Сто лет эмиграции

Я считаю даже, что партия и правительство преподнесли мне подарок: я увидел мир. Я же его видел раньше как советский писатель, зажатый, не имеющий права говорить того-то, другого и третьего. Сейчас я могу говорить что хочу, ездить куда хочу, читать кого хочу, не боясь никого.

Из русской литературы мы знали, что там был Бунин, была Тэффи, Куприн, который вернулся в Россию, ну, ещё кто-то: Шмелёв, там, Рахманинов, Шаляпин, что всем им было трудно. И это всё. И только уже попав сюда, я увидел, что им действительно было трудно, но эта литература на Западе была большой, серьезной и интересной литературой.

Виктор Некрасов

Писатель был вынужден уехать из страны в 1974 году.

К тем людям, которые после начала войны уехали из России, я отношусь с большим уважением. Потому что это поступок неординарный. Уехать из-за того, что ты не хочешь в этом участвовать, бросив дом, устроенный быт, работу, уехать туда, где тебе в общем не рады, где тебе трудно, где у многих людей происходит профессиональный крах — это поступок, заслуживающий уважения. Если вы это сделали, пожалуйста, помните, вам есть за что себя уважать.

Борис Акунин

Писатель уехал из России в 2014 году.

Переживи всех.
Переживи вновь,
словно они — снег,
пляшущий снег снов.

Переживи углы.
Переживи углом.
Перевяжи узлы
между добром и злом.

Но переживи миг.
И переживи век.
Переживи крик.
Переживи смех.

Переживи стих.

Переживи всех.

Иосиф Бродский

Ни секунды не верю, что в новом году — будь он трижды раскрашен пестро — будет больше свободы, и слава труду, и любезные лица в метро; но таков уж закон этих средних широт, неизбежный, как дембель, как будущий год, как в июне отрубленный водопровод, а весной — пробуждённый медвед, — что случится обещанный солнцеворот и прибавится солнечный свет. Я с российской реальностью вроде знаком и поэтому, не обессудь, склонен верить в физический только закон и ещё в биологию чуть. И ещё я усвоил за несколько лет — объяснить не умею, боюсь: от того, что на миг прибавляется свет, изменяются запах и вкус.

И вот в эти как раз переломные семь или пять убывающих дней мне понятно, что лучше не станет совсем, а, пожалуй, что даже трудней. Ни надежд, ни покоя, ни воли вразнос, ни отмены запретов и виз, то есть «солнце на лето, зима на мороз» — наш не только природный девиз. Может, прелесть и кроется в этом одном, выделяющем день из трёхсот, предвкушенье того, что грядёт перелом, — но чудес никаких не несёт. Я люблю это чувство — как учит Орфей, отрешившись от слёз и соплей. Как-то лучше, когда холодней и светлей: холодней, и трудней, и светлей.

Дмитрий Быков
«Предновогоднее»

Писатель уехал из России в 2022 году.

Спасибо, друзья, что провели этот непростой год со мной. Очень рада каждому из вас❤️
С наступающим!

кто в рамочке портрет - кто во весь дом мурал.
он заводной мертвец, а ты не выбирал:
ты делал что решил, и ставил все что было.
о, кто тебя извел, тот станет генерал.
но разве выиграл тот, кто тело отобрал?
да нет, услышан тот, за кем судьба и сила.

есть неподкупный суд,
есть настоящий суд:
они идут, идут, цветы тебе несут,
повсюду на земле, в ком луч надежды слабый:
позволь тебя обнять и проводить в полёт.
когда вернется свет, когда отступит лёд:
ты будешь облечён
такой счастливой славой.

Вера Полозкова

самый тяжелый год в моей жизни. невыносимо думать, что мы никогда больше не увидим Алексея

– С Новым годом!
– Это с каким же?
– Как с каким? С двадцать пятым…
– Так это по новому стилю старый год прошёл, а теперь по старому новый наступает.
– Ну, знаете, при моих доходах я два раза не праздную. И вообще Новый год — рестораторский предрассудок. Выдумали, черти, чтоб тираж «Зубровки» поднять.
– Как же так, без праздников? Мрачно уж очень…
– А вот когда я новое пальто куплю, тогда у меня и Новый год будет. Чему мне сегодня в старой драповой кацавейке радоваться? Летосчисление — вещь условная: вот я его от нового пальто и буду вести.

Саша Чёрный
«Эмигрантские разговоры»

повторюсь)

Ты непременно сдохнешь, клянусь богами.
Так говорю, отбросив последний стыд.
Все платежи на свете красны долгами.
Я тебе должен, но мне не придется мстить.
Мне наплевать, что время тебя состарит,
Прежде чем сможет выпихнуть в мир иной:
Ты непременно сдохнешь. И это станет
Платой за то, что сделали вы со мной.

Ты непременно сдохнешь, пускай нескоро,
Дергаясь от удушья, пустив мочу,
Сдохнешь и ты, посмевший — но нет, ни слова.
Сдохнешь и ты, добивший — но нет, молчу.
Общая казнь, которую не отменишь,
Общая месть за весь этот сад земной.
Впрочем, и сам я сдохну. Но это мелочь
После того, что сделали вы со мной.

Дмитрий Быков

1995 год

Я сегодня прощался с Родиной,
С каждой бабкой резной на лавке,
Старой клумбой, кустом смородины,
С жигулями на автозаправке.

Я пытался расстаться с Родиной,
С каждой кухней, забором, взглядом.
Я сегодня прощался с Родиной,
Но она до сих пор рядом.

Юрий Шевчук и Михаил Сегал выпустили новый трек «Прощался», посмотреть его можно тут❤️

Кинорежиссёр Михаил Сегал уехал в 2022 году, создатель группы ДДТ Юрий Шевчук пока остаётся в России.

Прошёл уже почти год, как я живу в Париже, присматриваюсь и прислушиваюсь и всё-таки не нахожу того недоброжелательного отношения к русским ни в прессе, ни в публике, о котором предшествовала молва; думаю, его и вовсе нет.

Александр Куприн

Писатель уехал из России в 1920 году.

Мы поселились в одной из русских колоний Нью-Йорка. В одном из шести громадных домов, занятых почти исключительно российскими беженцами. У нас свои магазины, прачечные, химчистки, фотоателье, экскурсионное бюро. Свои таксисты, миллионеры, религиозные деятели, алкоголики, гангстеры и проститутки.

Напротив моего дома висит объявление:
«Переводы с английского на русский и обратно. Спросить Риту или Яшу. Также продается итальянский столик на колесах…»

Сергей Довлатов
«Ремесло»

Писатель был вынужден уехать из СССР в 1978 году.

Что-то сбудется, что-то не сбудется.
Перемелется всё, позабудется…
Но останется эта вот, рыжая,
У заборной калитки трава.

… Если плещется где-то Нева,
Если к ней долетают слова —
Это вам говорю из Парижа я
То, что сам понимаю едва.

Георгий Иванов, 1943 год

Поэт покинул Россию в 1922 году.

Вот и Новый год! 1917-й!

Наученная горьким опытом девятьсот шестнадцатого, от поздравлений отказываюсь.

Подумайте только: ровно год назад мы поздравляли друг друга с девятьсот шестнадцатым! С такой-то гадостью!

Это вроде:

— Крепко вас целую и от души поздравляю: у вас пожар в доме и тётка зарезалась.

Я с девятьсот семнадцатым никого не поздравляю.

Но так как человеческий организм требует поздравления в определённые вековой мудростью сроки, то и я поздравляю:

— Поздравляю с тем, что кончился, наконец, 1916 год!

Непочтенный был год.

Поговорим о новом.

Надежда Тэффи

Писательница покинула Россию в 1918 году.

Русская послереволюционная эмиграция ... была необыкновенна пестра по своему составу ... Понемногу происходило расслоение: в Югославию и на Балканы стремились главным образом военные, в Чехословакию — те, кто был связан с Комучем (Комитетом Учредительного собрания), во Францию — интеллигенция. В Соединённые Штаты — дельцы и вообще люди предприимчивые. Берлин оказался чем-то вроде узловой станции, — куда бы ни стремился русский эмигрант, на некоторое время он задерживался в Германии для получения «окончательной» визы.

Вадим Андреев

Поэт покинул Россию 15-летним мальчиком в 1917 году.

В то время, когда началось просачивание русских музыкантов за границу — а это началось почти одновременно с водворением советской власти, — он на некоторое время как-то застрял: Рахманинов, Метнер, Черепнин и Прокофьев успели смыться ранее. Раз, помню, я его встретил на улице и спросил, почему он не попытается, как многие другие, получить командировку или просто выезд за границу. Он на меня посмотрел недовольно и сказал — я хорошо помню эти слова:
— Россия — моя мать. Она теперь тяжко больна. Как могу я оставить в этот момент свою мать! Я никогда не оставлю её.

Через неделю я узнал, что он выехал за границу, начав хлопоты больше двух месяцев назад.

Об Александре Гречанинове

Композитор уехал в 1925 году.

За окном погода петербургская.
Не совсем, но можно помечтать.
А мечта поэта — самодурская:
Пушкин на мосту стоит опять!

Гумилёв идёт по снегу белому,
Ищет заблудившийся трамвай,
Тихо-тихо Блоку поседелому
Говорит: живи, не умирай.

Игорь Чиннов

Поэт жил во Франции с 1946 года.

— … когда вы уезжали, один ваш знакомый сказал: «Плюнь в глаза тому, кто тебе сказал об ожидающей тебя тоске по родине. По мне, лучше умереть от тоски по родине, чем от ненависти к ней». Так и было, или...?

— Было, было... Я, например, так говорил, провожая своих друзей-евреев, которые эмигрировали, … желаю, чтобы вам было хорошо, чтобы вы устроились, но тосковать будете, тосковать будете по городу, по друзьям: ты по мне, я — по тебе. Тоска будет. И вот он мне сказал, что лучше умереть от тоски по родине, чем от ненависти к ней.

Виктор Некрасов
Из интервью, 1981 год

Писатель уехал в 1974 году, был лишён советского гражданства «за деятельность, несовместимую с высоким званием гражданина СССР».

Жизнь в России ещё больше ухудшилась, и теперь тётя Нюня и я аккуратно посылаем Оле посылки со съестными припасами, но какими всё обставлено издевательствами, грядущие поколения не поверят! В год можно на одного человека послать лишь по пяти кило чего-либо! И то по почте, заказной посылкой. У меня просто в мозгу не умещается, что заказной посылкой я отправляю в Россию муку и сало! Это какой-то бред сумасшедшего.

Из дневника княжны Екатерины Эристовой

1929 год, Королевство Югославия

Эмигрировать из СССР меня заставило осознание того, что, работая в Риге, я видел собственную жизнь до старости, а это было нестерпимо. Я хотел увидеть мир и читать те книжки, которые хочу читать.

Пётр Вайль

Писатель уехал в 1977 году.

Русское общественное мнение... где оно? В Праге, в Варшаве, в Париже? Да, и в Праге, и в Париже, и во всех городах Европы, где есть сознательная группа русских. Я с этим не спорю, я признаю, что ко всем группам надо относиться внимательно, со всеми считаться. Но я предлагаю вспомнить, что есть ещё одна «группа» русских людей, ещё одно место... Это место — территория бывшей России; а русские люди, с мнением которых не принято считаться, — это оставшиеся в Совдепии. Их не мало там, ещё не убитых, не умерших, не сошедших с ума, и они знают, видят изнутри вещи, недоступные взору эмигрантскому.

Из Праги в Париж можно послать письмо, резолюцию, делегатов. Осколки одной партии легко могут здесь сноситься, ссориться и мириться с осколками другой партии ... Из бывшей России физически нельзя подать никакого голоса. Нельзя послать ни резолюций, ни делегатов. Одно можно: уполномочить «ходоков». Прошептать им на ухо: «Вы знаете... скажите всем, что мы... Скажите всем всё, что знаете...»

Зинаида Гиппиус
«Там, в России», 1921 год

— Ну, как ваш французский язык поживает?
— Ай, оставьте! Только что научился в Варшаве по-польски — переехал в Берлин. Заговорил по-немецки — чёрт понес в Милан. Почти изучил итальянский — попал в Париж… Прямо как футбольный мяч! Так я уже теперь сразу сел за португальский.
— Почему за португальский?
— Очень просто. Скоро придётся переезжать в Голландию, так я на всякий случай решил изучить португальский.

Саша Чёрный
«Эмигрантские разговоры», 1924-1925

Друзья, привет! Завтра я лечу в новую эмиграцию, завтра очередная дата впечатается навсегда в память💔

Поддержите меня, пожалуйста: поделитесь завтрашним или любым другим постом, чтобы о канале узнали новые люди❤️

Обнимаю вас🫂

И, конечно, заключительный аккорд во всём этом: нас лишали гражданства. Но лишали не просто так: за отказ от советского паспорта надо было заплатить пятьсот рублей на человека. Это 4,5 месяца зарплаты инженера на каждого.

Ну хорошо, у нас была кооперативная квартира, родители еще подкинули, мы как-то рассчитались со всеми этими долгами советской власти. А до нас ещё брали за образование ... там какие-то невероятные суммы были, 22 тысячи, не пятьсот наши. И собирали отъезжавшим всем миром, буквально всей какой-то интеллигентской общиной.

Но при всём при этом, при всей безнадежности этой ситуации, в этом была некая романтическая окраска: люди уезжали в совершенно неведомый мир, из которого, по теории вероятности, они никогда не вернутся.

Сева Новгородцев

Журналист уехал из России в 1975 году.

... мы говорили о вещах, которые в России осмеивались и причислялись к пустякам и каким-то классовым предрассудкам. И вот ради того, чтобы эти темы продолжить … я думаю, стоило потерять родную землю, оказаться на чужой земле, в бесправном, в сущности, положении, без тех преимуществ, которыми пользовались советские писатели, разъезжавшие по всяким конгрессам, имевшие дачи, пенсии, как Алексей Толстой и другие, прожить, в сущности, бедную, скитальческую жизнь, чтобы по мере сил постараться быть верными настоящей, подлинной России, никакой казенной цензурой не задавленной.

Георгий Адамович

Поэт покинул Россию в 1923 году.

Вчера выпал снег. Было красиво, как в России.

Вера Бунина в письме
Франция, 1945 год

Стараемся держаться крепко, бодро: уезжаем на год, самое большее на полтора. Дела в России идут лучше, нэп приведёт всё к «естественному» состоянию, одолеют свобода и здравый смысл, мы и вернёмся: подлечимся, побываем в Италии, да и домой. Самой умной из нас оказалась дочь.
— Нет, скоро мы не вернёмся!

Борис Зайцев

Писатель покинул страну навсегда в 1922 году.

Друзья, напоминаю, что футболки, постеры, шоперы и блокнот, можно купить тут: https://emigracia100.printify.me (если не открывается, включите ВПН), а тут все важные детали.

Что делать? Что делать? Сеанс в Гааге был в самом разгаре, а я еще не принял окончательного решения. Ведь можно же ещё спокойно отправиться на приём в советское посольство, завтра вернуться в Ленинград и попробовать в следующий раз. Как, мне сказал Майлс, будет по-английски «политическое убежище»? Political asylum. «Политикл эсайлэм». Легко сказать. Наконец сеанс кончился, я попрощался с организаторами, пришло такси. Вот уже шофёр спрашивает: «Куда едем?» — но я не знаю. Не знаю! И лишь когда таксист повторил: «Так вам куда?» — я сказал: «Амстердам!». На следующий день рано утром я пришел в полицию и попросил политическое убежище.

Виктор Корчной

Шахматист не вернулся в СССР в 1976 году. Жену и сына выпустили к нему только через 6 лет.

Не кончилось.
«Как-нибудь» не срослось.
По-прежнему всё — о ней.
Не вышло на финиш.
Не улеглось.
Война идет тысячу дней.

Лиза Монеточка

Певица покинула Россию в 2022 году.

Съезд пролетарских писателей в Москве постановил:

1) Старую классическую литературу ... за ненадобностью упразднить.

2) Монументы Пушкина, Гоголя и Крылова перелить на пулемёты.

3) Освободившиеся пьедесталы сохранить вакантными для Демьяна Бедного, Сергея Городецкого и Василия Князева.

4) У всех случайно проживающих в СССР непролетарских писателей конфисковать бумагу и перья ...

5) Книги непролетарских писателей из библиотек и книжных складов изъять, переработать в бумажную массу, окрасить в красный цвет и сдать целиком в союз «пролетписов».

Саша Чёрный
«Нам пишут из Москвы»

Поэт покинул Россию в 1920 году.

Квестура (полицейское управление) занимала целый большой квартал в Риме... И там сидела непробиваемая итальянская бюрократия: какие-то люди, которые уже в пятом или в шестом поколении служат в квестуре. Когда я пришел заполнять бумаги, высидел четыре часа очереди, попал на чиновника, ну слава богу! У меня были начатки итальянского, триста слов каких-то я знал, потому что он по-английски не в дугу.

И он говорит, имя там, адрессо. А мы жили на улице Умберто Каньи... И мужик мне говорит: «И я тоже живу на Умберто Каньи!» Ну, соответственно, в другом городе. Поговорили, расстались, и он мне сказал сакраментальную фразу, которая меня потом преследовала целый год: «settimana la prossima», то есть «Приходи на следующей неделе».

Приехал на следующей неделе, высидел четыре часа. Там огромный холл, где сидят эти бумагомараки, их человек сто, соответственно, ты попадаешь к кому-то другому. И все, мое дело исчезло, с концами, я ездил из недели в неделю, мне говорили «settimana la prossima». ...

По-английски есть такой титул, фрейлина in waiting, то есть ждущая дама. Я им всегда подписывался: gentleman in waiting.

... попадаю к тому же мужику больше года спустя. Он на меня смотрит рыбьим глазом, по списку пальчиком водит, ответа нет, говорит «settimana la prossima». Потом в глазу загорелся огонек, он вспомнил, говорит: «Улица Умберто Каньи!» Я говорю: «Си, сеньор». Он говорит: «Porca madonna!» Короче, выругался грязно католическим ругательством, полез в ящик, где была спрятана единственная папка. Моя. Он ее туда бросил и забыл.

Сева Новгородцев

Журналист уехал из России в 1975 году.

Трудно, точней — невозможно мне рассказать о себе. Должно быть, я как-нибудь изменился, но самому незаметно. После Берлина я много ездил, и это, кажется, было главным признаком моего существования. Вы только подумайте: не считая разных мелких городов, побывал я после Берлина в Праге, Мариенбаде, опять в Праге, в Вене, в Венеции, в Риме, в Турине, в Париже, Лондоне, Бельфасте, опять в Лондоне, Париже, Турине, Риме, в Неаполе, в Сорренто, в Риме, в Париже, в котором и «под» которым живу теперь, к счастию, уже семь месяцев, меняя только квартиры. И то надеюсь в нынешней просидеть до 1 октября будущего года. А то ведь я однажды подсчитал число комнат, в которых жил или ночевал. Знаете, сколько, не считая, конечно, вагонов и кают? 42. Уверяю Вас, это хлопотливо.

Вячеслав Ходасевич — другу Борису Диатроптову
1925 год

Поэт уехал из России в 1922 году.

Я прекрасно понимаю, что такое опять увидеть «дом», какой бы он теперь ни был. Это ведь большое общее горе. Если спокойно обсуждать «плюсы» и «минусы», то это такой плюс, с которым минусы несоизмеримы. Но я эти минусы перечислю.

Читали ли Вы воспоминания Телешова? … он сообщает о покаяниях Куприна (нам бывших неизвестными). Боюсь, что это обязательно, как бы ни приглашали и что бы ни обещали. …

Кто Вас зовёт и что именно Вам обещают? … Думаю, что часть обещаний исполнят, некоторые книги Ваши издадут, отведут квартиру, и Вы получите много денег, на которые и там сейчас ничего купить нельзя: там голод и нищета такие же, как почти везде в Европе. Однако и это во многом зависит от того, кто обещает.

… Если у Вас есть ещё остатки премии, то их Вы никогда не получите — разве их эквивалент, вероятно, не очень ценный.

Марк Алданов — Ивану Бунину, 30 мая 1945 года

Иван Бунин покинул Россию в 1920 году, больше не возвращался.

Я получил вызов к американскому консулу в Марселе и предполагаю, что получена для меня виза в С. Штаты. Пока её не было, мы плакали, что нет; теперь плачем... что есть. В самом деле, я пускаюсь в величайшую авантюру всей моей жизни. Но так как делать мне и во Франции нечего, то, помимо других причин, надо ехать.

Марк Алданов
письмо Ивану Бунину
1940 год

Писатель покинул Россию в 1918 году, жил в Париже, в 1940 году переехал в США.

Моя семья — все стали латышами, хотя никогда в Риге не были и никакими латышами не были. Но тогда латышское консульство в Петрограде за небольшую сумму денег выдавало свидетельство, что вы жили в Риге всю жизнь, что вы чистокровные латыши, поэтому вас выпускали в Ригу. А Рига была заграницей, в Риге было другое правительство, другой общественный строй, это не было частью России.

Георгий Адамович

Поэт покинул Россию в 1923 году.

В третьем классе едет другая группа «возвращенцев». Они прожили в Нью-Йорке восемь–десять лет, получили американские бумаги и теперь собираются навестить родных в России. Всё это молодые люди, не имеющие о Советском Союзе ни малейшего представления.
...
— Вы что делали в Нью-Йорке?
— В парикмахерской служил. Думаю устроиться в Москве. Своё всегда заработаю. Надоело, знаете, жить в Америке.
— А сколько вы в Нью-Йорке зарабатывали?
— Сорок долларов в неделю. Проживал двадцать...

...Все они убеждены, что их примут с распростертыми объятиями, сейчас же устроят на работу по специальности и что жить в Москве будет так же легко и приятно, как в Нью-Йорке. Рассказ об очередях, карточках и лишениях, которые испытывают живущие в России, встречен был недоверчиво:
— Это всё мы слышали ... В газетах пишут. Но не может этого быть. Надо своими глазами увидеть, убедиться...
Убедятся.

из книги «Там, где была Россия» (1931 год)
Андрей Седых

А где-нибудь дома,
под самой Москвою в усадьбе —
под крышею дома
две ласточки кличут подруг.
Но только — не гнуться!
Поверь, всё печальное — сзади.
Сумей улыбнуться,
чтоб вдруг не расплакаться, друг!

Алексей Ачаир, 1933 год

Поэт покинул Россию в 1922 году, жил в Харбине, в 1945 году был принудительно репатриирован и провёл 10 лет в ГУЛАГе.

Главное заключается в том, что эмиграция — величайшее несчастье моей жизни, и в тоже время — единственный реальный выход, единственная возможность заниматься выбранным делом. При этом я до сих пор вижу во сне Щербаков переулок в Ленинграде или подвальный магазин на улице Рабчинского. От крайних форм депрессии меня предохраняет уверенность в том, что рано или поздно я вернусь домой, либо в качестве живого человека, либо в качестве живого писателя. Без этой уверенности я бы просто сошел с ума.

Сергей Довлатов

Писатель уехал из СССР в 1978 году.

О Вас, Алексей Михайлович, все думают здесь хорошо, ждут Вас, встретят Вас триумфатором. Полагаю, существовать здесь можно (морально же, гораздо легче). Передайте Толстому и Микитову, что и их ждут.

Борис Пильняк — Алексею Ремизову
Коломна — Берлин, 1922 год

Писатель Алексей Ремизов покинул Россию в 1921 году, не возвращался. Писатель Борис Пильняк не уезжал, был расстрелян в 1938 году.

Потому что человеку
Надо в сущности ведь мало...
Чтоб у ног его собака
Выразительно дремала,

Чтоб его поили грогом
До семнадцатого пота,
И играли на роялях,
И читали Вальтер Скотта,

И под шум ночного ливня
Чтоб ему приснилось снова
Из какой-то прежней жизни
Хоть одно живое слово!

Дон-Аминадо

Поэт уехал из России в 1920 году.

Русское население Берлина, особенно в западных его кварталах, было в эти годы так велико, что, согласно одному популярному в то время анекдоту, какой-то бедный немец повесился с тоски по родине, слыша вокруг себя на Курфюрстендамме только русскую речь.

Глеб Струве

Литературный критик покинул страну в 1919 году.

Я оглядел пустой чемодан. На дне — Карл Маркс. На крышке — Бродский. А между ними — пропащая, бесценная, единственная жизнь.

Сергей Довлатов
«Чемодан»

Кончилась Москва настоящая, началась воображаемая. Сперва виделась она из Берлина, потом с генуэзского побережья, из Рима, Флоренции и вот восемь лет — из Парижа.

Москва берлинская почти как и не воображаемая. Кажется, сел в поезд и на другой день дома. Постоянно «оттуда» приезжал кто-нибудь. Люди, собрания, кафе Леон — всё, как бы продолжение Дома Герцена и Союза Писателей.

Лишь Париж показал, что такое преграда, что такое «изгнание». Москва ... отдалилась на тысячи километров. … Началась эмиграция: длительное, как бы законное существование вне родины.

Борис Зайцев, 1932 год

Писатель покинул страну в 1922 году.

Я ... перевёз за границу важные документы, фотографии, книги и оставил их в Западной Европе. В июле 1976 года я поехал на турнир в Голландию и снова захватил с собой ценный груз. Я бы снова вернулся в СССР за вещами, но дал интервью — в своем обычном стиле — для Франс Пресс. ... Увидев своё интервью напечатанным, я понял, что в Союзе меня съедят, и попросил у голландских властей политического убежища...

Хироманты обнаружили на моей руке необычные линии. …линия жизни резко разделяется на две половины... Если в Союзе сохранятся секретные службы ... я бы посоветовал привлечь для пользы дела и хиромантов — чтобы вовремя определять того, кому потом будет присвоена кличка «злодей».

Виктор Корчной

Шахматист не вернулся в СССР в 1976 году, попросив после турнира убежища в Нидерландах. Жену и сына выпустили к нему только через 6 лет.

— Нет, наша жизнь совсем не однообразна: еще так недавно мы жаловались на жару, а теперь уже можем начать жаловаться на холод.

Из книги «Сатира и юмор русской эмиграции»

—
Напоминаю, что футболки, постеры, шоперы и блокнот с эмигрантскими надписями можно купить тут: https://emigracia100.printify.me (если не открывается, включите ВПН). А тут все подробности по заказу.

Наши радости так похожи на наши печали, что порою и отличить их трудно…

Надежда Тэффи
«Воскресенье», 1920 год

Колесо Истории вращается.
И, хоть очень дорога цена,
городам и людям возвращаются
добрые — навечно! — имена.

Давид Симанович
Поэт, исследователь творчества Марка Шагала
1962 год

«Очистив» Россию от современной русской литературы, от Арцыбашевых, Буниных, Мережковских, Куприных, Ремизовых и т.д., и т.д., распорядители (как мы знаем) ныне принялись за коренное очищение её и от всего русского литературного наследия. Кстати, и вообще от литературы, от всего, что имеет отношение к культуре духа. Не имея возможности уничтожить или выбросить писателей, которые уже умерли, они принуждены ограничиться физическим уничтожением их книг. ...

Земля пустынна: ни травинки, всё срезано; и вот, судорожно еще роются в ней чёрные ногти, нащупывают, вырывают корни, чтобы уж и корней не осталось, памяти не осталось...

Зинаида Гиппиус
1924 год

Поэтесса покинула страну в 1919 году.

Слушай, я совершенно счастлив. Счастье моё — вызов. Блуждая по улицам, по площадям, по набережным вдоль канала, — рассеянно чувствуя губы сырости сквозь дырявые подошвы, — я с гордостью несу своё необъяснимое счастье. Прокатят века, — школьники будут скучать над историей наших потрясений, — всё пройдёт, всё пройдёт, но счастье моё, милый друг, счастье мое останется, — в мокром отражении фонаря, в осторожном повороте каменных ступеней, спускающихся в чёрные воды канала, в улыбке танцующей четы, во всём, чем Бог окружает так щедро человеческое одиночество.

Владимир Набоков
«Письмо в Россию», 1925 год

Писатель покинул Россию в 1919 году.

Друзья, привет! Футболки, постеры, шоперы и блокнот, которые мы с вами придумывали (пост раз, пост два), можно купить тут: https://emigracia100.printify.me (если не открывается, включите ВПН).

1. Спасибо, что включились в мою безумную идею, без вас я бы не решилась ни на что подобное❤️ Если хоть одна футболка или блокнот кого-то порадует и поддержит, я буду счастлива!
2. Хочу, чтобы вы знали, что с каждого товара я заработаю около 3-4 долларов, из них 1 доллар я буду донатить ОВД-Инфо.
3. Если вы хотите изменить надпись, например, не «Москва тут🤍», а «Новосибирск тут🤍», напишите, пожалуйста, мне @sto_let_emigracii
4. Доставки в Россию, к сожалению, нет, но вы мне можете написать, и мы что-нибудь придумаем!
5. Если при заказе вы обнаружите стоимость доставки больше 10 долларов, тоже пишите, я вручную поменяю место изготовления вашей футболки, так, возможно, будет дешевле вам её доставить.

Буду ужасно рада, если вы поделитесь этим постом!

Мне много раз угрожали. Просто к 1980 году я уже устал. Я как раз написал письмо против высылки Сахарова, и ко мне явился человек, который сказал: «Владимир Николаевич, моя фамилия Богданов, я из райкома КПСС. Я уполномочен вам сообщить, что терпение советской власти и народа кончилось. Если вы не измените своё поведение, ваша жизнь здесь станет невыносимой». Я ему на это сказал: «Моя жизнь здесь уже невыносима, поэтому, если речь идёт о том, чтобы я уехал, я уеду».

Как вы считаете, я уехал добровольно?

Владимир Войнович

Писатель уехал из СССР в 1980 году. В 2004 году вернулся в Россию.

Что мы везли с собой? Вот сохранившийся в одной из материнских тетрадей —

«Список (драгоценностей за границу):
Карандашница с портретом Тучкова IV
Чабровская чернильница с барабанщиком
Тарелка со львом
Сережин подстаканник
Алин портрет
Швейная коробка
Янтарное ожерелье

(Алиной рукой):
Мои Валенки
Маринины сапоги
Красный кофейник
Синюю кружку новую
Примус, иголки для примуса
Бархатного льва».

Ещё с нами ехал любимый Маринин плюшевый плед, последний подарок её отца... и первые советские детские книжки...

Одежды, обуви почти не осталось: всё было сношено, распродано, роздано, поэтому носильных вещей везли совсем мало, вот только мои новые (весной! за границу!) Валенки с большой буквы, так и внесённые в «список драгоценностей», да Маринины разноцветные, узорные казанские сапожки!

Ариадна Эфрон
Переводчица, художница, дочь Марины Цветаевой

Уехала из России с мамой в 1922 году, ей было 9 лет.

На фабрике немецкой, вот сейчас, —
Дай рассказать мне, муза, без волненья!
на фабрике немецкой, вот сейчас,
все в честь мою, идут приготовленья.

Уже машина говорит: «Жую,
бумажную выглаживаю кашу,
уже пласты другой передаю».
Та говорит: «Нарежу и подкрашу».

Уже найдя свой правильный размах,
стальное многорукое созданье
печатает на розовых листах
невероятной станции названье.

И человек бесстрастно рассует
те лепестки по ящикам в конторе,
где на стене глазастый пароход,
и роща пальм, и северное море.

И есть уже на свете много лет
тот равнодушный, медленный приказчик,
который выдвинет заветный ящик
и выдаст мне на родину билет.

Владимир Набоков, 1927 год

Писатель покинул Россию в 1919 году, ему было 20 лет.

Дорогой отец! Мне очень грустно, что у тебя возникло чувство, будто бы я избрал роль «изгнанника» и чуть ли не собираюсь бросить свою Россию... Я не знаю, кому выгодно таким образом толковать тяжелую ситуацию, в которой я оказался «благодаря» многолетней травле начальством Госкино ... Может быть, ты не подсчитывал, но ведь я из двадцати с лишним лет работы в советском кино — около 17-ти был безнадёжно безработным. Госкино не хотело, чтобы я работал! …

Потом, я вовсе не собираюсь уезжать надолго. ... Я не диссидент, я художник, который внёс свою лепту в сокровищницу славы советского кино. ... Поэтому я не верю в несправедливое и бесчеловечное к себе отношение. Я же как остался советским художником, так им и буду, чего бы ни говорили сейчас виноватые, выталкивающие меня за границу.

Андрей Тарковский
1983 год

Кинорежиссёр навсегда покинул СССР в 1982 году. Отец и сын больше не увиделись, Андрея не стало на 55-м году жизни.

— Как отражается изгнание на чувстве языка?

— Дома всё помогает и всё мешает; ты знаешь, чувствуешь, где враги и где друзья. Outside Russia ты не знаешь, who is who. Я один на один с языком. Чувство языка обостряется. Ты осторожнее, внимательнее, проверяешь себя несколько раз, чаще пользуешься словарем.

Иосиф Бродский
Из интервью, 1980 год

О других, про кого Вы спрашиваете, могу сообщить немного и очень внешне. … Бердяев с Франком акклиматизируются и затевают русский университет в Берлине. Муратовы ещё одной ногой в Москве и не понимают, что вряд ли туда вернутся. Конечно, как и Зайцевы, в Италию не попадут: там жизнь раз в 14 дороже здешней, а издаваться там негде.

Вячеслав Ходасевич
Из письма, 1922 год

Поэт уехал из России в 1922 году.

Я сделал это! Я сбежал! Ладони врезались в воду, тело, движимое ластами, скользило сквозь воду почти без усилий.

Я мысленно видел майора Эмниешвили, распекаемого начальниками, уже без его высокомерной усмешки. Ха-ха! Вы думали, я буду ждать, пока вы меня возьмёте? Я видел гэбэшников, яростно перерывающих оставленные мною вещи. Счастливо!

Пётр Патрушев
«Приговорён к расстрелу»

В 1962 году пловец сбежал из СССР в Турцию, проплыв 35 км по морю. Заочно был приговорён к смертной казни. Жил в Австралии, работал телеведущим, журналистом, переводчиком-синхронистом.