Дмитрий Травин

Европа плачет. Иногда в переносном смысле, а иногда даже в прямом, как было в Мюнхене. Многие пишут о разрыве союза с Америкой и разрушении основ западного мира. Но на самом деле в том, что происходит, нет никакого разрыва. Налицо перестройка политической системы, которую волей-неволей всем придется принять.
Если бы президентом Франции была Марин Ле Пен, а правящую коалицию в ФРГ возглавляла Альтернатива для Германии, никто бы не говорил о конфликте Европы с Америкой. Намного четче проступала бы новая конфигурация всего западного мира. Не исключено, что через какое-то время так и будет. Станет ли это катастрофой, по поводу которой надо проливать слезы? Вряд ли. Сколько слез было пролито в конце XIX – начале XX столетий по поводу предыдущей перестройки! «Шариковы» рвались к власти! Социалисты! Социал-демократы! Лейбористы! Казалось, что, когда эта безответственная и необразованная масса простолюдинов наполнит парламенты, прогресс остановится. Но мир не рухнул, хотя восстание масс случилось и запихнуть массы обратно в безмолвный мир повиновения элитам не удалось. Элиты стали другими и включили в себя тех людей, которых старые элиты на порог не пускали.
Сегодня политический мир все больше формируется под влиянием противостояния тех новых сил, которые проросли из мира вчерашнего. Это реальность. Тот, кто в связи с этим лишь проливает слезы, уходит «на пенсию». Тот, кто адаптируется к переменам, остается в политике и борется с большой Альтернативой для Старого мира. Адаптация к реалиям очень важна, поскольку иначе к власти могут прорваться по-настоящему деструктивные силы, как было в XX веке, когда, скажем, в Германии долгая боязнь левизны породила невнимание к нараставшей опасности нацизма. Социал-демократы у власти в Веймарский период катастрофы не сделали, хотя, надо признать, правителями были довольно плохими. А вот национал-социалисты до катастрофы и впрямь довели. Чем меньше сегодня будет истерик, и чем больше трезвого анализа складывающейся ситуации, тем больше вероятность того, что человечество сможет пройти XXI век без большой войны.

Вчера в небольшом магазине издательства «Новое литературное обозрение» в Санкт-Петербурге я встретился с читателями и рассказал о 10 книгах, которые им стоит прочесть. Эту «горячую десятку могу показать всем, но уже без подробных разъяснений, которые вчера делал.
1. Маклаков В. Власть и общественность на закате старой России. Воспоминания современника.
2. Колесников А. Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара (автор внесен в реестр иностранных агентов).
3. Херберт У. История Германии в ХХ веке. В двух томах.
4. Сдвижков Д. Знайки и их друзья. Сравнительная историю русской интеллигенции.
5. Анисимов Е. Петр первый: благо или зло для России.
6. Лебина Н. Хрущевка. Советское и несоветское в пространстве повседневности.
7. Давыдов М. Цена утопии. История российской модернизации.
8. Юрчак А. Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение.
9. Остерхаммель Ю. Преображение мира. История XIX столетия.
10. Гайдар Е. Без демократии не получится. Сборник статей 1988 – 2009.
Кроме этой «горячей десятки» выделил еще две книги «вне конкурса»:
1. Колоницкий Б. Трагическая эротика. Образы императорской семьи в годы Первой мировой войны (этой книги нет в продаже, но вот-вот появится новое издание).
2. Булдаков В. Страсти революции. Эмоциональная стихия 1917 года (эту небольшую книгу я сам не читал, но читал две толстенных научных книги Булдакова о революции, а потому полагаю, что популярная тоже хороша).
Признаюсь, что выбирать «горячую десятку» было сложно, поскольку в номинацию вошло более двух десятков книг НЛО, каждая из которых мне лично принесла большую пользу (их можно найти в библиографии моих книг последних лет). До вчерашнего утра я что-то менял и переставлял в этой десятке. Но, в конечном счете, выделил лишь то, что, во-первых, особо интересно написано, а, во-вторых, полезно для широких кругов читателей, а не только для специалистов по определенной научной проблеме. И, конечно, важно, что в горячую десятку вошли книги самых разных серий издательства.

Созрела у меня сегодня идея нового академического баттла. Уж, больно я эту форму дискуссии люблю. Да жаль, эта идея точно нереализуема. Хорошо было бы свести на одной «площадке» вице-президента США Вэнса, сильно разругавшего Европу, и министра обороны Германии Писториуса, мужественно Европу оборонявшего даже без применения сил бундесвера😀. Вчера они заочно уже сцепились между собой в речах. Надо бы свести их вместе и дать поспорить в три раунда, как я это обычно делаю со своими оппонентами: сначала изложение позиций, затем ответы на критику и, наконец, заключительные выводы.
Ну, ладно, Вэнса с Писториусом мне на баттл не пригласить. Выплату гонорара не потяну, даже если билеты продавать рублей по двести😀. Но может, выставить заместителей, как на старых дуэлях? Есть в нашей интеллектуальной среде люди, часто использующие риторику Вэнса, и люди, обороняющие Европу, как Писториус. Утром я думал даже устроить шоу для моей постоянной петербургской публики на одной из тех редких площадок, где это еще возможно. Но тут-то и вышел главный облом. Я быстро сообразил, что хорошего «Вэнса» для академического баттла легко подберу. Все нынче метят в «Вэнсы». А вот с достойным «Писториусом» будут трудности. Дело в том, что все известные мне «кандидаты в Писториусы» из российских интеллектуальных кругов вместо ответа Вэнсу по существу будут выступать за все хорошее против всего плохого. Каждая фраза в отдельности в их речах будет вполне достойной. Но в целом выйдет не реальный баттл, полезный для понимания нынешней ситуации в мире, а простое сотрясение воздуха словами.
Примерно также обстоит дело и у больших зарубежных «Вэнсов» и «Писториусов». Чуть ли не к каждой конкретной фразе в выступлении реального Вэнса можно придраться: здесь неточность, здесь передергивание, здесь нападки. Но в целом-то поднятые им проблемы существуют. А анализ того, как Европе разрешить свои проблемы, часто сводится к теоретическим положениям, за которые можно обеими руками голосовать. «А воз и ныне там». Уже давно.

https://www.youtube.com/watch?v=YmW3d5OsOzg&list=PL_Py0ysjU3UyahjMJEw7TtZicVXNOXEhQ&index=1

Обращаю внимание моих земляков, петербуржцев, прочитавших выше про встречу в магазине НЛО на Литейном 60 и желающих со мной там встретиться, что очень важно зарегистрироваться. Помещение в магазине крохотное. Но если Вы захотите купить мою книгу (там она продается по самой низкой цене) и получить автограф, то это можно будет сделать вне зависимости от мест в зале. Я приду пораньше и все книги подпишу. И, естественно, не уйду после рассказа о книгах до тех пор, пока не отвечу на все вопросы, касающиеся и не касающиеся темы встречи.

Встреча с Дмитрием Травиным. 10 книг, которые стоит прочесть

16 февраля 2025 г. в 15:00 в книжном магазине издательства «НЛО» в Петербурге (Литейный, 60) выступит Дмитрий Травин — кандидат экономических наук, специалист по экономической истории, исторической социологии и проблемам модернизации, автор книги «Как мы жили в СССР».

Дмитрий Травин лично составил список из десяти книг, которые, по его мнению, стоит обязательно прочитать. Все эти книги — издания «НЛО», а выбор самого автора делает их обсуждение особенно интересным. На встрече Дмитрий расскажет, почему именно эти книги важны, какие темы они поднимают и чем они могут быть полезны каждому из нас. Какие это книги — пока загадка, но мы постараемся опубликовать список после встречи для всех, кто не сможет присутствовать в магазине «НЛО» на Литейном, 60.

Вход свободный, необходима регистрация по ссылке.

16 февраля, 15:00 | Магазин « НЛО» в Петербурге | Санкт-Петербург, Литейный проспект, 60

В последние годы на российском книжном рынке случился настоящий прорыв в сфере переводов важнейших работ по истории Германии эпохи нацизма. Кажется, с конца 1980-х гг., когда на нас «обрушился» поток переизданий русских философов Серебряного века, не было столь масштабного книжного бума по определенной теме. И вот я уже больше месяца, отложив другие дела, работаю с новой литературой. Впечатления очень яркие. Старые мифы рушатся один за другим.
1. Развеялись все сладкие сказочки о том, что нацизм был случайностью, и что истинная европейская культура с ганзейскими городами, магдебургским правом, ренессансным гуманизмом и протестантской этикой не может стать варварской. Процесс модернизации намного сложнее, чем в подобных сказках. Все, что насочиняли «сказочники», считающие российскую культуру убогой в отличие от высокой европейской, не вписывается в реальность.
2. При этом люди, жившие в кошмарную эпоху нацизма и сильно порой деградировавшие под давлением бесчеловечной власти, оставались все же людьми. При других институтах (правилах игры), созданных после войны, эти же люди построили самую эффективную экономику Европы. Причем в данном конструктивном процессе участвовали даже те, кто считались нацистами, но смогли так или иначе оправдаться в ходе денацификации.
3. Денацификация была намного менее эффективным процессом, чем нам (и мне лично) казалось еще недавно. Она плохо работала по ряду объективных причин, хорошо отраженных в новой для нас научной и научно-популярной литературе. Не соответствуют действительности широко распространенные у представления, будто немецкий народ под воздействием оккупации, денацификации и просвещения осознал свою вину и покаялся.
4. Покаяние и денацификация произошли лишь со сменой поколений в 1960-х гг. Ведь каяться за отцов и дедов тем, кто лично не замазан в преступлениях, гораздо проще, чем тем, кто должен осознать вину за собственные проступки. Поколение нацизма смогло построить сильную экономику, но продолжало придерживаться консервативных и часто авторитарных взглядов. Истинную демократию построило уже новое поколение.
5. Развеялись сказки, которыми нас кормил советский марксизм еще в те годы, когда я был студентом: мол, фашизм (нацизм) представляет собой особо агрессивную разновидность капитализма. На самом деле Адольф Гитлер считал себя революционером и вел свою партию к поистине революционному преобразованию капитализма, хотя в ином направлении, чем большевики. Нацизм подрывал эффективность рыночного хозяйства.
6. При этом не соответствуют действительности представления об архаизации общества, якобы происходившей при Гитлере. Нацизм – это разновидность модерна. Столь же опасная, как и другие его революционные разновидности. Даже те, что скрываются под маской фундаментализма. Деструктивный модерн пользуется всеми техническими возможностями конструктивного модерна для реализации своих разрушительных целей.
7. И, наконец, рухнул миф о том, что лишь русская интеллигенция умеет рвать на себе волосы в трудный момент и переходить от восхищения национальной культурой к ее разоблачению. Самобичеванием все умеют заниматься. Просто внезапно оказывается, что не Ганза, право, гуманизм и протестантизм сформировали немецкую культуру, а прусский авторитаризм и имперский милитаризм. С падением нацизма самобичевание, естественно, прекратилось.

Интересный поколенческий подход к вопросу о том, как на самом деле утвердились свобода и демократия в Западной Германии, дает У. Херберт в "Истории Германии в ХХ веке" М.: НЛО, 2024. Даже в 1950 гг., когда старые поколения формировали новую экономику своей страны, еще доминировали традиционные скрепы.
«Широко распространенная ориентация на нацию, народ и сильное государство, на власть и патриархальную структуру была особенно ярко выражена в возрастной группе, родившейся между началом века и Первой мировой войной. Они считались не только самым важным поколением сторонников нацистского режима, но и поколением, построившим ФРГ. Им противостояли те, кто родился около 1930 года, кто непосредственно пережил национал-социализм, но в конце войны был достаточно молод, чтобы переориентироваться политически. С начала 1960-х годов они (часто очень молодыми) перешли на руководящие должности, которые процветающая ФРГ предлагала в изобилии и которые они сохраняли в течение десятилетий, в некоторых случаях до конца ХХ века. Критика недостатков демократии, устаревших норм и ценностей, появившаяся в 1960-х годах, исходила в основном от них и была связана с подчеркнуто трезвой и практической ориентацией. Их объединяло неприятие политического и интеллектуального наследия нацистского режима, но и ястребов холодной войны, а также в основном положительное, хотя и критическое, отношение к западногерманской демократии» (том 2, стр. 250).
«Попытки государства нормировать частную жизнь все чаще наталкивались на критику и неприятие. <…> Сначала этот процесс происходил в основном в среде молодых людей с высшим образованием, но с середины 1960-х годов он быстро вышел за ее пределы. <…> В школьном воспитании над традиционными методами обучения, основанными на авторитете и послушании, все больше преобладали подчеркнуто либеральные методы, направленные на участие и консенсус. <…> В 1959 году две трети граждан ФРГ все еще поддерживали базовое разрешение телесных наказаний, в 1971 году – только 41 процент, в 1974 году – только 26 процентов. Напротив, в 1974 году с тем, что целью воспитания должны быть “независимость и свобода воли”, согласились 53 процента всего населения, а среди выпускников средних школ – 91 процент. <…> Регулирование сексуальности больше не рассматривалось как основа социального порядка: скорее на первый план выходили личное счастье и наслаждение жизнью. Не ориентация на интересы народа и государства, а свободное развитие личности стало руководящей социальной ценностью. <…> После крупной реформы уголовного законодательства 1969 года сексуальность стала в основном частным делом» (стр. 310 – 311).

Вот мои "Малые чтения о Петре Великом". Лекция "Загадки петровской модернизации". Спасибо Николай Кофырин за то, что дает посмотреть эту лекцию не только тем, кто непосредственно присутствовал в зале. https://www.youtube.com/watch?v=aFRd3ZgKBz0

«Муж предпочитает быть дома, может часами спокойно сидеть в своей комнате или под деревом в саду. Работа его слишком изматывает, никакой социальной жизни, никакого активного досуга, кроме скота и сада. Он всегда ложится спать уже в 8 часов вечера. Работа слишком тяжелая, иногда муж засыпал от усталости во время еды». Так описывала положение дел в своей семье типичная жена послевоенного рабочего в Западной Германии. Вполне возможно, что эта дама через год-другой тоже пошла работать, поскольку быстро расширявшиеся возможности потребления в ФРГ стимулировали трудовую активность женщин, расстававшихся с традиционной немецкой триадой «Kinder, Küche, Kirche».
Никакой гражданской активности, никакого демократического строительства, никакого интереса к политике. Жизнь простого человека – это реакция на уникальные возможности работы в условиях социального рыночного хозяйства, предоставленные реформой Людвига Эрхарда. Труд до седьмого пота ради восстановления разрушенного войной хозяйства, ради собственного благосостояния и ради обретения «мещанского уюта у теплой печки», как тогда называл это популярный журнал. Редкая гражданская активность широких масс проявлялась лишь в акциях, направленных против денацификации, пугавшей слишком многих немцев, так или иначе связанных в прошлом с гитлеровским режимом. Такой образ Германии встает со страниц недавно появившегося двухтомника историка Ульриха Херберта «История Германии в ХХ веке» (М.: Новое литературное, обозрение, 2024).
Нам трудно свыкнуться с мыслью о том, что демократия формировалась в основном не благодаря деятельности миллионов убежденных активистов, готовых в любой момент слезть с теплой печки и бежать на митинг или демонстрацию, а благодаря работягам, которые думали о строительстве своего дома, своей семьи, своего мещанского быта. Но, кажется, то обилие серьезной научной и публицистической литературы, которое в последние годы появилось на книжных прилавках, все чаще наводит на такую мысль. Это не значит, конечно, что демократия появляется сама собой. Убежденные демократы в элитах, такие как Конрад Аденауэр, тоже трудились до седьмого пота, решая свои задачи. Но следует, видимо, осознать, что элиты и массы по-разному участвуют в демократизации.

Кто любит играть в шахматы сам с собой? Довольно странное занятие, не правда ли? Но я в последнее время увлекся… Точнее, не шахматами, конечно, но чем-то схожим. Соревнуюсь сам с собой и сам за себя болею. За «белого» и за «черного».
История такова. Осенью моя только что изданная книга «Как мы жили в СССР» была размещена на «Яндекс Книгах» для «электронного чтения». Я впервые туда попал. Мои старые издательства в отличие от издательства «Новое литературное обозрение» с Яндексом не работали. Да и вообще в электронном виде книг продавали мало, но это меня не сильно беспокоило. Честно признаюсь, что мои «дремучие» представления, вынесенные из босоногого книжно-бумажного детства, сводились к тому, что основные продажи все равно предполагают книгу, которую можно бережно взять в руки, ласково поднести к лицу… а затем, любя, уронить себе на ногу для того, чтобы проникнуться всей тяжестью обретаемых знаний.
И вдруг оказалось, что число читателей на «Яндекс Книгах» быстро возрастает и оказывается вполне сопоставимо с числом покупателей бумажной книги «Как мы жили в СССР». Пока я этому удивлялся и радовался, наступила зима, и издательство «Альпина Паблишер» выложило на «Яндекс Книги» второе издание моего исследования «Почему Россия отстала». К этому моменту фора у «СССР» перед «Россией» была уже очень большой. И я полагал, что разрыв будет лишь нарастать, поскольку все же первая книга выходила первым изданием, а вторая – вторым. Какое-то время я на «Яндекс Книги» не заглядывал. А когда заглянул, очень удивился. «Как мы жили в СССР» имела уже 2 тысячи читателей, но «Почему Россия отстала» быстро сокращала разрыв.
И вот недавно, когда у первой книги было 2.2 тысячи читателей, вторая ее обошла – 2.3 тысячи. Тут я стал заглядывать на «бега» каждый день. И не зря. Книги идут «ноздря в ноздрю», и вчера первая догнала вторую.
Интересно, кто будет лидером к концу года? Вы на кого ставите? Мне интересно.

В прошлый раз я использовал биографию Адольфа Гитлера, написанную историком Вернером Мазером, чтобы показать, как фюрер промывал мозги широким народным массам. А вот эпизод из другой биографии (Фест И. Гитлер. Пермь: Алетейя, 1993), показывающий, как немцы воспринимали на митингах то, что делал с ними человек, называвший массу своей единственной невестой.
«Гитлер сравнивал толпу как понятие с “воплощением женского начала”. <…> Достаточно одного взгляда на тот эротический пыл, который пробуждала в нем идея массы, <…> чтобы понять, чего искал и что находил этот неконтактный, одинокий человек, стоя на высокой трибуне над послушной массой <…> Магнитофонные записи того времени ясно передают своеобразную атмосферу непристойного массового совокупления, царившую на тех мероприятиях: затаенное дыхание в начале речи, резкие короткие вскрики, нарастающее напряжение и первые освобождающие вздохи удовлетворения, наконец, опьянение, новый подъем, а затем экстатический восторг, как следствие наконец-то наступившего речевого оргазма, не сдерживаемого уже ничем. Поэт Рене Шиккеле как-то сравнил речи Гитлера с “сексуальным убийством”, да и многие другие современники пытались описать наэлектризованную, чувственную атмосферу этих митингов, по сути дела, подобным же образом, в выражениях, больше подходящих к Вальпургиевой ночи и шабашу на Блоксберге. <…> В “Баденвайлерском марше” у него была своя, только для него предназначенная выходная тема, и ее приближающиеся издалека звуки заставляли утихнуть шум в зале и в едином порыве срывали людей с мест. Застыв с поднятыми для приветствия руками, они исходили криком, доведенные всеми этими манипуляциями до полного блаженства: ОН пришел. Многие фильмы того времени донесли до нас эту картину: в свете следующих за ним прожекторов он следует между беснующимися, рыдающими живыми шпалерами, в первых рядах которых часто стояли женщины. <…> Гитлер, беспорядочно, импульсивно жестикулируя, поднимая голос, приобретавший металлический тембр, до немыслимых нот, извергал из себя слова. Нередко в пылу заклинаний он закрывал себе лицо сжатыми кулаками и закрывал глаза, весь во власти своей замещенной сексуальности» (том 2, стр. 184 – 190).

Зал был на моих "Малых чтениях о Петре Великом", конечно, значительно меньше, чем в Москве на дебатах с Сергеем Сергеевым. Но тоже полный.

Гитлер невысоко ценил интеллектуальные качества высококультурного немецкого народа. Пропаганду строил в расчете на то, что у людей в голове – одна извилина, да и та – след от фуражки. Срабатывал такой подход хорошо, несмотря на Гёте с Шиллером, протестантскую этику и магдебургское право.
«Он хотел освободить политическую пропаганду от половинчатых утверждений и сложных определений, которые могли бы побудить к сравнениям и сомнениям. Поскольку “массам”, как он вычитал у Ле Бона, незнакомы сомнения в правоте, тяга к истине и неопределенность, поскольку их реакция всегда проста и преувеличенна, поскольку они немедленно прибегают к крайним мерам и невосприимчивы к логическим построениям, он был твердо убежден, что должен соответствующим образом обращаться к ним и поступать с ними. Поэтому в пропаганде у него существовали только “добро или зло, любовь или ненависть, правота или неправота, правда или ложь и никаких половинчатостей и т.д.” <…> Для практической политической деятельности он делает вывод в духе Ле Бона: “Любая действенная пропаганда должна ограничиваться очень немногими моментами, чтобы буквально каждый, слыша эти слова, мог представить себе то, что требуется. Если пожертвовать этим принципом в угоду многосторонности, то эффективность распыляется, так как толпа не в состоянии ни переварить этот материал, ни запомнить его. От этого результат ослабевает и, в конечном счете, исчезает”. Для “интеллигенции или тех, кто в последнее время охотно называет себя этим словом, <…> существуют научные аргументы, которые отличаются от пропаганды так же, как плакат от картин, о выставке которых он извещает”. Таким образом, пропаганда, по убеждению Гитлера, должна “во все большей степени обращаться к чувствам, чем к так называемому разуму”. <…> Так как Гитлер считал, что пропаганда необходима “не сама по себе, а как средство для достижения цели, заключающейся в создании массового политического движения, она должна быть народной и соответствовать “духовному уровню самого ограниченного человека из тех, на кого направлена”» [Мазер В. Адольф Гитлер. Минск, Попурри, 2004: стр. 381 – 383].

Готовясь к моим сегодняшним «Малым чтениям о Петре Великом», я вдруг задумался о том, как менялось на протяжении почти полувека мое личное отношение к этому историческому персонажу. Они ведь и впрямь было неоднозначным.
В детстве отношение сформировалось, бесспорно, не столько под воздействием учебников, сколько под впечатлением от романа Алексея Толстого «Петр I» и связанных с ним кинофильмов. Петр был молодым героем, переворачивающим свою сонную страну… хоть и непонятно зачем. Из романа и фильмов про молодого Петра и молодую Россию было толком неясно, куда же скачет грозный конь «Медного всадника», и где опустит он копыта. В упрошенном сознании советского юноши реформирование страны оборачивалось всего лишь отвоеванием земель у Швеции, строительством балтийского флота и основанием Санкт-Петербурга.
В эпоху Перестройки, когда стал осуждаться всяческий деспотизм, Петр стал в моем сознании превращаться в отрицательного героя – деспота, растратившего огромные людские и материальные ресурсы на милитаристские цели. Мне импонировало мнение княгини Дашковой, согласно которому все в России и так пошло бы по пути перемен без суровых действий Петра. Ну, а в эпоху реформ девяностых и позднее, когда я всерьез увлекся исследованиями модернизации, Петр отступил назад даже из ряда важнейших персонажей российской истории, уступив место реальным реформаторам: Александру II, Сергею Витте, Петру Столыпину, Егору Гайдару. Даже не слишком удачливые преобразователи – Александр I, Михаил Сперанский, Алексей Косыгин, Михаил Горбачев – были мне значительно интереснее Петра Великого. Не помогала сохранить интерес к Петру даже массовая установка памятников, напоминавшая былую установку ленинских монументов.
Все вновь сильно изменилось, когда я занялся исследованием петровской эпохи в рамках своего большого проекта «Почему Россия отстала». Петр стал выходить из тени на яркий свет, но совершенно с иной стороны, чем раньше. И вот сегодня (5 февраля) вечером (в 19.00) мы поговорим об этом подробно в Фонде Айн Рэнд на Невском проспекте, 120. Вход свободный. Нажимаете на домофоне кнопку «Колвэй. Pushkin run» и поднимаетесь на третий этаж.

Видео дебатов «Почему Россия отстала?» Дмитрия Травина и Сергея Сергеева, модерация Сергея Бойко, которые состоялись 30.01.2025 года в Москве..

Ссылка на YouTube

Ссылка на Boosty

Малые чтения о Петре Великом
Итак, завтра, 5 февраля в 19.00 по адресу Санкт-Петербург, Невский проспект, дом 120, третий этаж (вход с площади Восстания) я выступаю с лекцией «Загадки петровской модернизации», приуроченной к трехсотлетию со дня кончины Петра I. У этой лекции есть еще одно название: «Малые чтения о Петре Великом».
В 1872 г. в связи с двухсотлетием со дня рождения Петра выдающийся русский историк Сергей Михайлович Соловьев выступил в Москве для широкой публики с циклом лекций, получившем название «Публичные чтения о Петре Великом». Моя нынешняя задача состоит, конечно, не в том, чтобы описать всю жизнь Петра (это уже сделали многие прекрасные историки, и лучше них я не расскажу), а в том, чтобы оценить, какое наследие оставил скончавшийся 8.02.1725 (по новому стилю) государь модернизирующемуся российскому обществу. Или точнее, можно ли сказать, что какая-то часть его огромного наследия действительно способствовала модернизации, или же «петровская модернизация» была на деле лишь петровским деспотизмом? Задачу у этих «Чтений» малая, но, полагаю, важная.
Вот загадка: во время своего знаменитого европейского путешествия молодой Петр восхищался Голландией и Англией с их высокоразвитой экономикой, но зрелый Петр уделял основное внимание ведению войн с соседями, строительству армии и флота, освоению новых земель, аккумулированию денежных средств для военных целей и формированию российской бюрократии. Как объяснить это противоречие? Петр был непоследователен? Или во всем, что происходило в России почти три столетия назад, имелась логика, которая для наших современников неочевидна? Если мы не считаем обычно милитаризацию, бюрократизацию и фискальный пресс составными частями модернизации, то как же можно говорить о петровской модернизации?
Вход на лекцию свободный. Я провожу ее благодаря поддержке Фонда Айн Рэнд, предоставившего помещение. При входе в дом вы увидите справа от двери табличку, напоминающую о том, что здесь жила Айн Рэнд, а слева – домофон с кнопками. Для того, чтобы дверь открыли, надо нажать красную кнопку «3 эт. Колвэй. Pushkin run».

Только что появившуюся в продаже книгу английского историка А.Д.П. Тейлора «Истоки второй мировой войны» (М.: Альпина нон-фикшн, 2025) можно было бы, наверное, выпустить под лозунгом «Это больше чем преступление. Это ошибка». Автор, опубликовавший свое исследование на родине в 1961 г., оспорил привычные объяснения причин войны, продемонстрировав, что дело было отнюдь не только в Адольфе Гитлере. Точнее, Тейлор не сомневался в том, что Гитлером проводилась преступная политика (и даже специально написал предисловие ко второму изданию, отвечая тем, кто упрекал его в выгораживании фюрера), но показал, что конкретная конфигурация военно-политических действий определялась еще и ошибками европейских политиков, неудачно пытавшихся избежать войны. Их суета создавала Гитлеру возможности. Предвоенные годы в изображении Тейлора – это настоящий хаос ошибочных действий, причем каждое из них случалось не по глупости акторов, а из-за ряда важных фундаментальных причин, уходящих корнями в историю.
Британия на самом деле сочувствовала стремлению Гитлера собрать всех немцев в одном немецком государстве, поскольку это соответствовало высокоморальному принципу самоопределения наций, и коли уж свои государства появились у поляков, чехов и словаков, южных славян, румын, то почему же немцы не имеют права объединиться? Франция подобным моральным нормам не следовала, но опасалась ведения большой наступательной войны, а потому готова были лишь отсиживаться за линией Мажино, имитируя стремление помогать полякам. Польша считала себя великой державой, а потому слишком надеялась на себя, отказываясь прибегать к помощи СССР в возможной войне с Германией. Чехословакия, имевшая в 1938 г. армию, ненамного уступавшую германской, предпочла не подвергать свой маленький народ угрозе истребления и быстро капитулировала. Если бы действия этих стран оказались иными, то, по мнению Тейлора, и картина войны была бы иной, что бы там ни говорил Гитлер насчет необходимости жизненного пространства для Германии.
Не берусь оценивать историческую конкретику Тейлора, но сама мысль о том, что добросовестные ошибки могут больше влиять на конечный трагический результат, чем даже намеренные преступные действия, заслуживает серьезного внимания.

Никогда раньше мне не доводилось собирать 180 человек на свое выступление или на дискуссию с оппонентом. В Петербурге даже не имелось зала, в котором такая масса людей могла бы собраться. В Европейском университете зал вмещал человек сто, и с принесенными из соседних аудиторий стульями число слушателей порой доходило до 120 человек. Но не больше. На мой «академический баттл» с историком Сергеем Сергеевым пришло 180 человек, и это, конечно, не только наша с оппонентом заслуга. Если в Петербурге почти всегда аудиторию я собирал лишь собственными усилиями, обращаясь к своим многолетним читателям, зрителям, слушателям, то в Москве мероприятие просто «поднесли мне на блюдечке» Центр Адама Смита совместно с либертарианцами. У нас есть общие задачи, и мы совместными усилиями их решаем.
Более того, наша дискуссия на тему «Почему Россия отстала» не вызвала бы такого интереса без поддержки издательства «Альпина Паблишер», рискнувшего переиздать мою книгу, несмотря на то что первое издание, осуществленное Европейским университетом, вышло лишь три года назад, и у начального тиража было три допечатки. «Альпина» проникла в те «ниши» книжного рынка, куда раньше мои книги не проникали, и сегодня, спустя лишь пару месяцев после выхода второго издания книги «Почему Россия отстала», совокупное число бумажных, электронных и аудио- экземпляров стремительно приближается к общему числу продаж первого издания, которое было весьма успешным и установило рекорд по продажам за всю историю издательства Европейского университета в Санкт-Петербурге.
Все это я рассказываю не для того, чтобы похвалиться успехом (хотя, если честно, то хочется), а потому что моя «малая история» хорошо демонстрирует эффективность совокупных усилий, которых всегда не хватает в больших историях» тем, кого принято именовать демократической общественностью. Вместо объединения усилий разных заинтересованных групп всегда происходит столкновение частных интересов групп, забывающих на период склоки об интересах общих, долгосрочных. В итоге все остаются у разбитого корыта, убеждая тем самым общественность недемократическую в том, что эффективны лишь силовые методы организации.

180 человек пришло на дебаты Дмитрия Травина и Сергея Сергеева.

В одной из книг по истории германского нацизма обнаружил шокирующий факт: почти четверть функционеров национал-социалистической партии были учителями, причем по большей части в начальной школе. Число учителей среди самых убежденных нацистов оказалось непропорционально большим в сравнении с другими группами населения [Нойманн Ф.Л. Бегемот: Структура и практика национал-социализма, 1933 – 1944 гг. СПб.: Владимир Даль, 2015, стр. 460 – 461]. Когда-то давно меня учили, что гитлеровцы вербовались из темной, необразованной мелкой буржуазии, а выходит, что значительная доля партийных иерархов была образованной.
Впрочем, что значит образованной? Учитель начальных классов – это ведь просто маленький фюрер. Или, точнее, фюрер для самых маленьких. Он сам обладает лишь начальными знаниями. Углублять их нет времени, сил и желания. Его задача – впихнуть в ученика простейшие знания, а самое главное – обеспечить дисциплину, сделать из игривого ребенка абсолютно послушное полувоенное существо. Говорят порой, что победу над австрийцами при Кениггреце в 1866 г. одержал прусский школьный учитель. Обычно думают, будто причиной победы стало хорошее прусское образование, но на самом деле учитель, скорее, обеспечил для армии физически крепкого, дисциплинированного и не сильно рассуждающего солдата. Отличное пушечное мясо.
«Во времена республики, – объяснял ситуацию Нойманн, – слой учителей начальной школы выделялся как слой самых неисправимых противников системы, самых пылких шовинистов, самых страстных антисемитов. Учитель начальной школы принадлежит к неакадемической государственной службе и отделен глубокой социальной пропастью от преподавателя высшей школы с его университетским образованием и его ученой степенью. Его доход низок и его социальное положение не лучше, чем положение любого неакадемического государственного служащего из низших слоев чиновничества <…> Он повернулся к СА, СС и Стальным шлемам. Псевдоэгалитаризм национал-социалистической партии и ее частной армии, таким образом, обеспечил превосходный выход всему негодованию, накопленному во время жизни пацифистской республики» [там же: стр. 466 – 467].
Вот так! Полуобразованный, неуважаемый и мало зарабатывающий интеллектуал, существующий для того, чтобы муштровать детей, оказывается идеальной базой для тоталитарного режима, в котором ему удается, наконец, самореализоваться.

Одним из первых поклонников теории «русской матрицы», с которой я по мере сил пытаюсь бороться, являлся, как внезапно выяснилось … Адольф Гитлер. Причем он ее сформулировал задолго до того, как этим занялись современные российские ученые, полагающие, будто в нашей стране из-за убогости народа ничего не меняется по сути аж со времен Ивана Грозного.
Гитлер однажды сказал Муссолини, что «Сталин совершенный автократ, и если бы сейчас в 1940 г., вместо Сталина посадить какого-либо российского царя образца 1540 г., то ничего бы не изменилось. Только стали бы во все возрастающей мере выгонять евреев из центральных органов российского государственного управления. <…> И тем самым большевизм сбросил бы свое московитско-еврейское и интернационалистское обличье и стал бы просто славянским московитством». Примерно в это же время Геббельс записал в своем дневнике: «Фюрер считает, что большевизм – это вполне соответствующее сегодня славянству государственное устройство. <…> Сталин – это современный Иван Грозный или, пожалуй, Петр Великий» [цит. по Цительманн Р. Гитлер: мировоззрение революционера. Москва, Челябинск: Социум, 2024, стр. 498].
Думается, подобное упрощенное представление стало одной из причин (наряду с многими другими, конечно) вторжения в СССР, обрекавшего Гитлера воевать сразу на два фронта. Поместная армия «какого-либо российского царя образца 1540 г.» не восстановилась бы после первоначального разгрома, поскольку институционально не способна была к этому. И Гитлер осуществил бы войну блицкригом. Но тоталитарная Россия 1941 г, несмотря на поверхностное сходство с Россией 1540 г., обладала совершенно иными мобилизационными возможностями: как в военном, так и в экономическом плане. Гитлер увяз по самые усики. К 1942 г. он уже совсем иначе относился к советской системе [там же: стр. 268].
Деспотизм, конечно, всегда плох, а репрессии всегда не имеют оправдания. Но это не значит, что при попытке разобраться в сути системы можно походя смешивать институты эпох, разделенных четырьмя столетиями. Точнее, в художественной литературе, наверное, можно, но в науке и на практике так поступать не стоит.

Сегодня все вспоминают Владимира Высоцкого. Для меня он не просто великий поэт, бард, актер. Фактически он был «социологом», описавшим в образной форме Советский Союз так точно, что иная форма уже и не воспринимается. В книге «Как мы жили в СССР» я посвятил социологу Высоцкому целый раздел.
Удивительная выходит вещь: 1960-е – 1970-е гг. не столь далеки от нас, как 1920-е – 1930-е, но мы не имеем яркой художественной картины этого времени. Писатели из поколения шестидесятников не описали свою эпоху так, как это сделали, скажем, в свое время Михаил Булгаков или Ильф с Петровым. Почему? Возможно, произошло это из-за свойственного шестидесятникам идеализма. Вечные «лейтенанты» вспоминали героику войны, энергичные «деревенщики» искали просветления в народе, а вялые горожане копались в измученной «обменом» душе. Бытописательство оказалось для этого поколения делом слишком мелким. И вот, как ни парадоксально это выглядит, Высоцкий стал поэтическим исключением в прозаическом шестидесятническом ряду. Вряд ли он задавался когда-либо целью оставить потомкам картину уходящей эпохи, но, думается, по его строкам мы сможем воссоздать мир старого «совка» лучше, чем по самым продвинутым книгам социологов. Слушатели песен вряд ли понимали в 1970-е гг., что перед ними не просто бард, а лучший исследователь советского социума. Однако наверняка в душе тех, кто крутил бобины на магнитофонах, оставалось чувство, что им говорят правду, которую нигде больше не услышишь.
Вот, например, реальная иерархия советского общества, не зафиксированная даже в знаменитой «Номенклатуре» Михаила Восленского: «У нее старший брат – футболист «Спартака», // А отец – референт в Министерстве финансов». Не существует, как выясняется, никакого социалистического равенства. И при таком раскладе нашему бездомному (ангажирующему угол у тети) герою ничего на амурном фронте не светит. А вот развитие романтической темы, наполненной уже реалистическим содержанием: «Куда мне до нее – она была в Париже, // И я вчера узнал – не только в ём одном!». Как объяснишь сегодняшнему тинэйджеру, что для «совка» 1970-х гг. человек, побывавший по ту сторону железного занавеса, сразу выходил на иной уровень неформальной культурной иерархии? И совсем необычное – картина очереди в советском общепите. Чистый быт, без всякой любви: «Мы в очереди первыми стояли, // А те, кто сзади нас уже едят!» В чем же дело? «Те, кто едят, – ведь это иностранцы, // А вы, прошу прощенья, кто такие?» Помню, как меня в Мариинском театре выгнал с законного места «сотрудник» буквально теми же самыми словами, поскольку иностранцы, имеющие билеты в разных концах зала, решили сесть вместе.
Подробнее об этом здесь писать не буду: вы ведь наверняка уже прочли в книге.

Большая программа на полтора месяца
Я опять взялся за старое. Хотя в Европейском университете больше не провожу открытых лекций, зато открыто выступаю в других пока еще не закрытых местах Санкт-Петербурга. Только что прошла лекция «СССР в карикатурах» в Арт-пространстве «Марс», а теперь объявляю три новых лекции на февраль-март.
1. Помните, как пышно отмечали несколько лет назад 350-летие Петра Великого? На днях исполнится триста лет со дня его кончины… И тишина. Я решил откликнуться именно на кончину, поскольку меня интересует, как повлияло наследие Петра на ход российской модернизации? Был ли он тупым деспотом или великим модернизатором? В оценках петровского наследия постоянно встречается как та, так и другая позиция. Итак, лекция «Загадка петровского наследия: малые чтения о Петре Великом» состоится 5 февраля в 19.00 в Фонде Айн Рэнд по адресу СПб., Невский проспект 120 (фактически это площадь Восстания!) в двух шагах от метро. Справа от нужной двери табличка с портретом Айн Рэнд. 3 этаж. Чтобы вам открыли дверь, нажмите кнопку «Колвей. Pushkin Run» на красном фоне. Вход бесплатный.
2. В воскресенье (!) 16 февраля в 15.00 (!) я встречаюсь с читателями в петербургском магазине издательства «Новое литературное обозрение» по адресу СПб., Литейный проспект, 60. Надо войти во двор через всегда открытую калитку и пройти через этот двор. Вход в магазин найдете под следующей аркой. Зал там маленький. Насколько я понимаю, будет объявлена регистрация, но сразу даю телефон магазина для уточнения деталей: (812) 679-55-97. Тема встречи: «Десять книг, которые надо прочесть!» Я кратко расскажу о лучшей десятке книг НЛО, которые рекомендую всем, кому интересны мои книги. А затем отвечу на любые вопросы: как о книгах, так и обо всем том, что вам интересно будет узнать. Вход бесплатный, но, надеюсь, вы не уйдете без покупок, поддержав тем самым мое любимое издательство.
3. А 11 марта в 19.00 в отеле «Индиго» по адресу СПб., ул. Чайковского, 17 в клубе «Anima Libera» (в каком конкретно зале отеля это случится, можно спросить у швейцара) я выступаю с лекцией «Почему уходят тоталитарные режимы?». Наверное, вы сразу догадались, чем вызвана такая тема в такой день? Правильно: исполняется ровно сорок лет Перестройке, т.е. избранию Михаила Горбачева на пост генсека ЦК КПСС. Поскольку за последние годы у нас говорилось много откровенной ерунды (в том числе профессорами и ведущими аналитиками) о революциях, смене режимов, роли народных масс и элит, я объясню на разных исторических примерах, что является здесь мифом, а что – правдой. Вход платный (500 рублей), но я приложу все силы к тому, чтобы вы получили за свои деньги интересный рассказ.

Если ты недавно женился, поступай так лишь!
Листала записки графа М.Д. Бутурлина (1807-1876) - ещё одного искреннего человека из хорошей семьи.
"Пришла мне также фантазия приобрести обезьяну, продававшуюся случайно, довольно дёшево; она потешна была, между прочим, тем, что мастерски откупоривала бутылки и напивалась допьяна. Другая ее странность была та, что она благоволила к молодым горничным моей жены (каковых, кажется, было у нее три), а бросалась кусать за ноги пожилую экономку Марию Васильевну".

Очень рекомендую подписаться на канал "Отечественные выписки" (из него я взял эту историю с Николаем I и студентами) историка Светланы Волошиной - специалиста по николаевской эпохе. Из ее книги "Власть и жерналистика: Николай I, Андрей Краевский и другие" я узнал о николаевской эпохе больше, чем из любой другой.

В преддверии татьян выложу отрывок из воспоминаний студента о посещении СПбГУ Николаем 1: радуйтесь, студенты, что Николай Павлович уже не может прийти на занятия и потребовать военного ответа на свое военное приветствие!
Конечно, счастливый исход этого анекдота в полной мере понятен только если твердо помнить, что по-хорошему этих троих отправили бы солдатами куда-то в район Кавказа, там учиться.
"«Один раз, придя в университет, я встретил в галерее двенадцати коллегий Государя Императора Николая Павловича, а за ним нашего нового инспектора Фицтума. Государь был видимо очень не в духе. Оказалось, что когда он вошел в аудиторию, где читал профессор Куторга историю, студенты все встали, но на привет его «здорово ребята» не отвечал никто, и он, оглядевши всех, вышел недовольный. ˂…˃ Государь, выйдя из университета, не сел в сани, а пошел пешком по Исаакиевскому мосту, где встретил трех студентов, без шпаг и не отдавших ему чести. Он остановил их и спросил: «Вы меня не знаете?» Они отвечали: «Не знаем, Ваше превосходительство». Тогда он им велел отправиться на Адмиралтейскую гауптвахту и сказать там, что Царь велел их посадить под арест ˂…˃ когда студенты пришли на гауптвахту, офицер отвел их в арестантскую комнату, а через полчаса к гауптвахте подъехала фельдъегерская тройка, и фельдъегерь спросил, здесь ли трое студентов, что он за ними приехал и что их велено отвести в Зимний дворец.
Во дворце их встретил караульный офицер, давший о них знать царскому камердинеру, который провел их в большую комнату, где они увидели накрытый на три прибора стол. Камердинер сказал им, что Государь, полагая, что они, вероятно, еще не обедали, приказал им подать обед. Нас, рассказывали они, угостили отличным обедом с вином, затем подали три бокала шампанского, и в то же время из противоположных дверей показался Николай Павлович с бокалом в руке и сказал им: «Господа, теперь, когда вы ели хлеб-соль Русского Государя, то, вероятно, вы при встрече с ним узнаете его», и выпил за здоровье университета. Потом он спросил фамилию каждого и объявил, что они теперь свободны и могут идти куда угодно».

Дорогие москвичи! Вы видели выше, что у меня 30 января будет "академический баттл", как мы называли это в Европейском университете. Я много раз сходился в подобных интеллектуальных схватках со своими земляками в Петербурге, а на этот раз "баттл" будет в Москве. Я очень рад такой возможности. Тем более, что соперник весьма достойный. Сергей Сергеев - квалифицированный историк и автор профессионально написанных книг, ставших бестселлерами. Но наши взгляды сильно расходятся. Приходите послушать наш спор, задать вопросы и вынести свое суждение.

30 января 2025 в 19-00 Центр Адама Смита совместно с московскими либертарианцами организует академические дебаты «Почему Россия отстала?» Сергея Сергеева, автора книг «Русская нация, или Рассказ об истории ее отсутствия» и «Русское самовластие. Власть и ее границы: 1462 – 1917 гг.» с Дмитрием Травиным, автором книг «Почему Россия отстала» и «Русская ловушка». Дебаты пройдут в Буддийском центре Рипа, 2 этаж, Аптекарский переулок, дом 9, г. Москва. (м. Бауманская)

Оппоненты в своих книгах рассказывают о развитии нашей страны на протяжении долгого времени, но придерживаются противоположных позиций в оценках. Сергеев придерживается мнения об особом типе русской власти, отличавшемся уже в Средневековье от западного. Он связывает наши проблемы с вековым русским самовластием, все время возвращающимся на свою столбовую дорогу. Травин считает Россию вполне европейской страной, а различия в управлении находит между любыми западными странами. С его точки зрения наши проблемы (даже самые острые и шокирующие) являются вполне преодолимыми проблемами роста.
В ходе первого часа дебатов оппоненты обменяются мнениями в три раунда. А затем ответят на вопросы слушателей.

В зале будет продаваться второе издание книги Д. Травина «Почему Россия отстала», включающее специально написанное для нее предисловие, а также другие книги. Вход бесплатный, по регистрации

❗️Аптекарский переулок, дом 9, Москва
Буддийский центр Рипа, 2 этаж
м. Бауманская

Говорят, что сегодня День ответа на вопросы вашей кошки. Есть такой День! У этой советской кошки есть два вопроса:
1. Когда, наконец, строители будут сдавать дом без недоделок?
2. Можно ли отменить жуткую традицию сначала пускать в новый дом кошку, а затем уже входить самому?😢
Я буду отвечать на эти и иные вопросы завтра, 23 января в 19.00 в Арт-пространстве "Марс" на Марсовом поле, дом 3 во время лекции "СССР в карикатурах". Покажу много замечательных карикатур из старого журнала "Крокодил".

Моя готовящаяся к изданию книга "Пути России от Ельцина до Батыя" попала в число самых ожидаемых книг в разделе нон-фикшен 2025 года журнала... "Maxim". Честно признаюсь, что это для меня было не самым ожидаемым событием😳, но видимо мимо таких крутых мужиков, как Ельцин и Батый пройти было трудно. А я рад всем своим читателям. Даже самым неожиданным. И пребываю в раздумьях о том, как же теперь проиллюстрируют мою книгу https://www.maximonline.ru/entertainment/samyi-ozhidaemyi-non-fikshn-2025-goda-id6175063/

23 января в Петербурге в Арт-пространстве Марс по адресу Марсово поле дом 3 в 19.00 я выступлю с лекцией "СССР в карикатурах". Покажу весь тот иллюстративный материала, который так и не вошел в мою книгу "Как мы жили в СССР". И расскажу, естественно, о том, что эти карикатуры означают, что они нам говорят о былой советской жизни. Вот пример: карикатура из советского журнала "Крокодил": "Хорошая примета - пускать сначала кошку в новый дом". Так карикатуристы иронизировали над сложившейся советской практикой сдавать дом с существенными недоделками.

СССР в карикатурах | квартирник с экономистом Дмитрием Травиным в арт-пространстве mArs 🐊

У Дмитрия вышла новая книга "Как мы жили в СССР". Но за ее пределами осталось множество забавных и поучительных иллюстраций, подобранных автором из журнала "Крокодил" 1970-х гг. Демонстрируя эти иллюстрации, лектор расскажет о том, почему советская экономика работала настолько странно, что нынешнему молодому поколению даже трудно это понять.

23 января | Чт | 19:00
Марсово поле 3
🎫 Билеты

В 1991 году Дмитрий Травин работал в Комитете по экономической реформе Ленгорисполкома под руководством Анатолия Чубайса. До 1993 года был обозревателем газеты «Час Пик», затем — газет «Санкт-Петербургское Эхо» и «Дело». Публиковался в журналах «Звезда», «Нева» и других изданиях, выступал как эксперт на радио и телевидении.

Награжден Гран-при конкурса «Золотое перо» 2003 года, лауреат Международной Леонтьевской медали «За вклад в реформирование экономики» (2008).

#Mars_квартирник

«Берлинский дневник» (1934 – 1940 гг.) американского журналиста Уильяма Ширера показывает не только зарождение нацистского государства, но также судорожные метания западного интеллектуала, пытающегося объяснить себе весь этот ужас.
Первая реакция – эмоциональное отторжение немцев, как народа. Оно почти такое же расистское, как отторжение немцами евреев. «Поражаюсь уродству немецких женщин на улицах, в ресторанах и кафе. Действительно, самая непривлекательная раса в Европе. У них нет лодыжек. Ужасная походка». И это не случайный взрыв эмоций. Вскоре он повторяется: «Все-таки немцы самые некрасивые люди в Европе. Ни одной симпатичной женщины на всей Линден». Наблюдая партийные съезды, он оценивает народ в целом как истеричный.
Но затем Ширер попадает на западный фронт, видит разгромленную Францию и худосочных английских военнопленных. Взгляд на немцев полностью меняется. Немецкие солдаты в отличие от английских спортивные, крепкие, загорелые – грудь колесом. Генералы моложавые, умные, инициативные и физически крепкие в отличие от французских стариков, готовившихся к прошедшей войне. Сражаются немцы без всякой нервозности. Моральный дух у них чрезвычайно высок.
И, наконец, появляется «философское» осмысление проблемы, сводящееся к особенностям немецкого характера. Оказывается, «арийцы» не лучше, а хуже всех. Не изучая ни истории, ни психологии, ни социологии Ширер пишет, что немцам «не хватает уравновешенности, достигнутой греками, римлянами, французами, британцами и американцами. Их постоянно разрывают внутренние противоречия, делающие их неуверенными, неудовлетворенными, разочарованными и толкающие их из одной крайности в другую». На короткий период они бросаются в либерализм (Веймарская республика), но поскольку он их природе не свойственен, то быстро возвращаются к тирании, избавляющей народ от принятия личных ответственных решений. Ну, и, конечно, виновата немецкая культура, формировавшая стремление к экспансии. «Фихте, Гегель, Ницше и Трайчке воодушевляли на это немецкий народ в прошлом веке». В общем, проблема состоит не в фашизме, а в германизме.
Естественно, через два поколения наука всю эту сформировавшуюся на эмоциях доморощенную философию уже не воспринимала. Но Ширер-то думал, будто и впрямь нашел сходу объяснение сложной проблемы.

Наверное, каждый из тех, кто читал «Как мы жили в СССР», обратил внимание на то, что я посвятил эту книгу памяти Бориса Максимовича Фирсова – создателя и первого ректора Европейского университета в Санкт-Петербурге. Надеюсь, книга вышла достойной памяти этого великого человека. А если я где-то недотянул, недоработал, недодумал и недопонял, полагаю, Борис Максимович, глядя сверху на нашу интеллектуальную суету, меня все же простит. Он ведь всегда был добр и великодушен. Он жил для университета, для тех, кто работал и учился в нем, для тех, кто писал книги, пытаясь как-то осмыслить наш мир. Моих книг просто не было бы вообще, если бы не фирсовский университет и те возможности, которые он дал.
Прошел ровно год с того дня, как мы остались без Бориса Максимовича. Я очень часто его вспоминаю. И чувствую, что ход воспоминаний со временем меняется. Сначала я больше думал о наших былых встречах, об общении на семинарах, о беседах в его маленькой скромной квартире на Петроградской стороне и о том, что Фирсов – ровесник моего отца – был для меня чем-то вроде отца научного. Не учителя, пожалуй, а, скорее, человека, заботившегося о всей университетской «молодежи» вне зависимости от того, кто, где, когда и у кого учился. Но сегодня я думаю обычно о значении Фирсова, как личности, как самой крупной фигуры из тех, с кем мне доводилось встречаться. Масштаб его личности не определялся должностью и степенью. Подобные вещи трудно объяснять тем, кто не знал Бориса Максимовича, но для меня его величие очевидно. Он был далеко не самым известным петербуржцем, однако, бесспорно, одним из самых крупных.
Его университет в Санкт-Петербурге – это в полной мере Фирсовский университет. Как Шанинка в Москве. Надеюсь, он когда-нибудь станет Фирсовским совершенно официально. Хотелось бы верить, что к столетию со дня рождения Бориса Максимовича. По понятным причинам, такие сроки сейчас маловероятны, но хочется верить в лучшее. Хочется верить в историческую справедливость.

Channel photo updated

Чем больше нацизма – тем меньше нации. Так можно выразить важнейшую мысль книги Харальда Йенера «Волчье время. Германия и немцы: 1945 – 1955» (М.: Individuum, 2024). Рассказывая о послевоенном времени, автор демонстрирует на множестве примеров удивительную картину: не было, наверное, в Европе тогда более атомизированной, расколотой, трайбализированной нации, живущей по принципу «Человек человеку – волк», чем «сплоченная фюрером» нация немецкая. Национализм, основанный на принципе «бей евреев (русских, поляков, украинцев и т.д.) спасай Германию», ничего не дает для строительства нации, но, когда бить оказывается некого, но обостряется внутренний кризис (экономический, моральный, демографический), немцы начинают активно бить друг друга. Целые главы книги посвящены тому, как крестьяне уцелевших после бомбежек регионов ненавидят «понаехавших тут» бездомных горожан, как мародерствуют нищие «сверхчеловеки», как женщины ради спасения от убийц и насильников отдаются под покровительство «недочеловеков», как воры крадут у мародеров имущество, нажитое «непосильным трудом», как кельнский кардинал оправдывает воровство, несмотря на библейскую заповедь «не укради», как жены презирают своих вернувшихся с фронта или из плена жалких, униженных мужей, а те, к кому не вернулись, отыскивают себе нищего мужичка из «понаехавших», чтобы хоть какой-то в семье имелся.
Выясняется, что под воздействием новых институтов (правил игры), основанных на принципе «человек человеку – волк», вековая немецкая, европейская культура, основанная вроде бы на принципе нерушимости собственности, моментально исчезает. Формируется поколение воров, мародеров и циников, не соблюдающих никаких моральных норм. Но… и это самое интересное в книге… тут же немецкая нация, уничтоженная возвеличившим ее нацизмом, возрождается через черный рынок. Автор проводит парадоксальную мысль о том, что именно черный рынок стал для молодого поколения немцев школой гражданственности, поскольку в отличие от нацизма учил не убивать слабого, а договариваться на взаимовыгодных условиях с партнером, которого ты, может быть, ненавидишь, но которого вынужден уважать. В условиях экономического чуда 1950-60-х гг. оказалось, что поколение воров, мародеров и циников стало самым трудолюбивым, дисциплинированным и законопослушным поколением немцев, построившим, наконец, демократию.

Как-то раз Чехов написал: «Медицина – моя законная жена, литература – любовница. Когда надоедает одна, я ночую у другой». У меня с этим еще сложнее. Давным-давно, совсем юным и неопытным, я сошелся с экономикой. Жить с ней было скучно, хотя, надо признать, она многому меня научила. Если бы не экономика, я не стал бы в начале девяностых довольно востребованным журналистом. Мне просто нечего было бы сказать. А так журналистика стала моей первой настоящей страстью. Я ушел к ней от экономики и никогда об этом не жалел.
В начале девяностых журналистика еще не выглядела второй древнейшей профессией. Она была молодой, искренней и по-настоящему привлекательной. Она уводила к себе людей от экономики, истории, филологии, юриспруденции и даже естественных наук. Жизнь с экономикой была бы, конечно, надежнее. С ней можно было легко дотянуть до старости, закрывшись разнообразными схоластическими построениями от всяких житейских бурь. Но жизнь с журналистикой была настоящей жизнью. Или так мне, по крайней мере, казалось долгие годы.
Затем она состарилась и стала продажной. Но главной проблемой оказалось другое. Когда страсть ушла, открылась вдруг пустота прошедших лет. Они были прекрасными, но пустыми. Увы, так бывает. Казалось, журналистика воспитывает тысячи людей, однако со временем выясняется, что у нее нет ни детей, ни воспитанников, ни даже учеников. Семью с ней создать невозможно.
Семью я создал ближе к старости с исторической социологией. Какое-то время еще бегал от нее к журналистике. Казалось, можно переночевать у той, коль утомила другая. Социология всё терпела и принимала обратно. Но вот, наконец, стало ясно, что здесь находится тот мой дом, который я много лет искал. Здесь можно создать что-то стабильное, что-то значимое, что-то такое, в чем останется навсегда частичка меня. В этот дом я стянул всё, накопленное за долгие годы жизни. И именно здесь я перерабатываю свою настоящую жизнь в страницы настоящих книг. Здесь нет уже бурной страсти, но есть большая любовь.

Подкаст "Умные книги" хорош не только тем, что мою книгу "Как мы жили в СССР" отнесли к числу умных, но и тем, что в нем беседуешь с умными собеседниками. Его ведут крупные специалисты в области интеллектуальной истории Михаил Велижев и Тимур Атнашев. Я бы и сам с удовольствием порасспросил Михаила о его замечательной книге "Чаадаевское дело", во многом изменившей мой взгляд на николаевскую Россию. Но в этот раз расспрашивали меня. https://nlo.media/catalog/umnye-knigi/kak-my-zhili-v-sssr-razgovor-s-dmitriem-travinym/

Говорят, порой, будто Церковь с ее неизменностью, ее стабильностью, ее традицией, тянущейся через много веков, – это якорь, помогающий обрести себя в нашем быстро меняющемся мире. Увы, это, конечно, не так. Я в прошлом пытался цепляться за этот «якорь», но он неизменно оказывался флюгером. Иначе, наверное, и быть не может в ситуации, когда Церковь – не только посредник в общении с Богом, но также и социальный институт, регулирующий поведение масс, а часто еще и институт политический, имеющий свои интересы в суетном мире.
Якорь – это, пожалуй, музыка. Петербургская филармония и сейчас все та же, как полвека назад, когда я, кажется, в первый раз посетил этот строгий зал с рядами белых колонн. Она все та же, как тридцать три года назад, когда мы с женой, только что расписавшись, пошли сюда слушать концерт. Суетный Мариинский постоянно гонится за временем, за богатой публикой, за деньгами и всемирной славой, а Филармония возвращает нам время, которое кажется порой навсегда утраченным. Здесь все тот же Вивальди, все те же овации после концерта, все та же публика. Все та же музыка, которую запросто можно услышать бесплатно, включив дома компьютер, но которая привязывает нас к жизни лишь в этом старинном зале.
Здесь нынче все те же старушки, что слушали музыку лет пятьдесят назад. Все та же старая ленинградская интеллигенция. Господи, как же они еще сохранились? Как уцелели здесь, если их нет уже ни на Невском проспекте, ни в Летнем саду, ни на каналах. Смотришь и понимаешь, что эти старушки – твои ровесницы, что сам ты уже совсем не мальчишка начала семидесятых, что время летит, что скоро трагизм Шопена придет на смену торжественности Вивальди, что стены Филармонии не ограждают от суеты Невского проспекта… И все же, может жизнь не уходит совсем, если есть еще место, где она замирает хотя бы на пару часов, вызывая из тайников старинного зала музыку, звучавшую здесь полвека назад?

С приходом Дональда Трампа на пост президента США интерес ко внешней политике у нас по понятным причинам возрастает. Есть вероятность, что она вновь будет осуществляться в виде переговоров и решений, а не в виде деклараций и ругани. Понятно, что внешняя политика по-прежнему останется тайной. Мы в лучшем случае узнаем о принятии решений, а не о том, как они готовятся. Но для того, чтобы хоть как-то проникнуть на внешнеполитическую кухню, стоит посмотреть сериал «The Diplomat» (в русском переводе «Дипломатка»).
Не стоит ожидать, конечно, что там покажут нам все, как есть. На тайную дипломатическую кухню никакого сценариста не пустят, а мемуаров, отражающих реалии последних лет, ждать еще придется долго. Но в самых общих чертах суть процессов, происходящих сегодня в сфере отношений «США – Европа – Россия – Китай – исламский мир», понять можно. Общая интрига весьма фантастична. Она не для отражения реалий, а для заманивания зрителей. Закручено так, что скучать не придется. Важно при этом понимать, что там является «киношкой», а что дает нам косвенное представление о современной дипломатии.
Бесподобна, например, сцена с российским послом. Пересказывать ничего не буду, чтобы не раскрывать интригу, но, думается, эту сцену можно показывать хоть на лекциях по дипломатии, хоть на семинарах по политологии.
Хорош американский президент, списанный с не вполне адекватного порой Джо Байдена, и в какой-то мере напоминающий одновременно нашего «старого, доброго» Леонида Ильича, осуществляющего переговоры с Джимми Картером при помощи записок, находящихся в руках переводчика (так все и было: об этом сказано в мемуарах самого переводчика!).
А в последние дни, когда мы услышали первые скандальные рассказы Трампа о его будущих внешнеполитических намерениях, стало ясно, что некоторые элементы интриги сериала в большей степени основаны на фактах, чем мне казалось, когда я его смотрел. В общем, «Дипломатка» будет неплохим введением в эпоху Трампа. Возможно, в жизни все пойдет не так, как в кино, но надо же нам с чего-то начинать.

Я, конечно, не берусь предсказывать, какой будет политика Дональда Трампа в отношении России и Украины. Слова его могут сильно расходиться с делами. Но общая логика, кажется, намечается.
Тридцать лет назад известный американский политолог Самуэль Хантингтон предложил для администрации своей страны стратегию, при помощи которой США могут реально сохранять свое влияние в тех точках мира, которые для них важны. Слегка упрощая, смысл рекомендаций можно выразить так. Подобных точек по всему миру находится много. Если навалиться на каждую, то «пупок развяжется». Даже у такой великой-превеликой страны как Америка. Если не учитывать реальные возможности проведения американских интересов, можно просто увязнуть в многочисленных конфликтах, которым не будет конца. И, возможно, потом придется выходить из них с потерей для американского авторитета и американского влияния.
Одна из главных проблем в этих конфликтах состоит в том, что в мире есть ряд стержневых держав, достаточно сильных для того, чтобы отстаивать собственные интересы в больших регионах мира (цивилизациях, как выразился Хантингтон), несмотря на позицию Соединенных Штатов. Державы эти, может, и недостаточно сильны для того, чтобы американцев победить, но достаточно – для того, чтобы создать им серьезные проблемы. Поэтому все вопросы в соответствующем регионе американская администрация должна решать совместно со стержневой державой.
Одной из таких стержневых держав Хантингтон считал Россию, имеющую свои интересы на постсоветском пространстве и ядерное оружие, которое не позволяет российскими интересами пренебрегать. Таким образом, по мнению Хантингтона, осуществление американской политики на постсоветском пространстве должно учитывать интересы России, даже если Соединенным Штатам это не очень приятно.
Советами Хантингтона американский истеблишмент пренебрегал. Иногда по объективным причинам (в исламской цивилизации просто нет стержневой державы), иногда по субъективным. Соответственно, проблемы решались плохо или не решались вообще. Не исключено, что настал тот момент, когда новая администрация к Хантингтону, ставшему уже классиком науки, прислушается.
Подробнее о концепции «столкновения цивилизаций» и взглядах Самуэля Хантингтона я писал в книге «Как государство богатеет. Путеводитель по исторической социологии».

Сегодня Владимир Набоков мог бы увидеть в Петербурге как раз такое рождественское утро, какое описал, тоскуя в эмиграции по своему городу, более ста лет назад… Естественно, с поправкой на смену эпох.

Мне чудится в Рождественское утро
мой легкий, мой воздушный Петербург...
Я странствую по набережной... Солнце
взошло туманной розой. Пухлым слоем
снег тянется по выпуклым перилам.
И рысаки под сетками цветными
проносятся, как сказочные птицы;
а вдалеке, за ширью снежной, тают
в лазури сизой розовые струи
над кровлями: как призрак золотистый,
мерцает крепость (в полдень бухнет пушка:
сперва дымок, потом раскат звенящий);
и на снегу зеленой бирюзою
горят квадраты вырезанных льдин.

Приземистый вагончик темно-синий,
пером скользя по проволоке тонкой,
через Неву пушистую по рельсам
игрушечным бежит себе, а рядом
расчищенная искрится дорожка
меж елочек, повоткнутых в сугробы:
бывало, сядешь в кресло на сосновых
полозьях,- парень в желтых рукавицах
за спинку хвать,- и вот по голубому
гудящему ледку толкает, крепко
отбрасывая ноги, косо ставя
ножи коньков, веревкой кое-как
прикрученные к валенкам, тупые,
такие же, как в пушкинские зимы...

Я странствую по городу родному,
по улицам таинственно-широким,
гляжу с мостов на белые каналы,
на пристани и рыбные садки.
Катки, катки,- на Мойке, на Фонтанке,
в юсуповском серебряном раю:
кто учится, смешно раскинув руки,
кто плавные описывает дуги, -
и бегуны в рейтузах шерстяных
гоняются по кругу, перегнувшись,
сжав за спиной футляр от этих длинных
коньков своих, сверкающих как бритвы,
по звучному лоснящемуся льду.

А в городском саду - моем любимом -
между Невой и дымчатым собором,
сияющие, легкие виденья
сквозных ветвей склоняются над снегом,
над будками, над каменным верблюдом
Пржевальского, над скованным бассейном,-
и дети с гор катаются, гремят,
ложась ничком на бархатные санки.

Я помню все: Сенат охряный, тумбы
и цепи их чугунные вокруг
седой скалы, откуда рвется в небо
крутой восторг зеленоватой бронзы.
А там, вдали, над сетью серебристой,
над кружевами дивными деревьев -
там величаво плавает в лазури
морозом очарованный Исакий:
воздушный луч на куполе туманном,
подернутые инеем колонны...

Мой девственный, мой призрачный!.. Навеки
в душе моей, как чудо, сохранится
твой легкий лик, твой воздух несравненный,
твои сады, и дали, и каналы,
твоя зима, высокая, как сон
о стройности нездешней...
Ты растаял,
ты отлетел, а я влачу виденья
в иных краях,- на площадях зеркальных,
на палубах скользящих... Трудно мне...
Но иногда во сне я слышу звуки
далекие, я слышу, как в раю
о Петербурге Пушкин ясноглазый
беседует с другим поэтом, поздно
пришедшим в мир и скорбно отошедшим,
любившим город свой непостижимый
рыдающей и реющей любовью.

И слышу я, как Пушкин вспоминает
все мелочи крылатые, оттенки
и отзвуки: "Я помню,- говорит,-
летучий снег, и Летний Сад, и лепет
Олениной... Я помню, как, женатый,
я возвращался с медленных балов
в карете дребезжащей по Мильонной,
и радуги по стеклам проходили,
но, веришь ли, всего живее помню
тот легкий мост, где встретил я Данзаса
в январский день, пред самою дуэлью..."

Перед Новым годом я обещал, что вскоре вернусь к рассказу о моей книге, которая будет издана в 2025 году. И вот "Горький" опубликовал часть предисловия, в котором подробно рассказывается о том, что это за книга. Называется она "Пути России от Ельцина до Батыя. История наоборот". https://gorky.media/fragments/istoriya-naoborot/

Несколько дней думал, стоит ли добавить к итогам 2024 года то, что мою книгу «Русская ловушка» включили в шорт-листы сразу двух премий: просветительской «Политпросвет», и социологической имени Бориса Грушина? Премий я не получил. Да, в общем-то, и не ждал их. Удивился даже включению в шорт-листы. Дело в том, что «Русская ловушка» никакого отношения к политическому просвещению не имеет. Это историко-социологическая книга, а не политическая. Попадание в номинацию «Политпросвет» было недоразумением. Что же касается грушинской премии, то ей моя книга вполне соответствовала (номинация «Теоретическая работа»), но все же для нашей социологии историческая социология является неким побочным направлением, а побеждать должна книга, соответствующая научному мейнстриму.
И все же сейчас мне хочется опубликовать этот текст, поскольку из всех научных, научно-популярных и публицистических книг, которые я написал за свою жизнь, «Русская ловушка» является главной. Автору, конечно, все книги дороги. С каждой из них связаны долгие переживания. Каждая завершает целый этап моей жизни. Каждая несет в себе что-то такое, что останется после меня. Но «Русскую ловушку», пожалуй, можно выделить особо. И хотя по продажам она не лидирует среди моих книг, в кругах коллег, понимающих, что к чему, устанавливается своеобразный консенсус. Именно «Русскую ловушку» они обычно выделяют. Иногда рекомендуют студентам. Только что получил письмо от известного политолога, дающего ее магистрантам, наряду с книгами моего любимого Бориса Чичерина.
Шорт-листы являются своеобразным подтверждением того, что книга востребована именно в той интеллектуальной среде, для которой написана. А кроме того, скромный успех «Русской ловушки» важен для меня, поскольку очень хочется, чтобы историческая социология перестала в России быть Золушкой. Если мы хотим понять, что происходит с нашей страной на протяжении долгого времени, обращаться следует не к гадалкам, футурологам или пропагандистам, отражающим позицию той или иной стороны, а к трудам по исторической социологии. Я буду рад, если мои книги и, «Русская ловушка», в первую очередь, хоть немного увеличит интерес к исторической социологии.

Честно признаюсь, когда-то я полагал, будто поражение во Второй мировой войне отучило немцев от склонности к нацизму и авторитаризму. Мол, проигравшие должны были размышлять рационально: раз Гитлер довел нас до катастрофы, значит, гитлеризм порочен. Книга «Немецкая осень» (СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2023) шведского журналиста Стига Дагермана, посетившего разгромленную Германию в 1946 г., полностью опровергает мои вчерашние воззрения. Немцы действительно вели себя вполне рационально, но рассуждали несколько по-иному: если при Гитлере жилось сытно, значит, гитлеризм хорош, а если сейчас мы живем не сытно, значит, стало хуже, чем при Гитлере. Дагерман ходил по домам, встречался с людьми, расспрашивал их и делал соответствующие выводы.
«Голод не предполагает поиска причинно-следственных связей, разве что самых поверхностных, – пишет журналист и дальше продолжает – Если люди живут на грани голода, то борются они в первую очередь не за демократию, а за то, чтобы отодвинуться от этой грани, как можно дальше» (стр. 23, 27). Даже евреи вели себя в послевоенной Германии весьма рационально, поскольку, не умерев при нацистах от холокоста, стремились теперь не умереть от голода: за 200 марок они готовы были на суде над нацистами давать показания, что подсудимый нацистом не является и всегда дружелюбно относился к евреям (стр. 102).
Историко-экономические исследования, которыми я занимался еще до того, как прочел книгу Дагермана, показывают, что народом, склонным к демократии, западные немцы стали на волне мощного экономического подъема, случившегося после рыночной реформы Людвига Эрхарда в 1950-е гг., а вовсе не благодаря поражению в войне. Это, кстати, вполне соответствует исследованиям социологов Рональда Инглхарта и Кристиана Вельцля, показавших, что лишь общество, сумевшее обеспечить свое выживание (безопасность, потребление и т.д.), стремится к ценностям самовыражения, в т. ч. к демократии. Да, и то смена ценностей происходит со сменой поколений, а не автоматически.
В общем, поражение в войне, голод, нищета, выплата репараций сами по себе могут породить лишь новую автократию. Демократию порождают сытость и безопасность.

Читаю дневник немецкого интеллектуала 30-х – 40-х гг., пытающегося разобраться в катастрофе, случившейся с его страной. Удивительно знакомая картина. Хорошо образованный, много знающий человек мечется в поисках объяснений, переваривая свои знания в кашу. Есть, естественно, самое простое объяснение: власть над нами оказалась в лапах банды злобных обезьян. Однако в другой день и, очевидно, под воздействием иного настроения автор дневника начинает искать истоки зла в пруссачестве, которое противопоставляет здоровому баварскому консерватизму. Пруссия, мол, должна была бы стать обычным государством, но превратилась в империю. Естественно, тут же достается «олигархам», которых в германской традиции называют магнатами: Крупп и Тиссен так рвались к прибылям, что породили войну. Это уже совершенно марксистская трактовка проблемы, но «летописца» не беспокоит переход от консерватизма к марксизму. Каждое объяснение само по себе выглядит вполне правдоподобно, а потому, если ты хочешь накрутить «побольше ада», то всё можно использовать.
Наиболее близкий аналог нацизма автор видит в мюнстерской коммуне анабаптистов XVI века. Но где анабаптизм времен реформации и где пруссачество с олигархизмом эпохи индустриализации? Противоречие? Автора оно нисколько не беспокоит. Поиск причин в какой-то момент достигает глобального масштаба. Во всем виноват массовый человек, который в ХХ столетии пришел на смену хорошему патриархальному крестьянству. Массовый человек – это, правда, не столько рабочий, сколько бюрократ и генерал, заваривший кашу. Что в них массового неясно, зато объяснение немецкой катастрофы вновь приближается к теме «во всем виноваты олигархи». Неясно также, почему массовый человек не погубил другие страны эпохи урбанизации. Но автор дневника не пытается дать объяснение. Да, он и не обязан. Он ведь пишет для себя, а не для читателя. Он изливает страдающую душу, а не пытается провести хладнокровный анализ.
Этот интересный дневник (Рек-Маллечевен Ф. Дневник отчаявшегося. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2023) рассказывает нам не о причинах германской катастрофы, а о состоянии и форме мышления человека, в катастрофе живущего. Он показывает, чем отличается плач отчаявшегося от размышления исследователя.

На Яндекс-книгах есть такой отзыв на новое издание моей книги «Почему Россия отстала»: «Необычный сравнительный подход к жизни нашей страны и стран запада в веках. Очень познавательно. Что важно, никаких обвинений и уничижений той или иной стороны». Последняя фраза особенно мне понравилась. Это как же надо было замучить российского читателя разнообразной идеологией, что он с некоторым даже удивлением отмечает нежелание автора обвинять и унижать ни свою страну, ни другие страны! Несмотря на множество научных книг, издаваемых в современной России, стремление авторов что-то рассказывать и объяснять широкому кругу читателей все чаще уступает место стремлению втюхать какую-то идею: то ли о том, что мы являемся особой, прекрасной цивилизацией, отличающейся множеством достоинств от других, то ли, наоборот, о том, что наша цивилизация убога и способна лишь на агрессию. Я радуюсь большому вниманию читателей к книге "Почему Россия отстала" не только потому мне это приятно, как автору, но и потому, что это демонстрирует трезвомыслие моих соотечественников, желающих не хаять свою страну или соседние страны, а думать, разбираться, собирать информацию и, в конечном счете, трезво осознав имеющиеся проблемы, пытаться их разрешить.
Новое издание книги «Почему Россия отстала», предпринятое издательством «Альпина Паблишер», несмотря на хорошие продажи и допечатки первого издания, осуществленного Европейским университетом, – это один из самых важных и приятных для меня итогов уходящего года. Я никак не мог ожидать, что и второе издание будет хорошо продаваться. Но сейчас уже видно по итогам нон-фикшн, по большому числу прочтений на Яндекс-книгах и по прослушиванию аудиокниги (а это ведь совсем новый для меня вариант общения с читателем!), что «Альпина» смогла донести книгу до тех сегментов рынка, которые по какой-то причине не охватывались первым изданием. Сегодня «Почему Россия отстала», бесспорно, является главной по читательскому вниманию из всех моих книг, хотя, скорее всего, книга «Как мы жили в СССР», судя по сложившимся темпам распространения, в течение следующего года ее нагонит.

Если от «конца», с которого я начал подводить итоги, перейти к началу, то, конечно, главным моим проектом 2024 г. должно было стать издание книги «Как мы жили в СССР». Зимой я был полностью уверен в том, что книга выйдет. Весной – уже ни в чем не уверен. Но к лету произошел позитивный поворот, и осенью книга вышла в издательстве «Новое литературное обозрение». Сейчас можно констатировать, что по темпам распространения «Как мы жили в СССР» обошла все мои предыдущие труды. Связано это с тем, что продажа книги, как и продажа любого товара – это серьезный проект, при реализации которого должен сойтись ряд обстоятельств. Качественный труд автора – это не более чем одна пятая успеха. Остальное зависит от мощи издательства, совокупных усилий автора, издательства и прессы, примененных для продвижения «продукта», и инвестиций, осуществленных в реализацию проекта. Были в моей жизни труды, которые так и не «выстрелили» из-за того, что не превратились в серьезный издательский проект, а так и остались всего лишь «продуктом» творческой самореализации автора. Но книга «Как мы жили в СССР» впервые в моей жизни превратилась именно в серьезный проект, когда люди, помогавшие мне, сделали в совокупности для успеха издания больше, чем я сам.
В первую очередь здесь, конечно, заслуга издательства НЛО и особенно серии «Что такое Россия», созданной специально для широкой популяризации знаний о нашей стране, т. е. именно для того, для чего я сам писал книгу. Благодаря издательству «Как мы жили в СССР» сразу же широко распространялась в электронном виде, и, в частности, на Яндекс-книги сегодня у нее читателей почти столько же, сколько у бумажного издания. Такого никогда не было в моей авторской карьере.
И, конечно, огромную благодарность я должен выразить своим друзьям и ряду активных читателей, чьи усилия по распространению книги почти полностью заменили те дружественные СМИ, с которыми я раньше сотрудничал и которые мне помогали, но нынче уже не существуют.

Сегодня, наконец, появилось свободное время и можно подвести итоги года. Начну «с конца» – с того, чем занимался всё последнее время. К ноябрю я написал новую книгу и отправил в издательство. Редактор ее принял к публикации, но попросил сделать некоторые важные дополнения. На днях работа была полностью завершена. Книга готова. Договор с издательством заключен.
О том, что конкретно я написал, скажу через некоторое время. Будет повод. А сейчас я расслабляюсь и буквально каждой частичкой своего тела, не говоря уж о душе, ощущаю Итог. Книга от начала до конца была написана именно в уходящем году и завершена чуть ли не под новогодние фейерверки. Продумывалась она, конечно, на протяжении многих лет (первые наброски публиковались в «Звезде» в 2013 - 2014 гг.), но мне не хотелось за нее браться до тех пор, пока не появится хороших контактов с по-настоящему сильным издательством и до тех пор, пока в голове полностью не созреет концепция. Созревание произошло, пожалуй, пару лет назад, а издательство появилось лишь в этом году. Поскольку книга рассчитана на широкого читателя, а не на узкий круг специалистов, мне хотелось бы уверенным в том, что она действительно пойдет «в массы». Сейчас такая уверенность появилась.
Дело сделано: год завершен – написана книга. Несколько лет назад по понятным причинам я принял решение приложить все возможные усилия для того, чтобы каждый год завершать по книге, реализуя что-то из задуманного, продуманного и частично написанного на протяжении последних трех десятилетий. Пока это удается, причем, судя по читательскому спросу, издательскому интересу и хорошим рецензиям коллег, без потери качества. Уходящий год был очень сложным для меня, но, к счастью, планы вновь реализовались. Держу темп.
Впереди – обещанное продолжение книги «Как мы жили в СССР» и завершение главного проекта моей жизни, который условно можно назвать «Почему Россия отстала». Но эти работы будут публиковаться, если я продержусь (точнее, если мы все продержимся), уже с 2026 г.

Время от времени друзья и коллеги спрашивают, не хочу ли я защитить докторскую диссертацию. Когда-то этот вопрос представлялся вполне естественным, но со временем стал меня все более удивлять. Мне уже 63 года. Наверное, если бы я и впрямь собирался заняться докторской, то делал бы это года в 43, когда защищаются все нормальные люди, видящие в диссертации какой-то практический смысл. Другое дело, если я доживу до 83 лет, и буду пребывать в полном маразме, мысль о докторской действительно может возникнуть наряду со всякими другими безумными мыслями. Но пока, надеюсь, у меня есть еще какое-то время на то, чтобы до наступления маразма сделать по-настоящему важную работу.
Для нормального функционирования науки вполне достаточно с каждого ученого получать по одной диссертации. Лично я считаю, что даже одной не нужно, и коллег всегда оцениваю не по степеням, а по книгам, которые они написали. Близко знакомого человека могу оценивать даже по научному докладу, сделанному в узком кругу и показывающему его интеллектуальный уровень. Но поскольку я не утопист, то не надеюсь на возможность полного перехода к оценке по реальным заслугам, а не по формальным показателям. При этом в своей собственной жизни стараюсь свести к минимуму всякую формализацию, отнимающую время и силы от реальной работы.
То, что я успел написать ряд важных (с моей точки зрения) и вполне востребованных (если судить по продажам и откликам) книг, определялось двумя обстоятельствами. Во-первых, мне в жизни повезло с работой, поскольку я много лет получал зарплату за реальное дело, а не за имитацию. Никто не требовал плодить бессмысленные тексты, нужные лишь для отчета перед ничего не понимающим в науке начальством. Во-вторых, я сам вовремя смог удержаться от производства бессмысленных текстов, необходимых для получения больших денег, почета и наград. Соблазн был, конечно, а я, как человек слабый, многие соблазны преодолеть не могу. Но соблазн пуститься в погоню «корочками» и «побрякушками», к счастью, преодолел.

Поскольку все стали желать мне здоровья, я понял, что неудачно выразился. В ноябре из-за моей болезни была отменена лекция с карикатурами из старого "Крокодила". Именно она состоится 23 января в 19.00 по тому же адресу - Марсово поле дом 3. Сейчас я жив и даже здоров, но все равно приятно получить новые пожелания здоровья

Отмененная из-за моей болезни лекция о советской жизни с иллюстрациями из старого "Крокодила" состоится 23 января в 19.00 в том же месте, где намечалась ранее - на Марсовом поле 3. https://litsa-event.timepad.ru/event/3181403/

Сегодня исполняется 89 лет известному историку, главному редактору журнала "Звезда" Якову Гордину. Сам он называет себя не историком, а литератором, изучающим историю. Думаю, что в этом состоит его преимущество перед многими авторами. Так вышло случайно, что я на днях читал его толстую книгу "Декабристы. Мятеж реформаторов". Это было фактически третье прочтение, поскольку в 1989 г. я купил и прочел его небольшую книгу "Мятеж реформаторов". Лет пять назад, когда серьезно занимался историей той эпохи, перечитал ее. А нынче изучал новое, существенно расширенное и переработанное издание. И вновь было очень интересно. История мятежа развертывалась на страницах книги как истинная трагедия, не теряя при этом исторической достоверности. Похожим образом выстроены почти все книги Якова Аркадьевича. У меня в книжном шкафу есть целая полка, выделенная для исследований Гордина. И практически все книги там с автографами автора. Чтобы прочесть их, нужно очень много времени, но вот свежее интервью, в котором Гордин рассказывает о своей жизни. Его можно посмотреть быстро. https://www.youtube.com/watch?v=sglnuSh_eo0

После разгрома нацизма Германия оказалась в страшном положении. На руинах своей страны и своей жизни немцы размышляли о том, был ли гитлеризм закономерным следствием их истории и культуры, или результатом стечения ряда неблагоприятных обстоятельств. «Если все должно было свершиться так, как свершилось, – писал в 1946 г. историк Фридрих Мейнеке, – то нынешняя ужасная катастрофа способна сломить волю к дальнейшей жизни и деятельности. Такой мрачный фатализм способен сковать энергию тех, кто должен действовать. Такова практическая сторона проблемы. Ее теоретическая сторона, однако, требует, чтобы мы не упускали из виду фактор свободы, то есть возможность действовать иначе, чем было в реальности. Если мы признаем существование такой возможности, если допустим, что приход Гитлера к власти можно было предотвратить, то тем самым уменьшим долю вины немецкого народа в этих событиях».
Мейнеке, несмотря на весьма преклонный возраст, написал книгу, в которой, не приукрашивая немецкой истории, показал, что гитлеризм не был все же ею жестко детерминирован, и, значит, Германия не является уродом в семье европейских народов. А немцы, преодолев «мрачный фатализм», смогли построить новую Германию, доказав, что в нормальных условиях они могут стать одним из самых успешных, демократичных и толерантных народов Европы.
Сегодня книга Фридриха Мейнеке «Немецкая катастрофа» издана у нас в «немецкой серии», которая восемь лет назад открылась книгой Себастьяна Хафнера «История одного немца», ставшей сразу же феноменально популярной среди российских интеллектуалов. Питерский историк-германист Николай Власов сделал отличный перевод «Немецкой катастрофы» и подготовил книгу к изданию.
Мейнеке на два поколения старше Хафнера. Он глядит на свою страну иными глазами и подвергает анализу иные стороны немецкой жизни. Думается, эти книги хорошо дополняют друг друга. «Немецкая катастрофа» может рассматриваться в качестве своеобразного приквела к «Истории одного немца». Мейнеке показывает, что случилось со страной Гёте в XIX веке, как подошла она в ХХ столетии к роковой черте, и по каким причинам пересекла ее, хоть и могла пройти по краю пропасти.

"Аргументы и факты" (СПб) взяли у меня интервью по материалам книги "Как мы жили в СССР". Хороший получился текст. Понятно, что несколько упрощенный, но, думается, с читателями АиФ именно так и надо говорить. Тот, кто готов будет к более серьезному разговору, приобретет книгу. Интересно отметить, что профессиональный подход редакции АиФ резко контрастирует с подходом, казалось бы, элитарного "Коммерсанта", который опубликовал рецензию автора, не разбирающегося даже в азах экономики, и, естественно, не дал мне высказаться ни в какой форме, когда я вежливо обратил внимание на проблему. Профессионализм АиФ и некомпетентность Ъ показывают, насколько в современной России все сложнее устроено, чем многим из нас кажется. https://spb.aif.ru/society/-oshibka-byla-v-fundamente-mog-li-sovetskiy-soyuz-perezhit-1991-god

Широко известный митрополит Тихон (Шевкунов) на днях защищает кандидатскую диссертацию по истории о гибели российской империи в 1917 г. Сам по себе факт странный, но, вроде, не такой уж важный. Если не принимать во внимание, конечно, то, что книга Тихона «Гибель империи. Российский урок» вышла уже двумя издания совокупным тиражом 150 тыс. экземпляров. Такие масштабы распространения идей никакому Мединскому не снились.
Все возможные объяснения причин революции собрал в своей книге митрополит. Первопричиной гибели российской империи он назвал «повсеместный упадок духовной жизни» к 1917 г., но не показал в чем его причины. И не объяснил, когда духовная жизнь в России была на высоте. В дни стрелецких казней? В годы пугачевского буйства? А, может, во времена аракчеевских военных поселений?
Тихон сразу взялся за изображение тех многочисленных грехов, что довели нашу страну до катастрофы. Все было в России хорошо, но так называемое «передовое общество» (интеллигенция) опустилось до поддержки террора в борьбе за власть. «Предательство генерал-адъютантов» (высшего генералитета, начиная с начальника генштаба Михаила Алексеева) вынудило царя отречься от престола. Масон-промышленник Алексей Путилов, «тесно связанный с бродвейским банкирским сообществом», уволил множество рабочих-путиловцев, чем спровоцировал выход на улицы Петрограда десятков тысяч погромщиков хлебных магазинов. А в дополнение к внутренним причинам были еще и внешние: Германия спонсировала большевиков, а Англия втянула в мировую войну Россию, которая была, по мнению митрополита, совершенно в ней не заинтересована. Царь православный в этой ситуации оказался не на высоте: «лучше бы царь, – пишет Тихон, – действительно был “подкаблучником” и в те предреволюционные дни внимал советам императрицы» [Тихон (Шевкунов Г.). Гибель империи. Российский урок. М: Вольный странник, 2024. Страницы 89 – 95, 101 – 117, 149 – 161, 191, 208, 321, 333]. Не нашел грехов митрополит лишь у императрицы и Григория Распутина.
А главная неясность, конечно, с англосаксами. Англичане втягивали-втягивали Россию в войну, а американские банкиры через Путилова втянули в революцию, чем из войны вывели. Несогласованность какая-то?

Каждый раз, когда я завершаю новую книгу, начинается процесс ее обсуждения с коллегами и с читателями. Идеальное обсуждение, на мой взгляд, должно выглядеть так. Похвала на семинарах и презентациях краткая. Лучше написать хоть пару слов в соцсетях, помогая читателю найти нужную книгу, а издателю эту книгу продать, что одновременно поддержит интерес к моим работам и поможет опубликовать новую книгу. Критика же должна быть подробной (можно устно, можно письменно), но выстроить ее оппонент должен по следующей схеме.
1. На странице такой-то Вы приводите «факты», не соответствующие действительности. Доказательства ошибочности можно найти в таких-то книгах на таких-то страницах. Кроме того, у Вас сомнительные факты на страницах такой-то и такой-то. Об этом писал такой-то историк или такой-то социолог в таких-то статьях (указывается журнал, год, номер).
2. Интерпретация фактов на странице такой-то противоречит интерпретации, которую дал специалист такой-то, считающийся признанным авторитетом в данной области. Судя по отсутствию его книги в Вашей библиографии, Вы с его подходом не знакомы. Еще бы Вам следовало познакомиться с такими-то источниками (приводится перечень), где, возможно, обнаружатся полезные для Вашей дальнейшей работы сведения.
Подобную критику я встречаю крайне редко. Стихийно она не появляется почти никогда. Но если заранее попросить уважаемого специалиста почитать мою книгу, получаются и впрямь интересные обсуждения. Иногда с очень жесткой, но конструктивной полемикой, из которой я потом делаю выводы.
А стандартная критика выглядит следующим образом:
1. Краткая оценка «ха-ха», «бред», «макулатура» под информацией о появлении книги типа «Почему Россия отстала». Оценщик знает, даже не взяв книги в руки, что Россия велика и могуча, несмотря на происки врагов.
2. Травин дурак (варианты – враг, жулик, либерал, либераст). Он живет на деньги Сороса, мошенничает как Чубайс и так же не образован, как Гайдар. Эти комментаторы, как правило, тоже книгу в руки не брали.
3. Объясните в двух фразах, о чем вы написали в книге, тогда, может, прочту. Если я объясняю, вопрошающий начинает излагать мне свою концепцию, не знакомясь ни с тем, что я написал, ни с научной литературой по данной теме.
4. Тот, кто все же прочел или просмотрел книгу, говорит, что у меня неверная методология, нет критики источников, зато есть путаница в терминологии и т.п. Ни одного конкретного замечания оппонент сделать не может.
5. А если рецензенту есть, что сказать, то выглядит это так: «Травин изливает желчь, критикуя СССР, и борется с личными психологическими проблемами; на самом деле социализм хорош, но был плохо реализован».

Обязательно посмотрите текст Валерии Стенькиной, который размещен выше. Валерия - знаменитая оперная певица, выступавшая на сцене Мариинского и на многих зарубежных сценах. К тому же вдумчивый аналитик. Думаю, она дала самый точный анализ нового фильма о Марии Каллас.

История, которой никогда не было.

Пересмотрела «Марию».
Перечитала и переслушала интервью Каллас, тех, с кем она училась и работала. Перелистала тысячи фотографий. Освежила в памяти любимые записи.
И нигде не нашла тоски и безумия, которыми наполнен фильм. Хотя, признаться, второй просмотр сопровождался слезами с самого начала и до конца. Ах, этот голос!

Сублимация боли накрывает нас с первого же аккорда фортепиано, в сопровождении которого Каллас начинает «Ave Maria» из «Отелло», сразу подготавливая к трагической развязке, как и в опере, когда Дездемона ожидает прихода ревнивого супруга, готовящего ей смерть. Полные слез глаза Джоли, заполняющие весь экран, не оставляющие сомнения в безысходности положения угасающей Дивы- чего еще ждать? Все становится ясно и предсказуемо с первого кадра.
А потом женщина- тень, передвигающаяся по шикарной квартире, будто в декорациях, в пеньюаре а ля умирающая Виолетта Валери, почему- то в кудрявом парике, и свинцовые тучи воспоминаний- видений, спровоцированных неумеренным приемом массы различных успокаивающих таблеток.
И повествование, утрированно- абстрактное, сопровождаемое видениями порой доведенных до абсурда карикатурных образов то ли существующих/ существовавших, то ли нет… И смертельно- усталый, потухший взгляд певицы. Или это не певица вовсе, а ее измотанная, истерзанная душа? Или это клубок ее страданий и переживаний? Или заговорившие запретные мысли, от которых отмахиваешься и прячешься всю жизнь, а, когда наступает финал, сходишь с ума от правдивости их звучания.
Странная внешность. Странный грим и манера поведения. Странные истории. Не биографического свойства.
Все в этом фильме не похоже на то, что мы видели или читали о Каллас.
Ей принадлежит только голос. Который диссонирует со всем остальным.
Хотя, повторюсь, Джоли- большая молодец в постижении образа и воплощении поставленной задачи.
Но, когда в конце фильма в документальной хронике предстает собственной персоной Мария Каллас- сверкающая, умная, кокетливо- скромная и величественная, эти несколько фрагментов ее истинной жизни ставят под сомнение необходимость снимать художественные фильмы о ней. Ведь сыграть ее невозможно! Ни в блеске славы, ни на смертном одре.
Да и была ли ее смерть? Что мы, живущие, скудно- домысливающие и предполагающие, можем о ней знать.
Вот и Мария, хитро подмигнув из хроники, заставила меня усомниться, а не срежиссировала ли она сама свой уход?
Джоли очень старалась показать, изобразить…
Каллас- нет. Она «лишь пела, нежно любила…» Как это в «Тоске»?
А потом исчезла. И могилы нет.
Кто знает…может где- то поет…и любит.
А фильм посмотрите. Особенно, жаждущие карьеры, славы и любви.
Он стоит вашего внимания.

Ровно 15 лет назад не стало Егора Гайдара. Кто-то скажет, что нам очень его не хватает, а кто-то заметит: слава богу, что Гайдар не дожил нынешних событий и не видит нынешней российской катастрофы. Мне больше всего не хватает Гайдара, как ученого, как автора мощных книг по экономической истории и исторической социологии. Думаю, он смог бы за эти годы еще многое написать. Его предсмертная маленькая работа «Смуты и институты» отвечала на самые важные вопросы из тех, что мы задаем себе сегодня. Но она и впрямь была очень мала. Она требовала развития. Она требовала большего материала для анализа. Уверен, что и мне было бы легче работать над своими книгами по исторической социологии, если бы выходили новые труды Гайдара, и я мог бы их читать.
К счастью, старые труды Гайдара постоянно переиздаются. А недавно издательство «Новое литературное обозрение» выпустило очень важный сборник гайдаровских статей. Статьи, конечно, были несколько лет назад собраны в 15-томное собрание сочинений, но оно недоступно для широких масс, а этот маленький томик можно купить, причем до нового года при покупке книг НЛО в интернете и при покупке в петербургском магазине на Литейном 60 действует большая скидка.
Сборник называется «Без демократии не получится» и это отражает содержание одной из важнейших статей. У нас часто спорят были ли гайдаровцы демократами, или первостепенными для них являлись экономические реформы, проводимые авторитарной властью. В этом тексте Егор Тимурович показывает, почему без демократии нормальной жизни у нас не получится. Он говорит о том, что в так называемых «закрытых демократиях» (мы чаще используем термин автократии) формируются влиятельные группы, настроенные против любых реформ, поскольку им не нужны конкуренты и они могут максимизировать свои выгоды именно при блокировке преобразований. Прошедшие с момента написания этой статьи 20 лет подтвердили правоту Гайдара. Егор Тимурович многое понимал уже тогда лучше, чем мы. Но, к сожалению, возможностей исправить ситуацию у него не было.

Вот та наша дискуссия с писателем Валерием Шубинским, о проведении которой мы договорились в ходе петербургской презентации книги "Как мы жили в СССР". Спор о культуре, сформированной поколениями шестидесятников и семидесятников. Большое спасибо Николаю Кофырину за тщательную многолетнюю бескорыстную работу, благодаря которой мои выступления и дискуссии становятся доступны. https://www.youtube.com/watch?v=lVk9_oGY61U

Мы начинаем новогоднюю распродажу!

До 31 декабря все книги «НЛО» (за исключением предзаказа) можно купить на нашем сайте nlobooks.ru со скидкой 15%.

Вчера издательство "Альпина" подводило итоги продаж на non/fiction, а сегодня это сделало "Новое литературное обозрение". Моя книга "Как мы жили в СССР" заняла первое место по продажам среди книг НЛО. Этот результат меня порадовал не меньше, чем результат продаж книги "Почему Россия отстала", изданной "Альпиной". И удивил не меньше. Хотя "Как мы жили в СССР" вышла первым изданием всего два месяца назад, она уже лидировала по продажам в "Фаланстере" в октябре. Я думал, что москвичи тогда купили столько, сколько было нужно, но оказалось к моей большой радости, что покупки продолжаются в большом объеме. Надеюсь, продолжатся и дальше. С завтрашнего дня НЛО начинает предновогоднюю распродажу. Скидки на все книги издательства (мою, в том числе) при покупке на сайте "Нового литературного обозрения" составляют 15%. Скидки предоставляются до 31 декабря. Хочу особо обратить на это внимание тех читателей, которые желают откликнуться на мой призыв подарить книгу о реальной жизни в СССР знакомым молодым людям - тем, кому предстоит лет через 15 - 20 активно участвовать в осуществлении позитивных перемен в России. Я был бы очень рад, если бы книга "Как мы жили в СССР" стала для них новогодним подарком.

Издательство "Альпина" подвело итоги работы на ярмарке non/fiction . Моя книга "Почему Россия отстала" заняла второе место по продажам среди книг "Альпины". уступив лишь книге Ивана Куриллы "Американцы и все остальные". Обогнать бестселлер Ивана, естественно, невозможно. Это прекрасная книга, заслуженно лидирующая в продажах и получившая премию "Просветитель". А своему успеху я очень рад и несколько удивлен, поскольку это ведь второе издание книги. сделанное к тому же после серии допечаток первого тиража первого издания. Как я понимаю, приходит совершенно новая группа читателей, желающих понять причины отставания нашей страны. Видимо тема становится с каждым годом все более актуальной.

А вот и сегодняшний Исаакий

Сто лет назад молодой Владимир Набоков, тоскуя по родному городу, написал в Берлине эти строки, не уступающие лучшим строкам Пушкина, Блока, Ахматовой. Эмиграция обострила чувства, изменила угол зрения и способствовала появлению шедевра. А сегодняшний Петербург был похож на тот, который помнил Набоков.

Через Млечный Путь бледно-туманный
перекинулись из темноты
в темноту - о, муза, как нежданно! -
явственные невские мосты.

И, задев в седом и синем мраке
исполинским куполом луну,
скрипнувшую как сугроб, Исакий
медленно пронесся в вышину.

Словно ангел на носу фрегата,
бронзовым протянутым перстом
рассекая звезды, плыл куда-то
Всадник, в изумленье неземном.

И по тверди поднимался тучей,
тускло озаренной изнутри,
дом; и вереницею текучей
статуи, колонны, фонари

таяли в просторах ночи синей,
и, неспешно догоняя их,
к Господу несли свой чистый иней
призраки деревьев неживых.

Так проплыл мой город непорочный,
дивно оторвавшись от земли.
И опять в гармонии полночной
только звезды тихие текли.

Читаю порой странные утверждения, будто режим Башара Асада пал за несколько дней. Это, конечно, иллюзия. В Сирии много лет шла гражданская война, переплетающаяся с войной религиозной. Длительность же всего этого противостояния определялась вмешательством разнообразных внешних сил. А нынешнее «мгновенное завершение» конфликта определялось переменами в соотношении этих сил. Если бы не перемены, вызванные, в свою очередь, множеством разнообразных обстоятельств, связанных как с международными отношениями, так и с внутренней политикой великих держав, Асад мог бы и по сей день сидеть спокойно в Дамаске. А если бы эти силы не вмешивались, старый диктатор, возможно, исчез бы уже много лет назад, уступив место иному автократу.
Важно понимать, что в современном мире все переплетено. Революционные взрывы, конечно, происходят в первую очередь под воздействием внутренних обстоятельств, и никакие «мировые закулисы» здесь не оказывают влияния. Но развитие событий после взрывов часто регулируется великими державами, желающими усилить свои позиции, или, наоборот, сохранить равновесие в мире. Происходит это без всяких «мировых закулис», т. е. совершенно открыто. Державы торгуются (торг, правда, иногда бывает закулисным!) и сдают позиции в одних точках мира за усиление позиций в других. Если торг в той или иной форме завершился, режимы и впрямь падают за несколько дней, поскольку теряют поддержку влиятельных сил.
В XXI веке дело постепенно идет ко все более явной биполярности мира. Полюсами становятся США и Китай. Это не значит, конечно, что в каждом конфликте должны вылезать американские или китайские «уши», но, скорее всего, решение принципиальных вопросов редко будет обходиться без решений, принятых в Вашингтоне и Пекине. К числу таких принципиальных вопросов относится и вопрос о политических режимах в различных странах мира. Не стоит думать, будто эти режимы способны пасть за несколько дней. Напряженность и впрямь может возникнуть неожиданно, но урегулирование конфликта и поиск решения, приемлемого не только для внутренних сил вошедшей в кризис страны, но и для сил внешних, будет идти довольно долго.

Был в моей давней жизни эпизод, когда я – совсем еще молодой и глупый – вдруг понял, что такое истинная актерская игра. Дело было, наверное, в 1979 г., или чуть позже. Тогда начинался мой десятилетний цикл почти фанатичного увлечения театром. Я «ловил» лишние билетики в Ленинграде (а зимой 1982 – 1983 гг. и в Москве) на всё, на что только можно было попасть подобным образом, да и в кассах непрестижных театров кое-что постоянно приобретал.
Однажды смотрел в «Ленсовета» популярный спектакль «Люди и страсти». В целом о нем сейчас уже почти ничего не помню, как и о многих других постановках тех лет. Но один (не такой уж важный!) эпизод остался в памяти на всю жизнь. Алиса Фрейндлих с Михаилом Боярским пели и пританцовывали. Если бы пели и пританцовывали они по отдельности, то я бы ничего не заметил, но в паре различие мастерства просто бросалось в глаза даже такому дилетанту, как я. Алиса Бруновна была невероятно пластична. Она танцевала, вживалась в роль. В общем, играла по-настоящему. А Михаил Сергеевич рядом с ней лишь нелепо имитировал движения с грацией истинного медведя. Он совершенно не понимал, что нужно делать на сцене, но честно исполнял все заученные «трюки».
Вначале я не сделал из увиденного никаких выводов, поскольку знал (от старших!), что театр имени Ленсовета – это круто, и все, что в нем делается, представляет собой высокое искусство. Но необычные впечатления всегда оседают у нас в голове. И вскоре до меня дошло, что бывают актеры, наделенные талантом от Бога, а бывают исполнители, наделенные лишь внешними данными. Алиса Фрейндлих наделена таким талантом, что запросто могла работать в диапазоне от мымры до королевы. И делала это так, что зритель, видевший на экране только мымру, никогда бы не подумал, что та может быть королевой, а видевшему лишь королеву в голову не пришло бы представить актрису мымрой.
Сегодня Алисе Фрейндлих исполнилось 90! С юбилеем!

Центр Адама Смита совместно с московскими либертарианцами приглашает 10 декабря 2024 года в 19:00 на лекцию ведущего эксперта Центра Республиканских Исследований Андрея Быстрова "Индивидуалист вопреки: философия свободы Алексея Борового", которая пройдет в Буддийском центре Рипа по адресу: Москва, Аптекарский переулок, дом 9 (м. Бауманская).

11 ноября 1875 года родился Алексей Боровой — русский философ и теоретик анархизма. О том, каковы были взгляды Борового и почему его наследие важно для современных сторонников идей свободы — анархистов и либертарианцев расскажет Андрей Быстров. Вход бесплатный по регистрации.

Смотреть «Марию» нелегко. Это не только печальная история умирания великой оперной певицы Марии Каллас. Это еще и трагическое повествование о том, что происходит с человеком после гибели его таланта. Это повествование о том, как доживает он свою физическую жизнь после окончания жизни духовной.
Рано или поздно, наверное, нечто подобное случается со всеми талантливыми людьми. Сроки жизни таланта и сроки жизни тела не совпадают. Мария Каллас потеряла голос задолго до старости, и эта утрата определила суть ее трагедии, показанной в фильме. Но балерина уходит из искусства еще раньше. Ученому, наверное, в этом смысле легче, однако ведь и его научный интеллект уходит задолго до того, как ослабевает бытовая способность мыслить. И вновь получается, что жизнь физическая длится дольше, чем жизнь творческая. А нужна ли вообще жизнь физическая, если творчество пришлось похоронить?
Анджелина Джоли, сыгравшая Марию Каллас, показывает, что не нужна. Ее героине предлагают просто жить, общаться с людьми, наслаждаться Парижем, нормально питаться и слезть с таблеток. «Ваш голос уже на Небесах», – говорит старый друг. И это действительно так. Попав в рай, мы будем слушать там пение Марии Каллас, что составляет, наверное, суть райских наслаждений. Но если то, ради чего, мы появились на земле, отправилось на Небеса, стоит ли нам здесь задерживаться? Стоит ли Париж этой жалкой Мессы? Не пора ли от Мессы перейти к Отпеванию?
Выбор «Лары Крофт» на роль Марии Каллас был спорным, и когда смотришь фильм эта мысль постоянно крутится в голове. Но сцена смерти расставляет все точки над i. Мария поет, простирая руки к Небу… Но это уже не руки, а две сухих ветки с невероятно длинными пальцами и страшно проступающими жилами. Если искать во всем мировом искусстве олицетворение смерти, то оно именно здесь. Уникальная худоба Анджелины Джоли сыграла свою роль. Другой актрисы для передачи трагизма этой сцены нельзя было подобрать во всем современном кинематографе.
Впрочем, все увиденное сегодня – это не единственная возможная трактовка проблемы. Более 20 лет назад Франко Дзеффирелли, задумывавшийся наверняка в силу возраста (ему было тогда уже под 80), снял фильм «Каллас навсегда» с Фанни Ардан в главной роли. Трудно придумать два столь же непохожих образа, как те, что создали Анджелина Джоли и Фанни Ардан, причем первая явно пыталась походить на умирающую Марию Каллас, тогда как вторая к этому даже не стремилась. Крепенькая, боевая, задорная и жизнерадостная Фанни Ардан искала в своей роли альтернативу безвременной кончине, а вовсе не стремилась воплощать смерть в создаваемом образе уходящей на Небеса великой певицы.

Показанная в этом фильме история целиком вымышлена. Ушлый продюсер (Джереми Айронс) создает для, казалось бы, умирающей певицы альтернативу с помощью небольшого мошенничества и всяких технических средств, доступных современному кинематографу. Пятидесятилетняя Мария Каллас играет в фильме Кармен, вкладывая в игру весь накопленный в творческой жизни талант и всю страсть к возрождению свой физической жизни. А поет за эту яркую, но безголосую Кармен сорокалетняя Мария Каллас. И вдруг выясняется, что талант – это нечто значительно большее, чем голос певицы, ноги балерины или мозги ученого. Талант кроется где-то в нашей душе, и, если душа не отмерла вместе с голосом, ногами или мозгами, творческий процесс продолжается. Героиня Фанни Ардан в отличие от героини Анджелины Джоли совершенно теряет желание умирать. Она видит, что возможна еще самореализация той совершенно иной самости, которую зритель часто не воспринимает, идя в Оперу на Голос, а не на Представление в широком смысле этого слова. Зритель, «охотящийся» за голосами звезд сцены, сродни болельщику спортивного состязания. На состязании мошенничества недопустимы. Но Представление – это не состязание, а искусство. Здесь зритель «охотится» за чувствами, развивающими душу, а не за средствами против скуки. И формы искусства вполне могут развиваться вслед за развитием нашей души. Пожалуй, Фанни Ардан смогла показать новую жизнь таланта не хуже, чем Анджелина Джоли показала смерть увядающего бесталанного тела.

Надо признать, я все же долго держался. Боролся из-за всех сил. Не поддавался собственному желанию. Очень хотел продержаться до Нового года. Но все же не смог. Видимо постоянные воспоминания о том, как мы жили в Советском Союзе, сыграли роковую роль в этой истории. А как, согласитесь, я мог этих воспоминаний избежать, когда почти каждый день в той или иной форме обсуждал с читателями, зрителями, слушателями и близкими друзьями свою книгу «Как мы жили в СССР»?
В общем, я сорвался и… приготовил салат «Оливье»😊. Вспоминать СССР под «Оливье» здоровее, на мой взгляд, чем без него. И поскольку в данном случае «Оливье» оказался приложением к книге о советском прошлом, а не актуальному к новогоднему столу, салат стал наводить на философические размышления. Я вдруг заметил, что в зависимости от того, как соблюдаются пропорции между ингредиентами, салат принимает различные формы. Не бывает «Оливье» неправильного. Бывает лишь соответствие или несоответствие запросов желудка тому варианту салата, который вы в данный момент приготовили.
1. Вариант «закусочный» готовится с упором на соленые огурцы. К богато уставленному водкой новогоднему столу такой вариант оптимально подходит.
2. Вариант «сытный» готовится с упором на картошку. Оптимален к небогатому праздничному столу, за которым все хотят насытиться.
3. Вариант «советский» готовится, естественно, с упором на колбасу, поскольку именно вокруг нее вращалась советская цивилизация. Это не я придумал, а художник, рисовавший обложку для моей книги. Увидев эту обложку, я подумал, что мастер показал самую суть. Именно вариант «советский» может считаться базовым для всех салатов «Оливье».
4. Вариант «советский +» готовится с упором на особо дефицитный венгерский зеленый горошек. Оптимален в том случае, когда хозяева хотят не ударить в грязь лицом перед уважаемыми гостями.
5. И, наконец, вариант «постсоветский» готовится с упором на яйца, как на продукт, наиболее подорожавший в нашей время. Оптимален в том случае, когда хозяин должен доказывать гостям, что у него есть яйца😀.

Год назад я представлял в Москве свою только что вышедшую из типографии «Русскую ловушку». В «Фаланстере» все прошло прекрасно, даже книг не хватило покупателям, но «Вышка» не захотела видеть меня с презентацией книги в своих стенах. Горевал я, впрочем, недолго. Московские друзья помогли выступить в другой аудитории, собрав там буквально за кратчайшее время большое число прекрасных интеллигентных молодых людей. Друзья сотворили чудо. Надо признать, что в жизни мне везет на друзей и это везение сильно перевешивает невезение в отношениях с чиновниками, менеджерами, политиканами и прочим официозом, регулярно вставляющим палки в нормальный ход научного процесса. Без многолетней поддержки самых разных друзей я не сделал бы и малой части того, что удалось сделать, не написал бы своих лучших книг, не обрел бы своих главных знаний.
Тот, кто прочел «Русскую ловушку», не пропустив предисловия, знает, что во многом эта книга очень личная, поскольку я сам попал жизненную ловушку, сильно напоминающую ту, что описана в основной части моего исследования на большом историко-социологическом материале. За минувший с момента выхода книги год оказалось, что моя личная ловушка гораздо сложнее, страшнее и опаснее, чем представлялось в те дни, когда я несколько иронично писал то предисловие. В какой-то момент думалось, что рухнуть мне предстоит на такую глубину, с которой уже не выберешься. Но, нет. Год получился трудным, однако успешным. Вышла книга «Как мы жили в СССР». Она хорошо продается в магазинах, внимательно изучается читателями и доставляет мне самому большое удовольствие. Каждый раз, готовясь к очередному рассказу о жизни в СССР на презентациях, семинарах или в программе «Особые истории с Дмитрием Травиным», я перечитываю разные разделы этой книги и радуюсь, что она издана, несмотря на все трудности. Кроме того, появилось второе издание исследования «Почему Россия отстала». А главное – в этот нелегкий год удалось сильно продвинуться в работе над следующей книгой. Надеюсь, в 2025 году читатели ее увидят на прилавках.

Четверть века назад, начиная писать книгу «Европейская модернизация», я даже не представлял себе, насколько плохо мы все образованы в плане зарубежной истории. Постепенно выяснялось, что даже российский читатель с хорошим гуманитарным университетским образованием живет не только мифами, навязанными марксизмом, но и мифами, связанными с элементарным отсутствием информации о «деталях» зарубежной истории – часто незначительных, на первый взгляд, но определяющих важнейшие факторы общественного развития. К тому моменту, когда я взялся готовить к первому изданию книгу «Почему Россия отстала», было уже ясно, что мои представления о Западе переменились за два с лишним десятилетия процентов на восемьдесят. Даты и имена остались, естественно, а смыслы стали иными.
По этой причине книга «Почему Россия отстала» насыщена анализом важнейших событий, происходивших за пределами России в ту эпоху, когда намечалось наше отставание. Ключевой методологический принцип, на котором я настаиваю, и без учета которого не могу признать какое бы то ни было исследование серьезным, состоит в том, что сперва надо освободиться от тех мифов о зарубежном мире, которыми живут даже многие профессиональные историки, и лишь затем определять причины, эпохи и виновников нашей фундаментальной отсталости.
Конечно, многие умные люди мне говорили, что при таком «обременении» любое исследование трудно довести до конца из-за обилия той научной литературы, которую следует прочесть. Я с этим согласен. Не знаю, хватит ли жизни для написания и публикации всего того, что мне хочется сделать. Но вновь могу сказать, как и в предыдущих заметках о книге «Почему Россия отстала», что это все безумно интересно. Развенчивать даже собственные мифологические представления – это дело, доставляющее колоссальное удовольствие, хотя и приводящее временами к нервным срывам и сильной усталости, поскольку нелегко осознавать, каким ты раньше был «неучем». Кстати, я понимаю, что и сейчас еще «неуч» в отношении тех тем, которыми пока не успел всерьез заняться. Поэтому о Китае или Индии не пишу, но исследованиями причин нашего отставания от Европы делюсь с читателями.

В искусстве мы обычно восхищаемся чем-то уникальным. Нам, скажем, нравится «Сикстинская мадонна», потому что никто, кроме Рафаэля, не смог изобразить такую очаровательную юную женщину. Уникальное мастерство Рафаэля – предмет трудов многих искусствоведов. Но что, если обратить внимание не на уникальное, а на массовое? На то, например, что очаровательных юных мадонн писали тогда десятки, если не сотни, мастеров, хотя лишь немногие могли приблизиться к Рафаэлю. Почему они так писали? Что хотели этим сказать? Чем простой деревенский мастер, украшавший крохотную капеллу, был похож на Рафаэля? Массовость ренессансных мадонн – предмет трудов исторических социологов, поскольку при отсутствии массовых опросов в те давние времена лишь стандарты, обнаруженные в искусстве, могут нам что-то важное сказать об обществе в целом. Если сотни художников пишут мадонн примерно одинаково (хоть и с разным, естественно, мастерством), а сотни тысяч прихожан с удовлетворением воспринимают эти образы в храмах, то, значит, искусство отражает какие-то важные черты повседневной жизни людей.
Историко-социологический анализ искусства – это еще один неочевидный пласт, заложенный в книгу «Почему Россия отстала». Для того, чтобы лучше понять, как мыслил обыватель, живший пятьсот или семьсот лет назад, я не только читал книги, но год за годом путешествовал по Италии, Германии, Нидерландам, тратя на исследования свое отпускное время и свои небольшие сбережения. Слава Богу, успел многое изучить, пока границы не закрылись для того «среднего класса», который вынужден считать деньги в путешествиях.
Понимаю, что та историко-социологическая методология, которую я предлагаю для исследования давних времен, неочевидна. Она вызывает протест у искусствоведов, для которых Рафаэль уникален и ни с кем не сравним. Но я решил рискнуть. Прежде всего потому, что мне было на протяжении многих лет безумно интересно не просто охать и ахать при виде картин, а анализировать культуру Ренессанса в десятках музеев и храмов. В четвертой главе книги «Почему Россия отстала», где непосредственно о нашей стране говорится довольно мало, вы увидите некоторые итоги этого историко-социологического анализа.

У книги «Почему Россия отстала» есть «двойное дно». И сейчас, когда она выходит вторым изданием, самое время сказать об этом. Конечно же, я писал книгу не только о России и, может, даже не столько о ней, сколько о том, как возникло современное западное общество. В те дни, когда одна группа пропагандистов говорит о том, что западная цивилизация – самое мерзкое, что породило человечество, а другая – уверяет, будто Россия убога, поскольку в эту цивилизацию не входит, самое время исследовать происхождение современного общества, а не клеймить тех, кто нам не нравится. Внимательный читатель моей книги, конечно, обнаружит, что я ставлю нашу страну на определенное место в современном мире, лишь выясняя сперва, что представляет собой этот мир, и как он формировался в течение долгих столетий.
Конечно, мне было страшно браться за реализацию столь сложной задачи. Я совершенно согласен с теми, кто говорил, что одному человеку она не под силу, что в книге наверняка будут ошибки, что автор упустит какие-то важные источники даже в том случае, если прочтет сотни книг и статей. Но так интересно было исследовать развитие европейской культуры, что я все же решил рискнуть, готовясь вступать в любые дискуссии и провоцируя оппонентов исправлять мои возможные ошибки ради наших общих интересов – ради интересов тысяч читателей.
Копаться во всем этом мне приходилось еще лет сорок назад, но в те времена мы так были скованы марксистской идеологией, запрещающей ученым делать шаг вправо или влево от генеральной линии, что трудно было добиться результатов в исследованиях. Понадобилось несколько десятилетий работы с немарксистской научной литературой для того, чтобы рискнуть выпустить книгу «Почему Россия отстала». Сейчас она выходит с новым большим предисловием, написанным на основе дискуссий, проходивших в последние три года, на основе критики оппонентов и на основе чтения книг, в которые я погрузился, стремясь лучше разобраться в этой критике. Надеюсь, мою книгу прочтут и простят автору слишком большие амбиции.

Книга "Почему Россия отстала" среди четырех десятков книг, которые стоит купить на открывающейся в Москве ярмарке non/fiction https://daily.afisha.ru/culture/28308-knigi-kotorye-stoit-kupit-na-yarmarke-nonfiction-v-2024-godu/

Обычно мы читаем исторические труды историков, но на днях я прочел мемуары американского ученого, чтобы взглянуть на зарубежный «исторический цех» изнутри. Про «цех», правда, узнал мало, но своеобразную ментальность исследователей, «сварившихся» в котле студенческих протестов 1968 г., обнаружил.
Этот специалист по России приезжает в нашу страну в нелегкий период экономических реформ 1990-х гг., селится в гостинице и сталкивается с весьма распространенной в отелях тех лет проституцией. «Глубоко осмыслив» этот феномен, историк пишет: «что не должно вызывать сомнений, так это отчаяние, которое заставило этих женщин приглашать совершенно незнакомых им людей – и иностранцев – к себе домой с очевидной целью дать им доступ к своим телам». Несомненно, этот специалист по России читал «Воскресение» Льва Толстого. Но он хотя бы «Интердевочку» Петра Тодаровского удосужился посмотреть? Может тогда он задумался бы про то «отчаяние», которое стимулировало к труду валютных проституток? Увы, ученому левых взглядов оказалось проще все списать на бесчеловечные рыночные реформы. Я-то лишь посмеюсь над подобной ученостью, но ведь его студенты очевидно формировали на основе таких ученых «штудий» свои взгляды о пореформенной России.
Размышлений о сути преобразований у этого русиста в мемуарах вообще нет. Но есть еще размышления об увиденном в метро: «матери с маленькими детьми, сидящие на мраморных полах станций метро, тянущие руки за подаянием, причитающие или спящие, шатающиеся группы молодежи, лишенные будущего беспризорники конца ХХ века». Распространенный вид мошенничества, который в «тучные нулевые» даже разросся, поскольку у пассажиров появились деньги на «милостыню», историк принял за важнейшую черту истории России конца ХХ века. При этом в мемуарах нет никаких свидетельств попыток изучить нелегкую жизнь настоящих тружеников, вкалывавших ради будущего своих семей, и использовавших все возможности, созданные рыночной экономикой, для того, чтобы встать на ноги, купить машину и квартиру, отправить детей в хороший университет.
В общем, прочтя мемуары я понял, что не буду искать в библиотеках научные труды этого историка, посвященные трудящимся советской эпохи.

На нашу дискуссию с Валерием Шубинским, которая пройдет 4 декабря на Загородном 35, желательно зарегистрироваться по ссылке https://prodyuserskiy-centr-sadik.timepad.ru/event/3139006/ Вход бесплатный.

С 5 по 8 декабря в Москве, в Гостином дворе (Ильинка дом 4) пройдет очередная ярмарка интеллектуальной литературы non/fiction. Сейчас в продаже находится четыре моих книги, и все их можно будет там приобрести.
1. «Как мы жили в СССР». Издательство «Новое литературное обозрение». Стенд С-1.
2. «Почему Россия отстала». 2-е издание. Издательство «Альпина Паблишер». Стенд С-3.
3. «Русская ловушка» (эта книга является продолжением «Почему Россия отстала»). Изд-во Европейского ун-та в СПб. Стенд А-3.
4. «Как государство богатеет: путеводитель по исторической социологии». 2-е издание. Изд-во Института Гайдара.

Ну, вот и авторские экземпляры второго издания "Почему Россия отстала" до меня доехали. В твердой обложке и с новым предисловием. Надеюсь, и у вас книга будет к рождеству. Покупайте. Волхвы мои любимые вновь на обложке.

Я очень благодарен либертарианцам за большую помощь в проведении в Москве презентации моей книги "Как мы жили в СССР", поэтому с радостью дал им возможность опубликовать небольшой текст из моей будущей книги, продолжающей нынешнюю, но акцентирующей внимание не на общей картине жизни в СССР, а на формировании поколения семидесятников (см. выше).

​​Поколение семидесятников: делать дело и иметь деньги
Дмитрий Травин — эксклюзивно для ЛПР

Как вы помните, 13 ноября в Москве прошла презентация новой книги Дмитрия Травина «Как мы жили в СССР». После презентации зал разразился вопросами, и на многие из них невозможно было ответить за один раз — особенно слушателей заинтересовала часть книги, посвящённая советскому кинематографу. В связи с этим предлагаем вам ознакомиться с отрывком из будущей книги Дмитрия Травина — второй части исследования «Как мы жили в СССР» — который автор предоставил специально для наших читателей.

Из текста вы узнаете, чем «семидесятники» отличались от предыдущих поколений советских людей и как их прагматичная философия нашла отражение в кино. Приятного чтения!

Читать

Сайт ЛПР | Для прессы | Вступить | Наши соцсети | Поддержать партию финансово | Связь с редакцией

Онлайн-встреча с Дмитрием Травиным в Краснодаре.

Дмитрий Травин, известный экономист и политолог, презентует свою книгу «Как мы жили в СССР». Во время онлайн-презентации книги Дмитрий Яковлевич проведёт небольшую лекцию, а также ответит на вопросы присутствующих.

Также на встрече можно будет приобрести книгу «Как мы жили в СССР» с автографом автора. Цена — 1000 рублей.

🗓 Дата и время: 30 ноября, 18:00
📍 Адрес: ул. Таманская, 180, 3 этаж, актовый зал (вход с торца здания)
Вход свободный, по предварительной записи. Записаться можно через Telegram или по телефону +7(993)313-68-56

«Народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего».
(М.Ломоносов)

Кажется, никогда еще на моих глазах Нева так быстро не возбуждалась. Я вышел к реке по Восьмой линии, и пока шел до Дворцового моста, западный ветер поднял высокую волну. В осеннем вечернем мраке бушующая Нева особенно живописна посреди светящихся огнями берегов: дикость среди цивилизации, стихия среди гармонии. Свернув направо, я дошел до середины моста и остановился, чтобы взглянуть на Запад. Там был как раз мой мир: не приглаженный, не прилизанный, не прирученный, но при этом участвующий в создании той красоты, без которой Петербург уже невозможно себе представить. Мир финский, допетровский в альянсе с миром голландским, петровским и миром итальянским, постпетровским создали большой русский город – город, который надуло нам западным ветром.
Я смотрел на волну и вдруг обнаружил, что рядом на каменном парапете лежат три несчастных, совершенно продрогших от ветра розы – еще сравнительно свежих, недавно лишь брошенных на холодный камень без всяких на то оснований. Вначале мне показалось, что там только две розы и я решил, будто кто-то оставил их здесь в память о человеке, не справившемся со светом и цивилизацией, выбравшем мрак и стихию. Но нет, на парапете лежали три цветка: скорее в знак любви, чем в память о смерти. Что здесь случилось четверть часа назад? Она отвергла любовь и ушла, оставив букет ветру? А, может, не приняла розы, и он бросил их в гневе? Наверное. можно было бы сочинить маленький сентиментальный рассказ, не сойдя с места. Но сочинять не пришлось, поскольку жизнь сама показала главное.
Новый порыв ветра сдвинул один из цветков к краю парапета. Еще порыв – и другой цветок приблизился к «пропасти». Розы цеплялись за камень, не желая гибнуть. Они боролись с ветром, доказывая, что красота может устоять перед стихией. Я ждал минут пять, смотрел на битву цветов с ночью и не знал, что мне делать. Хотелось спасти розы, вмешаться в игру природных сил и поддержать красоту. Но ясно было, что цветы погибли уже тогда, когда их бросили за ненадобностью. Они не спасли людей, а потому им теперь оставалось лишь слиться с ветром, водой, ночью.

Писатель Денис Драгунский высказал очень интересное мнение о нашей будущей дискуссии с писателем Валерием Шубинским (см. выше). Жаль, что Денис Викторович живет в Москве и не сможет высказаться подробнее 4 декабря на Загородном. Есть также интересные мысли в комментариях. Иногда очень резкие, но заслуживающие обдумывания. Меня называют дилетантом. В известном смысле это так. Я не исследую советскую культуру профессионально, но кое-что о ней за пятьдесят лет чтения книг узнал. Я попытаюсь связать культуру с общественно-политической ситуацией. в исследовании которой не являюсь дилетантом. Мне очень интересно, получат ли мои взгляды сильные опровержения не по принципу "ты - дурак", а на основе аргументов. Если 4 декабря я сам получу от оппонентов новые знания, то результаты дискуссии обязательно будут использованы в книге, которая продолжит "Как мы жили в СССР".

ответы демографии
ПОЧЕМУ? А ПОТОМУ!

Дмитрий Травин анонсировал дискуссию (академический баттл, как в старые добрые времена!) с писателем Валерием Шубинским на тему «Почему шестидесятники создали великую культуру, а семидесятники ничего подобного создать не смогли». Она состоится 4 декабря в 19.30 в Санкт-Петербурге, в арт-пространстве "Сад искусств" на Загородном пр., 35 (вход под аркой во двор).
Приходите, петербуржцы и гости Северной Пальмиры!
Поскольку я участвовать в дискуссии не смогу по причинам географическим, позволю себе сразу ответить на этот важный вопрос.
Шестидесятники не то, чтобы прямо уж «создали великую культуру». Они скорее её продолжили. Пытались перескочить через советско-соцреалистическую трясину – иногда успешно.
Шестидесятники – поколение, родившееся между 1918 и 1940 годами. Или даже раньше: мой отец В.Ю. Драгунский в своем творчестве был типичным шестидесятником, хотя родился в 1913 году (просто сочинять стал в 1960-е).
Шестидесятники родились и росли в семьях пускай снаружи вполне советских и даже коммунистических, но! Но их родители родились и некоторое время прожили в «той России». Даже если они были «из простых», на них лежал отсвет той жизни, с гимназией и Серебряным веком, со свободным предпринимательством и революционным активизмом 1900-х, и они не были добела выполосканы страхом. Иногда кажется (это надо, конечно, подсчитывать): чем дольше родитель жил до революции, тем качественнее получалось творчество сына. Ярчайший пример – Юрий Трифонов, его отец родился в 1888 году, то есть встретил Октябрь зрелым человеком.
Разумеется, наследие «той жизни» транслировалось как неспецифический социальный опыт – не прямым научением, а интонациями, жестикуляцией, домашними вещицами, случайными воспоминаниями, гостями в доме, и т.п.
Что же касается «семидесятников» - то это люди послевоенных годов рождения. Их родители были уже напрочь советские, т.к. родились (в массе своей) уже после 1917 года, и несли в себе травму террора, войны и тотального страха. Всё это они (опять же как неспецифический социальный опыт) передали своим детям.
Отсюда и различия. Мне так кажется.

Как обещал я на петербургской презентации книги "Как мы жили в СССР", будет дискуссия (академический баттл, как в старые добрые времена!) с писателем Валерием Шубинским на тему "Почему шестидесятники создали великую культуру, а семидесятники ничего подобного создать не смогли". Она состоится 4 декабря в 19.30 в арт-пространстве "Сад искусств" на Загородном пр. , 35 (вход под аркой во двор). Подчеркиваю, не в Фонтанном доме, как намечали сначала, а на Загородном. Зато вход там свободный, не надо покупать билеты. Приходите. Эту тему я по-настоящему еще не затрагивал в своих выступлениях, а тут есть, что обсудить. Заодно подпишу книгу тем, кому еще не подписал, только покупайте заранее и приносите ее с собой. Продажи книги на Загородном не будет.

Еще одна рецензия на "Как мы жили в СССР". Извините, что часто, но сейчас многие уже прочли мою книгу и стали высказываться. Я все читаю. Мне все важно и интересно. В этот раз рецензия моего друга и оппонента по ряду важных тем проф. Андрея Заостровцева. В данном случае спора почти нет. Не соглашусь, правда, что я под видом Советского Союза эзоповым языком рассказываю о нынешней ситуации. Отличий очень много. Рынок сейчас работает, хоть он и очень несовершенен, а идеология совсем по-другому строится. https://gorod-812.ru/zhili-byli-v-sssr/

Я отказался от собственных политических комментариев, да и от чтения комментариев тоже все больше отказываюсь, поскольку при отсутствии нормального информационного потока они все чаще выглядят так, как остроумно обрисовал их Андрей Десницкий (см. выше)

Типичный экспертный комментарий политолога в русских эмигрантских СМИ.

- На линии известный политолог N, с которым мы уже беседовали вчера и позавчера. Скажите, пожалуйста, случилось вот такое плохое - как вы это прокомментируете?
- Да, плохое случилось. Оно плохое. Это плохо.
- А почему оно случилось?
- Это сделали плохие люди. Они очень плохие. Они давно ведут себя плохо. Это плохо. Мы, казалось бы, привыкли, но нет.
- А что же хорошие?
- А они недостаточно хорошие. Вот к сожалению так. Или даже, может быть, в чем-то где-то как-то чуточку тоже не очень. Поэтому у плохих и получается.
- А что будет дальше?
- Дальше тоже будет плохо. Ну, может, не очень. А может, очень. Но плохо точно. И точно будет. А в целом посмотрим.
- Что еще вы хотели бы сказать нашей аудитории?
- Плохо поступать плохо. Земля имеет форму шара. Волга впадает в Каспийское море.
- Большое спасибо за содержательный комментарий! Это был политолог N.

Есть, разумеется, и исключения.

Я и сам не раз побывал в этой роли 12 лет назад, когда внезапно стал экспертом-пуссирайотологом. Остальные мои экспертные навыки не были востребованы.

Если бы по итогам года принято было определять лучшего ученого в социальных науках, то этим «Ученым года» следовало бы признать историка-американиста Ивана Куриллу. 4 млн. просмотров его интервью «Стыдные вопросы про Америку» уже говорят о многом, причем важно отметить, что та беседа была не скандальной и не политизированной, а научно-популярной: зрители слушали настоящего эксперта и узнавали много нового о Соединенных Штатах. 4 млн. просмотров всего лишь за месяц! 4 млн. людей, с пользой обучающихся на одном уроке у одного профессора, – это уникальное достижение для России!
А на днях Курилла получил премию «Просветитель» за свою книгу «Американцы и все остальные: Истоки и смысл внешней политики США». М.: Альпина Паблишер, 2024. Это действительно замечательная книга. Научная и популярная в то же время. Очень легко читается, но дает массу полезной информации. Важно отметить, что она посвящена не только американской внешней политике. Иван выстроил ее очень интересно. Фактически книга представляет собой краткую историю Соединенных Штатов, но не обзорную, а тематическую. Мы получаем не крупицы знаний обо всем американском, как в стандартных учебниках, а много знаний по одной важной проблеме, вставшей в полный рост перед американцами в момент формирования собственного государства и остающуюся столь же важной по сей день. Проблема эта – формирование нации из множества людей, не имеющих общих этнических корней и общей многовековой истории, а потому вынужденных формировать свою общность на совершенно иной основе. С точки зрения Ивана Куриллы основа эта – общие идеалы, противопоставленные представлениям остального мира. Иначе говоря, представление о собственной Избранности. Таким образом, под пером автора история американского национализма становится историей американской внешней политики. Подобный подход можно оценить как весьма дискуссионный, но он вполне научен, и Курилла приводит, на мой взгляд, достаточно аргументов для того, чтобы счесть его обоснованным. Таким образом внешняя политика США, столь волнующая нас сегодня, объясняется совсем иначе, чем принято объяснять в политизированной публицистике, как прокремлевской, так и антикремлевской.

В самом центре Москвы в Институте Гайдара (Газетный пер. д 3-5 стр.1) открылся киоск, продающий книги издательства Института Гайдара и в том числе второе издание моей книги "Как государство богатеет". Часы работы с 13 .00 до 19.00 по будням. Там покупать дешевле, чем в магазинах. Обратите внимание. В условиях быстрого роста цен на книги это особенно важно.

Выше были комментарии к моей книге доктора филол. наук Анастасии Григоровской.

Я читала многие книги Травина и эта мне показалась самой личной и самой автобиографичной. Талант Дмитрия Яковлевича наконец обрел измерение свободы, его "прорвало" (мне так показалось). Это рассказ глубокого, думающего, ищущего и тонко чувствующего человека, который работал на ленинградском заводе, пытался пробить себе дорогу в советскую науку без блата, но который в то же время шел, как и все тогда, на определенные компромиссы, о чем говорит, не скрывая от читателя эти факты, вынося на его суд всю правду своей души - все это дорогого стоит. И за это одно книга достойна и прочтения, и признания.

Книга получилась живая, народная (в ней много фольклорных изречений навроде "Дядя Ленин, открой глазки, нет ни мяса, ни колбаски, яйца видим только в бане между ног у дяди Вани"), а еще - очень личная. Некоторые критики написали, что это плохо, но, как мне кажется, это как раз очень хорошо: ты веришь только тому, кто пропустил историю через себя, прожил ее, а не тому, кто получил сверху инструкцию, как нужно эту самую историю реконструировать в каких-то там целях.

Я никогда не была подвержена никакой ностальгии по "совку" (о ностальгии Травин много рассуждает во вступлении), но я и не застала это время (и слава Богу). Родившись в 1986 году, я помню про то время самый минимум - разноцветные банкноты с Лениным, на которые моя мама покупала овощи на рынке, да школьную форму, которую мне родители хотели купить в августе 1993 года (я ее мерила, но мне ее так и не купили, потому что в школе сказали, что она не нужна...а я пошла в первый класс в модной джинсовой юбочке, которую добыла моя бабушка на китайском рынке в Читинской области и очаровательной белой блузке с оборками). В моем загранпаспорте указано место рождения "USSR", но я - дитя 1990х с их свободой, жвачкой и голливудскими фильмами, чем всегда гордилась (а сейчас еще и благодарна этому времени, хоть оно было не самым для меня простым). Чтобы понять суть "совка", мне хватило университетского образования.
Книга состоит из четырех глав. Первая посвящена бытовому измерению жизни в СССР - питанию, одежде, "квартирному вопросу", медицине. В ней затрагивается такая важная составляющая советской экономики, как дефицит. Конечно, это не экономический трактат (хотя Дмитрий Яковлевич писал и такое), но очень выпуклое и яркое повествование о всех превратностях жизни простого (и не очень) советского человека в рамках системы плановой экономики. Вторая глава описывает советское производство - его нюансы и подводные камни, вскрывая, таким образом, причины того самого вечного дефицита. Третья глава повествует о системе советского образования - "самого лучшего в мире", ненавязчиво объясняя, почему это утверждение является не более чем мифом. И наконец, в четвертой главе автор затрагивает, на мой взгляд, самый сложный вопрос - вопрос о системе компромиссов, которую неизбежно выстраивал каждый живущий в советской системе человек.
Помимо всего прочего, как и в книгах "Почему Россия отстала?" и "Русская ловушка", где Травин "разбавляет" научный текст своими "интерлюдиями" - своеобразными экскурсами в архитектуру, литературу, живопись, - в книге про СССР после каждой главы помещены "кинозалы" - личные впечатления автора от советских кинофильмов 1960-80х годов. К своему стыду, я обнаружила, что не смотрела практически ни одного фильма (только "Иронию судьбы...", "Москва слезам не верит" и "Зимнюю вишню"): у меня всегда было стойкое предубеждение против советского кинематографа, хотя советской литературы того периода я прочитала много, но больше в силу профессии (я долгое время читала на филфаке курс по истории русской литературы второй половины XX века). Обаяние Дмитрия Яковлевича сделало свое дело, и вот мы с мужем начали смотреть все эти фильмы. Уже посмотрели "А если это любовь?" - совершенно замечательный фильм 1961 года Юлия Райзмана, посвященный конфликту поколения "шестидесятников" с их зарождающимся индивидуализмом и их родителей - приверженцев коллективизма, поколения 1930-х. На презентации книги я еще и узнала от автора, что он считает советский кинематограф этого периода гениальным и стоящим на одном уровне с русской классической литературой XIX века за то, что он ставил действительно глубокие экзистенциальные вопросы. Готова пересмотреть свое мнение об этих фильмах! (а еще надеюсь, что Дмитрий включит во вторую часть книги о движении СССР к "перестройке", которую он обещал написать, свои впечатления о фильме "Куколка" 1988 года, ведь мы о нем так интересно беседовали и он там будет, что называется, "в тему").
Возвращаясь к стилю, скажу, что практически каждое предложение заставляло меня улыбнуться, а то и вовсе весело хохотать. Ирония Травина здесь развернулась в полную силу. Я даже не знала, что он так умеет, хотя много раз разговаривала с ним на самые разные темы. Это то, что автор и хотел сделать в полемике с невероятно скучным "учебником истории" господина Мединского (ему бы со своей диссертацией разобраться, а не учебники писать). Книга получилась живая, народная (в ней много фольклорных изречений навроде "Дядя Ленин, открой глазки, нет ни мяса, ни колбаски, яйца видим только в бане между ног у дяди Вани"), а еще - очень личная.

Вчера в Москве прошла презентация новой книги Дмитрия Травина "Как мы жили в СССР", выпущенной в серии "Что такое Россия" издательства "Новое литературное обозрение". На мой взгляд, это одна из самых "легких" книг Дмитрия Яковлевича - "легких" в смысле языка и стиля. Читать и слушать Травина всегда одно удовольствие - он умеет донести сложные вещи простым языком, однако именно эта книга написана так, что ты забываешь, что она вообще-то основана на серьезной подборке источников. В ее основе - воспоминания Анатолия Чубайса, Бориса Немцова, Владимира Гельмана, Андрея Илларионова, Алексея Кудрина, дневники Игоря Дедкова, Юрия Нагибина... Этот ряд впечатляет и вызывает желание погрузиться в текст.

Вчера в Петербурге был тихий денек. Я уж подумал, что в высших сферах забыли про юбилей нашего Великого наводнения. Двести лет назад город почти смыло. Для Петербурга наводнение – это примерно то же, что Великое землетрясение для Лиссабона, ураган для Нового Орлеана, или извержение Везувия для Неаполя, который, к счастью, все же находится чуть в стороне от вулкана.
Нет, в высших сферах про нас не забыли. Сегодня с утра природа проснулась и интенсивно взялась за Петербург. Мокрый снег. Сильный ветер. И в целом какое-то смутно ощутимое питерское чувство завершения нормальной жизни. «Зима близко», как сказали бы в «Игре престолов». И не простая зима, а что-то мрачное, суровое, ледяное… Что-то совсем жутковатое – замораживающее до июня тягу к жизни, загоняющее в сон, в берлогу, в «вечную мерзлоту» души, не понимающей, как ей просуществовать то время, в которое только и можно не жить, а существовать.
Благодаря дамбе наводнения теперь нас снизу не подмывают, но, кажется, это еще больше озлобило верхние силы, от которых никакими защитными сооружениями не отгородиться. Льется на город сверху вода вперемешку со льдом, мраком, тоской, безнадегой. С мерзким скрежетом прорывается в дом ветер сквозь ослабевшие со временем стеклопакеты. Звук выходит такой, как будто бы дьявол лезет снаружи, раздвигая когтистыми лапами оконные рамы.
С годами мрачная дьявольщина становится все более актуальна. Когда-то давно неистовство петербургской зимы я воспринимал, как нестрашную сказку. Но сегодня кажется, будто темная мерзость и впрямь лезет к нам в жизнь через каждую не заделанную щель. Через двери и окна, через печные трубы, через вентиляционные шахты, через расколы в наших душах и наших сообществах. «Зима близко». И с ней идет к нам «Король ночи». Киношная игра престолов превращается в истинную трагедию престола российского. Нам надо сосредоточиться, набраться ума и выдержать зиму. Дожить до нового лета. Дожить до новой нормальности. По силам ли нам это? Хочется верить, что по силам.

Издательство: https://alpinabook.ru/catalog/book-pochemu-rossiya-otstala

Вайлдберис: https://www.wildberries.ru/catalog/266706039/detail.aspx

Озон: https://www.ozon.ru/product/pochemu-rossiya-otstala-istoricheskie-sobytiya-povliyavshie-na-sudbu-strany-travin-1710291395/

Сегодня поступает в продажу второе издание моей книги "Почему Россия отстала" с новым большим предисловием, написанным специально для него. Литрес: https://www.litres.ru/book/dmitriy-travin-32165/pochemu-rossiya-otstala-istoricheskie-sobytiya-povliy-71236453/ (28 ноября будет доступна в аудио и текстовом форматах)

А вот рассказ Галины Юзефович о книгах, посвященных феномену позднего СССР и в том числе о моей книге "Как мы жили в СССР". https://www.youtube.com/watch?v=nY9YxeUIwEc

Известный российский политик Владимир Рыжков в соцсетях написал о моей книге. Вот его текст: "Новая прекрасная книга Дмитрия Травина - «Как мы жили в СССР». Все книги Травина надо читать.
«Как мы жили» - книга моего ровесника о советской жизни. Для всех, кто жил, и тех, кто не застал.
Свидетельствую - жили, как описано.
Я бы многое добавил о жизни в провинции - Сибирь, Алтайский край.
Но многие бы добавили своего, а Дмитрий нашел время, силы и написал - и сделал это точно и прекрасно.
Уместно и точно все - научные и концептуальные обобщения, детальные описания советского бытия. И конечно - анекдоты и байки.
Советские анекдоты и байки в тексте оправданны и необходимы - они суть лучшее афористическое выражение и определение эпохи.
Личные биографические вставки также точны и уместны, позволяя глубже раскрыть предмет.
Одним словом - хотите знать что такое была жизнь в СССР и как сформировалось мое полузапуганное, полуциничное, полуидеалистское поколение «семидесятников» - читайте!
Напоследок советский стишок из той давней памяти:
«Кофе растворимый завезли на базу.
Завезли на базу - растворился сразу!».
Молодой читатель - понимаешь ли о чем это?"

Начинаем серьезно обсуждать книгу "Как мы жили в СССР". Беседа с прекрасным историком Наталией Лебиной об источниках, которые можно и нужно использовать (см. выше). Приходите в магазин "Все свободны" 19 ноября в 19.00. А тот.кому я обещал поставить автограф на книге, может прийти минут на 15 - 20 раньше. Я приду и выполню, наконец, свое обещание.

19 ноября приглашаем на презентацию новой книги экономиста Дмитрия Травина «Как мы жили в СССР», вышедшей недавно в издательстве НЛО.

Модератор встречи — историк, автор книг о советской повседневности Наталья Лебина.

Вас ждёт дискуссия двух популярных авторов о проблемах источников и специфике авторского дискурса в описании советской повседневности.

Начало в 19:00
Вход свободный

Напоминаю, что завтра, 13 ноября в 19.00 состоится моя презентация в Москве на Бауманской 15. Cactus loft. https://www.nlobooks.ru/events/vstrechi/prezentatsiya-novoy-knigi-dmitriya-travina-kak-my-zhili-v-sssr/

Вышла новая книга - сборник статей Егора Гайдара с характерным названием "Без демократии не получится". Такую книгу давно надо было издать, поскольку статьи доступны были практически только в соответствующих томах 15-томного собрания сочинений Гайдара, но кто же его имеет у себя в домашней библиотеке? Некоторые статьи очень важны. Они дополняют известные и многократно переиздававшиеся крупные исследования Гайдара. И. кстати, развеивают миф о том, что Гайдар недооценивал значение демократии в сравнении с экономическими реформами. https://www.nlobooks.ru/books/biblioteka_zhurnala_neprikosnovennyy_zapas/27624/

Ведущий российский политолог Владимир Гельман в соцсетях кратко, но обстоятельно рассказал читателям о том, чем может заинтересовать их книга "Как мы жили в СССР". Его комментарий в сочетании с рецензией экономиста Фарида Хусаинова - это лучший из возможных рассказов о моей книге. Вот текст Гельмана. "Что такое жизнь в позднем СССР: краткое введение
Сегодняшние русскоязычные читатели для того, чтобы узнать о повседневной жизни в СССР, могут воспользоваться тремя видами источников: (1) научные работы, (2) дневники и мемуары современников, (3) произведения литературы и искусства. Новая книга Дмитрия Травина «Как мы жили в СССР» сочетает в себе достоинства всех этих трех видов, будучи лишена многих присущих им недостатков.
В самом деле, научные работы чаще всего пишут одни ученые для других, и читателям, которые сами не являются учеными, специализирующимися в различных дисциплинах, понять эти работы, посвященные позднему социализму, не так легко. Многие не-экономисты вряд ли станут разбираться с работами Корнаи, а не-антропологи – с книгой Юрчака. Эго-документы по большей части рассказывают об индивидуальном опыте конкретных авторов, который далеко не всегда дает основания для выводов и обобщений об эпохе позднего СССР (даже если речь, например, идет о дневниках Черняева или Нагибина). Наконец, литература и искусство эпохи позднего СССР (как и более поздние произведения об этой эпохе) дают слишком разнообразную мозаичную картину, в которой можно найти основания для практически любых оценок, от «эх, хорошо в стране советской жить» до «СССР-ужас-ужас-ужас».
Травин, однако, нашел способ рассказать о советской повседневности в ином ключе. Его иронические личные воспоминания перемежаются пересказом фрагментов не только чужих эго-документов, но и интервью с разнообразными информантами (включая и мою беседу с Дмитрием в теперь уже далеком 2011 году). Благодаря умело подобранным примерам с наглядными иллюстрациями Травин смог не просто в доступной форме пересказать для читателей научные аргументы тех же Корнаи или Юрчака, равно как и других ученых, но и свести их в единое и не слишком противоречивое повествование и о дефиците, и об идейной атмосфере, и о других аспектах жизни позднего СССР. Наконец, значительное место в книге уделено любимым автором фильмам советской эпохи: подборки мини-эссе о них не только удачно структурируют текст, но и задают общую систему координат описанной в книге эпохи 1960-1980-х годов («долгие семидесятые»). Ну и вишенка на торте – параграф о Высоцком как о наиболее значимом социологе этой эпохи.
Словом, те читатели, которые интересуются повседневной жизнью позднего СССР, но не знают, с чего начать, либо не имеют возможности и/или времени смотреть фильмы той эпохи, читать обширные научные работы и/или эго-документы, теперь могут прочесть книгу Травина как популярное введение в тему. Понятно, что книга далеко не беспристрастна, она не затрагивает многие значимые сюжеты, отвечает лишь на некоторые важные вопросы, да и то кратко и неполно, авторский стиль, вероятно, близок далеко не всем читателям (по мне, обилие рассказанных в книге «баек» несколько неоправданно)– но таковы особенности жанра. Ну а для тех, кто хочет узнать нечто большее, в книге есть 13 страниц библиографии со ссылками на самые разные источники".

В «Фаланстере» – главном столичном магазине, продающем литературу нон-фикшн, – книга «Как мы жили в СССР» возглавила топ продаж, обойдя «Илиаду», «Новый завет» и даже, страшно подумать, самого Пелевина😊. Большое спасибо вам, мои московские читатели, за такой интерес. Когда книги привлекают внимание, хочется работать и делать их еще интереснее. Буду стараться.
Топ продаж Фаланстера за октябрь — самые популярные книги в нашем магазине за прошлый месяц:
1. Дмитрий Травин. Как мы жили в СССР. — М.: Новое литературное обозрение, 2024.
2. Гомер. Илиада (перевод В.В. Вересаева, иллюстрации М.И. Пикова) . — М.: Русский фонд содействия образованию и науке, 2024
3. Джон Барт. Торговец дурманом. — М.: Выргород, 2024
4. Виктор Пелевин. Круть. — М.: Эксмо, 2024
5. Эмили Дикинсон. Стихотворения. — СПБ.: Издательство Ивана Лимбаха, 2024
6. Антонио Негри. Учреждающая власть. Трактат об альтернативах Нового времени. — СПБ.: Владимир Даль, 2024
7. Алла Горбунова. Нет никакой Москвы. — М.: Индивидуум, 2024
8. Новый Завет. Библейские переводы Андрея Десницкого. — М.: Гранат, 2024
9. Артур Аристакисян. Мастерская однокадрового фильма. — М., 2024
10. Новая Кембриджская история Средних веков. 700–900 гг. Том 2. Часть 2. Под редакцией Розамонд МакКиттерик. — М.: Клио, 2024
11. Российский 1968-й. История студенческого протестного движения в постсоветский период. — М.: Hundred Flowers Press & «Напильник», 2024
12. Максим Калинин, Филипп Дзядко. Сирийские мистики о любви, страхе, гневе и радости. — М.: Альпина Нон-фикшн, 2024
13. Марсель Пруст. Против Сент-Бёва. — М.: Ad Marginem, 2024
14. Модест Колеров. Введение в идейную историю русской эмиграции (1917-1991). — Калининград: Издательство БФУ имени И. Канта, 2024
15. Расцвет Империи, 70–192 гг. н.э. В двух полутомах. (Кембриджская история древнего мира. Том XI) . — М.: Ладомир, 2024
16. Роберт Зарецки. Жизнь, которую стоит прожить. Альбер Камю и поиски смысла. — М.: Индивидуум, 2024
17. Антон Секисов. Курорт. — М.: Альпина Нон-фикшн, 2024
18. Вирджиния Вулф. Мысли о мире во время воздушного налета. — М.: Ad Marginem, 2024
19. Дэвид Джослит. Американское искусство с 1945 года. — М.: Ad Marginem, 2024
20. Ганс Слуга. Кризис Хайдеггера. — М.: Канон+, 2024
21. Александр Соболев. Сонет с неправильной рифмовкой: книга рассказов. — СПБ.: Издательство Ивана Лимбаха, 2024
22. Джалал Але-Ахмад. Гарбзадеги. — М.: Ad Marginem, 2024
23. Роланд Шульц. Как мы умираем. Конец жизни и что мы должны о нем знать.— М.: Городец, 2024
24. Сэмюэл Батлер. Возвращение в Едгин. — М.: Libra press, 2024
25. Записки князя Петра Долгорукова (2-е издание, исправленное и дополненное). — СПб.: Гуманитарная Академия, 2024
26. Анатолий Решетников. Погоня за величием. Тысячелетний диалог России с Западом. — М.: Новое литературное обозрение, 2024
27. Дневники Ермолая Ермолаевича Левенштерна, офицера Русского Императорского флота. — СПб.: Крига, 2024
28. Хуан Рульфо. Педро Парамо. Равнина в огне. — М.: Эксмо, 2024
29. Эрнст Роберт Курциус. Немецкий дух в опасности. — М.: Новое литературное обозрение, 2024
30. Фридрих Георг Юнгер. Совершенство техники. Машина и собственность. — СПБ.: Владимир Даль, 2024
PS: Кстати, на перевод «Нового завета», сделанный профессором Андреем Десницким, стоит обратить внимание. Я, конечно, в таких вопросах некомпетентен и не могу давать советы, но знаю Андрея Сергеевича, как одного из лучших библеистов, умеющего простым языком излагать сложные проблемы.

Экономист Фарид Хусаинов написал для "Горького" рецензию на мою книгу "Как мы жили в СССР". Мне очень нравится эта рецензия, причем не потому даже, что она положительная (хотя это, конечно, автору приятно), а потому что Фарид начинает серьезный, профессиональный разговор о книге. Рецензент знает тему ничуть не хуже автора. Ему есть, что добавить. Ему есть, что рассказать, помимо рассказанного автором книги. Его текст может быть полезен читателю книги для более глубокого понимания написанного, а не только для того, чтобы решить, стоит ли за книгу браться. Думаю, именно так должны писаться рецензии. И сам обычно пишу в таком ключе. https://gorky.media/reviews/arheologiya-sovetskogo-plombira/

За всю жизнь я не видел лучшего рассказа о нашей стране, чем в этом маленьком стихотворении Александра Кушнера. Здесь каждое слово к месту. Здесь видна удивительная способность поэта выделить главное, не размениваясь на частности. Здесь будничность происходящего насквозь пронизывается трагизмом истории. Вспоминаю это стихотворение к очередной "красной дате" советского календаря.
Н. В. была смешливою моей
подругой гимназической (в двадцатом
она, эс-эр, погибла), вместе с ней
мы, помню, шли весенним Петроградом
в семнадцатом и встретили К. М.,
бегущего на частные уроки,
он нравился нам взрослостью и тем,
что беден был (повешен в Таганроге),
а Надя Ц. ждала нас у ворот
на Ковенском, откуда было близко
до цирка Чинизелли, где в тот год
шли митинги (погибла как троцкистка),
тогда она дружила с Колей У.,
который не политику, а пенье
любил (он в горло ранен был в Крыму,
попал в Париж, погиб в Сопротивленье),
нас Коля вместо митинга зазвал
к себе домой, высокое на диво
окно смотрело прямо на канал,
сестра его (умершая от тифа)
Ахматову читала наизусть,
а Боря К. смешил нас до упаду,
в глазах своих такую пряча грусть,
как будто он предвидел смерть в блокаду,
и до сих пор я помню тот закат,
жемчужный блеск уснувшего квартала,
потом за мной зашел мой старший брат
(расстрелянный в тридцать седьмом), светало…

Я чрезвычайно много в свое время писал о реформах девяностых. В таких случаях всегда очень сложно пересматривать свои вчерашние подходы. Однако события последних лет заставляют это сделать. «Звезда» опубликовала статью, где я попытался взглянуть по-новому на то, о чем многократно в прошлом писал.
Конечно, не стоит ждать сенсаций. Не стоит ждать, что я вдруг скажу, что полностью заблуждался, а вот теперь вдруг прозрел. С серьезной аналитикой так не бывает. Но когда десятилетиями размышляешь о важных проблемах, читаешь книгу за книгой, да, к тому же, происходящие вокруг события ведут нас к катастрофе, прошлое начинает представать несколько иначе, чем раньше. То, что казалось когда-то не столь важным, выходит вдруг на первый план, поскольку видишь, как в долгосрочной перспективе вчерашние «частные моменты» становятся основными.
В этой статье я дал общую картину девяностых, которая в общем напоминает ту, которая была нарисована в моей книге «Очерки новейшей истории России: 1985 – 1999», но вывел на первый план проблему компромиссов. Думаю, что это главное. Не может стать демократическим и даже просто хоть сколько-нибудь успешным общество, в котором ключевые акторы не готовы идти на компромиссы, не готовы различать главное и второстепенное. Когда-то все европейские общества были такими. Но сегодня культура политических компромиссов в большинстве стран сформировалась. В России эта культура сформируется, увы, лишь у будущих поколений политиков, бизнесменов, журналистов. Надеюсь, она сформируется в широких кругах элит, поскольку не может сложиться демократия, если, одна часть лиц, принимающих ответственные решения поумнеет, а другая останется упертой.
Я не пытаюсь отвечать на вопросы о лицах, виновных в срыве конкретных компромиссов. На эти вопросы в будущем, возможно, ответят историки, которым удастся собрать конкретный материал. Моя задача иная. Я хочу подчеркнуть, что проблема, на мой взгляд, не в коварных предателях, не в ошибках реформаторах, не в ошибках конституционалистов, не в интригах Запада и не в менталитете народа. Проблема – в нашем общем недопонимании важности компромиссов.
https://zvezdaspb.ru/index.php?page=8&nput=4905

Новая победа Трампа показала, что политическое явление, которое он символизирует, - это не случайность, а важнейшая черта XXI века. Нравится нам это, или не нравится, трампизм придется изучать все более основательно. В 2019 г. я написал об этом явлении специальную главу ко второму изданию своей книги "Крутые горки XXI века". Уже и второе издание давно раскуплено, а актуальность проблемы лишь возрастает. Может быть, к концу нынешнего срока пребывания Трампа на президентском посту подготовлю сильно доработанное и переработанное третье издание. Надо наблюдать, обдумывать, делать очередные выводы. А пока можно приобретать электронную версию второго издания "Крутых горок" в издательстве Европейского университета в Санкт-Петербурге. Электронные книги, к счастью, не кончаются. https://eupress.ru/books/index/item/id/339?fbclid=IwY2xjawGYDhlleHRuA2FlbQIxMAABHQ3TAkDYwm7g6mTY1hHUVP50QWDwvU9BRFhFFZUpndxUksjEGB353w51Zw_aem__1wIMr3UlBm2l7IDZ0qr0A

Гардеробщица вернула мне книгу Дмитрий Травин и, задумчиво поглядев на обложку, выдала: "Как мы жили в СССР...как-как...да хорошо мы жили!"
Все-таки не читала 😂

На входе в РГБ у меня изъяли последнюю книгу Дмитрий Травин , которую я читала в метро по дороге в библиотеку. Надеюсь, гардеробщицам книга тоже понравится 😊

Дорогие петербуржцы. Я приношу свои извинения, но моя лекция, запланированная на 30 октября, не состоится из-за моей болезни. Мне очень жаль. Естественно, подписать книги тоже в этот день не смогу.

Важнейшей частью той презентации моей книги "Как мы жили в СССР", когда и книг не хватило, и стульев, являются ответы на вопросы. Вот эта часть https://vk.com/video/@id1243120?z=video1243120_456243946%2Fpl_1243120_-2

Антон Павлович Чехов о грызне в рядах оппозиции
«Я думал, и мне казалось, что мы некультурные, отживающие люди, банальные в своих речах, шаблонные в намерениях, заплесневели совершенно и, что пока мы в своих интеллигентных кружках роемся в старых тряпках и, по древнему русскому обычаю, грызем друг друга, вокруг нас кипит жизнь, которой мы не знаем и не замечаем. Великие события застанут нас врасплох, как спящих дев, и вы увидите, что купец Сидоров и какой-нибудь учитель уездного училища из Ельца, видящие и знающие больше, чем мы, отбросят нас на самый задний план, потому что сделают больше, чем все мы, вместе взятые. И я думал, что если бы мы вдруг теперь получили свободу, о которой мы так много говорим, когда грызем друг друга, то на первых порах мы не знали бы, что с нею делать, и тратили бы ее только на то, чтобы обличать друг друга в газетах в шпионстве и пристрастии к рублю и запугивать общество уверениями, что у нас нет ни людей, ни науки, ни литературы, ничего, ничего! А запугивать общество, как мы это делаем теперь и будем делать, значит, отнимать у него бодрость, то есть прямо расписываться в том, что мы не имеем ни общественного, ни политического смысла. И я думал также, что, прежде чем заблестит заря новой жизни, мы обратимся в зловещих старух и стариков и первые с ненавистью отвернемся от этой зари и пустим в нее клеветой».
Записная книжка. Наброски во время работы
над «Рассказом неизвестного человека». 1893.
(цит. по Сухих И.Н. «Чехов в жизни».
М.: Колибри, 2024, стр. 140 – 141).

Неожиданно обнаружил, что книга "Как мы жили в СССР" входила в число самых ожидаемых книг октября https://readrate.com/rus/news/top-12-samykh-ozhidaemykh-knig-oktyabrya-2024

Дорогие москвичи! Я представляю свою книгу в Москве 13 ноября в 19.00. Подробная информация выше.

13 ноября в 19-00 Центр Адама Смита совместно с московскими либертарианцами приглашает на презентацию новой книги экономиста Дмитрия Травина «Как мы жили в СССР», которая пройдет в CACTUS LOFT в г. Москва ул. Бауманская, 15 (м. Бауманская).

Дмитрий Травин — кандидат экономических наук, специалист по экономической истории и исторической социологии, с 2008 по апрель 2024 года — научный руководитель Центра исследований модернизации Европейского университета в Санкт-Петербурге.

Дискуссии о том, как люди жили в СССР, идут с момента распада Союза. Однако споры между теми, кто ностальгирует по советской действительности, и убежденными сторонниками реформ редко принимают аргументированный оборот.

В своей книге Дмитрий Травин пытается это исправить и собирает большой объем фактического материала, свидетельствующего об ушедшей эпохе: от писем, дневников, мемуаров и анекдотов до экономической статистики и научных работ. В центре его исследования — жизнь простого советского человека: как он работал и учился, отдыхал и делал покупки, взаимодействовал с официальной идеологией и мечтал о зарубежных поездках.

Автор ищет ответы на важнейшие для постсоветского сознания вопросы: почему мы и тоскуем по советскому прошлому, и проклинаем его одновременно? Что в нем определялось социальным строем, а что существовало независимо от него? От какой части советского «наследства» следует навсегда отказаться, а какую — взять с собой в будущее?

Вход свободный по регистрации

Как известно, всякая власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно. Абсолютная власть автора над читателем абсолютно развращает автора. Я имею в виду, что обычный автор в поте лица борется за своего читателя, стараясь сделать книгу интереснее. Но именитый и широко разрекламированный автор может благодаря прошлым заслугам продать читателям книгу, даже если сделана она совершенно халтурно. Такой автор властвует над читателем до тех пор, пока тот не разочаруется. Но пока это произойдет, две – три книги читатель «схавает».
Эти мысли мне пришли в голову по мере чтения новой книги нобелевского лауреата Дарона Аджемоглу (на этот раз в соавторстве с Саймоном Джонсоном) «Власть и прогресс», недавно появившейся на русском языке. Я бы ее рано или поздно прочел обязательно, но, честно признаюсь, присуждение авторам премии стимулировало сделать это поскорее. Впечатления от чтения очень грустные. Причем не потому, что я с чем-то не согласен, а что-то встречал уже у Аджемоглу раньше. Такого рода проблемы неизбежно появляются при изучении трудов любого автора. Истинная же беда в том, что из одиннадцати глав книги дай бог две или три можно отнести к научно-популярному жанру. Все остальное – чистая публицистика, где популярность ни в малейшей степени не основана на научности. Такие книги в Америке постоянно пишут журналисты, среди которых даже самые профессиональные и информированные не пытаются подавать себя крупными учеными. Но за книгу Аджемоглу я брался, полагая, будто она все же является научно-популярной, как две предыдущие. Какая ирония в том, что главную научную премию мира эти авторы получили именно тогда, когда трансформировались в обычных публицистов! Нажитый многолетними институциональными исследованиями «капитал» они потратили нынче на то, чтобы втюхать в головы своими читателям комплекс идей – может, верный, а может, ошибочный, – никак не связанный с наукой, а являющийся лишь следствием их Видения мира. И еще ирония сложившейся ситуации состоит в том, что именно с Видением сильных мира сего они в новой книге интенсивно воюют.

Говорят, Дугин станет бороться с сатанизмом Запада в специальной политической школе. Сами по себе подобные новости меня не беспокоят. Ясно, что высшее образование будет в ближайшие годы содержать в себе большую долю образования липового, представляющего на самом деле промывание мозгов. Но мозги у людей разные. Какие-то можно промыть, какие-то нет. Грубо говоря, 50:50. Будущее России зависит от тех молодых людей, чьи мозги промыть не так-то просто. Истинная же проблема состоит в том, будет ли у этих толковых ребят возможность самостоятельно наполнить головы реальными знаниями. Иными словами, будет ли у них возможность, приходить за бумажкой о высшем образовании в одни места (в том числе в те, где идет борьба с сатанизмом), а за знаниями приходить в совершенно другие (в те, где над Дугиным лишь посмеиваются и ведут настоящие исследования Запада, Востока, Севера, Юга и нашей страны, в частности).
Положение дел здесь совсем не такое плохое, как может показаться. Спасти формальное высшее образование от «сатанизма» довольно сложно, но давать реальное образование тем, кому оно нужно, вполне возможно. У нас, слава богу, выпускается множество хороших книг, с помощью которых умный студент получит знания. Есть лекционные видеокурсы. Есть доступ к качественной иностранной литературе в Сети. Не надо отчаиваться, глядя на Дугина сотоварищи. Надо просто помнить о двух важных моментах. Во-первых, не стоит беспокоиться о знаниях всей той многомиллионной массы, что рвется в вузы за дипломами. Эту массу даже в самых лучших условиях целиком обучить невозможно. Во-вторых, элита обучается сама. А задачей тех, кто хочет хоть как-то помочь нашей стране сформировать образованную элиту будущего, становится наполнение полезными знаниями того пространства, в которое молодые люди имеют доступ. Пишите книги человеческим языком не для индексов цитируемости, а для реальных читателей. Используйте все возможности, предоставляемые интернетом, для помощи тем молодым людям, что ищут знания. И не подменяйте знания контрпропагандой, поскольку толковым молодым людям нужно первое, а не второе.

Вот это уже настоящая презентация книги "Как мы жили в СССР". Я рассказываю 1). о том, кому и по какой причине моя книга будет интересна. 2) о том, что в ней можно найти. 3) о том, как, когда и почему я пришел к мысли о написании этой книги 4) о том, почему она так долго писалась и сильно дорабатывалась в последние годы 5) о том, где и когда я прочту лекцию на основе материала, в эту книгу не вошедшего, и дам автографы всем тем, кто не смог купить книгу на презентации https://vk.com/video1243120_456243945

Это еще не сама презентация. Мы "на разогреве". Кое-что я рассказываю Николаю Кофырину, а кое-что другие https://www.youtube.com/watch?v=cFbeYjV9A1Y

И впрямь вспомнили с Андреем Шамраем на презентации книги, как мы жили в СССР. Спасибо Алексею Фалькенштейну за фото.

С одной стороны, меня обрадовало, что вчера на петербургской презентации моей книги «Как мы жили в СССР» было так много посетителей, что и книг на всех не хватило, и стульев. С другой стороны, огорчило, что многим пришлось стоять и уходить в конце без книги с автографом. Я подобрал самый удобный и вместительный зал из тех, что мне доступны после ухода из Европейского университета, но увы… Приношу свои извинения за неудобства и сразу даю важную информацию. Книгу, конечно, вновь завезут в магазин НЛО на Литейный 60, но купить ее можно там не раньше понедельника (напоминаю телефон для справок – 6795597). Издательство московское, поэтому продавец не может зайти на склад и сразу принести еще несколько пачек, как было у меня в Европейском. В «Подписных изданиях» можно купить и сейчас, но дороже. А главное: если решили покупать, лучше не оттягивайте. Цены растут, ограничения на распространение информации расширяются, да к тому же могут возникнуть вдруг такие неожиданные проблемы, которые сейчас и в голову не приходят.
Автографы можно получить 30 октября. В 19.00 я буду читать лекцию «СССР в карикатурах» в Арт-пространстве «Марс» на Марсовом поле, дом 3 (подвальчик). Приду минут на 20 раньше и подпишу книги всем, кто их купит заранее (на месте продажи не производится). Очень рад буду каждому, кто останется на саму лекцию. Для моей книги было подобрано много забавных иллюстраций – карикатур из советского журнала «Крокодил». Но размер книги в серии «Что такое Россия» издательства НЛО невелик, поэтому карикатуры так в нее и не вошли. А они стоят того, чтобы на них поглядеть, тем более что в лекции я буду, отталкиваясь от иллюстраций, рассказывать о сути тех проблем, которые побудили карикатуристов к творчеству. Думаю, что так будет проще разобраться в механизмах функционирования советской системы, чем с помощью одной лишь книги без иллюстраций.
Вход в «Марс», правда, платный, но, надеюсь, не слишком дорогой. Приходите!

По вопросу о научных заслугах Аджемоглу сотоварищи разразились невиданные раньше баталии в соцсетях. Кажется, даже по поводу Нобелевской премии мира, в которой все «разбираются», не было никогда таких споров. Ошибки у нобелиатов, конечно, есть. Причем их немало, о чем я раньше писал в книге «Как государство богатеет. Путеводитель по исторической социологии». Но если оценивать их широко известные труды по принципу «стакана с водой», то он, с моей точки зрения, точно наполовину полный, а не наполовину пустой.
В Заключении к книге «Почему Россия отстала», до которого, возможно, многие так и не добрались, я привожу фразу Альберта Эйнштейна, идеально, на мой взгляд, объяснившего, каков главный критерий оценки большой науки. «Цель ученого состоит в том, чтобы дать логически непротиворечивое описание природы». Применительно к наукам социальным надо лишь слово «природа» заменить на слово «общество». В книгах Аджемоглу и Робинсона логически непротиворечивое объяснение развития общество, бесспорно, присутствует. И даже многочисленные ошибки в исторической конкретике логику не нарушают. Читателю важно лишь понять, что хотели сказать ему авторы, а не настраиваться при чтении с самого начала на «ловлю блох».
Каждый элемент этой картины присутствовал в том или ином виде у того или иного автора прошлых лет. Приоритета «по частностям» в социальных науках трудно добиться: важнее честно расставлять ссылки на источники, подчеркивая роль многочисленных предшественников. А вот непротиворечивых картин развития общества в целом мы имеем не так уж много. Важнейшие из них я тоже в своем «Путеводителе» описываю. Все эти непротиворечивые картины ценны для науки. Все они, возможно, устареют, когда новая информация выявит неочевидные пока противоречия. Но все они заслуживают поощрения за тот гигантский труд, который осуществили ради нас их авторы. И хотя глубина Дугласа Норта мне ближе левизны Майкла Манна или Иммануила Валлерстайна, свою собственную картину развития общества я не мог бы даже штрихами набросать без длительного изучения впечатляющих «полотен» этих великих мастеров, а также нынешних нобелиатов.

У прекрасного поэта Ларисы Миллер появился канал. Я подписался сразу же. См. выше.

Воскресенье. Ещё одно вдогонку.
***
Летают листья, как попало, -
И вкривь, и вкось…
Не то всё пало и пропало,
Не то нашлось.
Моя душа в недужном теле
Дрожит, поёт.
На этом свете вместо цели –
Души полёт.
И буду жить и загораться,
И множить свет,
Коль выйдет с силами собраться,
Которых нет.

Итак, завтра, 16 октября в 19.00 в Петербурге состоится презентация моей книги "Как мы жили в СССР" по адресу Невский пр. 120. Это прямо на площади Восстания. Выходите из метро, переходите Лиговский и идете прямо. Вот как выглядит подъезд, в который надо войти. 3 этаж На домофоне "Колвей".

https://www.youtube.com/watch?v=34lfxy21VPs

Уже много лет, когда меня просят, как экономиста, прокомментировать очередную Нобелевскую премию по экономике, я отказываюсь. Экономист я, в общем-то, бывший. Давно занимаюсь исторической социологией и за старой своей наукой всерьез не слежу. Но сегодня, мне кажется, Нобелевская премия попала в точку. Дарон Аджемоглу, Симон Джонсон и Джеймс Робинсон получили ее за институциональные исследования. Проще говоря, за выяснение вопроса о том, как правила игры, установленные в том или ином обществе, влияют на его благосостояние. Я рад этому по двум причинам.
Во-первых, институциональные исследования – это именно то, чем я занимаюсь. Это именно то, чему в первую очередь посвящены мои книги «Почему Россия отстала?» и «Русская ловушка». Нобелевская премия пропагандирует то научное направление, которое мне близко. Хотя я никогда не подстраивал свою научную работу под колебания читательской моды, мне, как и всем авторам, хочется иметь больше читателей, а их становится больше именно тогда, когда тему «раскручивают».
Во-вторых, институциональные исследования – это направление, актуальное для отстающих в развитии стран. То есть это как раз наш случай. И если благодаря Нобелевской премии у нас станут больше читать пусть не научную, но хотя бы научно-популярную литературу, объясняющую, устройство преуспевающих обществ, появится больше шансов на позитивные перемены. Пока что количество изданий и размеры тиражей показывают, что у нас обычно читают антинаучную чушь и разного рода пропагандистскую литературу. Хорошая книга Аджемоглу и Робинсона «Почему одни страны богатые, а другие бедные» («Why Nations Fail») является редким исключением из этого печального правила. Я рассказал о ней в своей работе «Как государства богатеют. Путеводитель по исторической социологии» и всячески советовал ее читать. Книга написана предельно просто, но за ней стоят большие исследования. Это как раз то, что нужно нашему серьезному читателю. В книге нет чудодейственных советов, как России завтра же разбогатеть, ничего принципиально не меняя. Но тот, кто ее прочтет, в общих чертах будет понимать, какие преобразования стоит проводить в будущем.

С утра обнаружил, что моя "Русская ловушка" вошла в шорт-лист ежегодной социологической книжной премии им Бориса Грушина по номинации "Лучшая теоретическая работа". Очень рад тому, что эта чрезвычайно важная для меня книга входит уже во второй шорт-лист (помимо шорт-листа "ПолитПросвета").

ЛУЧШАЯ КНИГА НА ОСНОВЕ ПРИКЛАДНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

1. Гудков Л., Зоркая Н., Кочергина Е., Пипия К. Постсоветская молодежь. Предварительные итоги. М.: НЛО
2. Овчарова Л., Аникин В., Сорокин П. (ред.) Человеческий потенциал: современные трактовки и результаты исследований. М.: ВЦИОМ
3. Тихонова Н. Е., Латов Ю. В., Каравай А. В., Латова Н. В., Слободенюк Е. Д. Человеческий капитал российских профессионалов: состояние, динамика, факторы. М.: ФНИСЦ РАН

ЛУЧШАЯ ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ РАБОТА

4. Малахов В. Политика различий. Культурный плюрализм и идентичность. М.: НЛО
5. Татарова Г. Г., Кученкова А. В. (отв. ред.) Типологический анализ в социологии как диагностическая процедура. М.: ФНИСЦ РАН
6. Травин Д. Русская ловушка. СПб.: Изд-во ЕУСПб

НАУЧНО-ПОПУЛЯРНАЯ КНИГА

7. Поливанова К. Н. (ред.) Материнство. Новые дискурсы, проблемы, практики. М.: ИД ВШЭ
8. Чернова Ж., Шпаковская Л. Путевка в жизнь: Социологические эссе об образовании, классовом неравенстве и социальном исключении в России. СПб: Изд-во ЕУСПб
9. Фёдоров В. В. Ума палата. М.: ВЦИОМ

ЛУЧШИЙ ПЕРЕВОД

10. Адорно Т. (пер. А. В. Белобратов, Т. В. Зборовская). Minima moralia. Размышления из поврежденной жизни. М.: Ад Маргинем Пресс
11. Сорокин П. А. (пер. Сапов В. В.). Социологические теории сегодня. Сыктывкар: ООО "Анбур"
12. Хабермас Ю. (пер. Т. Атнашев). Новая структурная трансформация публичной сферы и делиберативнаяполитика. М.: НЛО.

Однажды возле моего дома на проспекте Маршала Жукова стали сооружать нечто странное. Сначала я подумал, что строится Линия маршала Жукова (типа Линии Маннергейма), защищающая от вторжения эстонцев. В землю вбивались мощные металлические опоры, способные выдержать наезд танка. Лишь когда с одной стороны от «линии обороны» сделали зону отдыха с качелями, а с другой – поставили скамейки, стало ясно, что конструкция будет служить мирным целям. На металлические опоры повесили легкие щиты, по которым в двух местах можно лезть наверх, и все это вместе назвали скалодромом.
Видя, сколько ушло металла на ту часть конструкции, которая вообще никому не нужна, я поначалу решил, что происходит чистый распил. Но оказалось, не все столь однозначно. Трудно было представить себе заранее страсть нашего взрослого населения к качелям. На них все время молодые люди отдыхают. Скамейки с другой стороны скалодрома тоже используются, хоть и не столь интенсивно. Поскольку конструкция эта стоит перед магахином, то скамейки приспособлены другой частью молодежи под распивочную. «Линия Маннергейма» разделяет две зоны отдыха, но под покровом ночи ее регулярно штурмуют. Какие там разгораются страсти, я ни разу не видел, но наутро в скалодроме обнаруживается все больше разломов и дыр. Зона отдыха превратилась в трущобу, причем исключительно за счет ее «распильной части». «Качельная» и «Распивочная» продолжают использоваться по назначению. Народ интенсивно ломает лишь ненужное. Если бы в эту конструкцию вложили в десять раз меньше средств, и нечего было бы ломать, она выглядела бы очень мило.
Месяц назад открылось новое финансирование, и всё починили. Но через три дня после починки дыры и разломы наша трудолюбивая общественность восстановила. Теперь вновь любуемся зияющими высотами скалодрома. Единственный способ привести местность в порядок – это сдать скалодром в металлолом, оставив «Качельную» и «Распивочную». Но ясно, что местные власти на столь радикальные шаги не пойдут, поскольку встанет вопрос, зачем вообще тратили столько денег. Выгоднее делать новый ремонт с каждым новым финансовым годом.

Я думал сообщить об этом позже, но внимательные читатели уже задают вопросы о новом издании книги "Почему Россия отстала?". Поэтому откладывать не буду. Да, действительно, второе издание выходит в ноябре. Это именно второе издание, а не четвертая допечатка первого тиража. Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге три раза допечатывало книгу, но второе издание делает другое издательство "Альпина Паблишер". В нем есть два отличия. Во-первых, твердая обложка. Во-вторых, специальное предисловие ко второму изданию, которое я написал весной. Это большой текст, в котором подводятся итоги больших дискуссий, которые велись по книгам "Почему Россия отстала?" и "Русская ловушка". Я стараюсь ответить на многие задававшиеся мне в течение двух с лишним лет вопросы. На книгу открыт предзаказ с большой скидкой. https://alpinabook.ru/catalog/book-pochemu-rossiya-otstala/?offerId=98260

Вообще-то у хороших хозяев коты читают не только "Как мы жили в СССР", но и другие мои книги😊. Летом, говорят, очень увлекались "Русской ловушкой". Отказываются читать только книгу "Особый путь России: от Достоевского до Кончаловского". Точнее, доходят до 12 страницы и с возмущением отбрасывают. "Безобразное, - говорят, - оформление" Я сам пролистал и обнаружил в этом месте старый русский лубок "Как мыши кота хоронили". Впрочем, несмотря на падение спроса среди котов, книга давно уже раскуплена. Может, мыши постарались?

Бдительный критик😀 отметил, что в моей книге "Как мы жили в СССР" ничего не сказано о дефиците кошачьего корма. Я признал недоработку и буду исправлять ее во втором издании. Но в целом про товарный дефицит рассказано очень подробно.

И еще немного заката. Слегка зловещего.

Закат над Финским заливом в Петербурге сегодня удался. И все яхты вышли в море смотреть, как уходит солнце.

Поступают вопросы о том, не лучше ли книгу «Как мы жили в СССР» бесплатно выложить в Сеть, чтобы как можно больше людей могло с ней познакомиться?
1. Для тех, кому трудно заплатить за книгу, в Сети есть краткие предварительные варианты. Еще в 2012 г., когда лишь начиналась работа над книгой, я подготовил для журнала «Звезда» цикл статей «СССР: от мифов к фактам». Его нетрудно найти в «Журнальном зале». А за последний год я посвятил изложению отдельных разделов книги немало программ своего цикла «Особые истории с Дмитрием Травиным» на ютубе. И буду продолжать это делать. О постах в соцсетях я и не говорю: все их здесь видели. Но мой совет все же состоит в том, чтобы читать полную версию исследования в книге, а не довольствоваться выдержками и устным переложением. Комплексная картина такого сложного явления, как СССР, требует именно книги. Иначе остается недопонимание, а мне вновь и вновь приходится любителей ютуба отсылать к выверенному и наполненному множеством примеров тексту.
2. Есть три мои книги, выложенные в Сети для свободного чтения. В том числе книга, являющаяся фактически продолжением нынешней: «Очерки новейшей истории России: 1985 – 1999». Но так я могу поступать лишь в том случае, когда издатель публикует книгу именно для просветительских целей, имеет благотворительные пожертвования и не должен окупать расходы. Однако подобным образом облегчается чтение лишь тем, кто знает меня и мои книги, Новых же читателей почти не появляется, поскольку в магазинах книги нет и до потенциальных покупателей не доходит информация о ее существовании.
3. Наконец, отмечу, что все написанное и изданное в Европейском университете вначале существовало в виде препринтов докладов. Они вывешены на сайте ЕУ. Их может читать бесплатно тот, кому не по карману приобрести «Почему Россия отстала» или «Русскую ловушку».
4. И, конечно, мои книги есть в крупных научных библиотеках. Москвичи и петербуржцы точно смогут их найти в РГБ и РНБ.

У меня есть мечта… Ну, не такая великая, конечно, как у Мартина Лютера Кинга. Маленькая, скромная мечта, если мерить ее по государственным меркам. Но для меня, как автора, формирующего свою книгу долгими годами по отдельным фразам, по крохотным кусочкам, по интересным фактам, выбираемым из «груды» собранного первичного материала, эта мечта чрезвычайно важна. Я хочу, чтобы появившийся сейчас в магазинах томик «Как мы жили в СССР» попадал не только в руки людей моего поколения и тех, кто моложе на 10 – 20 лет, а в руки совсем юных людей, которым в неблизком пока еще будущем предстоит менять Россию. Мне хочется, чтобы они понимали существующие при реформах опасности, и хорошо знали, в какую сторону менять нашу страну не следовало бы.
Писал я в первую очередь для них. А когда увидел учебник Мединского с его описанием советской жизни, понял, что актуальность моей работы сильно возросла. Мечта моя состоит теперь в том, чтобы хоть у небольшой части юных интеллектуалов, была альтернатива официозному взгляду на советскую жизнь. Я не надеюсь изменить мир, но мечтаю все же о том, что совокупными усилиями мы кое-что сделать можем даже в нынешней сложной ситуации.
Я сделал, что мог и перешел к работе над следующей книгой. Издательство НЛО тоже свою работу сделало: на мой взгляд замечательно. Теперь настает период коллективного творчества. Как и куда попадет книга, зависит в значительной степени от вас, от моих друзей и читателей, хотя я со своей стороны обещаю распространять информацию о том, как мы жили в СССР, во всех доступных мне аудиториях. Я надеюсь на вашу помощь – моральную и, может, даже материальную. Моральная поддержка состоит в распространении информации, материальная – в том, что, может быть, кто-то из ваших юных знакомых получит от вас книгу в подарок на Новый год или на какой-нибудь иной праздник. Да, и для меня, как автора, такое продвижение книги будет прекрасным подарком. Спасибо!

Петербургская презентация книги «Как мы жили в СССР»
Ну вот и свершилось. Моя книга «Как мы жили в СССР» поступила в петербургский магазин издательства «Новое литературное обозрение» (НЛО). Я обрел долгожданные авторские экземпляры и даже скромно отметил это событие в семейном кругу. Теперь можно объявить о презентации. Как вы понимаете, она будет уже не в стенах Европейского университета, куда многие мои читатели привыкли приходить. Презентация состоится 16 октября в 19.00 по адресу Невский проспект 120, третий этаж. Это дом, где жила известная писательница Айн Рэнд (Алиса Розенбаум), и где нынче проводит свои мероприятия Фонд Айн Рэнд, любезно согласившийся дать мне возможность представить свою книгу читателям. Место очень удобное: фактически прямо на площади Восстания. Выходите из метро, переходите Лиговский проспект, двигаетесь минуты две прямо – вдоль гостиницы «Октябрьская»… И вы на месте. Вход прямо с площади: на двери табличка «Группа компаний “Колвэй”». Нам именно туда: «Колвэй» предоставляет зал Фонду Айн Рэнд.
Вход свободный, книга будет продаваться непосредственно магазином НЛО по цене издательства (без наценок). Всем желающим получить автограф автора гарантирую успех в этом благородном деле. К раздаче автографов на своих книгах я отношусь очень серьезно с тех пор, как обнаружил, что на вторичном рынке такие книги стоят дороже. Пусть это будет моим скромным подарком читателям и частичной компенсацией той инфляции на книжном рынке, которая, увы, сформировалась за последние два с половиной года по понятным причинам. Подписать книгу могу как перед началом мероприятия, так и после его окончания. Желающие приобрести «Как мы жили в СССР» еще до 16 октября по издательской цене могут это сделать в магазине НЛО на Литейном 60 ежедневно (кроме воскресенья) с 11.00 до 19.00 (обед с 14.00 до 14.30). Телефон магазина 679-55-97. Вход во двор через всегда открытую калитку. Магазин находится при переходе из первого двора во второй.
Не рассказываю, о чем книга. В общем и так ясно, а в деталях расскажу 16 октября.