ЕСЛИ ВЫ ЖЕРТВУЕТЕ СОБОЙ
Если вы жертвуете собой, то потом вам захочется, чтобы кто-то за эту жертву заплатил. И тогда мы злимся на наших детей, потому что мы вложились, мы многое им дали, и мы хотим возврата.
Мы хотим, чтобы потраченное вернулось к нам благодарностью, каким-то счастьем, процветанием, пятерками, достижениями и так далее.
И опять же, мы не даем детям свободы, потому что иногда они не могут или не хотят нас радовать, иногда они нам не благодарны, и тогда они говорят, что этого не просили. Ребенок, например, может не просить нас готовить обед из трех блюд, мы это делаем по собственному разумению или вследствие собственной тревоги.
Поэтому адекватная пара – это когда родитель делает то, что может, то, что считает нужным, то, на что у него хватает ресурса, и он умеет этот ресурс отслеживать. Если ему не хватает ресурсов, то он говорит: «Сегодня – нет. Сегодня я не почитаю тебе сказку, не могу, устала, прости». Ребенок ноет, плачет, вы ему говорите – «Да, ты расстроился, обидно, конечно, но я не могу, никаких сил у меня нет». И тогда ребенок встречается с тем, что мир не всегда дает ему то, что нужно, он фрустрирован, но мама рядом, она помогает пережить эту фрустрацию.
Мама говорит − «ну да, поплачешь сейчас немного, позлишься, что я не читаю тебе сегодня сказку, но завтра я буду чувствовать себя лучше и почитаю».
Но если вы начинаете читать через силу, то вы читаете уставшая и злая, ребенок это чувствует, он начинает капризничать, а вы принимаетесь орать на него, думая про себя − «мало я напряглась тут ему, читаю, а он еще в ответ и орет».
И в результате происходит, так называемое, садистическое отыгрывание, когда где-то вы были мазохисткой, а потом чуть позже вы садистически отыгрываетесь на ребенке.
Чтобы ничего такого не происходило, запомните: хорошая мама – не значит упахавшаяся мама, и уж точно это не синоним мамы, сделавшей все, что нужно ребенку. Потому что ребенку иногда нужно, чтобы ему отказывали.
Ирина Млодик
Если вы жертвуете собой, то потом вам захочется, чтобы кто-то за эту жертву заплатил. И тогда мы злимся на наших детей, потому что мы вложились, мы многое им дали, и мы хотим возврата.
Мы хотим, чтобы потраченное вернулось к нам благодарностью, каким-то счастьем, процветанием, пятерками, достижениями и так далее.
И опять же, мы не даем детям свободы, потому что иногда они не могут или не хотят нас радовать, иногда они нам не благодарны, и тогда они говорят, что этого не просили. Ребенок, например, может не просить нас готовить обед из трех блюд, мы это делаем по собственному разумению или вследствие собственной тревоги.
Поэтому адекватная пара – это когда родитель делает то, что может, то, что считает нужным, то, на что у него хватает ресурса, и он умеет этот ресурс отслеживать. Если ему не хватает ресурсов, то он говорит: «Сегодня – нет. Сегодня я не почитаю тебе сказку, не могу, устала, прости». Ребенок ноет, плачет, вы ему говорите – «Да, ты расстроился, обидно, конечно, но я не могу, никаких сил у меня нет». И тогда ребенок встречается с тем, что мир не всегда дает ему то, что нужно, он фрустрирован, но мама рядом, она помогает пережить эту фрустрацию.
Мама говорит − «ну да, поплачешь сейчас немного, позлишься, что я не читаю тебе сегодня сказку, но завтра я буду чувствовать себя лучше и почитаю».
Но если вы начинаете читать через силу, то вы читаете уставшая и злая, ребенок это чувствует, он начинает капризничать, а вы принимаетесь орать на него, думая про себя − «мало я напряглась тут ему, читаю, а он еще в ответ и орет».
И в результате происходит, так называемое, садистическое отыгрывание, когда где-то вы были мазохисткой, а потом чуть позже вы садистически отыгрываетесь на ребенке.
Чтобы ничего такого не происходило, запомните: хорошая мама – не значит упахавшаяся мама, и уж точно это не синоним мамы, сделавшей все, что нужно ребенку. Потому что ребенку иногда нужно, чтобы ему отказывали.
Ирина Млодик
