Новая Каллипига

Каллипига говорит

С наступлением Нового года сразу ощутила, сколь многое вокруг изменилось. Мир изменился… Как и мое восприятие этого мира.

С 1 января прошла всего неделя, а мимо будто промелькнули эпохи. Невозможно до конца описать словами мое душевное состояние – тихое, равновесное, настолько самодовлеющее, что не хочется ни кричать, ни ликовать, ни плакать, ни смеяться. Ничто не слишком, всего в меру. Пожалуй, это то самое чувства единения с миром, когда не испытываешь нужды что-либо объяснять, доказывать, оценивать. Ум находится в спящем режиме. По телу циркулируют чуть ли не потоки электричества, пульсирующего, вибрирующего огня. В сердце – тепло, уют, то, что называют домашним состоянием.

Все описанное, наверное, и есть любовь в ее извечной, максимально проявленной и в то же время всеобъемлющей форме. Та любовь, которая не требует подтверждения ни словом, ни делом, которая заполняет тело от самой макушки до кончиков пальцев ног, одновременно не переполняя его, которая распространяется на все сущее и формирует новую реальность. Никаких острых эмоций. Никакой спешки. Ушла потребность в обладании. Нет желания задаваться вопросами. Моя душа пребывает в состоянии тотального доверия к миру и чувствует себя в моем теле как дома.

Никола-Ленивец, несмотря на сформированный здесь в том числе моими стараниями новый культурный слой, все равно готов принимать в себя еще и еще. Это место, эта прекрасная пустота у реки Угры никогда не наполнится, и это прекрасно. И сегодня, в канун Рождества, я желаю нам всем прикоснуться к истокам, к истинному и родному, чтобы с первой звездой все начать с чистого листа.

Всех с Новым годом 🎉🎄🍾 от команды канала «Искусство Стояния»!!! Спасибо, что вы с нами 🥰 До встречи в новом году!

Искусство Николая Полисского

У кого ёлка – зеленая, а у нас – красная! И еще – электрическая)

Специально для Музея Москвы и компании «Брусника» наш дорогой-любимый Николай Полисский придумал арт-объект, который призван символизировать праздник, вселять оптимизм, вдохновлять на делание (не хочется писать «на креатив»).

Шестиметровая арт-ёлка из ольхи и орешника, увенчанная тремя разноцветными звездами, производит впечатление то ли театральной декорации, то ли новогоднего украшения с какой-нибудь разгульной купеческой пирушки времен декаданса… В этой инсталляции смешались богемное и буржуазное, и именно это обстоятельство, я считаю, делает ее очень и очень московской. «Бюро Никола-Ленивец», продюсировавшее создание «Электроёлки», вообще, умеет соединять, казалось бы, несоединимое – высокое искусство, бизнес-интересы, задачи государственных институций и т.д.

Что ж Полисский постепенно захватывает Москву. Район Остоженка он уже, можно сказать, оккупировал, пусть и на время: в МАММ до середины февраля можно увидеть его роскошную инсталляцию «Электроарт». Не пропустите! Побалуйте себя добрым, светлым искусством Полисского.

С наступающим вас, дорогие!

Фотографии Рустама Шагиморданова

Искусство Николая Полисского

Поход в баню уже давно перестал быть для русского человека просто гигиенической процедурой и превратился в своеобразную форму коллективного досуга, что наглядно отражено в рязановской «Иронии судьбы», за десятилетия откровенно приевшейся, хотя и не утратившей культового статуса. Банная культура в нашей стране настолько развита, что процесс парения здесь неизменно сопровождается множеством мелких ритуалов, состав которых от случая к случаю варьируется. До, скажем так, изощренности древних римлян нам в этом плане далеко – почитайте описания жизни античных терм в письмах Сенеки или в «Сатириконе» Петрония, – однако и мы умеем проявить фантазию, когда речь заходит об удовольствиях.

Увы, банный отдых – тема столь же популярная, сколь и избитая. Делать ее центром художественного высказывания – почти безрассудство: велик риск скатиться в пошлость. Николаю Полисскому, который чужд как морализаторству, так и заигрыванию с широкой публикой (несмотря на его в целом народническую позицию), это оказалось под силу.

«Баня-форум», придуманная Полисским для 19-го «Архстояния», проходившего под лозунгом «Мы», с какой стороны ни глянь – вещь двоякая: это и баня, и форум – тут можно отлично попариться и в то же время, например, провести лекцию или семинар, совершенно не беспокоясь о нагрузке на организм (инновационная технология парения, разработанная главным архитектором арт-парка Антоном Кочуркиным, существенно облегчает длительное пребывание в бане); это и архитектура, и арт-инсталляция – форма, созданная художником, одновременно функциональна и содержательна (о сутевом аспекте чуть позже); это и зрительный зал, и театральная сцена – благодаря прозрачной пленке, которая обладает уникальными теплоизоляционными свойствами и заменяет традиционные стены и кровлю, интерьер бани сливается с ландшафтом, а происходящее внутри и снаружи обретает характер спектакля-импровизации; наконец, это и самоцитата, и оригинальное произведение, давно назревший манифест – Полисский соединил свои проекты «Арт-базар» 2003-го и «Русская античность» начала 2020-х в нечто совершенно новое, знаменующее собой, как кажется, финальный этап его поисков подлинно русского.

У описанного произведения есть несколько смысловых слоев, важнейшим из которых представляется условный античный слой. Утрированные колонны из орешника, служащие сидениями и вместе с тем оформляющие фасад бани, отсылают к русскому классицизму и прозрачно намекают на римско-византийские корни нашей культуры. Полисский, таким образом, вновь – уже в который раз после своего «Акведука» – обращается к довольно болезненному для нас, русских, вопросу преемственности и идентичности, сковыривает эту ранку, заставляя вспомнить неудобную правду: мы возникли не на пустом месте и искомая нами национальная самобытность в большой степени иллюзорна, как и самобытность любой другой нации, – есть глобальный процесс, в рамках которого все друг на друга влияют, и по-другому быть просто не может.

Фотографии Алексея Народицкого

Искусство Николая Полисского

Полихроматическая инсталляция Николая Полисского «Кому татор, а кому лятор», придуманная специально для музыкально-художественно-научного фестиваля Quantumland 2024 года и установленная на территории ЧЗЭМ «Энергомаш» в Чехове, – уже четвертая по счету арка-тетрапилон (четырехпутная арка) в портфолио «отца русского ленд-арта»: в 2005 году были «Лихоборские ворота» (снесены в 2024-м), в 2011 году – «Пермские ворота» (снесены в 2024-м), в 2015 году – «Политехнические ворота» (перевезены в арт-парк «Никола-Ленивец» в 2016-м и переименованы в «Белые ворота»).

Важно отметить, что новая работа объединяет в себе сразу несколько характерных для творчества Полисского тем: во-первых, это рассуждение о преемственности русской культуры по отношению к культуре античности (тетрапилон – древнеримская типология), вообще о феномене вестернизации народов Азии, Африки, обеих Америк и Австралии – впервые художник затронул эту проблематику в начале 2000-х, соорудив на склоне, спускающемся к реке Угре, акведук из снега; во-вторых, это продолжение серии экспериментов Полисского с «объемной живописью», запущенной с началом строительства «Угруана» в 2019 году; наконец, в-третьих, это карго-скульптура, иронизирующая по поводу слепого преклонения перед прогрессом и в то же время критикующая технофобов, которые призывают все вернуть взад, чтобы было «как при бабушке», аллегория извечной человеческой мечты о лучшем будущем для всех.

Название арт-объекта в Чехове отсылает к роману Бориса Пильняка «Голый год» 1922-го, точнее, к следующему отрывку оттуда:

«В Москве на Мясницкой стоит человек и читает вывеску магазина: “Коммутаторы, аккумуляторы”:
– Ком-му… таторы, а… кко-му… ляторы… – и говорит: – Вишь, и тут омманывают простой народ…!».

Полисский же никого не обманывает, а напротив, выступает в роли эдакого народного толкователя, который стремится примирить интересы простых людей, считающих каждую копейку и в принципе не особо интересующихся достижениями науки, и капиталистов, делающих прогресс возможным. Вымоченные в краске обручи из лозы разноцветными кудряшками увивают каркас из орешника и стали, вызывая иллюзию перетекания и накопления энергии, сложных физико-химических процессов внутри некоего высокотехнологического – якобы – агрегата. Но для кого эта энергия, в чьих интересах работает агрегат, кому он приносит пользу? На эти вопросы нет ответа… И, наверное, не должно быть.

Фотографии Рустама Шагиморданова

Дала интервью "Бизнес FM".
Исполненная гордости самоцитата:

"Событийка, как вы это называете, — прежде всего, инструмент конкурентной борьбы".

Подробнее — https://www.bfm.ru/news/563149

В Венеции прекрасно! – приехала на несколько дней посмотреть биеннале с мамой и сыном. Но даже здесь есть чего покритиковать. Профдеформация такая профдеформация, что уж тут поделаешь.

На подступах к биеннале есть несколько маленьких публичных парков, которые на время проведения выставки обычно наполняют разного рода паблик-артом. Отдельные работы, попавшие в поле зрения, несомненно, представляют интерес, однако к чему было превращать все в целом в «кладбище скульптур»?! Невозможно наслаждаться современной скульптурой, когда по соседству еще двадцать сомасштабных ей объектов паблик-арта, причем все стоят буквально в метре друг от друга, почти впритирку. Получается какая-то очень хаотичная картина, какофония смыслов. Не пойму, зачем кураторы поступают так жестко, так бескомпромиссно?

Дорогие кураторы, пожалуйста, не поступайте так с искусством и со зрителем, потому что вы таким образом девальвируете художественную ценность отдельных произведений. Увидеть это, конечно, было интересно, но для меня опыт оказался в определенной степени травмирующим.

Авторы скульптур на фото — Miami lenk, Naja Utson Popov, Alexander Polzin.

«Архстояние.Моё главное» объявляет открытый конкурс «Поле моей мечты» на создание временного арт-объекта или инсталляции к 20-летию фестиваля.

Ранним вечером на поле возникнет волшебный мираж. Каким он будет? Какие мечты всколыхнет в душе зрителей, прежде чем растаять в лучах заката?

Мы приглашаем художников, архитекторов и всех творчески активных людей представить свое видение объекта-миража. Вы можете создать свой проект или объединиться в группу с единомышленниками. Для участия в конкурсе принимаются как индивидуальные, так и групповые проекты.

На сайте фестиваля уже можно записаться на брифинг по уточнению технического задания. Он пройдет 4 декабря. Прием проектов откроется после брифинга.

У вас есть возможность создать незабываемое впечатление для тысяч гостей.

Подробности и график конкурса на странице опен-колла.

В предверии юбилейного ХХ Архстояния запустили конкурс на временный объект " Поле моей мечты". Не пропустите

Заметки из путешествия (часть третья)

Марокко – это не только страна ослепительно голубого неба, красной земли и пальмовых оазисов, но еще и страна стен, вернее городов-лабиринтов, где шумные улицы, на которых ведется бойкая торговля, незаметно превращаются в тупиковые закоулки, где многоступенчатые лестницы между домами ведут к безлюдным, замусоренным пустырям, где по соседству с огромной глинобитной руиной может располагаться действующая мечеть или пятизвездочный отель. Пожалуй, марокканские медины, заключенные в крепостные стены – бесконечно длинные, равнодушные, как черное зеркало телеэкрана, – больше всего напоминают муравейники. Это сходство с муравейником тем сильнее, что строят в Марокко, по крайней мере в юго-восточной части страны, преимущественно из глины, благодаря чему может возникнуть ощущение, словно находишься под землей.

В своем авангардном романе «Голый завтрак», написанном в Марокко в середине 1950-х и ставшем одной из культовых книг бит-поколения, Уильям Берроуз так описывает традиционный марокканский город (имея в виду прежде всего Танжер, который в произведении зовется Интерзоной):

«Зона – это одно громадное строение. Комнаты со стенами из пластичного цемента вмещают много людей, но если комната переполнена, кто-нибудь почти беззвучно перебирается сквозь стену в соседнее жилище, то есть на соседнюю кровать, поскольку в комнатах нет почти ничего, кроме кроватей, на которых ведутся все дела в Зоне. От гула секса и коммерции Зона ходит ходуном, как огромный растревоженный улей».

И правда, медина Марракеша, к примеру, кажется одной гигантской комнатой, разделенной проницаемыми стенами, через щели в которых люди пролезают, подобно насекомым… Разве что секса за семьдесят с лишним лет в стране как будто поубавилось – даже в самых бедных трущобах атмосфера вполне благопристойная и весьма далека от того порно-кошмара, который изображает Берроуз в своем романе.

Публикую в дополнение к посту несколько «говорящих» фотографий Анатолия Белова)

Заметки из путешествия (часть вторая)

Как там поется в песне? «Дни идут за днем грустной чередой осени»… А фотографий из Марокко, меж тем, все прибавляется. «Красная страна» не отпускает. Впрочем, сегодняшний пост сопровождается изображениями, в которых преобладает синий, точнее – ультрамариновый.

В Марракеше – одном из четырех имперских городов Марокко (остальные три – Мекнес, Фес, Рабат) – мы посетили удивительный и восхитительный сад французского художника-ориенталиста Жака Мажореля, а также осмотрели его чудную (ставьте ударение, где хотите) виллу «Оазис» сине-желто-бирюзового цвета, внутри которой сейчас размещается Музей берберского искусства, основанный последними владельцами имения – модельером Ивом Сен-Лораном и его многолетним партнером Пьером Берже.

Как художник Мажорель представляет, на мой взгляд, весьма ограниченный интерес, однако созданный им райский уголок, где произрастают кактусы, кажется, всех возможных форм, где мавританская эстетика соседствует с модернистской – совершенно, надо сказать, бесконфликтно – и где малые архитектурные формы имеют такой ядовито-кислотный окрас, что, глядя на них, боишься ослепнуть, несомненно, заслуживает самого пристального внимания, если не изучения. Все постройки на территории имения были спроектированы архитектором Полем Синуаром при непосредственном участии самого Мажореля на рубеже 1920–1930-х. Оригинальный интерьер виллы, насколько я поняла, не сохранился, что, конечно, жаль, потому что это, судя по архивным фотографиям, был подлинный шедевр кича.

Народная тропа к саду Мажореля не заросла и вряд ли зарастет – не в последнюю очередь благодаря силе личного бренда Сен-Лорана. Такого количества красавцев и красавиц, которые специально приезжают сюда со всех концов света пофотографироваться, я, пожалуй, нигде и никогда не видела. Я и сама не упустила возможность )

Фотографии Анатолия Белова

В разных культурах день совершеннолетия у мальчиков и у девочек отмечают по-разному. Возраст совершеннолетия обычно колеблется в пределах 16–18 лет, хотя в иудаизме, к примеру, бар-мицву и бат-мицву празднуют в 13 и 12 лет соответственно.

Обряды всюду различаются, но это неизменно радостное, торжественное событие... История, конечно, знает примеры жестоких, даже откровенно бесчеловечных ритуалов посвящения во взрослую жизнь. Вспомните древнегреческую Спарту, где по достижении семи лет ребенка мужского пола забирали из семьи и поселяли со сверстниками в казармах. «Раз в году всех наперечет секли розгами на алтаре Артемиды, где когда-то приносили человеческие жертвы. Надо было вынести порку без единого стона. Некоторые умирали под розгами», – сообщает историк и филолог Михаил Гаспаров ужасающие подробности спартанского воспитания в своей бессмертной книге «Занимательная Греция».

Мы, слава Богу, живем в светском государстве, да – богобоязненном, но светском. В России мальчик становится мужчиной в 18 лет и обретает все причитающиеся ему по закону права: голосовать, водить автомобиль, устраиваться на работу, пить алкоголь… Разумеется, где права, там и ответственность, о чем я не устаю напоминать своему любимому сыну Пете, которому сегодня как раз стукнуло 18!

Я желаю тебе, Петенька, не только кайфовать – как от свободы, так и от ответственности, которую эта свобода налагает, но и становиться глубже в духовном плане, мудреть, жить с распахнутым сердцем, но не забывать про холодную голову. С днем рождения, мой дорогой мальчик мужчина!

Фотографии Анатолия Белова

Заметки из путешествия (часть первая)

На днях вернулась из Марокко, страны, которая меня без малого потрясла... Потрясла своим разнообразием (не в западном — инклюзивном — понимании, разумеется, — марокканцы все же мусульмане в большинстве своем), а также дружелюбием, я бы даже сказала — радушием. Решила поделиться с вами своими впечатлениями, благо у меня есть возможность проиллюстрировать их прекрасными фотографиями Анатолия Белова.

Разнообразие Марокко — прежде всего в природе и культуре страны. Мы проехали на машине всю ее центральную часть — от Атлантики до границы с Алжиром — и, скажу я вам, такого буйства красок мне еще нигде не доводилось наблюдать. Синий, серо-стальной, а иногда чайный океан. Красные, коричневые, желтые, черные горы, порой почти голые, а порой — густо поросшие деревьями и кустарником. Золотистые пески Сахары, которые мы видели, увы, лишь издали — непогода помешала заехать вглубь пустыни. Белые, терракотовые, бордовые, голубые фасады городских домов. Старинные, полуразрушенные касбы в цвет глинистой земли, слепленные буквально из нее же, и отражающие небо хрустальные озера. Все это — Марокко. Местные говорят, что в горах Атласа зимой даже выпадает снег и там катаются на горных лыжах!

В общем, я все никак не отойду. И хочу обязательно туда вернуться...

Марокко — это родина берберов, бывшая французская колония, одна из немногих сохранившихся монархий (и местные, кстати, очень любят своего короля, совершенно искренне — согласно данным аналитического центра Gallup, Марокко возглавляет список самых патриотичных стран), колыбель битничества и место паломничества американских хиппи в 1960-е. Сколько же там всего намешано! Это к разговору про культурное разнообразие.

Начну с фотографий, наглядно демонстрирующих марокканское многоцветие. В следующих постах буду рассказывать про культурный код этой удивительной североафриканской страны, про ее наиболее примечательные города, а также попытаюсь ответить на вопрос, в чем может состоять секрет патриотизма марокканцев. Ну, и фотографии... Их будет много)

Фотографии Анатолия Белова