Поговорим о вашем отце

Самый-самый (и, кажется, единственный) минский фудблог выкатил список самых-самых заведений 2024. Я немедленно нанесла их на карту местности и обнаружила, что живу в китайском квартале.

Три из трех лучших китайских ресторанов — туть. Не говоря о кафешках, закусочных, забегаловках. Я и раньше замечала, но не заглядывала, а тут решила — пора. Знак.

На ресторацию замахиваться не стала, пошла есть скромные китайские пельмени в заведение, ни за что не догадаетесь, «Китайские пельмени». Утро буднего дня, все битком и все китайцы, и гости, и персонал. По мелочам не размениваются, порция — полкило. На разноцветных бутылках и банках с соусами написано: соус. На громадной, не очень опрятной, как из школьной столовой, супнице написано: суп. На блюде дня в черном, с кулак толщиной, кляре, ничего не написано, ну и правильно, по хвостам ясно: рыба.

Экспериментировать не стала, взяла пельмешки (с креветкой, яйцом и луком). Пока ждала, любовалась на пару влюбленных. Они заказали стол еды и распивали принесенную с собой нарядную поллитру байцзю. То есть, это я представляла, что пьют они изысканный, девятикратного брожения байцзю, а на деле, может, сивуху какую, я не знаю. Главное, что прямо с утра и страшно довольные.

Пельмешки оказались вкусными, я спросила, как заказать домой. А очень просто — через вичат на китайском.

Считаю, это уровень аутентичности, к которому должно стремиться каждое заведение национальной кухни. Израильский вариант выглядел бы так::

— Заказать домой? Одну порцию? Ты с ума сошла! А муж что будет кушать, а дети? Аколь беседер, мами, набери Йосе, он даст телефон Эвочки, Эвочка даст телефон Давида, а он пришлет дигитальную ссылку, я ее не очень помню. Доставка мгновенная, пара часов, в крайнем случае шесть.

Скучаю.

Новости совсем не моя стихия, но иногда они так великолепны, что не смолчать.

История, значит, такая.

Жил-был в Таджикистане юноша по имени Андрей.

Разочаровавшись в Таджикистане и в том, что он Андрей, Андрей, совершает Алию в Израиль и транс-переход. Так Андрей становится Ольгой.

Через некоторое время Ольга разочаровывается в сионизме и перебирается в Палестину, где заявляет, что теперь она пропалестинская активистка. Но Палестина — это вам не оксфордский кампус, там такие дочки и даром не нать, и с деньгами не нать. Ольгу обвиняют в шпионаже в пользу Израиля и вышвыривают из Палестины к чертовой праматери.

Тут бы Ольге разочароваться и в Палестине тоже, но рано. Она предпринимает еще одну попытку и отправляется в Египет, где затевает переход похлеще МтФ — через Синай в Сектор Газа. За этим занятием ее ловят египтяне.

В египетской тюрьме ветер северный Ольга сидит два года и, конечно, размышляет, кого бы осчастливить собой в этот раз? Правильно, Российскую Федерацию. Честно отмотав срок, Ольга летит в РФ и начинает новый шпионский трек в знаменитом отделе «Э» под псевдонимом «кошка» (что за львица эта тигрица!)

Но время идет, Ольга продолжает искать себя и находит — бинго! — на стороне СВУ. Очень быстро за ней приходят российские спецслужбы, изымают пистолет и израильский паспорт, стоп, снято.

Это не сценарная заявка, не фейк, все гуглится в разных источниках.

К чему я об этом. Если вы, глядючи в разнообразные соцсети, думаете, что живете скучную жизнь, не то, что эти блогеры, которые, напротив, живут очень интересную жизнь, то, как видите, нет. Все мы тишайшая, скучнейшая гавань в сравнении с Ольгой.

Вы возразите — но Ольга же очевидно бездарная и сошедшая с ума натуральным медицинским манером.

Все так, пример — дрянь. Но как вам поэт Рембо, побросавший Париж, Верлена, вкусный абсент и уплывший в Абиссинию продавать дикарям винтовки?

Есть такая область «интересного», куда можно попасть лишь ценой собственного разума.

Все прочее — обычная жизнь. Интересной ее делает навык внимательно смотреть по сторонам и бесконечно, неустанно искать среди простых вещей простые волшебные вещи.

Интересное — это не объективный мир, это оптика. А оптика настраивается.

Со второго раза все совпало: я пришла туда, куда записалась, и записалась туда, куда пришла. Так состоялся мой первый урок плавания — в детском бассейне. Училась правильно дышать::

Глубокий вдох — медленный выдох в воду — вдох — выдох в воду.

— Ну что? — волновалась я, пуская пузыри, как бегемот. — Выйдет из меня мадам Баттерфляй? Ничего, между прочим, смешного, талант сразу видно. Или я бездарная??

Вы, отвечала тренер, нормальная. Обычная. У всех разная плавучесть, у вас средняя.

С одной стороны, здорово же. С другой стороны, это как распределиться в Хафлпафф. Ты не отважный герой, не коварный злодей, не паршивая даже овца. Ты — норм. Окей. И так сойдет.

А у меня жесточайший синдром главной героини. Мне не пишется и не поется, когда жизнь идет день за днем и повсюду не тлеют пожары, хотя бы размером со спичку.

Я из тех, кто не понимает, почему дело, которое начато впервые в жизни минуту назад, не получается сразу как с картинки. Даже моя эпопея с зеркальный столом. Ничего не сделала, но столы с моей воображаемой мозаикой уже разлетаются по воображаемым аукционам, тысяча долларов, три тысячи долларов, пять тысяч долларов, продано господину с красивыми пейсами.

Часто мечтаю отыскать такое дело, за которым бы люди увидали меня и такие: звезда родилась! Вообще бывают ли на свете такие дела?

А я говорила, хреновому дню стоит только начаться.

Карточку потеряла, бассейны перепутала, пришла домой, взялась столик свой несчастный мозаикой обкладывать. К вопросу подошла ответственно, как Декстер, пол пленкой застелила. И что? Эта тварь — мозаика то есть — не кратна столу. В смысле не вмещается в периметр целиком. И на ножки, и на основную часть нужно в ряд NN плиток плюс — половинка. Теперь либо новую мозаику заказывать, либо новый стол, либо — стеклорез.

Охохошеньки, мне сорок лет, почему я не сжимаю руки под темной вуалью, а гуглю стеклорез? И главное, если закажу сегодня, он точно не сработает. Надо ждать до завтра.

Лежу, хлебаю чай, боюсь пошевелиться. Вот мне и магическое мышление.

Торжественная, как рыцарский конь, отправилась на первый в жизни урок плавания. А в бассейне выяснила, что перепутала бассейны.

Записалась в Олимпиец, пришла в Олимпийский. Вангую, при желании в этом городе найдутся также бассейны Олимп и Олимпия и находиться они будут в разных концах города.

Бонусом — потеряла банковскую карту. Заблокировала, все норм, но теперь придется добывать новую из Москвы, пока не понимаю, как.

Дню с херни стоит только начаться, а дальше его ничем не остановишь. Вы скажете — магическое мышление, и будете правы. Но у меня всегда так.

Давным-давно, например, в золотые десятые, имела я ООО. Редачила и печатала для Общественной палаты РФ всякое полиграфическое — книжки, брошюры, журналы. Работа была фантастическая во многих смыслах. То склад сгорит. То дизайнер календарные сетки перепутает, и вместо 2014 наступал у нас 1014. То фура едет, едет, а между 87 километром и Кабаново — как сквозь землю. Это водитель решал, что не для того его роза цвела, отключал телефон и уходил в запой в ближайшем шалмане.

Было весело, и градус веселья всегда определяла первая новость дня. Если новость хорошая, то день пройдет и слава богу. А если плохая, готовься тушить пожары. Система работала исправно, и я до сих пор считаю, что мы с Общественной палатой находимся под управлением некой хитрой планиды. То есть палата хз, а я так точно.

Удивительный пункт забыла.

Мой район подключен к артезианской воде. Может быть, это обыкновенное явление, и найдутся города, где талыми ледниками полы моют, я не знаю. Но в кругу меня артезианская вода из крана — большое событие.

Без смены ухода лицо мое переменилось и засияло, как молодильное яблочко. Покраснения, шелушения, высыпания — все ушло.

Делаем выводы, девочки. Для красивой кожи достаточно простого советского воды. А кислоты с пептидами — так, для души.

Что имею сказать спустя месяц жизни в Минске

.✦ Город — бесконечное 1 января. В смысле — очень мало людей. Иногда иду по улице или бегу по парку и понимаю, что совершенно одна. Не едет машина, не бежит собака, не идет человек, а только ветер — ууууу — качает сосны, скатывается с крыш. Я еще с подкастами этими, где Милуокский монстр отрезал голову мужчины, положил в холодильник и долго ею любовался. Жутковато бывает.

.✦ Булки, вафли и медовики. А также наполеоны, бисквиты и павловы. Круассаны плоские, круглые и вывернутые наизнанку. Кофейни, кофейни, кофейни. Сладкое — повсеместно, в диком каком-то многообразии. Москва ведь не упарывается по десертам, в Израиле, чтобы съесть классный десерт, надо предпринять серьезную вылазку. Здесь же я чувствую себя стриптизершей, которая запрыгивает в торт и выпрыгивает из торта, запрыгивает и выпрыгивает.

.✦ Еда топовая. Отдельную песнь льда и пламени петь не буду, сами приезжайте, сами идите в Бульбашы (не в Васильки!), сами влюбляйтесь.

.✦ Очень понравилось снимать квартиру. Мы с хозяйкой поехали в торжественное государственное учреждение, подписали типовой договор, получили экземпляры с синими печатями. Мне спокойно, ей спокойно, системе спокойно. Везде бы так.

.✦ Я живу в доме, у которого есть ПРЕДСЕДАТЕЛЬ и ТЕЛЕГРАМ КАНАЛ. Что характерно, за председателя не надо платить. В отличие от израильского домового комитета, который бог весть, чем занят и в каких эмпиреях витает. Я никогда его не видела, а красивые шекели вынь да положь.

.✦ Шоппинг — затруднительный. Я бы сказала, с приключениями шоппинг, потому что за беговыми кроссовками пришлось ехать аж во дворец(!) легкой атлетики. А за купальником для бассейна — в магазин, сука, купальников для бассейна, очень специализированный. Там меня спрашивали, на какой воде я плаваю, быстрые у меня старты или не очень, прыгаю я или ныряю. Было неловко, ведь в несоленой воде я в основном тону.

.✦ Есть Озон, который меня забанил, и есть Вайлдберис, но они едут из РФ и от того дороже. Есть Ламода, но она без примерки (что??) и тоже едет из РФ (зачем??). Площадки, по большей части бессмысленные в Беларуси.

.✦ Кажется, очень крутой бьюти-рынок. Немногое успела затестить, но что затестила — тем довольна.

.✦ Зима — питерская, даже говорить о ней не хочу. Первые дни смотрела в окно и такая — а в Израиле сейчас солнышко, пончики ханукальные дают, чего не сиделось.

.✦ В целом, что хотела, то и получила. Тихо, уютно, предсказуемо. Купила вот мозаику, буду превращать икеевский столик в диско-тейбл, такой теперь уровень челленджей. Хз, надолго ли меня хватит.

Новый Год я встречала одна, с Надеждой Тэффи и малиновым чаем, отказавшись ото всех приглашений.

Причина: вспышки на солнце.

Научные, доказательные ребята метеозависимость отрицают. Что-то как-то иногда немножко погодная мигрень — это ладно, на это они, скрепя сердце, соглашаются. Но чтобы солнышко скрылось, муравейник закрылся, а человеку через это дурно сделалось — тут их не уломать. Нет в международном классификаторе болезней метеозависимости, а значит и метеозависимости нет, такая логика.

Ну не знаю, ребят, а я вам что, шутка какая-то? Пускай я ту бурю с трудом представляю. Кроет ли она мглою небо? Несется ли, подобно Дикой Охоте? Или неразличима глазу, как пустой знак? Не знаю. Но чувствую ее, тварь, от ушей до хвоста. Вчера лежала и сегодня лежу, только кручусь с боку на бок, как морской лев.

Салюты эти еще. Даже ребенком их не любила. Громко, опасно, бездарно. Нравятся вам вспышки в небе — дождитесь лета, гроз, звездопадов, а так только зверей пугаете и людей с расстроенной кукухой. Кабы я была царица, запретила бы к чертовой матери.

Такой, стало быть, Новый Год, не веселый. Но я не верю в главную ночь, которую как встретишь, так и проведешь. Даже радуюсь, что не имею никаких неотменяемых обязанностей и убеждений, которые гнали бы меня, полубоморочную, по елкам, гостям и кабакам. Хотела, конечно, начать 1 января символично, с кросса в новом парке, но упс. Личный календарь все-таки важнее общественного.

Продолжу читать Тэффи, есть утку и валяться. И вам желаю провести праздники так, как можется и хочется вам, а не кому-нибудь.

Лучший в мире рецепт салата Мимоза

Еда, конечно, олдскульная. Скажи зумеру, вот, мол, «мимоза», так он будет ждать отвратительные, тревожные желтые цветы или просекко с апельсиновым соком, но никак не салат.

У мимозы истории, подобной оливье, нет, блюдо это совершенно простонародное. Оригинальную его основу составляют консервы, и уже на этом этапе сердца воспламеняются, и вновь продолжается бой. Одни утверждают, что нужна непременно треска. Другие не признают ничего, кроме горбуши. Третьи говорят, что сайра вообще-то ничем не хуже. Четвертые упирают на диетические свойства тунца. Пятые — воистину, кого бог хочет погубить, того лишает разума — добавляют шпроты.

А я вам скажу то, что вы и так знаете: в интернете никто не прав. Ничего хорошего, кроме подъездной пепельницы, из консервной банки произойти не может. Поэтому берем филе саломона, то есть лосося, или же семги полкило и запекаем в духовке в фольге 15 минут с солью и перцем. Вместе с ней, но несколько дольше — минут 45 — запекаем пяток картох, моя прелесть, и столько же морковки. Все мелкое, нам много не надо.

Параллельно варим яйца, тоже штук пять, разбираем на желтки и белки. Белки режем, желтки разминаем в труху.

И важно!! Красный лук или любой салатный. Лишь бы не репка, от которой одни рыдания (как будто мало их было в 2024, а также в 2023, а также...). Лук режем мелкими кубиками — не в кашу, не ломтями, а нормально.

Когда все остыло, укладываем слоями::

Сперва картошку, она формирует каркас. Толщина — на ваш вкус, но мы все-таки не драники месим, так что без фанатизма. Солим, мажем слоем майонеза (лучше домашнего, но это смотрите по силам). Посыпаем луком.

Тут тонкий момент, как посыпать. В качестве референса я бы предложила сеятеля с картины Остапа Бендера. Нам не нужен полноценный слой, а как будто тортик ягодами украшаем.

Дальше рыба, уже нормальным слоем. Мажем майонезом, посыпаем луком.

Дальше морковка — солим, мажем, посыпаем.

Дальше, если осталась еще рыба, устраиваем дополнительный слой рыбы, мажем, посыпаем. Если осталась морковка и картошка, долой их в оливье.

Дальше белки — солим, мажем, посыпаем.

И финальный слой — желтки, которые как раз отвечают за сходство с отвратительными, тревожными и так далее.

Все. Никакого мороженого, тертого на терке сливочного масла. Никакого сыра, ни твердого, ни плавленного. Никакой сладкой кукурузы.

Убираем в холодильник на несколько часов, а то и на ночь.

ИТОГО::

.✦ Семга или лосось полкило+
.✦ Морковка 3-5 штук в зависимости от величины
.✦ Картошка 3-5 штук в зависимости от величины
.✦ Луковица 1 не-репка
.✦ Яйца 5 штук
.✦ Мазик (много)

Для меня это самое новогоднее блюдо из всех, чаще его есть все равно невозможно. Я готовила мимозу в Москве, в Таиланде, в Израиле, в Турции, теперь вот в Минске. Всюду, куда меня заносила судьба.

Приятного аппетита и с праздником вас. С Ханукой, Новым Годом или Рождеством — у кого к чему лежит душа. Обнимаю.

Телеграмные итоги сообщают, что самый-самый-самый популярный мой пост за год — про форшмак. Вот так пишешь топи и выси, кровь, любовь и риторику, а во главе угла все одно холодные закуски.

Но я рада. Как говорила Татьяна Никитична Толстая, мир несовершенен, а мои блины совершенны.

Рецепта блинов у меня нет. Да и успех форшмака, конечно, не повторить. Однако, есть еще одна еда, которую я довела до идеала.

Сегодня 31 декабря, пришло ее время. Встречайте — лучший в мире рецепт салата Мимоза.

Обожаю рынки и делю их на два типа: рынки-аттракционы и просто-рынки.

Рынки-аттракционы рынками только прикидываются. Стоит себе такой Кармель в Тель-Авиве или Иегуда в Иерусалиме и делает вид, что он обыкновенное место, где дешево и удобно купить то и это, заходите, гости дорогие. Врет, конечно.

Сколько раз я приезжала на Кармель за элементарными рыбами и мангами, а уезжала пьяная с куском голубого столетнего сыра, который в диком средневосточном лете расцветал такими ароматами, что нас с сыром грозились выгнать из автобуса.

Кармель — величайший из рынков-аттракционов. Он существует, чтобы объедаться свежими — на веточке —финиками с прилавка, чихать над россыпью заатара и сарпетской горчицы, заедать димсамы бурекасами, а бурекасы запивать араком, угощать булкой крыс, торговаться до хрипоты, все тратить и ничего не брать взамен. Не знаю, сколько надо прожить близ Кармеля, чтобы ходить туда скучно и запросто, как в Пятерочку. Жизнь, не меньше.

Из похожих чудес света — Чагальчхи в Пусане. Была там однажды и помню до мелочей. Янтарные и изумрудные змеиные водки, кисло-огненные соусы и загадочные устрицы, которые хочется скупить все, но не для еды, а для ловли жемчуга.

Теперь я живу рядом с минской Комаровкой. И это — просто-рынок из палаты мер и весов. Никто не пляшет, не ругается, не поет. Никто даже не торгуется. За какой-то час (смех для подобного мероприятия) я купила фермерскую утку, гранатовый сок, самую вкусную в мире чернику, хурму величиной с солнце, зелени, овощей, мяса, мешок бульонных костей, шерстяные носочки и, конечно, саломона (так называют в Израиле лосося и я отказываюсь теперь называть его иначе). Набила полную тележку и за смешной прайс укатила с нею домой. Восторг. Совсем другого рода, но тоже восторг.

Чего бы мне правда хотелось, так это иметь под боком и Кармель, и Комаровку, но мир устроен иначе. Полиамория, которая никому из нас не светит. Что, пожалуй, к лучшему.

Наклеив на кирпич 30 метров гирлянды и притащив из соседнего района советский научно-фантастический светильник, поняла, что арабской ночи из моей однушки не выйдет. Буду колдовать лофт. В связи с этим встал вопрос по перекрашиванию икеевского столика из смутно-белого в некий акцент.

Так мне открылась великая палитра меловых красок. Я думала, после бегемотового — у меня есть такое худи — хрен что меня удивит. Но теперь сердечко разрывается между «твой любимый псих» и «пляшет Варя на базаре». И мучает вопрос, почему «Мастер встретил Маргариту» — это коричневый, а не тревожный желтый??

Почувствовала себя лучше, пошла за кофе. У баристы — миниатюрной девушки с коралловыми волосами — огромный ведьмачий медальон.

— Жаль, — говорю, — что нет овсяного молока, но здорово, что вы из Школы Волка.

— Даааа! А вы??

— Я скорее из Аретузы.

Девушка страшно обрадовалась. Я так же радовалась, когда миллион лет назад носила мужские рубашки и талисман Дина Винчестера в виде стремной рогатой головы. Ничто не сближает взрослых незнакомцев так радостно и стремительно, как совпадение детских частей.

Я при том не люблю это квадратно-гнездовое деление на Ребенка, Родителя и Взрослого, это тоска зеленая. Зато очень люблю терапию субличностей. В ней мы верим, что внутри каждого живет много-много разных Я: профессор Снейп, например, королева бурлеска, пьяный батя, отчаянная домохозяйка и маленькая невеселая девочка, у которой воображаемых друзей больше, чем реальных.

Не все наши субличности нам нравятся. Некоторых мы гоним, запираем в сараях, на чердаках, уводим в лесные чащи, привязываем там к елке и оставляем на съедение волкам — за то, что бесполезные, глупые, слабые. Словно истории нас ничему не учат, и не из этих девочек вырастают принцессы всех милее, всех румяней и белее. Словно не они заставляют злую мачеху танцевать в железных, раскаленных башмаках.

Задача такой терапии — увидеть все части, каждой дать место и волю. Такая это прекрасная магия, слов нет.

— Девушка! — окликнула меня бариста. — Я закажу для вас овсяного молока.

Еще бы, мы же теперь из одной сказки.

Чувствую себя погано, поэтому немного читерства:: попросила фотки квартиры у хозяйки, самой фоткать нету сил. Благо, они совершенно совпадают с реальностью.

Не восточный дворец, не арабская ночь, но потенциал имеется. Цветов в горшках натаскаю, подушек, может, каких узорчатых. На куфаре (местном авито) уже нашла роскошное покрывало желтого китайского шелка. Стеклянный столик, конечно, из другого мира, но я ему ножки джутом замотаю.

Картинки в камментах. За советы по превращению однушки в 1001 ночь буду благодарна❤️

Ветер в Минске дует по петербургскому обычаю — сразу со всех четырех сторон. Привыкшая к шафрановым пустынным хамсинам, но отвыкшая от родных сквозняков, я немедленно заболела.

Вопреки притче о «еврейском пенициллине» — курином бульоне — я в таких случаях всегда варю говяжий, чудовищно крепкий. Это мне китайский повар на ютубе посоветовал. В курином бульоне, мол, никакого толком коллагена, и он как есть миф. А вся польза этого мира сосредоточена в бульоне костном.

Пью его теперь заместо кофе, заместо многоводы и страшно радуюсь.

С другой стороны, в первой серии Ганнибала доктор Лектер пришел к больному Уиллу Грэму с супом то ли из черной курицы, то ли из черного петуха. И сказал, что на всем белом свете не найти средства целительнее. А этот человек точно знал, о чем говорил.

В связи с этим вопрос к тем, кто не веган::

При простуде и гриппе бульон костный или куриный?

От начала поисков квартиры до переезда прошло два дня. С одной стороны, рекордно мало. С другой — я таки успела понервничать.

Как часто бывает на рынке недвижимости, если квартира напрямую от хозяина, она грустная и далекая. А если красивая и в центре, там поджидает риэлтор.

Заранее смирившись с комиссией, я выбрала агентство с приятными предложениями, позвонила, объяснила чего хочу, чего не хочу, села ждать.

Прошел час, другой, присылают вариант — один. Окей, говорю, а еще будут? Конечно, будут! И присылают еще один на следующее утро. А у меня посуточной аренды в запасе — день и ночь, мне бы ускориться.

Ладно, думаю, эти — бестолочи, с ними раньше весны не перееду. Рою дальше. Нахожу прямо клад. Старинный паркет, современное искусство, лепнина, библиотека, люстра хрустальная, сияет, как алмазный фонд. И что-то как-то подозрительно дешево. Звоню. Там, конечно, тоже риэлтор, слившийся под конец года с бесконечным вечным::

— Ох, девушка, все звонят по этой квартире, никто не снимает, и вы не снимете.

— Почему?

— Старый дом без лифта, пятый последний этаж.

— Ну понятно, протекает.

— Что протекает?

— Крыша.

— Как это — крыша протекает?! Это ж не избушка. Я текущих крыш никогда не сдавал.

Ну, думаю, парень, ты б в Израиле и часа не продержался. Крыш текущих он не сдавал, можно ли тебя риэлтором после этого называть?

— Так если крыша цела, в чем проблема?

— ПЯТЫЙ ЭТАЖ БЕЗ ЛИФТА. Кому охота карабкаться?

А для меня лифт — сродни праздничной карусели. С ним хорошо, но без него даже привычнее. Я все это объясняю — что в душе я горная барашка, что мне эти этажи — тьфу, хоть пятый, хоть тридесятый.

Риэлтор обрадовался, попросил перезвонить вечером, и никогда больше не взял трубку.

Я пригорюнилась. Кой черт меня дернул в новый город на исходе декабря? Очевидно, что люди вовсю ждут Нового Года, нового счастья, а до старого никому дела нет.

Я приготовилась съезжать в отель, одиноко, киношно пить джин в лобби-баре, смотреть, как медленно и печально оплывает в бокале лед. Размышлять о том, что мне сорок, а я — вон где и вон чего.

Короче, картину нарисовала — все как мы любим.

Однако, моя квартира меня ждала. С третьей попытки. Центр, кирпичный дом, напротив Ботанический сад. Лифт, опять же, чудо чудное, диво дивное. И очень своеобразный ремонт. Настолько своеобразный, что я сразу смекнула, что делала его не хозяйка.

— А, — сказала она, — здесь жил ливанец. Это его квартира была, он не сдавал и для себя по красоте устраивал. Потом уехал, а мы купили. Вы самая первая квартирантка будете.

Офигенны дела твои, господи. Мне, еврейке, определенно стоило переехать из Израиля в Беларусь, чтобы снять квартиру, принадлежавшую ливанцу. Люблю такие истории.

Минск нравится.

Живу первые дни, что называется, посуточно. Квартира симпатичная, но одеяло ватное, холодное, а наволочки повидали такие виды, что в них только лук хранить. Ладно, думаю, чай не Хилтон, а домашние штуки все равно покупать. Открываю интернет, нахожу Икею. Ну, как Икею — магазин, что якобы торгует всей Икеей, какая была прежде.

И, знаете, без обмана. Все, что с двадцать второго осталось, все в наличии. Один вид подушки, два вида половика и акула блохейн, как живая. Окей, решила я, не вышло с одеялом, куплю мяса в большом супермаркете, зря что ли ехала в такую даль. Но и мяса не оказалось. На громадном прилавке — все виды очень некошерной свинины и больше ничего.

Обошла три магазина поменьше — сплошная курица.

Чекнула доставки — картина та же.

Это что ж получается? Придется искать синагогу, около синагоги мясную лавку, таскаться к черту на рога, хвататься за сердце и спрашивать, почему так дорого за сплошной жир. На меня тоже будут хвататься за сердце и отвечать, что это конь скачет, как конь, а корова все больше отдыхает, отсюда справедливый жир по справедливой цене.

В сущности, не удивлюсь, если найду стейки в каком-нибудь внезапном секретном месте, как свечи для торта в Израиле. Думаете, они в отделе для выпечки или праздника? Хрена лысого. Они — на отдельных торгово-центрных островках, вместе с симками и развесным мармеладом. Почему там?? Никто не знает.

Как не покидала Эрец Исраэль, как не покидала.

Была на винтажном маркете, купила клипсы в виде пивных крышек, дивной красоты.

У всяких клипс на замочке есть резиновая хуйнюша, благодаря которой они висят и не падают. У моих — нет. Это ничего, сказала девушка, вы приходите в наш винтажный салон на Чистых Прудах, новые подберем.

Что мы представляем, когда слышим «винтажный салон на Чистых Прудах»? Правильно, милый магазинчик между какой-нибудь вермутерией и какой-нибудь шампанерией. Да и адрес — Сретенский бульвар, какой тут подвох? По простоте душевной (которую некоторые назовут глупостью) я приехала без звонка. Хожу, брожу, ничего даже близко похожего. Догадываюсь заглянуть на страничку магазина, а там — разгораются тайные знаки.

Зайдите в последнюю в доме черную арку. Из черной арки вы попадете во двор-колодец, но вам туда не надо. Сверните налево, там будет еще одна арка, пройдите ее насквозь, вы окажетесь в другом дворе, колодезнее прежнего. Справа найдете восьмой подъезд. Код 372, универсальный. На первом этаже позвоните в железную дверь без вывески (не перепутайте с деревянной), вам откроют.

Никто, конечно же, мне не открыл.

Стою в подъезде, слушаю, как звенят под ветром стекла в рассохшихся рамах, гляжу, как кружится в сумерках вековечная штукатурная пыль. Ни хуя себе, думаю, винтажный салон. Может, и хорошо, что не открыли? Войдешь и пропадешь. Кто знает, что за Нарния за железной дверью, что за наркохолдинги и Лабиринты Ехо?

Дворы еще завораживают. Ни человека, ни кота, зато — окна! В одном парит хрустальная люстра на 12 свечей и бархатные с золотыми кистями шторы, винные, темные, как иное прошлое. В соседнем — закопченный в трещинах потолок и серое белье на веревках тесными рядами, качается от сквозняка, надувается парусом. Кто живет? Как живет? О чем плачет?

В задумчивости покинула я восьмой подъезд за двумя черными арками, про клипсы до утра забыла. А утром — все, утром в Минск, чух-чух-чух.

- - - - - - - - -

В камменты кружочки кину, которые Никите записывала, для передачи атмосфэры.

Сижу в кофейне, пишу роман. Там как раз Андрей сошел с поезда и встретился глазами с Женькой, и полетели ножи и искры и весь мир в чертову бездну…

Простите, отвлеклась.

Так вот, сижу. Рядом — милейшие зумерки обсуждают дела университетские. Согласившись друг с дружкой, что Сергей Арнольдович мудак, каких поискать, а Лида из параллели кекосная, перешли на личное. Бой одной из них не может решить, кем станет, когда вырастет::

— Севе непросто. Не хочет признать, что клинит его больше в музыку, чем в режиссуру. Вот что ему посоветовать??

Поменьше выебываться, думаю я. Везунчику Севе (и не только Севе) можно посоветовать поменьше выебываться.

В рамках культурной жизни ходили с Викой на презентацию новой книги Алексея Иванова. Иванов — очарователен, но фишка не в нем.

Вместе с ним презентовалась его продюсер, Юля Зайцева, у нее вышла книга «Корпорацию не нагнешь» — о том, как нагибать корпорации и вертеть их, как ту избушку, хоть задом, хоть передом.

Юля работает с Ивановым и больше ни с кем, в книжном мире такой верности днем с огнем не сыщешь. Я, говорит, как встретила его, так поняла: вот великий русский писатель, нельзя, чтобы подобный алмаз тратил себя на общение с мудаками. Тандем получился изумительный. Иванов парит в тиши библиотек, а Юля такая дьявол носит прада.

Я все сидела, крутила локон на палец, думала спросить, как писателю найти своего продюсера? По сути, человека, который без страха и упрека поверит не только в золотую антилопу внутри тебя, но и в тебя целиком. Иначе — как стать Алексеем Ивановым?

Не спросила. А чего спрашивать, когда ответ на первой полочке.

Пишите хорошо, сказала бы Юля, по возможности охуенно пишите, а плохо и абы как не пишите, с вас пять тыщ.

Иногда (всегда) это ужасно ужасно бесит. Маску сперва на себя, высокие моральные требования сперва к себе, скиллы, таланты и прочие восторги хорошо бы разглядеть сперва в зеркале, и только после этого ждать своего безымянного, прекрасного, всесильного.

Однажды на писательском мастер-классе я все-таки спросила — как автору выбрать классного редактора, на что смотреть? Мне сказали, что авторы вообще-то никого и ничего не выбирают, кто рукопись взял, тому и низкий поклон.

«Ну это мы еще посмотрим» — решила я и приготовилась прийти с такой рукописью и таким медийным весом, чтобы можно было хоть самую малость, а повыбирать. Не хочу потом ныть, ах, какие коварные издатели, ах, какой плохой капитализм. Зато очень хочу встретить свою Юлю.

Проснулась от страшного, потустороннего звука — словно в окно ко мне ломится дракон или булгаковская Гелла. Оказалось — просто зима полагаете вы? и дворник соскребает с тротуаров ночной лиловый снег.

Глянула в календарь — так и есть. Декабрь скоро перевалит за середину, а я по-прежнему в Москве и у меня на это ровно одна причина::

Не книжные ярмарки, не нарядные бранчи, не театры с музеями и даже не медовуха в таверне Под ведьмачьим мечом, которую я для себя открыла и никак не могу закрыть. Причина — ЧЕРТОВО АВИТО.

Знаете ли вы людей, которые не могут переехать в другую страну из-за авито? Теперь знаете.

Я рассказывала, я очень азартная и очень бестолковая. Чтобы не доводить до греха и ставок на спорт, придумала охотиться за новыми вещами по цене старых. Всем известно, сколько шмоток и цацок покупают люди от распродажи и тоски, а потом никогда не носят.

Азартной своей части — той, которая в прошлой жизни проигрывала саму себя на скачках, не иначе, — я предлагаю следующий челлендж. Гляди, мол, заплатить условные десять тыщ за то, что стоит десять тыщ — это всякий сумеет. А ты найди то же самое за пять да из архивной коллекции да не в бегемотовом цвете, а в сливовой косточке. Это, конечно, и вполовину не так весело, как орать гооооол и обливаться пивом, но гораздо, гораздо разумнее. И дешевле в конечном итоге.

В Израиле есть аналог авито, называется яд штаим — «вторая рука» дословно, — но я ни хрена не знаю иврит. Удовольствие таким образом выходило повышенной сложности.

А в Москву я прилетела в мороз и стужу жгучую без единой теплой вещи, тут не азарт, тут жизненная необходимость.

Что получается. Заказываю я, к примеру, шапочку. Пока жду шапочку, заказываю шарфик. Когда шапочка уже на месте, а шарфик еще в пути, заказываю худи с начесом, до шарфика все равно два дня. И пока мчится худи с начесом и нечего делать, находится прекрасное худи без начеса…

И они посидели еще немного, потом еще немного…

Возможно, имеет смысл превратить эту аддикцию в отдельный канал и тогда можно залипать с прежним воодушевлением, не тратя ни рубля, ни русского, ни белорусского. Иначе я рискую очнуться в мае все в той же Москве, зато очень тепло одетая.

Шаббатние открытки

Поплакали, потосковали, поели маминых котлет, пора и дальше путь держать.

Наилучшей для меня новостью стала «Ласточка» до Минска бизнес-классом за шесть тысяч рублей (бизнес-класс, который я могу себе позволить, наконец-то). Не надо пилить в долбаный аэропорт, не надо умещаться в двадцать кило багажа, вези с собой хоть книжный шкаф, разве не чудо?

Дальше — жилье. План такой — снять что-нибудь на недельку и посвятить это время осмотру живых, долгосрочных вариантов. Что бы нам ни врали про аирбнб — это сервис для европейцев, для людей с твердой, богато конвертируемой валютой. Не хочешь платить за amazing cozy apartment c трехметровой кухней — ищи местные сервисы. Ну я и нашла, потребовался лишь белорусский друг, который помог зарегиться через локальный телефон (спасибо, Лёша!).

Лендлорды для посуточных вариантов встречаются не так, чтобы часто, в основном это риелторы, управляющие некоторым фондом. И тут, конечно, начинается…

Желаю, говорю, квартиру в центре, вот эту или ту, и ссылки прикрепляю. Мне отвечают, что полюбившиеся мне квартиры заняты, но есть другие, не хуже, а даже лучше и совсем рядом.

Слиха, говорю, то есть прабачце, то есть извините, но это не центр…

Ой, вы из Москвы, у вас московское искажение пространства, это все равно, что центр, у нас все ужасно близко, прям пять минут на такси.

Нееет, брат, я больше не из Москвы. Я, брат, Верхний Адар прошла, в гору с Тальпиота кабачки таскала, на Кармель в пятницу без тележки врывалась, снилось ли тебе такое?! Потому пять минут свои с глаз долой убери, не хочу такси, не хочу автобус — хочу всюду пешком гулять и про транспорт к чертовой матери забыть. Ну и сто двадцать белорусских рублей в сутки — за что? За обои в жутких розочках? Давай сто и я таки выезжаю.

Что сказать, некоторые перемены — неотменимы. Никто и никогда больше не поверит, что я москвичка, никто.

Из всех видов волшебства, я бы выбрала один.

Обошла бы стороной Косой переулок. Отпустила бы дракона на вольные хлеба. Не прельстилась бы ни Аркенстоном, ни кольцом.

Я хочу — былинный камень.

Типа — направо пойдешь, ипотеку возьмешь. Налево пойдешь — все деньги просрешь. Прямо пойдешь — мужа найдешь.

Или лучше! Пусть бы камень глаголил сразу и директивно: голову не еби, направо поворачивай. Или: некогда объяснять, прямо шагай. Или: хорош лихачить, сдавай полверсты назад.

Это же величайший облом взрослой жизни. Работаешь, рискуешь, железные башмаки до дыр, хрустальные туфельки вдребезги, лишь бы научиться, наконец, выбирать новое, лучшее.

Вот, мол, дорога, а вот еще одна. Можно по зыбучим пескам, по ножам, по тлеющим уголькам, по желтым кирпичам — тебе решать, тебе воля. И так это хорошо поначалу, пока не выяснишь, что правильной дороги нет. Что за гаражами может ждать единорог, а на радуге — упырь, и ты не угадаешь, никогда не угадаешь.

Люди, которые руководствуются здравым смыслом, вы точно окей?

Люди, у которых Луна в Овне и Десятка Мечей на декабрь, к вам вопросов нет.

Окей, Тотошка, кажется, мы больше не в Канзасе.

Московская осень изумляет, особенно по утрам. В Израиле засыпаешь местами под хрюканье кабанов, местами под вой шакалов, а просыпаешься круглый год под попугаев. Зелененькие такие, жизнерадостные, но если надумали поселиться под твоими окнами — все, хана. Осел орал нечеловеческим голосом — это про них.

Будят тебя, значит, попугаи, а кругом — ледниковый период. Дома холодно, работаешь в двух свитерах, в них же спишь. А отправишься пить кофе на балкон или крышу — там умопомрачительное солнце, совершенно летнее, и не веришь, что бывает на свете такая несправедливость. Случается, впрочем, что на балконе ураган, и тогда везде одинаково погано, тогда справедливость. Но пока не пришли дожди, радуешься небу, синему и прозрачному, ждешь, когда согреется вода в бойлере. Весны ждешь.

Теперь меня никто не будит — фоново, уютно гудит третье транспортное за окном, ни попугаев тебе, ни неба, ни персикового цвета. Зато — батарея. Батарею трогаю, как иные трогают березу — с большой нежностью. Вот только тьма беспросветная, потому свет включаю везде и с самого утра. Потом в панике выключаю, потому что СЧЕТА. Потом вспоминаю, что никаких СЧЕТОВ больше нет, и возвращаю, как было. Жду курьера из Лавки, а больше ничего не жду, надоело.

Так глупо все повернулось — зачем приезжала летом, если снова здесь, разбираю и собираю чемоданы? Москва превратилась в транзитный лимб между тем, что было, и тем, что будет. Аркан Повешенный — такое чувство.

Я хотела иначе. Хотела квартиру на засранном, прокуренном, счастливом Флорентине. Ходить в Ульпан — школу иврита — четыре дня в неделю. Гулять с тележкой на Кармель и ждать ханукальных пончиков. Не вышло. Что ж, никто и не обещал хэппи энда с первой попытки.

Это вообще помогает — помнить, что мир нам не мама, что воздушные замки парят отдельно, а панельки стоят отдельно, иногда они пересекаются, иногда нет. Это то, что делает жизнь горькой и страшной. А еще — невероятной и увлекательной.

Израильский сезон нашего сериала (временно) завершен, наступает белорусский. Кто бы мог подумать, а.

Об одном жалею — что столько лет не знала магию Шаббата.

Много-много бесполезного времени провела я в рекламных агентствах, где работать по ночам и выходным считалось базой и хорошим тоном.

Не рвешься на субботнюю съемочную смену в чисто поле под Сызрань? Не встречаешь рассвет в стеклянной переговорке? Или — вообще позорище — в семь вечера домой собралась? Может, у тебя что-то поважнее в жизни есть?! Поважнее запуска нового вкуса печенья «Юбилейного» с черникой?!

Увы, российская креативная индустрия десятых была такова, что ни лайфа тебе, ни бэланса. Никакая причина, кроме насильственной смерти, не считалась достаточно веской, чтобы освободиться от ежечасного трудового подвига.

Я и мои коллеги пробовали многое: соревнования по ирландским танцам, курсы кройки и шитья, свидания, свадьбы и разводы, вторая вышка долгими зимними вечерами — все это в глазах руководства и близко не стояло с очередным ебучим тендером на очередное ебучее печенье. Какие танцы, на улице минус двадцать, а у нас бриф. Бриф обещал рейтинги и награды, а мужики, попрыгульки и гуманитарное образование никого еще до добра не довели, это всем известно.

Со временем сдавались даже самые стойкие. Глушили амфетамины и энергетики, заказывали пиццу в пять утра и постили фотохроники с хэштегами командамечты и работамечты.

Я давно вне игры и на фрилансе, но фундаментально нравы едва ли изменились. Полно агентств и не агентств, где покажи извилину, а тебе мозг сожрут.

Однако, с переездом в Израиль что заметила — никто, ни одна живая душа, ни полразочка не заикнулась о том, чтобы я поработала в Шаббат. Меня невозможно заставить, но мои доводы можно обесценить, по крайней мере, попытаться. И я, признаюсь, ждала. Ждала, когда кто-то скажет, подумаешь, мол, Шаббат, у нас дедлайны и клиент в истерике. А я бы такая — вы с кем, смертные, сейчас поспорить хотите, С ВЕТХОЗАВЕТНЫМ БОГОМ МОЖЕТ БЫТЬ?!

Но нет. Никто, повторюсь, никогда за два года. Берите на вооружение. А, главное, для этого даже не обязательно переезжать в Израиль.

А с другой стороны, чего меня так бесит инстаграм?

Природа помаленьку очищается, тренды вымарали из ленты фейстюн, дизайнерские сторис и рилсы, для которых нужно нанимать отдельный продакшн. Не совсем, к сожалению, обратились в прах, но сбавили ход марафоны марафонов. Осыпается штукатурка, трескается глянец, растут все цветы. Люди искренне рассказывают про разное, не только лишь про идеальное. Но бесит — все равно.

Что же, думаю, за дурацкое такое «но»? И поняла — монтаж. Чертов монтаж.

В инсте рулят рилсы. Рилсы беспощадно краткие, а истории блогеров — беспощадно успешные. Ужом на сковородке вывернись — а впихни.

Что же получается. Из точки А, где автор беден, безвестен и печален, в точку Б, где автор богат, весел и знаменит, мы приходим примерно за полминуты. Месяцы и годы упорного труда сокращаются до вжуха, до взмаха крыла бабочки.

Финал (слава / деньги / любовь / ваша мечта) настолько реактивной истории мозг воспринимает, как легкое чудо. Как что-то прекрасное кому-то прекрасному упало с неба. Значит, и я смогу, значит, и мне повезет, правда?

А потом говорят, что в инстаграме врут. Врут, конечно, но проблема глубже сидит. Бывает, что никто никого не обманул, но путешествие вокруг света за 80 секунд (за каким-то хером) просто не способно породить правдоподобные выводы о природе путешествий.

Поэтому я люблю текстовые блоги. Буковками такой морок не навести, они в разы честнее, просто несравнимо.

В телеграме, я знаю, не очень уважают фотографии, от них сплошные отписки. Это с одной стороны. А с другой — если есть у меня фотографии, куда их? На руины инстаграма?

Посему пусть будет рубрика #шаббатниеоткрытки или типа того

Еще немного израильских бабуль

Возвращаюсь с пляжа через магазин, куда часто захожу за дешевыми овощами. Мало радости тащить их из самого Бат-Яма, но — экономия.

── .✦ Географическая справка. Бат-Ям — город гопник-ренессанса на границе с южным Тель-Авивом, местный Брайтон-Бич. Там веками живет множество людей, которые однажды выбрали не говорить ни на каком языке, кроме русского, и ни о чем не жалеют.

Так вот, подхожу к магазину, а там мужики заваривают ставни, жутко и намертво. Внутри — полиция, сигнальные ленты.

WTF?! Ливанские шпионы? Кабачки с наркотиками? Старые добрые трупы в стене?

// А что, когда мы жили в Хайфе, на Адаре, там по соседству нашли замурованных в стену мертвых людей. Мне еще показалось, что никого это особо не удивило и не напугало. Не волнуйтесь, как говорится, это криминал.

Но цимес в другом. Полчаса я смотрела и не могла насмотреться, как полицейским не давали делать их работу — бабули. Пятница, Шиши Шаббат, самые счастливые часы овощных и фруктовых распродаж. Бабули прикатили свои тележки на колесиках, а маркет — закрыт.

— Как закрыт?! — возмущались они. — А где синенькие брать??

Полицейские отмахивались, но тут вам не там.

— Нет, ты скажи, мне на шук с больной ногой ковылять? Мне голодной до новой недели сидеть?! Продай синенькие и на этом все!

Нашелся русскоязычный полицейский, объяснял про место преступления и что синеньких не будет ни сегодня, ни завтра, никогда.

— Что завтра не будет, без тебя знаю, Шаббат завтра! — не сдавались бабули. — Но что насчет сегодня? Если бы их украли, то бога ради, но вот же они, почему не продать?

Чистый восторг! До ночи бы с ними сидела, если бы и мне не надо было успевать за синенькими со скидкой.

За неимением возможности собрать промокод из названия канала, он у меня всегда по личному нику:: oneginplease.

Очевидно, что произошел он из чада кутежа — one gin please. Но однажды друг (привет, Эльдар) меня на этот счет здорово удивил.

Софа, говорит, так банально?? Я-то думал, какой крутой богемный ник:: ONEGIN PLEASE! Мол, Онегин, молвила Татьяна, пожалуйста, оставьте меня наконец, вы же видите, я другому отдана, этот другой втрое богаче вас, к тому же генерал, а при нем красавцы адъютанты. Понимаете, Онегин, к чему клоню? К тому, что я роскошная княгиня, а вы, Онегин, как были абьюзер и бездельник, так и остались, подите прочь!

Звучит, скажите? Я, к стыду своему, о таком даже не помышляла.

Нет никого на свете несноснее книжных блогеров.

Пока ты спишь, у них марафон пододеяльного чтения с фонариком. Пока ты работаешь, у них марафон дневного чтения в парке с лебедями. Пока ты пьешь свой вечерний совиньон, у них что? Правильно, книжный запой. Прочитанное они записывают в столбик и бесконечно ноют, как мало книг в этом месяце, всего-то сто сорок две.

Потом — тренды. Тренды хуже всего. Однажды ты просыпаешься и выясняешь, что все читают автофикшн. И вот перед тобой список из ста сорока двух наилучших автофикшнов, которые обязан прочитать каждый, кто не хочет прослыть скуфом с допостмодерновым сознанием.

Следом — новинки. За ними предлагается гоняться так, будто назавтра их сожрет дракон.

Одним словом — страдания. Одним словом — невроз.

Так вот, канал Вики, еврейки у микрофона — самый успокаивающий из всех книжных блогов и взаимнейший из пиаров. Вика — моя драгоценная подруга, телеграм сис, с которой мы обошли все тель-авивские книжные (магазины, лавки, развалы) и съели ведро кошерных чурросов.

С чем бы сравнить ее блог. Бывает безумное чаепитие, где надо греметь, кричать и топать ногами и бежать со всех ног, чтобы просто оставаться на месте. А бывает — разумное чаепитие, и это прям оно.

Не в смысле сложных тернистых текстов, филологических бездн, а как будто вас усадили в вольтеровское кресло, налили чашку эрл грея — не чифирного, не водянистого, а в самый раз — и повели блестящую беседу. Изящную, кружевную, остроумную и не только лишь о книгах. Синематограф, подкасты, публицистика, МЕМЫ КОНЕЧНО, все на своих местах.

У Вики большой и редкий талант вдумчивого читателя, «углубителя историй». Она из тех, кто подмечает самые дивные детали и умело их высвечивает, гуглит, роет, как крот, ныряет в чертовы бездны — от ЖЖ 2003 до Иерусалимской городской библиотеки — и извлекает для читателей факты чистый изумруд.

Но мое любимое даже не это! Мое любимое — это израильский мультик про морскую свинку в экзистенциальном кризисе и тюремный жаргон, который таки тоже придумали евреи (вы же не сомневались, правда?)

Ну и в целом мы тут с Викой проживаем идентичные пиздецы и про обстрелы думаем одно и то же.

А вот, вот еще суперполезное — где найти редкие книги, прям переходите и сохраняйте.

Короче, Вика — космос. Интеллектуалка, журналистка в завязке, лекторка, ведущая охуенного книжного клуба и к тому же роковая красавица. Люблю ее, обнимаю и вам советую!

Тот самый один на миллион случай, когда «подписчики часто спрашивают меня», и они таки правда спрашивают.

По мотивам чата — лучший в мире рецепт форшмака.

Делаю, конечно, скидку на эпоху. Потому что исконный рецепт моей бабушки начинался так::

«Отправьте мужа на рынок за бочковой селедкой. Когда муж селедку принесет и разберет, замочите ее в молоке для смягчения вкуса…..»

Если желаете заняться реконструкцией, никто вам не запретит. Если возьмете Матиас, бог вам судья, но так тоже можно.

Итак, представим, что у нас плюс-минус 400 грамм филе сельди без никаких пряностей, винных соусов и прочего мракобесия. Отмыли от масла, если таковое все же было, отложили.

Варим яйца вкрутую штук 5-6, у меня, признаюсь, нет точного рецепта, все на глаз. Чистим и — важно! — оставляем только желтки. Что делать с белками, не знаю, выбрасывайте, если рука поднимется, у меня поднимается.

Замачиваем в нежирных сливках кусок несладкой (или совсем чуть-чуть сладкой) булки. Не нарезного батона, а именно булки, здесь мелочей не бывает. Размер булки — ну, с кулак.

Берем неядреный салатный лук, ялтинский или типа того. Один маленький или половинку большого или вообще большой, тоже в зависимости от того, насколько лук любите.

Закидываем в мясорубку все, кроме желтков, их разминаем вилкой и добавляем в готовую массу. Туда же — сливочное масло, которое вмешиваем в количествах, для вас интересных. Любой шеф скажет, что много-много сливочного масла — секрет каждого второго блюда, так что ориентируйтесь на себя и свой холестерин. Можете добавить черный перец, а можете не добавлять.

Но это все, согласитесь, было бы слишком просто. Для еврейского блюда — как для еврейского всего — нужен спорный момент. В данном случае это — плавленный сырок. Моя бабушка между селедкой и луком закидывала сырок Дружба, утверждая, что он придает пикантность. Моя мама говорит, что сырок Дружба уже не тот и выбирать надо другой, но сама она форшмак не готовит, а какой сырок «тот», я не знаю тем более. Ограничиваюсь маслом, но вы можете провести дерзкий эксперимент.

Финально прячем в холодильник на пару часов, а лучше на ночь, масло должно застыть.

И важнейшее! Если жизнь и рассудок дороги вам, держитесь подальше от яблок. Для яблок изобретены шарлотка и кальвадос, но не форшмак.

Подведем итоги: селедка, булка, сливки, лук, желтки без белков, сливочное масло и неоднозначный плавленный сырок.

Готовое блюдо посыпаем мелко нарезанным зеленым луком, подаем с ржаными гренками, ледяной водкой или несладкими настойками.

Энджой!

В тему споров о еде еще вспомнила.

Был когда-то в Москве ресторан Дюк-Дюк шефа Лары Кацовой — евреи, Одесса, ковры по стенам, лучшие традиции. Славился тем, что там бесплатно подавали порцию форшмака. И предчувствуя контингент гостей, на первой странице меню указали::

ФОРШМАК::
~ первая порция — бесплатно
~ вторая порция — 500 рублей
~ поговорить за форшмак вашей мамы — 1500 рублей

Как же они были правы! Потому что первое, что я захотела сделать, когда попробовала тот форшмак — весьма посредственный — это зарубиться по поводу рецепта и черного или белого хлеба в нем.

Вот мы ломаем голову, как искать друзей после тридцати, а я скажу::

Надо прекращать выебываться и быть как бабки. Лучше всего — как израильские бабки, этим равным нет.

Заходит, значит, прошлый Шаббат. Я, как всякий приличный человек в это время дня и недели, стою в пекарне в очереди за халой. Передо мной — две бабки. Я, сразу оговорюсь, иврит едва понимаю, но девушка за прилавком и бабки говорили на русском — на том неподражаемом израильском русском, пересыпанным ивритскими словечками и с возмущенным ударением на конец фразы.

Так вот, бабки. Первая объясняла девушке за прилавком, что с тех пор, как Авраам родил Исаака, а Исаак родил Иакова, она брала халу в этой пекарне. И никогда — никогда! — на ней не было ни крупинки соли. И до чего мы дошли? Буквально прямо сейчас соль взяла и зачем-то появилась. Сменился рецепт? Сменился пекарь? И куда катится этот мир?

Девушка за прилавком тоже, знаете ли, не из Дании понаехала. Она сказала, что ничего не знает за пекаря, ее дело продавать, а соль на хале на своем месте, ее мама сама печет халу, ее бабушка сама печет халу, и так до той поры, когда Иаков родил Иуду, и без соли хала никогда не бывала.

Первая бабка слушала в ужасе, но ее тронула за плечо вторая, до той минуты с ней не знакомая. Это, говорит, что, я в другом месте покупала маковые булки, такие, знаешь, в которых много мака. Теперь и булки подорожали, и мака не докладывают.

— Это где же такое?! — возмутилась первая бабка.

— На Арлазоров! Пойдем вместе?

— Пойдем!

И они отправились на Арлазоров ругать маковые булки.

Держу пари, через час они показывали друг другу фотографии внуков, через два — устроили скандал в мясной лавке, а через три — сделались лучшими подругами. Берут теперь соседние очереди в больничной кассе, делятся рецептами и флиртуют с дедами на пляже.

Мой вывод таков. Кончаем носиться с тем, что мы читаем, слушаем и смотрим, как тренируемся или топим за экологию, из этого социального клея не сваришь. Ищем халу с солью и того, кого она бесит так же сильно, как вас. Вуаля, у вас новый взрослый друг.


// Если спросите меня, то морская крупная соль поверх халы быть должна, тут и обсуждать нечего.

Вчера к нам пришел Хамсин — пустынный, пронизанный песком ветер, что дважды в год окрашивает небо Израиля в цвет дрожжевого теста.

Как ни запирайся, как ни прячься за ставнями, эта тварь иссушит тебя дотла. Дышишь и кажется, что к вечеру покроешься корками и примешь вид больного серой хворью. Раскаленные трубы, разгар милого, позабытого отопительного сезона — вот на что это похоже.

Думаю, Хамсин затем и послан нам, чтобы новые репатрианты не очень-то грустили об оставленной ими, бесконечно далекой батарее центрального отопления. Напоминать, так сказать, о минусах.

«Йерве из Асседо», кстати, если не читали, то читайте обязательно. Разобьет и склеит сердце, разорвет и сошьет лучше прежнего на живую нитку дюжину раз, зуб даю.

Одна из самых впечатливших книг за последний год, а живые фикшн-авторы меня редко впечатляют, ой редко.

Девочке Зое — молчунье и мечтательнице — пятнадцать лет (что совершенно пофиг, историю это ни капельки не инфантилизирует). Она едет учиться по специальной программе в Израиль, одна совсем одна, без друзей и родителей. Там с ней происходят жизнь и слезы и любовь и — Израиль. Такой Хогвартс без чародейства и волшебства на Иерусалимском холме.

::🦉☾⋆⁺₊ Ладно, вру, где вы видели Израиль без чародейства и волшебства??

Дом, милый дом, где же ты, тут или там, с одними любимыми или с другими любимыми — пытается разобраться Зоя и все семьсот страниц от этих разборок невозможно оторваться.

Хвалю и аплодирую автору не только потому, что мой-мой-мой сеттинг и я ловлю каждую отсылку, как вышибальный мячик. Там еще очень верный, ясный слог и все понятно совершенно всем, хоть ты подросток, хоть старик, хоть эмигрант, хоть рак на горе.

Эта книга не очень знаменита, а должна быть — очень, я убеждена.

Записочки мои про Иерусалим за последние несколько лет. Вдруг кому-то)
Тег что ли ввести

***

*Еврейский легион* (англ. Jewish Legion, ивр. ‏הגדודים העבריים‌‎ [ха-гдуди‌м ха-иврии‌м]) — воинское подразделение в британской армии во время Первой мировой войны, состоящее из еврейских добровольцев. В декабре 1914 года Зеев Жаботинский и Иосиф Трумпельдор выдвинули идею формирования «Еврейского легиона», который будет участвовать в британских военных действиях по оккупации Палестины, принадлежавшей тогда Османской империи. Взамен этого, по предложению Великобритании, был создан «Сионский корпус погонщиков» («Zion Mule Corps», известный также как «Отряд погонщиков мулов»)

Господи, блядь, я хорошо представляю эти переговоры! Нашла коса на камень, пошли евреи договариваться с британцами!

- Доброго ранку, сэры, мы таки имеем небольшой интерес в этой вашей Палестине. Ви только посмотрите, какие отборные еврейские юноши готовы встать под знамена короны! И практически совершенно бесплатно. Ну шо, по рукам?
- Отличная идея, сэр. Добро пожаловать в армию британской короны! Мы назовем вас "ослоебы".

***

Путем опоздания в сто тридцать восьмую важную бюрократическую контору обнаружила в расписании дырку в полтора часа, и ушла шароебиться по Старому городу.
Где поняла, что на второй год в Израиле у меня что-то случилось с лицом! Я прошла примерно три-четыре иерусалимских Арбата по переулочкам, высасывая из трубочки айс кафе, шлепая загорелыми ногами по гладким старым камням, сдвинув темные очки на свои в разные стороны торчащие бело-розовые вихры; присела покурить на ступеньках у какой-то католической, кажется, маленькой переулочной церкви - и НИ ОДИН продавец не хватанул меня за штаны, не завлек к себе и не пытался впарить сувенир!
Видимо, на моем рязанско-еврейском ебале начала проступать надпись "ани гара по")))

***

Сидя у стен Старого города в спасительной тени на горячих уже до октября камнях, поняла, за что так люблю эти бело-золотые стены непризнанной столицы, напитанные кровью, потом и спермой сотен поколений сумасшедших - здесь же все четыре сюжета Борхеса вписаны в ткань реальности, отчего она ежеминутно плывет, стирая нас всех, маленьких людей, путешествующих на рынок за кинзой; здесь мертвые герои вечно обороняют город, зная, что не увидят победы, Ясон всегда уходит и Одиссей никогда не возвращается - и кругом звенит самоубийство бога, любого и всякого, прописанного в этой божьей коммуналке. Три звонка Одину, налево по коридору - но ты туда все равно никогда не дойдешь, потеряешься по дороге и выйдешь на арабский рынок, welcome to Jerusalem, купи кинзу.

***

Ночной Иерусалим вообще на дневной на похож. Днём он чопорный, в харедимной шляпе, изредка блеснёт среди камней, монахинь и мамашек голой загорелой ногой.
Ночью отверзаются зеницы и спадает дневной морок, с диким хохотанием наружу вылезает истинный Ерушалаим, пахнущий кардамоном, затаром, кофе и оглоданными костями, белоснежные джинсы его разодраны на британский флаг, волосы розово-зелены и припылены, глаза черны, пол и гендер неуловим от роду - весь круглосуточный never sleeps Тель-Авив рядом с ним выглядит вышедшим погулять гордым тринадцатилеткой с петардой; Ерушалаим всю ночь пришпоривает четырех коней, кормит сахаром и треплет по холкам Глад, Мор, Чуму и Смерть, забавы ради. Последним трамваем уезжает из центра в никуда, не езди на последнем иерусалимском трамвае, не езди.

***

Вот едешь так по Яркону в ТА и прям все загорелые, мускулистые, бегом от инфаркта тренируются, в волейбол на пляже играют, песелей выгуливают, просто Майами с лёгким ароматом собачьего дерьма!

То ли дело у нас в Ерушалаиме, где мы ещё окончательно не решили, побивать геев камнями или изобрести порох!

***

Невозможно люблю Ерушалаим всё-таки.
Когда несколько дней шароебишься по другим прекрасным городам - засранному и свободному Тель-Авиву, дивной каменистой пыльной Хайфе, везде хорошо; но возвращаешься на Ицхак Навон, в морду бросается холодный горный ветер, в трамвае поигрывает цицит красавец хасид, болтают арабские подростки, немецкие туристы ищут в гугле Латрун, на Махане

Последние дни зачастили в Иерусалим — прошли и западный, и восточный, и везде глаза из орбит и сердце то в пятки, то под облака. Я хотела написать о нем, но лучше Эвы никто не напишет.

А вообще у нас Суккот — такой праздник, когда по всей стране строят сукки, они же шалаши. У шалаша есть правило — отсутствие сплошной крыши, чтобы смотреть на звезды.

Учитывая миниатюрность Израиля, для шалашей здесь немного места. Рядовые дворы — крошечные, рассчитанные буквально на кота, и не всегда благообразные. По этой причине шалаши частенько размещают на балконах. / Мне это кажется ужасно милым и напоминает дом из одеяла. / Но есть нюанс: вместо звезд над балконным шашалом закономерно существует другой балкон, и правило нарушается.

Светские евреи ничего, обходятся, а ортодоксальные не согласны. Поэтому для религиозных кварталов придумали отдельный вид домов лесенкой, когда над каждым Аустерлицем балконом простирается свое, беспрепятственное небо.

И вот я думаю. Стоит такой балкон, летом его испепеляет солнце, зимой заливают дожди, летают ракеты. А все для того, чтобы раз в году засесть там в шалаше и хорошенько подумать о древних звездах Синайской пустыни. Есть в этом что-то.

В Израиль я уезжала лихо и запросто: ко всему готовы, ничего не жаль.

Почему за много-много московских лет и зим я не скопила ни черта ценного, ни малейшей ипотеки или даже милой сердцу этажерки — большой и риторический вопрос. Жила трыном трава, чисто на черновик.

В Израиле повзрослела (к сорока годам это никогда не помешает). Осмысленно и торжественно выбирала круглые, с драконьим узором тарелки, бокалы под то и это, разную уютную красоту. Добывала на маркетплейсе громадную картину для оживления фона в зуме, тащила из другого города кресло на голове. Ту самую икеевскую лампу — бумажную в форме вазы, хрен поймаешь в регулярной коллекции — отхватила у кришнаитов за двадцать шекелей, аж с двумя рабочими лампочками. А какой шикарный, в цвет виридан тяп-ляп крашеный стеллаж Никита притащил с помойки! Книжки, свечки, цветочки, колонка Алиса, та еще эмигрантка.

Если совокупить и посчитать — все простенькое, грошовое, неважное. Но мне так жаль, так бесконечно жаль расставаться с вещами, впервые в жизни. Как будто частичку веселой и грустной своей истории отпускаю корабликом в лужу, пока-пока, больше не увидимся.

То есть — я планирую вернуться, «на следующий год в Иерусалиме» и все такое, но все это будет как потом, а как сейчас уже не будет никогда.

Знакомься, говорит терапевтка, это горе и оно процесс, его важно честно прожить. А я злюсь, что не могу с прежней легкостью — азартной и злой — просто послать все к черту и поскакать дальше.

Если у психотерапии и есть минусы, то вот они. Глядишь на свои чувства, а они глядят на тебя, и не схорониться за плинтусом, не заместись под ковер, надо про-жи-вать. Бесит.

Прикинув хуй к носу кукуху к геополитической обстановке, решила, что нам с Израилем надо друг от друга отдохнуть.

Просто как сейчас выглядит мой рандомный день::

Собралась в Азриэль — ближайший наш ТЦ. Купить банальное то да сё, кроссовки там, носочки, штаны к холодам. Тут же новость: предотвращен теракт в Азриэле. Набили взрывчаткой машину, хотели взорвать и не взорвали.

Что ж, думаю, сегодня без штанишек — завтра куплю. Ну а что, люди старались, предотвращали, не объезжать же теперь торговые центры на кривой козе.

Спустя несколько дней заходит Йом Кипур (праздники у нас не наступают, как тапочек на кота, а заходят, как шикарный гость через парадную залу, мне это очень нравится) — так вот, заходит Йом Кипур, Судный день. Кроме молитв, поста и белых одежд, знаменуется прекращением автомобильного движения по всей стране. Вчерашние проезжие части заполняют взрослые, дети, собаки (особенно дети и собаки), все гуляют, идиллия. Мы с друзьями тоже гуляем. Вдруг подбегает перепуганная женщина: вы что, не знаете?! не ходите туда, там стрелок!

ВАШУ Ж МАТЬ. Повезло, что рядом с домом, поднялись, бахнули вина, пересидели на балконе, пошли дальше.

То есть норм как будто справляюсь, но по соломинке, по росинке, а горб верблюда таки не вечен. Мое без того рассеянное внимание все больше и больше походит на стадо барашков, предоставленное воле случая и богов. Все хуже и хуже сплю, все меньше и меньше сил.

Очевидно нужен отпуск — к тетке, в глушь, в куда-нибудь подальше. И вот ирония, чисто по Высоцкому: открыто все, но мне туда не надо. Теоретически я могу поехать в Европу, могу в США, могу почти куда угодно, но у меня нулевое количество маны на новые челленджи.

Стресс, вопреки расхожему поверью, это не что-то плохое (что-то плохое — это дистресс), а любая вообще знаковая перемена, сильное впечатление, даже счастливое. А я в таком состоянии, что мне ни счастливых, ни несчастливых, никаких, пожалуйста, больше впечатлений. Горшочек, помилуй и не вари.

Таким образом направление я выбрала максимально нетипичное, зато закрывающее все мои нехитрые запросы единым махом.

Это — та-дам — Минск.

Хожу, привыкаю к мысли, вот.

Потеряла, значит, Теудат Оле. Документ, удостоверяющий, что в стране я новенькая и мне по этому поводу положены всякие ништяки. Раз в год бесплатно сходить в платный парк, получить скидку на налог, компенсацию за обучение и всякое такое. Бумажка, одним словом, важнейшая.

Прихожу восстанавливать. Милая девушка в министерстве Алии спрашивает, как же я так.

— Ну, — говорю, — доподлинно-то неизвестно. Кажется, я зачем-то повезла его в Москву и там он справедливо исчез. Сама виновата, нарушила закон.

— Какой закон? — удивилась девушка.

— Что Теудат Оле нельзя вывозить из страны.

— Чушь! Городская легенда, вывози, куда хочешь. Но я тебя понимаю, я тоже доверчивая. Однажды мне сказали, что на Тахане Мерказит не нападают на белых женщин, и я поверила.

— Оо

// Как бы вам обрисовать Тахану Мерказит. Это автовокзал в Тель-Авиве и архитектурный армагедон. На нулевом, глубокоземном этаже — атомный бункер. На восемь этажей ввысь — все остальное. Китайский рынок, тайский рынок, эфиопский, арабский, рынок краденого и не поддающийся идентификации рынок, летучие мыши, почта, синагога, музей идиша, благотворительная больница спида и сифилиса для лгбт-персон (я там по ошибке однажды побывала), больница для беженцев, наркотики, секс-услуги и нелегальные работники на любой случай… Ну и вокзал, вокзал тоже есть. Но пока вас будет сводить с ума указатель на седьмом этаже, сообщающий что вы на четвертом, только сперва надо спуститься на третий с половиной, а оттуда на шестой, ваш автобус все равно уйдет. Помните плавающие лестницы Хогвартса? Жалкое подобие. Помните вайбы Черкизовского? Бледная копия.

Такова станция Тахана Мерказит и окрестный ее район, где якобы не нападают на белых женщин.

— А на самом деле? — аккуратно спрашиваю я.

— Конечно, нападают! — весело отвечает девушка. — Никакого расизма, правильно?

— Правильно! — горячо соглашаюсь я.

Очень противоречивые чувства здесь испытываю. Когда обстрелы и новости, хочу уехать, хотя бы на полгода. А когда побуду среди людей, ни за что не хочу уезжать. Сложно.

Для дурацкого своего ментального здоровья полгода назад начала бегать. Чтобы бег не забивал спину, которая и без того косая, как Косой, блять, переулок, хожу на массаж. Массаж при такой спине ни полразочка не релакс в ароматических свечах, а как будто тебя пиздят лопатой. Чтобы эффект от массажа сохранялся, вечерами исполняю йогу. Чтобы держаться в целом, тренируюсь с подружкой, которая мастер спорта по легкой атлетике и все такое.

И все равно, понимаете, все равно жру антидепрессанты, активного образа жизни этой кукухе, видите ли, мало.

Знаете, что думаю? Пивко на лавке со мной так никогда не поступало.

Она мечтала о штанах с начесом…

Нет, я все понимаю, взрослая женщина, я не прошу лошадку для хоббихорсинга, не жду набора для квадробики, но ОСТЕОПАТИЧЕСКИЙ РОЛЛЕР БОЛЕЕ 12 000 ОТЗЫВОВ НА ОЗОН на рекламу мне за что??

Что вчера творилось, вы точно видели в новостях. Расскажу, как оно ощущается из точки событий.

Если ты в зуме — «прошу прощения, коллеги, ракетный обстрел» — или пирог в духовке караулишь, то вообще зла не хватает. Просто вообразите, тесто, начинка, Джейми Оливер, а эти долбоебы не могли до утра потерпеть.

Дальше разбираемся, какие именно долбоебы, с какой стороны. Если с юга, можно отсидеться в подъезде между этажами, из Газы говно и палки пуляют, мощных ракет у них нет. Если с другой стороны света — вот как вчера — надо прятаться по подземельям и драконам, летит полный пиздец.

В новых домах бомбоубежища предусмотрены прямо в квартирах, называются мамады — отлично укреплены, реально спасают. Но мы живем где? Правильно, в старом доме (не путать с роскошным старым фондом Москвы, здесь это не так работает). На случай опасности у нас один на весь дом миклад, он же — подвал обыкновенный.

По правилам миклад обязан оставаться пустым и просторным, разве что стульчики разрешено расставить. За захламление миклада — штраф, который, разумеется, никого не ебет. Какие миклады я видела в Хайфе на Адаре и в даунтауне! Как будто все советские балконы, все сараи и все тюки с грифом «не выбрасывай, это на дачу» разом репатриировались в Израиль. Сломанные велосипеды, гнилые, клопиные матрасы, битые зеркала, бревна какие-то. Можно спрятать труп — его никто никогда не найдет (и не разбомбит). Но прятаться самой — невыносимо.

Наш миклад, надо отдать ему должное, по сравнению со многими другими, чисто дворец. Живет там всего лишь запас кирпичей и пара продуктовых тележек, вообще нет вопросов. Провели, можно сказать, время с комфортом.

В перерывах между сиренами смотрели работу купола. Никому не рекомендую приезжать к нам за этим чудом света, но, черт побери, красиво. Очень страшно и очень красиво. Как огненные персеиды или рой апокалиптических комет. Может быть, поэтому события изнутри воспринимается не так, как снаружи — мы видим живое небо, а не телевизор.

Дальше — правило, такое же железное, как купол. Надо двигаться. Протокол один в один, как при панической атаке — хочется забиться в угол и бояться, но надо хоть прыгать, хоть скакать, хоть исполнять кошку-корову. Адреналин должен прикрепиться, куда ему следует, а не шляться по кровотоку как попало. После этого получается нормально заснуть.

А потом настает утро — и оно, блин, обычное утро. Я бегу свои дежурные километры, родители гуляют с детьми, дети гуляют с собаками, деды играют в лотерею, бабушки пьют кофе кружком у пекарен. Солнце — наше пронзительное, невозможное солнце — клонится к осени.

Порыдала, конечно, покричала в подушку, и как-то оно и ничего. С Новым Годом, кстати, он у нас сегодня.

Как человек, который пишет книгу, я страшно переживаю за достоверность интриги. А как человек, который живет в Израиле, думаю, что таки зря переживаю.

хэштег средневосточный нетфликс

Ко всему-то подлец-человек привыкает, даже к ракетным обстрелам. Но не к израильской овощной лавке.

Вот манго — 11 шекелей (271 рубль)
Вот красный лук — 12 шекелей (296 рублей)

— Никит, — говорю, — я не могу, мне дурно, лук не должен стоить дороже мангов, это как советское полусладкое дороже блан де блана, это нарушает мировой порядок, я отказываюсь, я протестую, у меня не поднимается рука.

— Ну, Соф, он так-то красный, не репка колхозная, — пытается Никита вступиться за лук.

— Да хоть бы и пурпурный! Я отправляюсь искать дешевле! Ты со мной, мой Арагорн?!

— Блять…

— Э, красавица, купи памидоры, — вздыхает еврейский продавец с чистейший армянским выговором. — После памидоров тибе станет всио равно.

Помидоры по военной цене — 37 шекелей (910 рублей).

И, знаете, не обманул. После таких помидоров наступает совершенное всио равно.

Подписка с подарочком
Когда книга будет готова и издана, я пришлю вам ее в красивущем сикрет-боксе, с мерчом и ништяками.

Подписка
Вы первыми читаете рукопись романа. Хвалите, ругаете и помогаете писателю больше и усерднее работать писателем.

Ох, и боязно писать. Я такого никогда не делала — такого никто, кажется, не делает, это попросту неприлично. Но я рискну.

три

два

один

✧: ❤️☽˚📖 Ребят, а купите мое творчество?

Без ебучих прогревов, контент-планов, тизеров и интриг.

Я хороший стратег и еще лучший креатор, я могла бы расписать невероятную воронку продаж, целый тайфун продаж, и разукрасить его хоть под хохлому, но — зачем?

Заходить к вам с учебником по маркетингу — для меня все равно, что пихать свет Эарендила, любимой эльфийской звезды, в лампочку под потолок. Бред и кощунство.

Посему — в жопу тригеры и ценность и пользу от продукта.

Какая польза с того, что вы подпишитесь на мой роман? В мире миллионы романов, каждый первый лучше моего тупо тем, что дописан до последней точки.

У меня же есть лишь первая глава. И фишка в том, что вторая, третья и десятая без вас вряд ли случатся.

Я на уровне сборки, на уровне корневых каких-то процессов не умею писать большие объемы ради отдаленного во времени результата. Меня аж трясет, как хочется сразу делиться всякой мыслью, мельчайшей придумкой. Виноват ли СДВГ без Г или еще что, но любой текст публикую через секунду после написания. Если это четыре утра, когда ни одна живая душа не сидит в интернете, я выложу в четыре-ноль-одну и только тогда пойду спать.

А роман так не делается. Это глава за главой, арка за аркой, и все в стол, все в папочку. Потом переписывать самой, потому что герои в какой-то момент посходили с ума (они всегда так делают). Потом переписывать с редактором.

И я просто — ну — слечу с дистанции.

Но если у меня будет кинозал в вашем лице, если будут обязательства, то я, значит, смогу работать, как полагается.

Работать — писательницей. Я всегда об этом мечтала.

Есть в моем предложении хоть малейшая выгода для вас? Да хрена лысого. Выгодно купить книжку, когда она готова, когда издана в красивой обложке, а местечковый нью-йорк таймс выкатил блёрб, вот, мол, история, каких не бывало.

Да-да, у меня снова нет того, что полагается. Как нет претензий на премии и большую литературу. Даже самой завалящей повесточки — и той нету.

Я пишу простенький роман — красивый, смешной, такой, что от него на душе шампанское и ромашковый чай. Не волшебная сказка, но ее вайбы.

Выкладывать планирую по главе в неделю плюс-минус. Первую прочитали несколько бета-ридеров — очень вдумчивых, очень мною уважаемых — и сказали, что это улет.

Вы станете единственными читателями рукописи, потому что потом, как и было сказано, редактор, издательство и все сопряженные с этим правки. А здесь — чисто из под пера. С огрехами и прочим, заранее за это простите.

Ниже кнопочки в закрытый канал — два варианта стать моим меценатом (или меценаткой), подороже и подешевле. Цена указана в рублях, но платить можно хоть шекелями, хоть криптой, хоть фунтами лиха.

Вот, собственно, и все, что хотела сказать. Есть чувство, что выложу пост и небо рухнет на землю, черный вигвам станет белым и все такое. Чушь, конечно, но так ощущается, уфф

>>ᝰ˚₊⊹>>ᝰ˚₊⊹>>ᝰ˚₊⊹>>>>>>

Восточный дух, ну конечно! Я переехала на Восток, и что?

Где ежедневная работа (работа!) по умащению себя? Где элементарный турецкий диван, с которого можно в дальнейшем почти и не вставать?

Однажды я уже рассказывала про заговор израильских почтальонов. Но сегодня Почта Израиля на пару с Министерством транспорта превзошли самих себя.

Разбираю счета, письма и прочую дребедень, которую накидали в почтовый ящик за время нашего московского чилла. Вода, свет, банк, свет, банк, вода, БЕТУАХ-ЛЕУМИ (клянусь, лучше вам не знать), банк, вода, свет, кошерные роллы и один конверт — загадочный. Открываю — там водительские права.

Я налила воды, подышала, перепроверила. Точно — водительские права. Мои. Которые я получила весной. Сама ходила на почту и очень еще удивлялась, что их не проебали, не спрятали, не перепутали и доставили с первого раза.

Никит, говорю, ты же помнишь, что я получила местные права?

Помню, говорит Никита, их еще не проебали, так странно.

Лезу в ящик — на месте мои права, как живые.

Таким образом, спустя почти полгода, при загадочных обстоятельствах мне прислали вторые права.

Почему ошибки бюрократической системы всегда такие бестолковые? Почему не открыть в подарок категорию А или D? Или сделать вторые права с другим номером, чтобы — все мы в мечтах немножко Шантарам — было удобно скрываться от правосудия? А так — никому никакого гешефта, ну.

Прилетаю, значит, домой. Прихожу в себя после сирены, после грандиозной жары, после тысячи мемов про пейджеры.

Бац — отрубается домашний интернет. А это прям нехорошо, потому что не всякий израильский сотовый оператор ловит в стенах всякого дома. Тут — рандом, мэтч, теория игр. Конкретно в нашем доме конкретной мой оператор показывает одну палочку, хоть ты тресни.

Звоню провайдеру. Проблема, говорят, незаурядная — сломался провод. Но вы не переживайте, у нас протокол, через пять часов интернет вернется.

Проходит пять часов, интернет не возвращается.

Снова звоню. О, говорят, проблема совсем серьезная, сломался не просто провод, сломался ГЛАВНЫЙ провод. Но вы не переживайте, у нас протокол, через двадцать четыре часа интернет вернется.

Ребят, говорю, просто на будущее — а есть ли САМЫЙ ГЛАВНЫЙ провод? И какой протокол на случай его поломки? Потому что я таки начинаю переживать.

Есть, отвечают, и такой провод. Помолимся, чтобы он никогда не ломался.

Помолимся.

Итак, представляю вашему вниманию счастливую папку.

Подходит для получения гражданства, вида на жительство и других позитивных ответов со стороны бюрократической системы. Работает ли вне Израиля, неизвестно, не уверена.

Папка в деле с 2003 года. По словам бывшего владельца, хранила кейс в высшей степени безнадежный. Выиграли не иначе, как чудом.

С удовольствием дам папку напрокат. Не за что, а просто так. Главное, верните потом, мне нравится владеть волшебным артефактом.

‧꒰🌟ა ✨🌞☆
Вы спросите, не сошла ли я с ума? Ну как сказать. То, что я за полтора года средневосточной жизни не укатилась башкой в пустыню Негев, заклинать джиннов, считаю большим личным успехом. А если серьезно, я всегда хотела жить в волшебном мире и научилась без мракобесия и обмана его создавать, только и всего.

Тель-Авив встретил меня горячим ветром с запахом моря и марихуаны, апельсиновым рассветом, а также гиперзвуковой баллистической ракетой класса «земля-земля», прилетевшей из Йемена почти одновременно со мной.

// Сколько веду этот блог, столько надеюсь, что однажды расскажу историю о том, как попала с корабля на бал, а не с корабля на другой, блять, корабль, который в 825 раз меньше предыдущего и принципиально не выходит в море без хорошего шторма.

Шалом, Израиль, я скучала, у нас таки много дел.

Помните историю про счастливую папку? Расскажу вкратце для новеньких и неизраильтян.

Весной мы с мужем проходили консульскую проверку на подлинность брака. Проще говоря, доказывали государству, что Никита женился на мне как на женщине, а не как на еврейке.

Как бы эту процедуру описать..

Представьте, что Гэндальф является к Фродо и говорит: отнеси-ка, дружок, в Мордор колечко. ДорОгой раздобудь цветочек аленький. Не забывай вести дневник настроения и бюджет приключения. А назад возвращайся ни пешком, ни на лошади, ни голый, ни одетый, ни с гостинцем, ни без подарочка.

Это такой лютый квест, такая мрачная бюрократическая бездна, что от нее воют даже самые усидчивые и внимательные. Что говорить обо мне, которая идет в комнату, а попадает под трактор.

Кто побогаче, берет юридическое сопровождение. А нищеброды типа меня справляются с тревогой в меру своей фантазии. Так я придумала написать в тематический чат на полторы тысячи человек примерно следующее::

Дорогие друзья, ищу феликс фелицис! Через неделю день икс, страшно волнуюсь. Если вы уже успешно прошли проверку, не осталось ли у вас папки, в которой хранились документы? Я сложу в нее наши и буду верить, что папка счастливая. Это поможет мне чувствовать себя капельку увереннее.

Нормальная же просьба, правда? Видно, что человек в ужасе и в целом готов крысиные хвосты на удачу заговаривать.

Откликнулся внезапно адвокат. Пригласил в красивый офис, напоил чаем и подарил царь-папку. Проверку мы с ней не просто прошли, а проскакали, как единорожки по радуге, легко и весело.

Вернувшись из московского отпуска, я устроила папке апгрейд и готова передать ее в добрые руки. Негоже такой могущественной магии пылиться в шкафу.

— Софа, получится ли у вас передать в Тель-Авив аппликатор Кузнецова? Плачу 100 шекелей!
— Даже за 200, к сожалению, не получится. Свой везу, второй не влезет.

Однажды Хемингуэй поспорил, что напишет самый грустный рассказ про взрослых..

Когда — редко и точечно — я покупаю рекламу для канала, всегда прошу админа самого написать про меня пост, потому что так честнее и интереснее. Ну и периодически получаю заходы в стиле «посмотрите направо, там Софа, она психолог». Нещадно потом это вымарываю, переписываю, объясняю, что не хочу, что тоска зеленая и блог мой совсем не про это.

Пускай время такое, что из каждой второй головы валит дым коромыслом и головы эти отчаянно нуждаются в ментальном оздоровлении, но от количества психологических блогов мне дурно. Психпросвет превратился в горшочек, который варит и варит, ты ему не вари, а он все равно варит, на соевом, разумеется, молоке. Поэтому психологов я читаю полтора землекопа. А психоаналитиков вообще одного.

Короче — рубрика очень взаимный пиар.

Ольга аналитик, но истории ее не про «если у вас была мама, у вас есть проблемы», а про хорошие книги и серьезное кино.

Меня восхищает Ольгина обстоятельность. Если она выбирает тему, то раскатывает ее натурально сериалом. Вжух — и погнали байопик в дюжину постов, например, про Алена Делона. За семью, за юность, за женщин (много женщин!), за всю печаль с авторскими — тонкими, умными — рассуждениями и гипотезами. Или трукрайм про Мережковского. Или занимательная сексология от Льва Николаевича. Или история настоящей Лолиты.

Еще Ольга писательница (и мне книжку подарила❤️), читает живые лекции аля «Страсти по Толстому», «Архетип Куртизанки», «Маяк и Брик» и другое восхитительное.

Блог — взрослый, вдумчивый, интеллектуальный. Мне, на контрасте с моими собственными припадочными приключениями, очень по душе.

Кажется, я никогда не рассказывала про эту часть своей работы, а она бывает классной.

Сегодня в Еврейском музее открылась выставка, посвященная жизни Бродского в эмиграции. Я отвечала за креатив партнерской, интерактивной части экспозиции. Мы с командой настолько преисполнились, что сделали цифрового кота, который разбудит для вас Бродского — если вы, конечно, внушите коту доверие. Еще есть пластинки, старая добрая карта Англии, книжные гадания с ИИ и всякое другое прикольное.

Сама выставка довольно камерная, но, по традиции Еврейского музея, атмосферная. По соседству, кстати, проходит выставка Шагала, шикарно заходит после монохромного Бродского.

Идея москвичам для культурного досуга, вот.