Приморский Cry

Пересматривал старые архивные выписки о работе Владивостокского Охранного отделения в 1914 году — ну, там понятно, что последние мирные полгода, события, поделившие мир на "до" и "после" и т.д., и т.п.

Вот только в январе 1914 года вряд ли начальник владивостокской охранки ротмистр Евгений Лалевич знал, что и кого ждёт в самом недалёком будущем, поэтому и работал как обычно. Собирал сведения агентуры, проверял их, доносил начальству, проводил какие-то процессуальные действия по ним. За январь 1914 года, например, он получил сообщения от 11 агентов. Три из них занимались работой по РСДРП, три по эсерам, один по крепостному гарнизону, один по Сибирской флотилии, двое перлюстрацией писем и один слежкой за крупными грабительскими организациями. В период с января по июль в поле зрения охранки ещё попали городское общество приказчиков, быт и настроения рабочих военного порта и сионисты. 11 агентов — это много или мало?

Мы-то привыкли жить в обществе тотального политического контроля и такое количество задействованных лиц кажется несерьёзным и несмешным. Ну, что они там понимали в своей царской России? То ли дело как оно всё сейчас — солидный политический контроль для солидных господ. Несколько спецслужб, занятых одной и той же проблемой, общественные (читай — неподотчётные никому) институты, какие-то непонятные корпорации и НКО. А тут всего 11 агентов на 125 тысяч (65 гражданских + 60 гарнизона) жителей Владивостока. Но!

Во-первых, это нарушение принципа историзма. Наши предки не мыслили в рамках между СОРМ и цензурой западных корпораций. Во-вторых, в 1914 году под слежкой во Владивостоке проходило от 1 до 9 активистов РСДРП ежемесячно и от 1 до 4 активистов-эсеров. При этом надо учитывать, что как в том анекдоте про партизанский отряд с предателем агенты охранки также были активистами соответствующих партий и за ними тоже велось наружное наблюдение, потому что филёры не знали, кто агент, а кто нет — во избежание провала агентуры и для её проверки. При этом один активист мог заниматься сразу несколькими вещами — партийной работой, организацией профсоюза, распространением украинофильской литературы. И при учёте этих данных выясняется, что, оказывается, охранного отделения из трёх офицеров, 12-16 филёров и 11-15 агентов за глаза хватало для наблюдения за вот этим всем. И получается, что накануне Первой Мировой войны у Владивостокского Охранного отделения была вполне себе налаженная работа, дающая общее (а иногда и более глубокое) понимание происходящего в регионе, пусть и не без изъянов и недочётов. Но тут, конечно, надо признать страшную для современного человека вещь — среди наших предков встречались люди не глупее нас. К сожалению, знаю людей, которые не смогли преодолеть это когнитивное ограничение. Такие дела.

#ПМВ #Владивосток #Жандармы

Два самых загадочных агента Владивостокского Охранного отделения для меня это "Разведчик" и "Икс".

Оба они были завербованы не ранее весны 1916 года начальником отделения ротмистром Александром Гинсбургом. "Разведчик" был сотрудником консульства США во Владивостоке, "Икс" — его жена, которая имела какое-то отношение к поставкам военных грузов из Америки в Россию.

В общем-то, история максимально скандальная — вербовка дипломатического работника нейтрально-дружественной страны и его жены это вам не эсеров с социал-демократами гонять. И при этом от них мало что осталось. Ну, то есть, в ГАРФ никаких сведений от них я не находил.

Из делопроизводства известно, что "Разведчик" освещал деятельность американского консульства и сообщал о всех въезжающих во Владивосток по американским паспортам, обращая особое внимание на лиц, связанных с революционными партиями. Вроде бы ещё предоставлял сведения о положении дел в Китае. Конкретики же не осталось, ну, или я дурак и не смог найти. Его жена "Икс" сообщала о свзях американского консульства с военнопленными Центральных держав в Приморье и о настроениях рабочих, занятых на обслуживании военных грузов из США. О том, что эти два агента поставляли важные и достоверные сведения говорит оплата их труда — 100 рублей в месяц для "Разведчика" и 75 для "Икс". Больше них никто из агентуры владивостокской охранки не получал.

Итак, я ничего не знаю про этих агентов. Мне неизвестно, какие сведения они поставляли и вообще не факт, что их агентурные донесения не были уничтожены. Но! По вот этим остаточным сведениям (упоминания в делопроизводстве и финансовых отчётах) я могу, как сыщик по уликам, реконструировать их некий образ, близкий к реальности. Образ этот показывает, что в поле зрения начальника Владивостокского Охранного отделения ротмистра Александра Гинсбурга входил широкий круг лиц (дипломаты, военнопленные, революционеры, рабочие) сразу в минимум двух странах (Россия и Китай), а получаемые им сведения были весьма важны и правдивы.

Такой подход, при котором буквально каждый маленький исторический факт становится уликой, через которую восстанавливается картина произошедших событий итальянский историк Карло Гинзбург, — и я до сих пор в восторге от созвучия его фамилии с фамилией владивостокского жандарма, — называл уликовой парадигмой. Надеюсь, этой маленькой иллюстрацией мне удалось показать как она примерно работает. Во всяком случае, я этот образ мысли люблю и активно применяю и пойду сегодня применять дальше, так как время не ждёт и новые статьи должны быть написаны.

А подробнее об уликовой парадигме можно прочитать здесь.

#Владивосток #Жандармы

Психологи говорят, что сложенные на груди руки — это поза защиты. Что ж, надо признать очевидное, почти 20 минут на конференции «Управление и управляемость в Российской Империи XVIII-XX веков» в ЕУ СПб я потратил на то, чтобы защитить добрые имена трёх начальников Владивостокского Охранного отделения (А.Д. Заварицкого, К.А. Нагродского и А.А. Гинсбурга) от подозрений в некомпетентности. Хотя, наилучшим образом об этом говорят их успехи по службе.

Вообще, конференция в ЕУ прошла прекрасно и хорошо почистила мозги. Чаще бы так.

Как обычно, хорошая мысль пришла напоследок. Главной проблемой политического сыска царской России мне кажется то, что формально политический сыск был построен по принципу жёсткой иерархии: Охранное отделение — Районное Охранное отделение — Департамент полиции. В реальности же за офицерами сыска оставалось широкое пространство для манёвра, так как вышестоящее начальство зачастую не имело возможности перманентно контролировать и направлять деятельность офицеров сыска в силу их территориально отдалённости и не совершенства средств связи. Фактически иерархия сыска переворачиваюсь в регионах с ног на голову: главенствующую роль играл руководитель охранного отделения, от опыта, компетентности и личных качеств которого зависело то, как под его руководством будет работать политический сыск. Руководящие указания районных охранных отделений и Департамента полиции превращались в прокрустово ложе, куда местные офицеры сыска укладывали свои опыт и характер, стараясь достичь как можно большей эффектвности, распоряжаясь ограниченными силами, в том числе и собственными морально-психологическими.

Такие «пережитки феодализма» при которых безопасность империи зависела от отдельных исполнителей, а не качества выданных им инструкций, явно входила в противоречие с небезуспешным превращение Департамента полиции МВД в модерный институт политического контроля и, надо полагать, не добавлял прочности системе.

#Владивосток #Жандармы

Первый день конференции в ЕУ СПб прошёл в очень активных и плодотворных обсуждениях.

Рассказал про своих владивостокских жандармов, вроде, прошло всё хорошо. Но наиболее красиво и полно основную свою мысль сформулировал потом, благодаря коллегам из Уральского университета — всё многообразие моделей поведения жандармских офицеров во главе Владивостокского Охранного отделения было вызвано их двойственным положением. С одной стороны, офицеры эти были полностью автономны на местах, так как не подчинялись губернаторам и прочим местным властям. С другой стороны, они находились меж двух огней — штаба Отдельного корпуса жандармов, который пытался добиться строгой военной организации службы её законности и Департамента полиции, бившегося за эфыективность сыска. Результатом двойного давления становилось то, что находившиеся максимально далеко от центра жандармы действовали в уже сложившихся обстоятельствах, не пытаясь изменить их, а приспосабливая практики, навязанные сверху, под местные условия.

При этом очень многие элементы их поведения хоть и отклонялись от нормы и не в лучшую сторону, де-факто узаканивались начальством.

Например, супружеская неверность. Минимум три владивостокских жандарма жили не с законными жёнами, а с сожительницами. Этим отличились два начальника охранки (А.Д. Заварицкий и А.А. Гинсбург) и один начальник крепостной жандармской команды Н.А. Васильев. При этом жили они со своими любовницами вполне открыто — имели общее имущество, детей, которых содержали и на которых тратили деньги наравне с официальными семьями.

Так вот, когда эти офицеры гибли или уходили со службы то штаб корпуса выплачивал их сожительницам пенсии из эмиретальной кассы (так назывались деньги, которые собирались добровольно с офицеров ОКЖ для поддержки вдов и родственников погибших офицеров). Но работал этот механизм при наличии общих детей, иначе пенсия не платилась. Это узаконивание сожительниц можно считать чем-то вроде попыток штаба ОКЖ компенсировать давление, испытываемое жандармами, и их условия службы, наверное.

#Владивосток #Жандармы

За 10 лет существования с 1907 по 1917 у Владивостокского Охранного отделения сменилось 9 начальников — В.К. Петров, Ю.М. Гириллович, А.Д. Заварицкий, Н.И. Губский, И.Е. Хуциев, К.А. Нагродский, Е.К. Лалевич, А.А. Гинсбург и М.М. Богацевич. Из них:

Четверо уволены по несоответствию должности — В.К. Петров, Ю.М. Гириллович (в 1903 году по той же причине его отправили в отставку с поста начальника Владивостокской крепостной жандармской команды), Н.И. Губский, И.Е. Хуциев; двое были под следствием — А.Д. Заварицкий, К.А. Нагродский, причём если Нагродского оправдали за необоснованностью обвинений, то Заварицкого уволили со службы, лишили чинов, званий, наград и сословных прав; двое оставили службу по болезни — Е.К. Лалевич из-за нейросифилиса спинного мозга, вызвавшего прогрессирующий паралич, а А.А. Гинсбург из-за чего-то вроде бреда преследования из-за переутомления. Также стоит заметить, что минимум двое из них — Заварицкий и Гинсбург, — имея законных жён жили открыто с любовницами "гражданским" браком в стране, где было большой проблемой получить развод. У Александра Гинсбурга от такой "неофициальной" жены даже было четверо детей.

Пожалуй, единственным "нормальным" жандармом из них был лишь подполковник Михаил Максимович Богацевич — ни адюльтеров, ни болезней, ни попаданий под суд. Думаю, связанно это с тем, что владивостокской охранкой он руководил с конца октября 1916 и по Февральскую революцию, в статусе временного начальника. и не успел сполна себя проявить.

И казалось бы, что при таком маргинальном начальстве охранка должна была неизбежно плохо работать. Но нет! Юрий Гириллович, которого все считали вялым и безынициативным, раскрыл и арестовал военную организацию РСДРП во Владивостокской крепости во главе с её руководителем Григорием Шамизоном. Несоответствующий своей должности Илларион Хуциев создал эффективные резидентуры охранки в Нагасаки и Шанхае, сведя на нет деятельность эмигрантских революционных центров. Обвинённый облыжно в коррупции Константин Нагродский создал с нуля деятельность охранки, превратив её в институ всеобъемлющего политического контроля ликвидировал несколько социалистических групп, создал агентуру в Сибирской флотилии. Безумец-двоежёнец Александр Гинсбург восстановил охранку после шока первого года войны и мобилизации части сотрудников, создал отдельную филёрскую сеть в порту, завербовал двух американских дипломатов, раскрыл две социал-демократические организации и чего только не каждый из всех ранее перечисленных.

Насколько я знаю, подобное сочетание отклоняющегося поведения и худо-бедной эффективности было ещё в Туркестанском Охранном отделении. Слава богу, что сохранилось множество источников (судебные и медицинские дела), где в деталях зафиксированы все эти казусы. Во-первых, в них содержится множество деталей организации службы и повседневной деятельности охранки. Во-вторых, зная о том, что такая ситуация не была эксклюзивно-приамурской можно замахиваться на анализ общеимперской машины сыска. В-третьих, лишнее напоминание, что все мы люди и ничто человеческое нам не чуждо.

#Владивосток #Жандармы

Ещё один вопрос, на который интересно посмотреть в динамике — взаимоотношения военных и жандармов.

Традиционно принято считать (и не без оснований), что военные жандармов не любили, считая шпионство и тайный сыск вещами, недостойными офицера. К этому надо добавить, что жандармы получали большее жалование, нежели армейские офицеры, а ещё в жандармы часто уходили те офицеры, кто не находил себя в армии — например, начальник Владивостокского Охранного отделения Константин Нагродский перевёлся в ОКЖ из-за желания сделать побыстрее карьеру, его помощник ротмистр Лалевич из-за слабого здоровья, а служивший в охранке ротмистр Иващенко из-за желания променять пограничную заставу в Туркестане на жизнь в крупном культурном городе. Наверное, понятно, как к таким кандидатам в синие мундиры относились их товарищи, оставшиеся в войсках.

В 1911 году в российской армии появились контрразведывательные отделения, которые подчинялись Главному управлению Генерального штаба, но по закону их могли возглавлять только офицеры жандармерии. И тут интересно, как менялись взаимоотношения военного и политического сыска.

В 1911-1913 годах владивостокскую охранку возглавлял ротмистр Константин Нагродский, а в 1912-1914 контрразведывательное отделение штаба Приамурского военного округа возглавлял Владимир Фиошин. У обоих ротмистров отношения складывались просто прекрасно — охранка вела слежку за подозреваемыми в шпионаже и делилась агентурными сведениями с контрразведкой, а контрразведка сообщала охранке известные факты о том, например, как поставлен обмен письмами у местных эсеров. Возможно, свою роль в сретении душ контрразведки и охранки играло то, что Нагродский и Фиошин с разницей в год учились в Казанском пехотном юнкерском училище или же оба имели опыт службы в охранных отделениях или же ещё в чём-то. Но, в общем, дружно же жили.

А в 1914 году сменилось начальство и там, и там. Бывший начальник центрального филёрского отряда Санкт-Петербургского охранного отделения ротмистр Александр Гинсбург возглавил охранку, а бывший помощник начальника Санкт-Петербургского контрразведывательного отделения Альвиан Немысский возглавил контрразведку Приамурского округа. Казалось, двум профессионалам из Питера делить нечего, но всю Первую Мировую войну между двумя службами шёл явный конфликт. Контрразведка стремилась арестовывать и высылать по подозрению в шпионаже местных немцев по надуманным подозрениям. Например, жителя Владивостока Роберта Шрейтмана подозревали в шпионаже в пользу Германии на том основании, что по слухам в его квартире были демонстративно развешены портреты Вильгельма II. Отсутствие более весомых доказательств шпионской деятельности этого и других приамурских немцев, начальник контрразведывательного отделения Немысский объяснял тем, что они якобы «настолько искусно поставили своё дело, что установить факты, подтверждающие их шпионскую деятельность нельзя».

В то же время Владивостокское охранное отделение боролось с германофобскими слухами, успешно предотвращало антигерманские забастовки и погромы в порту и вообще старалось осадить излишне ретивых контрразведчиков своими агентурными данными. Безуспешно, впрочем, но пока контрразведка объективно работала на нагнетание шпионской истерии, охранка не менее объективно работала против. Почему? Да кто же его знает, но я думаю, что причина в фундаментальной разнице позиций военного министерства и МВД. Первое пыталось через контрразведку в годы войны взять в свои руки контроль над политическим сыском, искусственно раздувая шпионскую истерию с подачи первого главкома великого князя Николая Николаевича и поддерживающего его московского купечества. А МВД, стремясь сохранить монополию на политический сыск, не менее активно вело себя противоположным образом, чтобы показать свою эффективность и пагубность стараний военных. А конфликт Гинсбурга и Немысского во Владивостоке, о котором писал военный губернатор области, и в котором занимал вместе с прокуратурой сторону Гинсбурга, был отражением этой борьбы.

#Жандармы #Владивосток

Давно не писал ничего нового по, как мне кажется, весомой причине — 13 уезжаю на конференцию, поэтому продолжаю готовить к ней доклад. Стадия вылизывания сменилась стадией лакировки. Это когда уже всё написано и в итоге просто уже борешься за красивость написанного с литературной точки зрения.

И, конечно, параллельно я стараюсь найти какие-то ошибки и противоречия чисто фактологического характера, чтобы их исправить и чтобы вылизанная риторика доклада подтверждалась доказательствами из источников. С источниками всё в этот раз вышло весьма интересно.

Чтобы рассказать о том, как человеческий фактор (в виде офицеров, назначенных начальниками) влиял на то, как управлялось и работало Владивостокское Охранное отделение я решил пойти по пути изучения документов, апеллирующих к личностям этих офицеров. Такими оказались судебные и медицинские дела. Судьи и врачи просто в силу своей природы заинтересованы в установлении объективной картины. Если же они идут против этого смысла своей профессии, то это видно по отсутствию и качеству собранных ими доказательств. Как правило, чем ближе человек к истине, тем больше у него доказательств и самых разнообразных.

Со следственными делами всё понятно, а что можно узнать из медицинских? Ну, мой любимый пример — в 1916 году предпоследний начальник Владивостокского охранного отделения подполковник Александр Гинсбург сошёл с ума и попал в психлечебницу. В одной из телеграмм по этому поводу было сказано, что он страдает бредом помешательства бредом помешательства «по делу известного Даттана».

«Дело Даттана» — это дело Адольфа Даттана, управляющего крупного торгового дома «Кунст и Альберс». Будучи германским подданным он сделал коммерческую карьеру на Дальнем Востоке в 1880-е—1910-е годы, получил русское подданство и чин действительного статского советника. В сентябре 1914 по доносу он и его сотрудники были обвинены в шпионаже в пользу Германии, но проведенный обыск не дал каких-либо результатов. Вмешательство в это дело великого князя Николая Николаевича привело к тому, что приамурский генерал-губернатор Н.Л. Гондатти своей властью выслал Даттана в Нарымский уезд Томской губернии в начале 1915 года, что было встречено общественностью Владивостока одобрительно.

Из-за дела Даттана Гинсбург вступил в конфликт с начальником контрразведывательного отделения Приамурского военного округа Альвианом Немысским. Последний пытался доказать, что Даттан был шпионом, а Гинсбург настаивал на обратном. Обвинения он объяснял доносом его единственного конкурента управляющего торговым домом «Чурин и Ко». В конечном итоге решение приамурского генерал-губернатора осталось без изменений, но военные и прокурорские власти региона встали на сторону Гинсбурга потребовав от Немысского корректности в работе и взаимодействии с другими полицейскими службами.

И это только первый слой, на который можно выйти, если обратить внимание на медицинское дело о нервном расстройстве начальника Владивостокского охранного отделения подполковника Гинсбурга и при этом задаться вопросами типа «а почему он вообще заболел?» или «что о причинах его заболевания писали врачи и начальники?» или «каковы были обстоятельства болезни?».

Возвращаясь к ранее написанному — в следственных делах тоже много интересных деталей, относящихся к объективной стороне дела. Думаю, до 13-го числа включительно что-нибудь любопытное здесь тоже опишу, а то прям как-то даже неприлично долго канал молчит.

#Владивосток #Жандармы

Пока разбирался с разными документами в разных архивах, то набрал некоторое количество забавных фактов. Вроде бы, даже интересных.

Например, 28 октября 1907, спустя 11 дней после подавления последнего (как оказалось) восстания матросов и солдат во Владивостокской крепости, власти всё ещё ожидали повторения чего-то подобного. Секретная агентура в Нагасаки, где действовал крупный эмигрантский революционный центр, сообщала во Владивосток, начальнику охранного отделения, что один из вождей революционной эмиграции Борис Оржих закупил оружия и взрывчатки на 17 тысяч рублей. После чего зафрахтовал пароход, который с этим грузом должен был пройти из Нагасаки через остров Аскольд в бухту Америка.

Позже в 1936-1938 годах на острове Аскольд появилась Батарея № 26 на четыре 180-мм пушки в двухорудийных башенных установках МБ-2-180, а тогда был лишь наблюдательный пост. Так что даже если бы пароход с оружием и был бы замечен, то ничего с ним поделать не смогли бы.

Итак, если верить агентуре, то из залива Америка груз оружия и взрывчатки с парохода должен был быть перегружен на многочисленные китайские шаланды (так в документе назывались джонки) и оттуда доставлен во Владивосток, где бы его принял Борис Павлович Кларк — сын одного из руководителей революционной эмиграции в Нагасаки, который специально ради этого выехал во Владивосток. Дальше Кларк должен был снабдить оружием революционное подполье и поднять его на бунт.

Дабы всё это предотвратить Владивостокское охранное отделение арестовало Кларка, а в бухту Америка была направлена стрелковая команда под руководством жандармского ротмистра Кареева. Стоит заметить, что никакого парохода в итоге жандарму Карееву заметить и задержать не удалось — то ли его вообще не было, то ли он в последний момент вернулся в Японию, то ли как-то незаметно прошмыгнул мимо целой засады. Тем не менее, Кларк был арестован и никакого повторного восстания во Владивостоке не произошло. Естественно, что все — от начальника владивостокской охранки подполковника Заварицкого до вице-консула России в Нагасаки Зиновия Поляновского ставили срыв нового бунта себе в заслугу.

А вот был ли пароход на самом деле — неизвестно. Но известно, что взбодрённые восстанием 17 октября власти очень оперативно реагировали на любые признаки угрозы. Зря что ли Александр Александрович Кареев мёрз где-то на берегу бухты Америка, где менее чем через полвека появился портовый город Находка?

#Владивосток #Жандармы #Революция

Самым тяжёлым в работе оказался график агентурных трат Владивостокского Охранного отделения за 1907 год. Почему?

В 1907 году Владивостокское Охранное отделение было спешно развёрнуто на основе Владивостокской Крепостной жандармской команды. Её начальник ротмистр Вячеслав Капитонович Петров стал первым руководителем владивостокской охранки. Вообще, за 1907 год начальство политической полиции в Приморской области сменилось 4 раза (для сравнения столько же начальников у охранки поменялось за 1908-1914 годы).

Это сказалось на делопроизводстве — оно было чудовищно спутано людьми, которые а) до того политическим сыском не занимались; б) были вынуждены заняться им в условиях жуткого цейтнота — крепостной гарнизон и флотские экипажи кишмя кишели агитаторами, в городе активно действовали организации РСДРП и ПСР с собственными типографиями, в Нагасаки обосновалась эмигрантская колония, которая забрасывала на территорию Приморской области боевиков, литературу и листовки, оружие, фальшивые деньги и печати.

Эта же неопытность сказывалась на ведении службы. До декабря 1907 года во владивостокской охранке не было разделения на внутреннюю агентуру и наружное наблюдение — филёры внедрялись в революционные организации и вели слежку.

С чем связаны пики трат на графике? Март 1907 — ротмистра Петрова сменяет новый начальник подполковник Юрий Гириллович, который сначала активно тратит деньги на агентуру, но потом, к июлю, снижает её интенсивность, чтобы возобновить в августе на фоне активизации военной организации эсеров. В конце августа уставшего от сыска Гирилловича сменяют на подполковника Анатолия Заварицкого, который тоже всячески ведёт активную работу, почти выявляет военную организацию и раскрывает готовящийся ею мятеж солдат и матросов, но его деятельность не предотвращает его, а лишь форсирует. Несмотря на то, что Заварицкого очень ценил и хвалил за работу комендант Владивостокской крепости В.А. Ирман, того сменяют в конце ноября на нового человека — коллежского асессора Николая Губского. Он попытался (не очень удачно) фальсифицировать дело против своего предшественника, а агентурные траты при нём поползли вниз. При нём же у Владивостокского Охранного отделения наконец появилось разделение на тайную и наружную агентуру за счёт командирования во Владивосток филёров Санкт-Петербургского охранного отделения. Опять-таки, превосходство расходов на филёров над расходами на агентуру могу объяснить только тем, что у филёров было стабильное жалование и, в целом, охранка предпочитала постоянно следить за уже известными людьми, активизируя агентурную работу по особому случаю — донесению агентов, сведениям от начальства/коллег или необычному поведению наблюдаемых.

Всё, все графики готовы. Теперь осталось только их аккуратно, красиво и непротиворечиво вставить в презентацию к докладу.

#Владивосток #Жандармы

Работая с данными статистики по Приамурскому генерал-губернаторству — пытался делить население региона на количество жандармов, — узнал, что самыми населёнными городами Приамурья к 1 января 1914 года были — Владивосток (99265), Благовещенск (69053), Хабаровск (55838), Никольск-Уссурийский (36993), Николаевск-на-Амуре (14397).

Хабаровск (центр генерал-губернаторства) был по населению меньше каждого из областных центров Приамурья по отдельности и превосходил лишь уездные города. При этом сейчас выглядит это немного по-другому — Хабаровск (615570), Владивосток (603519), Благовещенск (240572), Уссурийск (173640), Николаевск-на-Амуре (17815).

Так как мы тут играем в якобы институционализм и пытаемся вычертить какую-то линию преемственности, то давайте посмотрим на пятёрку крупнейших городов современного Дальнего Востока России в границах дореволюционного Приамурского генерал-губернаторства: ,Хабаровск, Владивосток, Благовещенск, Комсомольск-на-Амуре, Уссурийск. Ориентируюсь на данные официальной статистики, по ним Хабаровск ненамного больше Владивостока (это вообще забавная история, что данные города раз в 2-3 года меняются местами по численности населения).

По Николаевску-на-Амуре сильно ударило то, что в 1920 он был уничтожен, а от трети до половины населения города было убито или изгнано партизанами Якова Тряпицына. Его бойцы совершенно не стеснялись вспоминать об этом до середины 1930-х, пока Тряпицын, со своими предполпотовскими взглядами, едва не приведшими Японию к войне с РСФСР не оказался в зоне умолчания официальной историографии. От этого удара город так и не оправился, а созданный при советской власти Комсомольск-на-Амуре де-факто полностью перехватил его функции экономического центра низовий Амура. Уссурийск же сохранил свои позиции за счёт того, что в 1905-1914 современный Южно-Сахалинск был на территории Японии. Так-то он по населению на 10 тысяч больше Уссурийска.

Морали не будет. Преемственность можно объяснить как угодно, но, конечно, вряд ли случайно то, что территории концентрации населения на Дальнем Востоке за 110 лет не особо поменялась — всё же в пользу этого играют и климат, и транспортная доступность, и иные факторы.

#Всякое #Приамурье

«Гремит моя музыка, трещит потолок//Мама ругается, она не любит рок» — наверное, одна из немногих действительно хороших песен Константина Ступина хорошо описывает то, как я ушёл в финансовые отчёты Владивостокского охранного отделения в ущерб социальной жизни, хех.

Теперь у нас график, охватывающий деятельность Владивостокского охранного отделения между февралём 1908 и июлем 1914 года. Это период, когда революционное движение в регионе было окончательно подавлено, прекратилась кадровая чехарда с руководством владивостокской охранки и в это время её последовательно руководили четыре человека:

1. Февраль 1908 — октябрь 1911. Начальником был ротмистр Илларион Хуциев, который дольше всех пробыл в этой должности. По графикам видно, что в этот период он восстанавливает работу отделения после того, как за 1907 год у него сменилось четыре начальника. В марте 1908 был ликвидирован приморский областной комитет РСДРП, а потом началась эпоха трат на агентуру в Нагасаки и Шанхае. Именно с этим связаны пики трат в январе и августе 1909. В остальное же время траты на агентуру колебались, интенсивность работы отделения была нестабильной и в итоге это привело к тому, что работа отделения по отдельным направлениям была запущена. В частности, не было агентуры среди военных. Это привело к отставке Хуциева.

2. Октябрь 1911 — март 1913, начальник отделения ротмистр Константин Нагродский. В это время был доведён до самороспуска «Военный союз Владивостокской крепости» (именно из-за него Хуциев отправился в отставку и стал полицеймейстером Благовещенска), была создана новая мощная агентура в армии и на флоте. В марте 1912 происходит всплеск трат на внутреннюю агентуру, вызванный стартом предвыборной кампании в IV Государственную Думу. Благодаря этому охранка занялась политическим надзором за всем общественно-активным населением региона, а не только за революционерами. В поле зрения на постоянной основе оказались легальные партии и организации (кадеты, общества народных чтений, приказчиков, украинской диаспоры, профсоюзы). В марте 1913 Нагродский был назначен помощником начальника Таврического жандармского управления в Бердянском и Мелитопольском уездах, что открыло ему возможность к дальнейшей карьере и росту в чинах, с чем офицеры охранных отделений обычно имели большие проблемы. Про этот период у меня уже вышло три, как мне кажется, достаточно подробные статьи.

3. Март 1913 — май 1914. Ротмистр Евгений Лалевич возглавил отделение после того, как в предыдущие почти 1,5 года пробыл заместителем Нагродского. При нём серьёзных изменений в работе отделения не произошло, созданная Нагродским система политического контроля продолжила работу и сохранился тренд на профессионализацию службы, выразившийся в том, что следующим начальником Владивостокского охранного отделения стал бывший начальник Томского охранного отделения и Центрального филёрского отряда Санкт-Петербургской охранки ротмистр Александр Гинсбург. О его деятельности на примере другого графика уже как-то шла речь.

Общий вывод: превосходство трат на филёров над тратами на секретных агентов. Во-первых, филёрам полагалась стабильная зарплата. Во-вторых, явно методом работы сыска было наблюдение за уже известными революционерами. В-третьих, количество тайных агентов колебалось сильнее, чем филёров.

#Владивосток #Жандармы

Раз уж сегодня день памяти жертв политических репрессий, то о них и поговорим. Только не о расстрелах и высылках, а о том, что использовалось для их обоснования. Например, документы Владивостокского охранного отделения и иже с ними.

С началом Первой Мировой войны в 1914 году русский военный агент в Китае сообщил, что немецкими дипломатами создана организация Гунь-Вей-Туан (общество нерушимой охраны) для ведения шпионажа и террора против России на территории Дальнего Востока, Китая и Монголии. В организацию входили китайцы, маньчжуры, корейцы, которых германские разведчики хотели использовать для совершения терактов во Владивостокском порту и на КВЖД и для организации нападений шаек хунхузов. И на этом всё. Владивостокское охранное отделение, контрразведка Приамурского военного округа, Жандармское полицейское управление КВЖД — все искали и никто не находил следов таинственной организации...

...Летом 1945 года, при подготовке боевых действий против Японии, НКВД СССР собирал данные о возможных угрозах в регионе. В частности архивные отделы управлений НКВД по регионам получили задание собирать все известные факты о германском и японском шпионаже в регионе до революции. В своей справке об организации Гунь-Вей-Туан молодой начальник архивного отдела УНКВД по Иркутской области писал, что организация эта проявила себя за всю Первую Мировую войну лишь одним нападением на пароход на Сунгари и одним неудачным нападением на КВЖД и, скорее всего, вообще была придумана то ли германцами для дезинформации русской разведки, то ли русской разведкой в своих каких-то целях и в любом случае надо проверить. Поэтому надо обращать внимание не на фантомы Первой Мировой, а на что-то более реальное.

Не так прост оказался начальник Отдела государственных архивов УНКВД по Приморскому краю старший майор Бахмутов, который писал, со всей чекистской смеклакой, что:

«Потеряв колонии на Тихом океане и в Китае /порт Циндао Шаньдун/ в результате поражения в первой империалистической войне, Германия усилила тайную подрывную работу в Китае, готовя реванш. Естественно, что немецкая разведка сохранила свои кадры шпионов, диверсантов, убийц организации “Гунь-вей-туан” и в Советском Дальнем Востоке о чём наглядно показывали вооружённые нападения многочисленных шаек хунхузов на объекты Приморской и Амурской железной дорог, приисковые посёлки и т.д.

С выселением китайцев и корейцев с Дальнего Востока в 1938 г. ликвидирована база организации “Гунь-вей-туан” на границах Китая и Монголии, однако связи их остались и оперативному составу органов НКВД, НКГБ и контрразведки “СМЕРШ” НКО предстоит ещё большая работа по очистке советского Дальнего Востока не только от членов Германской организации “Гунь-вей-туан”, но и всех их пособников».

Если предположить, что самый молодой участник Гунь-вей-туан должен был быть 16-летним в 1918 году, то к 1945 ему уже было бы 43. Весьма солидный возраст для шпиона-диверсанта в первой половине ХХ века и это с парой отнюдь не косметических натяжек. Майор Бахмутов либо собирался направлять коллег на ловлю боевых германо-китайских пенсионеров, либо просто целенаправленно готовил обоснование под широкое применение посадок по отношению к «подозрительным элементам». Благо, на Дальнем Востоке их хватало (о чём я уже писал в прошлом году) и обвинение в сотрудничестве с полумифической организацией германской разведки 1914 года создания было удобным поводом избавиться от таких людей.

Даже интересно, что потом с майором Иваном Павловичем Бахмутовым было. Такой небезынтересный и прозорливый кадр.

#РСФСР #Репрессии #НКВД

И вот очередной день рождения и, — так получилось, — новая статья.

Работал над ней всё лето. Вообще, это забавная история — как раз к вопросу о том как рождаются исследования и какие бывают методы. Изначально я хотел посмотреть на то, как изменения в личном составе Владивостокского Охранного отделения в 1911 году коррелировали с характеристиками этого самого личного состава — возраст, служебный опыт, выслуга, происхождение, образование и т.п. В какой-то момент решил посмотреть, выделялись ли сотрудники владивостокской охранки относительно других офицеров Отдельного корпуса жандармов, которые проходили службу в политическом сыске.

Для этого я а) начал составлять боооольшую таблицу в экселе с этими самыми офицерами на начало 1910-х годов с основными их социально-демографическими характеристиками; б) примитивно, но изучать питон, чтобы уверенно работать с данными. В процессе выяснилось, что данных настолько мало, что гораздо быстрее будет посчитать их руками, чем учить для этого язык программирования. Превращение в квантитативного историка, который по заветам Ле Руа Ладюри будет на "ты" с программированием провалилось как и у самого Ладюри в своё время (приятно же быть хоть в чём-то быть похожим на великих в 30 лет-то).

А так, конечно, всё получилось плюс-минус как я ожидал. В октябре 1911 большую часть офицеров Владивостокского Охранного отделения заменили на молодых, амбициозных жандармов, с опытом службы в охранке, с опытом участия в Русско-японской войне и они-то резко улучшили качество работы охранки, при помощи своих амбиций, молодости и опыта. При этом им был характерен вполне определённый тип мировоззрения, который бы я охарактеризовал как "модернизационно-консервативный" — люди вполне себе осознавали, что вокруг них происходит модернизация Российской Империи и аппарат полиции и государства должен хоть как-то подстроиться под это всё, чтобы выполнить свои функции по охране государства.

А детали и мелочи, типа тем вступительных сочинений на курсы при штабе корпуса жандармов или количества состоявших под надзором человек в публикации — Азаревич В.К. Организация политического контроля на Дальнем Востоке накануне Первой Мировой войны // Клио. № 9(213), 2024. С. 174-183.

#Владивосток #Жандармы

Сеанс схождения с ума продолжается.

Я наконец-то (!!!) доделал вот такой симпатичный график по расходам Владивостокского Охранного отделения с августа 1914 по январь 1917. Источником послужили ежемесячные финансовые отчёты руководства отделения Департаменту полиции.

Что имею сказать по источникам — как видите, выпадают декабрь 1916 и январь 1917. Это связано с тем, что отчёты предоставлялись на следующий месяц, т.е. в январе и феврале 1917, соответственно. Думаю, что они просто попали под Февральскую революцию. Сведения о тратах на агентуру за этот период восстановил по агентурным распискам. В целом, они могут быть ошибочны, но где-то в пределах 10-20 рублей.

Что могу сказать вообще. 1) Спад расходов на секретную агентуру и филёров связан с Первой Мировой и мобилизацией части сотрудников. 2) В сентябре 1915 резко возрастают расходы на агентуру в связи с телеграммой № 976 товарища министра внутренних дел, которая предписывала собирать информацию обо всех общественных настроениях. Это я тут уже писал где-то.

Что не писал: с конца 1915 года траты на агентуру стабильно превосходят траты на наружное наблюдение. Причина этому не только в сокращении количества филёров до 7 из 16, но и, видимо, в изменившейся стратегии работы отделения — вместо наблюдения за уже известными подозрительными лицами началась активная агентурная работа по выявлению ранее неизвестной угрозы. Отдельной строкой с февраля 1916 идут траты на агентуру для охраны и наблюдения в порту — объём поставок военных грузов возрос настолько, что обычной полиции уже не хватало и весь комплекс вопросов (от политических настроений рабочих, до защиты военных грузов от диверсий) взяло на себя Владивостокское охранное отделение. Для этого было нанято некоторое количество филёров (от 6 до 10), которые несли наблюдательную службу только в порту. С июня 1916 охрана владивостокского порта стабильно самая затратная часть агентурной деятельности владивостокской охранки. С октября 1916 траты на агентуру и филёров спадают после разгрома групп «Юная Россия» и «Инициативной группы марксистов» К.А. Суханова, а вместе с ними и всего организованного революционного подполья во Владивостоке.

Чуть позже также поработаю с данными по 1908-1914 годам. Такие дела.

#Владивосток #Жандармы #ПМВ

Увидел в телеграм-канале «История Приморья» в одном из постов это фото и не смог пройти мимо. 1950-е, вид на центр Владивостока.

Во-первых, цветных фото по 50-м не так уж и много, а тут ещё цвета такие яркие и сочные.

Во-вторых, это уже Владивосток моих бабушек и дедушек.

В-третьих, у нас часто говорят о том, как современная застройка меняет вид города (чаще, что в худшую сторону). И вот давайте посмотрим на то как выглядел центр самого крупного города Дальнего Востока до по-настоящему массовой застройки. До того как русская крепость Владивосток стала превращаться в советский Сан-Франциско. Ещё видны описанные Нансеном террасы, уходящие к морю, небольшие жилые дома пастельно-белого цвета. Частично оно всё до сих пор, конечно, есть, но очень уж хорошо спрятано под панельными наслоениями.

И сегодня Приморскому краю 86. Но самому Приморью, конечно, 168.

#Владивосток #РСФСР

«С начала года Владивостокское охранное отделение следит за эмигрантским делом» — помимо прочего и об этом сообщалось в донесении на имя начальника Главного управления Генерального штаба летом 1912. Донесение было подготовлено Управлением генерал-квартирмейстера, т.е. структурой, отвечавшей за военную разведку Российской Империи.

Что за эмигрантское дело? Почему оно интересовало военную разведку? Почему интересовало охранное отделение?

«Эмигрантским делом» называли, в первую очередь, единичные и массовые выезды за пределы России. Явление было не самое редкое. М.А. Давыдов, по-моему, почти во всех своих работах, от «Цены утопии» до «Двадцать лет до Великой войны» пишет, что ещё в 1880-е годы среди русских крестьян стали популярны сезонные работы за рубежом — в США, в Германии. Причём долгое время правительство даже толком не могло зафиксировать денежные переводы из-за рубежа в Россию. Но не всегда эти сезонные работы проходили гладко. Летом 1913 года военный губернатор Приморской области генерал-майор Михаил Манакин, например, запретил переселение русских крестьян с Дальнего Востока в Уругвай. Дело в том, что крестьян заманивали в латиноамериканскую страну под предлогом свободной и ничем неограниченной земельной колонизации, а в итоге заключали в долговое рабство и заставляли батрачить на местных латифундистов. Вот они-то жили неплохо благодаря реформам президента Хосе Батлье-и-Ордоньеса, благодаря которым в стране появилось бесплатное среднее и высшее образование, 8-часовой рабочий день, пенсии по старости и прочие радости жизни.

Ладно, с этим понятно. А причём тут силовики Российской Империи? С военной разведкой более-менее понятно — их эмигрантское движение из страны могло интересовать с точки зрения канала для вывода шпионов из страны.

У политической полиции тут тоже был свой интерес. Под видом эмигрантов очень часто за рубеж выезжали беглые политические ссыльные, революционные активисты и прочие интересные личности. После назначения осенью 1911 нового начальника Владивостокского охранного отделения ротмистра Константина Нагродского надзор за потенциальными эмигрантами из России со стороны политической полиции усилился.

Уже в следующем 1912 под совместным надзором Владивостокского охранного отделения и Жандармского полицейского управления КВЖД было некое «Международное переселенческое бюро» с главной конторой в Шанхае и отделениями в Харбине и Дальнем. Собственно, руководство этого бюро было как-то подозрительно (до степени неразличимости) близко к харбинским эсерам, а по их документам в Австралию часто выезжали беглые каторжане и ссыльные из Владивостока. Не у всех, конечно, это получалось. Летом 1912 владивостокская охранка задержала двух беглых, живших по поддельным паспортам, и собравшихся покинуть Россию — Александра Андрановского и Ивана Иванова.

Кстати, в Австралии вот таким вот эмигрантам удалось даже собрать целую социалистическую партию. В каком-то смысле на новом месте она была удачнее, чем в России — в 1914 им удалось провести пару антивоенных митингов и получить по шапке от местных полисменов. А во Владивосток только пару раз спорадически удалось передать несколько номеров эсеровских газет. То ли Владивостокское охранное отделение так хорошо работало, что у этих газет во Владивостоке не могло быть потенциальных читателей (да, я склоняюсь к этому), то ли просто на чужбине приходилось много работать для выживания и пепел Клааса уже не так сильно стучал в сердце.

#Владивосток #Жандармы

Будем дальше в прямом эфире наблюдать за тем, как я схожу с ума рисую графики по деятельности Владивостокского Охранного отделения. На этот раз взял период Первой Мировой войны. В качестве источника брал только расходы на агентуру, а ещё друзья заставили меня обозначить на графике скользящую среднюю.

Самое главное — надо помнить, что приводимые цифры отображают интенсивность работы, а не её качество. Итак.

С начала войны и до осени 1915 наблюдаются какие-то очень печальные цифры расходов на агентуру. Объясняется сие просто — началась война, а вместе с ней мобилизация, под которую попадали агенты охранных отделений, включая Владивостокское. Причём ирония ситуации была в том, что освободить своих агентов от призыва жандармы не могли, чтобы не разоблачить их. Ну, и вообще начало войны неплохо так сказалось на отделении — один офицер (ротмистр Н.В. Галявин), порядка 6 филёров и 4 агентов были забраны в армию только на начальном этапе.

Дальше осень 1915 и начинается рост расходов на агентуру. Почему? В сентябре новая мобилизация и забранным на фронт агентам платят жалование как за два месяца работы, а 17 октября (пост выходит буквально на 109-летие) 1915 всем начальникам губернских жандармских управлений и охранных отделений приходит телеграмма за № 976 товарища министра внутренних дел, в которой предписывается раз в месяц сообщать сведения по отношению рабочих и крестьян к войне, распространению кооперативного движения, рационального сектантства (адвентизм, баптизм и т.п.), настроения земских врачей и учителей, сведения о деятельности политических партий, общественных организаций и прессы (от лояльных, до революционных) и прочие подобные сведения. Де-факто, речь идёт о том, чтобы переориентировать политический сыск с сугубо военных и революционных вопросов на надзор за всем обществом (как это было до войны).

К началу 1916 года начальнику Владивостокского Охранного отделения ротмистру А.А. Гинсбургу удаётся очень серьёзно за счёт очень хороших вербовок обновить агентуру отделения. В начале лета того же года появляется информация о деятельности во Владивостоке двух революционных групп — «Юная Россия» и «Владивостокская инициативная группа марксистов». Последней руководит сын приморского вице-губернатора Константин Суханов, но важно не это, а то, что именно этими моментами объясняется рост трат на агентуру. Удаётся даже завербовать двух сотрудников консульства США (жаль, нигде нет их дневников агентурных донесений).

Это всё к чему. Количественные показатели очень хорошо демонстрируют какие-то серьёзные изменения и колебания в деятельности отдельных людей. Но их надо проверять и уточнять, а для этого уже нужно привлекать другие источники и соотносить каждую цифру с агентурными донесениями и делопроизводственной перепиской, нужен качественный анализ источников. Простите такую банальность.

#Владивосток #Жандармы

Пока готовлюсь к конференции в Петербурге, делаю для доклада всякие изобразительные материалы и, в частности, вот такой график.

Изображены на нём траты Владивостокского охранного отделения в 1909-1914 годах, чтобы показать, а как они вообще менялись с годами и менялись ли. В качестве основных параметров оценки выбрал трату на наружное наблюдение и внутреннюю агентуру. Всё, естественно, по ежемесячным финансовым отчётам начальника владивостокской охранки.

Указанные цифры отображают не качество и эффективность работы. Будь у меня возможность ознакомиться с расписками секретных агентов отделения, то можно было бы поспекулировать на эту тему, но чего нет, того нет. Эти цифры и графики лишь отображают интенсивность работы. И что мы здесь видим? В 1909-1911 годах интенсивность работы тайной агентуры спадает, параллельно тому как в стране спадает революционное движение. В конце 1911 во владивостокской охранке за нерасторопность меняют начальство с ротмистра Иллариона Хуциева на ротмистра Константина Нагродского и 1912 становится годом заметных трат на агентуру. Однако, потом эти траты тоже идут на спад, потому что за 1912 под руководством Нагродского охранка устраняет все потенциально опасные группы.

С наружным наблюдением просадка не такая заметная (но она тоже есть). Во-первых, это объясняется стабильностью зарплат филёров. Главная переменная у них — командировочные. Филёров во Владивостокском охранном отделении было 16. Больше, чем в Баку, Вильно, Екатеринославле, Красноярске, Минске, Нижнем Новгороде, Одессе, Перми, Саратове и Харькове — городах, которые, например, З.И. Перегудова выделяла как центры революционного движения в провинции (Перегудова, 2013. С. 192). Тут видно, что интенсивность наружного наблюдения не сопровождалась такими перепадами, как агентурная работа. Предположу, что из-за стабильного количества филёров и их постоянной нагрузки по службе.

Просадка 1914 вызвана только и исключительно войной. За один сентябрь было мобилизовано 4 филёра из 16, например. Также на фронт призывали и агентуру. Это уже к тому, что, опять-таки, Первая Мировая война не дала толчок общественному и государственному прогрессу, а затормозила его и отбросила назад.

Думаю над тем, короче, чтобы после Питера превратить свой доклад в статью. Итак уже 42к знаков написано, безо всякой требухи, типа перевода на английский списка литературы, аннотации и ключевых слов.

#Владивосток #Жандармы

Ольга Эдельман, сотрудница ГАРФ и автор двухтомника «Сталин. Биография в документах» отвечает на вопрос — «были ли чистки архивов при Сталине, связанные с компрометирующими его сюжетами?». Если вкратце, то нет, потому что «для осуществления такой акции пришлось бы задействовать целую команду исполнителей, стало быть, посвятить их в зловещие личные тайны вождя — они же должны знать, что искать». Ну, и ещё один аргумент, что никаких заметных изменений в документах Департамента полиции ГАРФ никто не видел, не помнит и они не зафиксированы.

Я не спорю с этим высказыванием, потому что сам с Эдельман согласен — из фондов ГАРФ вряд ли изымались какие-либо документы Департамента полиции. И я искренне уверен, что Сталин агентом охранки не был. Но справедливости высокой ради, документы политической полиции активно изымались и уничтожались ещё в 1917-1920е. При этом до второй половины 1920-х годов с фондами политической полиции работали по старым учётным карточкам комиссии Щёголева-Тютчева, которая после Февральской революции в 1917-1918 проводила разбор дел МВД и ОКЖ. От этой комиссии не осталось ничего — не делопроизводства, не списка членов. Более того, было подозрение, что часть документов МВД Тютчев и Щёголев куда-то вывезли (о чём в своей докторской диссертации писал профессор РГГУ В.А. Савин). К концу 1920-х дела Департамента полиции в Ленинграде хранились в хаотичном виде, без какого-либо учёта и представления о том, а что там вообще могло быть. И в таком виде оно всё было перевезено в московский Центральный государственный архив Октябрьской революции (ЦГАОР, ныне ГАРФ), где и стало фондом 102, в итоге.

А что же с документами, оставшимися вне столиц? Ведь Сталин работал в Тифлисе и Баку, находился в ссылке в Восточной Сибири. А.В. Островский в «Кто стоял за спиной Сталина?» очень подробно описывает, как во второй половине 1920-х, для написания биографии Сталина, сотрудники Института Маркса, Энгельса, Ленина объезжали все места славы вождя, собирая документы о нём. И тут мы сталкиваемся с тем, что Азербайджан до 1920 и Грузия до 1921 не были подконтрольны большевикам и что там происходило с документами Кавказского районного, Бакинского и Тифлисского охранных отделений — одному богу ведомо. То же можно сказать про документы Иркутского губернского жандармского управления и Енисейского розыскного пункта, под надзором которых Джугашвили должен был находиться в ссылке — в Сибири была советская власть, потом сибирская, потом колчаковская, потом ещё какая только не. При этом нельзя забывать про слона в комнате в виде разборов (и хищений) документов политического сыска сразу после Февральской революции задолго до большевиков, так что и архивы Вологодского ГЖУ вряд ли дошли до конца Гражданской войны хотя бы без потерь. Так что одному богу ведомо в каком состоянии документы царской полиции, относительно своего первоначального состояния, попали в ЦГАОР в конце 1920-х.

Документы вообще имеют свойство куда-то пропадать и дай бог, если они найдутся спустя много-много лет, как А.Р. Дюков в 2021 обнаружил советские оригиналы секретных дополнительных протоколов к пакту Молотова-Риббентропа.

Это всё я говорю не к тому, что Сталин был агентом охранки. Я искренне убеждён, что это не так, как минимум потому, что для агента охранки Сталин слишком часто менял места проживания, что затрудняло бы ему работу на одно какое-то ГЖУ или охранное отделение. Просто надо помнить, что документы политической полиции царской России до нас дошли в неполном виде — да, они прекрасны и интересны, но многих своих тайн нам уже не откроют. А история того, как они вообще становились из делопроизводства могущественной спецслужбы частью государственного архивного фонда достойна серии детективов.

#Жандармы #Всякое

Вышла моя новая статья. На этот раз в журнале «Вестник Пермского университета. История». Вообще, написана она была прошлым летом и подана на рассмотрение, выйти должна была в конце этого года, но (внезапно для меня) вышла сейчас, так что прям очень-очень рад.

Так как статье, по-хорошему, почти полтора года, то мне самому она кажется устаревшей, потому что некоторые мысли из неё уже шли в ход при написании других статей, но лишь некоторые.

А так это просто рассказ о том, как Владивостокская крепостная жандармская команда пережила почти четыре года чрезвычайного положения — 1904-1905 годы Русско-японской войны и 1905-1907 годы Первой Русской революции. Буквально накануне атаки японской эскадры на Порт-Артур Владивостокская крепостная жандармская команда была просто военно-полицейским подразделением, которое комендант Владивостокской крепости Дмитрий Воронец критиковал за слабую подготовку, указывая причиной тому малочисленность команды и вялость её командира ротмистра Юрия Гирилловича. А в 1907 году, когда у крепостной жандармской команды уже 5 раз сменился начальник, она занималась политическим сыском, имела агентуру в Японии и почти в три раза больший штат, чем до войны с Японией. Как и почему это вот так вышло? Ну, о том и статья.

Мне же она мила как попытка очень подробно описать очень малое — историю небольшого жандармского подразделения за небольшой период. Тем более, что из этого подразделения потом выросло Владивостокское охранное отделение, так что эта статья, в некотором роде, предыстория всех остальных моих исследований.

И по традиции: Азаревич В.К. Владивостокская крепостная жандармская команда в 1904-1907 годах: от войны с Японией до Первой Русской революции // Вестник Пермского университета. История. 2024. № 66 (3). С. 5–15.

#Владивосток #Крепость #Жандармы #Статья

Мне 37 лет.
Спасибо всем, кто поддерживал и поддерживает меня до сих пор.

В свою очередь я со всей определенностью настроен и намерен продолжить продолжать. Новым документальным находкам и публикациям безусловно быть, о более определенных планах расскажу в свой черед. Развитие моего сетевого начинания — Интернет-библиотеки сайта «Военно-Ученый Архив» — тоже безусловно продолжится.

Кстати, о нём: по случаю дня своего рождения я устроил раздачу диссертаций. Ещё десять полнотекстовых исторических исследований впервые опубликованы в Интернете. Качайте и читайте на здоровье. Дарю.

Белозер В. Н. Военно-морская разведка России: история создания, становления и развития (1696—1917). Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2008. — 384 + 141 с.

Алексеев В. Н. Формирование основ советской военной промышленности в 20-30-е гг. (на примере предприятий европейской части РСФСР). Дисс. ... д-ра ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2000. — 493 с.

Товпека А. В. Развитие системы связи и управления в пограничной страже Российской империи (1827—1917 гг.). Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — СПб., 2014. — 299 с.

Лужбин А. В. Кавалерия Юго-Западного фронта Первой мировой войны. Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — СПб., 2004. — 259 с.

Паршин В. В. Военно-теоретические взгляды на боевое применение отечественной авиации (1921 г. — июнь 1941 г.): историческое исследование. Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 1999. — 313 с.

Белотелов А. Л. Культура поведения офицера русской армии XIX века. (Историческое исследование). Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2000. — 194 с.

Минкина А. А. Воинский этикет Красной Армии (1918 — июнь 1941 гг.): историческое исследование. Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2010. — 251 с.

Тутин Д. А. Казачьи полки императорской гвардии и их роль в первой русской революции. Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — СПб., 2002. — 229 с.

Забашта Ю. В. Подготовка технических специалистов для артиллерийского ведомства русской армии (1821—1914 гг.). Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2009. — 221 с.

Казанцев П. А. Обеспечение безопасности императора, членов императорской фамилии и высших должностных лиц Российской империи в 1881—1917 гг.: институциональный аспект. Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2006. — 251 с.

Желающие поздравить и отблагодарить меня, или поддержать мой сайт, при наличии такой возможности могут сделать это по номеру карты: 2202206388039427

Не испытывающие такого желания — могут поддержать деньгами великий Интернет-сайт Алексея Лихотворика «Русская армия в Великой войне» — см. по ссылке номер его Юмани для перевода.

Или просто расскажите друзьям, знакомым и незнакомым о моих сайте и канале, поделитесь ссылками на них, порекомендуйте их — и я буду абсолютно счастлив. Если вдруг у вас есть знакомые, интересующиеся военной историей, в Боливии или Перу, в Исландии или Мьянме, в Омане или Лаосе, в Мали, Судане, Чаде или Намибии — пригласите их заглянуть на сайт! Безопасность и сетевую гигиену гарантирую, разумеется. Просто из более чем половины существующих стран посетители уже есть, но хотелось бы закрасить всю карту мира (скажем, из КНДР тоже пока никого), хех.

Ну, что ж, пока задержимся на цифре 37, хотя это число, а не цифра. Что, душню? Простите, возраст.

Будучи от рождения Василием Кирилловичем узнал сегодня в ГАРФ, что в августе 1912 года на сходке нелегального профсоюза работников владивостокских типографий были арестованы все его шесть руководителей, включая Василия Кирилловича, но Горелова.

Допустим, это ещё один знак тому, что тему для исследований я выбрал правильно.

А с тем профсоюзом ситуация вышла забавная, показательная и поучительная.

По донесениям начальника Владивостокского охранного отделения ротмистра Константина Нагродского выходило, что с конца 1911 среди типографских рабочих Владивостока возрастало недовольство экономическими условиями труда, в результате чего появилась идея принудить начальство к повышению зарплат путём стачки. Перед пасхой 1912 года произошли неорганизованные забастовки рабочих типографий газет «Приамурский край» и «Дальний Восток». Рабочие (как пишет Нагродский абсолютно справедливо) решили, что причина неудачи в отсутствии у них собственного профсоюза и стали вести работу по его созданию. Однако в отделение поступили сведения о том, что будучи уверенными в неизбежности утверждения устава легального профсоюза типографских рабочих, его вожаки решили использовать профсоюз для ведения противоправительсвтенной пропаганды в духе РСДРП как среди членов профсоюза, так и среди рабочих, посещающих Народный Дом.

Здесь-то профсоюзом уже заинтересовалось охранное отделение, которое устроило слежку за его активистами и всё это закончилось, повторюсь, арестом в августе 1912. Неужели нельзя было решить эту проблему иначе?

Повторюсь, начальник охранки К.А. Нагродский считал требования типографских рабочих абсолютно справедливыми. В том же был убеждён военный губернатор Приморской области Михаил Манакин. Вот только переубедить начальников типографий им не удавалось — типографии были предприятиями частными (е, рыночек) и сами решали, кому и как им стоит повышать зарплату. А у губернатора и жандарма никаких рычагов влияния на них не было, так как в России тех лет очень уважали частную собственность и всячески оберегали её от государственных регуляций. Рабочие же, будучи не в курсе всех этих социально-экономических перипетий, не имея возможности повлиять на свою судьбу пошли по пути радикализации и стали сдвигаться влево к РСДРП. Не без помощи партийных агитаторов из помянутого выше Народного дома.

Самое ироничное, конечно, в том, что «Приамурский край» характеризовалась охранкой как легкомысленная бульварная газета, которая «сплошь и рядом уделяет на своих страницах место самым вздорным слухам, сообщениям и т.п., имеющим так называемый «сенсационный» характер». Вообще, жандармы были невысокого мнения о местной прессе, отмечая её «желтушность», стремление к спекуляции на либерально-прогрессивных и оппозиционных взглядах, а порой и просто шантажу отдельных лиц, с целью заработка.

#Владивосток #Жандармы

Ударно за неделю по вечерам написал доклад для конференции в ЕУСПб. Чувствую себя выдатым как после тренировки, хотя гугл говорит, что за час умственной работы сжигается 90 ккал/час, но что-то мне кажется, что раза в 1,5-2 больше.

Доклад, конечно, посвящён Владивостокскому охранному отделению, а точнее тому, как человеческий фактор, в лице его начальников, влиял на его работу. За основу взял три дела из фонда Штаба Отдельного корпуса жандармов в ГАРФ.

Первое — дело подполковника Анатолия Заварицкого, которого в декабре 1907 года его агенты Бодиров и Буговский обвинили в подделке улик и незаконных арестах. Потом, правда, выяснилось, что они были науськаны новым начальником охранки Губским, затаившим обиду на Заварицкого, т.к. того на пост главного сыщика очень хотел вернуть комендант Владивостокской крепости В.А. Ирман. В итоге Заварицкого признали виновным в бездействии власти, т.к. он не разоблачил своих агентов, которые и подделывали улики, чтобы не лишиться работы. Его в итоге уволили из корпуса жандармов с лишением звания и наград.

Второе — по обвинению ротмистра Константина Нагродского в хищениях средств отделения, что произошло летом 1913. К тому времени он уже укатил служить в Таврическое ГЖУ, но от обвинений отбился. Нагродский доказал, что никаких хищений не было, а под его руководством охранка во Владивостоке обновида агентуру, привела в порядок архив, делопроизводство и систему учёта, обзавелась новой мебелью и переехала в лучшее помещение.

Третье — о нервном заболевании в октябре 1916 подполковника Александра Гинсбурга. Из-за работы по 20-22 часа в сутки и регулярного недосыпа человек поймал бред навязчивых состояний. При том, что ему удалось восстановить работу отделения в начале 1915 после того, как часть его агентов и филёров мобилизовали, заместителя забрали в контрразведку, а ещё нагрузили обязанностями по ежемесячнлму составлению отчётов об общественных настроениях и охране порта (с обеими задачами он справился).

Очевидно, что когда охранку возглавляли неопытные люди, типа Заварицкого, который лишь полгода руководил розыскным пунктом в Баку (и то неудачно), то работа шла по пням. Когда во главе охранки вставли люди опытные (Нагродский служил в Киевском охранном отделении, а Гинсбург в Костромском, Ярославском, Томском и Петербургском), то работа шла сверхуспешно во всём — от постановки агентуры до канцелярии даже несмотря на мировую войну. Мысль кажется не шокирующей, но чем богаты. Всё-таки микроисторические исследования нужны для подробного описания смутно знакомых фактов, а не коперниканских переворотов, как мне кажется. А доклад с шутками, прибаутками, методологией и ворохом примеров, как и конференция будут в ноябре, такие дела.

#Владивосток #Жандармы

К слову о многодневном нахождении в РГВИА. Многообразие форм политического контроля и надзора в Российской Империи можно увидеть на одном конкретном примере. В 1910 году во Владивостоке был поднят вопрос об открытии японского городского училища. Тут не надо обманываться терминологией — «городское училище» в те годы это начальная школа первой ступени, дающая самые базовые навыки.

На 84578 населения Владивостока в 1910 году приходилась 1234 японца, так что потребность в собственной школе для их детей была понятна. Руководители японской диаспоры, как честные люди, не особо скрывались и обратились к военному губернатору Приморской области с просьбой о легализации их школы.

И вот тут эта несчастная школа стала объектом политического надзора сразу нескольких министерств, каждое из которых надзирало по-своему.

Министерство народного просвещения беспокоилось о соответствии учебного плана утверждённым для начальных школ и городских училищ. Военное министерство и Главное управление Генерального штаба переживали о легализации в крепости Владивосток школы для японских подданных. Министерство внутренних дел беспокоили вопросы политической благонадёжности тех, кто мог быть с этой школой связан, ведь там преподавали русские учителя наравне с японцами. Министерство иностранных дел переживало за то, как это скажется на отношениях двух стран.

Ещё в августе 1910 года министерство просвещения разрешило открытие японского училища во Владивостоке с условием того, чтобы это училище в учебном отношении было подчинено местному учебному начальству и чтобы тем же учебным начальством были утверждены учебный план и программы этих училищ. Но без одобрения других ведомств приморский губернатор не решался дать добро и пока обсуждение вопроса тянулось в Совете министров школа начала работать сама в декабре 1911. Лишь к марту 1912 все заинтересованные ведомства согласились с тем, что в этой школе ничего плохого нет и её надо разрешить.

В качестве аргументов использовался опыт других стран о создании школ для иностранцев, донесения Владивостокского Охранного отделения и Разведотдела штаба Приамурского военного округа. Всё свидетельствовало в пользу японцев, но каждому министерству (и его уполномоченным агентам во Владивостоке) нужно было как можно доскональнее проверить подведомственную себе часть вопроса, чтобы избежать каких-либо проблем. Потому и тянули.

А, кстати, разделённость политического контроля по разным ведомствам, в зависимости от его функций, говорит а) о его существовании; б) сложности; в) организованности.

#Владивосток #Всякое

Головокружением от успехов, в связи с новой публикацией, можно объяснить то, что я не заметил прибавления подписчиков на канале. Было явно меньше 1726, так что надо заново объяснять себя окружающим.

Меня зовут Василий Кириллович Азаревич — я научный сотрудник Музея истории Дальнего Востока им. В.К. Арсеньева. Занимаюсь, в основном, историей политического сыска дореволюционной России в нашем регионе, а именно Владивостокского охранного отделения — как оно было организовано, как воспринимало окружающее его общество и происходившие в нём процессы, что с этим всем делало. Социальная история, в общем. Также занимаюсь историей Владивостокской крепости — кажется, что меньше, чем историей Владивостокского охранного отделения, но просто в какие-то месяцы больше посвящаю себя одной теме, чем другой.

Что ещё можно упомянуть в связи с этим всем:

Моё место работы — Музей истории Дальнего Востока им. В.К. Арсеньева. Лучший музей года по версии премии им. Лихачёва и просто прекрасное и классное место. Если ещё не были, то сходите обязательно, если были — сходите ещё раз, мы постоянно меняемся для наших посетителей.

Прекрасный мой друг и товарищ Егор Сенников пишет в «Stuff and Docs» про историю, в основном, и всегда про какие-то очень неочевидные вещи. Пишет давно, пишет хорошо, человек уважаемый и солидный.

Мой друг и одногруппник Олег Василенко в своём телеграм-канале «Совершенно раскрыто» пишет про разные казусы послевоенной советской жизни, а ещё про катастрофы и преступления страны советов. Как Каневский, только академичнее.

Друг и сотоварищ по музейному делу Александр Томилин он же «Туркестанский генштабист» рассказывает про ту часть Востока России, которая западнее нашей — про русскую Среднюю Азию, Большую игру, деятельность русских военных агентов в азиатских странах.

Историк Юрий Бахурин ведёт «Военно-учёный архив» и одноименную интернет-библиотеку с книгами, статьями, диссертациями и сборниками документов по истории (в основном, Первой Мировой войны), откуда я регулярно что-то подрезаю на почитать.

Александр Фокин и «USSReasearch» — тут самые разные и внезапные документы, посты, заметки, отрывки книг про СССР, что иногда читается сугубо для отдыха от позднеимперских лет.

Евгений Белокуров, к сожалению, очень редко ныне пишет в «Russian Economic History», но читать-то всё равно интересно. Когда-то были совершенно огненные посты про экономику раннего СССР, а теперь человек пусть и редко, но метко пишет про Ленинград 1970-х.

«Шедевры госкаталога» — о том, что есть в музеях яркого, необычного, душевного и неизвестного.

«Документальное прошлое» — телеграм-канал Государственного архива РФ, где я провожу как можно чаще и как можно больше времени.

Если вас интересуют именно мои статьи, то по тегу #статья их можно найти в самом канале, ну, и вообще где-то выше есть закреплённый пост с тегами. Я тут вернулся из долгой экспедиции в РГВИА, так что посты ещё будут.

А это ссылка на первый пост этого телеграм-канала.

Между тем, вышел новый номер журнала «Гуманитарные исследования в Сибири и на Дальнем Востоке» с, — пара-па-пам! — моей статьёй.

В этот раз постарался описать то, как формировался политический надзор над Владивостокской крепостью и Сибирской флотилией со стороны охранно-жандармских органов в 1907-1917 годах. Действительно, интересно поработалось. С одной стороны, революционные партии активно использовали в своей агитации и организационной работе опыт революций 1908-1911 годов в Иране, Китае, Португалии и Турции, в которых огромную роль играли местные вооружённые силы. С другой стороны, в России, например, политическая полиция прекрасно видела всю игру в революционный интертекст, осознавала стремление РСДРП, ПСР и прочих привлечь армию на свою сторону и пыталась что-то с этим сделать. Конечно, как это всегда в жизни бывает, всё было абсолютно не так идеально и гладко как хотелось бы. И вот эти все проблемы и трудности, вместе с эффективностью работы охранки в военной среде я попытался рассмотреть на примере Владивостока — города-крепости, города-военного порта, где сам бог велел чем-то подобным заниматься.

В процессе, кстати, выделил для себя два момента, которые переросли в отдельные самостоятельные исследования. Во-первых, стало интересно, как именно резкая смена кадров во Владивостокском охранном отделении в 1911 году и их омоложение повлияли на эффективность его работы (и повлияли ли?), что это были за люди, с каким мировоззрением (хотя бы примерно) и проч. Во-вторых, не менее интересно ещё и то, как именно Синьхайскую революцию того же 1911 года в Китае восприняли на Дальнем Востоке, поменяла ли она как-то восприятие Китая среди местных силовиков или нет и иные подобные вопросы.

В этом же номере журнала, кстати, вышла статья моего друга Николая Воронцова о проектах строительства и развития портов на юге Приморья в 1990-е годы. Сразу вспомнился вычитанный, кажется, у Турмова факт — в конце 1850-х годов, когда был поднят вопрос о создании нового порта на Тихом океане, одной из кандидатур считался залив Посьета на юге Приморья — незамерзающая, удобная, глубокая бухта. Однако находившаяся слишком близко к границе, из-за чего военный пост Владивосток был размещён в итоге не там, а на северном берегу Золотого Рога. Видимо, с той поры призрак масштабного портового строительства и витает на югом Приморья и никак не может найти себе успокоения.

Статья же как обычно прикрепляется документом к посту: Азаревич В.К. Политический надзор за Владивостокской крепостью и Сибирской флотилией (1905-1917 гг.). Гуманитарные исследования в Сибири и на Дальнем Востоке. 2024. № 3. С. 28-38.

#Владивосток #Статья #Крепость #Флот #Жандармы

Разбирая в РГИА дело о переписке Совета Министров, Военного Министерства и Министерства иностранных дел о положении дел на Ближнем, Среднем и Дальнем Востоке в 1911 году понял, что самой несчастной страной во всех этих делах была Персия.

Посудите сами:

1. В 1905 году в стране началась конституционная революция, из-за которой государство стремительно коллапсировало, разваливаясь на отдельные части и социумы. Во многом из-за этого кочевые племена севера страны перешли к абсолютно разбойному образу жизни.

2. При этом в 1907 году Великобритания и Россия подписали соглашение о разделе сфер влияния в Персии, поделив страну пополам не особо спросясь её мнения. Конечно, на фоне революции и разбойничающих племён это, наверное, мелочь, но какая-то очень уж неприятная.

3. И прямое следствие из предыдущих пунктов — в 1909 году Россия ввела свои небольшие, но всё же воинские контингенты на север страны для защиты жизней и прав своих подданных. Руководством Персии-Ирана это чётко считывалось как пролог к оккупации части страны.

4. Но настоящая оккупация пришла немного не оттуда, а из Османской Империи. Почётный «больной человек Европы» проявил для своего предсмертного состояния неожиданную прыть и ввёл войска в Урумийский округ на северо-западной страны в 1911. Да-да, та самая Турция, которая к 1911 пережила собственную революцию, аннексию Боснии и Герцеговины австро-венграми в 1908, а в анамнезе имела поражения, полученные от почти всех стран на свете. И, при этом, одновременно с вторжением в Иран турки вели войну с Италией, которую умудрялись проигрывать. Итальянские войска, совсем незадолго до того выхватившие от эфиопов в Абиссинии, худо-бедно, но завоёвывали Триполитанию и Киренаику (Ливию), а итальянский военно-морской флот даже обстреливал турецкие укрепления на Дарданеллах. Глядя на это всё Австро-Венгрия готовилась откусить от Блистательной Порты ещё один кусок — Ново-Пазарский санджак, — а Болгария готовилась воевать с Турцией. Думаю, в этих условиях иранскому руководству было особенно обидно уступить часть своей территории османам, которые обнаглели настолько, что даже игнорировали англо-русское дипломатическое давление.

В общем, метафорически выражаясь, дорогие читатели, искренне надеюсь, что каждый из вас не Персия осенью 1911 года и всё у вас хорошо и будет ещё лучше.

#Всякое

Закрывается Flibusta [1], независимый библиотечный ресурс, через несколько недель может прекратить свое существование. Причина - рак у его создателя и администратора.

Совершенно точно у книг Flibusta есть множество архивных копий на торрентах, но эти архивные копии не включают обсуждений, материалов форумов, иных текстов с сайтов, не относящихся к книгам.

Кроме того в торрент трекерах книги, или обновлениями за период, или полным дампом, что усложнит чтение тем кому нужна не библиотека целиком, а собственный список для чтения. Имеет смысл сохранить книги которые Вы читаете заранее.

Ссылки:
[1] https://flibusta.is/node/681117

#digitalpreservation #books #flibusta

Российская Империя была страной необычных управленческих решений, основанных на строгом и скрупулёзном соблюдении юридических норм. Такое государство легизма под маской смеющегося абсурда и хаоса.

Моя любимая история, конечно, связана с Владивостокским охранным отделением, которое считалось подчинённым Иркутскому губернскому жандармскому управлению. На все замечания о том, что по прямой между Владивостоком и Иркутском две тысячи вёрст Департамент полиции отвечал, что да, но так надо ради интересов политического сыска, как написано в инструкции. Кстати, в этом был свой плюс — имея известную степень автономии владивостокская охранка спокойно занималась своими делами, не опасаясь вмешательства ретивого иркутского начальства и, заодно, не имея межведомственных конфликтов с губернскими жандармами.

По соседству, в Маньчжурии, был не менее интересный образчик управленческого решения в сфере обеспечения безопасности — Жандармское полицейское управление Китайской восточной железной дороги (ЖПУ КВЖД).

Оно было создано в рамках русско-китайской концессии о КВЖД, которая, формально, считалась частной дорогой под управлением частной компании (с Министерством финансов России в учредителях, ога). Поэтому ЖПУ содержалось на деньги Общества КВЖД, что само по себе не было странным. В Российской Империи жандармские органы на частных железных дорогах содержались на деньги этих самых дорог, что делало их желанным местом службы, ведь частник обеспечивал «своих» жандармов жалованием большим, чем государство (при том, что жандармское жалованье было итак выше армейского).

Необычным было не это, а то, что харбинские жандармы были включены в состав Отдельного корпуса пограничной стражи (ОКПС), так как именно он обеспечивал военную безопасность КВЖД. Так люди в синих мундирах получили очень интересное подчинение — по линии политического сыска Департаменту полиции МВД, по строевым вопросам штабам Отдельного корпуса жандармов и ОКПС. Последний, кстати, подчинялся Министерству финансов, поэтому на Минфин ЖПУ замыкалось не только через вообще-то якобы частное Общество КВЖД, но и по линии пограничной стражи.

Если бы надо было подобрать какую-то аналогию для совсем незнакомого с темой человека, то я даже не знаю, что и назвал бы. Феодализм? Ну, для этого у ЖПУ КВЖД было слишком много начальников от государства, пусть и разных его ведомств. Корпоративизм? Ну, наверное, если очень отдалённо. Вообще, это пример частно-государственного партнёрства демонстрирует какое-то уникальное, свойственное только Российской Империи, сочетание социального консерватизма и рыночного либерализма — буквально патерналистский киберпанк задолго до всяких «кибер-». Я восхищён.

#Владивосток #Харбин #Жандармы

Осень 1911 была неспокойной. Убийство Столыпина не вызвало политической бури, но было показательно самим фактом. Вдоль южных рубежей России зрела череда конфликтов — итальянский флот обстреливал Дарданеллы, Австро-Венгрия собиралась отнять у турок их балканские владения, Болгария готовилась воевать с Турцией. Последняя уверенно лезла в Иран, заняв небольшую пограничную глухомань. В Иране бушевала революция и разгул банд, с которыми боролись русские войска.

Дальний Восток здесь тоже отметился. В Китае произошла Синьхайская революция — китайская армия свергла маньчжурскую династию Цин. И попала в поле зрения любимого мною Владивостокского охранного отделения.

Вдохновляясь Китаем дальневосточные эсеры агитировали военных — примыкайте к китайцам, если будете посланы на их усмирение, а «года через три в России будет также хорошо как и в Китае, так как не будет Царя». Это (и подобное) матросам Сибирской флотилии говорил бывший сослуживец Мадиновский, солдатам крепостного гарнизона Владивостока отставной рядовой Крестьянинов, а в Никольск-Уссурийске агитировал целый капитан 3-го Сибирского стрелкового полка Кудревич. Все они оказались под надзором шефа владивостокской охранки ротмистра Константина Нагродского.

Пока в Санкт-Петербурге председатель Совета Министров Коковцов, военный министр Сухомлинов и глава МИД Созонов обсуждали на троих как им вводить войска в Китай, — предлагалось вместе с Японией, благо, сами японцы искали помощи Петербурга в этом деле, и закрепить новые сферы влияния двух стран, — во Владивостоке скромным рыцарям голубого мундира и пера приходилось вести детальный учёт каждого умника, посчитавшего, что раз в Китае армия свергла императора, то и в России надо.

Кризис в итоге разрешился и войска Россия не ввела (хотя, ранее вводила их в Иран при аналогично-революционных обстоятельствах). Призывы идти китайским путём среди военнослужащих Приамурского военного округа сошли на нет в течение 1912 года. Годом позже солдат и матросов беспокоил слухи о возможном досрочном увольнении в запас в честь трёхсотлетия Дома Романовых. Их, кстати, владивостокская охранка тщательно фиксировала, опасаясь, что эти слухи могут стать поводом для бунтов и волнений.

#Владивосток #Жандармы

Интересно, как по-разному можно увидеть одно и то же явление. Вот, например, Китай. В разные годы в России его видели по-разному. До поражения Китая в 1-й Опиумной войне считалось, что эта страна слишком сильна в военном отношении, чтобы Петербург претендовал на Дальний Восток. Потом Китай проиграл англичанам войну и точка зрения сменилась на обратную.

А в конце XIX века Россия ненавязчиво пыталась взять Китай под своё крыло. Дипломатическая поддержка Пекина, попытки (удачные) смягчить для него последствия войны с Японией — всё это сочеталось с экономической и переселенческой экспансией России в северном Китае. Самый яркий пример — строительство Китайской Восточной железной дороги с центром в Харбине, который, будучи китайским городом, стал абсолютно русским. А потом при подавлении восстания ихэтуаней Россия ввела войска в Маньчжурию, но не вывела их. Дальше была Русско-японская война, поражение в ней и некоторая утрата позиций в регионе. Но в 1907 году Россия и Япония смогли окончательно договориться о разделе сфер влияния в Китае. А что же уважаемые на этом канале офицеры Отдельного корпуса жандармов?

За Китаем и китайцами люди в синих мундирах следили ещё до Синьхайской революции. Так уж вышло, что в России к началу ХХ века сформировался комплекс представлений о "жёлтой угрозе". Якобы азиатские народы объединятся когда-нибудь и захватят весь мир. На это накладывалось опасение (особенно усилившееся после Русско-японской войны), что Китай когда-нибудь тоже захочет повоевать с европейскими странами и Россией в том числе. Поэтому в 1908 году начальник Читинского охранного отделения начал бить тревогу — китайцы готовятся напасть на Россию, скрытно перебрасывая своих солдат в Маньчжурию. МИД разъяснил инициативному жандарму достаточно быстро, что речь идёт просто о переселении китайцев в северные районы их страны, поэтому волноваться особенно не стоит. Но осадочек остался.

Второй аспект восприятия китайцев, как источника какой-то угрозы, уже был более традиционен для жандармских органов — большинство рабочих на частных предприятиях Дальнего Востока составляли китайцы. В 1909 году начальник Хабаровского розыскного пункта ротмистр Сергей Андреевич Булич писал, что рабочие китайцы и корейцы «совершенно не заинтересованные современным политическим движением». Но при этом у них были контакты с диаспорой, что тоже нельзя было упускать из внимания.

Нельзя забывать и про обычный китайский бандитизм, представителей которого у нас называли хунхузами. Ну, совсем уж обычным, положа руку на сердце, назвать его нельзя. Среди вожаков хунхузов были люди с политическими амбициями, агенты всех возможных разведок и даже идейные китайские националисты, мечтавшие отомстить соседним странам за целый XIX век неравноправных договоров для Китая. А ещё некоторые хунхузы общались с местными русскими революционерами.

Например, 5 января 1910 года из Шанхая в Харбин через Дальний пароходом отправлен груз из 175 американских винтовок на продажу хунхузам. Ответственный за них некто Шаро Моргвиошвили и неизвестный еврей. Особое внимание должны вызывать пассажиры с длинными жёлтыми, кожаными или парусиновыми чемоданами. За этой операцией стояла русская эмигрантская колония революционеров, существовавшая в Шанхае с 1908 года, куда она бежала из Японии. В какой-то момент просто русские жандармы стали слишком удачно вести работу против них, завербовав агентуру в японской полиции, да и просто установив нормальные взаимоотношения с коллегами. В Шанхае существовала агентура Владивостокского охранного отделения и оно же следило за связями шанхайских эсеров с хунхузами. Также слежка велась и за тем, как дальневосточные эсеры в Амурской и Приморской областях пытались найти контакты с китайскими революционерами-подпольщиками и выпускали прокламации о китайском вопросе.

А потом всё-таки случилась революция. Но сначала в Китае и она получила название Синьхайской.

#Владивосток #Жандармы #Китай

Мне всегда было интересно вот что. У нас есть выборы в Учредительное собрание 1917 года, которые принято нахваливать как максимально демократичные. Мол, народ собрался и проголосовал в кои-то веки за кого надо сердцем, безо всяких ограничений, цензов и прочих подтасовок. Наиболее горячие головы вообще любят утверждать, что это были последние честные и демократические выборы в России в принципе. Ну, ок.

При этом я не знаю ни одной работы (если знаете вы, то скажите), в которой бы по-настоящему анализировалась честность этих выборов. Мне тезис об их кристальной чистоте кажется, мягко говоря, сомнительным. Во-первых, извините, но эти выборы происходили в постреволюционной ситуации, когда власть была захвачена насильственным путём (про великую и бескровную Февральскую революцию расскажите, пожалуйста, офицерам Балтфлота, которых убивали в Кронштадте или убитым полицейским и жандармам). Во-вторых, выборы проходили в условиях начавшегося распада государства — всё большую роль играли не закон и порядок, а человек с ружьём. В-третьих, выборы вообще-то завершились 14/27 ноября, когда в стране произошёл второй насильственный захват власти за год.

Пока меня терзали смутные сомнения, что-то похожее на ответ на мой незаданный вопрос про честность выборов в Учредительное собрание обнаружилось благодаря родному и любимому Дальнему Востоку. Управляющий Китайской восточной железной дорогой Дмитрий Леонидович Хорват писал в своих воспоминаниях следующее:

«Революционеры, после образования местных политических организаций и профессиональных союзов, начали очень торопиться с выборами в Учредительное собрание, которое должно было определить образ правления в России. Они боялись,
что если пройдет революционный пыл, то социалисты и другие партии потерпят поражение. Могут одержать верх монархистские тенденции.

Неизвестно как, но быстро были сфабрикованы выборы. Выборами в Учредительное собрание в Харбине руководил исполнительный комитет, состоявший почти целиком не из местных людей, а людей никому не известных и неизвестно откуда прибывших. Несмотря на энергичную пропаганду социалистов, большевиков и других политических партий и на то, что при урнах стояли вооруженные люди, которые заставляли класть записки в известные урны, я получил много голосов и оказался по количеству записок вторым
после социалиста Стрелкова, получившего наибольшее число голосов.

Таким образом, опасения революционеров не были лишены основания. Второе место на выборах осталось за монархистами. Народ вместе с агитаторами бунтовал, но революционерам не доверял» (цит. по: Луговая А.В. «У меня на руках было большое русское дело…» воспоминания из архива генерал-лейтенанта Д. Л. Хорвата (часть i) // НИР. 2012. №2 (4). С. 195).

Конечно, я знаю, что мемуары так себе источник и многое надо проверять, но, извините, это хоть что-то и с этим можно работать и задавать вопросы к материалу. При допущении того, что написанное Хорватом хотя бы отчасти правда, конечно, «триумфальное шествие социалистических партий» и «победа большевиков в отдельных городах и районах» начинают смотреться немного иначе. Например, во Владивостоке, где большевики победили на выборах в Учредительное собрание, под их контролем, — через Военную комиссию Владивостокского совета, — был гарнизон Владивостокской крепости, подчинявшийся решениям оной комиссии. Просторы открывались соответствующие.

UPD: посоветовали работы Л. Г. Протасова по истории Учредительного Собрания, типа этой. Буду просвещаться.

#Владивосток #Революция

Срочное и важное объявление: из-за неблагоприятных погодных условий мы переносим концерт сюиты "Крепость" на 15 сентября в 10.00.

Премьера пройдет также, на площадке Порохового погреба №13.

Все билеты на концерт действительны.

Мы беспокоимся о вашем здоровье, берегите себя и одевайтесь теплее. Приносим свои извинения за временно доставленные неудобства. Увы, стихия в этот раз оказалась нам неподвластна.

Итак, завтра на Пороховом погребе № 13 будет исполнена сюита, посвящённая Владивостокской крепости, что весьма достойный повод оказаться там, даже если погода будет неблагоприятной (преодоление трудностей лишь усиливает удовольствие от достижения конечной цели). Посмотреть на море, посмотреть на природу, а потом просто на этом фоне всё послушать. Музыку услышать можно и без меня, а вот про море и природу пару слов скажу. Всё-таки крепость строилась именно здесь.

И относительно недавно (по меркам геологии) Владивостокская крепость заботилась о природе. 26 февраля комендантом крепости, с подачи временного военного генерал-губернатора Владивостока генерал-адъютанта Мищенко был издан приказ, начинавшийся так:

«Правление Владивостокского Общества любителей охоты 12 сего февраля представило Генерал-Адъютанту Мищенко доклад, из которого усмотрено, что олени, находящиеся на островах, состоящих в исключительном пользовании Общества — именно: Римском Корсакове, Рикорде и Аскольде, при чем последний представляет из себя единственный в мире питомник редкого пятнистого оленя, уже в достаточной степени сильно уничтоженного на материке, подвергаются систематическому хищническому избиению».

Предлагаемые меры были просты — запретить охоту на оленей в местах их обитания и в питомниках, убрать с помянутых островов всех «лишних людей», воспретить бесцельное брожение с собаками и ружьями по питомникам и проч., проч., проч. «Виновных в нарушении или неисполнении всех этих приказаний привлекать к ответственности в исполнение пунктов 3-го и 10-го правил о Побочных пользованиях в лесах Приамурского края от 10-го июня 1899 г. по ст. ст. 29 и 56 Устава о наказаниях, налагаемых Мировыми судьями, согласно тома XII части II Устава Сельско-хозяйственнаго, с возмещением причинённого Обществу убытка по его оценке в порядке гражданского иска».

Так что, как видите, Владивостокская крепость защищала не только людей, но и флору с фауной.

#Владивосток #Крепость