Хорватия :: Вредные советы об эмиграции (18+)

Сказ о том, как нам оптоволокно подключали.

Где-то в мае постучались в дверь ребята, говорят, мы тянем по вашей улице волокно, хотите подключиться? Мы даже не обрадовались. Не верили, что удастся уговорить на это хозяина дома, он не любит всё, что связано с проделыванием отверстий в стенах. Но на наше удивление, он заинтересовался и дал добро.

В июне приехали прокладчики. Вот тогда мы обрадовались, наконец, щас у нас будет скоростной интернет. Прокладчики посмотрели на телеграфный столб, на наш балкон, и сказали, что надо цеплять крюк за металлическую ограду балкона, натягивать от столба до крюка несущую, и на неё кабель. Правда, у них нет крюка. И они не знают, бывают ли вообще такие крюки в природе, и где их берут. Так что они сейчас уедут, и попытаются когда-нибудь это выяснить.

Я молча полез в шкаф, достал из коробки с надписью «Крепёж» крюк для люстры, и принёс им. Они охренели, но постарались не подать вида. Сказали, что крюк бессмысленен без двух шайб и двух гаек M8. Я слазил в ту же коробку и принёс. Они окончательно поняли, что сегодня придётся работать, но всё-таки с робкой надеждой сказали, что гаечного ключа у них тоже нет. Я принёс два. Они вздохнули, и следующие полтора часа тянули кабель на балкон.

Но кабелем всё и ограничилось. Роутер вам установят другие ребята, сказали они, и испарились. Я спросил хозяина, сколько ждать вторых ребят с роутером. Он пожал плечами – месяца два.

В общем, месяцев через пять я решил брать ситуацию в свои руки. Не звонил, писал оператору в чат, чтобы была копия переписки, я калач тёртый. Сказали, да, можно вас подключить. Заявка принята, срок ожидания 30 дней, ждите.

Месяца через полтора приходит СМС: ваша заявка отменена, так как нам не удалось выполнить её в срок. Ахрененная формулировка, буду её теперь на работе использовать. Пишу в чат, ругаюсь, оставляю вторую заявку.

Недели через две звонит хозяин. Знаешь, я тут подумал, это неправильно, если подключение будет на твоё имя. Надо на моё. Так что я им позвонил и оставил заявку, а ты позвони свою отмени 🤦‍♂️

В конце концов, аккурат перед Рождеством приходят двое. С видавшей виды дрелью Einhell и победитовым сверлом 10x500мм. 20 минут пыхтят, пытаясь проделать дырку из комнаты на балкон, непрерывно приговаривая: какая толстая стена, как тяжело идёт. Ну да, не завидую тебе, чувак, ты ж явно в первый раз в стене дырку делаешь. Понял, что так может продолжаться до утра. Полез в шкаф, достал нормальный перфоратор и бур, проделали дырку за пять минут. Они удивлённые такие были, какая хорошая дрель. Ну да, перфоратор DeWalt SDS+ (даже не Max) возрастом лет десять – предел влажных мечтаний хорватских монтёров, чего я мог ожидать.

В общем, прошло всего полгода в режиме polako, и теперь у нас и правда есть оптика. Правда, всего 300 Mbps. Повысить до 500 или 1000 можно через приложение, а оно у хозяина, так как подключение на его имя, а он не умеет им пользоваться. Так что вторая серия предстоит, ожидайте.

Заключительный кусок про Краньску Гору, про тот день, когда уже было снежно, и мы поехали к истоку Савы Долинки – одной из двух речек, которые сливаются в большую Саву.

Погода была сказочно-снежной, на парковке у начала тропинки, путь до которой занял 7 минут, было уже немало народа, и мы поспешили в лес в надежде успеть, пока не собралась совсем толпа. Это была суббота, и было заметно, что народа резко стало больше – пик сезона становился ближе, так ещё и снег выпал.

Снег, собственно, и создавал волшебное настроение того дня. Если бы его не было, это была бы довольно ординарная прогулка, но благодаря снегу она стала сказочной.

Сава Долинка – это необычная река, которая на самом деле берёт своё начало выше в Альпах, но потом снова ныряет под землю, и окончательно выходит на поверхность как раз недалеко от Краньской Горы; это место считается её истоком. Экосистема этого места уникальна, и у небольшого озера можно зависнуть очень надолго, просто рассматривая необычную фауну сквозь прозрачную воду, наблюдая за пузырьками газа, выходящего из «вулканчиков» на дне, и читая информационные табло о том, как тут вообще всё так получилось.

Возвращаться ещё не хотелось, и мы пошли дальше в лес по указателю «Тарвизио» – до этого хорошо знакомого нам итальянского города правда можно дойти пешком, но займёт это часа три. Мы в тот день на такие подвиги готовы не были, и погуляли просто вокруг. В другое время года это болотистая местность, интересная своей флорой и фауной, а зимой тут всё завалено снегом, и с флорой и фауной напряжёнка, но красиво.

Вкусно перекусили в кафе на парковке, там были «штрукли с сыром», но со словенским колоритом – в смысле, мы привыкли, что «с сыром» – это на самом деле с творогом, а тут у них внутри был творог, а снаружи – реально сыр. Потом проехали ещё две минуты до озера Ледине. Это значительно менее популярное место, так что там были только мы и несколько лыжников – не горных, а беговых.

Ледине – пересыхающее озеро, летом тут просто овраг с травой, а сейчас, зимой, оно было замёрзшим и покрытым снегом, и мы пошли гулять вдоль лыжной трассы, проложенной тут для тех редких представителей породы лыжников, которые любят ездить на них по плоскости, а не скатываться с гор.

На этом, кажется, дела, которые можно было сделать в районе Краньской Горы, закончились совсем, и следующим утром мы двинулись домой. Чем ближе к Хорватии, тем меньше снега, и к границе он исчез совсем. Идеально. Свою порцию мы получили, а больше нам и не надо. Не включайте его, пожалуйста, до следующего года.

Сегодняшний день похож на первый день зимы. Морозно, туманно. А у вас как первое января прошло? Делитесь фотками. Фотками доедания салатов тоже.

​Так себе новогодняя вечеринка. Бухла взяли мало, салюта в этом году не было. Сидим как дураки, и чёт скорее грустно, чем весело. Погода ещё говно.

Это вот выше, если что, не отражает реальную ситуацию, а является моим вольным переводом песни группы ABBA «Happy New Year», 1980 год, 45 лет назад. Хотел напомнить всем тем, кто любит говорить, что раньше было лучше, о том, что проблемы были всегда. Просто нам свойственно забывать плохое и помнить хорошее. Те, кто делает наоборот – явление в популяции настолько необычное, что для их обозначения в языке есть специальное слово – «злопамятный». А вот для добропамятных слова нет, это по дефеолту.

Нелёгкий был год. Тяжеловатый. Но ни в коем случае не плохой. Год, когда то тут, то там появлялись какие-то новые возможности, которые нельзя упустить, и приходилось вкладываться во всё и сразу и выкладываться на полную. Мысль о том, что завтра может не наступить, перестала пугать и стала частью контекста. Мы больше не говорим, что обожэмой, какой ужас, завтра может не наступить. Мы просто констатируем: «Так как завтра может не наступить, мы сделаем это сегодня. А ещё вот это и вот это».

Конечно, с подозрением пока смотрим по сторонам. Это мы научились выживать в этом изменившемся мире, и нам теперь норм, или нам просто дают передышку в этом шоу Трумана, чтобы не пришлось менять актёров, зрители этого страсть как не любят. Нужно надеяться на первое и не исключать второго.

И это, к тому же, не значит, что всё устаканилось и стало спокойно. Если не качать новые навыки каждый год, очень быстро сойдёшь с рельсов. Навык этого года – качественно отдыхать. Народная мудрость говорит нам: за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь. Это сам знаменитый Иван-дурак придумал примерно в 932 г. A.D. Тогда это справедливо было, темп жизни был другой. В уходящем же году я лично гнался одновременно за двенадцатью метафорическими зайцами, и уйти удалось только трём, из трёх других сделали жаркое, ещё трёх приготовили су-вид, а остальных заготовили в виде рагу. Но как же это утомляет, чёрт побери. И тут понимаешь, что не умеешь отдыхать. А если не отдыхать, то в следующий раз не поймаешь даже одного из одного, а он может быть пожирнее, чем те двенадцать вместе взятые.

И начинаешь учиться отдыхать. Держать баланс. Хреново бьётся с «завтра может не наступить», да? А никто не обещал, что в этой жизни хоть что-то хоть с чем-то будет хорошо биться. Дали пистолет – крутись как хочешь. Ищи свой путь, свою стихию. Сначала тяжело, как и всегда. Под конец года, кажется, начало получаться.

Поэтому пожелания в этом году – гармония и баланс. Ищите золотую середину во всём, не перегибайте палок, не переходите границ, не ударяйтесь в крайности. Кроме случаев, когда это правда важно – тогда перегибайте, переходите и ударяйтесь. Как определить, важно или нет? Сердцем. Никто не обещал, что будет легко. С наступающим!

Дальше про Краньску Гору, хотя, на самом деле, в этот раз не про неё.

Когда в Краньской Горе и снега ещё не было, и ярмарка ещё не открылась, встал вопрос, а что тут делать. Вспомнили, что в чате упоминали Клагенфурт, где находится крупнейшая рождественская ярмарка Каринтии, а до него ехать меньше часа. Видимо, судьба.

Поехали в Клагенфурт. Название запомнили раза с двухсотого, до этого называли его то Кауфленд, то Флюгегенхоф, с чего ловили лулзы. Я был уверен, что поедем через нелюбимый мной туннель Караванкен, но неожиданно гугл завернул через местный перевал; впрочем, без снега перевал не впечатлял.

Припарковались в центре и сразу пошли на ярмарку. Надо сказать, каринтийцы – ребята сдержанные. Разговаривают тихо, если смеются – то в кулачок. Такая атмосфера и на ярмарке. Нельзя, чтоб слишком празднично. Музыка есть, но тихая и не рождественская. The Cranberries, «Zombie». На рождественской ярмарке, ага.

Глинтвейн был вкусный и довольно алкогольный, а вот еда – такая, что вызывала желание просто перекусить на ярмарке, потому что нельзя не перекусить на ярмарке, не более того. Зато скорости австрийские. Просишь трдельник, заранее предполагая, что сейчас его будут готовить минут десять, и ты ещё не договорил, а его тебе уже дают. Традиционные костры на ярмарках разводят специально обученные люди в оранжевых жилетах, и я лично видел, как такой человек перемешивал угли руками. Высокая степень профессионализма чувствуется. Во многих местах кэш-онли, нет терминала. Короче, Австрия как она есть. Удивило только то, что глинтвейн могут дать в беспардонно обляпанной кружке. Таким грешат французы, а от австрийцев не ожидал.

Выпили кофе в очень атмосферном тематическом гаррипоттеровском кафе, и отправились на вторую ярмарку на берегах канала – она открылась позже, когда стемнело. Ха, а первая-то ещё ничего была. На второй ярмарке – гробовая тишина, никакой музыки. Ёлки есть, просто стоят, без гирлянд даже. Сразу видно, умеют в Каринтии в Рождество. Но мы без претензий, мы ж выбрались посмотреть на «их нравы», у нас-то там в Краньской Горе вообще всё закрыто и снега нет. Тут, впрочем, тоже снега нет.

Вернулись на центральную ярмарку, там с приходом темноты стало наряднее. Сидим пьём какой-то «эльфийский ликёр» – местную вариацию Бомбардино, с водкой вместо бренди. Вместе с ликёром дают брошюрку про него, она на немецком, который для меня как раз как эльфийский, но я от нечего делать её разглядываю. Подходит чел и пытается впарить какую-то газету, я говорю «Sorry, I don’t speak German», он уходит. Я только потом понимаю, как это выглядело – сижу читаю брошюру на немецком, и don’t speak German. Ну да хрен с ним. Нефиг спам продавать на ярмарках.

В общем, резюмируя – миленько, но не дотягивает даже до Инсбрука. Хотя и есть каринтийская аутентичность – хотя бы за этим стоило съездить один раз. Мы там ещё набрели на рынок, обычный, не рождественский, и купили каринтийские вареники с картошкой и шпеком. Вкусные.

А давно у нас политоты не было! А тем временем, завтра президентские выборы. Победит на них действующий президент Зоран Миланович, кандидат от коалиции SDP – пророссийский клоун, всё больше походящий на Жириновского. Запомните этот твит, можете скриншотить.

Почему я так уверен в победе Милановича? А потому что посмотрите список кандидатов. Там из узнаваемых лиц кроме Милановича только Приморац – но HDZ-шный президент при HDZ-шном правительстве – это немного слишком даже для такого политического цирка, как хорватский. Все остальные – это какой-то треш, просто рандомные люди из ниоткуда. Ну ладно, Ивана Кекин из «Možemo!», может, чуток узнаваема. Но зелёные леваки хороши на мэрских местах, но кто им в здравом уме даст президентский пост.

Напомню, одно время я любил Милановича – когда он был на посту премьера. Тогда он принял ряд очень спорных решений, разругавшись со всеми соседями, но не дав наводнить Хорватию нелегальными мигрантами – то есть действуя как настоящий социал-демократ; плюс к этому, мне импонировала его прямолинейность, он никогда не был замечен в политкорректности. К тому же, когда есть выбор между HDZ и другим сортом говна, последнее всегда лучше, если это, конечно, не «Domovinski pokret». Но, во-первых, тогда не было войны и слов Милановича о том, что нефиг помогать Украине, и, во-вторых, тогда SDP была реальной политической силой, а не гирляндой из маргинальных партий, собранных в коалицию только для того, чтобы вся эта херня не развалилась.

К моему большому удовольствию, Хорватия – парламентская республика, и президент в ней решает примерно ни-ху-я. Так что хорваты просто выбирают очередного клоуна, который будет лицом страны следующие пять лет. В этом смысле Миланович не хуже и не лучше остальных клоунов.

Продолжаю про поездку в Краньску Гору.

До озера Ясна было три минуты езды, потому мы туда и поехали. Не такое прям место, чтобы ехать специально, особенно когда снега нет. Ну ничего, обошли его раз двадцать, сначала по часовой стрелке, потом против, потом сходили на речку посмотреть, потом на подвесной мост, а оттуда видно гидроэлектростанцию, малюсенькую, 140 кВт мощностью, но 1915 года постройки, и потому интересную. Погода ещё хорошая была, солнце припекало, было не так холодно гулять.

За отсутствием снега воспользовались автоматом, который делает фотку на фоне снежных гор (приклеенных фотообоями тут же) и распечатывает её, так что фото со снегом у нас всё-таки есть. Но больше, кроме наблюдения за утками, там делать нечего, и мы не смогли бы провести там целый день, если бы у нас не был забронирован ресторан. Да, прям заранее забронирован. Потому что там зимняя терраса с прозрачными куполами с видами на озеро и горы. Называется «Альпийские иглу». Конструктивно элементы террасы представляют собой зонтичные купола, и потому не имеют отношения к иглу, которые строятся из снежных блоков по спирали, и не бывают прозрачными, но простим гуманитариям-рестораторам этот маркетинговый ход.

Как я это бронировал – отдельная история. Полторы недели переписки со словенами, сначала с моими попытками убедить их, что у них баг в системе бронирования, потом с их попытками его исправить. Но в итоге всё получилось. И не зря забронировали, с улицы могли бы и не зайти – ни одного свободного купола на момент нашего приземления не было, хоть час и был неурочный. И нам повезло, в нашем куполе было два стола, и за второй так никто и не пришёл, так что мы всё время были одни, если не считать приходяще-уходящего официанта-араба, который говорил на словенском, хорватском и английском. В прошлогодних отзывах, кстати, писали, что официанты по-словенски не говорят, так что они, похоже, быстро учатся.

Всё понравилось – и еда, и само место, внутри куполов по два мощных нагревателя и очень тепло, всё украшено к Рождеству, в общем, остались в восторге. Прогулялись ещё вокруг, на этот раз по темноте, попрощались с утками, поехали домой, трёхминутный перегон прошёл без приключений. Приключения были дальше. Но об этом в следующий раз уже.

Когда-нибудь я расскажу, как на это Рождество вместо Биф Веллингтон мы случайно приготовили Бурек Веллингтон (Гордон Рамзи лопнул бы от зависти), но пока не готов, поэтому вот вам история про паранормального деда.

Недалеко от нас есть дом, старый и неопрятный, с таким же неопрятным двором, заваленным какими-то досками и заросшим деревьями и кустами. Во дворе, к тому же, припаркованы несколько старых машин не на ходу – обычная история у хорватов. Пара машин не поместилась, и стоят снаружи, за оградой дома – тоже ничего нового.

Мы часто проходим мимо него, и как-то раз осенью заметили, что в одной из наружных машин, очень старом Гольфе, кто-то сидит. Это был дед совершенно бомжового вида, со спутанными волосами и в драной камуфляжной телогрейке. Дед читал газету, такую же старую и драную, как его телогрейка. Тогда мы подумали, что бомж вломился в машину, и посчитали, что это проблема хозяев машины, ценность которой всё равно была близка к нулевой.

Спустя месяц мы уже были уверены, что он живёт в этой машине. Мы видели его почти каждый раз, когда проходили мимо. Тут встал вопрос, а может ему помощь нужна. Может, позвонить в полицию, или какие-нибудь социальные службы. Хз, что произошло, может, его выгнали из этого самого дома. А близилась зима, и как он тогда в этом Гольфе выживет вообще. Но я не сторонник концепции «помоги всем подряд даже если тебя не просили», так что мы решили понаблюдать, и предпринимать активные действия, если станет явной угроза жизни/здоровью/безопасности.

Дальше ударили морозы, и мы пошли проверить, как там дела, потому что мало ли что. К нашему изумлению, Гольф был заведён – я и заподозрить не мог, что в нём что-то работает. Дед был внутри, со включённой печкой и газетой.

Когда мы шли на прогулку в следующий раз, Гольфа на месте не было. А когда возвращались – снова был. С дедом. То есть эта рухлядь ещё и на ходу! И дед съездил заправиться, чтоб дальше гонять печку, то есть и деньги у него есть.

Потом мы ещё беспокоились, как он будет летом в жару, но ничего — открыл окно, снял телогрейку, выглядел бодро, а дальше началось совсем уж паранормальное. Пару раз мы видели этого деда во дворе того самого дома, он разбирал какие-то доски. То есть дом, видимо, его. Но он в нём не живёт, а живёт в Гольфе. Ещё пару раз мы видели его стоящим у своего Гольфа и разговаривающим с каким-то приличного вида человеком, оба раза одним и тем же. То есть у него есть знакомые. Мы окончательно перестали понимать, что происходит.

А не так давно случилось событие, которое пока что – вишенка на торте всей этой истории. Дед сменил машину! Теперь вместо Гольфа у него значительно более новый Фиат Пунто. Стоит на том же месте. Я теперь предполагаю, что он продал Гольф, который не устраивал его отсутствием кондиционера летом, и купил Пунто.

В общем, он до сих пор там живёт, а мы до сих пор не понимаем, что происходит. Накидайте в комментарии ваши варианты, и дальнейшие направления расследования тоже.

И точно. Выспались, проснулись, на MTV – Джастин Тимберлейк. Рад, что мы вырвались из «Дня сурка», но всё-таки закопайте Тимберлейка обратно и верните Papa Roach, пожалуйста. Краньску Гору обошли всего раз тридцать, просто для закрепления. Ярмарка открылась рано, народа – ну как, по сравнению со вчера – столпотворение, но если в абсолютных единицах – вполне терпимо. Делают лангош, очень неплохой, даже хороший. Снега всё меньше – днём успевает таять, а вечером мороз всё крепче уходит в минус. Мы уже не выдерживаем таких холодов даже при поддержке Бомбардино. Хорошо, что до дома всего два часа.

Но вы же не думаете, что на этом всё, тут и сказке конец, а кто слушал – тот Кекец. Будет вам ещё и про снег, и про рождественский дух, и, внезапно, не только в Словении, подождите чуток, и всё будет.

С вами рубрика #falimijedanpapir, и её первый практический пост о том, как быть канцелярской крысой. И, прежде чем мы перейдём к контактам с бюрократами, мы начнём с себя, любимых.

Для большинства людей бюрократия – это стресс. Ты бегаешь по двадцати инстанциям, чтобы получить бумаги, потом идёшь в копи-центр, чтобы сделать с них кучу копий, потом ты стоишь четыре часа в очереди, потом бюрократы смотрят твои бумаги, и оказывается, что у тебя не хватает копии с копии свидетельства о рождении матери твоей собаки, и ты в холодном поту бежишь искать, где сделать копию, пока не закончилось приёмное время. Прибегаешь назад с копией, и тебе дают долгожданные квитанции, и ты, снова в мыле, бежишь на почту, чтобы их оплатить, и прибегаешь назад, чтобы отдать оплаченные в последние пять минут приёмного времени. Кортизол течёт из ушей и затапливает помещение. Кому от этого лучше? Ни тебе, ни, поверь, бюрократам, которые работают с твоими бумагами. Они страсть как не любят видеть перед собой нервных посетителей.

Если это одноразовая процедура, то это может быть оправдано. Но если это волынка на пять лет или больше, имеет смысл подготовиться к длительной обороне.

Современные МФУ стоят совсем недорого, и выполняют функции сканера, принтера и копировальной машины одновременно. Для бюрократии не нужен цветной девайс, достаточно чёрно-белого. При жёстком бюджете можно купить на Нюшкало за копейки.

Всевозможные справки из государственных органов можно получить электронно через систему eGrađani. Для 96% необходимых справок будет достаточно mToken, который представляет собой приложение для мобильного телефона и регистрируется в FINA совершенно бесплатно. С ним вы сможете получать любые справки прямо из дома и сразу распечатывать их на своём МФУ. Исключение составляет блядский HZZO, который так и не научился в электронный документооборот, но всё же лучше сходить в одно место, чем в десять.

Если нужны сложные справки, требующие высокого уровня удостоверения – можно получить личный сертификат в FINA. Это нужно редко, и обычно связано со всякими нетривиальными делами.

И всё равно, несмотря на все эти приготовления, отметьте на карте ближайшие копи-центры — так вы в случае чего потратите намного меньше нервов.

Продвинутым уровнем владения бюрократией является portable printer. Они не слишком дороги и очень эффектны. Это принтер, который помещается у вас в рюкзаке вместе с лаптопом. Сотрудник полиции выдаёт вам квитанцию на оплату, вы тут же, в помещении полиции, с мобильного телефона оплачиваете квитанцию через интернет-банк, достаёте из рюкзака принтер, и печатаете подтверждение оплаты. Гарантирую, на вас будут смотреть с уважением – а кроме того, вы сэкономите некоторое количество времени.

Смысл всего этого в том, чтобы сделать бюрократию комфортной для себя. Нет, мне никогда не будет комфортно просыпаться в семь утра, но, тем не менее, если я постепенно, в удобном мне режиме, подготовил все документы в комфорте своего дома, и просто однажды утром пошёл и отдал их, а все сопутствующие мелкие нестыковки решил на месте – это значительно меньший стресс, чем если я ищу, где напечатать, где скопировать, стою в очередях, чтобы получить оригинал, и потом ещё бегаю полдня, чтобы исправить нестыковки.

Да, так вот, о статистике. Некоторые цифры меня чуток удивили. Количество гастарбайтеров из Непала – уже давно предмет разговоров и локальных мемов, но я всё равно не ожидал, что они потеснили сербов со второго места в рейтинге приезжей рабочей силы. Индийцы тоже неожиданные. Да там много неожиданного, посмотрите.

А есть тут те, кто лучше меня разбирается в процедурах хорватской законодательной власти? У меня дошли руки посмотреть заседание правительства по последнему пакету изменений и дополнений Закона об иностранцах (кстати, там показали слайды со статистикой, о них чуть ниже). Правительство решило одобрить пакет поправок и направить их в парламент на рассмотрение.

Но в расписании 4-го заседания парламента (последнего в этом году, с 5 ноября по 13 декабря) нет ничего про Закон об иностранцах. Внимание, вопрос: каковы шансы, что рассмотрят и примут в этом году? Они там руководствуются повесткой, сформированной до начала заседания, или прям по ходу добавляют в неё пункты?

Ну что, товарищи понаехавшие-в-тепло, как вам наша осень? Это, если что, самая хреновая осень за все восемь лет, что мы тут живём. Туманы как из Silent Hill каждый день – бывали, холодно – бывало, даже заморозки бывали, особливо ежели чуть повыше подняться, на Жумберак там, или ещё куда. Но так чтоб всё это вместе, да ещё и с непрерывными дождями, и чтоб два солнечных дня в неделю – не, такое мы не заказывали.

Синоптики, между прочим, обещали тёплую зиму, так что если чё не так – с них и спросим, их никто за язык не тянул, а за базар отвечать надо.

Мы, конечно, любим смену времён года, но сейчас впервые появляется желание переждать эту чудесную осеннюю пору в какой-нибудь более тёплой части света.

​Астрологи предсказали месяц горных отчётов, так что вот вам ещё один наш южнотирольский трип – на сей раз прошлогодний. В нём мы встречаем фею и козла, не видим Пизанскую башню, в поисках еды поднимаемся на 2671 м, обнаруживаем неправильный Сан-Пелегрино, и пытаемся не спиться в спа-отеле. Отличная была поездка: https://ksushik.com/italy-autumn-2023/

Я вас обычно не балую всякими взаимопиарами с другими каналами, но сейчас решил сделать исключение. Мы тут всё больше говорим о путешествиях, потому что они становятся всё более значимой частью нашей жизни, но сам я не читаю почти никакие каналы на эту тему, потому что большинство представляют собой смесь рекламы с копипастой. На фоне этого очень порадовал канал EUROPE. Формат идеально минималистичный — альбом фото (кстати, качественных) плюс короткая подводка о месте. Смотришь, сразу понимаешь, хочешь ли ты туда, и сразу понимаешь, где это. Идеально и для опытных путешественников, которые находятся в поиске новых мест, и для новичков, только открывающих для себя Европу.

Лично я его теперь читаю, и вам тоже рекомендую подписаться на канал о путешествиях по Европе (да, это та же самая ссылка).

А пока – рандомный факт о «Стальной крысе». Когда я впервые читал «Месть стальной крысы», мне было лет 12. Подробности у меня не отложились, и я помнил, конечно, что там была планета, населённая очень тупыми военными, и Скользкий Джим проникал на военную базу, и у этих военных был какой-то непонятный язык, но, конечно, в детстве я больше придавал значение общей картинке, чем деталям, и вообще, не очень-то я помню, как оно там было в русских переводах. А когда я перечитывал книгу на английском уже во взрослом возрасте – оказалось, что соседа Джима по казарме звали Otrov, сама военная база называлась Glupost, а на кнопке зажигания в самолёте, в котором Джим сматывался с базы, было написано «PALJENJE». Да, языком тупой военщины в представлении Гаррисона был сербохорватский (с поправкой на эпоху, позволительно называть его именно так). Такой вот привет нынешнему мне через десятилетия.

Я давно задумал серию постов о бюрократии и о своём подходе к ней, и нет лучшего повода наконец-то начать её, чем ПМЖ. Так что встречайте новую рубрику – #falimijedanpapir. И открою я её таким эпиграфом:

«Мы – крысы в подполье общества, не признающие его запретов и правил. Чем мягче законы общества, тем больше в нем крыс. Ведь в деревянных домах крыс было больше, чем в зданиях из бетона, что пришли им на смену. Но и там водятся крысы. Сейчас наше общество построено из железобетона и нержавеющей стали. Щелей стало меньше, и крысе приходится быть изворотливой, чтобы их обнаружить. В таких условиях выживают только стальные крысы».

Да, именно, это Гарри Гаррисон, самая первая книга цикла «Стальная крыса», одна из любимых книг детства, прочитанная в трёх разных переводах, и потом – в оригинале. Вы знаете о моём отношении к крысам, к их способности адаптироваться и выживать. Я вспоминал именно эти строки, когда летом 2017 года, находясь в Хорватии на птичьих правах на ВНЖ «в иных целях» искал возможности остаться. Времени у меня было полгода.

Чтобы победить бюрократию, нужно думать, как бюрократ. Нужно вести себя, как бюрократ. Нужно стать бюрократом. Ну или хотя бы неотличимым от бюрократа. Мне предстояло на долгих семь лет стать канцелярской крысой.

МФУ и два запасных картриджа, два дырокола, коробка скрепок, две пачки бумаги, коробка биндеров, регистратор для бумаг, которые больше не действительны (но выбрасывать их нельзя!), коробка почтовых конвертов, папка с пустыми квитанциями на оплату, пакет канцелярских резинок, три степлера разного калибра… Это далеко не полный список того, что находится сейчас в нашей квартире с единственной целью – участие в бюрократических процедурах. Это настоящая канцелярия, и я – настоящая канцелярская крыса посреди всего этого. Ну или, опять же, хорошо маскирующаяся под настоящую.

Ждите постов о том, как я шёл по этому пути, и какую мудрость приобрёл по дороге. Эта мудрость, как и любая другая, не универсальна, но надеюсь, что она косвенно сможет помочь вам обрести свою мудрость, которая будет работать для вас.

Южный Тироль – это такое место, где ничего не надо планировать и узнавать заранее. Тыкаешь в любую точку на карте, посреди нигде, в деревню, про которую никогда раньше не слышал, этого достаточно. Потом, уже приехав на место, идёшь в ближайшее публичное заведение – супермаркет, ресторан, ратушу, пофиг. Там будут лежать проспекты, брошюрки и карты. Набираешь этого всего сколько можешь унести в карманах, и выясняешь, что попал в горный рай. Тут наверняка есть: хайкинг, озёра, вершины, 2-3 уникальных природных парка с чем-нибудь таким, чего нет больше нигде, пара-тройка хороших ресторанов на высоте 2000+, три-четыре долины, каждая со своими особенностями, и пять-десять хороших пиццерий в радиусе десяти минут езды, я уже не говорю про бары, которые просто в каждом доме.

Особенно хорошо осенью, когда нет ни горнолыжников, ни офисных отпускников. Можно побыть квадроберами (движение признано экстремистским и запрещено на территории РФ, или ещё нет?) взбираясь по горам на всех четырёх в полнейшем одиночестве.

В магазинах – скидки, за отсутствием покупателей. В лучшие рестораны, которые в сезон бронируются за несколько дней, можно зайти с улицы просто по настроению. Даже в популяршейшие музеи, которых мы обычно совсем не фанаты, стоит завернуть, если оказался здесь осенью, потому что когда ты там один – это совсем другой коленкор и другая атмосфера.

Вот чего не стоит делать – это доверять рейтингам сложности горных троп в путеводителях. Регион имеет непростую историю, и автором путеводителя может быть итальянец, австриец или ладин. В зависимости от этого рейтинг одного и того же маршрута может колебаться от «сложно» до «элементарно».

От дома до этого горного рая – 4.5 часа езды, за что мы любим Хорватию ещё больше, хотя, казалось бы, куда уже.

​Нет ничего невозможного, если ты охуел до нужной степени.

Когда я получил отказ в ПМЖ, я понял, что буду стрелять из всех орудий. Казалось, что это поперёк моей собственной концепции – пока ты в чужой стране на птичьих правах, не выёбывайся. Не салаге-первоходу в коридорах MUPа рамсить. Получишь статус, обрастёшь связями, уважаемые люди будут готовы за тебя вписаться, тогда и позовёшь на разговор всех тех, кто от тебя мокрую печать на справке о несудимости требовал.

Но, как прогнал Ральф Уолдо Эмерсон, трансценденталист и ровный пацан, все мы кипим при разных температурах. Моя армия не была готова к бою, я не накопил достаточно ресурсов, моя оборона не была идеально выстроена, но я сказал себе – сейчас или никогда. Тварь я дрожащая, или право имею, цитируя Грибоедова, или как там его звали. Финального босса надо было завалить сейчас, ну или начать игру с последнего сохранения, если, конечно, так можно – я не пробовал пока.

В MUP полетело новое заявление на ПМЖ, и вслед за ним началось моё наступление. Моя армия была мала, и оружие выглядело нелепо, как «дамский сверчок» в первой части «Людей в чёрном», но тем выше был эффект неожиданности. Бастион MUP, казавшийся неприступным, меньше чем через четыре месяца осады капитулировал, исторгнув из себя решение об одобрении ПМЖ.

Конечно, на самом деле я не могу сказать точно, что поспособствовало этому. Может, моя хорошо просчитанная тактика. А может, они там рассматривают повторные заявления на ПМЖ приоритетно. А может, они наконец-то взяли больше сотрудников, и теперь процесс идёт быстрее. А может, ещё сотня обстоятельств, про которые я вообще не в курсе. Тем не менее, я более чем доволен результатом.

Что интересно – меня так и не позвали на собеседование в SOA, хотя ходят слухи, что для граждан РФ это сейчас обязательная часть программы. Возможно, это потому что я не военнообязанный, а может быть, местный товарищ майор читает мой канал, и знает меня как облупленного, и ему не о чем меня расспрашивать – в этом случае привет, товарищ майор, всего тебе хорошего, ты мне тоже нравишься, напиши, когда можемо на каву.

Маленький шажок для человека, огромный скачок для Самвана Ункновна.

​В Вене мы остановились в Майдлинге, 12-м районе, поодаль от центра, благо работа позволяла самостоятельно определять, где остановиться. Жильё привлекло тем, что у него была своя бесплатная подземная парковка — большая редкость для Вены.

Первое, что мы услышали, заехав на парковку — «Oprostite, pogrešno se parkirate». Благообразный дедушка, увидев загребские номера, объяснил нам, что на этой парковке надо вставать носом, чтобы удобнее было выходить из машины. Сам из Боснии, но живёт тут настолько давно, что, видимо, в душе уже стал австрийцем — по крайней мере, я не могу представить, чтобы в Сараеве меня кто-то поправил по поводу того, как я паркуюсь, даже если это поперёк выезда из автобусного депо.

Когда идёшь по Нидерхофштрассе, возникает ощущение, что не покидал Загреб. Постоянно слышишь, как разговаривают «на нашем». Наверное, австрийцы там всё-таки тоже есть, но они более закрытые ребята, не так любят трепаться по мобильному на улице, так что слышишь в основном боснийский, хорватский, сербский.

В метро впервые подслушал градищанский хорватский. Это диалект национального меньшинства из Бургенланда, хорваты там живут уже лет пятьсот, и за это время их язык здорово разошёлся с литературной нормой. Ощущения удивительные — сначала тебя кажется, что говорят на немецком, но потом понимаешь, что от немецкого там в основном произношение и некоторое количество лексики, вытеснившей славянскую, а остальное — наше, хорватское.

Понятно, что Вена — космополитичный город, но концентрация Балкан именно в Майдлинге удивительна. В каждой пекарне — погача и бурек, причём даже sa sirom. Допросил местного на эту тему, он сказал, что да, с Балкан начали приезжать ещё в семидесятые, когда Вене было нужно большое количество гастарбайтеров, образовались какие-то анклавы, типа, 10-й район — более турецкий, 12-й — более балканский, и всё такое, а потом югославские войны, и количество переселенцев выросло многократно, и вот, что получилось, то получилось.

Ближе к центру тоже заметно, но там уже кроме балканской речи слышишь и русскую. Начинает казаться, что 40% балканского, 40% русского, и 20% немецкого. Вышел прогуляться, прошёл всего ничего, наткнулся на магазин с вывеской «Knjižara». Ну, думаю, наши. Зашёл, внутри просто балканский книжный рай. Разговорился с хозяйкой, боснийкой, уехала в войну. Купил книгу об истории создания Алана Форда. Ну где ж ещё, если не в Вене.

В общем, Балканы — это то, что связывает Европу воедино.

​Понятно, что чем дольше живёшь в стране, тем больше видишь недостатков. И с удовольствием эти недостатки обсуждаешь с такими же переехавшими, а ещё больше масла в огонь подливают местные, которые тут живут всю жизнь, и про недостатки могут трактат написать. И так получается, что мы постоянно перетираем плохое, но забываем поговорить о том, почему, собственно, мы сюда переехали.

С первого нашего посещения мы влюбились в людей, открытых и позитивных, в море, которому нет равных во всей Европе, и в климат, такой не похожий на привычные нам тогда девять месяцев зимы в год. Потом к этому добавилось расположение – отсюда удобно ездить буквально во все места, которые мы любим. И до сих пор у нас не возникает даже отдалённой мысли переехать куда-то, хотя возможностей предостаточно. Мы не можем жить без путешествий, но когда тебе нравится возвращаться домой — это отдельный вид кайфа, которого у нас не было до переезда.

Это – любви к Хорватии тред. Напишите, за что вы любите Лийепу Нашу – даже если не живёте, а просто приезжаете время от времени. Без «но», без «хотя», без «однако». Чистый позитив. Можно повторяться, можно писать очевидное, можно говорить об иррациональном. Нельзя писать плохое. Поехали.

Жизнь, как мы знаем, пишет романы круче любого писателя. Вот один из них.

Тёплым летом 1945 года, шестнадцатилетняя школьница Сельма Борич из Зеницы болтала со своими подругами, лёжа на траве на авиашоу в Сараеве; тут она заметила, что с неё не сводит глаз парень постарше. Это был Владо Дияк из Брчко, и в свои двадцать он успел три года повоевать партизаном, а сейчас, как и Сельма, учился в Сараеве.

Их внезапно вспыхнувшая любовь была чисто платонической. За несколько лет, когда они время от времени встречались, никто из них не признался в своих чувствах. Почему так – история не рассказывает; впрочем, в сороковые всё было совсем не так, как сейчас. Они гуляли вместе, Владо носил её портфель, встречал её, когда она приезжала, и провожал, когда уезжала.

В марте 1949 года Сельма в очередной раз собралась из Сараева в Зеницу, навестить родителей. Владо затащил её чемодан в поезд, нашёл ей место – правда, там оказалось выбито окно, но что поделаешь. Надо было сказать что-то на прощание. И он сказал: «Пока. Только не высовывайся из окна». Он даже не сам придумал эту фразу – она была написана на предупреждающей металлической табличке, прикреплённой над рамой окна.

Вернувшись домой, Владо, который впоследствии станет писателем, поэтом-песенником, известным юмористом и скандальным журналистом, выплеснул свои чувства на бумагу. Получилось стихотворение, довольно чудно́е, с одной стороны – пропитанное глубочайшим чувством, с другой – смешное. Он не придумал ничего лучше, чем опубликовать его в юмористическом журнале «Jež», и на время забыть о нём. Так родился текст самой известной баллады #exyu – «Selma».

Selma
Na ulasku u voz ti htjedoh reć
Nešto nježno
Nešto što izaziva pozor
A rekoh samo: »Zdravo, Selma
Molim te, ne naginji se kroz prozor.«

Но до появления самой песни было ещё много-много лет. Сельма уехала учиться в Загреб, и больше они не виделись. Она вышла замуж и вела спокойную жизнь без особых взлётов и падений. Владо остался в Сараеве. Он был другим, это был сгусток энергии, он успел жениться, устроить грандиозный политический скандал, отсидеть в тюрьме на Голом острове по ложному доносу, начать писать военный роман. Много работал, много пил. Подписывал свои письма «čika Vlado, što rakiju pije rado». С Сельмой они обменялись парой писем – по крайней мере, это то, что мы знаем из открытых источников.

Тем временем, составители сборника «Антология послевоенной боснийской поэзии» откопали стихотворение в журнале «Jež». Оно им чем-то понравилось, и они включили его в сборник. С авторскими правами тогда попроще было, и разрешения автора никто особо и не спрашивал.

Прошло ещё лет двадцать. Сельма мирно жила в Загребе, Владо кипел работой на радио Сараево, где его переводили между отделами, как только он оказывался втянут в очередной скандал. А тем временем Горан Брегович в поисках текстов для дебютного альбома своего нового проекта «Bijelo Dugme» наткнулся на «Антологию» и обнаружил в ней «Сельму».

Альбом «Kad bi’ bio bijelo dugme» впоследствии займёт 14-ю строчку в списке ста лучших югославских альбомов всех времён. «Сельму» знала наизусть вся страна, да и сейчас, спустя пятьдесят лет, ничего не изменилось – только теперь её знают пять стран.

[Подборка «45 лет „Сельмы“» 👇]
[оригинальное исполнение с альбома 1974 года]
[концерт 2005 года, Bijelo dugme воссоединяется с Бебеком, на соло-гитаре — Брегович]
[Бебек исполняет «Сельму» на Lake Fest 2019]

👇👇👇

👆👆👆

«Bijelo dugme» давало концерты с аншлагами по всей Югославии. После одного из концертов за кулисы к Бебеку пришла женщина и сказала: «Я и есть та самая Сельма». Ей тогда было 45, и вряд ли кто-то бы поверил ей просто на слово, но у неё была переписка с Дияком – в том числе и письмо, написанное в 1949 году, в котором он в своей уникальной романтически-юмористической манере признавался в особенных чувствах к её чемодану, который он заносил в тот день в поезд. С этого момента Сельма и Желько Бебек стали друзьями, и, хоть виделись они и нечасто, но общались всю оставшуюся жизнь.

[Бебек вспоминает, как впервые познакомился с Сельмой]
[Бебек навещает Сельму на телешоу HRT в 2001, где она рассказывает свою версию истории появления этой песни]

Сельму стали узнавать на улицах, у неё стали брать автографы, и ей, проживающей спокойную жизнь в весма провинциальном по европейским меркам Загребе, такое внимание льстило. И Сельма написала письмо Владо, типа, а не встретиться ли нам семьями, раз уж так всё случилось.

Но Владо отреагировал довольно резко. Он ответил, что не видит смысла в этой встрече, и вообще, ему вся эта популярность совершенно лишняя, и он не очень доволен тем, что Сельма предала огласке историю песни без его согласия. «Смешно после всех этих лет разыгрывать из себя Есенина и Айседору» – писал ей Владо. То ли его жизнь действительно била ключом настолько, что он и думать забыл об истории любви тридцатилетней давности, то ли, наоборот, старая рана так и не зажила – кто знает. Сельма на это говорила с усмешкой: «Любовь Есенина была пылкой и страстной, а мы были двумя подростками, которые так ни разу и не прикоснулись друг к другу. Если мы кого-то и разыгрываем из себя, то Ромео и Джульетту». После обмена некоторым количеством эпистолярных любезностей, они больше не общались.

Бешеная энергия Владо, а может, и любовь к ракии, сожгли его довольно рано. Он умер в 1988 году, в возрасте 63 лет, не дожив до распада Югославии.

Сельма так и вела свою спокойную жизнь в Загребе, пока не пришёл её час – в 2021 году она скончалась в возрасте 92 лет. Узнав о её кончине, Желько Бебек написал в своём инстаграме: «Putuj, Selma».

У меня есть отличная отмазка, почему мы пропали – мы занимались сбычей мечт. Меня тут в рамках программы борьбы с выгоранием отправили в принудительный отпуск, и мы поехали на Сицилию, куда собирались очень давно, но всё как-то не могли собраться, то сезон неподходящий, то Этна извергается, то по дороге попалась Умбрия и пришлось в ней зависнуть. И вот, наконец, свершилось.

Постоянные читатели, я думаю, уже догадались, что мы поехали на машине. Два перегона по 8.5 часов, короткий паром через Мессинский пролив. На острове очень-очень мало машин с не-итальянскими номерами. Иностранных туристов прилично, но все прилетают и берут машину в аренду. Среди таких же упоротых, как мы, чаще всего встречались немцы, бельгийцы и нидерландцы.

Трафик в обе стороны напряжённый, туризм не просто возрождается, а бьёт рекорды. На обратном пути даже в пробках постояли, словены возвращались с того, что у них называется морем, домой, и было очень плотно.

Да, о море. Море на Сицилии тёплое, и это его главное и единственное преимущество. Во всём остальном, конечно, оно проигрывает Адриатике. Как, впрочем, и любое другое море.

С точки зрения активного туриста, Сицилия – это очень интересный остров размером с половину Хорватии. Есть, что посмотреть, есть очень древняя история, просто древняя история, и не такая древняя история. Все три – интересные. Метались туда-сюда кабанчиком, и всё равно не успели всё, что хотели бы успеть. Древние города, родина Архимеда, соляные озёра, розовые фламинго, действующий вулкан. Даже многовато для такой небольшой территории.

Из минусов – грязно и бедно. Мусор везде, попрошайки везде, плохие дороги везде. Это я даже не говорю про Палермо и Катанию, про них отдельный разговор, долгий и тяжёлый. Важно уметь видеть красоту сквозь это.

Поняли, что ещё вернёмся. И, вероятно, не раз. Очень атмосферное место, и очень запало в душу.

Отчёт будет, обязательно будет. Но потом.

Ну что, как там родственники на родине, все кабачки раздали? Я так рад, на самом деле, что мы переехали раньше, чем наступил возраст, в котором в нас самих проснётся это необъяснимое и непреодолимое желание выращивать кабачки. Иначе бы пришлось и свои раздавать, и от чужих отбиваться.

В Хорватии этой напасти нет, но есть кое-что возможно даже похуже: лаванда. Считается, что лаванду выращивают, чтобы продавать туристам, и происходит это , по легенде, на жарких островах Далмации, но на самом деле этот сорняк растёт сам по себе вообще везде. У меня во дворе дома она растёт тупо из асфальта, и если её срезать, то она вырастет ещё больше. Это как борщевик, от неё невозможно избавиться, а заливать гербицидами жалко, она же типа красивая и пахнет хорошо. И потом на этом месте уже ничего не вырастет. А если вырастет, то снова лаванда.

От безнадёги из неё делают лавандовое масло, лавандовые подушечки, лавандовую соль, лавандового чёрта лысого, встают со всем этим у границы и продают немцам. Немцы едут с отдыха осоловелые с сгоревшие, заезжают они строго с субботы по субботу, и потому собирают на своём пути все возможные пробки, и к границе им можно хоть собрание сочинений Туджмана продать, не то что лаванду.

Но даже этого оказывается мало. Лаванда остаётся, и не выбрасывать же добро. Так что лаванду тупо дарят по каждому уместному (и не очень) поводу. Пошёл в гости – принёс лаванду. Посидели, поговорили, ракии попили, собираешься на выход – а вот возьмите с собой лаванду, дорогие гости. Другую, конечно, если ту же самую – это моветон, хотя, с другой стороны, какая разница, она же обезличенная, взаимозаменяемые токены. Но всё же так нехорошо, взять надо чужую, а отдать – свою. Ну а те, которые апартаменты сдают, вообще в шоколаде, они каждому выезжающему туристу дарят вообще все возможные изделия из лаванды, даже если те заехали на полдня. Типа, спасибо, гости дорогие, теперь придумайте, кому это передарить, это больше не наша проблема. А туристы эти потом ко врачу идут, например – доктор, вот вам лаванда. А врач потом с этой лавандой идёт в дочкину школу к завучу. Да куда угодно. Это и есть круговорот лаванды в природе.

Чтобы оправдать этот беспредел, лаванде придумали чуть ли не больше полезных свойств, чем аронии, которую хорваты считают чем-то типа философского камня и лекарства от всех болезней одновременно. И головную боль лаванда лечит, и ожоги, и плохое настроение. Не то чтобы кто-то всерьёз пробовал это лечить лавандой, но собака лает, ветер носит.

Короче, лаванда – это хорватские кабачки. Наукой не было зафиксировано ни одного случая её практического применения, но все её продают, дарят, передаривают, и делают вид, что выращивают, хотя тут большой вопрос, кто кого выращивает, на самом деле.

Вам, кстати, лаванда не нужна? Обращайтесь, если что.

​Истрия – наш любимый регион Хорватии. С неё началось наше знакомство со страной, как и вообще наше первое серьёзное автопутешествие, и с тех пор мы возвращались туда много-много раз, чтобы исследовать новые места и посетить особенно понравившиеся старые. Туда мы готовы возвращаться бесконечно.

Но если спросить нас, где мы впервые купались в Хорватии на море, мы оба не задумываясь вспоминаем микроскопическое село Било в Далмации, между Гребаштицей и Примоштеном. Подождите, но мы же до этого были в Ровине, а он тоже на море… Что-то тут не клеится.

Становясь всё более и более местными, мы каким-то образом впитали из воздуха знание о том, что Истрия – это такое место, куда с целью морского отдыха едут только иностранные туристы, и у нас самих уже давным-давно не возникает желание поехать на Истрию именно чтобы поплавать в море. Хорват поедет на Истрию с целью купания в море в очень ограниченном количестве случаев – если он случайно купил апартамент на Истрии, и сейчас нет туристов; если у него родственники на Истрии; если он сам родился и вырос на Истрии. Во всех остальных случаях едут в Далмацию, в идеале – на острова, но если бюджет ограничен, то и контитент сойдёт. Острова Кварнера – это в каком-то смысле серая зона, чтобы поехать на море туда хорвату нужны веские причины, но это, в отличие от Истрии, не возбраняется.

Чтобы подтвердить это спонтанно возникшее знание, я опросил некоторое количество местных из разных частей страны. Все они единодушны: если хорват едет отдыхать на море на Истрию, то что-то тут не так. Никто не едет на море на Истрию. При этом хорваты, как и мы, очень любят Истрию, в смысле посмотреть, поесть, попутешествовать, но на море – ни-ни.

Причём они не то чтобы даже могут связно объяснить, почему так. Обычно говорят, что побережье очень неудобное, каменное, а в Далмации есть галька и песок. Но на Истрии, надо сказать, тоже есть галька разного калибра, пусть её и посложнее найти. А такие места, как Каменяк, как нам раньше казалось, так и вообще предназначены для купания. Но мы поймали себя на том, что, как ни удивительно, купались там ровно один раз. А в остальное время, как и хорваты, осматривали красоты заповедника и отдыхали на берегу.

Что вы думаете обо всём этом? Есть ли у вас знакомые хорваты, которые едут на Истрию именно в формате морского отдыха, и если да – почему они её выбирают?

Нам-то так, конечно, даже и лучше в каком-то смысле — лучшего моря в Европе просто нет, и если оно будет только наше — мы будем рады 😁 Но и серьёзной рецессии всё-таки не хочется 😅

У меня сегодня настроение побыть Нострадамусом и напредсказывать всякого. Ну, типа, Земля налетит на небесную ось, и вот это вот всё. Запомните этот твит, короче. Если что, всё это индуцировано из разговоров с местными и из парсинга местных настроений в Реддите и на других коллективных площадках.

Туристический сезон 2024 в Хорватии проходит хорошо, фиксируется рост по отношению к прошлому году, несмотря на то, что абсолютно все, кто близок к туризму, обратили внимание на важное изменение – в этом году значительно меньше немцев, которые уже много лет составляют туристическое большинство в Хорватии (больше 25% ночёвок в течение сезона обычно забронировано ими). Кто-то считает, что в этом виноват футбольный чемпионат, который в этом году проходил в Германии (но это всего ничего по продолжительности!) но более глубокая возможная причина – экономическая. Энергетический кризис в Германии я в этом году ощутил на себе, когда заправлялся бензином по 2,75€/л. Смотришь на счётчик колонки и ощущаешь, что беднеешь. Немцы, видимо, тоже ощущают, и экономят на отдыхе.

Растёт недовольство местных. Австрийцы и немцы, приезжающие в Хорватию, чтобы отдохнуть от орднунга, думаю, что тут можно вообще всё. Австриец покупает лодку, и просто устанавливает в море свой буй, чтобы её парковать, не спросив ни у кого разрешения и ничего за это не заплатив. Местные смотрят на это и говорят «попробовал бы он так у себя в Австрии». Иностранцы покупают всякую недвижимость и движимость, и распоряжаются ей так, будто никаких законов не существует, но хорваты готовы такое принять только для «наших», а для иностранцев — извините, должны быть отдельные правила.

Некоторые хорватские рестораны, много лет боровшиеся за мишленовские звёзды, теперь добровольно отказываются от них. Они не хотят постоянно быть под давлением, которое создаёт статус звёздного мишленовского ресторана. Шефам не нравится, что контингент их ресторанов становится на 100% туристическим. Местные, «наши», просто не ходят в такие рестораны – и даже не из-за цен, а из-за того, что ресторан, из которого ты выходишь голодным, балканцам не интересен.

С обратной стороны этой медали, хорваты, традиционно занятые в туристическом бизнесе, жалуются, что в нынешнем сезоне произошёл обвал зарплат. То, за что в прошлом сезоне платили 1200€, в этом сезоне стоит 800€ – потому что если ты не захочешь делать это за эти деньги, это сделают вместо тебя непальцы и бангладешцы. Местные к этому привычные, они плюют на пол и уезжают в Ирландию. Но качество сервиса от этого ни фига не улучшается, а скорее наоборот.

Вместе с тем, цены на побережье Хорватии уже местами превышают цены на Лазурном побережье Франции. Реально, цены на жильё и аренду лодок на Крке соответствуют таковым в Ницце, я уж не говорю про Далмацию.

Всё это в совокупности создаёт у меня ощущение того, что огромнейший пузырь под названием «хорватский туризм» надулся до своего теоретического максимума, трещит по швам, и готов лопнуть в любой момент. Если это произойдёт, мы станем, к сожалению, свидетелями глубокого экономического кризиса, падения цен на недвижимость (это-то для нас скорее хорошо), роста уровня безработицы, и всего вот этого вот.

Правительство пытается вырулить из этой ситуации, принимая закон, который позволит органам местного самоуправления производить тонкую настройку туристического потока на данной территории. Теперь община сможет, например, решить, что в таком-то городе можно сдавать всего 120 туристических апартаментов, но все они должны быть пятизвёздочными и на первой линии у моря – позиционируя себя, таким образом, как элитный курорт. Или наоборот сможет сказать, что можно сдавать любую халупу – и сделать себя курортом эконом-класса.

Но помогут ли эти очень запоздалые меры отсрочить разрыв пузыря – это большой вопрос. У местного правительства редко когда получается вырулить, чаще разбиваются на поворотах. И если я прав, нас ждёт большой экономический спад.

Вот только когда – в следующем году, или через пятьдесят лет – этого я вам не скажу. Это как повезёт.

Если у вас нет денег на изучение хорватского...

Практика хорватского языка у меня в последнее время выглядит так: захожу на Italki, чтобы раскидать уроки на ближайшую неделю, потом захожу в своё рабочее расписание, вздыхаю, закрываю Italki. Да, если так тренироваться, нескоро я дойду до C2.

Погрустив по этому поводу, сижу, работаю работу, и тут звонок с незнакомого номера. Здрассте, меня зовут Андрей. Я бы хотел поговорить с вами, моим соотечественником, о проблемах нашего общества. Безработица, хреновая медицина, политическая напряжённость, вот это вот всё. Я говорю, а откуда вы, Андрей, взяли, что я ваш соотечественник? Я вообще не гражданин РХ ни разу, я тут на птичьих правах. Ну и что, говорит Андрей. Вы же человек, да? Этого достаточно. Я, пока ещё не понимая, что вообще происходит, спрашиваю – вы из какого-то агентства? Нет, говорит Андрей, я сам по себе, просто звоню людям и пытаюсь найти ответ. Океееей, говорю я, понимая, что это мой ниспосланный свыше Ктулхой шанс попрактиковать хорватский. Давай, Андрей, фигачь. Я Самуан, если что, будем знакомы.

А как вы думаете, Самуан, говорит Андрей, мог бы бог, господь наш и создатель, помочь нам в решении наших проблем? Ну, тут до меня дошло, наконец. Свидетели Иеговы. Должен сказать, я с этими ребятами любил общаться ещё в девяностые. Благо они для психически стабильного человека безобидны совершенно, а времени у меня тогда было вагон, и ты такой сидишь с бутылочкой пива у метро, потому что внутрь если с пивом, то могут принять, и тут он такой, пссс, парень, не хочешь ли немного господа нашего Иеговы? И мы зарубаемся с ним на сорок минут про абиогенез, про Большой взрыв, про чайник Рассела, про эйнштейновскую относительность, большинство из них слов таких не слышали раньше, но, в отличие от других клерикалов, эти никогда не были агрессивными, ни на грамм, слушали с интересом и с широко раскрытыми глазами, и, кажется, действительно пытались понять, как это может существовать человек, картина мира у которого отличается настолько сильно. Другие их боялись, типа, утащат в свою секту, и концов потом не найдёшь, а я их прям любил за их открытость и отсутствие агрессии.

Так что я прям как старого знакомого встретил, и вздохнул с облегчением, почувствовав себя в своей тарелке. Нет, Андрей, говорю, я не считаю, что господь может нам помочь. Я считаю, что проблемы людей должны решать люди. Но как же, дорогой Самуан, вопрошает Андрей, люди могут решить проблемы людей, если за последние шесть тыщ лет они в этом не преуспели? А я хз, Андрей, отвечаю я. Я стратег, я считаю, что проблемы людей должны решить люди, а тактику я оставляю специалистам по тактике.

В общем, минут пятнадцать мы проговорили, используя в процессе довольно сложную лексику, а иногда и непростую грамматику. Я еле удержался от того, чтобы попросить его перезвонить и продолжить бесплатные уроки хорватского. Пусть лучше сам перезвонит, Свидетели нередко «ведут» тех, кто не послал их с порога, надеясь наставить их на путь истинный. Надеюсь, не забудет про меня, и мы ещё поговорим о роли бога и дьявола в формировании хорватского правительства. Люблю, когда не ты гонишься за целью обучения, а она сама гонится за тобой.