⨳
обскурная деменция
@obscurdimension
[me: @gisant_bot]
обскурная деменция (Russian)
обскурная деменция - это Telegram канал, который окутывает вас таинственностью и загадками. Здесь вы найдете увлекательные истории о мистике, темных сил, и загадочных событиях. Каждый пост на канале обещает вас увлечь и заставить задуматься над необычными явлениями в мире. Читатели имеют возможность окунуться в мир обскурных тем и расширить свои знания о загадочных явлениях. Любители мистики и необычных историй найдут на канале обскурная деменция много интересного и увлекательного контента. Присоединяйтесь к нам, чтобы исследовать таинственные аспекты мира вместе! Кричи / убивай / пируй [me: @gisant_bot]
обскурная деменция
24 Nov, 13:36
Если же говорить про джалло в целом, очень рекомендую La Dolce Morte: Vernacular Cinema and The Italian Giallo Film Микеля Дж. Ковена. А также вполне сносный док Yellow Fever: The Rise and Fall of the Giallo (2016) — из него можно узнать, например, почему Фульчи и Ленци недолюбливали Ардженто. Спойлер: потому что, по их мнению, нифига нового он не придумал и оттяпал себе самый большой кусок славы чисто из-за форса, удачи и лени кинокритиков.
Также нашёл у себя в закладках такой небезынтересный текст. Тут тоже много про архитектуру.
https://www.cine-excess.co.uk/hybridity-and-transgression-the-archi-sexual-politics-of-dario-argentorsquos-cinema.html
Также нашёл у себя в закладках такой небезынтересный текст. Тут тоже много про архитектуру.
https://www.cine-excess.co.uk/hybridity-and-transgression-the-archi-sexual-politics-of-dario-argentorsquos-cinema.html
обскурная деменция
24 Nov, 13:36
Забавно, искал что-то связанное с квебекской волной, а попалась древняя злая рецензия Никиты Поршукевича на «Из(л)учение странного» Олега Ковалова. И тут я вспомнил, что Ковалов написал худшую по версии меня книгу 2023 года. Тогда, сгорая от температуры в районе 39 градусов, в чаду хвори и мрака, я записал свои впечатления, но никуда не выложил. Сейчас нашел:
В сеансовской серии «Лица» вышел «Ардженто» Олега Ковалова. Купил я его с лёгким сердцем и сверкающими глазами — нечасто у нас издают книги не про Феллини-Пазолини-Висконти и т. п. Хотя Ардженто тоже не ахти какой тайный классик или маргинал. Но что-то пошло не так. Я, конечно, начал искать причины в себе: депрессия, плохо соображаю, думаю о своём, вовсе не думаю, впал в ступор — читаю страницу за страницей, а в голове пустота. Хорошая книга заставляет тебя усердно работать с карандашом, что-то выписывать, делать пометки на страницах, к которым непременно нужно вернуться. Плохая — хотя бы делиться с друзьями найденными ошибками, глупостями и откровенным бредом. А тут вообще ничего. Zero. Nihil. Nada. Что-то интересное померещилось на 46-й, 168-й странице. Вот-вот, ай, ой, книга кончилась.
Обстоятельства съёмок? Подробный разбор технических аспектов? Рецепция фильмов Ардженто в итальянской (и прочей) кинокритике и теории? Философские прочтения и спекуляции? Джалло — это жанр или нет? Может, хотя бы [подробная] биография режиссёра? Нет, зачем это всё. К чёрту. Но, разумеется, всплывут цитаты из пыльных советских газет и воспоминания автора о посещении закрытых показов в начале 80-х. Будут фрагменты Белинского о Гоголе, Лотман, заезженные до тошноты строки из Пушкина и Гёте. Цитат вообще много: Моравиа, Чапек, Белый — кто угодно, но из кинотеоретиков и режиссёров только Эйзенштейн, а также Феллини и Бунюэль — совсем эпизодически. История итальянского кино? Хватит общих мест про неореализм, пары слов про хорроры и ссылки на невыносимую книгу Дмитрия Комма.
Все эти отступления, вся эта ностальгическая меморабилия — страшно выводят из себя, когда ты понимаешь, что в книге пара сотен страниц, треть из них иллюстрации, и она кончится, не успеешь ты глазом моргнуть.
Что до собственно фильмов Ардженто, то ключевые сцены из них пересказаны подробно, детально, что называется «со смаком». Языком настолько кудрявым, густым и непролазным, что в нём можно застрять и утонуть как в болотной трясине. Краснобайство это носит — не хочется впадать в эйджизм, но всё же — отчетливо стариковский характер. От, скажем, обилия слов «сладкий», «сладостный», «сладострастный», «услады» — в какой-то момент голова идёт кругом. Конечно, дело не исчерпывается пересказом, но интерпретации фильмов, их образной системы и размышления о природе кино как такового чаще всего сводятся к каким-то трюизмам.
Описания сцен, описания, описания, описания — вывод: вот тут у нас зло, которому отдали на поругание добро, это символизирует «растленную цивилизацию», а вот кадр, похожий на картину Боттичелли. Повторить ещё 44 раза.
Того, кто дочитал до конца, ждёт традиционный для этой серии коллаж из цитат героя, и страждущие смогут узнать что-то действительно интересное.
Впрочем, во мне безусловно говорят внутренние демоны и хвори. Что-то же в книге увлекло меня, что заставило пересмотреть полчаса «Кроваво-красного» и посмотреть пару поздних чудовищных фильмов мастера. Наверное, то, как Ковалов описывает роль архитектуры в работах Ардженто, «иррациональный ужас, что ощущается в стиле модерн», эстетическую вычурность виллы из «Кроваво-красного», выдуманный, сконструированный Рим «Дрожи» и т. д.
Я толком не читал других книг о Дарио Ардженто, но, судя по поверхностному знакомству, работа Л. Эндрю Купера из серии Contemporary Film Directors как будто то, что нужно.
В сеансовской серии «Лица» вышел «Ардженто» Олега Ковалова. Купил я его с лёгким сердцем и сверкающими глазами — нечасто у нас издают книги не про Феллини-Пазолини-Висконти и т. п. Хотя Ардженто тоже не ахти какой тайный классик или маргинал. Но что-то пошло не так. Я, конечно, начал искать причины в себе: депрессия, плохо соображаю, думаю о своём, вовсе не думаю, впал в ступор — читаю страницу за страницей, а в голове пустота. Хорошая книга заставляет тебя усердно работать с карандашом, что-то выписывать, делать пометки на страницах, к которым непременно нужно вернуться. Плохая — хотя бы делиться с друзьями найденными ошибками, глупостями и откровенным бредом. А тут вообще ничего. Zero. Nihil. Nada. Что-то интересное померещилось на 46-й, 168-й странице. Вот-вот, ай, ой, книга кончилась.
Обстоятельства съёмок? Подробный разбор технических аспектов? Рецепция фильмов Ардженто в итальянской (и прочей) кинокритике и теории? Философские прочтения и спекуляции? Джалло — это жанр или нет? Может, хотя бы [подробная] биография режиссёра? Нет, зачем это всё. К чёрту. Но, разумеется, всплывут цитаты из пыльных советских газет и воспоминания автора о посещении закрытых показов в начале 80-х. Будут фрагменты Белинского о Гоголе, Лотман, заезженные до тошноты строки из Пушкина и Гёте. Цитат вообще много: Моравиа, Чапек, Белый — кто угодно, но из кинотеоретиков и режиссёров только Эйзенштейн, а также Феллини и Бунюэль — совсем эпизодически. История итальянского кино? Хватит общих мест про неореализм, пары слов про хорроры и ссылки на невыносимую книгу Дмитрия Комма.
Все эти отступления, вся эта ностальгическая меморабилия — страшно выводят из себя, когда ты понимаешь, что в книге пара сотен страниц, треть из них иллюстрации, и она кончится, не успеешь ты глазом моргнуть.
Что до собственно фильмов Ардженто, то ключевые сцены из них пересказаны подробно, детально, что называется «со смаком». Языком настолько кудрявым, густым и непролазным, что в нём можно застрять и утонуть как в болотной трясине. Краснобайство это носит — не хочется впадать в эйджизм, но всё же — отчетливо стариковский характер. От, скажем, обилия слов «сладкий», «сладостный», «сладострастный», «услады» — в какой-то момент голова идёт кругом. Конечно, дело не исчерпывается пересказом, но интерпретации фильмов, их образной системы и размышления о природе кино как такового чаще всего сводятся к каким-то трюизмам.
Описания сцен, описания, описания, описания — вывод: вот тут у нас зло, которому отдали на поругание добро, это символизирует «растленную цивилизацию», а вот кадр, похожий на картину Боттичелли. Повторить ещё 44 раза.
Того, кто дочитал до конца, ждёт традиционный для этой серии коллаж из цитат героя, и страждущие смогут узнать что-то действительно интересное.
Впрочем, во мне безусловно говорят внутренние демоны и хвори. Что-то же в книге увлекло меня, что заставило пересмотреть полчаса «Кроваво-красного» и посмотреть пару поздних чудовищных фильмов мастера. Наверное, то, как Ковалов описывает роль архитектуры в работах Ардженто, «иррациональный ужас, что ощущается в стиле модерн», эстетическую вычурность виллы из «Кроваво-красного», выдуманный, сконструированный Рим «Дрожи» и т. д.
Я толком не читал других книг о Дарио Ардженто, но, судя по поверхностному знакомству, работа Л. Эндрю Купера из серии Contemporary Film Directors как будто то, что нужно.
обскурная деменция
24 Nov, 12:51
Продолжаю что-то выкладывать в соседний нано-канал с экспериментальным кино @MekkaTurbo.
Например:
Коллективный фильм, созданный в рамках семинара Натаниэля Дорски в San Francisco Art Institute (кадры ниже).
Бывший среди участников Эрик Тайс, рассказывает, что съемки проходили в октябре 1989-го, сразу после землетрясения Лома-Приета. Название и метод сборки отсылают к жанру старинной японской поэзии. В рамках Рэнги несколько поэтов по очереди сочиняли по строфе в соответствии с образами только предыдущей строфы. Дорски задал определенные тэги, определявшие репертуар конечных образов: жёлтый, красно-оранжевый, тела, инсценированные действия, ночь, портреты, отражения, экстремальные крупные планы и тд. Монтаж также подчинялся ряду правил. Выбрав три «несущих» изображения участники отталкивались от них подбирая остальные; каждая склейка учитывала текстуру, цвет, массу того, что мы видим в предыдущем кадре. Тайс вспоминает такж игру сюрреалистов «Изысканный труп» и сетует, что работа с пленкой все же не дает искомой степени случайности в рамках подобного сотворчества.
Спустя 27 лет Тайс снимает трибьют другому классику американского авангарда Питеру Хаттону. Он пишет: «Я никогда не встречался с Питером Хаттоном. Никогда не посещал ни один из его курсов, никогда не был на показе, где он присутствовал. Но я помню впечатление от первого просмотра Boston Fire, как будто это было вчера, а не тридцать с лишним лет назад. Boston Fire показал мне каким может быть кино».
Используя просроченную пленку Kodak, Райс создает серию ультразернистых, малоконтрастных кадров, фиксирующих ландшафты Сан-Франциско, Беркли и Окланда. Свойства носителя, оптика и туман задают почти потустороннее, призрачное ощущение от запечатленных пространств.
Также выложил очередной фильм Дирка де Брюйна, который со свойственной австралийским экспериментаторам иронией (см. также работы Майкла Ли) рассказывает об оставленности, одиночестве и вечном движении из ниоткуда в никуда. Подобная исповедальность, как будто подразумевает дневниковую форму или присвоение чужих интимных образов, но де Брюйн уходит в другую сторону, наполняя образный ряд Rote Movie пустынными ландшафтами, животными, нарисованными прямо на плёнке, абстракциями, пленочными артефактами, кадрами шагающей фигуры со светофора и другими мелочами — на первый взгляд мусором и браком, которые на деле вступают в идеальный симбиоз с голосом за кадром.
Что еще?
Скажем, работа Люка Фаулера, посвященная гению гей-диско Патрику Коули или «эйфоритичное лесбийское секс-видео» Шу Леа Чанг.
Планирую постить что-то и дальше, не впадая в привычную спячку.
Например:
Коллективный фильм, созданный в рамках семинара Натаниэля Дорски в San Francisco Art Institute (кадры ниже).
Бывший среди участников Эрик Тайс, рассказывает, что съемки проходили в октябре 1989-го, сразу после землетрясения Лома-Приета. Название и метод сборки отсылают к жанру старинной японской поэзии. В рамках Рэнги несколько поэтов по очереди сочиняли по строфе в соответствии с образами только предыдущей строфы. Дорски задал определенные тэги, определявшие репертуар конечных образов: жёлтый, красно-оранжевый, тела, инсценированные действия, ночь, портреты, отражения, экстремальные крупные планы и тд. Монтаж также подчинялся ряду правил. Выбрав три «несущих» изображения участники отталкивались от них подбирая остальные; каждая склейка учитывала текстуру, цвет, массу того, что мы видим в предыдущем кадре. Тайс вспоминает такж игру сюрреалистов «Изысканный труп» и сетует, что работа с пленкой все же не дает искомой степени случайности в рамках подобного сотворчества.
Спустя 27 лет Тайс снимает трибьют другому классику американского авангарда Питеру Хаттону. Он пишет: «Я никогда не встречался с Питером Хаттоном. Никогда не посещал ни один из его курсов, никогда не был на показе, где он присутствовал. Но я помню впечатление от первого просмотра Boston Fire, как будто это было вчера, а не тридцать с лишним лет назад. Boston Fire показал мне каким может быть кино».
Используя просроченную пленку Kodak, Райс создает серию ультразернистых, малоконтрастных кадров, фиксирующих ландшафты Сан-Франциско, Беркли и Окланда. Свойства носителя, оптика и туман задают почти потустороннее, призрачное ощущение от запечатленных пространств.
Также выложил очередной фильм Дирка де Брюйна, который со свойственной австралийским экспериментаторам иронией (см. также работы Майкла Ли) рассказывает об оставленности, одиночестве и вечном движении из ниоткуда в никуда. Подобная исповедальность, как будто подразумевает дневниковую форму или присвоение чужих интимных образов, но де Брюйн уходит в другую сторону, наполняя образный ряд Rote Movie пустынными ландшафтами, животными, нарисованными прямо на плёнке, абстракциями, пленочными артефактами, кадрами шагающей фигуры со светофора и другими мелочами — на первый взгляд мусором и браком, которые на деле вступают в идеальный симбиоз с голосом за кадром.
Что еще?
Скажем, работа Люка Фаулера, посвященная гению гей-диско Патрику Коули или «эйфоритичное лесбийское секс-видео» Шу Леа Чанг.
Планирую постить что-то и дальше, не впадая в привычную спячку.
обскурная деменция
22 Oct, 07:27
Jon Behrens - Anomalies of the Unconscious (2006)
This is the second film of the Anomalies Cycle. It is a hand Painted and manipulated film. I also used the technique of bleaching and batiking of the film emulsion. The footage was then step printed on a J-K Optical Printer. Although similar in style to The Flickering of the Minds Eye I began to experiment more with other colors and different textures such as dried leaves and flowers, hair, insect parts, and a variety of different types of inks and paints. The sound track for this film was preformed by NEGATIVLAND. Jon Behrens
This is the second film of the Anomalies Cycle. It is a hand Painted and manipulated film. I also used the technique of bleaching and batiking of the film emulsion. The footage was then step printed on a J-K Optical Printer. Although similar in style to The Flickering of the Minds Eye I began to experiment more with other colors and different textures such as dried leaves and flowers, hair, insect parts, and a variety of different types of inks and paints. The sound track for this film was preformed by NEGATIVLAND. Jon Behrens
обскурная деменция
21 Oct, 06:40
Нравятся эти строчки из книги Александра Бренера про Филипа Гастона:
«Времени осталось с гулькин нос,
Поэтому надо выпасть из времени»
Боюсь, впрочем, что для большинства из нас это утопия.
Тех, кому дефицит свободных часов не позволил посмотреть «Вторжение» вчера, «Послание» решило порадовать повтором политического сай-фай нео-нуара Уго Сантьяго сегодня вечером в белом зале Дома кино.
«Времени осталось с гулькин нос,
Поэтому надо выпасть из времени»
Боюсь, впрочем, что для большинства из нас это утопия.
Тех, кому дефицит свободных часов не позволил посмотреть «Вторжение» вчера, «Послание» решило порадовать повтором политического сай-фай нео-нуара Уго Сантьяго сегодня вечером в белом зале Дома кино.
обскурная деменция
20 Oct, 20:19
С любимым фильмом «Послания к человеку», по итогу первых трех дней, все как-то раздражающе предсказуемо
обскурная деменция
19 Oct, 13:08
Почти год уже читаю и перечитываю собрание сочинений Евгения Рейна – по одному-два стихотворения в день, как ритуал. К этим строчкам возвращаюсь чаще всего.
обскурная деменция
19 Oct, 08:42
обскурная деменция
18 Oct, 20:31
Безусловно, вспомнить про «извращенцев» и цензоров меня заставил фильм открытия «Послания к человеку».
Под давлением мерзейшей мощи государственной машины, геи в субтитрах к The Apprentice превратились в «других», «не таких», а в какой-то момент в, собственно, «извращенцев». Плюс была вырезана двухсекундная сцена секса, а также потешно заблюрены дорожки с коксом и жадно нюхающие их носы. И все это под Ghost Rider от Suicide – хотелось провалиться под землю от смеха и стыда.
На снимке начало первой главы «Истории дерьма» Доминика Лапорта, успел прочитать несколько страниц перед сеансом. В субтитрах мы, видимо, и лицезрели хорошо умытую хозяином речь, о которой пишет Элюар.
Под давлением мерзейшей мощи государственной машины, геи в субтитрах к The Apprentice превратились в «других», «не таких», а в какой-то момент в, собственно, «извращенцев». Плюс была вырезана двухсекундная сцена секса, а также потешно заблюрены дорожки с коксом и жадно нюхающие их носы. И все это под Ghost Rider от Suicide – хотелось провалиться под землю от смеха и стыда.
На снимке начало первой главы «Истории дерьма» Доминика Лапорта, успел прочитать несколько страниц перед сеансом. В субтитрах мы, видимо, и лицезрели хорошо умытую хозяином речь, о которой пишет Элюар.
1,278
subscribers
2,360
photos
32
videos
