Страдай с толком

«Не умею»

Попробуйте положить подушечку вашего мизинца на ноготь указательного пальца, не прибегая к помощи второй руки или большого пальца той же руки. Серьёзно, попробуйте, дайте себе несколько попыток. Вероятно, у вас это не получится. Остановило ли это вас от попыток? Может быть, что-то и остановило, но точно не отсутствие навыка.

Мысль, которую я хочу донести сегодня, настолько проста и очевидна, что я даже не знаю, как её растянуть на текст, но при этом люди упорно повторяют, что отсутствие навыка является причиной их бездействия с таким постоянством, что я не могу не написать об этом. Поэтому держите то, что у меня есть на эту тему сказать: отсутствие навыка не является причиной бездействия. Точка. Восклицательный знак. Параграф. Книга. Многотомник.

Идея о том, что «я не знаю, как что-то делать» или «я не умею что-то делать» или «я не уверен в своей способности сделать это хорошо» является препятствием к тому, чтобы попытаться это сделать, чтобы предпринять усилия, чтобы совершить попытку и посмотреть, что получится, настолько очевидно безумна, глупа и несостоятельна, что её даже критиковать неловко. Абсолютно нигде в жизни, никогда и никак мы не ограничиваем себя отсутствием навыка, если нам нужно просто попытаться.

Я помню в мотошколе, в автошколе, на курсах программирования, на уроках математики – даже там, где для реализации какой-то задачи нужно чистое знание, учитель может дать ученику попытаться решить какую-то задачу, заведомо зная, что у него не получится. Либо для того, чтобы столкнуть его с тем, что у него не получается, и мотивировать таким образом учиться. Либо чтобы дать ему увидеть, почему предыдущие инструменты не работают и чем ценен следующий. Либо с какой угодно ещё педагогической задачей. Это абсолютно легитимная техника, и люди пробуют. Человеку, который ни разу в жизни не садился на мотоцикл, которому ещё не объяснили, как он управляется и что с ним делать, говорят: «Попробуй проехать десять метров. Посмотри, что получится. Попытайся». И люди делают это.

Попробуйте решить это уравнение. Посмотрите, что получится. Примените те инструменты, которые у вас есть. Поэкспериментируйте, поимпровизируйте, проявите фантазию. Если не знаете как – найдите способ выяснить. Например, на онлайн-курсах часто дают задачи, которые требуют дополнительных усилий. Если у вас нет идей, если задача сформулирована в терминах, которые даже смысла не несут – погуглите, что это такое. Спросите друзей, спросите других, выясните, как другие люди это делают. Сымитируйте. Нет никаких, ноль, зеро, nihil причин не попытаться только потому, что у вас нет навыка.

Отсутствие навыка, тем более отсутствие высокоразвитого, – не причина отсутствия попыток. Если бы я каждый раз, когда мне дают такое объяснение, увеличивал цену консультации на один рубль, мне бы никто не мог заплатить за неё, потому что я слышу эту бредятину бесконечным потоком. Новые клиенты, старые клиенты, женщины, мужчины, молодые, старые, замужние, холостые, бездетные, родители, более здоровые, более нарушенные – от мала до велика приходят и заявляют: «Я хочу сделать вот это», и на вопрос, почему они не делают, отвечают, что не умеют. Я бы лоб себе разбил, если бы не устал заниматься фейспалмами много лет назад. Ещё раз прописью: отсутствие навыка не является причиной отсутствия попыток. Ни в какой форме, никаким способом, ни по какой логике, ни в какой ситуации.

Другие факторы, связанные с отсутствием навыка, могут быть причиной того, что вы не делаете. Например, у кого-то другого навык лучше, и я хочу, чтобы другой человек сделал лучше. Если я лечу в самолёте, и у меня нет навыка управления самолётом, а у пилота он есть, я предоставлю пилоту управлять самолётом и не буду этого делать сам. Но то, что у меня нет навыка, не значит, что я не буду пытаться им управлять, если других причин нет. Если людей с лучшими навыками в самолёте не оказалось, я попытаю свои слабенькие силы. Поимпровизирую. И любой здоровый человек на этом месте поимпровизирует, потому что попытаться, даже не имея навыков, всегда лучше, чем не попытаться.

Редкий случай, когда у меня на канале личная рекомендация. Прошу любить и жаловать: Полина, психолог-консультант, мой ассистент уже много лет, человек видевший больше всех моих открытых консультаций, супервизионных групп, лекций и прочего счастья, помогавшая мне в проведении групп «Сопротивление успеху» ещё когда они были, обсуждавшая со мной не один десяток кейсов. А ещё она помогает мне с текстами в канал: уже много лет как я не пишу их сам, а надиктовываю черновик по мотивам короткой записи в заметках, а она его превращает в полноценный текст. Человек очень ответственный, внимательный, спокойный и заслуживающий доверия. Я Полину уже рекомендовал как психолога в частном порядке и даже бывало передавал клиентов от себя, и получал положительную обратную связь. Это, как и с любым психологом, не значит, что она волшебная и на счет «раз» серебряной пулей уложит все ваши проблемы, но если вы хотите обратиться к кому-то на одной волне со мной, только в 10 раз дешевле – вы знаете, куда податься.

Контакты: @midnight_daughter
Сайт: https://psypolina.online/
B17: тут

Понимание

В жизни вообще и в психологическом консультировании в частности вопрос понимания и критериев понятности/непонятости играет большую роль. Иногда возникает желание сформулировать, что же из себя представляет понимание. Как понять, что я что-то понял? На что мне ориентироваться?

Все понимают, что знание не тождественно пониманию. Есть люди, которые знают формулу дискриминанта, а есть те, кто её понимает. Есть люди, которые знают, что прививки полезны, а есть те, кто понимают, почему. Но как отделить знание от понимания? Как отделить лучшее понимание от не такого хорошего понимания? Одинаковое понимание от разного понимания? Даже не в контексте лучше/хуже, а в контексте тождественности или различия. У меня есть критерий, который я предлагаю в качестве маркера понимания и, в частности, в качестве маркера идентичности понимания, – приоритизация.

Приоритизация – важный навык и практика по жизни, но среди прочих аспектов её применения, возможно, несколько неожиданным, является проверка понимания чего бы то ни было. Я предлагаю идею, что понятый вами феномен – это такой, в котором вы можете верно выделить главные аспекты и отличить их от второстепенных. Соответственно, одинаковое или разное понимание могут быть обнаружены путём сверки порядка приоритетов. Я приведу пример из психологического консультирования в силу специфики моей работы, но вообще это применяется где угодно – от ядерной физики до торга на рынке.

В психологии это часто возникает в контексте психотерапевтических интерпретаций, когда психолог увязывает различные, на первый взгляд, интуитивно неоднородные феномены в единую концепцию и предлагает клиенту идею, что его тревога связана с тем, что он чего-то не хочет, или что его проблемы в отношениях связаны с тем, что он не отстаивает границы в отношениях с родителями или что-то в этом роде. То есть, когда берутся разные феномены и объединяются в общую схему, и это объединение предлагается считать отражением действительности. И дальше хорошо бы, чтобы клиент прошёл идеологический тест Тьюринга: переформулировал своими словами, чтобы верифицировать, что они друг друга правильно поняли.

И вот психолог говорит: «Есть такая идея, что мама тебя любила только когда ты добивался успехов, поэтому теперь, когда ты их не добиваешься, у тебя есть ощущение, что ты не заслуживаешь любви. Ты чувствуешь вину перед женой, поэтому не позволяешь себе принимать от неё любовь и поддержку, она на это обижается – и поэтому вы ссоритесь». Клиент всё это слушает и говорит: «Понятно. Значит, моя мама была нарциссом, который требовал от себя и окружающих только успехов». И в этом месте у психолога начинают скрипеть мозги, потому что это не совсем то, что он сказал. А клиент продолжает: «Теперь я, переняв от неё нарциссизм, отказываюсь принимать любовь со стороны своей жены». Тут нельзя сказать, что это неверное утверждение. Само по себе можно и так подойти к этой ситуации, но это совсем не то, что сказал психолог.

Дело даже не в том, что клиент описывает другую ситуацию. Он говорит о том же самом, но иначе расставляет приоритеты. В интерпретации психолога главным было другое – не личностные свойства мамы как возможного нарцисса, а конкретная форма поведения, приведшая к конкретным последствиям. Клиент иначе расставляет акценты. Это не значит, что кто-то из них в этом правее. Вполне может статься, что интерпретация клиента ближе к истине, и психолог должен прислушаться к его интерпретации и допустить мысль, что тот ближе к действительности, или хотя бы исследовать эту версию. Но что точно должно произойти – клиент и психолог должны заметить, что они расставляют приоритеты, а значит, по-разному понимают феномен.

Я предлагаю понимание трактовать как способ приоритизации. Если взять эту метрику на вооружение, можно избежать множества недопониманий и мискоммуникаций, если не исключить полностью – то хотя бы понять, в чём причина их возникновения. Потому что понимаем мы многие вещи по-разному. И способ заметить эту неодинаковость и что-то с ней сделать – обратить внимание на порядок приоритетов в интерпретации феноменов.

Обычно я стараюсь не ругаться на коллег, и, кажется, ещё ни разу никого не хаял, даже максимально заслуженно, поимённо. Но есть какие-то берега, которые надо знать. Господин Владимир Школьников (https://t.me/Vladimir_Shkolnikov_Psy, @Vlad_Shkolnikov, https://x.com/VladimirSh_Psy, @VladimirSh_Psy https://www.b17.ru/shkolnikov_vladimir/ @AMMU_NATION) сделал себе твиттер либо попросту копируя мои тексты, либо мизерно их рерайтя, а с этого января, видимо расслабившись, решил продолжить плагиат, уже не прячась за анонимным аккаунтом, напрямую у себя в поименованном телеграм-канале. При том что до того там были другие тексты (авторские или стыренные в другом месте - бог весть). Не то чтобы у меня были иллюзии на тему эффективности социального остракизма, но для человека, который что-то там вякает про безопасность в психологическом профессиональном сообществе - я думаю будет полезно прослыть плагиатором и лжецом. Заодно и потенциальным клиентам хорошо узнать этичность такого ”специалиста”

upd.: справедливости ради, написал и извинился. Хоть и попытался заявить что "Канал в твиттере создавался с целью проверить отклик" (после заявления что взял в канал в тг всего несколько текстов, видимо в тщетной попытке проигнорировать твиттер). Нормальная такая проверка в 9 месяцев, и не понятно, что это должно было бы изменить, даже если бы было правдой, но то что извинился - молодец

Бесконтактная сепарация

Крайне распространённый запрос у людей, приходящих с запросом на сепарацию, – это её бесконтактность. «Давайте я как-нибудь переживу свою агрессию, претензии, обиды, боль, ненависть к родителям, но так, чтобы они об этом не узнали. Я это переживу внутри себя, в крайнем случае – на сессии побью подушку, покричу на стул, а с ними мы сохраним актуальные отношения. Тем более, наши отношения дистантные и вялые, и зачем интенсифицировать их. Какая-то странная идея – начинать выяснять отношения».

Процесс сепарации и ругани с близкими – неприятный. Почему этого хочется избежать – ясно. Но попробую объяснить, почему это невыполнимо. Технически, с точки зрения психодинамики, нет никакой причины, почему родители должны знать, что вы от них сепарируетесь. Механизм – пережить всё внутри себя, не контактируя с человеком, прийти к изменению отношения к нему – сферически в вакууме возможен. В некоторых случаях он работает, но не в случае с родителями.

На критику родителей и на изменение отношения к ним в худшую сторону в нашей культуре наложено жесточайшее табу. Если бы его не было, не нужна была бы психотерапия. Вы бы уже были сепарированы, и всё было бы хорошо. Если вам на улице наступает хам на ногу и плюёт в спину – вы легко назовёте его хамлом, вам не нужна помощь психолога, чтобы этого человека осудить. Ну, некоторым, нужна, но это тяжёлый случай.

С родителями всё не так. Изнутри созависимых отношений, защищённых от критики внушёнными табу, допустить мысль, что они к вам действительно так относились – как правило, с безразличием – невероятно сложно. Даже не обязательно, чтобы они вас активно ненавидели или агрессировали. Нередко проблема в том, что вы не были для них настолько важны, чтобы они снизили голос, потратили лишнюю копейку, задумались о последствиях своих действий и так далее. И эта мысль мало того, что табуирована, но настолько не вписывается в привычную мифологию, что, когда люди до неё добираются, особенно если родители живы, возникает потребность это проверить. У меня как-то был текст про визит к родителям (https://t.me/usepain/274), можете его перечитать. Дело не в том, что психолог на этом настаивает – он может не настаивать и даже отговаривать. Но пока вы не вложите перста в раны, не поедете в гости, или хотя бы не напишете им, чтобы попробовать предъявить претензии и донести осознания про себя, своё детство и ваши отношения, пока не получите обратную связь, подтверждающую все эти интерпретации, вам будет в это сложно поверить.

Так что ссоры с родителями, снаружи от головы и психотерапевтической сессии – это не блажь психолога. Это не то, что они клянутся выпускаясь из университета поссорить всех родителей с их детьми. Просто без этого – табу на критику родителей практически не преодолевается. Да, можно попробовать и сымитировать. К сожалению, в моей практике было изрядное количество клиентов, которые в предыдущей психотерапии искренне думали и убеждали психолога, что уже сепарировались, пережили свои эмоции и уходили из терапии, а потом спустя время либо обнаруживали себя там, где начинали, либо они всё-таки пересекались с родителями, и по тому, как сильно у них полыхало ниже спины, понимали, что чувства никуда не делись.

Тут и приходит понимание, что чтобы завершить процесс сепарации, нужно действительно честно пережить эмоции, не сдерживая их. Выразить гнев, обиду, ненависть не так, как хочется, а как того требует каждая эмоция. Если родители ещё живы, и гнев требует пойти и предъявить им всё в лицо, то значит, так и сделать. Если гнев требует пойти нассать им на могилу – значит, пойти и сделать это. В учебниках психотерапии не прописано, как правильно выражать гнев (а если прописано, то всё это ерунда). Это вы решаете сами и сами понимаете про себя. В процессе терапии вы заглядываете внутрь и обнаруживаете, чего на самом деле требует ваша эмоция. Как лучшим, самым честным, конгруэнтным способом можно её выразить, и через это выражение от неё освободиться.

И честное выражение гнева на родителей не бывает в том, чтобы поорать на стул и на этом успокоиться.

Парето нетворкинга

Многим людям, интересовавшимся тайм-менеджментом, таск-менеджментом и прочими попытками сознательно и произвольно упорядочить свою жизнь, известно правило Парето, состоящее в том, что 80% результата обеспечивается 20% усилий. Я предлагаю идею, что в том, что касается нетворкинга, социализации или просто расширения круга общения – как вам больше нравится – работает правило Парето на здоровых стероидах. 99% всех результатов в вашей жизни будет обеспечено менее чем 1% ваших знакомств.

Есть такое экзистенциально-гуманистическое упражнение для людей, знающих толк в самопознании: сесть и написать список всех людей, которых вы можете вспомнить. Необязательно по имени, хотя бы на уровне «в вагоне метро сидел напротив меня человек в шарфе». Упражнение выполняется днями, а то и неделями, и, если его делать добросовестно, в итоге у вас получится список из тысяч, а вообще-то, и больше десяти тысяч людей легко набирается. 1% от десяти тысяч – это сто человек. В реальности даже сто человек из этого списка вам не будут так полезны, как несколько из них. На самом деле, мы говорим не про 1%, а про ещё меньшую долю. Но, как это часто бывает, чтобы найти этих несколько человек, вам надо прошерстить тысячи и тысячи. Сколько нужно прочитать книг в жизни? Вполне достаточно дюжины, но, чтобы найти эту дюжину, приходится прочитать их изрядное количество. То же самое с людьми, только ещё хуже.

Я это рассказываю не для того, чтобы устроить нетворкинг в комментариях к посту (хотя, пожалуйста, у канала есть чатик, можете там общаться и знакомиться), а для того, чтобы немножко поконфронтировать с распространённым пессимистическим настроем в адрес знакомства с новыми людьми. Этот настрой, к сожалению, весьма распространён. Экстраверсия, социальная смелость, открытость новому опыту – это черты, которые встречаются нечасто, хотя они строго положительные и предрасполагают к счастливой и насыщенной жизни.

А особенно среди моей аудитории, мне хочется верить, что средний интеллект повыше, чем у читателей журнала «Тёщин язык», а у людей с интеллектом выше среднего особенно плохо обстоят дела с знакомством с новыми людьми. У них интересные сложные загибы в своём глубоком внутреннем мире, и очень сложно найти тех, кто в эти загибы вписывается. Соответственно, их мир вокруг начинает делиться, во-первых, на «быдло», которое просто недостойно его общения, во-вторых, на «тупых никчёмных политических и идеологических оппонентов», и, в-третьих, на «заучек», которые ещё умнее, и это, как положено, раздражает.

Словом, сложно высокоинтеллектуальному человеку социализироваться, что дополнительно усугубляется тем, что обратная сторона того же самого правила – 99% ваших знакомств будут где-то в окрестностях бесполезных. То есть вы потратите время, познакомитесь с человеком, рискнёте тем, что он окажется продавцом Орифлейм, или свидетелем Иеговы, или ещё кем-нибудь навязчивым, или просто неприятным человеком, или вилки мельхиоровые пропадут после его визита. Всё это требует усилий, а толку – пшик.

Так вот, я бы хотел обратить внимание на то, что процесс расширения круга общения – это в большой степени золотоискательство. Да, вам предстоит обработать изрядное количество породы, но золотые самородки попадаются, и если дать себе труд до них добраться – а это большой труд, – то результат практически всегда себя окупает.

Локус проблемы

Есть в психологии понятие локуса контроля, который делится на внешний и внутренний, и описывает то, как человек описывает причину своих проблем. Об этом тоже неплохо было бы мне как-нибудь написать, но сейчас я хочу поговорить не совсем о нём, а в некотором смысле о параллельной вещи – о локусе проблемы. То есть о том, где человек располагает проблему – внутри себя или снаружи.

Что я под этим имею в виду? Можно сказать: «Я замёрз», а можно – «мне холодно». «Я замёрз» – это описание объективного факта снижения температуры тела. «Мне холодно» – это описание своего состояния и ощущения холода. Можно сказать: «Мне не хватает денег», а можно сказать: «У меня мало денег». Первое – субъективное, второе – объективное. Можно сказать: «Я часто злюсь», а можно – «я постоянно ссорюсь». Первое описывает внутренний процесс, второе – внешнюю объективность.

Многие такие вещи кажутся связанными или даже синонимичными. И понятно почему так, потому что речь идёт про некоторую проблему и переживание этой проблемы изнутри. Однако, что упускается в такой трактовке, так это то, что переживание может существовать без проблемы, и проблема – без её переживания. Можно быть замёрзшим, но не испытывать чувства холода. Более того, это может быть даже более серьёзной проблемой – можно замёрзнуть настолько, что перестаёшь чувствовать холод и начинаешь, наоборот, раздеваться, ощущая субъективную жару. И верно обратное: можно чувствовать холод, но не быть замёрзшим – например, из-за лихорадки, повышенной температуры.

То же самое относится ко всем остальным примерам. Если у меня мало денег – это одна проблема. Если мне не хватает денег – это какая-то совсем другая проблема. Она может совпадать с первой: может быть, мне может не хватать денег, потому что их мало. Но может не хватать денег и когда их много. А может хватать и когда их мало. Это разные вещи.

Психологи, я уж надеюсь, хотя бы более или менее обученные, замечают эту разницу. Когда клиент предъявляет объективную сторону ситуации, они спрашивают про его субъективные ощущения. А когда клиент предъявляет свои субъективные ощущения, они проверяют реальность, которая подразумевается этими ощущениями. Например, если клиент говорит: «Я ужасно задалбываюсь на работе», – это субъективное ощущение. Психолог, наверняка, задаст уточняющий вопрос: «Сколько фактически вы работаете?». Если клиент скажет: «Я встаю в 7 утра, работаю по 18 часов, ложусь в 5 утра, сплю и вижу, как буду работать завтра», – тогда ощущение верифицируется реальностью, и психолог понимает, что ощущения, которые принес клиент, – отражение объективной реальности. Но если человек говорит: «Я задолбался», а потом добавляет, что работает 2 часа в неделю, – возникают вопросики, и за этим последует ещё череда уточнений.

Психологам, надеюсь, это объяснять не нужно. Но, помимо психологов, на меня подписаны и нормальные люди, которые к этой разнице могут быть не так чувствительны. Между тем, она критически важна – в том числе для самого себя. Чтобы самому с собой разбираться, какие проблемы в жизни есть, как их надо решать, к каким целям надо стремиться, и как будет выглядеть жизнь в случае их решения.

Я, конечно, пропустил этап нового года, ушёл в отгул от всей этой блогерской деятельности, но мы ещё не так далеко от новогодних праздников и всевозможных новогодних деклараций и выстраивания планов на год. Возможно, самое время, если вы ещё этого не сделали, сделать это. А если уже сделали, то вернуться к своим планам и пересмотреть их с точки зрения того, учитывали ли вы при выставлении себе целей и перечислении проблем, которые вы собираетесь решить, находится ваша проблема – внутри вашей головы или снаружи. И есть ли вообще связь между тем, что внутри вашей головы и снаружи от неё.

Рассказы о психотерапии

Вопрос о том, полезно или вредно клиенту после сессии с психологом делиться материалом с родными и близкими, вызывает некоторые профессиональные дискуссии. Во многом это зависит от метода работы и запроса.

Понятное дело, что если вы занимаетесь семейной терапией, то вам придётся делиться этим материалом с семьёй. Или если вы занимаетесь работой с горем, аддикцией, работаете с механизмами опоры на других людей или, наоборот, отказа от такой опоры, то взаимодействие с окружающими становится частью процесса.

Но если сузить область рассуждений до того, что обычно понимают под психотерапией (не клинические, доклинические запросы, которые не требуют тяжёлой фармакологии, а сосредоточены на улучшении жизни конкретного человека через разговорную терапию), здесь есть пространство для дискуссий.

Одни специалисты утверждают, что делиться полезно. Это дополнительный способ не забыть, ещё раз обсудить содержание сессии, получить обратную связь или поддержку, а возможно, и столкнуться с конфронтацией, что может оказаться полезным. Другие говорят, что делиться – это сброс напряжения, забалтывание материала. Они считают, что психотерапия – это про выстраивание отношений с самим собой, и чтобы эти отношения могли развиться, нужно удерживать материал в себе, позволить ему «перебродить» и вырасти.

Я предлагаю идею, что главным критерием для решения, стоит или не стоит человеку рассказывать о содержании психотерапии мужьям, жёнам, бабушкам, друзьям, коллегам – это то, хочет он рассказывать об этом или нет. Как принято в психодинамике – с обратным знаком: клиент всегда не прав. То есть если клиенту очень хочется выйти с сессии и сразу ух как рассказать Васе о том, что он понял, или о том, какой психолог этот психолог мудак, или о том, как он офигенно помог – ему нельзя этого делать. В таком случае делиться материалом действительно будет сбросом напряжения, сбегание от того, чтобы самому выстраивать отношения с материалом психотерапии. Если хочется рассказывать, не надо этого делать.

И наоборот, если клиент не рассказывает даже о самом факте терапии, никого не посвящает в этот процесс и тихонечко терапевтируется в кулачок под одеялом, то стоит рассмотреть возможность того, что, может быть, было бы полезно в рамках дополнительного присвоения, дополнительного переосмысления, преодоления сопротивления, столкновения с унижением, вынести материал в ещё какие-то отношения, кроме терапевтических. Может быть, не всё сразу, может быть, разделить темы между разными людьми: с одним обсудить тему сепарации от родителей, с другим – присвоение успехов, с третьим – границы, с четвертым – деньги. Конечно, психолог не может заставить клиента делиться и не всегда стоит его к этому подталкивать. Но как минимум, идея предложить вынести материал за пределы терапевтических отношений должна прийти в голову психологу.

Я-функциональное

В психологии принято говорить о Я-реальном и Я-идеальном как о двух величинах, характеризующих наши отношения с самим собой: то, каким я себя представляю в настоящем моменте, и то, каким я хотел бы быть. Участники моего курса, который всё ещё можно купить, знакомы с третьим концептом, который я раскрываю подробнее на курсе, но коротенечко опишу сейчас в этом тексте, а именно – Я-функциональное.

Основная идея следующая: даже допуская, что у вас адекватная самооценка, и ваше Я-реальное и то, какой вы в реальности, – близкие величины, и даже имея адекватное Я-идеальное, то есть хороший, конструктивный, продуктивный образ себя, к которому вы стремитесь и который действительно стоит того, чтобы к нему стремиться, – и он не навязан ложными авторитетами, это не какой-то интроект и мода, не внушение, он внутренне консистентный, осознанный и достижимый, – что, как вы понимаете, каждый из перечисленных факторов накладывает дополнительные ограничения и снижает вероятность того, что это описание относится к вам. Но даже если оно относится к вам, в идеализированном случае это всё ещё не значит, что ваша конструкция из Я-реального и Я-идеального ведёт вас в нужном направлении и улучшит вашу жизнь. Как так может быть? А вот как.

Что такое Я-функциональное? Если Я-реальное – это ответ на вопрос «Кто я такой на самом деле?», то есть «Кем я являюсь сейчас?», а Я-идеальное – это ответ на вопрос «Кем я хотел бы быть?», то Я- функциональное – это ответ на вопрос «Каким мне нужно быть, чтобы достигать своих целей?». То есть Я-функциональное зависит не от ценностей и не от того, кто вы есть сейчас, это не что-то посередине между Я-реальным и Я-идеальным, а это третья, отдельная концепция, зависящая от ваших целей и задач. Каким надо быть человеком, чтобы ваши задачи решались, и ваши цели достигались? И вполне возможна ситуация, и я бы даже сказал, она нередко встречается, когда Я-функциональное, то есть то, каким вам нужно быть, чтобы двигаться к вашим целям, и Я-идеальное, как минимум, не совпадают, а как максимум – противонаправлены.

Например, вы хотите быть хорошим психологом. Я знаком с большим количеством начинающих психологов или людей, желающих стать психологами, поэтому у меня большой запас примеров на эту тему. Так вот, например, вы хотите стать психологом, и ваше Я-идеальное, то есть то, каким вы хотите быть психологом, – это умный, образованный, компетентный, сочувствующий, ресурсный, устойчивый и так далее. А Я-функциональное, то, каким вам надо быть, чтобы быть эффективным психологом, – это глупым, ленивым и аморальным. Привет Перлзу.

Эти вещи где-то пересекаются, конечно, ресурсным быть и там, и там хорошо, но по большей части это очень разные вещи. И пока вы пытаетесь демонстрировать миру, сначала добиваться для себя, а потом демонстрировать миру, какой вы профессиональный, вы нарушаете первую заповедь – вы не ведёте себя глупо. А пока вы пытаетесь показать, какой вы сочувствующий, принимающий, вы нарушаете вторую заповедь – вы не ленитесь. А пока вы показываете, какой вы этичный, вы нарушаете третью заповедь и становитесь высокоморальным человеком. И всё – ваша практика не складывается, и клиенты от вас уходят или даже не приходят. А почему? Потому что никому не нужен психолог, который работает за клиента, знает больше клиента, делает больше клиента и даёт оценки быстрее клиента.

Есть идея, что задаться вопросом «Каким я хочу себя видеть?» и «Каким мне нужно быть, чтобы двигаться к своим целям?» – очень полезно. Ещё раз, подробнее об этом я рассказываю в своём курсе. И если вы честно ответите на эти вопросы, возможно, обнаружите причину того, почему вы к своим целям двигаетесь не так быстро, как хотели.

О, а вот и первый отзыв на курс

Курс!

Как вы помните, некоторое время назад, в июле, я продавал курс «Сопротивление успеху». Первый набор. План был в том, чтобы осенью вернуться к этой теме и продолжить его продажи. Не так давно я пообщался с его участниками, и вот какого положение вещей. Курс не закончил никто. Справедливости ради, курс был рассчитан где-то на 4 месяца, так что даже если бы кто-то шел строго по плану – они бы как раз сейчас только заканчивали, а строго по плану редко получается в таких масштабах. Но пока вот так: вся обратная связь которая словами – положительная. Люди хвалят те уроки, которые прошли, и по подаче, и по содержанию, и по эффекту. Некоторые даже успели начать курс заново с новым запросом – это не баг, это фишка, курс так и задумывался, что его можно будет перепроходить сколько угодно, подставляя новые цели.

Негатива, претензий, проблем с курсом не возникло, по крайней мере таких, о которых кто-то рассказал бы, а я честно старался запросить обратную связь. Так что расклад, видимо, такой: курс получился хорошим по качеству, но больше по материалу и сложнее по исполнению чем людям казалось. Хороший инфобизнесмен на этом месте разбил бы его на два или даже три, переснял в режиме попроще и переупаковал. Может, я так когда-нибудь и сделаю, но пока я не особо готов играть в хорошего инфобизнесмена, поэтому вместо переупаковки и допродажи говорю, как есть, и предлагаю, как есть.

Вот ссылка на описание курса.
Вот на видео с рассказом о нём.
Вот на страницу с оплатой.

Идите и покупайте, буде вы желаете.

Короткий ответ

Давненько я не говорил про коммуникативные техники и процесс общения. Простой трюк, который полезно выучить и который резко может повысить качество вашего общения и простоту взаимодействия в отношениях, – это начинать с короткого ответа.

Если вам задают сложный вопрос, который может быть сложным по ряду причин, часто возникает искушение начать сложно отвечать. Сложный он может быть в когнитивном плане, так как требует идти в дебри интеллектуализации и объяснений; или сложный потому, что он ответственный; или сложный, что он эмоционально напрягает вас или вы предполагает, что ваш ответ эмоционально напряжёт собеседника. Например, Вася спрашивает Петю, поможет ли он ему пожить у него на время развода, Петя начинает: «Слушай, ну вот такие обстоятельства, такие дела. У меня вот такое положение дел в недвижимости...» И где-то через полчаса всей этой тирады Вася должен сам, по мнению Пети, догадаться, что ответ – «нет». Но такое «нет», чтобы Петю нельзя было подтянуть к ответственности за отказ.

Этого делать не надо. Ответ на вопрос, на который можно ответить коротко (а практически на любой вопрос можно ответить коротко), начинайте с этого короткого ответа. Особенно если вы отказываете человеку, и ваш ответ – «нет». Если соглашаетесь, тоже лучше начинать с сути своего месседжа. Но особенно это актуально, если вы отказываете человеку: первое слово, которое должно прозвучать из ваших уст, – это «нет». В крайнем случае, вы можете начать с префикса: «Короткий ответ – нет», а дальше раскрыть свою мысль, накрыть все словоблудия, оправдания или перекладывания ответственности, но начинать надо с сути. Короткий ответ: «Нет». Короткий ответ: «Да». Короткий ответ: «Завтра». Короткий ответ: «Невозможно». А дальше – объяснения и пояснения.

Это потребует некоторой практики, потому что, если вы склонны к пространным ответам вместо коротких, вам может казаться, что такие короткие ответы слишком всё упрощают, теряют нюансы и не передают всей сложности картины. Всё это правда. Но всё это неважно. Потому что, если вы прислушаетесь, вы заметите, что, как правило, после вашего пространного ответа собеседник всё равно захочет свести всё к более понятной и простой форме. Он скажет: «То есть в итоге – нет?» или «В итоге – да?» или «В итоге – завтра?». И вы всё равно окажетесь перед выбором: либо согласиться, либо снова уйти в очередную пространную белиберду.

Так вот, если после того, как ваш собеседник подрезюмирует ваш предполагаемый сложный ответ до одного слова, и это слово будет верным, по смыслу и по существу, то и начинайте с этого слова. Не надо откладывать до момента, перекладывать на собеседника ответственность за то, чтобы он нашёл зерно истины в стоге сена, который вы собираетесь на него вывалить.

Если у вас есть короткий ответ, начинайте с него. Это может быть сложно, это может быть тревожно, это не во всех культурах приветствуется, но это резко повышает эффективность общения.

Онтология конфликта

Я бы хотел поговорить о разнице между ссорой и конфликтом и об онтологическом статусе конфликта, потому что, мне кажется, многие путают эти вещи или недостаточно в них разобрались.

Ссора – это опциональное событие, состоящее из агрессивного общения двух и более сторон. Как можно заметить из этого определения, довольно поспешного и «на коленке», ссора – это форма поведения. А поведение может случаться и не случаться, и ссору можно избежать, можно провести по-разному.

Конфликт – это приписывание ограниченному ресурсу взаимоисключающих предназначений. То есть какой-то конечный ресурс, и я хочу им воспользоваться одним способом, и считаю, что он должен быть потрачен на решение одной задачи, а другой человек считает иначе. Конфликт, таким образом, – это не поведение. Конфликт – это определённый статус наших мировоззрений и ожиданий. Конфликта нельзя избежать, если он уже случился. Можно не ссориться по поводу конфликта, сделать его явным или не делать его явным, разрешить его или не разрешать, игнорировать его или нет, но конфликт существует независимо от всего этого.

Если у меня есть 24 часа в сутках, и я считаю, что должен тратить на общение со своей семьёй 20 часов, а хотя бы 4 часа должны быть свои, а моя жена считает, что я должен тратить хотя бы 23.5 часа на семью и, так и быть, полчаса мне, то это конфликт. Что бы мы ни делали, этот конфликт будет генерировать напряжение. Лучшее, что можно сделать, – сделать его явным, либо его решить; либо, если он нерешаемый, решить, что делать с накопленным напряжением и, по крайней мере, понимать, откуда это оно взялось.

Очень многие люди этого не понимают и считают, что конфликт – это опциональная вещь, которую, если я не скажу явно, то его и не будет. Если я не скажу, что хочу потратить наш семейный бюджет на что-то другое, чем моя жена, или что я хочу потратить свой вечер пятницы иначе, чем хочет мама, или что я хочу отправить нашего ребенка на другую секцию, чем хочет муж, то конфликта как будто и не будет. Люди под словом «конфликт» имеют в виду ссору, и избегают ссор, думая, что они избегают конфликта. Но, избегая ссор, на самом деле, они не избегают конфликтов, а сохранют их и коллекционируют.

Ссора – это всего лишь способ разрешения конфликта. Одно из её преимуществ в том, чтобы сделать конфликт явным. Теперь все в курсе, что конфликт существует, из чего он состоит. Дальше его можно как-то решать. Не факт, что он решится в ссоре, но хотя бы можно приступить к его решению после обозначения. До тех пор, пока под видом избегания конфликта человек избегает ссор, часто он сохраняет конфликт в подразумеваемой форме, и худшая форма такого поведения – когда человек искренне считает, что он просто решит конфликт внутри себя за счёт своих внутренних ресурсов, героически откажется от своих притязаний, и всё на этом. А напряжение всё равно останется, конфликт останется. Напряжение копится, потому что ему некуда деваться, потому что конфликт не разрешён, и оно просачивается в других формах.

Например, Вася так и не договорился с женой о том, куда им ехать в отпуск. Она хотела поехать в Париж, а он – в полярную экспедицию к эвенкам. И он ей даже не рассказал о своей фантазии, зная заведомо, что она откажется. И она даже не знает, что он не хотел ехать в Париж, а Вася на неё огрызается, требует всё более изысканных завтраков и извращённых сексуальных утех. Она в этом совершенно справедливо считывает агрессию, и это не потому, что Вася внезапно стал гурманом или фон Захер-Мазохом, а потому, что у него просачивается напряжение из конфликта, который он даже не сделал явным, потому что он, дебил такой, решил поиграть в героя.

Конфликт появляется помимо нашей воли, что мы ничего не можем сделать такого, что просто аннулировало бы существование конфликта, – мы можем только его разрешить (если удастся) или найти способ осознанно и целенаправленно справиться с напряжением, возникающим в результате неразрешимых конфликтов. Этого понимания очень не хватает в обществе, и те, кто этого понимания достиг, начинают жить гораздо лучше и общаться гораздо лучше.

Просите, и дано вам будет: https://youtu.be/_boRk9qLKgE

Хорошие плохие новости

Когда речь заходит об эффективности психологического консультирования, психотерапии, особенно в применении к психодинамике, часто возникает сложная ситуация для оценки. Когда что-то произошло, изменения случились, но психолог и клиент оценивают их диаметрально противоположно. С точки зрения психолога, ситуация значительно улучшилась, с точки зрения клиента – ухудшилась. То есть, с точки зрения клиента, положение дел такое, как будто психолог радуется ухудшению его жизни. В некотором смысле это правда так, но только ухудшение и улучшение различаются не по точке зрения, а по временному масштабу, в котором это рассматривается, и по пониманию механики происходящего.

Когда клиент говорит, что его жизнь ухудшилась, он обычно имеет в виду, что пришёл к психологу, мучаясь от вопросов, а теперь мучается от ответов. Он пришёл, думая, что у него сложности с тем, чтобы отказывать, и ему надо бы научиться ассертивности, – и это выглядело как небольшая доброкачественная задача, которая просто решается на уровне навыка. А четыре месяца спустя он осознаёт, что окружён созависимыми манипуляторами, которые плюют на его границы, плохо к нему относятся и всю жизнь так делали. Ему от этих новостей вообще не радостно, и жизнь его не выглядит лучше, чем она была, и спектр эмоций, которые он переживает, действительно сместился строго в отрицательную сторону.

Однако для психолога то же самое событие выглядит иначе. Дело не в том, что психолог не понял, что произошло с клиентом, или как-то иначе видит происходящее, или не заметил случившегося. Дело в том, что он видит всё то же самое, но понимает это иначе. Для психолога это называется не «я испортил клиенту настроение», а «я помог клиенту увидеть проблемы в своей жизни».

Преодоление форм психологических защит, начиная от банальных вытеснений и отрицаний и заканчивая менее известной в публичном поле невротической амнезией (когда человек не помнит целые участки своей жизни, как правило, детство или подростковый период, и только позже вспоминает какие-то вещи, которые десятилетиями не вспоминал) – с точки зрения психолога, успех. Это означает, что они преодолели защиты, преодолели сопротивление. У клиента вырос уровень ресурсности и субъектности, достаточный, чтобы всё это пережить. С точки зрения психолога, это всё успех. Психолог понимает, что человеку плохо, но знает, что это ведёт к улучшению качества жизни в более долгосрочном периоде. Не в масштабе сегодня-завтра, недель или даже месяцев, а в масштабе лет. Психолог понимает, что человек, который увидел эти проблемы на горизонте планирования в (хотя бы) пару лет выйдет на лучшее качество жизни, чем тот, кто свои проблемы не замечал.

Чтобы не оказываться в такой ситуации ещё и в конфликте с психологом, полезно и клиенту, и психологу прикладывать усилия к чёткому прояснению контракта и плана. Я, как психолог, постоянно своих клиентов запугиваю, особенно в начале работы: «Вам было неприятно даже на установочной сессии, а тем более на следующих первых десяти, дальше будет хуже. Все эти неприятные мысли, которые к вам пришли, и неприятные эмоции, которые вы испытали, – дальше будет хуже».

Мне кажется, что не все психологи это делают, и, возможно, многие делают это недостаточно. Со своей стороны, многие клиенты не спрашивают об этом психолога, не спрашивают о плане. Они не интересуются, чего ожидать от работы, сколько мучений и усилий придётся вложить, ожидать ли, что станет хуже или лучше, надо ли что-то планировать в это время, надо ли разгрузить жизнь и не брать новую ответственность, пока справляются с психотерапевтическими задачами.

Конечно, в этом тоже можно перегнуть палку. Если клиент превращает консультации в методический коллоквиум и вместо того, чтобы заниматься своей психикой, пытается получить психологическое образование от психолога, то это не улучшает процесс. Но до какой-то степени запросить психообразование – понять, чего ожидать и насколько станет хуже, – это полезная практика. Я её рекомендую и клиенту тоже со своей стороны проводить, на случай если ваш психолог не удосужился.

Как вести канал, чтобы подписчики хотели покупать ваши услуги 😎

Если вы ищете ответ на этот вопрос, то загляните в канал «Маркетинг без мракобесия».

Название канала говорит само за себя: автор Ксения Троицкая пишет про проверенные способы продвижения, разрушает мифы маркетинга и дает десятки способов, которые помогут разговорить подписчиков в вашем канале.

Вот несколько постов, чтобы получить инсайты уже сейчас:

➖ не набирайте так подписчиков, иначе убьете канал;
➖ как дать читателям пользу, но не полностью, а чтобы на платный продукт осталось;
➖ та самая грань между личным и экспертным контентом;
➖ лайфхак про фотки в канале, который продают на платных курсах;
➖ что сделать, чтобы каждый пост в Телеграм приносил заявки.

Вести канал так, чтобы он приносил результат в заявках не так сложно, как кажется. Главное – начать, а дальше вы и сами не сможете остановиться.

Тем более путеводная звезда у вас будет – подписывайтесь на канал Ксении, чтобы научиться управлять вниманием подписчиков!

Реклама. ИП Троицкая К.А., ИНН 341811510907
erid: 2SDnje47x19

Актуальное объявление!

Как вы знаете, я написал книгу (https://t.me/usepain/657), которую я предлагаю всем купить. Как вы ещё не знаете, кроме книги я написал статью в сборник “Зоопарк в твоей голове”, и вот здесь https://vkvideo.ru/video-226004329_456239046?gid=226004329 буду рассказывать об этой статье и экономической модели психики на её примере. Минут 15-20. И я там не один, будут другие авторы с рассказами о своих темах, тоже интересных. Так что присоединяйтесь к онлайн-фестивалю, начало уже через 7 часов.

Чёрная и белая зависть

Зависть – это переживание унижения чужим успехом. Это не просто распространённое, а повсеместное чувство, отрицать которое почему-то популярно, но довольно бесполезно. Нас всегда унижает чужой успех, мы всегда ему завидуем, у нас нет вариантов. Если кто-то преуспел в удовлетворении тех потребностей, которые у нас фрустрированы, лучше, чем мы, мы ему завидуем.

Мы можем не замечать эту зависть, если она перекрывается уважением к чужому статусу. То есть, если тренер справляется с задачей лучше, чем Вася, то Вася, конечно, может позавидовать ему, но эта зависть теряется за пониманием того, что тренер занимался этим много лет и гораздо интенсивнее, чем Вася. Зависть может не появиться, если человек преуспел в удовлетворении какой-то потребности, которая для Фёклы неактуальна. Если кто-то стал чемпионом по плеванию сверчком на 50 метров, Фёкла может поздравить его, пожать плечами, но вряд ли позавидует. Или зависть может не возникнуть, если цена, которую другой заплатил за удовлетворение потребности, Петей переживается как неадекватная. Если кто-то заработал миллионы миллионов, но угробил на это здоровье и разрушил все свои отношения, то не факт, что Петя будет завидовать.

Но если ни одно из этих условий не выполняется – то есть, если человек действительно справился с удовлетворением фрустрированной для меня потребности лучше, чем я, и не заплатил за это бешеную цену – зависть появится. Но это мы говорим про так называемую «белую зависть» – просто про желание оказаться на месте другого человека, идентифицироваться с ним, взять с него пример, развиваться в ту же сторону, что и он.

А как появляется чёрная зависть? Чёрная зависть – это желание не просто получить то, что есть у другого человека, а ещё чтобы у него этого не было. Желание отобрать или, возможно, даже уничтожить чужой успех, иногда даже без намерения получить его себе, возникает, когда к обычной зависти – просто к переживанию чужой большей успешности – добавляется возмущение. Это происходит, когда человек находится в рамках иллюзии, что мир справедлив, и ему кажется, что другой человек свой успех получил несправедливым путём. «Я человек хороший, правильный, я соответствую правильным ценностям, делаю всё как надо, и я не получил то, что хочу, мои потребности не удовлетворились. А этот буржуй проклятый или эта такая-растакая просто родились в удачной семье или красивыми, или умными, или бесстыдными, или вороватые – у них денег куры не клюют, а у нас на водку не хватает».

Когда происходит такое пересечение возмущения и унижения чужим успехом, то появляется чёрная зависть. Это агрессивное, токсичное для самого носителя переживание, связанное с насильственными фантазиями и, в редких случаях, при поддержке соответствующих политических сил, может вести к революциям. Я рекомендую к чёрной зависти относиться как к почти строго отрицательному феномену, единственная польза от которого в том, что он указывает на то, что вы с глузду съехали и всерьёз поверили в справедливость мира.

Среди моих клиентов, к счастью, чёрная зависть практически не встречается, потому что в основном моя аудитория – люди, не питающие иллюзий по поводу справедливости мира. Но я помню те времена, когда у меня была в среднем другая аудитория и мне приходилось сталкиваться с людьми, для которых главным источником напряжения и причиной ухудшения субъективного качества жизни было то, что они тонули в своей чёрной зависти и не могли сосредоточиться на улучшении собственной жизни, потому что они пережигали себя на возмущение тем, кто что-то другой живёт лучше, получив это «лучше» несправедливо.

Присвоение денег

Я много говорю про присвоение успехов. Один из самых частых успехов, который фигурирует в терапии, – это денежный успех. По Фрейду, здоровый человек – это тот, кто может любить и работать, а работа, как правило, сопряжена с получением денег. Поэтому вопрос того, как присваивать свои деньги, часто встаёт на повестке. Бывает так, что человек, заработавший свои миллионы, ими не пользуется. Безусловно, есть и обратная крайность, когда человек зарабатывает копейки, а живёт так, как будто имеет миллионы. Но сегодня будем говорить не о ней.

Есть идея, что для того, чтобы присвоить высокий уровень финансового благополучия, нужно позволить себе глупые покупки – то бишь экономически неэффективные. Но под этим я имею в виду не покрытую сусальным золотом Lamborghini, и не сбрызнутое бриллиантовой крошкой платье (хотя так тоже можно, если хочется, но это какая-то другая категория). Я имею в виду отказаться от привычной, выработанной за время отсутствия финансового успеха бытовой рачительности. Например, позволить себе прийти в ресторан, заказать какое-то блюдо, чтобы его попробовать, съесть один кусок, не доесть его – и не корить себя за это. Позволить себе, выйдя на улицу и поняв, что забыл дома свитер, по пути зайти в магазин и купить новый, зная, что у тебя уже есть такой, и тебе не нужен ещё один, но это проще, чем возвращаться домой. Позволить себе поменять билет на повышенный класс в последний момент, потому что захотелось лететь с большим комфортом. Или сразу покупать билет в повышенный класс.

Да, большие покупки – позволить себе недвижимость, компанию, дорогую машину, сделать дорогие подарки близким – это тоже форма присвоения, но они несут в себе оправдание: «Я трачу большие деньги по большой причине». А говорить о том, что настоящее присвоение случилось, и человек освоился с высоким финансовым статусом, с возможностью жить, не растрачивая психологические ресурсы на незначительные для него суммы, можно, когда человек позволяет себе делать мелкие неэкономичные действия, которые не очень экономичны с финансовой точки зрения, но очень экономичны с психологической. Когда для человека пережить лёгкий дискомфорт от того, что есть в ресторане блюдо, которое ему нравится, но он не готов целиком сейчас его съесть, оказывается дороже, чем потратить деньги на это блюдо ради того, чтобы просто его попробовать.

Изменение порядка приоритетов, когда малейший собственный дискомфорт оказывается приоритетнее тех денег, которых стоит его устранение, – это и есть способ и признак хорошего, основательного присвоения высокого финансового статуса.

Как стать финансово успешным не по воле случая? 💰

Умение зарабатывать деньги, копить, тратить разумно – один из признаков психологической зрелости

Но чаще мы видим взрослых детей, которые:

• Научились зарабатывать, но понятия не имеют куда уходят сбережения и почему каждый конец месяца на карте 0

• Поддаются внутреннему "хочу-хочу!" и срываются на эмоциональные покупки, когда планировали копить на квартиру, подушку безопасности и начать инвестировать

В итоге зарплата работает не на мечты и цели, а на простое поддержание жизни. Стоит ли здесь говорить о стабильности и безбедной старости, которую так хочется себе обеспечить?

Мало кто осознанно относится к сбережению и приумножению своего дохода, ведет учет своих финансов и задумывается о смысле своих покупок

И не многие понимают, что финансовую грамотность необходимо развивать как и любой другой навык. А ведь это единственный способ обеспечить надежный фундамент для себя и своей семьи

В канале Василия Мещерякова – финансового консультанта и директора по продажам с 14-летним опытом в P&G (где Вася осваивал миллиардные бюджеты) рассказывается о том, как жить лучше за те же деньги и найти от + 10% к имеющемуся доходу без отказа от жизненных удовольствий

В его канале можно узнать:

• Как перестать откладывать работу с личными финансами

• Как распоряжаться финансами, если случился карьерный взлёт

• Что делать, если деньги тратятся в 0?

📌Подписывайтесь, чтобы научить Ваши финансы работать на Вас:

https://t.me/vasya_lfp/753

#реклама

Реклама. Мещеряков В.И. ИНН: 667005582487 Erid: 2VtzqvcEmd4

Активная фаза терапии

В психодинамике есть понятие – активная фаза терапии. Когда человек приходит в терапию, как правило, это средний человек, который не был в личной терапии, не был воспитан любящими, ресурсными, осознанными родителями и не является уникальным мутантом с повышенной осознанностью и талантом к личностному росту. А большинство из нас не попадает ни в одну из этих категорий. Так вот, такой человек приходит в состоянии, в котором его субъективной статистической нормой является невроз. Его слова – неправда. То, что он говорит, не соответствует действительности, но не потому, что он врёт вам, а потому что врёт себе. Его эмоции подавлены, он с ними не в контакте. Поведенчески он делает не то, чего хочет. Отношения, в которых он состоит, – не те, в которых он хочет быть. Его жизнь состоит из одного невротического поступка за другим. На этом фоне из невроза можно выделить отдельные моменты. У большинства людей, как звёзды на фоне тёмного неба, бывают здоровые проявления. Скажем, такой человек хотя бы в ссоре, но сказал, как есть, позволил себе сделать честный поступок и сделать, что хочет. Всполохи здоровья на фоне невроза.

По мере работы, если она успешна, всполохов становится больше, и в ситуация доходит до того, что фон и фигура начинают меняться местами. Теперь у нас уже не на фоне невроза можно заметить отдельные здоровые поступки, а на фоне здорового поведения можно заметить отдельные невротические поступки. Спойлер: совсем убрать их не получится, начисто вычистить психику до состояния кристальной прозрачности, выйти в нирвану и стать Буддой неизвестно прецедентов, но их можно продолжать сокращать до бесконечности. Нет предела совершенству.

Активная фаза терапии, как вы можете догадаться, – это фаза, когда человек доходит до перемены мест между фигурой и фоном. Когда человек доходит от состояния обычно невротического с редкими всполохами здоровья – к состоянию обычно здоровому с редкими всполохами нездоровья. То есть неэффективности, нечестности, неконгруэнтности и так далее. И что происходит дальше, зависит от человека.

Вариант первый – просто закончить терапию. После этого он думает: «Я в среднем, по большей части, здоров; большую часть времени, поступков, слов и действий я в контакте с собой и конгруэнтен, честен, действую в свою пользу». Ну и хорошо, давайте на этом заканчивать.

Второй вариант – можно удариться в перфекционизм и продолжить работу для того, чтобы вычищать и вычищать. Это доброкачественный процесс, и нет ничего плохого в стремлении к повышению своей эффективности, но нужно понимать, что каждый следующий шаг будет сложнее предыдущего. Одно дело – починить сломанные часы, другое дело – повысить точность их работы в 10 раз. Это задача другого порядка.

И вариант три – перейти от динамических задач к экзистенциально-гуманистическим. Когда вопрос эффективности и конгруэнтности психики не снимается с повестки, но перестаёт быть главным, и уже можно полагаться на то, что человек сам будет неплохо справляться со своим неврозом. Даже если он иногда будет регрессировать, сопротивляться, вести себя неконгруэнтно, это будет происходить не так часто. В худшем случае он сможет заметить это и обратиться к психологу с конкретным запросом помочь разобраться, что произошло. А главным вопросом уже становится не эффективность психики, а направленность. Предметом разговора является не то, как бы эффективнее тратить ресурсы и как их больше получать и меньше терять, а для чего человек их тратит. Чего он хочет от жизни? В какую сторону он движется? Каковы его смыслы, ценности, цели?

Это работа в другой плоскости, которая может быть актуальна самостоятельно. Некоторые люди приходят сразу с экзистенциальным запросом, но гораздо лучше процесс идёт, когда активная фаза динамической работы уже позади. Когда за экзистенциальным кризисом не стоит спрятанный невроз и проблемы с сепарацией, а когда вопрос смыслов действительно является вопросом человека, который разобрался с тем, как пользоваться своей психикой, и теперь хочет направить эту способность на что-то осмысленное.

Обслуживание здоровья

Периодически, особенно работая со свежими клиентами, я вспоминаю анекдот про мужика, который жалуется врачу на то, что постоянно чешется. Врач предлагает ему помыться, и пациент говорит: «Нет, знаете, это я уже пробовал, не помогает – через полгода опять чешусь».

Есть идея, что недостаточно сделать что-то один раз; некоторые вещи должны стать частью рутины, частью жизни, должны быть включены в постоянную активность. Это может быть неочевидно на берегу. Некоторые люди приходят в психотерапию с намерением что-то сделать разово – отстоять границы, понять свои желания, пережить эмоции, найти отношения, выйти из отношений – с представлением о том, что у них есть проблема, и они один раз её решат, сделают то, что должно быть сделано, и продолжат жить, как жили, только теперь хорошо.

А так не работает. В какой-то момент люди понимают, что недостаточно сделать это один раз. Иногда этого недостаточно даже для достижения хоть какого-то результата, но даже если звёзды сошлись, и после разового поступка вы получили какой-то результат, чтобы он сохранялся и воспроизводился, нужно делать это снова, и снова, и снова. И когда до человека это доходит, он начинает переживать: «Боже мой, как же так? Я же не смогу за всем следить сразу. Вы хотите сказать, чтобы я следил за своими чувствами, мыслями, поведением, эмоциями, за своим отношением к другим людям, их отношением ко мне, фактическими поступками, границами, разницей между фантазиями и желаниями, желаниями и намерениями, намерениями и действиями? Это же миллион вещей, о которых надо беспокоиться!».

Если поставить перед собой цель перечислить все вещи, на которые нужно обращать внимание и за которыми надо следить, то, конечно, это будет впечатляющий список, и разогнать себя до ощущения паники, беспомощности и невозможности будет совершенно не трудно. Что помогает в этой ситуации – так это то, что, вообще-то, мы умеем так действовать, и наша психика вполне приспособлена к тому, чтобы справляться с этим. Хорошая метафора для этого – управление автомобилем. Когда человек впервые садится за баранку автомобиля (особенно на механике), у него тоже много переживаний на эту тему – педали три, ноги две, а ещё есть руль, рычаги и переключатели, ещё есть полосы и знаки, светофоры, другие машины и правила, которые меняются и так далее. Кажется, что всего этого слишком много, но мы привыкаем, и в какой-то момент это становится настолько естественным, что можно, параллельно с управлением машиной и всеми этими задачами, ещё и разговаривать с пассажирами и думать о чём-то своем.

То же самое со всей психологической машинерией. Да, чтобы оставаться здоровым, поддерживать своё здоровье, хорошие отношения, эффективную систему отношений и эффективную психику, человек делает чёртову кучу вещей и следит за десятью чёртовыми кучами вещей. Но это вполне реально и даже не так уж трудно – просто требует привыкания. А результаты, которые вы получаете, и ресурсы, которые вы высвобождаете или получаете благодаря такому поведению, с лихвой покрывают затраты на формирование правильных привычек и адаптацию к такому многогранному поведению.

Предикторы успешной терапии

Предикторы успешной психотерапии примерно те же, что и предикторы успеха в целом по жизни: дисциплина, энергичность, субъектность, инициативность, высокий интеллект. Это всё помогает и по жизни, и в психологическом консультировании, и в психотерапии.

Забавно при этом, что достаточно часто люди, которые не очень успешны по жизни, но свой неуспех себе объясняют через какой-то интеллигентский нарратив утончённости и глубокого внутреннего мира, как правило, ожидают от себя больших успехов в психотерапии, но редко их добиваются, потому что бесполезная интеллектуализация не полезна ни в психотерапии, ни в жизни. То есть Вася, который бахвалится, что денег он не зашивает, в полоролевых отношениях неуспешен, статуса и карьеры у него нет, и хорошей физической формой он не отличается, и живёт он в плохонькой однушке-хрущёвке, доставшейся ему по наследству, зато у него, дескать, глубокий внутренний мир: пусть эти ваши плебейские успешные успехи он не достигает, зато на завтрак он Камю читает, на ужин Сартра обсуждает, считает, что это поможет ему быть успешным в терапии. Но это не так.

Однако есть одно качество, которое по жизни не очень полезно, а в психотерапии очень полезно. Способность проявлять его дозированно и регулировать, то есть проявлять его там, где оно нужно, и удерживаться от его проявления там, где оно мешает – редкий талант. Не все люди на это способны. Большинство, даже если обладают этим качеством, проявляют его на все деньги, тапку в пол и везде, до куда дотягиваются. Это качество можно назвать внимательностью к деталям или более хлёстко, хоть и обсценно, – доёбчивостью.

Быть доёбчивым по жизни не очень хорошо. Быть дотошно внимательным к формулировкам, скрупулёзным к договорённостям, к границам, к таймингу, к значению слов, корректности формулировок, дефиниций терминов – кроме профессиональных областей по типу юриспруденции – в межличностных отношениях гораздо больше генерирует напряжение, чем приносит пользу. Но вот в психотерапии внимательность к тому, что что-то не так, помогает. Когда 99 случаев из 100 всё хорошо, но есть где-то маленький заусенец, какая-то сложно находимая шероховатость, какая-то из пипетки накапанная капля дёгтя в здоровенной бочке мёда, то способность это заметить, остановиться, не пойти дальше, не списать всё на погрешности, не обесценить, не проигнорировать, а всерьёз к ней присмотреться и приложить усилия, потратить время и деньги на то, чтобы разобраться – а почему, что, откуда и как, а что за этим – в психотерапии очень помогает.

Безусловно, и в психотерапии у доёбок и внимательности к деталям, если вам так приятнее, могут быть холостые выстрелы. Можно докопаться до какой-то детали, а там, на самом деле, ничего важного не было. Бездарно потратили время, пошли дальше. Но даже если таких случаев много, даже если их половина, даже если их большинство, те случаи, когда именно за этой шероховатостью открывается новый слой сопротивления, новые глубины невроза, новые уровни смыслов, новые непокоренные Сибири инсайтов компенсируют эти холостые выстрелы с лихвой.

К сожалению, не все люди этим качеством обладают, и тем, кто им не обладает, приходится немножко так доносить, и в каком-то смысле воспитывать это качество. Приходится обращать их внимание на то, что, если у тебя пазл складывается на 9/10, но остаются лишние детали, может быть, дело не в том, что тут есть лишние детали, а в том, что ты неправильно складываешь пазл. Или, может быть, если часы пробили 13 раз, не надо считать, что сейчас 12 часов, а один раз часы ошиблись – надо просто перестать верить часам и не списывать 13-й удар на помехи со связью.

Люди, которые обладают этим ценным качеством от природы, реализуя его в психотерапии, особенно если психолог или психотерапевт тоже открыты и готовы поддержать не меньший, а лучше ещё больший уровень дотошности, имеют возможность очень быстро прогрессировать, и даже иногда набирать успехов так много, что не успевают их проживать, что, в свою очередь, создаёт новые проблемы. Но это хорошие проблемы – всем бы такие проблемы иметь.

«Не понимаю, к кому с таким обращаются»

Петя — маркетолог со стажем, но последнее время от работы просто воротит. Запуски кампаний, бюджеты, партнёры… когда-то всё это драйвило, а теперь замылилось и стало неинтересно.

Появились мысли, не попробовать ли смежную область, например проектный менеджмент или аналитику. Или начать свой проект. А может, уйти в стартап?

Петя читал книги о поиске призвания, но запутался еще больше. Делился с друзьями — советовали разное, от «не беситься с жиру» до «бросить всё, переехать на Гоа и заняться йогой». Листал вакансии — либо они не нравились, либо он не подходил. Попробовал поработать с карьерным консультантом — понял, какие навыки можно подтянуть, но так и не почувствовал, какой путь «его».

Однажды в чате коллега упомянул, что ходил на гайд-сессию к психологу и понял, чего хочет от работы. Петя расспросил, что за гайд-сессия такая, и выяснил, что это специальная встреча, где психолог помогает понять, что тебя не устраивает, сформулировать, что ты хочешь, и нащупать, как к этому двигаться.

Недолго думая, Петя записался на такую сессию. Психолог выслушал его сомнения, помог разложить их по полочкам и задал несколько вопросов, которые помогли Пете по-новому взглянуть на проблему.

К концу 30-минутной сессии Петя понял, что ему важно получить больше свободы и возможности реализовывать собственные идеи и получил контакты трех коучей — специалистов, которые помогают разобраться с целями, перевести их в конкретный план действий и реализовать его.

Эта история основана на реальном случае из практики. Для защиты конфиденциальности мы объединили несколько похожих ситуаций, изменили имя героя и некоторые детали.

Гайд-сессия — быстрый способ добавить в жизнь ясности и найти решение, которое поможет именно в вашей ситуации. Записаться можно в приложении «Просебя».

Добавляйтесь в наш телеграм-канал с полезностями, которые помогают чувствовать себя хорошо: https://t.me/+7LCRLyWnsz81MDdi

Реклама. ООО "Просебя", ИНН: 9725119144, erid: 2VtzqxFirhb

Вера как поведение

Обычно, когда мы говорим о поведении, мы исследуем взгляды специалистов, специализирующихся на поведении как главном феномене психики, то есть бихевиористов. И имеем в виду под ним экстрапсихическую активность – то, что происходит снаружи от черепной коробки. То есть всё, что сводится к движению мышц и секреции желез. И хотя, безусловно, это тоже поведение, я предлагаю идею, что оно к ним не сводится. В частности, поведение бывает также интрапсихическим. То есть некоторые интрапсихические процессы, никак не проявляющиеся в мышечной или железистой активности, также можно рассматривать как форму поведения со всеми его свойствами: целенаправленностью, произвольностью, связанностью с позитивными и негативными стимулами.

Я предлагаю рассматривать как поведение мнения, взгляды и верования. Если человек во что-то верит, можно про его веру говорить как про то, что он делает и про его веру как действие. Но как только мы говорим о вере как о действии, сразу возникают вопросы: «Зачем ты это делаешь? Кто тебя научил вести себя в этой ситуации таким способом? Рассматривал ли ты другие способы? Что произойдёт, если ты этого не будешь делать?». Причём, когда мы говорим про веру или точку зрения, мы имеем в виду крайне широкий спектр феноменов – начиная от веры религиозной или политической, заканчивая верой в то, что в холодильнике ещё осталось полкило картошки.

Наиболее частые претензии к такому подходу состоят в том, что свою веру человек либо пытается продать как восприятие объективной реальности, либо как нечто непознаваемое, существующее независимо – просто вот я верю и всё. Как будто вера – это некоторая конечная самодостаточная сущность, которую нельзя анализировать подобным образом.

Отличить веру от восприятия очень легко: любое представление о реальности, не основанное на том, что вы воспринимаете прямо сейчас, – это некоторая фантазия. Вы в неё можете верить или нет, у вас могут иметь основания для этого или просто верить вопреки. Но это всё ещё вера, даже если это что-то, что вы воспринимали раньше. Например, вы только что заглядывали в холодильник и видели там полкило картошки, и теперь верите в то, что она там осталась. Иначе, если вы допустите мысль, что её там не осталось, вам придётся задаться вопросом: что случилось с моим восприятием и памятью, раз я так жестоко ошибаюсь в припоминании фактов окружающего мира?

И так можно поступать со всем остальным: зачем ты веришь в то, что твой партнер любит тебя? А зачем в то, что ты его? Зачем ты веришь в то, что за твою работу тебе заплатят деньги? А в то, что быть хорошим человеком улучшает карму? Или в то, что после смерти наступит Страшный суд, и тебе воздастся за грехи твои? Все эти вопросы можно задавать, и на них отвечать не как на риторические.

Сложнее со второй претензией, состоящей в том, что вера – это сакрализованная сущность, которую нельзя редуцировать до фантазирования и рассматривать как целенаправленную деятельность. Самый простой способ в этой ситуации – не вмешиваться, оставив человеку ответственность за то, чтобы считать свою веру недоступным анализу конечным феноменом. Но если вы готовы приложить усилия, а человек открыт к переговорам, то помогает проанализировать историю появления этой веры. Мы не рождаемся с верой во что попало. Нам её не ниспосылают её свыше (если это не психиатрия). Мы не рождаемся с картиной мира, полной различных представлений. Мы к ним приходим и оцениваем их как ± достоверные после каких-то событий. Соответственно, можно отследить эту цепочку, вернуться к моменту, когда человек не имел нынешних представлений, либо не доверял им так сильно, и начать восстанавливать причинно-следственные связи, попутно иллюстрируя, что вера всё же является поведением, к которому он каким-то образом пришёл и зачем-то сейчас реализует.

Понимать зачем – полезно, потому что, как с любым психическим процессом, если он происходит бессознательно, то без осознанного контроля и управления, он неэффективен. А также может оказаться деструктивен для человека и его качества жизни.

Воспроизведение симптома

Одно из известных и уже сто лет как анализированных, начиная с самого Фрейда, качеств невротических симптомов состоит в их воспроизводимости. В том что человек свои невротические защиты, проблемы, паттерны, динамические стереотипы – как угодно называйте – переносит из ситуации в ситуацию, из отношений в отношения и постоянно вляпывается в одни и те же проблемы. Васе в каждых отношениях изменяет женщина, Феклу на каждой работе обсчитывают и обманывают на деньги, Петя поссорился со всеми друзьями, потому что, по его мнению, они все недостаточно уважительно к нему относятся, Евдокия не удержалась ни на одном месте учебы или работы, потому что отовсюду отвлекается на то, чтобы постоянно заботиться о маме. Одна и та же проблема воспроизводится из раза в раз.

Соответственно, все подобного рода симптомы могут воспроизводиться и в терапии/консультировании, и проявляться в отношениях клиента с психологом. В психодинамике это является нормальной частью работы, часто составляя её суть. Однако, особенно молодые психологи, нередко воспринимают это как форму сопротивления. Вася, который везде опаздывает, и начал опаздывать и к психологу – значит, сопротивляется. Петя, упрекающий всех в неуважении к нему, начал упрекать и психолога тоже – значит, вот агрессия в адрес психолога, нарушение границ, ай-яй-яй, беда-огорчение.

С одной стороны, понятно, почему возникает такое ощущение. Во-первых, нарушения сеттинга никогда не облегчают жизнь психологу, а во-вторых, потому сам Фрейд говорил, что всё, что мешает психоаналитику (и, соответственно, другим терапевтам тоже), – это сопротивление. Казалось бы, есть даже формальное основание называть воспроизведение симптома в терапии формой сопротивления. Но если внимательно присмотреться, всё наоборот.

Да, воспроизведение симптома может быть неприятным процессом для всех участников, включая психолога. Но никто не сказал, что терапия должна быть для психолога приятной. Сопротивление – это то, что мешает терапии, а воспроизведение симптома, напротив, помогает. Это неприятный процесс, но это то, что должно происходить, или, по крайней мере, может происходить как платформа для того, чтобы симптом заметить, исследовать и интерпретировать.

Отсюда: воспроизведение симптома – это не форма сопротивления, как бы парадоксально это ни выглядело и как бы неприятно это ни было для психолога. Клиент начинает вести себя с психологом так же, как со всеми остальными (а как правило, это означает – так же плохо), то есть так или иначе это нарушает границы психолога. Это «плохо» может проявляться по-разному, начиная от агрессии и унижения до соблазнения или бесконечного подчинения. Это может быть сопротивлением, если это новая форма поведения или если это способ сброса напряжения, не являющийся проблемой клиента. Но если это старая, добрая проблема клиента, которую он наконец донёс до процесса терапии, то это, вообще-то, победа. Это означает, что сформировался контакт, хорошо сформировался перенос, и вот теперь началась настоящая работа. Теперь психолог видит, что клиент доверился, раскрылся, и принес ему суть своего невроза. Теперь с этим можно работать.

И это является сопротивлением не в большей степени, чем предъявление гнойному хирургу гнойной раны – неприятное зрелище, но это то, зачем мы здесь собрались, и не нужно считать это формой сопротивления или саботажа.

Live stream finished (1 hour)

Live stream started

Сегодня! В 19.30 МСК эфир по теме моей книги! Здесь, в телеграме. Приходите, задавайте вопросы, хвалите, ругайте, буду ждать.

Культура жертвенности

Давайте поговорим о том, что такое жертва, что такое быть в позиции жертвы и почему на этот счёт столько баттхёрта. Дело в том, что разница между жертвой и человеком, занимающим позу жертвы, находится не внутри человека, а снаружи. Как разница между навязчивостью и настойчивостью ухажёра связана исключительно с привлекательностью ухажёра для объекта ухаживания, также и жертва, или человек в позиции жертвы, – различение культурное и связано с тем, как в местном культурном ландшафте принято проводить границы персональной ответственности.

В любой культуре есть представление о том, что является личными границами человека. Как минимум, достаточно часто – это его тело. А что точно не является внутренними границами человека, и что находится в серой зоне, в которой вещи вроде бы имеют отношение к человеку, но общество всё ещё ожидает, что он должен с этим справляться? Например, если я подхожу и бью вас по лицу, в большинстве культур это сочтут нарушением ваших границ, и, если вы переживаете по этому поводу, то переживаете заслуженно как жертва моего насилия. С другой стороны, если в толкучке в метро я толкну вас плечом, в большинстве культур будет оценено, что никто ваши границы не нарушал, и если вы разнылись при этом, то вас посчитают истеричкой в позиции жертвы.

Однако, эти границы не универсальны: даже в одной культуре они могут быть предметом дискуссии от случая к случаю и не всегда связаны с тем, как вы сами воспринимаете ситуацию. Если ваша религия запрещает вам видеть не укрытых в чёрную простыню женщин, и вы приехали на Запад, где все вокруг так ходят, тем самым оскорбляя ваши религиозные чувства, большинство посчитает, что вы находитесь в позиции жертвы, даже если вы сами глубоко убеждены в том, что ваши границы нарушены и так нельзя поступать. С другой стороны, если в каком-то месте местные любители укрывать женщин в чёрные простыни искалечат вам половые органы, вы вполне можете считать, если вы сами участник той же культуры, что всё нормально, и будете дальше ратовать, чтобы с другими так поступали. Но весь остальной мир, независимо от вашего мнения на этот счёт, будет вас считать жертвой. А если вы от этого статуса отбрыкиваетесь, то вас будут считать жертвой не только физического, но ещё и психологического насилия.

Соответственно, когда люди говорят о том, кто является настоящей жертвой, а кто – занял позу жертвы и зря заявляет о том, что с ним совершили что-то плохое – на самом деле, они спорят не об объективной реальности, а о культурных различиях. Здесь вы, вероятно, зададите вопрос: если это чисто культурная штука, не связанная с самим человеком, и если ваши собственные представления о своих границах не определяют, будете ли вы жертвой или истеричкой в позиции жертвы с точки зрения окружающих, то почему об этом рассказываю вам я, психолог, и где здесь вообще психика и психология.

А психика и психология прямо здесь. Современные западные исследователи, например Джозеф Хенрик, со своей прекрасной книжкой «The WEIRDest People in the World», давно уже об этом рассказывает. И ещё многие десятилетия до него советская психология говорила, что личность формируется путём интернализации социальной системы отношений, и местный культурный ландшафт, местный социальный контракт становятся такой же частью психики и личности и таким же полноправным психологическим механизмом, как и язык или палитра эмоций, которые принято испытывать.

Так что обсуждение того, кто по-настоящему жертва, и надо ли жалеть себя и агрессировать в адрес насильника или, наоборот, считать, что у меня должна быть толще шкура и не надо быть «истеричкой», должно проводиться с вниманием к тому, в рамках какой культуры находятся и психолог, и клиент, и к какой культуре клиент хочет принадлежать. И здесь мы говорим о том, какая система представлений, какой набор контрактов о границах является наиболее эффективным, а не о том, что есть истинная™ в последней инстанции граница личного пространства.

Противоположные советы

Одна из причин, почему психологи почти не дают советов, и почему психологам так сложно писать книги (это одна из проблем, с которой я столкнулся, когда писал книгу, или сталкиваюсь, когда пишу посты в этот канал), состоит в том, что, как говорил Заратустра, символ жизни – весы. И люди от точки баланса заваливаются в противоположные крайности, оказываясь таким образом в положении, в котором им нужны противоположные советы. Я могу на двух консультациях подряд, не моргнув глазом и не кривя душой, одному клиенту сказать: «Перестань слушать окружающих. Попробуй начать ставить на себя, быть внимательным к своему мнению, игнорируй претензии, обратную связь, иди и делай так, как считаешь нужным, а потом посмотришь, что произойдёт». А через 15 минут, на следующей консультации, могу сказать следующему клиенту: «Перестань переть, как подслеповатый носорог, прислушайся к людям вокруг себя, будь внимателен к обратной связи от реальности». Оба совета будут уместны, важны и полезны, но, если бы эти клиенты обсудили ситуацию между собой, с большой вероятностью они бы решили, что психолог просто над ними глумится, и больше его слушать не нужно.

По этой причине в чатике при этом канале появился мем о том, что у каждого инструмента есть ограничения применимости (в нецензурном исполнении, потому что, когда я его придумывал, был крайне раздосадован очередным непониманием этого факта очередным читателем). По этой причине многие психологические советы имеют два противоположных лагеря. Лагерь людей, которые клянутся и божатся, что им это помогло, называют это источником мудрости, а автора совета – вторым пришествием Христа. И лагерь людей, которые кидаются тухлыми помидорами в совет и его автора, рассказывая о том, какое это всё шарлатанство и ни в коем случае нельзя даже близко подходить и даже искоса смотреть на этих людей.

И это не всегда потому, что совет плохой. Да, бывают откровенно плохие советы. Например, радикальное прощение – «прости и прими», рассказы о «токсичных» эмоциях, что злости вообще в жизни не должно быть, или что «просто не носите трусов под юбкой, будьте в контакте с энергией земли и никогда не гневайтесь». Окей, настоящие шарлатаны, которые несут полную идиотскую херню, существуют. Но даже те, кто говорит в каком-то контексте полезные и разумные вещи, могут выглядеть шарлатанами для тех, кто находится в другом контексте.

По этой же причине большинство психологов, по крайней мере, адекватных, не рекомендуют своим клиентам (и широкой аудитории) опираться на психологические советы в решении психологических проблем. Например, я в своей книге говорю о психогигиене, то есть даю советы для людей, у которых ещё нет прям психологических проблем, но если вам уже нужна психотерапия или даже психологическое консультирование, лучше идти к психологу, чем применять советы, про которые вы изнутри своей проблемы не можете адекватно оценить, подходят ли они вашему контексту.

Особенная драма этой ситуации в том, что люди тяготеют не к тем советам, которые им нужны, а к прямо противоположным. Вася, у которого проблемы с границами, который не умеет говорить «нет» и которому постоянно кажется, что если он кому-то, не дай бог, откажет, то всё разрушится, мир рухнет и люди на него ополчатся, вряд ли прислушается к совету «больше себя уважать и позволять себе больше». Это совершенно не соответствует его восприятию мира. Он услышит совет, предназначенный Пете, который говорит: «Надо быть внимательным к обратной связи от окружающего мира и меньше переть как носорог». Потому что это то, что вписывается в его картину мира. И в итоге этот совет затолкнёт его ещё глубже в невроз, вместо того чтобы поднять его оттуда. Но это не потому, что совет плохой – это потому, что совет предназначен Пете, а не Васе.

Так что вот вам мой совет, и этот совет подходит всем: будьте крайне осторожны со следованием психологическим советам.

Мерило работы

Крайне распространённая ловушка, в которую попадают люди, состоит в том, что, заметив тенденцию, что многие, если не все, ценные вещи даются большим трудом, люди впадают в иллюзию, будто бы обратное тоже верно. То есть вещи, дающиеся большим трудом, ценны сами по себе – этакое воплощение строчек Наутилуса о том, что мерилом работы считают усталость. Если я потрудился, если я приложил усилия, если я заплатил высокую цену, значит, то, что я получил в результате этих усилий и затрат, должно иметь большую ценность.

Как несложно заметить при хоть сколько-нибудь критическом осмыслении данной позиции, – это не так. Огромное количество вещей требует колоссальных усилий и нахер никому не дались. Этой механикой беззастенчиво пользуются компьютерные игры, в которых люди проводят тысячи часов, добиваясь какого-то статуса или получая какой-то предмет, единственная ценность которого заключается в том, что он символизирует потраченные на его достижение тысячи часов. Но гораздо чаще это приводит к психологическим проблемам, когда люди не для себя что-то подобное предъявляют (хотя и это тоже проблема, достойная внимания), а когда они предъявляют чек за свои колоссальные усилия другому человеку. «Я сделал что-то тяжёлое, сложное, значит, теперь ты должен это ценить». «Я для тебя очень постарался, я купил тебе очень дорогой подарок. Не смей теперь не быть ему рад». «Я для тебя очень постарался, пока ты был в отпуске, я сделал у тебя дома ремонт». «Я сюрпризом организовал тебе день рождения, созвал всех твоих друзей, включая старых знакомых, которых ты тыщу лет уже как мечтал больше никогда не видеть». «Я исполнил твою детскую мечту, от которой ты уже тыщу лет как отказался и из которой вырос. Значит, теперь ты мне по гроб жизни должен. Значит, ты должен радоваться, быть благодарным и приложить в ответ в мою пользу эквивалентное, если не большее, количество усилий, потому что я ведь старался».

Очень сложно отказать в такой ситуации и сказать: «Знаешь, дружище, вот эта гора денег, времени и сил, которые ты потратил, эта тонна нервов, которые ты сжёг, весь объём энергии, который ты вложил – ты всё это сжёг напрасно. Во-первых, меня это не радует, во-вторых, я не буду благодарен, и вообще пошёл ты нафиг, ты ещё и нарушил мои границы в процессе».

Для этого требуется периодически упоминаемое мой умение «бить вниз», которое необходимо для психологического благополучия. Мы привыкли считать, что бить можно только «вверх», как стендаперы говорят «punch up», что можно критиковать и высмеивать только людей в привилегированных позициях, а добивать лежачего нельзя, ведь он уже лежачий. Так себя ведут только плохие персонажи во всех историях. Хорошие персонажи лежачего не бьют, а поднимают, холят и лелеют. Но в реальной жизни, если так себя вести, очень быстро оказывается, что все вокруг горазды упасть навзничь и остаться лежачими. И тогда получается, что единственный, кого можно бить, – это вы. И вас таки побьют за то, что вы недостаточно благодарны всем тем утрудившимся до падения навзничь.

Лекарством от этого заблуждения является изменение восприятия. Изменение заключается в отказе от представления о том, что высокая цена означает высокую ценность, что большое количество усилий само по себе говорит о какой-то пользе достигнутого. Люди не очень хотят этого делать, потому что это очередное столкновение с несправедливостью мира. Очень тревожно оказываться в мире, в котором можно ошибиться в направлении движения и пройти тысячу ли не в том направлении, обложившись мотивационными постерами. Гораздо спокойнее и комфортнее жить в мире, где куда бы ты ни пошёл – ты молодец просто, что просто идёшь, и сам факт движения тебе зачтётся.

Мир, от того что он вам в своей реальной несправедливости некомфортен, справедливым не становится. В мире, напоминаю, справедливости нет. Просто у действий есть последствия, и последствия действий, состоящих в бесполезной трате ресурсов – это бесполезная трата ресурсов, и конфликты, связанные с попытками отказаться от осознания этой бесполезности.

Терапевтическая резистентность

Подобно тому, как большой опыт употребления антибиотиков приводит к тому, что человек отращивает внутри себя резистентную флору, которую потом хрен выведешь, большой опыт психотерапии развивает у человека психотерапевтически резистентный невроз.

Я не имею в виду обычное психодинамическое сопротивление – оно, слава богу, есть у всех, и для его появления никакой психотерапевт и опыт не нужны – оно есть само по себе. Я говорю о том, что психика человека едина, и если она включает в себя его невроз, и она адаптируется, то значит, и невроз тоже адаптируется. Это выражается в том, что со временем человек учится психотерапевтической модели, в которой работает его психолог, её языку, методам, инструментам, и начинает чаще понимать, куда психолог клонит, чего он от него ждёт и что нужно сказать, чтобы он от него отстал. А чем выше интеллект, тем быстрее это происходит. Клиент учится генерировать психологообразные объяснения, аки чатгпт, и из знакомых ему терминов составлять внешне выглядящие осмысленными предложения, и даже, возможно, до какой-то степени отражающие механизмы, которые не являются инсайтом, свободной ассоциацией или честной попыткой построить гипотезу. А являются имитацией, сгенерированной с целью отказа от продвижения в сторону ядра невроза и навстречу напряжению.

Как и любая форма сопротивления, это может происходить осознанно или бессознательно. Но даже будучи пойманным за руку (в данном случае – за язык), человек может уйти в отказ и сопротивляться признанию, что он в сопротивлении, и признавать что его высказывания – это психологообразная генерация текста. Особенно плачевно это положение, когда человек в рамках подобной нейросетевой генерации выдает верную интерпретацию, или ту, которую психолог считает верной.

Например, я, как психолог считаю, что условный Вася не выполнил свой план на неделю, потому что боится, что в случае достижения успеха у него будет достаточно сил, чтобы наконец выйти из отношений. И Вася, в своём сопротивлении, тупо моделируя мои мысли, как психолога, пытается угадать, что я от него жду, и даёт ровно эту интерпретацию – но не через механизм инсайта, катарсис, осознание чего-то нового о себе, а через имитацию. И я, как психолог, оказываюсь в неприятной ситуации: с одной стороны, я должен сказать, что это именно то, как я думаю, с другой – что это полная чушь. Не потому, что слова неверны, а потому что они произнесены не так как надо – не с той целью, не в том состоянии и не из того психического процесса, который должен их сгенерировать, чтобы они были полезными.

Как с этой ситуацией справляться? Я могу выделить три компонента, которые могут помочь психологу (да и клиенту тоже). Во-первых, критически важен контакт между психологом и клиентом. Чем холоднее контакт, чем он более формальный, тем легче в нём заходят формальные конструкции, не имеющие никакой эмоциональной и динамической начинки.

Во-вторых, работать в «здесь и сейчас». Все эти имитационные конструкции относятся к «там и тогда» – к тому, что происходило раньше, может произойти в будущем или вообще не произошло. Очень сложно имитировать хорошее описание того, что происходит прямо сейчас. Вопросы ряда – что ты переживаешь прямо сейчас? как ты реагируешь прямо сейчас? какие мысли или ассоциации приходят в голову? – возвращают человека из сферы имитации когниций в контакт с самим собой. От этого можно постепенно возвращаться к целевой теме, сохраняя контакт с живыми, подлинными эмоциями.

В-третьих, важно, чтобы психолог (или клиент, если ему позволяет психообразованность) следил за последовательностью событий, за конгруэнтностью и причинно-следственными связями. Такого рода имитационные интерпретации всегда происходят не вовремя – не в том месте динамического процесса, где должен был бы произойти инсайт. Они появляются либо раньше, когда человек ещё не добрался до туда эмоционально, либо вообще не в тот момент, а когда мы говорим на другую тему, и человек просто забалтывает актуальный вопрос. И внимание к этой непоследовательности помогает раскрыть несоответствие и фальшь.

Уже прошло некоторое время с выпуска моей книги, и я готов немного её обсудить. Так что через пару недель, 31 октября в четверг в 19.30 по мск я проведу здесь, в тг эфир на тему книги. Ответы на вопросы, претензии, комментарии и пожелания, ну и просто обсуждение. Записываться на эфир не надо, надо поставить его себе в календарь и прийти. Лучше прийти прочитав книгу, или начав читать, но можно и нет. Если вы ещё не успели купить - вот тут это можно сделать:

ЭКСМО
Читай Город
Бук 24
ОЗОН
Литрес

А для коллег, которые хотят обсудить поднятые в книге темы глубже и с привлечением более сложной теории, а так же обсудить что из написанного и как можно применять в психологической практике - 5 и 26 ноября будет книжный клуб по моей книге в Клубе Начинающих Психологов. Записаться на встречу https://mariyakunakh.com/stradaj_s_tolkom. По вопросам о клубе обращайтесь к администратору @MariyaEryshova

Гироскопическая личность

Словосочетание «устойчивая психика» имеет строго положительную коннотацию и характеризует человека с корректной самооценкой, адекватными амбициями, эффективным поведением, эмоциональной устойчивостью, умеренными планами на жизнь и прочими хорошими сбалансированными вещами в голове. Однако, как подсказывают нам братья-физики, есть больше одного способа сделать что-то устойчивым.

Один из способов – дать объекту хорошую точку опоры с большой площадью контакта с поверхностью, над которой нормально расположен центр тяжести, так что объект стоит или лежит сам по себе и просто не падает. Это то, как люди представляют себе устойчивую психику, и так оно и есть.

В терминологии Фрейда можно сказать, что это ситуация, когда в структуре из Ид, Эго и Суперэго, доминирует Эго, то есть центральная часть выполняет функцию устойчивой оси, по разные стороны которой находятся менее влияющие части. Такой человек исходит из принципа реальности в первую очередь, а принцип желания и принцип долженствования учитываются при выборе, какую реальность исследовать.

Однако, следите за руками – есть трюк. Называется он гироскоп. Простейшая его форма всем знакома в виде детской игрушки – юлы. Когда мы берём что-то само по себе категорически неустойчивое, но раскручиваем его достаточно быстро, в течение долгого времени оно крутится, и не падает. И это не потому, что у него большая площадь опоры, а потому что противоположные концы этой системы так быстро сменяют друг друга, что юла не успевает завалиться.

И такие люди тоже бывают. Бывают люди со слабым Эго, которые очень плохо умеют руководствоваться принципом реальности, отстаивать границы и одновременно уважать чужие или выставлять себе корректные амбиции. Но при этом их остальные части психики более или менее уравновешены, и они так быстро между ними «крутятся», что создают со стороны впечатление устойчивого человека.

Такая гироскопическая личность – это Вася, который утром заваливается в Суперэго, потому что надо/положено/правильно. Он подскакивает к будильнику, бежит работать, исполняет все должностные обязанности на 5+, перевыполняет план, подлизывает шефу, берёт доп.обязанности. Выйдя с работы, он проваливается в Ид, вспоминает, что кроме работы в жизни есть ещё что-то, шлёт все нахрен, выкидывает свежекупленный вчера галстук и идёт в бар бухать с друзьями. А на завтра всё повторяется. Так, его жизнь оказывается сбалансированной: он как бы и обязанности выполнил, и потребности удовлетворил, и отдохнул. Если этот баланс соблюдать и переключаться между этими режимами достаточно часто и равномерно, со стороны будет создаваться впечатление, что Вася – очень стабильный и успешный человек, и в голове у него всё хорошо. Но это не так. Первый же кризис вышибет Васю из колеи с таким свистом, что все будут удивляться. Такой устойчивый человек, такая хорошая жизнь – и работать умел, и отдыхать, и развлекаться, и отношения были, и границы. Что случилось?

А всё было плохо, просто всё было плохо последовательно. Сначала на работе он не умел отстаивать свои границы и позволял на себе ездить. Потом он уходил с работы и игнорировал чужие границы, абьюзил партнёрш, бухал, как проклятый, хулиганил, балагурил, на утро просыпался с чувством вины, стыда и неполноценности за то, что вчера натворил, снова сваливался в Суперэго – и так по кругу. У него никогда и не было баланса, потому что никогда не было точки опоры. Он просто удачно сбалансировал две крайности.

Перед психологом встаёт непростая задача, когда такие люди приходят, особенно если обратились до того, как их вынесло из колеи. Он понимает, что сейчас система как бы сбалансирована, но как только они туда полезут, она разнесётся в хлам. А дальше вопрос контракта с клиентом: готов ли он на подобную процедуру? На неё можно не соглашаться, пойти ещё покуролесить, пока его не разнесёт на природе. А можно согласиться разбалансироваться в относительно безопасных условиях психотерапии, чтобы потом отрастить нормальное Эго и оставшуюся жизнь быть действительно устойчивой личностью, а не гироскопом.

Сопротивление ожиданиями

Периодически я пишу об источниках сопротивления, сегодня я хочу поговорить не об источнике, а о способе сопротивления. Хитрый способ сопротивляться достижению успеха состоит в том, чтобы предстоящий успех, цель, желание, план или образ будущего нагрузить сверх всякой меры.

Берём Фёклу, которая хочет уволиться с работы. У неё достаточно денег, есть нормальная финансовая подушка, хороший послужной список, она понимает, что найдёт следующую работу без проблем. Она устала и хочет либо просто отдохнуть, либо поменять сферу деятельности, либо путешествовать или сфокусироваться на отношениях – неважно. Важно то, что у неё есть причина, возможность, желание и намерение уволиться с работы. Это предстоящий успех.

Как знают читатели моего канала: чем больше успех, тем больше сопротивление. И чем ближе успех, тем сильнее сопротивление. И вот по мере того, как она приближается к дню Х, она начинает сопротивляться, и её способ в том, что она начинает грузить свою перспективу уволиться совершенно неадекватным количеством фантазий. Она начинает рассказывать себе, что как только уволится, она пойдёт на курсы нового языка, плавания, на массаж, на спа-процедуры, будет тусить с друзьями, высыпаться, писать книгу и бог знает что ещё. А по мере приближения дедлайна она начинает тревожиться, и ей весьма обоснованно начинает казаться, что все её планы одновременно не реализуются. Я люблю этот жанр психотерапии – арифметика против фантазии. Мы берём ожидания человека, калькулятор и выясняем, что они не вполне соответствуют действительности. И вот, Фёкла берёт калькулятор, гуглит, сколько часов в сутках, выясняет, что их 24, гуглит, где купить ещё, выясняет, что они не продаются, и начинает считать, сколько нужно времени на все занятия, которые она запланировала, делит одно на другое и выясняет, что нет. Мало того, что она будет гораздо более занята, чем когда работала, так это ещё физически не влезает в сутки.

И тут наступает разочарование: «А зачем мне тогда увольняться? Зачем освобождать жизнь от работы, если я всё равно не смогу одновременно ходить в походы, стать монашкой и научиться ездить на лошадях конкуром?» И вот это разочарование и тревога абсолютно искусственно созданы. Дело же не в том, что изначально план был уйти с работы, чтобы всё это одновременно сделать – чтобы и в шамбалу переехать, и Пулитцеровскую премию получить. Первоначальная цель была гораздо более примитивной, а самое главное – реалистичной. Но в рамках сопротивления успеху она нагрузила её кучей дополнительных атрибутов специально для того – бессознательно, но специально – чтобы по мере приближения к дедлайну, начать тревожиться и саботировать её достижение.

Кроме Фёклы, которая хочет успеть всё и сразу после увольнения, есть и Вася, который отказывается идти на свидание, потому что придумал себе красивую историю, как один раз сходит на него, после этого приведёт девушку к себе домой, по дороге захватит с собой 10 подруг, и на следующий день они все вместе будут готовить ему завтрак. Есть ещё Евдотья, которая отказывается съехать от родителей, потому что считает, что в съёмной квартире она не сможет одновременно и жить как ей комфортно, и делать ремонт, и заниматься спортом, и приглашать друзей, и копить деньги на новую квартиру. Есть ещё миллион людей, которые не делают какие-то вещи, потому что нашли изящный способ сопротивления. Если бы это были катастрофические фантазии, то их было бы легко распознать. Если человек начинает фантазировать, что у него ничего не получится, его легко поймать за руку и сказать: «Ага, саботируешь, сволочь». А если человек начинает фантазировать о том, что у него получится, гораздо сложнее поймать его за пуговицу и предъявить: «Это саботаж через перегрузку цели»; потому что человек разведёт руками и скажет: «Наоборот, я верю в себя, я считаю, что всё у меня получится!»

Здесь требуется некоторая доля цинизма и опыта столкновения с такими вещами, чтобы не быть сбитым с толку и остаться при своём мнении, что перегружать цель избыточными фантазиями – это способ её саботажа и форма сопротивления.

Техника якорения

Техника якорения относится к категории инструментов, по поводу которых есть два противоположных лагеря, оба из которых не правы. Один рассказывает о том, что техника якорения – это благодать, ниспосланная свыше. Так, с её помощью можно победить любые проблемы: преодолеть всевозможные фобии, заглушить позывы к аддикциям, победить негативные мысли и практически вылечить от рака. Противоположный лагерь рассказывает, что техника якорения – чушь и антинаучная ересь, поскольку она ассоциирована с НЛП, и любой человек, который верит в это, – шарлатан, мошенник, и больше такого не читайте.

Истина, как всегда, посередине, потому что техника якорения – это не панацея, но нет причин, по которым она не должна работать. Это старый добрый павловский рефлекс. Если бы её не называли таким пафосным словом и не продавали под соусом манны небесной, ни у кого бы мысли не возникло всерьёз её критиковать или превозносить. Тем не менее, давайте поговорим о том, как якорение выглядит.

Это простой павловский рефлекс, и формируется он и работает так же, как любой другой павловский рефлекс. Если вы занимаетесь боевыми искусствами и привыкли перед тренировкой надевать кимоно, то вы знаете, что процесс его надевания связан с определённым ментальным состоянием. Это ваш якорь. Если вы привыкли публично выступать, и у вас есть профессиональная улыбка публичного спикера, которую вы надеваете так же, как костюм перед выходом на сцену, то эта улыбка автоматически активирует определённый тембр голоса, осанку, поток мыслей. Это якорь. Если у вас в детстве было любимое бабушкино блюдо, которым она вас угощала по праздникам, то его запах возвращает вас в то же состояние. Песни, которые вы слушали, район, в котором вы росли в детстве, – это всё якори. Это стимулы, которые сами по себе нейтральны, но обрели значение путём многократного совпадения по месту и времени со значимым стимулом.

Если вы хотите себе создать подобный якорь, то для этого нужно сделать всё то же, что делал Павлов: совмещать по месту и времени желаемое состояние с желаемым якорем. Если каждый раз, когда вы выходите победителем из спора, вы позволяете себе выпить дайкири, то дайкири станет вашим якорем на ощущение себя уверенным и энергичным.

К сожалению, часто мы не можем произвольно создавать те ситуации и состояния, которые хотим заякорить. Часто мы пытаемся зайти со стороны якоря, чтобы оказаться в состоянии, на которое рассчитывали. Эту схему тоже можно реализовать, и к этому тогда подключаются когниции, техника визуализации. Это резко понижает эффективность, но при должном усердии вы можете представлять себе определённое состояние. Если вы много раз совместите, пусть даже воображаемое состояние, с каким-то якорем – ощущением, элементом одежды, вкусом, запахом, словом, позой – у вас тоже может возникнуть соответствующая ассоциация, и она будет работать в обе стороны. Каждый раз, когда вы будете садиться в самолёт, вы будете считать до 100, глядя на секундную стрелку. Каждый раз, когда вы будете смотреть на секундную стрелку, вы будете вспоминать, что подсчёт 100 секунд на циферблате – это способ успокоить вашу аэрофобию.

Таким образом, можно до какой-то степени изменить своё состояние. Но, как и любой рефлекс, якорение может быть перебито более сильным стимулом или размыто при злоупотреблении. Если вы будете много раз звонить в колокольчик, но не кормить собаку, рефлекс угаснет. То же самое с якорением: если вы будете постоянно абьюзить якорь для получения желаемого состояния, не подкрепляя его соответствующими условиями, то якорь либо не сформируется, либо быстро потеряет свою силу.

Я в своей практике технику якорения не использую много лет, потому что не работаю на уровне симптом-центрированного подхода, и, как правило, передо мной не стоит задача немедленно изменить состояние клиента. Моя задача – разобраться в причинах состояния, а это проще делать, когда клиент не меняет его с помощью поведенческих техник. Однако я ничего не имею против людей, которые пользуются техникой якорения или учат ей, так что не стыдитесь, если решили ею воспользоваться.

Осознание

Психологи постоянно говорят про осознание. Надо осознать то, осознать это, это в бессознательном, это ты ещё не осознал и так далее. Чем осознание отличается от знания? Чем осознание отличается от чувства? Чем осознание отличается от понимания? Ведь знание и понимание – это разные вещи. Осознание – это третья ступень того же самого, или оно где-то между ними, или это их сумма?

Я предлагаю идею, что ключевой характеристикой осознания чего-то является целостность или цельность. Процесс осознавания – это процесс собирания разнородных сторон объекта в целостный образ. Если мы смотрим на апельсин и осознаём, что перед нами апельсин, то мы не разделяем его на отдельные цвет, форму, вкус, запах, текстуру, температуру, вес, упругость и прочие параметры, которые можно было бы выделить. Мы осознаём его как цельный объект. Если мы не осознаём какой-то объект как цельный, то мы и не осознаём, что это такое вообще. Если вы слышите шум, и не сразу связываете его с источником, то в этот момент вы не осознаёте источник шума, потому что шум – отдельно, источник – отдельно. Они не собраны в единый целостный образ. То же самое может происходить на гораздо более высоких уровнях сложности: отдельно – мысли, отдельно – чувства, отдельно – поведение.

Например, умом я понимаю, что мой партнёр – абьюзер, но при этом эмоционально я переживаю его как несчастную жертву тяжёлой жизни. Или Вася говорит, что любит коллегу, его сердце каждый раз замирает при взгляде на неё, но поведенчески он проходит мимо, боясь посмотреть в её сторону, не выражает свои чувства. Или вот, знать, что курить вредно, но продолжать курить – из той же оперы.

Однако даже если мысли, чувства и действия совпадают, это не значит, что вы закончили воспринимать объект, и что он теперь осознан. Потому что если вы можете разделить объект на 2, то, значит, можете разделить его и на большее количество частей. Типичным примером такого разделения является восприятие ребёнком родителя-алкоголика: когда у него есть «хороший папа» и «плохой папа». «Хороший папа» – трезвый, «плохой» – пьяный. И как бы это разные люди, у него с ними разные отношения. До тех пор, пока эти образы не собраны воедино, невозможно сказать, что у ребёнка осознанные отношения с отцом, потому что он искусственно разделил единый объект на две категории, которые слабо связаны между собой.

Соответственно, когда мы говорим о том, что нужно что-то осознать, мы имеем в виду, что нужно собрать разрозненные вещи в одно целое, чтобы они перестали восприниматься как что-то связанное лишь сложной цепочкой выводов или воспоминаний о том, что психолог эти вещи связывал. Как этого можно добиться? Никак. Вы никак не можете целенаправленным усилием связать две вещи вместе. Это автоматический процесс вашей психики, такой же, как переживание эмоций. Всё, что вы можете сделать – задаться вопросом: почему этот автоматический процесс автоматически не происходит? Как вы себе мешаете что-то осознать?

Если у вас есть «хороший папа» и «плохой папа», если у вас есть мысли одни, чувства – другие, поведение – третье, а реальность – четвёртая, то бегать в поисках медитаций, чтения аффирмаций или выставления фигурок в песочной терапии (даже при всём уважении к этой практике) – не поможет. Они не принесут результата, до тех пор, пока это действие не будет сопряжено с вопросом о том, почему вы не позволяете себе объединить две части одного объекта в единое целое.

Дальше начинается более сложный разговор, потому что причины могут быть разными. Например, я не хочу этого делать, потому что почувствую, что предам хорошую половину отца. Или потому что не готов сталкиваться с гневом в адрес его плохой стороны. Или боюсь потерять что-то. Или боюсь признать, что долгое время это игнорировал. Причин может быть много. Несколько разных источников сопротивления (про это у меня даже есть целый курс), но суть в том, что если вы не осознаёте что-то доступное осознанию, то вы сами себе мешаете это сделать. И то, что вам нужно, – не искать способы осознать, а искать причины неосознавания.

Ролевая нелюбовь

Один из самых распространённых сценариев, по которым люди путают отсутствие любви или даже активное проявление нелюбви с любовью, состоит в том, что люди просто исполняют роль, которую они на себя взяли. Самый типичный пример – это, конечно, родители, но то же самое происходит и в полоролевых отношениях, и в трудовых, и в дружеских, и каких угодно.

Выглядит это следующим образом: роль – это некоторый социальный контракт, диктующий человеку, как ему надо вести себя в определённом статусе, чтобы считаться хорошим представителем этого статуса. Например, родители должны кормить, поить, одевать, учить своих детей, и показателям хорошего родителя является ребёнок, который не голоден, здоров и получает пятёрки. До определённого возраста (чем возраст меньше, тем в большей степени) удовлетворение подлинных актуальных потребностей ребёнка и реализация просто социальной роли родителя совпадают очень близко. То есть ребёнку нужно – чтобы его кормили, переодевали и убаюкивали, и от родителя требуется то же самое – чтобы он ребёнка кормил, поил, переодевал и убаюкивал. Прекрасно, ребёнок чувствует себя любимым, вне зависимости от того, занят ли родитель проявлением любви к нему или просто исполнением роли родителя.

Но мало-помалу, с ростом и развитием и усложнением потребностей ребёнка у него появляется такая штука как индивидуальность, и его потребности перестают полностью совпадать со средневзвешенными в обществе. Соответственно, для того чтобы удовлетворить эти потребности – то есть проявить любовь к нему – родителям нужно всё дальше и дальше отходить просто от казённой роли родителя. Какому-то ребёнку нужно уделить больше времени и не следовать шаблону о том, что ребёнку положено играть столько-то часов в день. Какому-то ребёнку нужно простить двойку или позволить не делать домашние задания, потому что такие его потребности сейчас. Какому-то ребёнку можно позволить не есть, когда он не хочет. (Вообще, всем детям стоит позволять не есть, когда они не хотят, но это отдельный разговор)

Словом, появляются индивидуальные потребности, и как только они появляются, появляется различие между родителями, которые любят своего ребёнка, и родителями, которые просто выполняют роль родителя. К сожалению, часто люди наблюдают, что родитель всё-таки что-то делает, и приписывают его, по сути, ролевому поведению (не имеющему к личности ребёнка никакого отношения) статус проявления любви к себе. Прибивается это сверху тем, что родитель настаивает, требует это так и воспринимать, внушает, что именно это и есть любовь, и, как минимум, смертельно обижаются, а как максимум, жестоко наказывают за обвинение в нелюбви.

То же самое может происходить и с мужьями, жёнами, друзьями, начальниками и кем угодно. Часто люди приписывают чужому поведению то, чего на самом деле нет. Например, Вася дарит Фёкле цветы, потому что он считает, что, как мужик, он «должен дарить бабам цветы». А Фёкла считает, что это от большой любви к ней. И до тех пор, пока Фёкла действительно хочет именно таких цветов, именно столько, сколько Вася дарит, эти вещи неразличимы на практике. Но когда Фёкла говорит Васе, что сегодня она предпочла бы киндер-сюрприз вместо цветов, а Вася всё ещё приносит цветы; или она говорит, что у неё закончились вазы, а он всё равно приносит цветы? Или она говорит, что у неё аллергия, а он всё равно приносит цветы? Или что любит подсолнухи, а он приносит розы? Вот тут-то он и палится. Вот тут-то Фёкла получает возможность заметить, что Васины цветы – это не проявление любви к ней, а поступок Васи в отношениях с самим собой. Это его способ доказать самому себе, что он правильный настоящий мужик. А к ней, как к личности, это в лучшем случае не имеет отношения, а в худшем – может быть проявлением пренебрежения или даже агрессии.

Исследование того, в какой роли находится человек в отношениях с вами, что этой роли он приписывал, что он считал её атрибутами и с чем его поведение было сильнее скоррелировано – с атрибутами роли или с вашими транслируемыми потребностями – позволяет оценить подлинное отношение человека к вам.

Мастурбация на претензии

Крайне распространённой жалобой в психологическом консультировании и психотерапии является опасение клиента, что его претензии к окружающим их разрушат. Мол, что если я пойду к своим несчастным родителям и расскажу им о том, какие ущербы я осознал, которые они мне причинили, и как плохо они ко мне относились, как они меня травмировали, и как это сказалось на моей жизни, то маму Кондратий хватит, у папы разовьётся инсульт, и я не переживу вину за их разрушение. То же самое относится и к претензиям в романтических, сексуальных, дружеских и рабочих отношениях – я предъявлю претензию, человек рассыпется, как мне потом с этим жить?

Важно, что эту жалобу человек предъявляет как опасение, как страх, как что-то, чего он хочет избежать, боится, считает нежелательным исходом. Но правда, как это часто бывает в психодинамике, ровно противоположна. Как мы помним, главный закон психодинамики – клиент всегда не прав. Исход, который описывает клиент в этой ситуации, для него крайне желателен. Настолько, что описываемся ситуация вполне может рассматриваться как мастурбационная фантазия. Фантазируя об этом, он получает удовольствие, а столкновение с нереализацией этой фантазии с тем, что родители/муж/жена/начальник не откликнутся на претензии, оказывается разрушительным ударом. Как это подтверждается?

У этого есть много аргументов. Я приведу один теоретический и один практический. Теоретический аргумент состоит в том, что люди, как правило, не делают того, что им не нравится. Если человеку что-то не нравится, он этого избегает. Это основа бихевиоризма и относится не только к людям. Фантазией же о том, как их несчастным, дражайшим, значимым близкими будет плохо от предъявленных им претензий, люди наоборот, упиваются, купаются, обмазываются. Это уже первый звоночек, который должен нас навести на мысль, что, возможно, мы имеем дело больше с мастурбацией, чем с опасением.

Если же теоретических рассуждений на основе психоаналитических теоретических построений недостаточно, перейдём к практическому аргументу, который состоит в том, что это очень легко проверить. Что будет, если мы отправим человека, который по-настоящему чего-то боится, это делать? Пусть даже в уменьшенной версии, на полшишечки, по чуть-чуть. Если он сделает это, и ничего страшного не происходит, он почувствует облегчение, порадуется и больше не захочет это пробовать, ведь если на полшишечки прокатило, то, возможно, в следующий раз всерьёз уже не прокатит. Если мы человека, который боится воды, затащим в воду по колено, возможно, он это выдержит, но он оттуда выбежит и больше мы его не затащим. Он будет рад, что ноги унёс.

Что же произойдёт, если человека, который так переживает и боится, что его претензии разрушат окружающих, мы всё-таки сподвигнем хотя бы издалека, в шутку, намёками, метафорически эти претензии предъявить? Произойдёт диаметрально противоположное тому, что мы только что описали: он не порадуется, что его претензии не разрушили окружающих, а захочет повторить и надавить ещё. На самом деле он не боится того, что придёт и скажет: «Мама, папа, вы уроды, всю жизнь мне испортили», и они умрут на месте. Он надеется, что он настолько важен для них, что он является настолько значимой для них фигурой в их жизни, что у него столько власти над ними, что одним словом он их отправит в могилу. Но когда он сталкивается с тем, что намёки, претензии, повышенный голос, прямые обвинения и даже скандал не разрушают их, вот тут он начинает расстраиваться. Не когда они разрушились, а когда они не разрушаются. Настоящее разочарование наступает, когда клиент получает опровержение своей мастурбационной фантазии и узнаёт, что никогда не был настолько важен для этих людей, как сам себе фантазировал.

С началом карьеры в новой профессии связано много страхов:

«Вдруг это направление мне не подходит»
«А если я не справлюсь»
«Вокруг все опытные, я не смогу с ними конкурировать»
«Мне уже поздно начинать»

Для тех, кто интересуется психологией, но не знает, как сменить профессию, Life Practic проводит бесплатный вебинар, на котором рассказывает, как начать карьеру психолога и кому подходит эта профессия

Life Practic – институт повышения квалификации для психотерапевтов и психологов.
Совсем скоро у него стартует онлайн-программа переподготовки на психолога-практика

Основные особенности этого курса:
▪️Живые лекции от мировых спикеров
▪️Изучается 5 подходов психотерапии
▪️Много практики в разных форматах
▪️Индивидуальное сопровождение во время всего обучения
▪️ Доступ к записям
▪️Сертификация государственного образца

А чтобы узнать, подходит ли вам профессия психолога, приходите 8 октября на бесплатный вебинар.

Регистрация по ССЫЛКЕ

#реклама
ООО "ЛАЙФ ПРАКТИК"
ИНН 1686033224
erid 2VtzqwEGaUH

Консеквенционализм – разный

Периодически я упоминаю, что являюсь сторонником утилитаризма, который является частной формой консеквенционализма — этической парадигмы, согласно которой этичность какого-то действия оценивается с точки зрения его результатов. В частности, в случае утилитаризма оценивается по тому, как это действие изменило баланс счастья и несчастья в мире. Соответственно, этичным считается то действие, которое увеличивает счастье или сокращает несчастье больше всего, и наоборот, неэтичным считается то, которое уменьшает счастье или увеличивает несчастье. Это довольно простая система, которая разрешает большую часть этических вопросов очень просто: переводя их из пространства философских или морализаторских дилемм в вопрос статистики.

Увеличивает ли количество человеческого счастья запрет абортов? Нет. Значит, запрет абортов неэтичен. Вот и вся сказка. Увеличивает ли количество счастья принуждение к вакцинации, поскольку люди меньше болеют? Да. Соответственно, принуждение к вакцинации – этично. Вот и весь сказ. Всё хорошо, кроме того, что консеквенционализм тоже бывает разный. Человеческий мозг не перестаёт генерировать сам для себя проблемы.

В частности, консеквенционализм делится на консеквенционализм действий и консеквенционализм правил. Примеры, которые я привёл только что, относятся к консеквенционализму правил, который заключается в представлении, что, принимая решение о поступке, надо, в некотором смысле, ориентироваться почти что на категорический императив. То есть представлять, что правило, которое я сейчас реализую, выполняя свои действия, должно стать универсальным для всего мира, и оценить, каким будет мир, если все всегда в аналогичной ситуации будут поступать таким же образом.

Консеквенционализм поведения же оценивает действия не по тому, на какое имплицитное или эксплицитное правило они опираются, а по тому, как изменится мир прямо сейчас. То есть правило «убивать людей – плохо», с точки зрения консеквенционализма правил, верное и этичное, потому что, если разрешить убивать людей, и все всегда будут убивать людей, когда они этого хотят, мир явно не станет лучше и счастливее. Но с точки зрения консеквенционализма поведения, в отдельных конкретных ситуациях лишение жизни отдельных конкретных людей вполне может оказаться весьма этичным. Или, по крайней мере, показаться таковым.

Я, естественно, не могу в рамках одного поста, половину которого я уже потратил на введение, раскрыть всю сложность философских дебатов между этими двумя позициями, но позволю себе обозначить, что я придерживаюсь, как можно было уже заметить, консеквенционализма правил. По той причине, что, помимо приверженности консеквенционализму, я также приверженец прагматичности. А прагматичность говорит нам о том, что ресурс человеческой психики ограничен, и мы не случайно разработали системы 1 и 2, и система 2 не случайно включается редко и неохотно. Оценивать каждое действие с точки зрения его последствий – задача принципиально невозможная. А значит, что большую часть решений человек будет принимать без опоры на их последствия, и просто статистически количество неэтичных решений возрастёт.

Таким образом, в предельном случае, если мы убираем экономический фактор и вычислительную сложность, консеквенционализм поведения можно было бы посчитать оптимальной моделью. Конечно, в каждый момент времени мы делаем лучшее действие прямо сейчас. Но на практике, с учётом того, что мы не можем постоянно задумываться о том, хорошо ли мы ведём себя в этот конкретный инстанс или нет, нам нужны эвристики, свёртки этого процесса размышления: правила. И, соответственно, прагматичнее опираться на консеквенционализм правил, то есть принимать решения не о том, хорошо ли будет именно это действие, которое я совершаю сейчас, а о том, хорошо ли будет то правило, которое я транслирую в мир, совершая это действие.

Обесценивание накопительного

Одна из многих причин, по которым люди обесценивают успехи, которых они добиваются, будь то в психотерапии или в любом другом занятии, состоит в том, что, когда люди оценивают ущерб от своего предыдущего поведения или от чужого отношения к ним, они оценивают ущерб, накопленный, как правило, годами и десятилетиями. Если 10-20-30 лет не отстаивать границы, не заниматься саморазвитием, не работать над реализацией своих желаний, упускать все возможности, то, конечно же, ущерб накопится колоссальный, плохо осмысляемый, требующий месяцев на то, чтобы его отгоревать. На этом фоне один раз сказать «нет», два раза настоять на своём, три раза позволить себе выполнить какое-то своё желание кажется просто пылью на ветру. Это абсолютно несопоставимые величины.

Люди сравнивают то, насколько они себе навредили или насколько им навредили, или насколько их жизнь пошла не в ту колею, с небольшим объёмом достижений, которые реалистично достичь за короткие сроки, приходят к выводу, что всё пропало, прикладывать усилия бессмысленно, что результаты таких усилий – как мёртвому припарка. Это совершенно неверный подход, потому что они при этом исключают из рассмотрения фактор накопительности. Ущербы, которые накопились за 10-20-30 лет, колоссальны, и даже если вы компенсируете их полностью магической абракадаброй с джином сегодня, ваша жизнь завтра всё равно не пойдёт по той траектории, которая была бы не будь этих ущербов вовсе.

Так же и с успехи, которые можно добиться в разумные сроки с разумным темпом, работают накопительно. Научиться говорить «нет» сегодня не изменит завтра/через неделю/через полгода вашу жизнь радикально, по крайней мере, так, как вы бы хотели, или так, как её изменили нанесённые невротические ущербы. Но если вы будете продолжать говорить «нет», отстаивать границы, быть в контакте со своими желаниями, эмоциями и потребностями, оставаться в контакте с реальностью и быть честным с самим собой, то, когда эти эффекты начнут накапливаться – через год, через два, через пять, через десять – изменения будут более заметными.

Конечно, это звучит очень страшно. Мало кто из людей готов планировать на много лет вперёд, все хотят всё и сразу, но эффекты всё равно накапливаются. И через достаточное количество времени – не такое большое, как то, что прошло с момента начала вашей невротизации – эти эффекты, если не затмят ущерб (что, скорее всего, невозможно), то хотя бы станут сопоставимы по степени влияния на вашу жизнь.

То, как вы можете изменить свою жизнь к лучшему, не сильно отличается от того, как сильно вы себе её портили по темпам развития этого изменения. Поэтому, безусловно, так же как после одной тренировки вы не компенсируете отсутствие физической активности за 15 лет, так и после одной конфронтации вы не компенсируете последствия 15-ти лет созависимости. Но если вы продержитесь с этим успехом, хотя бы в 3-4 раза меньше, но сопоставимые сроки, то, вполне возможно, вы увидите, что результат себя окупает.

Коллега, здравствуйте!

Приглашаем вас принять участие в уникальном формате - терапевтической группе для психологов 🧡

Тема ближайшего набора знакома практически каждому специалисту - это неуверенность в себе и переживание стыда в профессиональной среде. Мы назвали эту группу "(Не)достаточно хороший терапевт" 😉

Терапевтическая группа - это всегда возможность почувствовать поддержку и понимание, а также рискнуть быть собой в безопасной и бережной атмосфере. В нашей группе специально для психологов вы также получите шанс встретить коллег с похожими переживаниями и проблемами, и развеять ложные представления об идеальности других, чтобы начать относиться к себе иначе и проявляться больше.

Кому будет полезна эта группа?
✔️ Тем, кто регулярно ранится о чужие успехи, кому знакомы зависть и самобичевание
✔️ Тем, кому сложно быть начинающим и не хватает поддержки среды
✔️ Тем, кому сложно назначать и повышать стоимость своих услуг
✔️ Тем, кто чувствует себя недостаточно знающим, компетентным, "проработанным" и тд.

Вместе мы пройдем путь от замечания текущей ситуации и исследования паттернов, замораживающих нас в изоляции стыда, до возможности брать новый опыт поддержки в кругу коллег и проявленности живым собой.

Обратите внимание: в отличие от супервизионных, балинтовских и интервизионных групп мы больше сконцентрируемся не на ваших кейсах, а на личных переживаниях, мешающих эффективной работе с клиентами и продвижению в практике в целом ☝️

🔸Старт в октябре (по мере набора группы)
🔸Группа до 12 человек
🔸Один раз в неделю
🔸Онлайн
🔸Ведущая - Валерия Березан, психолог- консультант,
гештальт-терапевт
Ведущая динамических и тематических групп "По ту сторону стыда" и "Моё (не)идеальное Я"

Записаться ➡️ https://mariyakunakh.com/therapeutic_group

Сепарация родителей

Я столько пишу про сепарацию от родителей, подразумевая, что работа идёт с детьми, что, наверное, пора сказать что-нибудь по поводу сепарации родителей от детей. Потому что эта задача не менее проблематичная, а в некотором смысле, может быть, даже более сложна, хотя бы потому, что она не так раскрыта в популярной психологической литературе. Однако потребность в этом встречается ничуть не реже.

Родители, которые созависимы со своими детьми, не только портят жизнь своим детям, но и сами себе тоже, и гораздо реже, по крайней мере, на сегодняшний день, обращаются с этим запросом к психологу. Возможно, потому что поколение людей, выросших с идеей нормализации психологической помощи, пока ещё находится в той фазе, когда им актуальна сепарация от родителей, а не от собственных детей. Но, если так, в ближайшие 5-10 лет это начнёт меняться.

Что можно сказать по поводу сепарации родителя от ребёнка? Для начала – такой проблемы просто не должно возникать. По-хорошему, родитель не должен попадать в созависимые отношения с ребёнком, потому что это ребёнок рождается абсолютно зависимым и нуждающимся в родителе и нуждается в том, чтобы как-то выйти из этой зависимости не только физически, но и психологически. Родитель от ребёнка на старте не зависит и, собственно говоря, не обязан в эту зависимость попадать. Более того, в некотором смысле, базовая инструкция для родителей состоит в том, что родитель, чтобы оставаться хорошим родителем, должен, в первую очередь, должен безусловно любить ребёнка. Во вторую, что чуть менее важно, но тоже входит в топ-2, быть самостоятельным взрослым человеком со своей собственной жизнью.

Помнится мне, какой-то детский психолог на линии ответов на вопросы отвечал по поводу того, что делать родителю, когда ребёнок не хочет с ним играть. Ответ сводился к недоумённому утверждению: «Продолжайте жить свою жизнь». Это проблема для ребёнка, если родитель не хочет с ним играть, а для родителя проблема в том, что ребёнок постоянно хочет с ним играть. Когда ребёнок наконец перестаёт этого хотеть, родитель должен идти и жить свою жизнь – работать работу, читать книги, общаться, играть в игры с кем-то другим, в общем, заниматься всем тем, что он, как взрослый человек, может в своей жизни организовать.

Если же родитель по этому пункту продолбался и вместо того, чтобы оставаться сфокусированным на собственной полноценности и насыщенности своей жизни, заменил самореализацию ребёнком, то на долгие годы – на минимум 15-20 лет – проблема как бы исчезает. Потому что родитель созависим, ребёнок зависим – всё хорошо. К великому сожалению, это не только часто происходит, но ещё и романтизируется. Особенно в нашей культуре для матерей, где статус «яжемать» по неведомой причине коннотируется как героический вместо психопатического. Но проблема снова возникает, когда ребёнок вырастает и начинает сепарироваться, а родитель всё никак со своей стороны к этому процессу не приступит, потому что 20 лет его жизни прошли так, что он забыл, как быть самостоятельным человеком. А может, никогда и не умел. Возможно, он, не пройдя кризис идентичности, сразу свалился в роль «яжродительства», и теперь ему нужно нарастить здоровое эго и сделать то, что на западе называется «get a life», то есть научиться жить самостоятельно свою жизнь.

Принципиальное отличие сепарации родителя от ребёнка состоит в том, что родителю не нужно перечислять ущербы, который ему наносит ребёнок, агрессировать в его адрес, обижаться и злиться. Хотя вопрос ущерба всё равно, безусловно, поднимется. Только не ущерба от ребёнка, а ущерба от практики созависимых отношений. В конечном счёте, работа над сепарацией родителя от ребёнка состоит в преодолении слабости эго и развитии полноценной, взрослой и самостоятельной личности. В случае успешного развития которой созависимость с ребёнком отпадёт сама собой.

Моя книга

Моя-моя, это не реклама, ну или самореклама – как вам больше нравится. Какое-то время назад вы, дорогие подписчики, выбирали для неё название. Так что в некотором смысле коллективное творчество.

О чем эта книга? Она задумывалась, как книга о психогигиене, потом заслужила рабочее название «психоэкономика» и оба они в принципе подходят. Это книга о том, как мы сами себе вредим. Как мы тратим силы не на то, что надо, как не получаем их там, где могли бы, и как мы попадаем в замкнутые круги растраты ресурсов. И о том, как этого всего не делать, конечно.

В книге достаточно подробно для психологической самопомощи расписаны темы горевания, кризиса, сепарации, присвоения успехов и созависимых отношений.

Уровень сложности написанного в средней ниже, чем здесь, в канале: я начинаю с базовых вещей и подробно объясняю каждый термин, которым пользуюсь. Почти по каждой теме есть упражнения и прикладные инструкции к тому, как воспользоваться предложенными идеями.

Если у вас есть вопросы по книге – задавайте их в комментариях, либо мне в личных сообщений @kunkonst. Или сразу переходите по ссылкам ниже и заказывайте саму книгу.

ЭКСМО: https://eksmo.ru/book/psikhogigiena-ITD1144440/

Читай Город: https://www.chitai-gorod.ru/product/straday-s-tolkom-kniga-instrukciya-po-gramotnomu-ispolzovaniyu-resursov-psihiki-3059809

Бук 24: https://book24.ru/product/stradaj-s-tolkom-kniga-instrukcia-po-gramotnomu-ispol-zovaniu-resursov-psihiki-7673529/

ОЗОН: https://www.ozon.ru/product/straday-s-tolkom-kniga-instruktsiya-po-gramotnomu-ispolzovaniyu-resursov-psihiki-1667585941/?asb=45DHiLtzoW%252B%252BXY%252FB6SxEGeQfcBMYEMBWYel%252FcYgQD0k%253D&asb2=9Am-nw2ChCHS0hBN3DtERln2FKjrbNJ-oVUoL3ge4qND9i57J7aSB8cSCBz9ttfe&avtc=5&avte=2&avts=1726216554&keywords=%D1%81%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%B4%D0%B0%D0%B9+%D1%81+%D1%82%D0%BE%D0%BB%D0%BA%D0%BE%D0%BC

upd: уже есть на литрес https://www.litres.ru/book/konstantin-kunah/straday-s-tolkom-kniga-instrukciya-po-gramotnomu-ispolzov-71035111/

Поддержка неполноценностью

Бытует мнение, в некотором смысле понятно, откуда взявшееся, что для того, чтобы поддерживать другого, надо быть очень сильным, иметь запас собственного ресурса, который человек готов вложить в другого человека и его сложности. С одной стороны, нельзя сказать, что это не так. Конечно, поддержать человека своим ресурсом, будь то материальным – одолжить деньги, физически помочь что-то сделать, уделить время, помочь интеллектуально, так и эмоциональным – контейнировать чужую эмоцию, выдержать истерику, горе, гнев или даже просто побыть рядом, пока другой человек эмоционирует, требует определённых ресурсов. Для людей в профессиональных отношениях этим всё и заканчивается. Например, для психолога обязательно нужно быть в ресурсе, чтобы поддерживать клиента.

Однако для людей в личных отношениях, то есть более близких, чем подразумевает профессиональный формат, существует ещё один способ оказать поддержку, который не требует собственной ресурсности. В некотором смысле, он даже наоборот, опирается на отсутствие ресурса – это поддержка через демонстрацию своей собственной слабости и неполноценности. Многих людей ничто так не тонизирует в критической ситуации, как осознание того, что кому-то рядом ещё хуже, чем им. Многие люди в плохом положении дел нуждаются в том, чтобы рядом с ними кто-то ещё страдал хотя бы для того, чтобы они своё страдание не ощущали как признак своей поломанности, слабости и чего-то плохого. Если вы хороните друга, и вам очень горько, плохо, и вы разваливаетесь, вполне возможно, что наблюдение за его родителями, которым ещё хуже, и которые ещё сильнее разваливаются, поставит ваше страдание в некоторую перспективу и напомнит о том, что вы ещё неплохо справляетесь. Или, по крайней мере, мотивирует справляться.

Если ваш партнёр по отношениям тяжело переживает финансовые ограничения в вашей жизни, вполне возможно, что лучшей поддержкой, чем пойти взять ещё 10 смен на работе, чтобы попытаться заработать денег, – будет поделиться собственными страданиями на ту же тему, своими эмоциями и мыслями о том, чего вы хотите, но не получаете, и как вы сами ощущаете себя в этой ситуации. Иногда, например, если ваш ребёнок тревожится в ожидании какого-то важного события (особенно если ему не 3 года, а хотя бы 13), ему может больше помочь не ваше мужественное заявление, что «всё будет хорошо», а ваше самораскрытие о том, что вы тоже тревожитесь, и что тревожиться – нормально. Может быть, вы даже сможете что-то сделать друг для друга: не только вы для ребёнка, но и ребёнок сможет поддержать вас со своей стороны, а следовательно, в итоге тонизироваться самостоятельно.

Чем ближе отношения, тем лучше это работает, так как вы возвращаете ответственность другому или, по крайней мере, отказываетесь забирать его ответственность за его состояние. Так вот в этих случаях вполне есть шансы оказаться не бесполезным участником диалога и помочь другому человеку реально улучшить своё состояние. Но не через затраты на него собственных ресурсов, а через признание того, что у вас их нет.

Субъектность как ресурс

Среди ресурсов, которые нужны для того, чтобы что-то сделать, субъектность занимает особую категорию. Её сложно измерить, легко проигнорировать, сложно оценить её необходимый объём и сложнее всего объяснить, на что именно она тратится.

У этого феномена множество названий. Его можно назвать ресурсностью, либидо, тонусом нервной системы, но суть его состоит в том, что это готовность быть живым, проявлять познавательную активность и взаимодействовать с миром под свою ответственность. «Под свою ответственность» и «активно» — ключевые элементы. Люди часто думают, что мир несправедлив, потому что не видят корреляции между объёмом усилий, которые они вкладывают, и качеством жизни, которое они получают. Корреляция же гораздо выше, чем может показаться, если единственным фактором, на который мы будем обращать внимание, будет не количество сожжённых калорий, потраченных секунд или денег, а условные единицы субъектности. Насколько человек субъектен по жизни и насколько высоко качество его жизни – коррелирующие величины. Субъектный человек открыт тому, чтобы принимать решения, и чтобы в любой момент остановить процесс и сказать, что ему нужно подумать. Также он открыт тому, чтобы, не задумываясь, сказать: «Я выбираю вариант А и готов нести ответственность за последствия этого выбора».

Субъектный человек не перекладывает ответственность за принятие решений ни на других людей, ни на традиции, ни даже на самого себя в прошлом. Он не говорит: «Я буду так делать, потому что решил так вчера, 5 минут или 10 лет назад». Проявление субъектности – это про принятие решения здесь и сейчас. Это трудноуловимая вещь, потому что связь между тем, что человек говорит о том, где он располагает ответственность, и тем, как он переживает степень ответственности, практически отсутствует. Человек, который говорит: «Я так буду делать, потому что меня так учили», не обязательно избегает ответственности. Возможно, внутри себя он ощущает, что принимает ответственное решение, просто внешне его рационализирует или пытается убедить окружающих. С другой стороны, человек, заявляющий: «Я принимаю решение под свою ответственность», тоже не обязательно это делает. Возможно, в своей голове он думает, что у него не было иного выбора, и таким образом снимает с себя ответственность.

С феноменом состояния сфокусированной субъектности хорошо знакомы опытные клиенты психотерапии и динамических групп. Это самый ценный ресурс, нередко без которого все остальные ресурсы мало чего стоят. Возникает вопрос: как развивать субъектность, если вы хотите, чтобы её было больше? Для этого нужно внимательнее относиться к последствиям её избегания, оценивать ущерб, когда вы отказались быть субъектом и подчинились внешнему фактору, переложили ответственность или заняли пассивную позицию. Важно и присваивать себе успех, когда вы воспользовались своей субъектностью, и это принесло ожидаемый результат. Однако ни у кого нет субъектности столько, чтобы всегда быть субъектным.

В силу сложности определения феномена, я не представляю, как его можно исследовать, но моё субъективное оценочное суждение состоит в том, что у очень ресурсного человека, находящегося в хорошем тонусе и состоянии, хорошо если субъектность есть 1 час в день, а всё остальное время он действует не как субъект, а как объект воздействия себя и своих решений в прошлом. И это очень хорошая цифра – час в день, разбитый по дню. Я даже не удивлюсь, если волшебным образом мы её померим и выясним, что это 5 минут в день. Даже это уже неплохо. С 5 минутами субъектности в день можно жить хорошо, потому что большое количество людей живут с 0 или 1 минутой субъектности в год или с 0 субъектности за большую часть жизни – и удивляются, почему их жизнь так плоха. Они всю жизнь следовали правилам, подчинялись умным мыслям и использовали все инструменты, но всё равно живут плохо. Почему? Потому что они всегда были объектами воздействия внешних факторов – правил, чужих мыслей и подобного – и никогда не были субъектами действия. Это, как правило, и является решающим фактором того, насколько хорошо человек живёт.

Нет «плюрализму»

Плюрализм – это воззрение, согласно которому больше, чем одна точка зрения, могут быть валидными, и даже при противоречии друг другу каждая из них может иметь ценность. Сам по себе плюрализм – хорошая вещь при грамотной применении: он полезен в политике, полезен в любых управленческих процессах и уж точно полезен в науке. Без плюрализма мнений невозможна наука, невозможно рациональное познание. К сожалению, плюрализм подчиняется правилу, ставшим мемом в чатике при этом канале, о том, что любой механизм имеет ограничения применимости.

Плюрализм тоже имеет ограничения применимости. Многие люди пользуются им неправильно или даже злонамеренно, пытаясь под девизом плюрализма пропихнуть в список потенциально легитимных или заслуживающих уважения точек зрения, откровенную ахинею. Почему даже такие, сравнительно безобидные вещи, как рейки, расстановки по Хеллингеру или оргонотерапия по Райху, которые даже в какое-то время воспринимались как около-психологические теории, и кем-то и сейчас воспринимаются, не заслуживают право на существование в дискуссии среди нормальных психологов, кроме как для высмеивания и критики? Почему они не могут прикрываться фиговым листком плюрализма, требуя к себе уважения на основании того, что это просто альтернативная точка зрения?

Дело в том, что очень важна не столько сама точка зрения или какой-то факт, а то, как они появились. Принципиальная разница между религией или идеологией любого сорта и наукой состоит в том, что религия – это набор фактов, а наука – это способ получения фактов. То есть в науке можно было бы отнять все факты и снова начать с плоской Земли и римских цифр. При сохранении научной методологии наука вернулась бы на круги своя. При утрате религиозных или идеологических фактов они не восстановимы, потому что это просто набор утверждений, ни из чего не выводимых.

В науке и рациональном подходе этиология, история какого-то утверждения гораздо важнее, чем само утверждение. Если Вася выходит и говорит, что препарат Хару Мамбуру лечит от трихочуса, для того, чтобы оценить это утверждение, нам в первую очередь интересно, как это утверждение было сформировано, на основании каких данных и пользуясь какими способами анализа данных Вася пришёл к этому утверждению. Когда люди называют плюрализмом мнений то, что у нас есть такая, такая и такая психология, ещё есть психологи-тарологи и психологи-астрологи, то они демонстрируют то, что называется плохой эпистемологией. У них плохой инструментарий генерации мнений. Это гораздо важнее, чем сами мнения. Карты таро сами по себе не нанесут столько вреда, сколько тот способ оценки информации, который приводит к идее, что карты таро могут быть допустимым инструментом терапии. Гораздо важнее картина мира, правила оценки информации (что и есть эпистемология – способ обработки информации, прихода к суждению, что есть истина), чем сами утверждения и выводы.

Поэтому, когда кто-то вам заявляет подобного рода ересь, а потом спрашивает: «Почему ты такой агрессивный? Почему ты не можешь просто допустить альтернативную точку зрения? Человек верит в приметы, это никому же не вредит, тебе-то что?». Да, никому не вредит стучание по дереву и избегание черных кошек (хотя за чёрных кошек обидно), но людям очень сильно вредят все остальные последствия той эпистемологии, которая генерирует эти верования.

То же самое справедливо для психологических консультаций, психотерапии и убеждений человека. Они совсем не обязательно могут быть магическими, религиозными или идеологическими, но если человек, которого с детства били кочергой, утверждает, что это была форма любви, проблема не только в том, что он отказывается называть вещи своими именами в этом конкретном случае (хотя и это тоже проблема), но и в том, как человек с картиной мира, позволяющей избиение кочергой называть формой любви, в принципе строит жизнь, выражает любовь и принимает её.

Два одиночества

Я уже говорил про одиночество как ощущение нехватки контакта, либо с конкретным человеком, либо с человеком, который должен был бы исполнять какую-то определённую роль в вашей жизни. Я бы хотел дополнить эту идею рассказом про экзистенциальное одиночество и провести между ними различие.

Напомню, что обычное одиночество – это тоскливое ощущение, возникающее, когда рядом с вами нет кого-то, выполняющего какую-то конкретную функцию в вашей жизни. Экзистенциальное одиночество – это не менее тоскливое, а, по сути, то же самое ощущение, связанное с осознанием того, что другие люди никогда не сольются с вами в единый психический аппарат. Это ощущение осознания своей полной изоляции и непередаваемости внутреннего мира. Здесь можно задаться вопросом: зачем бы я это хотел? зачем мне было бы нужно было бы, чтобы люди сливались со мной в единый психический аппарат?

Если вы присмотритесь внимательно, станет очевидно, что люди всегда стремятся к контакту. Нам всегда хочется контакта с другими людьми, и чтобы другие могли угадывать наши границы, потребности, желания, чего мы от них хотим – «подай, принеси, пошёл вон, не мешай». И иногда, в зависимости от близости ваших отношений, мы можем устанавливать очень хороший контакт, иногда настолько глубокий, чтобы люди хорошо поняли какую-то нашу идею, хорошо поняли нашу эмоцию. Или если наше состояние животное и базовое, и мы его разделяем с человеком максимально физически, например, в сексе, в слэме на рок-концерте или в рукопашной драке, когда ваши переживания достаточно просты и недвусмысленны, и вы буквально физически и телесно их разделяете с другим человеком. Каждое из этих ощущений приятное по-своему, есть определённая потребность в контакте полного слияния. А потом до вас доходит, что эмоции сложнее, чем просто «я тебя хочу», «давай вместе убьём Васю» или «какая крутая музыка, давай прыгать вместе» у вас не получится донести полностью без погрешностей. Что любая хоть сколько-то сложная мысль опирается на вашу индивидуальную картину мира, опыт, индивидуальную историю прочитанных книг и увиденных фильмов, прожитые эмоции. В конченом счёте это всё ещё пропускается через ваши органы чувств – то что называется квалиа – и в итоге это оказывается непередаваемо другому человеку.

А потом до вас доходит, что даже те эмоции, которые передаваемы, самые примитивные, самые базовые, ограничены во времени (ну сколько вы можете заниматься сексом: минуту-десять-двадцать-пару часов?). В какой-то момент другой человек так или иначе разрывает контакт с вами, и вы не сможете передать ему всю полноту вашего опыта, что вы хотите донести. Вы обречены на фундаментальное одиночество, где весь объём вашего психического аппарата – все ваши мысли, чувства, отношения, смыслы, оценки – навсегда только ваши. Вы можете донести до другого человека лишь жалкие крупицы от этого, и то – с большими погрешностями и очень ограниченными и локально по времени.

Функциональное отличие между обычным и экзистенциальным одиночеством состоит в том, что экзистенциальное одиночество не связано с конкретным человеком. Во-первых, это чувство, направленное на себя, на осознание того, что вы один, и каждый тоже один (но важнее, что вы один). Во-вторых, в отличие от обычного одиночества, его утолить нельзя, потому что это одна из экзистенциальных истин до тех пор, пока Илон Маск не сподобился сделать нейрошунты, позволяющие два мозга физически объединять в единую замкнутую систему. Третье отличие – это то, что экзистенциальное одиночество полезно, потому что без обычного одиночества вполне можно прожить, его отсутствие в вашей жизни никак не ухудшит её (возможно, даже улучшит), а экзистенциальное одиночество сталкивает вас с ограниченностью, конечностью и ценностью вашей жизни. И, как любая экзистенциальная истина, заставляет вас осознаннее и внимательнее относиться к собственной жизни и больше её ценить.