Pink Freud

Цей семінар буде корисний студентам 1,2 рівня при написанні сертифікаційних кейсів та психотерапевтам, які хочуть знати як докладно та професійно описати свою роботу на сесії та процеси, які відбувались.
Будемо розбирати наступне:
1. Особистісна організація клієнта. Типологія рівнів організації в різних психотерапевтичних напрямах.
2. Перенос, контрперенос і та ін.
3. Способи переривання контакту-як розрізнити і на що звертати увагу.
4. Фігура сесії, терапевтичні стратегії для подальшоі роботи.

▪️Коли? 30 листопада 12:00-13:30
▪️Де? онлайн в зумі
▪️Вартість? 300грн для участі+доступ до запису на 2 місяці
▪️Для запису на семінар звертайтесь у приватні повідомлення або любий месенджер +380957237376

У депрессии много метафор и не все они о сужении или схлопывании пространства. Есть и такие в которых говорится о движении вглубь открывающегося чего-то. Это что-то - безлюдно и безболезненно. Оно простирается вверх или вниз и ощущается спуском или парением, одинаково одно - там нет ничего из привычного мира: людей, ценностей, забот, быта, боли. Возвращаться из депрессии в жизнь - на языке этой метафоры - больно. Потому что прийдется снова чувствовать, суетиться, проживать, выдерживать, болеть. Жить во всей полноте и тяжести этого слова. Повернуться спиной к ширящемуся и разворачивающемуся пространству. И да, не позволить ему увести себя безвозвратно далеко.
Daria Laponova

Негативный нарциссизм, который в широком смысле слова
охватывает, на мой взгляд, все проявления нарциссического
удовлетворения через не-удовлетворение объектного желания,
которое считается более желательным, нежели удовлетворение,
подчиненное зависимости, объекту, его случайным вариациям,
как и его реакциям, всегда несостоятельным в сравнении с надеждами,
которые он якобы реализует, как представляется, сви-
детел ьствует об этом: voi ch ’entrate...
6. Все эти двойственные проявления сходятся в понятии нарциссического
объекта и нарциссического инвестирования. Врагом нарциссизма
является реальность объекта и, наоборот, объект реальности,
а имен но — его функция в экономии Я. Объект находится
в привилегированном положении, чтобы служить опорой в этом
вопросе. Дело в том, что для Я объект является одновременно
и внешним, и внутренним, так как он необходим для становления
Я и для формирования нарциссизма. Тезис о первичной
любви к объекту базируется на недопонимании, которое следует
по возможности устранить. В самом деле, изначально первичная любовь к объекту накладывает важный отпечаток на жизнь младенца.
Вместе с тем, с точки зрения ребенка, объект включен в его
нарциссическую организацию: этот феномен Винникотт справедливо
называет субъективным объектом, а Кохут — Я-объектом.
Путаница возникает из-за того, что с монистической точки зрения
или, даже можно сказать, монадологической - воображаемой
идентификации с ребенком, произошла подмена дуалистического
взгляда как продукта наблюдения, осуществляемого
третьим лицом из райского сада детской любви. Следовательно,
нет оснований отрицать наличие первичного нарциссизма ради
утверждения первичной любви к объекту; это два взаимодополняющих
подхода, которые базируются на двух различных постулатах.
Андре Грин

ИМ НУЖНЕЕ


“Я должна заботиться о других”

Вообще, заботиться о своих близких да и далеких. - совершенно нормально. Мы социальные существа и выживаем через взаимопомощь.

Все дело в мере.
Иногда альтруизм кажется безграничным, а внутри живет уверенность, что нельзя заботиться о себе, ведь всегда "кому-то хуже", "кому-то нужнее".
Вплоть до того, что человек может чувствовать вину и считать себя эгоистом, если возьмет что-то для себя, реализует свои потребности или даже просто озвучит их.

Такая чувствительность к бедам других могла возникнуть как результат недостаточной заботы или потерь в детстве. Если родитель стыдил ребенка за его желания или потребности: «как не стыдно попрошайничать», «ты расстроил маму своим нытьем», ребенок обретает табу на свои потребности, и заодно высокую чувствительность ко всем, кого он может расстроить.

Так формируется Ловушка Жертвенности - требующая принести себя в жертву интересам других.
Всегда заботиться о них, и никогда - о себе.

Часто это ловушка старшего ребенка в семье, на которого родители переложили ответственность за воспитание младшего, или сиблинга ребенка больного, с диагнозом, инвалидностью.

Ловушка Жертвенности толкает нас жить по принципу «твои нужды важнее моих». Она работает через запрет на любое проявление собственных потребностей. Это "удобные" люди - они пытаются не доставлять затруднений другим, всегда первым предвосхитить, подхватить, предложить помощь. Они могут испытывать чувство вины, что «доставляет неудобства» самим своим существованием.

Принесение себя в жертву изнутри переживается как совершенно искренний порыв, даже смысл существования, дающий чувство собственной значимости. Это - психологическая защита "спасатель", которая формируется, чтобы не сталкиваться с болью отказа себе в том, что на самом деле нужно.

Так, избыточная самоотдача может превратиться в демонстративное навязывание своей жертвенности, что может восприниматься как фальшь, приторность и даже пассивная агрессия. Часто включаются дополнительные защиты - агрессия к тем, кто "позволяет себе", обида к тем, кто "не видит и не ценит".

Ловушка Жертвенности часто толкает на то, чтобы взять на себя ответственность за всех, вынести и вытерпеть что угодно, потому что «они этого не переживут». Это может быть как замалчивание своих потребностей "из заботы", так и прямое вторжение в чужие решения и ситуации, навязчивая забота. Такой «защитник» воспринимается как бестактный, вторгающийся в решения, на которые его не уполномочивали. При этом сам человек может ощущать себя все понимающим, стойко перенося неприятие окружающих, не желающих принимать его жертв и участия.

По сути Ловушка Жертвенности вынуждает нас давать больше, чем получать. Постоянный внутренний дисбаланс и дефицит, возникающий в результате, вызывают обиду и горечь, чувства, что окружающие не видят, не ценят.

Суть этой ловушки в том, что оне дает позаботиться о собственных потребностях, выразить свои настоящие желания, и формирует ожидание, что это как-то должны сделать другие. «Я обо всех забочусь, почему же обо мне никто не думает?». Приходя к такому конфликту, человек в Ловушке Жертвенности не может его разрешить, ведь Ловушка запрещает ему высказать свои потребности. Поэтому он продолжает удовлетворять потребности других ценой собственного счастья, копя обиду и гнев, что может приводить к психосоматическим заболеваниям, хроническим болям.

Часто эти накопленные чувства толкают человека к разрыву отношений. «Раз они не понимают, на что я готов ради них, значит проживу без них!». Но даже прекращение жертвенности не приносит того, в чем он страстно нуждается - быть увиденным и услышанным в собственных потребностях.

Ловушка Жертвенности находится в домене внутренней опоры Самовыражения - она перекрывает одну из пяти базовых эмоциональных потребностей: выражать свои настоящие чувства и желания.
И выходом из нее является смелость начать говорить о том, что мы чувствуем и в чем нуждаемся. Несмотря на то, что "им нужнее".
Ольга Нечаева

Как работает обесценивание во взрослой жизни
Я уже говорила, что обесценивание является защитным механизмом психики от непереносимых чувств. Когда-то эти чувства испытывали родители рядом с нами. Им было, к примеру, стыдно за нас - когда мы корявенько так рассказывали этот стишок или неуклюже так пытались изобразить этот танец. Им было стыдно перед другими родственниками, пришедшими посмотреть, и родители пытались заглушить этот стыд: «ну, все, Дашенька, не будет из тебя певицы, нечего этим заниматься». «Петенька, зачем тебе это нужно, слезь с табуреточки».
Или зависть, например, была непереносима. А дочка-то какая красавица выросла, не такая, как я была в молодости! И кудри золотистые, и тонкий стан. Хм... Ну и что из этого? Ничего в этом такого нет, обычная себе, как все. И говорит мама: «Ты как все, обычная». Или «Вон, у Людки пятый размер, а тебе такое декольте не идет, сними это платье!».
Эта вся внешняя картина, если мы в ней росли, становится нашей внутренней. И теперь эта выросшая девушка считает себя корявенько читающей стихи, неуклюже танцующей и обычной «серой мышкой». Хотя, ей могут говорить совсем иное, восхищаться ее декламационными способностями, отмечать ее красоту и уникальность. Но ей это все - хоть бы хны, она не верит! А кому верит-то?... Конечно, той маме и тому папе - в прошлом.
Мы защищаемся от собственных чувств, которые нам кажутся непереносимыми, как когда-то их пытались остановить в себе наши родители. Мы не осознаем и не можем долго находиться в стыде, или в зависти, или в отвращении. Нам кажется, мы этого не вынесем, ведь наши родители не могли этого выносить там и тогда.
То, что я описала, во взрослом возрасте работает бессознательно и в автоматическом режиме. Обесценивание просто срабатывает как какой-то клапан и «бац» - мы уже в неприятном для нас состоянии, ничего не хотим, никуда не стремимся, и места себе найти не можем. Нет нас и все. И ценности в нас никакой тоже нет.
В процессе терапии можно постепенно размотать этот клубок бессознательных процессов, сделать их очевидными, попробовать посмотреть на них уже взрослыми глазами, возможно, перепроверив, не устарели ли, случайно, эти автоматизмы?
Действительно ли я ничего не стОю? Действительно ли я - никчемный человек? А, может, я столько всего интересного и полезного могу? Ведь это я придумала эту программу, которой успешно пользуются люди, ведь это я написала ту книгу, которую с удовольствием читают. Это со мной дружат те и те люди, доверяя мне свое время, свои мысли, чувства и эмоции и внимательно относясь ко мне. Это я так очаровательно пишу картины и так искренне люблю вон того мужчину (ту женщину) и у нас такие прекрасные и талантливые дети!
Это все будет невозможно, если вы, к примеру, запрещаете себе переживать радость и удовольствие от того, чего достигли. Если вы боитесь присвоить сегодняшние достижения, опасаясь в будущем не смочь «держать марку» и попасть тем самым в свой токсический стыд. Если вы привыкли все время сравнивать себя с кем-то, у кого обязательно найдется что-то лучшее. Если обесценивание себя настолько автоматически и повсеместно работает в вашей голове, что и сейчас, прочитав эти строки, вы думаете: «Ну, да, легко это все вот так написать, это все и так понятно! А попробуй сделать, измениться!».
Архисоматика

Культура, зацикленная на женской худобе, - это не одержимость женской красотой, а одержимость женской покорностью. Диета - самое мощное политическое успокоительное в истории женщин; тихо сошедшее с ума население - это управляемое население.
Наоми Вольф

Мать с ПРЛ, которая преимущественно ведет себя как "ведьма", исполнена ненависти к себе вследствие того, что в детстве ей при-ходилось беспрекословно подчиняться недоброжелательному или жестокому родителю. Иногда "ведьмы" проявляют черты антисоциального поведения, например, лгут по привычке, относятся к окружающим потребительски, а также прибегают к физическому и сексуальному насилию или словесным оскорблениям - в иных же случаях они холодны, надменны, лицемерны и скрытны. Так или иначе, "мать-ведьма" заманивает своих детей в ловушку и обманывает их точно так же, как некогда была обманута она сама. "Ведьма" хитростью побуждает детей рассказывать о том, чего им хочется, чтобы иметь возможность умышленно лишить их этого. Не исключено, что такая мать поставит детей в постыдное или унизительное положение, а потом будет насмехаться над ними. Случается, что она предает их доверие, разглашает их тайны и пользуется их страхами.
Ее расчетливая жестокость проявляется по-разному, однако она считает, что ее поступки оправданны.
Линдси К. Гибсон

одним из самых важных пунктов «соглашения об ответственности», которое заключает конфликтная пара в терапии - пункт о саморегуляции.

«Каждая Сторона обязуется применять стратегии саморегуляции для управления своими эмоциями во время сессий. Это может включать в себя такие методы, как «глубокое дыхание», «пауза перед реакцией» и использование «я»-сообщений»

в таких соглашениях часто есть пункты о необходимости специального обучения техникам саморегуляции, посещения индивидуальных терапевтов параллельно с терапией пары и прочее - формирование усилий по улучшению отношений с каждой из сторон.

и, конечно, это тяжелая работа, которая не всем по плечу.

Нина Соловьева

семінар «Процес-аналіз–простими словами про складне»
ведуча Котельницька Майя, акредитована терапевтка, супервізорка у навчанні.

Цей семінар буде корисний студентам 1,2 рівня при написанні сертифікаційних кейсів та психотерапевтам, які хочуть знати як докладно та професійно описати свою роботу на сесії та процеси, які відбувались.
Будемо розбирати наступне:
1 Особистісна організація клієнта. Типологія рівнів організації в різних психотерапевтичних напрямах.
2 Перенос, контрперенос і та ін.
3 Способи переривання контакту-як розрізнити і на що звертати увагу.
4 Фігура сесії, терапевтичні стратегії для подальшоі роботи.

▪️Коли? 30 листопада 12:00-13:30
▪️Де? онлайн в зумі
▪️Вартість? 300грн для участі+доступ до запису на 2 місяці
▪️Для запису на семінар звертайтесь у приватні повідомлення або любий месенджер +380957237376

Оно сложное и многогранное, и включает в себя: целеустремленность, настойчивость, чувство границ, чувство собственного достоинства, независимость, ответственность и умение выдерживать конфликты.

В конце этой чертовой дюжины хочется сказать.

Здоровый взрослый - это никогда не ВЫ. Это то, что есть У ВАС.

Кроме него, там, внутри, всегда есть еще целая гоп-компания, сицилийская мафия, ясельная группа на выгуле и партизанский отряд с предателем. Детство было у всех.

Вопрос в том, кто там за главного.

И вот все, что делаем мы, кстати - это про то, что его, этого взрослого, растить, питать и постепенно передавать ему бразды правления внутренним государством.
Olga Nechaeva

НЕДООБСЛЕДОВАННЫЙ

Говорят, "нет здоровых, есть недообследованные". В какой-то мере это правда, в мире нет человека без детства, а значит нет человека без багажа. И понимая вредоносность идеи "достичь идеала психологического здоровья", мне все таки хочется провести и другую границу с фантазией о том, что "здоровый" - это человек с офигевшей самооценкой и короной всевластия на башке.

По сути, вся психотерапия сводится вот к чему: выстраиванию субличности Здорового Взрослого - механизма высшей психической регуляции, который заменяет собой более вредные для нас механизмы: кнута и пряника, самокритики и всяческих защит - от угодничества до буллинга, от перфекционизма до спасательства.

С его появлением заменяется мотивация: мы поступаем не ИЗ (страха, обиды, злости, нетерпения), а РАДИ (себя, своего будущего, своих отношений). И вот эта здоровая и недообследованная субличность - вовсе не в короне на башке, вовсе не неуловимый мститель, не непоколебимый будда и не мудрый йода.

Какой же он, тот самый Здоровый Взрослый?
(Он вас сейчас взбесит, поэтому дочитайте до конца)

1. ОН УМЕЕТ АДАПТИРОВАТЬСЯ.
А это значит, что он открыт к незнакомому и непонятному и непривычному (не судит, а познает), учится, извлекает уроки, делает выводы, меняется, пробует, совершает ошибки, и берет на себя ответственность за этот процесс. Он автор своей биографии.

2. ОН ПРИНИМАЕТ СЕБЯ.
Причем не только разумом, но и чувствами. , "да, вот я такой, и я - ок".

3. ОН АВТОНОМЕН.
Это не мешает близости, умению просить помощи и так далее. Это не отталкивание "мне никто не нужен", это "меня достаточно". Я справляюсь. Я не чья-то функция, часть, приложение. Я есть сам.

4. ОН КРЕАТИВЕН.
Творчество, а значит - исследование и спонтанность - обязательная часть адаптивности и открытости. Способность видеть иные пути, искать необычные решения.

5. ОН ДОВЕРЯЕТ СВОЕЙ ИНТУИЦИИ.
В ней много про доверие себе, а еще про жизненный опыт. Как человек, не склонный к эзотерике, я вижу интуицию - как big data, системный опыт, насмотренность, ушедшее в бессознательное.

6. ОН УМЕЕТ БЫТЬ В ДИАЛОГЕ СО СВОЕЙ ТЕМНОЙ СТОРОНОЙ.
Как ни странно, умение видеть в себе темное позволяет видеть в себе светлое. Умение видеть это в себе дает умение видеть это в других, и видеть других целыми, а не картонными, черно-белыми.

7. ОН ВНИМАТЕЛЕН К СЕБЕ.
То есть ему интересно и он поглядывает, что там и как творится внутри. И это так же означает, что у него хорошие границы, его прожектор внимания направлен "а что я?" а не "а что они?". Он отделяет свои чувства от чужих, и занимается своими.

8. ОН УМЕЕТ ПРОЯВЛЯТЬ СВОИ ЧУВСТВА.
То есть, он знает о важности честности с собой и предъявления себя аутентично, однако он так же понимает, как влияет, и ищет формы, в которых весь мир не обязан обслуживать его триггеры.

9. ОН ОСОЗНАЕТ ПРИЧИНЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ ПОСТУПКОВ. Своих и других. Это тоже про границы во многом, про понимание сложности и человечности всех, насколько мы движимы многим, почему мы поступает так, как поступаем. Это не про "быть хорошим", это про осознанность в выборе, и ответственность за то, что происходит, розданную адекватно.

10. ОН УДОВЛЕТВОРЯЕТ СВОИ И ЧУЖИЕ ПОТРЕБНОСТИ БЕЗ УЩЕРБА ДЛЯ СЕБЯ. Он понимает, в чем на самом деле нуждается, и считает нормальным это получать. Но он так же понимаем (см. п 9), в чем могут нуждаться другие, и старается это тоже давать, не скатываясь в роль спасателя или самопожертвование.

11. ОН СПОСОБЕН БЫТЬ В БАЛАНСЕ
между собственными силами ума, эмоций, воли, поведения, и так же между я/они, я/мир.

12. ОН УМЕЕТ САМОРЕГУЛИРОВАТЬСЯ
то есть обладает адекватными инструментами балансировать (см. п 11) - диалог, воля, поддержка, забота, одиночество, работа с телом и многое многое другое, что заменяет устарелые инструменты торга, страха, стыда и требования.

13. ОН АССЕРТИВЕН.
Это очень-очень важное умение, по которому можно отличить сильного здорового взрослого.

Есть два вида реакции на заботу: как на должное и как на подарок. Когда на заботу реагируют, как на то, что идет по умолчанию, количество ее со временем резко уменьшается.
Когда на нее реагируют, как на что-то неожидаемое, когда за нее благодарят, когда слышишь, что это ценно, желание продолжать заботиться остается.
Не знаю, очевидно ли это или это общеизвестный факт, а может быть моя личная выборка, но заметила, из опыта терапии с клиентами мужчинами, что те мужчины, у кого непростые отношения с матерью, у кого мать забивала на них, которая эмоционально игнорировала и дистанцировалась, тем женская забота в отношениях тяжело идет. Они ее не понимают, принимают настороженно, робко, как подарок. Когда хочется и колется.
Когда сильная жажда и большой страх получить что-то за это. По типу, я тебе заботу, а ты теперь должен в сто раз больше.
мужчин, воспитанных гиперопекающими мамами, забота со стороны женщины вообще не является чем-то значимым. Это требование, которое просто должно удовлетворяться. И если его нет, то много обид и укоров.
Самый треш начинается, когда либо встречаются два человека с дефицитом заботы, либо два человека с заботой по дефолту. Тогда это или вечный страх и настороженность или конфликты на тему «почему ты мне не даешь то, что должен».
Мария Жиган

Насаждение правил в сочетании с постоянным страхом смерти или причинения вреда дает парадоксальный результат. С одной стороны, оно убеждает детей в их полной беспомощности и тщетности сопротивления. Многие начинают верить, что абьюзер обладает абсолютной властью или даже сверхчеловеческими способностями, может читать мысли и полностью контролирует их жизнь. С другой стороны, оно мотивирует детей удваивать и учетверять усилия, чтобы обрести контроль над ситуацией единственным способом, который кажется возможным, — «стараться быть хорошими».
В то время как насилие, угрозы и хаотическое применение правил вызывают ужас и развивают привычку к автоматическому повиновению, изоляция, секретность и предательство разрушают те самые отношения, которые должны давать защиту. Теперь уже общеизвестно, что семьи, в которых творится насилие над детьми, живут изолированно от общества. Реже есть понимание, что социальная изоляция случается не сама собой — она часто поддерживается абьюзером в интересах сохранения тайны и контроля над членами семьи. Выжившие в абьюзивных условиях часто говорят о паттерне ревностного надзора за всеми их социальными контактами. Абьюзеры могут запрещать детям участвовать в обычных для их сверстников занятиях или настаивать на своем праве вмешиваться в их деятельность по собственной прихоти. Социальная жизнь детей, подвергающихся насилию, также серьезно ограничивается потребностью поддерживать внешние приличия и сохранять тайну. Таким образом, даже тем детям, которые ухитряются развивать подобие какой-то социальной жизни, она кажется фальшивой.
Ребенок, подвергающийся насилию, изолируется от остальных членов семьи, равно как и от более широкого социального мира. Он изо дня в день понимает, что не только самый могущественный в его маленьком мирке взрослый опасен для него, но и другие взрослые, которые должны заботиться о нем, его не защищают. Причины такого отсутствия заботы в каком-то смысле несущественны для ребенка-жертвы, который воспринимает их в лучшем случае просто как признак безразличия, а в худшем случае-как пособничество в предательстве. С точки зрения ребенка, другому родителю, обезоруженному секретностью, следовало бы знать, что с ним происходит; если бы ему было не наплевать, он бы все выяснит. Родителю, обезоруженному страхом, следовало бы вмешаться; если бы ему было не все равно, он бы боролся. Ребенок чувствует, что его бросили на произвол судьбы, и эта брошенность часто вызывает большее возмущение и обиду, чем само насилие.
Джудит Герман

Мы не идеальны, мы ошибаемся и передумываем, мы противоречим сами себе и скрываем слабости. Мы лжем и трусим, мы говорим и делаем всякое за что потом стыдно, страшно или виновато...
Что труднее пережить - свою неидеальность или чью-то? - каждый раз у меня другой ответ на этот вопрос. А у вас?
Как быть с другим, когда ни он не идеален, ни я? А может быть всё-таки хотя бы он? Как опираться на кого-то, чья слабость и уязвимость в данный момент более чем очевидна? Как?
Я не знаю.
Я знаю лишь то, что мы можем встретиться. Мы можем быть вместе и смотреть что из этого получается.
Иногда получаются чудеса.
Дарья Лапонова

Повідомлення "матері-королеви" своїм дітям
"Ти заслуговуєш на все найкраще, я ж - на найкраще".
"Що моє, те моє, а що твоє - теж моє".
"Мені завжди всього мало".
"Я люблю тебе, коли ти мені потрібен".
"Мене дратує, що ти потребуєш мене"
"Я - особливий виняток".
"Правила існують не для мене".
"Я заслуговую на більше".
"Завжди є що-небудь і краще".
Іноді дорослі діти відсторонюються від конфліктних стосунків із "матір'ю-королевою". Емоційний посил "королеви", сенс якого полягає в тому, що вона завжди на першому місці, неминуче плекає образу в її дітях, бо вони почуваються позбавленими батьківської опіки. У маленьких дітей іноді розвивається регресивна поведінка - вони смокчуть палець, лепечуть, скиглять і впадають в істерику, щоб привернути до себе увагу.
У міру того, як діти дорослішають і стають дедалі самостійнішими, конфлікти загострюються, оскільки діти змагаються з матір'ю за місце під сонцем.
Ніхто не в силах вгамувати почуття душевної порожнечі у "королеви".
Її завищені очікування часто дратують дітей, і вони відмовляються від спроб догодити їй. У неї є претензії до всього; подарунки, які не відповідають її домаганням, вона відкидає, або ж ледь приховує власне розчарування. Буває, що дорослих дітей перед її днем народження охоплює жах від необхідності купувати подарунки та накривати стіл. Таким чином, її діти, відчуваючи нагальну потребу в схваленні, визнанні та повазі до себе, ризикують зануритися в безодню безнадії. Іноді вони намагаються зміцнити її прихильність до себе, постійно прагнучи до досконалості, але в підсумку виявляють, що її любов умовна. Коли дитина "королеви" зазнає невдачі, вона позбавляється її любові.
Крістін Енн Лоусон

Люди часто приходят в терапию за простыми и универсальными решениями. Но проблема в том, что в жизни нет универсальных ситуаций и нет универсальных решений.

Мир сложный. И мы - это сложная система, которая, в идеале, должна анализировать, что сейчас лучше сделать. Она учитывает, что внутри, что снаружи, кто я, где я. Наше поведение должно быть гибким ответом на ситуацию, а не одним решением на все случаи жизни.

Простое решение - это решение, которое не учитывает сложность. Это ригидное поведение, когда в любой ситуации я реагирую как-то определенно без учета контекста.

Поиск простого решения — это желание избежать сложности, неготовность затрачивать усилия и переживать дискомфорт выбора. Оно убирает тревогу, потому что дает иллюзию определенности.

И главная проблема в том, что поиск простых решений обычно заканчивается неврозом, симптомом или зависимостью. Потому что именно они снимают тревогу и дают определенность.

Если вас пугают сложность и многовариантность жизни, то теперь вы знаете, что может вас ждать. Если вы устали от результата поиска простых решений, подружитесь со сложностью. Вначале это будет казаться трудным, но со временем станет легче и качество жизни изменится.
Мария Жиган

рядом с некоторыми людьми можно быть только очень маленьким или они начинают пытаться самоутвердиться за ваш счет

#психотерапевтическое

Поскольку была середина декабря, я спросила, не собирается ли она на праздничную вечеринку.

“Нет”, - ответила она, и в уголках ее рта появилась улыбка. “Я просто подумала, что это платье будет хорошо смотреться с моей брошью”.

В этот раз я помогла Доун закрепить брошь на платье, и она сияла, как и сама Доун.

Что я поняла: иногда клиенты дарят нам подарки, которые они хотят получить сами, но не считают себя достойными их получить. И иногда, если мы поможем им увидеть в себе те черты, которыми они восхищаются в нас, они восстановят связь с этими качествами в себе. А еще я поняла, что иногда для того, чтобы что-то изменить, нужно мыслить вне рамок - особенно если рамки задает красивая голубая коробка от Tiffany."

Лиза Ференц (2017)

"Как вы поступите, если клиентка, с которой вы работаете уже много лет, придет с праздничным подарком в красивой голубой коробке от Tiffany? И когда она вручит вам подарок, и скажет - без намека на манипуляцию - “Я знаю, что вы скажете мне, что не можете принять этот подарок, но мое сердце будет разбито, если вы не возьмете его”.

Большинство психотерапевтов придерживаются определенной политики в отношении подарков. Некоторые принимают подарок, если он не превышает определенной суммы. Некоторые не примут подарок ни при каких обстоятельствах. Некоторые примут подарок, но ясно дадут понять, что он будет выставлен в приемной и его разделят со всеми. До этого момента мне дарили только небольшую свечу и несколько самодельных открыток. В каждом случае казалось уместным любезно принять подарок и продолжить сессию.

Коробка от Tiffany, которую вручила мне моя клиентка Доун, застала меня врасплох. Но я знала две вещи: Я не могла оставить ее себе - что бы в ней ни находилось, и не могла просто отдать ее обратно, не открыв ее. После того как она много лет работала в терапии над разрешением множества детских травм, я не хотела возрождать старые чувства отвергнутости и стыда. Но когда мы сели вместе и я открыла крышку, мои глаза округлились.

Внутри была изысканная золотая брошь в форме сердца, усыпанная бриллиантами - настоящими бриллиантами. У меня возникли две мысли: “у меня есть платье, к которому эта брошь идеально подойдет”, и “как, черт возьми, мне это разруливать?” Стоит подчеркнуть, что если бы она протянула мне печенье с шоколадом или хлеб из цукини, это не было бы проблемой для меня. Но она дарила мне элегантное и дорогое украшение.

“Вы так долго были добры ко мне”, - сказала Доун, наклонившись вперед. “Вы никогда не осуждали меня, всегда поддерживали. Мне кажется, что вы отдали мне частичку своего сердца, и я хочу подарить вам частичку своего”. В детстве Доун подвергалась ужасному эмоциональному и физическому насилию со стороны отца, а ее мать никогда не защищала ее. В возрасте от 20 до 30 лет она чувствовала себя невидимой и никчемной, оказалась в нескольких абьюзивных отношениях, и молчаливо боролась с депрессией и тревогой. Я работала с ней восемь лет, и она добилась больших успехов. Она хорошо справлялась со своей депрессией, чувствовала себя уверенно, жила самостоятельно и была волонтером в местной начальной школе. Ей не нравилась ее работа в научной лаборатории, но она пошла получать образование, надеясь в ближайшем будущем сменить работу.

Я была искренне тронута ее подарком, и так же искренне растеряна. Выбор подарка явно свидетельствовал об огромном внимании и даже любви с ее стороны. “Спасибо, Доун. Я так тронута”, - искренне сказала я. Она выпрямилась на диване и засияла. Глубоко вздохнув, я продолжила: “Но вы знаете, что я не смогу оставить ее себе”.

Тело Доун сразу же обмякло. В ее глазах застыла боль, подтверждая мои опасения, что отказ от подарка будет для нее разрушительным. Я почувствовала, как у меня вспотели ладони. Я действовала по наитию, не имея ни стратегии, ни похожего опыта, от которого можно было бы оттолкнуться. “Доун”, - сказала я, надеясь найти выход, - “не могли бы вы поделиться со мной, почему вы считаете, что я достойна такого прекрасного подарка?”

Она мгновенно и с любовью перечислила длинный список качеств, которыми, по ее мнению, я обладала и которые проявляла с ней; их было так много, что я начала краснеть. Что теперь? Что с этим дальше делать? Я смотрела на клиентку, которую знала так долго, которая проделала со мной такую гигантскую работу над травмой, у которой было такое нежное, хрупкое сердце, и вдруг меня осенило. Я подняла руку, остановив ее на середине фразы, и спросила: “Мы можем записать некоторые из этих качеств?”

Она удивленно посмотрела на меня, но в наших отношениях было достаточно безопасности и доверия, и она согласилась, возможно, решив, что в тот день я нуждалась, чтобы меня немного подбодрили.