Цифровой геноцид

Один из первых создателей лабораторий реквизита для Голливуда.

Его лучи смерти только щекочут ваши нервы

Видеоматериал сначала анализируется VLM для выделения ключевых элементов.

Затем LLM генерирует контекстно обоснованные идеи или рекомендации на основе описаний видео и информации из базы знаний.

Дизайнер получает рекомендации

Цифровой геноцид ревью: Что нового в UX? Гонзо-новости UX и HCI статей

https://arxiv.org/html/2411.04489v1
An Equitable Experience ? Как исследования HCI концептуализируют доступность виртуальной реальности в контексте инвалидности, статья - обзор литературы и сравнение подходов, ничего особенного на мой взгляд, но тематический каталог хорошо показывает разные аспекты.

https://arxiv.org/abs/2411.03827
DesignMinds: Улучшение идей дизайна на основе видео с помощью модели Vision-Language - сделало мое утро.
Использование видео для создания наиболее мощных решений для проектирования!
Это интересно: тулза DesignMinds состоит из двух основных компонентов: бэкэнда и фронтэнда. Бэкэнд включает VLM и LLM, интегрированные с хранилищем знаний по дизайну. Сначала видео обрабатываются для извлечения ключевых терминов (выделены розовым цветом в описании видео), а затем соединяются в комплексное описание (синий цвет в описании видео) с помощью встроенных функций связывания языков. Затем эти полные описания передаются в LLM вместе с хранилищем знаний, обогащенным выбранными книгами по дизайну из голосования комитета. Затем дизайнеры могут использовать функции фронтенда для просмотра воспроизведения видео, чтобы повысить доверие и обоснованность контекста дизайна, а также участвовать в формировании идей посредством разговоров в диалоговом окне.

Мы снимаем видео, видео отдаем ЛЛМ, которая натренирована на книжках, возвращаем дизайнеру и говорим, что не так, что улучшить и где могут быть достижения. Круто?
Участники были разделены на контрольную и экспериментальную группы, где последняя использовала DesignMinds.
Оценивались качество идей (гибкость, оригинальность), когнитивные процессы (по данным трекинга глаз) и пользовательский опыт (UX) с помощью анкет UTAUT и UEQ.

Тут надо одну вещь отметить: последние релизы Атлассиан и других крупных игроков по разработке ПО для управления проектами очень сильно завязаны на видео, видеокомментарии к статьям и репозиториям и тд и тп. В прошлом году Атлассиан купили Loom - сервис для коротких круглых видео, которые можно размещать внутри таск-трекинга.

https://arxiv.org/abs/2411.03108
К любимой теме “темных паттернов”: "Create a Fear of Missing Out" -- ChatGPT Implements Unsolicited Deceptive Designs in Generated Websites Without Warning - что если гопатыч будет предлагать улучшения по внедрению темных паттернов?
Могут ли пользователи случайно создать темные паттерны для вымышленного интернет-магазина с помощью GPT-4? Спойлер: могут

Интерфейсы ЕС ЭВМ. О них, как они выглядели и что умели - в следующих сериях!

Однако этот процесс протекал в изоляции, с большими сложностями в получении документации на IBM-360. Если оценивать последствия такой стратегии, то ущерб, нанесённый отечественной вычислительной отрасли, экономике страны и её международным интересам, несомненно, превзошёл те скромные результаты, которые были достигнуты ценой значительных трудовых и материальных затрат.
Советская компьютерная индустрия сталкивалась с рядом объективных и субъективных трудностей, которые существенно ограничивали её развитие. Среди них можно выделить:
Отсутствие единых норм и стандартов на программное обеспечение и оборудование, что являлось общей проблемой для мировой компьютерной отрасли в тот период.
Эмбарго КОКОМ, введённое против Советского Союза в 1980 году после ввода войск в Афганистан, которое существенно ограничивало доступ к зарубежной компьютерной технике и мешало внедрению альтернативных решений.
Недостаточный анализ зарубежного опыта. Несмотря на доступность литературы, ошибки, характерные для капиталистических стран, не изучались глубоко, из-за чего их повторяли, но с более серьёзными последствиями.
Ошибочная ориентация на экономию процессорного времени. Вместо оптимизации совокупных затрат (времени программистов, исследователей и технического персонала) основное внимание уделялось минимизации времени работы компьютера, что приводило к нерациональному использованию человеческих ресурсов.
Игнорирование инструментов для подготовки и отладки программ. На ранних этапах разработчикам предъявлялись жёсткие требования по созданию безошибочных программ, что требовало огромных человеческих усилий и снижало общую эффективность использования вычислительных машин.
Недостаточное внимание к интерактивности и графике. Позднее внимание сосредоточилось на распределении процессорного времени с использованием многотерминальных станций, однако развитие интерфейсов для диалога с пользователем и графических устройств оставалось на второстепенных ролях. Это сделало серию ЕС неконкурентоспособной даже по сравнению с менее мощными мини-ЭВМ и персональными компьютерами.

Но главное, здесь, пожалуй, то, что внедрение IBM оказалось экономическим эффектом колеи (QWERTY эффект )- и из-за этого сойти с нее уже не вышло бы, а это давало возможности влиять на импорт, экспорт, валютные операции по закупке комплектующих и так далее.

К концу 1960-х годов в Советском Союзе стало очевидным заметное отставание в сфере вычислительной техники. Это осознание привело к принятию 30 декабря 1967 года постановления, направленного на «дальнейшее развитие разработки и производства средств вычислительной техники». Однако данное решение, по сути, стало поворотным моментом, определившим курс советской технологической политики на основе адаптации западных прототипов. Как следствие, оно фактически свело к минимуму перспективы оригинальных отечественных разработок.

Так была создана серия ЕС ЭВМ (Единая система электронных вычислительных машин) — советский проект, базировавшийся на архитектурных решениях американских компьютеров System/360 и System/370 компании IBM, выпускавшихся с 1964 года. Машины этой серии были программно и частично аппаратно совместимы с американскими прототипами, в частности, на уровне интерфейсов внешних устройств. ЕС ЭВМ нашли широкое применение в СССР и странах Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) с 1971 по 1990 годы, после чего их эксплуатация постепенно прекратилась, и к началу 2000-х годов они практически исчезли. Решение о копировании западных систем вместо наращивания потенциала собственных разработок стало предметом серьезных разногласий среди руководства советской компьютерной индустрии.

Последствия данного шага оказались двойственными. С одной стороны, как отмечал Малиновский, постановление сыграло ключевую роль в формировании отрасли вычислительной техники в СССР, охватывая широкий спектр задач: от разработки материалов и элементной базы до создания нового поколения ЭВМ и обеспечения их интеграции в народное хозяйство. С другой стороны, оно означало отказ от самостоятельных исследований в области программного обеспечения и архитектуры компьютеров, что привело к стратегическому переходу на заимствование западных достижений. В частности, Советский Союз взял за основу аппаратную архитектуру IBM-360 для разработки собственной унифицированной серии ЭВМ, а также ориентировался на решения компаний IBM и DEC.

В чем были причины? Их было несколько скорее всего. Во-первых, дефицит ЭВМ и конкуренция министерств за них. Во-вторых, прежде всего создание НИЦЭВТ как новой организации для решения этой проблемы дефицита, которая должна была объединять инициативы всей страны и не допускать ситуации разных ЭВМ и суперкомпьюторов разных министерств как было раньше. Если Институт С.А. Лебедева демонстрировал способность следовать независимому научно-техническому курсу, то ситуация в НИЦЭВТ сложилась иначе. Формирование этого крупного коллектива происходило в сжатые сроки, что не позволило привлечь достаточное количество специалистов высокого уровня. В результате коллектив НИЦЭВТ оказался в значительной мере лишён творческой самостоятельности и был вынужден опираться на стратегию копирования зарубежных образцов, зачастую с заметным временным лагом. Именно этот подход и лег в основу деятельности НИЦЭВТ, который был назначен головной организацией по разработке серии ЕС ЭВМ.

Малиновский в своей книге пишет, что копирование архитектуры IBM-360 шло с большими трудностями, сопровождаясь многократными переносами сроков и требуя значительных усилий от разработчиков. Безусловно, процесс принес определённые выгоды: несмотря на устаревание модели, была освоена сложная система, приобретён опыт работы с новой технологией производства ЭВМ, разработан широкий спектр периферийных устройств, а также сформированы навыки адаптации западных решений под советские условия.

Помимо этих общих культурных различий, существует техническая проблема, заключающаяся в том, что в разных странах вычислительная наука в целом и программирование в частности оцениваются совершенно по-разному.

Программирование является одной из самых сложных отраслей прикладной математики, потому что это одна из самых сложных отраслей инженерии, и наоборот. Объяснить это, например, французу — даже если он понимает английский! — почти невозможно: невозможность — не говоря уже об необходимости! — прочно обосноваться в обеих областях человеческой деятельности для такой жертвы Бурбаки просто выходит за рамки его воображения. По совершенно другим причинам это одинаково трудно понять прагматичному программисту с американского Среднего Запада.

Отдельное слово или два нужно посвятить немецкой вычислительной науке, потому что среди участников было так много немцев — около трети. Немецкая вычислительная наука все еще очень несбалансирована. С намерением догнать и продвинуть эту область, немецкое федеральное правительство совершило волшебный акт высокоскоростного основания кафедр вычислительной науки только в Бог знает скольких немецких университетах. Проблема, оставшаяся перед университетами, заключалась в том, как заполнить все эти недавно созданные кафедры. Ожидаемое произошло: большинство из них были заполнены либо специалистами по теории автоматов и т. п., либо опытными прагматиками, и новая жизнь была вдохнута в бесплодную полемику между «теорией» и «практикой». Между этими двумя крайностями (и, надеюсь, выше) ряд «истинных» ученых-компьютерщиков должны были удерживать поле вместе. Политическое решение о том, что эти истинные ученые-компьютерщики должны представить (и представлять) единый взгляд на предмет — и должны делать это в единой немецкой терминологии — стало катастрофическим, когда была сделана техническая ошибка, выбрав концепции АЛГОЛА 68 в качестве фундаментальных, на которых предмет должен был развиваться дальше. Но нельзя основывать научную дисциплину на путанице, и, следовательно, с тех пор мы увидели исключительно мало немецкого развития науки о вычислениях. (Немецкое принятие ALGOL 68 оказало на немцев такое же парализующее воздействие, как и решение русских в конце шестидесятых годов разработать в качестве своей следующей национальной серии компьютеров бит-совместимую копию IBM 360 — величайшую победу Америки в холодной войне!—.) А с мыслителями, которые допускают только операциональные определения языков программирования, на самом деле мало что можно сделать. Либо забыть о языках программирования и вернуться к более знакомому предмету теории рекурсивных функций, либо сосредоточиться на управлении сложными реализациями сложных языков на усложняющихся машинах; и это, похоже, происходит. Разделение между теорией, не нужной на практике, и практикой без поддерживающей теории снова полное, и я едва ли осмеливаюсь спрашивать немецкого коллегу о ходе его работы, опасаясь, что вопрос будет слишком болезненным.

Нетрудно заметить, что Дейкстра отмечает три интересных вещи:

а) Существует разница в успехе компьютерных наук, которая продиктована разницей институтов старой науки,как, например, в случае Франции - институализации математики
б) разработчики из Германии при создании большого числа кафедр компьютерной инженерии попробовали создать некий единый стандарт, и этот стандарт оказался неудачным - ALGOL 68 привел к путанице и парализовал работу (якобы)
в) В СССР проблемой стал переход на IBM, буквально 1 фраза, на которой возникло некоторое число публикаций об упущенном шансе.

Итак, о чем идет речь?

Величайшая победа в холодной войне: IBM-360 как эпистемологическая победа

Если открыть тот или иной источник в русском сегменте интернета по истории развития ПК, то можно найти несколько отсылок к цитате, которую атрибутируют с именем Эдсгера Вибе Дейкстра, одного из ведущих программистов и теоретиков компьютерных наук. О какой фразе идет речь?

“Величайшей победой Запада в холодной войне над СССР был переход на IBM”

Здесь уместно вспомнить концепцию, которую предложил исследователь русской технической интеллигенции Абрамов - теорию об «упущенном шансе», сторонники которой исходят из предположения, что ослабление и распад СССР стали необратимыми из-за того, что в послевоенной истории страны произошли события и/или были (не) приняты решения, ставшие фатальными для этого режима. к таким событиям и решениям относят, например, отказ от участия в плане Маршалла, ввод войск в Венгрию в 1956 г., Чехословакию в 1968 г. и Афганистан в 1979 г., перевод экономики на нефтяную ренту в 1970-е гг., и даже отставку и расстрел Берии. (Абрамов Р. Н. Советский кибернетический миф как пример «теории упущенного шанса» // Мифологические модели и ритуальное поведение в советском и постсоветском пространстве. — М.: РГГУ, 2013. — С. 307–313.)

Популярная историография превратила эти и другие события в элементы советского исторического мифа, рассматривающего распад социализма как результат неудачного стечения обстоятельств. В этом нарративе об истории ЭВМ речь идет о некоторой упущенной возможности, которая вообще характерна для описания прошлого, но нас здесь интересует не это: существующая дискуссия идет о том, что существующие наработки в области разработок вычислительных машин показались руководству несовершенными, а IBM позволило использовать популярные и основные языки программирования, не заниматься самодеятельностью и связать разработку кода с мировыми трендами.

Откуда растут корни этого мифа?

Ежегодно и до сих пор проводится международная летняя школа Марктобердорф — это двухнедельная летняя школа для иностранных аспирантов и студентов факультетов компьютерных наук и математики, а также других молодых исследователей, которая проводится ежегодно с 1970 года в Марктобердорфе, недалеко от Мюнхена на юге Германии. Летняя школа поддерживается Институтом перспективных исследований Программы НАТО «Наука ради мира и безопасности» - это буквально мероприятие НАТО, подразделение Наука ради мира и безопасности (SPS) — это программа, поддерживающая невоенное сотрудничество, ориентированное на научные исследования, технологические инновации и обмен знаниями.

Дадим слово самому Дейкстре и посмотрим о чем идет речь - он комментирует итоги летней школы программистов, обсуждает разницу между европейскими и американскими программистами и учеными-компьютерщиками. Итак, trip report E.W.Dijkstra: NATO Summer School Marktoberdorf 1975.

Ну и к воскресным новостям скевоморфизма

Компания Hyundai объявила, что вернет физические кнопки в HMI своих автомобилей для рынка США, отреагировав на отзывы о том, что американские клиенты считают взаимодействие с сенсорным экраном раздражающим.

«Когда мы проводили тестирование с нашей фокус-группой, мы поняли, что люди испытывают стресс и раздражение и, когда хотят что-то контролировать в экстренной ситуации, но не могут этого сделать»

публикация в корейских СМИ
https://koreajoongangdaily.joins.com/news/2024-11-07/business/industry/Hyundai-made-a-big-bet-on-touch-screens-in-cars-Heres-why-its-going-back-to-buttons/2172220

Новости UX

Японские разработчики пишут в твиттере:

Основой обычного HCI (человеко-компьютерного взаимодействия) была передача визуальной, слуховой и вербальной информации, но система поддержки отношений на расстоянии отказалась от этого и сосредоточилась на обмене сердцебиением и объятиями

пишет преподаватель из Технологический институт Киото, говорит, что много запросов от журналистов

https://twitter.com/nakazawa