По крайней мере такой вывод я сделал после прочтения Определения от 11.02.2025 №307-ЭС24-17957 по делу №А21-6785/2023.
В данном Определении ВС между строк читается, что спор должен быть разрешен справедливо, пусть даже если буквальное толкование закона не позволяет это сделать.
Фабулу подробно описывать не буду, она в целом простая. У ООО «Ралко Со» (истец, акционер) в 2003 году были похищены акции эмитента (сейчас это ПАО «ОК «РУСАЛ»), что установлено приговором, вынесенным в 2014.
До настоящего времени в правах акционера истец не восстановлен.
В 2022 году эмитентом принято решение о распределении дивидендов. Истец, посчитав, что имеет право на получение дивидендов на похищенные акции обратился с требованием к обществу их выплатить, не получив ответа – в суд.
Суды, указав, что истец не является зарегистрированным акционером общества право на получение дивидендов не имеет (формально безупречное на мой взгляд решение). Кроме того, нижестоящие суды указали, что Решением Зюзинского районного суда Москвы от 15.05.2018 удовлетворен иск ООО «Ралко Со» о возмещении 128 380 000 руб. ущерба. Следовательно, имущественный интерес истца восстановлен.
Экономколлегия ВС с выводами нижестоящих инстанций не согласилась, признав наличие у истца права на дивиденды.
ВС в Определении делает категоричный вывод, что закон не связывает наличие прав на акции с их учетом в реестре владельцев ценных бумаг. При этом предложением рванее ВС сослался на подп. 5 п. 1 ст. 2 Закона о рынке ценных бумаг, согласно которому:
владелец ценных бумаг – это лицо, указанное в учетных записях (записях по лицевому счету или счету депо) в качестве правообладателя бездокументарных ценных бумаг, либо лицо, которому документарные ценные бумаги принадлежат на праве собственности или ином вещном праве (после «либо» нас не интересует, т.к. вещное право, как известно, может быть только на документарные цб).
Далее ВС, сославшись на ст. 8 Закона о рынке ценных бумаг и п. 16 Постановления Пленума ВАС РФ от 18.11.2003 №19 «О некоторых вопросах применения Федерального закона «Об АО», указал, что «отсутствие сведений об обществе в реестре акционеров компании, само по себе, не является безусловным основанием для отказа в реализации права на получение дивидендов. Соответствующая сумма дивидендов может быть взыскана в пользу акционера, восстановившего корпоративный контроль, в том числе, если акционерное общество действовало недобросовестно, произведя выплату ненадлежащему лицу, несмотря на то, что заведомо знало об утрате истцом корпоративных прав помимо его воли».
По мнению ВС, суды не учли, что истец инициировал спор о восстановлении своего корпоративного контроля (хотя как они могли учесть, если дело №А21-2868/2024 о восстановлении корпоративного контроля было возбуждено после вступления в законную силу решения об отказе в иске о взыскании дивидендов).
И чтобы в деле №А21-2868/2024 суд уже точно не ошибся, Экономколлегия сразу указала на незаконность довода о том, что ООО «Ралко Со» уже восстановило свой имущественный интерес на основании Решения Зюзинского районного суда Москвы от 15.05.2018 о возмещении 128 380 000 руб. ущерба.
Как итог, дело направлено на новое рассмотрение при наличии очевидного фальстарта со стороны истца, когда телега (требование по дивидендам) оказалась впереди лошади (требование о восстановлении корпоративного контроля).
p.s. с результатом «по справедливости» соглашусь.
p.s. поскольку запись в реестре не важна, жду исков о взыскании дивидендов от супругов незарегистрированных акционеров / бывших супругов, претендующих на выплату алиментов (хотя тут ВС сказал, что так нельзя. Или все же можно?).