Рюмочная ИПП

В «Коммерсанте» вышла заметка о стремительном росте числа автомобилей, конфискованных в пользу государства за повторное пьяное вождение и ряд других нарушений, совершенных неоднократно. Поправки к УК, предусматривающие такое наказание, были приняты в июле 2022 года — с тех пор число осужденных по ним изменялось не сильно, при этом решения об изъятии машины суды принимали все чаще (см. график). Как отмечает в комментарии для газеты наш ведущий научный сотрудник Екатерина Ходжаева, применение этой санкции не выглядит сбалансированным: «конфискация предусмотрена только по тем составам, где нет жертв или ДТП, а там, где люди теряют здоровье или даже жизнь, нарушителю автомобиль оставляют».

Секция по surveillance studies на конференции «Векторы» в Шанинке

Человек находится под постоянной слежкой со стороны государства, коммерческих компаний, даже других людей. Этот наблюдающий взгляд, или взгляды, способен делить на категории, преобразовывать пространства, наделять социальные отношения новым смыслом, адаптировать к своим целям современные технологии. Примерно так в самых общих чертах можно описать проблематику surveillance studies — широкой области исследований на пересечении социологи, криминологии, политологии, права, психологии, истории (этот список можно продолжать), толчок которым более 40 лет назад дали работы Мишеля Фуко.

В мире surveillance studies уже давно оформились как активное исследовательское поле — со своим кругом вопросов, конференциями и большими работами. Однако в русскоязычном пространстве происходит не так много событий, посвященных изучению наблюдения и слежки. Мы надеемся собрать молодых ученых, которым интересна теоретическая и эмпирическая работа с этой проблематикой на конференции «Векторы-2025» в Шанинке. Вместе с коллегами мы организуем на ней секцию «Surveillance studies после Фуко».

Подача заявок открыта до 28 февраля (включительно). Ждем вас.

Российская база бухгалтерской отчетности

Представляем вам Российскую базу бухгалтерской отчетности (РББО, RFSD) — первую открытую альтернативу СПАРК-Интерфакс, Ruslana, Контур.Фокус и СБИС. До сих пор исследователям приходилось покупать доступ к данным, формировать выгрузку и импортировать данные в статистический пакет. Теперь отчетности всех компаний можно загрузить тремя строками на Python:

from datasets import load_dataset
import polars as pl

# Эта строка загрузит всю РББО (6,6 ГБ+) и поместит ее в 🤗-кэш-директорию
RFSD = load_dataset('irlspbru/RFSD')

Наша база собрана из официальных источников — ЕГРЮЛ ФНС, архивных данных Росстата и отчетностей, полученных через Государственный информационный ресурс бухгалтерских отчетностей (ГИР БО). Сейчас РББО охватывает 2011–2023 годы и содержит 56,6 млн наблюдений. Мы планируем ежегодно обновлять базу по мере поступления новых данных в ГИР БО. Ближайшее обновление — в июле 2025 года.

Важное отличие РББО от коммерческих продуктов состоит в том, что она включает не только все годовые неконсолидированные отчетности российских организаций, но и сведения об организациях, не подавших отчетность несмотря на такую обязанность.

Процесс сбора и валидации данных документирован в препринте: https://arxiv.org/abs/2501.05841.

В репозитории на GitHub мы приводим примеры использования РББО в экономических исследованиях:
🌍 Для макроэкономистов — оценка процентных расходов российских компаний
🏭 Для отраслевых рынков — оценка производственной функции предприятий обрабатывающей промышленности
🗺 Для экономических географов — новый способ оценить пространственное распределение ВВП России с помощью данных фирм

Скачать РББО можно здесь:
🤗 Hugging Face: https://huggingface.co/datasets/irlspbru/RFSD
💤 Zenodo: https://doi.org/10.5281/zenodo.14622209

На GitHub также перечислены открытые проблемы и пути улучшения РББО. Будем рады вашему участию и помощи.

Под занавес — еще одно киновпечатление с фестиваля 3 континента, которое все не доходили руки вам сообщить. Внимание нашего корреспондента привлек турецкий фильм 1989 года Uçurtmayi Vurmasinlar («Не дайте им стрелять по воздушному змею»), который показывали вне основной программы.

Фильм рассказывает о повседневной жизни женской тюрьмы в Анкаре. Это сообщество объединяет две разные группы женщин. Первая — простые, не очень хорошо образованные женщины, которые плохо знают законы и попали в тюрьму либо по ошибке, либо по незнанию своих прав. Некоторые из них ведут слишком свободный образ жизни для традиционного сообщества, и часто после освобождения у них нет другого пути, кроме как снова вернуться в тюрьму. Вторая группа — это заключенные, которых в русском тюремном жаргоне обычно называют «политическими». Коммунистки, в основном молодежь, которые получили приличные сроки скорее за свои убеждения, чем за реальную политическую деятельность.

Эти две группы не только находят способы почти бесконфликтного сосуществования в скученном пространстве тюрьмы, но и обогащают друг друга. Политические умело составляют ходатайства для плохо образованных заключенных, а те расширяют контекст для проявления лидерских и даже материнских качеств политических. В центре сообщества оказывается пятилетний малыш Барис, который родился в тюрьме и никогда не видел горизонта, заката и луга. Ему, как и всем заключенным, позволено лишь гулять в определенные дневные часы в узком внутреннем дворике тюрьмы. Для биологической матери мальчик скорее обуза. Он находит защиту, любовь и поддержку среди политических. Именно они читают ему книжки и рассказывают, что такое луг, небо, свобода.

Фильм очевидным образом фокусирует внимание зрителя на бессмысленности тюрьмы как способа наказания. Он также поднимает вопрос о патриархатной власти, которая остается такой и тогда, когда принуждение осуществляется женщинами. Легко прочитывается, что женский персонал тюрьмы, будучи формально свободным, зависим от распорядка и правил и подчинен мужчинам, может быть, даже больше, чем женщины-заключенные.

Сценарий фильма — на основе своей же автобиографической книги — написала Феридэ Чичеколу, которая в начале 1980-х провела четыре года в такой же тюрьме как политическая заключенная и стала там второй матерью маленькому мальчику. В свое время фильм был получил много призов, был даже номинирован Турцией на Оскар как лучший иностранный фильм, но не прошел на основной конкурс.

Иллюстрация к тезису об остановке снижения контрольно-надзорной нагрузки. Удельное количество проверок падает — при этом суммарное число затраченных на них человеко-дней перестало снижаться с 2022 года. Время, затрачиваемое на профилактические визиты, уже сопоставимо с проверочным и продолжает расти.

Контроль и надзор в 2023–2024 годах

По традиции мы стараемся заканчивать год рассказом о состоянии регулирования в России и о ходе реформы контрольно-надзорной деятельности. Итак, что мы имеем к концу 2024-го? Все основные элементы реформы, задуманные еще в конце 2016-го, в том или ином виде реализованы. Правовая инфраструктура обновлена. Цифровизация охватила практически все стороны взаимодействия контролера и поднадзорного. Мораторий на плановые проверки продлен до 2030 года. Риск-ориентированный подход добрался до внеплановых проверок. Правительство взяло курс на наращивание профилактических мероприятий вместо контрольных. Казалось бы, есть пространство для оптимизма. При этом кратный рост количества профилактических визитов во многом компенсирует снижение нагрузки от падения числа проверок.

С опорой на исследования РАНХиГС и Центра стратегических разработок, мы рассчитали общие временные затраты организаций на прохождение контрольных и профилактических мероприятий. Большой отчет опубликован на нашем сайте. Ниже — несколько ключевых находок.

Нагрузка
▪️Совокупные временные издержки всех организаций на прохождение проверок, сопоставимы с затратами на профилактические визиты. Проверки в 2024 году заняли 790 000 человеко-дней, а профилактические визиты — 480 000 человеко-дней. Суммарно на проверки тратят лишь на 35% больше рабочего времени, чем на профилактические визиты.
▪️Учитывая это, можно предположить, что с 2022 года снижение административной нагрузки на организации остановилось. В грядущем 2025 году, с окончанием моратория на проведение внеплановых проверок, следует ожидать роста издержек организаций на соблюдение требований регуляторов.
▪️В 2024 году обновлен исторический минимум числа плановых и внеплановых проверок, по сравнению с предыдущим годом оно сократилось на 13%. Общее количество профилактических визитов, выросшее в 2023 году в 2,5 раза, в 2024-м осталось примерно на том же уровне.
▪️Решение правительства о замене контрольных мероприятий в отношении школ на профилактические визиты позволило значительно сократить общее число проверок. Но при этом фактически был создан специальный правовой режим, который полностью не укладывается в действующий основной закон контрольно-надзорной деятельности.

Риск-ориентированный подход
▪️Доля объектов плановых проверок объектов, отнесенных к одной из категории риска, на протяжении последних трех лет близка к 90%. Согласно данным Единого реестра видов контроля, 70% организаций чрезвычайно высокого риска относятся к сфере образования.
▪️Доля школ и детских садов среди проверенных объектов высокого риска снижается: в 2022 году на них приходилось две трети таких проверок — в 2023-м их доля сократилась в четыре раза и продолжила снижаться в 2024-м.
▪️С 2023 года произошла активизация разработки индикаторов риска (одно из оснований-исключений из моратория на проведение КНМ). Сотни индикаторов были утверждены правительством в течение 2023 года, к концу 2024 года для федеральных ведомств было утверждено не менее 492 показателей. При этом в 2023 году только 3,5% внеплановых мероприятий прошли на основании индикаторов риска, а в 2024 — 7%.

Подробное описание изменений КНД и миллион графиков — на странице отчета: https://inspections.enforce.spb.ru/

Иллюстрация к предыдущему посту. Пики числа зарегистрированных случаев домашнего насилия приходятся на дни, следующие за праздниками, а также на понедельники.

Исследование домашнего насилия на данных административных правонарушений. Случай Казахстана

В конце ноября в рамках проекта Kazakhstan Sociology Lab группа студентов под руководством Дмитрия Серебренникова и Татьяны Колпаковой представила свое исследование семейно-бытового насилия (СБН) в Республике Казахстан. Материалом работы стали данные обо всех административных правонарушениях с 2020 по середину 2024 года — в этом периоде они охватывают все зарегистрированные случаи домашнего насилия, которое не привело к серьезному ущербу или смерти*.

Авторы стремились разработать сразу несколько тем: описать типичного агрессора, выявить специфику случаев насилия против женщин и факторы рецидивов. Основные результаты:

📍Почти все правонарушители, в отношении которых были возбуждены административные производства по статьям, связанным с СБН в КоАП РК (73, 73-1, 73-2), — это совершеннолетние мужчины (94,3%). Большинство из них относится к двум возрастным когортам: 30–39 лет и 40–49 лет.

📍45% зарегистрированного СБН в Казахстане связана с употреблением алкоголя: в отношении многих правонарушителей возбуждены административные производства по статье 440 КоАП РК «Распитие алкогольных напитков или появление в общественных местах в состоянии опьянения». Среди повторных авторов насилия эта доля еще выше — 75,2%.

📍Среди регионов с наибольшим числом случаев выделяются Костанайская область, Восточно-Казахстанская область, город Астана, Павлодарская и Карагандинская области. Авторы отмечают, что не следует считать это однозначным свидетельством того, что в этих регионах совершается особенно много домашнего насилия. Большой объем зарегистрированного насилия может быть связан с большим доверием полиции и меньшим бытовым социальным контролем.

* После декриминализации умышленного причинения легкого вреда здоровью и побоев в 2017 году эти составы были помещены в КоАП рядом со статьей о противоправных действиях в сфере семейно-бытовых отношений (статьи 73-1, 73-2 и 73 соответственно). В 2024 году, после принятия закона о защите женщин и детей от домашнего насилия, осужденные агрессоры стали нести уголовную ответственность.

***

Дмитрий Серебренников будет одним из преподавателей на нашей программе повышения квалификации Эмпирические методы в исследованиях права, которая пройдет в феврале.

#НОД_ДПО Неделя открытых дверей дополнительных профессиональных программ Европейского

Приглашаем на серию открытых мероприятий, где мы обсудим прикладные задачи, стоящие перед исследователями и бизнесом, для работы с которыми современная академия готова предложить проверенные методы и инструменты.

На этой неделе в Европейском университете каждый день проходят онлайн-презентации программ дополнительного профессионального образования. Мы тоже участвуем: в четверг директор ИПП Руслан Кучаков будет рассказывать о нашей программе, посвященной эмпирическим методам в изучении права. Ждем всех — регистрация по ссылке: https://eusp.timepad.ru/event/3143115/

Один из наших сотрудников передает, что оказался в Нанте на кинофестивале 3 континента — на этой площадке европейскому зрителю уже почти полвека показывают новые фильмы из Азии, Африки и Латинской Америки. Рассказать вам про него мы решили, потому что в этот раз важной темой фестиваля стало насилие против женщин, и две картины из программы позволяют сравнить отношение к проблеме в разных обществах.

Открыл фестиваль документальный фильм японской журналистки Шиори Ито: ее Black Box Diaries показывает реакцию правоохранительной системы на сексуализированное насилие, жертвой которой стала сама Шиори. Преступником был человек со связями, журналист и личный биограф тогдашнего премьер-министра, и Шиори пришлось столкнуться с противодействием системы. Основное внимание в фильме сосредоточено на чувствах и опыте жертвы, которая боролась 9 лет — с 2015 до 2024 года — за наказание насильника. Она добивается своего при поддержке правозащитных юристов и на фоне движения me too, а также широкого женского движения среди журналистов и обычных людей.

Бразильский фильм Manas тоже должен был быть документальным — но в итоге документалистка Марианна Фортес решила, что не станет подвергать своих героинь повторной травматизации, и переработала материал в художественной форме. Фортес обнаружила в джунглях Амазонки сообщество, где систематически практикуется домашнее сексуализированное насилие над девочками-подростками со стороны взрослых мужчин — отцов, дядей и старших братьев. Получившийся фильм показывает, что у жертв, которые остаются без защиты как со стороны близких, так и со стороны государства, нет иного пути как насилие.

Эти фильмы показаны во Франции на фоне громкого процесса о многолетней сексуализированной эксплуатации Жизель Пелико своим супругом Домиником Пелико. Жизель имела законное право сделать процесс закрытым, но она предпочла огласку с тем, чтобы стали известны все имена вовлеченных в насилие мужчин.

Это ключевым образом отличает Францию и Японию, где женщины решаются публично объявить себя жертвами и тем самым обезопасить от подобного насилия других женщин, от стран с иными гендерными режимами в отношении жертв. Если верить создателям бразильского фильма, там огласка фактов насилия все еще будет способствовать вторичной виктимизации женщин.

До конца приема заявок на участие в зимней школе ИПП осталось десять дней — но мы же понимаем, что на самом деле это не десять дней, а максимум эти и следующие выходные. Если вы собираетесь подать заявку, советуем не откладывать и запланировать работу над отборочным заданием на ближайшие субботу-воскресенье. Написание хороших эссе займет время: мы ждем, что в своих рассуждениях вы будете опираться не только на собственные логику и проницательность, но и на научную литературу*, — без этого вы сильно снижаете свои шансы в конкурсе.

Итак, Петербург, 27 января — 2 февраля. Участие в школе бесплатное, но надо пройти отбор. Дедлайн для заявок — 1 декабря.

— — —
*К слову, на февральской программе ДПО по эмпирическим методам мы будем рассказывать о том, как упростить работу с литературой с помощью AI-инструментов, а пока можем посоветовать вот этот гид.

И к слову к слову, заканчиваем набор на ДПО по экономическому анализу права, поспешите.

Картинка со статьей мечты: xkcd.com

Корпус текстов российского законодательства для исследователей

Мы обновили наш открытый корпус текстов российского законодательства RusLawOD (github, huggingface). Теперь он содержит более 280 тысяч документов — с начала современной российской государственности (1991 год) по декабрь 2023 года. Корпус включает как сами тексты, собранные из правительственного источника, так и их морфосинтаксическую разметку, которая позволяет изучать их лингвистические параметры (разметка сделана при помощи средств, опубликованных коллегами из ВШЭ). Подробности — в препринте.

Результаты наших исследований читаемости правовых актов изложены в аналитической записке и в статье в журнале «Право». Иллюстрация к этому посту — это тизер новой статьи, которая готовится к публикации в журнале «Вестник СПбГУ. Право».

***

В феврале основной автор наших работ по читаемости, Денис Савельев, будет рассказывать о методах обработки правовых текстов в программе ДПО Эмпирические методы в правовых исследованиях — присоединяйтесь!

Программы повышения квалификации

Этой зимой мы проведем две программы повышения квалификации — по экономическому анализу права (совсем скоро) и эмпирическим методам в правовых исследованиях. Обе программы предполагают два полных дня занятий. Мы проводим их на выходных.

Кратко планы работы изложены ниже, подробности — на страницах программ по ссылкам. Там же можно подать заявку на участие.

30 ноября — 1 декабря
Экономический анализ права
16 академических часов аудиторных занятий
Суббота:
▪️ Экономический подход к анализу права
▪️ Экономический анализ прав собственности
▪️ Экономический анализ судебной власти
Воскресенье:
▪️ Экономический анализ регулирования: случай отрасли общественного питания
▪️ Tаргетирование проверок
▪️ Плановые v. внеплановые проверки: выбор регулятора

8–9 февраля
Эмпирические методы в правовых исследованиях
16 академических часов аудиторных занятий
Суббота:
▪️ Методология социального исследования
▪️ Качественные методы
▪️ Как написать и презентовать научный текст
Воскресенье:
▪️ Количественные методы
▪️ Автоматический анализ текстовых данных
▪️ Мастер-класс

Обучение стоит 15 тысяч рублей. По итогам мы выдаем документ о повышении квалификации установленного образца.

Факультет антропологии и факультет социологии Европейского университета приглашают принять участие в конференции «Съедобное-несъедобное: к антропологии пищи и насыщения». Конференция состоится 6 и 7 декабря 2024 в стенах ЕУ. 
Мы продили дедлайн подачи заявок до 7-го ноября влючительно.
В рамках конференции, призванной стать междисциплинарной площадкой для обсуждения пищи и насыщения в антропологической перспективе,  мы предлагаем обсудить преимущественно (но не исключительно) следующий круг вопросов: 
•  «пища» и «насыщение» как исследовательские метафоры
• процессы поглощения, насыщения, отторжения, истощения и экстракции в разнообразных этнографических контекстах
• пища в социальных порядках и культурных (гастро)политиках
• трансформация субъектов и объектов питания: что происходит с теми, кто насыщается и истощается, и тем, что насыщает
• глобальное и локальное: пространственные аспекты производства и потребления еды
• питание, насыщение и голодание в (пост)советском контексте
•  проблематизация концептуального вокабуляра food studies
• теоретические и практические напряжения в food studies
• поэтика пищи в социальных науках
Мы приглашаем к участию исследователей из различных дисциплин: антропологии, социологии, истории, философии. Формат участия — очный и дистанционный. Возможны доклады на русском и английском языках. 
Заявки на участие в конференции присылайте в электронном виде в Яндекс-Форме до 7-го ноября 2024 года включительно. По всем вопросам обращайтесь по электронной почте [email protected].
Оргкомитет сможет взять на себя часть командировочных расходов иногородних участников.
Подробности на сайте проекта.

В начале декабря коллеги с факультетов антропологии и социологии ЕУ проводят конференцию, посвященную еде. На первый взгляд, не наша тема, но только на первый.

Вспомним, например, что одна из классических работ о полиции была написана внимательным посетителем полицейских столовых, где в разговорах за едой среди своих складывается профессиональная субкультура. Наш собственный опыт исследований подтверждает, что еда создает особые пространства и отношения. В опорном пункте полиции — пространстве, сочетающим черты закрытого и публичного, — именно чайник и микроволновка маркируют зону, в которую посторонние могут попасть только по специальному приглашению (см. статью Екатерины Ходжаевой). Еда очень часто включена в неформальные обмены — между полицейским и работающими на его территории предпринимателями, а также между полицейским и его начальством. Если опорный пункт хорошо оборудован и находится рядом с региональным управлением, то работающему там участковому придется часто накрывать стол для всех, кого начальство приведет на экскурсию. С чем — в обмен на поблажки — зачастую помогают торговцы-приезжие (см. главу 6 в этом сборнике).

Еда встречается исследователю правоприменения и там, где о ней не сразу подумаешь. Из недавнего поля, в котором наши коллеги наблюдали работу судмедэкспертов, они привезли истории о том, как обсуждается содержимое желудков погибших, и шутки о местных кошках и собаках, которые «никогда не будут голодными». Качественными исследованиями дело не ограничивается. В литературе по вынесению приговоров есть дебат о том, влияет ли голод и близость обеда на решения судей. А среди наших собственных количественных исследований есть статья о (отсутствующем) влиянии случаев массовых отравлений в школах на распределение регуляторной нагрузки.

В общем, еда везде, и, хотя сами мы в этом году на конференции коллег выступать не будем, всем советуем. Особенно интересно было бы услышать что-то по нашей тематике. Срок для подачи заявок продлен до 7 ноября.

Форма 10.5 «ОТЧЕТ О РЕЗУЛЬТАТАХ РАССМОТРЕНИЯ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ С УЧАСТИЕМ ПРИСЯЖНЫХ ЗАСЕДАТЕЛЕЙ», Судебный департамент при ВС РФ, 1 полугодие 2024 года. На диаграммах показаны накопленные проценты. Данные доступны для первой половины 2024 года.

Присяжные оправдывают на два порядка чаще (то есть в 100 раз!), чем профессиональные судьи. Но для тех, кто получил обвинительный вердикт, наказание оказывается в среднем строже, даже если они получают от присяжных снисхождение. Последнее снижает максимально возможное наказание на треть, что, например, для убийств (как для статьи 105 ч. 1, так и для статьи 111 ч. 4) составляет снижение с 15 лет до 9. Однако в более чем половине случаев судьи назначали наказание по статье 105 ч. 1 (неотягощенное убийство) до 8 лет, а по статье 111 ч. 4 (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть) — наказание до 8 лет получали 70%. Если же дело рассматривалось при участии присяжных и вердикт вынесен обвинительный, наказание, которое назначит суд, окажется в среднем строже: 8 лет и меньше получит только треть осужденных.

В научной литературе это явление называется jury trial penalty. Ведущий научный сотрудник ИПП Екатерина Ходжаева уже описывала эту политику более строгого наказания подсудимым, решившихся на суд присяжных, на российских данных с 2019 по 2022 гг. Подробнее об этом можно прочитать на русском и английском языке.

Зимняя школа ИПП в Санкт-Петербурге

27 января — 2 февраля мы проведем нашу традиционную зимнюю школу.

Участники под руководством кураторов пройдут путь от выработки идеи проекта до черновика статьи. Довести текст до публикации — при должном упорстве со стороны авторов — мы тоже поможем. Примеры публикаций, выросших из школьных проектов прошлых лет: 1, 2, 3.

В программе — лекции сотрудников ИПП, работа с данными, текстом и, наконец, презентация результатов. Дни будут насыщенными, совмещать школу с учебой или работой не получится, требуется очное присутствие.

Чтобы попасть на школу, нужно пройти конкурс: до 1 декабря мы будем принимать заявки с ответами на предложенные вопросы, а 15 декабря сообщим кандидатам, прошли ли они отбор.

Участие в школе бесплатное. Мы также оплачиваем проживание и обеды. Транспорт до места проведения (Санкт-Петербург) оплачивают участники.

Мы приглашаем всех, но будем отдавать предпочтение студентам старших курсов бакалавриата и тем, кто еще не защищал кандидатскую.

Подробности

Завтра в Социологическом институте РАН пройдет конференция Тревожное общество: Структурные поломки и проблемы социального выбора. На секции, посвященной медицинскому знанию в правоприменительной практике и взаимодействию представителей медицинских и юридических профессии, будут представлены три доклада исследователей из ИПП:

▪️Екатерина Ходжаева, «Конфликт юрисдикций: юристы vs судебно-медицинские эксперты во “врачебных” делах»
▪️Дарья Никитина, «Причинность дефекта медицинской помощи — спор о понятиях»
▪️Арина Гегельман, «Эксперт-одиночка де юре, работа-с-коллегами де факто в первичной танатологической экспертизе»

С докладами также выступят коллеги с факультета антропологии ЕУ и из Института междисциплинарных медицинских исследований. С полной программой конференции можно ознакомиться здесь. Начало в 12:00.

Если вы не в Петербурге, но хотели бы послушать выступления, напишите нам на [email protected] (кратко укажите, откуда вы и почему вам интересны заявленные доклады) — мы попробуем подключить вас онлайн.

Судебная экспертиза в России. Аналитический отчет

В сериалах и кино судебный эксперт нередко стоит как бы над спором сторон: он — так же, как и суд, — может оказаться и на стороне обвинения, и на стороне защиты, поставив последнюю точку в споре. В последней части этот образ верен: хотя ни один из процессуальных кодексов не ориентирует суд на большее доверие к экспертному знанию нежели к другим доказательствам по делу, экспертиза, по сути, является «царицей доказательств». Но в том, что касается независимости, фигура реального эксперта в России парадоксальна: он одновременно и процессуально независимое лицо — и лицо, нанятое учреждением, следовательно, обусловленное коллегиальным контролем, рутинными правилами и логикой иерархического подчинения. Эта противоречивость положения эксперта — ключевая проблема нового аналитического отчета Института проблем правоприменения.

В фокусе исследования две группы экспертов: судебные медики, которые работают в бюро подведомственных региональным органам Минздрава и ФМБА, и эксперты-криминалисты из экспертно-криминалистических центров МВД и Министерства юстиции (свои центры экспертизы есть и у других ведомств, но спектр дел, для которых они привлекаются, гораздо уже, чем у экспертов МВД и Минюста).

При всех отличиях между этими экспертами, от их образовательных треков до специфики организационных стимулов в разных структурах, есть у них и общее — никто из них не обладает нормативно положенной автномностью в производстве экспертизы для следствия и суда. В реальности экспертиза является продуктом коллективного труда, в ходе которого эксперты постоянно обсуждают, согласуют и даже корректируют с заказчиками поставленные перед ними вопросы и сроки. Типовые контексты взаимодействия становятся пронизаны неформальной коммуникацией (телефонными звонками, визитами в бюро или центр), позволяющей более успешно работать над раскрытием уголовных дел. Однако внутри подобного взаимодействия могут также существовать определенные конфликты и способы давления, что, в свою очередь, заставляет экспертов продумывать меры самозащиты.

***

Основными источниками данных для нас стали интервью с экспертами, а также следователями, адвокатами и судьями. Эти интервью были взяты инсайдером профессионального поля, информанты набирались по методу «снежного кома», в связи с чем в интервью была перепредставлена позиция руководителей. Чтобы компенсировать эти ограничения, материал был дополнен полевыми наблюдениями за повседневной рутиной в трех районных отделениях судебно-медицинских бюро и в одном отделе комплексных экспертиз, а также беседами под блокнот с представителями всех отделов одного регионального бюро.

Отчет Как и кем творится судебная экспертиза: эксперты в контексте межведомственных взаимодействий опубликован на сайте нашего института.

Изображение: Getty Images

Паттерны установки камер наблюдения как зеркало представлений о безопасности

Городские камеры обычно воспринимаются как аватары Большого брата — распределенный дисциплинирующий взгляд, стремящийся охватить все возможное пространство. Но даже если допустить, что проекты уличного наблюдения и правда стремятся к паноптикону, то их реализация имеет технические ограничения: камеры не могут появиться везде в одну ночь, они занимают пространство постепенно и неравномерно.

Что если использовать это и посмотреть на камеры из неоинституциональной перспективы — определить паттерны расположения камер и попробовать восстановить логику их установки? Так мы можем получить представления о «проектах безопасности», в русле которых действуют власти.

Наши сотрудники Дмитрий Серебренников и Дмитрий Скугаревский сделали подход к этой задаче и проанализировали системы наблюдения в четырех европейских столицах — Москве, Париже, Брюсселе и Эдинбурге. Дизайн позаимствован из экологических исследований: камеры рассматриваются как вид, занимающий определенные ниши в городском пространстве. Для анализа было применено объяснимое машинное обучение (CatBoost + SHapley Additive ExPlanations или SHAP).

Исследование показывает, что московский «проект безопасности» имеет значимые отличия от парижского и брюссельского (в Эдинбурге камер оказалось недостаточно, чтобы выделить паттерны). Во всех трех городах камеры ожидаемо тяготеют к публичным пространствам: парковкам, магазинам, точкам торговли уличной едой, — но если в Париже и Брюсселе второй большой нишей камер являются транспортные хабы, то в Москве это территории вокруг двух типов символических объектов — детских пространств (детские площадки, сады, школы) и храмов.

Кроме того, отличается расположение камер относительно центра. В Париже и Брюсселе камеры убывают по мере удаления от центра, в Москве же, напротив, они сконцентрированы в центре и на окраинах. Дальнейшее прояснение специфики намеченных «проектов безопасности» требует уже отдельного исследования.

Статья коллег называется A tale of four cities: Exploring security through environmental characteristics of CCTV equipment placement, она вышла в Journal of Computational Social Science и находится в открытом доступе.

Политики против бюрократов: чем обернулось наступление на прокурорскую дискрецию в США

В 2003 году администрация Джорджа Буша младшего выпустила инструкцию для прокуроров: если раньше те пользовались значительной свободой в выборе обвинения и могли исходить из собственного представления о пропорциональности обвинения деянию, то теперь стали должны выбирать самый жесткий вариант. У этого было две цели: повысить суровость приговоров, за что традиционно выступают республиканцы, и, собственно, снизить самостоятельность бюрократов, которая мешает политикам проводить свою политику.

Как показывают в своей статье Митч Дауни и Бен Грюнвальд, у этой попытки Буша воздействовать на работу прокуроров было два следствия. Да, приговоры в США стали немного суровее — но прокуратура как часть государственной машины понесла ущерб: многие помощники прокуроров ушли со службы, причем увольнялись в первую очередь наиболее опытные и квалифицированные работники. Почему исследователи могут утверждать, что дело именно в политическом вмешательстве в работу прокуратуры? Потому что эффекты проявились неравномерно, и эта вариация между штатами и лежит в основе исследования.

Тут надо пояснить, что хотя инструкция исходила от главы Минюста и имела большой вес, она все же не имела обязывающей силы закона. Поэтому то, насколько строго прокурорский офис будет ее придерживаться, зависело от главы офиса — федерального прокурора. Федеральных прокуроров в США назначает президент с одобрения Сената, при этом у сенаторов того штата, офис которого возглавит кандидат, есть право вето. Как пишут Митч и Грюнвальд, это право редко реализуется — но лишь потому, что президенты считаются с такой возможностью при выборе кандидатов. Таким образом, самого тщательного исполнения инструкции стоило ожидать в офисах тех штатов, где оба сенатора были республиканцами.

Результаты исследования подтверждают это ожидание: приговоры в таких штатах стали на 5-10% суровее, чем в штатах, представленных в Сенате хотя бы одним демократом. Там же выросла и частота увольнений — с в среднем 3,5 до 5 в год, что, как пишут авторы, would not cripple an office but could impair its efficiency, то есть не могло бы привести к остановке работы, но могло снизить ее эффективность. Всего по оценкам исследователей система потеряла около 170 сотрудников.

Помимо того, что статья Митча и Грюнвальда дает наглядный пример протеста госслужащих (увольнявшиеся вряд ли уходили в никуда, но все же оставляли престижные должности с хорошими карьерными перспективами), это еще и образец впечатляющей работы с данными. Так, для индекса политизации федеральных прокуроров, исследователи использовали данные о их финансовых пожертвованиях американским партиям и кандидатам и об их участии в выборах, а для идеологизированности сенаторов — индекс NOMINATE, определяемый через голосование за законопроекты в Сенате. Источником данных о рассмотрении дел является LIONS — административная база данных, используемая всеми прокуратурами США. Для определения суровости наказания — база данных Комиссии по вынесению приговоров USSC. Наконец, огромная работа была проведена по оценке уровня текучки помощников прокуроров и того, насколько профессиональными были ушедшие, основываясь на их стаже, количестве и сложности дел.

Рабочий вариант статьи «Top-Down Political Control of Prosecutorial Discretion» опубликован авторами.

#CELS

...но мы рассказали вам не про все статьи с #CELS 2024, про которые хотели. Итак.

Борьба с преступностью через изменение городской среды

Чтение на выходные — в журнале Aggression and Violent Behavior вышел большой обзор недавней литературы о воздействии, которое изменение городской среды оказывает на очаги преступности (hot spots).

Уже одно описание этих разнообразных практик было бы интересно — а здесь на каждую из них есть по несколько статей, которые измеряют эффекты. К тому же в некоторых случаях любопытны сами квази- и просто экспериментальные ситуации. Например, чтобы проверить влияние уличного освещения, одни исследователи воспользовались изменением режима работы фонарей в связи с переходом на летнее время, другие — отключениями освещения на отдельных улицах и их сегментах, третьи — установили огромные световые вышки в неблагополучных районах с социальным жильем.

Помимо освещения (свидетельства смешанные, но оно скорее работает) обсуждаются:

🎥 Камеры наблюдения: есть надежные данные о том, что они хорошо работают против угонов машин с парковок, а вот насколько они помогают снизить насилие в «горячих точках» города — вопрос все еще открытый.

🏃‍♂️ «Безопасные пути»: в Чикаго городские власти наняли граждан, чтобы те следили за порядком на определенных маршрутах до школ, — насильственная преступность среди несовершеннолетних на этих путях снизилась на 14%, при этом стоило это относительно недорого.

🤝 Медиаторы конфликтов: человека из сообщества, которому местные доверяют и у которого при этом есть опыт насилия, привлекают для работы с теми, кто находится в зоне риска. Звучит хорошо, но подтверждений тому, что это работает, пока не находится.

💸 Поддержка бизнеса в проблемных районах: сюда входят улучшение освещения, создание патрулей, установка систем наблюдения, налаживание контакта с полицией. Можно осторожно сказать, что это работает.

🏢 Снос ветхого социального жилья: старые высотные дома, в районах которых часто образуются «горячие точки», сносили, а их жителей расселяли по удаленным друг от друга домам меньшей этажности. Делалось это не для борьбы с преступностью, а в связи с состоянием зданий — фиксируемое исследователями снижение преступности в этом случае было побочным эффектом. Правда, авторы обзора оговариваются, что эффект может быть механическим: в районе стало меньше потенциальных жертв и агрессоров, а потому и насилия.

🏞 Восстановление заброшенных зданий, осваивание и озеленение пустырей — все это как правило приводит к значимому снижению насильственной преступности.

Правда, отмечают авторы, многие из рассмотренных работ несовершенны методически. В большинстве из них не проверяется, не снижается ли местная преступность просто за счет того, что она переместилась в соседние районы, не подвергшиеся воздействию. Редко принимается в расчет то, как меняется состав людей, которые пользуются преображенной территорией. Наконец, крайне редко проводятся качественные исследования механизмов, которые стоят за снижением преступности, — другими словами, мы только теоретически предполагаем, почему работает то, что работает.

Очень интересное чтение. А среди авторов — наш сотрудник Алексей Кнорре. Дважды рекомендуем.

В июльском номере журнала «Закон» опубликована статья Егора Боголюбова, выпускника магистерской программы ИПП «Эмпирические исследования права», в соавторстве с Мариной Дидиковой из Кемеровского государственного университета.

Авторы описали профессиональный портрет региональных комиссий по приему квалификационных экзаменов на должность в судьи. В работе предлагается рассматривать такие комиссии не как профессиональный фильтр: его проходят большинство кандидатов, а действительное влияние на формирование судейского корпуса оказывает в первую очередь Комиссия по предварительному рассмотрению вопросов назначения судей и прекращения их полномочий при Президенте. Вместо этого экзаменационные комиссии рассматриваются как одно из немногих пространств встречи представителей разных отраслей сильно разделенной юридической профессии.

Собранные эмпирические данные позволяют выделить две группы, помимо судей, которые входят в этот институт:
▪️преподаватели юридических дисциплин из региональных вузов;
▪️члены Ассоциации юристов России (единственная де факто НКО, допущенная во многих регионах для принятия экзаменов у кандидатов в судьи).

Нотариусы и адвокаты без преподавательского опыта и членства в АЮР — большая редкость в таких комиссиях.

В журнале Europe-Asia Studies вышла статья наших сотрудников The Lull Before the Storm? Criminal Justice, Crime and Incarceration in Russia (2000–2020). Это краткое обобщение того, что мы знаем о проблемах в уголовном правосудии и пенитенциарной системе, какими они были в заявленный период: обвинительный уклон, конвейер и работа на хорошую статистику. Мы также знаем, что в эти 20 лет система работала в относительно благоприятных условиях: до России добрался тренд на снижение преступности и рост безопасности (в статье приводятся возможные объяснения). Очевидно, что сейчас мы вступили в период значительных социальных и экономических изменений, — это значит, что и тренд на снижение преступности тоже может измениться. Большой вопрос, как в таком случае встретит новые вызовы система, отлаженная не столько для контроля преступности, сколько для производства целевых показателей.

О пользе случайного распределения дел между судьями
Часть 2: эксперимент и результаты

О патентном хабе Олбрайта много писали, в какой-то момент ситуация в Уэйко начала беспокоить уже Верховный суд и конгресс США, начались разговоры о возможном изменении законодательства для решения проблемы. До этого не дошло, в дело вмешался председатель окружного суда Западного Техаса, который просто поменял местные правила распределения дел. По новым правилам, все патентные иски, поданные в Уэйко, распределялись случайным образом между судьями всего Западного округа. Как вы уже догадались, это упразднение монополии Олбрайта и создало ситуацию естественного эксперимента, которой воспользовались исследователи.

Как и в статье про эффект закона против домашнего насилия в Бразилии, о которой мы рассказывали на прошлой неделе, здесь авторы тоже использовали дизайн difference-in-difference: в их основной регрессионной модели число патентных исков в данный месяц поставлено в зависимость от сочетания двух бинарных переменных: иск подан в Западном округе Техаса или где-то еще? до или после введения случайного распределения исков, поданных в Уэйко? Моделирование показывает, что при прочих равных после введения случайного распределения патентных дел в Уэйко их число во всем Западном округе Техаса упало с 76 до 22 в месяц.

Чтобы убедиться, что число исков действительно сократилось, а не просто перераспределилось по другим судам, авторы строят еще пару моделей — теперь на уровне истцов. В первой проверяется, изменилась ли вероятность того, что данная компания подаст хотя бы один патентный иск в данный месяц. Во второй — изменилось ли число таких исков, подаваемых этой компанией. Получается, что вероятность инициации иска упала в среднем на 59%, а общее число исков компании сократилось на 67%.

Наконец, проверяется и то, какие свойства истцов и их патентов влияют на вероятность подачи иска — другими словами, кто и в каких ситуациях потерял желание судиться после окончания монополии Олбрайта. Как и следовало ожидать, значимый негативный эффект имеет качество патента и число товаров и услуг, которые покрывает патент, то есть потенциальные потери в случае его аннулирования.

Мы столько сказали о патентах, что можно и забыть, что практические следствия из этой работы гораздо шире. Judge shopping проявляется в самых разных судебных разбирательствах в США: разные игроки эксплуатируют заведомо известные свойства судей, например их партийную принадлежность, чтобы увеличить шансы нужно исхода в делах о регулировании телекоммуникаций, о высылке иммигрантов и так далее (ссылки на эту литературу можно найти в статье). Просто именно в патентном праве сложилась ситуация естественного эксперимента, которая позволила на цифрах показать, какой эффект могут иметь такие практики в судебной системе. Авторы заканчивают свою статью тем, что случайность назначения судей необходимо повышать и что это эффективное средства против judge shopping.

Вы спросите, а что у нас? В российских арбитражных судах обязательное автоматическое распределение дел ввели в 2008 году. В судах общей юрисдикции распределением дел до относительно недавнего времени занимались председатели судов — этой возможности они официально лишились после реформы 2018 года: это была одна из немногих мер повышения независимости судей, предлагавшихся тогда Центром стратегических разработок при участии нашего института, которые были реализованы. Как на практике работает автоматическое распределение дел в российских судах и как повлияло нововведение на работу судов общей юрисдикции — еще предстоит исследовать.

#CELS

О пользе случайного распределения дел между судьями
Часть 1, контекст

Продолжим рассказывать об интересных статьях с CELS. Коллеги из Университета Санта-Клары привезли на конференцию текст, в котором есть все — яркий герой, редкая квази-экспериментальная ситуация, эффектные графики и очевидные практические выводы. Почему-то особенно впечатляет наличие героя: интересно, как много написано количественных по методу статей, в фокусе которых — один человек? Дело в том, что статья Do Judicial Assignments Matter? Evidence from Random Case Allocation посвящена judge shopping, то есть стремлению истцов устроить все так, чтобы их дело рассмотрел нужный судья.

Нашего героя зовут Алан Олбрайт, он работает судьей в федеральном окружном суде Западного округа Техаса, и в 2019–2021 годах через него проходило 20-25% всех патентных дел в США. Как это стало возможным? Тут сошлись несколько обстоятельства и инициатива самого Олбрайта.

Обстоятельство первое. Новые дела, поступающие в окружной суд, распределяются по усмотрению его председателя — как правило, случайным образом между судьями округа. Если же округ большой и у его суда есть подразделения, то распределение происходит между судьями внутри того подразделения, в которое был подан иск. Одно из подразделений суда Западного Техаса находится в небольшом городе Уэйко, и Алан Олбрайт — его единственный судья. Таким образом, подавая заявление в Уэйко, истец мог быть уверен, что его делом будет заниматься Олбрайт.

Обстоятельство второе. Иск о патентном нарушении можно подать в том округе, где у ответчика есть представительство, а в Западном Техасе находятся офисы многих больших технологических компаний, например Apple, Google, Microsoft, eBay и Huawei. Присутствие таких игроков привлекает «патентных троллей» — компании, которые зарабатывают на патентных претензиях.

Что касается инициативы, то, общаясь с прессой после назначения, Олбрайт явно дал понять, что хочет сделать Уэйко хабом для патентных дел. Такие дела обычно тянутся долго, но в своем суде Олбрайт установил такую схему их рассмотрения, чтобы укладываться примерно в 18 месяцев. Скорость тяжбы делала суд в Уэйко привлекательным для истцов — но не только потому, что позволяла сократить издержки.

Один из защитных маневров, к которому может прибегнуть ответчик, — обратиться в Ведомство по патентам и товарным знакам США (PTAB), чтобы то повторно рассмотрело патент истца. Если патент некачественный, а у «патентных троллей» они часто такие, то он может быть аннулирован, и на этом все и закончится. Однако известно, что PTAB обычно отклоняет такие обращения, если заранее понятно, что оно не успеет провести ревизию патента до окончания дела о его нарушении. Длится ревизия примерно 18 месяцев. Таким образом, ответчики по патентным делам, поданным в Уэйко, практически лишались этого средства защиты от «троллей». Кроме того, Олбрайт известен тем, что редко принимает решения о несостоятельности патента на том основании, что их предмет не подходит для патентования, к чему часто аппелируют ответчики в делах о программном обеспечении и электронной торговле. Передавать дела в другие суды, о чем при некоторых условиях могут просить стороны, Олбрайт тоже не любит.

В общем, хотя нет веских основания обвинять Олбрайта в предвзятости, его суд явно был привлекателен для истцов. В сочетании с возможностью фактически выбрать его для рассмотрения дела, просто подав иск в Уэйко, где других судей нет, это привело к небывалой концентрации патентных дел перед одним судьей. Но и не только — как показывают авторы, это вызвало к жизни множество исков, которые вряд ли появились бы, не будь у троллей такой удобной платформы.

#CELS

Борьба с домашним насилием в Бразилии: успешно ли закон Марии да Пенья защищает женщин?

В июне в Бразилии прошла одна из ключевых конференций по эмпирико-правовым исследованиям CELS Global 2024. На панели Gender and Law была представлена работа авторов из Бразилии и Канады “Crime, Punishment, and Prevention: The Effect of a Legal Reform on Violence Against Women”. В работе анализируется влияние закона против домашнего насилия, вступившего в силу в Бразилии в 2006 году, на количество убийств женщин в результате домашней агрессии.

Закон Марии да Пенья* предусматривает целый ряд мер, направленных на снижение домашнего насилия:
▪️более строгие наказания за домашнюю агрессию, запрещающие судам выписывать только денежные штрафы;
▪️ создание специальных судов для работы с делами о домашнем насилии, либо приоритет делам о насилии в судах по уголовным делам в тех местностях, где создание специальных судов невозможно;
▪️ разработка мер экстренной защиты: досудебный арест обидчика или судебное решение о выселении/соблюдении дистанции в течение 48 часов;
▪️ создание органов для помощи женщинам: женской полиции, шелтеров, центров психологической, юридической и медицинской помощи;
▪️ работа с агрессорами: внедрение программ реабилитации и образования;
▪️ изменение социальных норм: широкие социальные и образовательные кампании, направленные на просвещение населения.

Закон Марии да Пенья защищает от домашнего насилия только женщин и не предусматривает мер защиты для мужчин. Именно это позволило авторам с помощью метода difference-in-difference понять, насколько эффективным оказалось принятое законодательство: есть две группы, не одинаковые и в разной мере подверженные проблеме, но существующие в одинаковых условиях, — можно ожидать, что смертность в обеих группах со временем будет меняться, но если эти изменения не параллельны и если тренды двух групп расходятся после принятия закона, появляются основания говорить о его эффекте.

Авторы приходят к выводу, что в среднем с 2006 по 2015 год количество убийств женщин в результате домашней агрессии уменьшилось на 9% благодаря закону Марии да Пенья. При этом с каждым годом эффект закона становился все более выраженным. По мнению авторов, это связано с постепенным изменением социальных норм в Бразилии и реализацией все большего количества мер, предусмотренных законом (властям нужно время для создания специальных судов или женской полиции во всех муниципалитетах страны). Также эффект закона оказался более сильным для черных и менее образованных женщин. Если исследователи правы, перед нами пример законодательства, которое защищает более уязвимые слои населения.

* Закон называется Lei Maria da Penha — в честь женщины, которая 19 лет добивалась наказания для мужа, дважды пытавшегося ее убить. Межамериканская комиссия по правам человека решила, что в ее деле Бразилия нарушила Конвенцию о предотвращении, наказании и искоренении насилия над женщинами, и призвала правительство страны принять меры. Считается, что это запустило процесс, итогом которого стало принятие закона Марии да Пенья.

#CELS

Сегодня мы вручили дипломы трем выпускникам нашей магистерской программы «Эмпирические исследования права». Мы благодарны Константину Крылову, Виктору Леденёву и Анне Седовой за доверие: они вручили нам свое время, силы и энтузиазм на целых два года. Это было захватывающе, иногда непросто и почти никогда не скучно. Тематика магистерских диссертаций очень широкая — гендерный состав органов адвокатского самоуправления, связь паритетного контроля над ООО с угасанием или ростом споров в судах, трудовая эксплуатация в работных домах. Мы верим, что каждый наш магистрант опубликует статью по своим наработкам во время учебы, а то и не одну. Желаем им новых свершений!

11 июня в Международном университете информационных технологий (Алматы, Казахстан) прошла открытая лекция «Управление, основанное на данных, в государственном секторе» нашей коллеги Марии Шклярук. Мария рассказала о популярности доказательного подхода и его реализации в разных странах; о проблемах, возникающих из-за увлечения показателями эффективности госорганов; и о том, как научные подходы помогают справляться с этими проблемами. Для подписчиков нашего канала мы выкладываем презентацию с лекции.

Сейчас фонд «Аврора-Ала», учрежденный ЕУСПб и МУИТ, рассматривает возможность запуска совместных программ по государственному управлению, основанному на данных. Если вам интересно развитие этой темы в Казахстане, пожалуйста, пройдите опрос. Если у вас есть коллеги в Казахстане, которым может быть интересна эта тема, мы будем рады, если вы перешлете им презентацию и ссылку на опрос.

Сегодня важный день рождения в российской криминологии — 90 лет Якову Ильичу Гилинскому. Мы желаем этому чудесному, деликатнейшему и многими уважаемому человеку крепкого здоровья, исследовательского задора и успехов! Если есть в нашей стране человек, который ежедневным трудом возвращает криминологию из лона юриспруденции в общемировое русло социальных наук, — это он. Если есть в России ученый, кто борется за гуманизацию уголовного правосудия и популяризирует лучшие мировые практики, — это снова он. Уже несколько поколений социологов и криминологов изучают азы дисциплины по его учебникам. Многие лета, с любовью и уважением, дорогой Яков Ильич!

Друзья, сегодня отмечается День российской адвокатуры. Поздравляем всех причастных! С представителями этой юридической профессии ИПП всегда связывали отношения тесного сотрудничества и взаимного интереса. Кроме того, по удачному совпадению в июне наш Институт будет официально отмечать 15 лет своей жизни. По этим двум поводам мы решили временно открыть бесплатный доступ к электронной версии нашей книги «Быть адвокатом в России: социологическое исследование профессии».

Скачать книгу можно с 31 мая по 3 июня на сайте Издательства ЕУСПб по этой ссылке.

И кстати, наше издательство публикует много других замечательных нон-фикшн книг. С полным каталогом можно ознакомиться здесь, поддержать издательство здесь, а отслеживать последние новинки в этом телеграм-канале.