Заметки френолога

наконец, искусство - чистый случай а выхода в "публичную сферу", не отягощенный реальностью ни природы, ни власти

продолжая: искусство это специфический формат выхода в "публичную сферу", наряду с политикой и наукой (производство истины, блага и красоты)

вопрос, конечно, не в том, откуда приходит вдохновение, а в том, как строится интеракция между артистом и публикой

конструирование маски: "рассказы о..."

то есть, оппозиция демократия/диктатура это вопрос идентичности, хабитуса, а не инструментального выбора

прочитал манифест Маска и Рамасвами, сколько понимаю, заявлена нормальная "революция сверху", направленная на восстановление баланса между элитами платежа и приказа (бюро- и плутократиями), вполне своевременный проект

коротко говоря, на практике философия или даже политтеология демократии (как, разумеется, и диктатуры) сохраняет апофатический характер: она не отвечает на вопросы, что делать и кто виноват, но показывает, чего делать нельзя

античный театр (как, кстати, и елизаветинский, и даже советский) показывали, что у естественного и неизбежного тренда к автократии есть невидимые и заранее неизвестные, но вполне ощутимые границы, правитель, который за них вышел ("потерял края", как говорят в определённых кругах), становится жертвой, то есть, либо погибает (это трагедия), либо подвергается осмеянию (комедия), на практике это значит превращается в изгоя

будучи утопией, комплементарной всякой господствующей идеологии, демократия (как и диктатура) предполагает какой-то специфический канал трансляции, параллельный политическим институтам, таким каналом, по-видимому, являются искусство, конвертирующее политический идеал в моральную или эстетического норму

артист выносит в "публичную сферу" визуализацию своего личного экзистенциального опыта, оформленную как маска, то есть, персонаж кпкого-то спатакля, публика либо опознаёт этот опыт как свой собственный, тогда артист делает сборы, либо нет

М.К.Петров: запрет на плагиат - императив "публичной сферы", в равной степени актуальный для искусства, политики и науки

объект, идентифицированный как зрелище, становится фетишем (в частности, произведением искусства), если конституирует границу с каким-то "иным миром", тогда как практика такой идентификации конституирует "публичную сферу", то есть, эксклюзивное социальное пространство транзита

предположительно, у искусства (и шоу-бизнеса как его периферии) двоякая социальная функция: производство фетишей, обеспечивающих разметку повседневности как социального пространства, и воспроизводство "публичной сферы" как диспозитива перемен, очевидно, что в перспективе транзита артисты вообще и богема в частности востребованы как персонификация домена

очень может быть, что "диктатура пролетариата" такая же точно контаминация двух утопий: диктатуры, с одной стороны, демократии, с другой (при условии, конечно, отождествления пролетариата с народным собранием, но это нетрудно)

точно так же, по-видимому, обрастает "матчастью" и политический идеал диктатуры, поэтому революция вполне может рассматриваться как разновидность ордалий, то есть, поединок двух утопий, по результатам которого формируется новый институциональный дизайн

собственно революция, то есть, обрушение институтов, начинается с попытки установить диктатуру, дальше уже как выйдет

предположил бы, например, что идеал демократии приобретает актуальность и детализацию по мере развития политического кризиса, то есть, разрушения сложившейся повседневности, и служит диспозитивом мобилизации, обеспечивающей транзит (paradigm shift), но это ещё обдумывать надо

идентификация демократии как утопии (отсюда самая возможность оксюморона "демократический социализм"), а не идеологии, в соответствии с которой конструируются политические институты (монархия или республика), вынуждает либо рассматривать демократию как чисто риторическую фикцию, котёл с похлёбкой, намалеванный на заднике "публичной сферы", либо поставить вопрос о специфических функциях этого конструкта в политической системе

если, в свою очередь, республика естественно и неизбежно вырождается в автократию, то негативная идентификация с действующим социальным порядком так же неизбежно артикулирована как идеал равенства, императив, предполагаемый всякой утопией

то есть, демократия это, конечно, спектакль, зрелище, функция которого - вызвать у публики катарсис, отсюда специфическая роль театра в соответствующих контекстах

перелистывая фейсбук: демократия, в отличие от республики - регулятивный, как сказал бы Кант. а не конститутивный императив, это политический идеал, который, вообще говоря, не предполагает какой-то специфической формы правления, достаточно, чтобы никто не был против, а это, конечно, утопия

тем не менее, конструкция и собственная динамика выборов как социальной практики таковы, что республика неизбежно вырождается в автократию, этого кто только не замечал, вот демократия и является моральным или даже чисто эстетическим (как у А.Д.Синявского) императивом, который сдерживает тренд к монополизации власти

то есть, объект или артефакт становятся зрелищем в контекстах их оперативной недоступности: "видит око, да зуб неймёт"