Прошлогодний архив
«Ложное Я» начинает формироваться очень рано. В те моменты, когда потребность в отражении, не просто важна, как это переживается во взрослом возрасте. Но когда она просто необходима, потому что позволяет «собирать себя», подтверждает твое существование. И ты не можешь просто так отказаться даже от искаженного отражения себя.
Если желание эмоционального тепла называется «капризность», если боль от фрустрации приводит к тому, что ты видишь обращенное к тебе отстраненное лицо, а не сочувствующее, и так далее и так далее, то ты соглашаешься с этим, вбираешь это. И твое Я собирается из лоскутков «капризный», «твоя боль - то, к чему будут равнодушны», «милая девочка» или «послушный мальчик» и так далее.
Необходимо быть таким, каким тебя видят люди, от которых сильно зависишь.
А какой ты на самом деле… А есть ли это «на самом деле»?
Кажется, в тот момент его пока просто нет. То есть вот это ощущение несовпадения отражения и тебя - его невозможно чувствовать.
Или ты чувствуешь что-то смутное, недиффиренцированное. Неудовлетворенность, которая просто как тупая боль, или как телесное ноющее ощущение, или что-то, что уже во взрослом возрасте можно было бы назвать одиночеством…
И то, что можно сделать: постараться это не чувствовать, то есть анестезироваться. Это раз.
И второе: постараться избежать повторения или усиления вот этого смутного сложного состояния, то есть закрыться посильнее, чтобы ничто тебя не ранило, не проникло, не затронуто. Потому что очень много раз уже так происходило, и это приносило боль. Мне кажется, что лучше всего ее можно назвать «болью от неузнанности».
Через какое-то время этот человек может оказаться в терапии. Он не будет знать точно почему. Возможно потому что терапия это модно или потому что смутно чувствует, что чего-то не происходит в жизни, у других есть что-то, чего этот человек лишен, или просто есть желание развития…
И он расскажет о себе, том состоящем из привычных «лоскутков» и будет говорить, что все вроде у него хорошо. И может быть одним из первых ощущений, которое терапевт может почувствовать рядом с ним, что с этим человеком непонятно как «связаться».
Если он как-то сможет с этим примириться, и не будет «связываться» активно, а начнет этого человека слушать и рассматривать и просто отражать, то что-то начнет происходить…
Скорее всего, это будет что-то незначительное, иногда кажущееся бессмысленным, причем обоим участникам этого процесса.
Но если в какие-то моменты, причем не очень часто, но и не очень редко, терапевт сможет отразить что-то, что содержится за фасадом ложного Я, то есть увидеть то, что до этого никто не видел, это будут очень важные моменты.
После этого клиент может злиться на терапевта, хотеть все обесценить, хотеть уйти от этого терапевта, потому что «от свидетелей нужно избавляться».
Почему важно, чтобы такие моменты были не очень часто, потому что это крайне уязвимые моменты, и их тяжело выдерживать клиенту. И ему важно контролировать свою открытость и приближение другого. И важно сохранять вот это ощущение себя такого независимого, устойчивого, сильного…
Почему важно, чтобы такие моменты были не очень редко? Потому что тогда этот человек чувствует, что он узнан и узнает себя сам… Узнает, что он оказывается уязвим… Это страшно, стыдно и больно, это нужно дозировать…
И вместе клиент и терапевт двигаются по этому пути, такого волнообразного движения, немного вперед, немного назад, укрепить свое Я, проверить что твои защиты на месте, а потом допустить и соприкоснуться с чем-то очень хрупким в себе и уязвимым…
В какой-то момент в терапии появляется возможность больше ощущать эту уязвимость… Безусловно это значит, что проделана большая совместная работа. И это момент тяжелый, из которого очевидно, что терапия - это не развлечение, не приятное времяпровождения, а болезненная работа.
Продолжение ⤵️
