Мой Васильевский остров: детские воспоминания 💭
Васильевский остров я знала ещё в то время, когда спокойно в восьмилетнем возрасте могла перемещаться по городу на метро, автобусах и трамваях хоть допоздна, и маме, в общем-то, нечего было волноваться.
Папа учился в Военно-медицинской академии, мама, раз уж судьба забросила в Питер, тоже проходила какие-то крутые курсы повышения квалификации, ординатуру по детской офтальмологии, и попутно работала, так что я была вполне самостоятельной девочкой, ездила на каток, ходила в кучу кружков в Дом культуры им. Кирова и в «павильоны» на берегу Невской губы на большой теннис.
Жили мы в трёх разных съёмных комнатах в коммуналках: на улице Канареечной, на 13-ой линии, а потом на проспекте Газа – это уже не на Васильевском острове...
Дом на улице Канареечной был старый, двухэтажный и ушедший по щиколотку в асфальт. Вход в квартиру тире подъезд был даже ниже уровня двора и к нему вели пара ступенек вниз, такое анти-крыльцо. Там одно время у меня жил голубь с раненым глазом и крылом, которого я подобрала и притащила домой маме – лечи!
Мама произвела операцию на глазу и потом прокляла всё на свете, так как голубь остался у нас на пансионе и загадил всё вокруг. Дождавшись моих летних каникул и отъезда в благословенный Крым, родители, как я понимаю, дали хорошего «пинка» ужасной птице, а, может, он действительно поправился и улетел сам.
В этой квартире жил моряк Вася, который поехал в отпуск в Крым, обнаружил на бульваре кусты лавровишни, посаженные для городского интерьера, и оборвал их – привёз целый мешок «лаврового листа» для плова и всяких других борщей. Пришлось его разочаровывать.
Ещё у него был пёс, огромный чёрный дог, собака Баскервилей практически, особенно, когда ночью проникал к нам в незакрытую на ключ комнату. Просыпаешься от какого-то неуловимого беспокойства, а над тобой чёрная огромная ласковая морда.
Во второй квартире у соседей был пушистый рыжий кот, самостоятельно ходящий на унитаз и спускающий за собой воду – он прыгал и цеплялся лапами за деревянный грузик на цепочке, приделанный к сливному бачку. А я, приходя из школы, забирала его к нам в комнату и учила прыгать через лыжную палку.
В третьей квартире жила старушка-божий одуванчик и клопы. Клопы, надо сказать, были во всех трёх квартирах, но только эта старушка наотрез отказывалась их совместно травить, говоря: «Как же я его буду травить, когда он, может, самого Петра Первого кусал?!» К тому же, она классически сыпала соль в чужие кастрюли.
А я вечерами, когда родители уходили в кино или театр, слушала книги по радио, что-то вроде радиоспектаклей. Именно так я впервые познакомилась с «Маленьким Принцем» - сидела, не зажигая свет, слушала и представляла....
Увы, уже взрослой, приехав на Васильевский остров, Дом детства я не нашла.
Василеостровский 24
