Становление Белокриницкой Церкви в селе Сепыч
Продолжаю читать книгу Дугласа Роджерса про старообрядческую общину села Сепыч в Пермском крае. Изначально село было полностью беспоповским поморского согласия. Во второй половине XIX в возник раскол в общине из-за различного понимания этических границ допустимых поступков для духовного наставника общины. По мнению одной части общины наставник недопустимо смешал духовное и мирское: начал активно извлекать прибыль, занялся предпринимательством. Также есть версия, что спор дополнительно усугубился из-за участия женщины, которая сыграла провокативную роль в обострении конфликта (мужчины из числа соборных "поссорились из-за бабы"). В итоге община разделилась на "деминских" и "максимовских", по именам наставников в момент разделения.
В советское время в обоих сообществах поддерживалось строгое разделение на мирских и соборных. Последние были допущены к молитве и состояли из детей, стариков и безбрачных, и не могли сообщаться с мирскими в пище и молитве. Во второй половине XX в соборные состояли преимущественно из женщин старшего возраста. Причем как правило мирские в молодом и зрелом возрасте, активные партийные и общественные деятели, сотрудницы местной администрации, и соборные в старости, активные богомолки, — это были одни и те же женщины, на разных этапах своей жизни.
После распада Союза в селе появились представители Белокриницкой иерархии старообрядцев, приемлющих священство (РПСЦ), которые при активном содействии главы приватизированного совхоза Сепыч начали строительство старообрядческого храма в Сепыче. Администрация выделила участок на видном месте. Интересна мотивация как ее раскрывает автор — для предводителя местного бизнеса и сотрудников администрации строительство храма это был общественный проект и возможность замолить грехи за участие в антирелигиозных действиях в советское время. Они осознавали что это по сути другая старообрядческая конфессия, но по сравнению с децентрализованной сетью беспоповских общин, тем более разделенных в самом селе, единая церковь с выстроенной иерархией и обученными церковной грамоте и знаменному пению священник и диакона имели преимущество в деле объединения верующих в новую эпоху. Также объединению верующих старообрядцев вокруг храма РПСЦ поспособствовали такие факторы как отсутствие у поповцев строгого поколенческого раздела на мирских и соборных, которое сохранялось у беспоповцев, и, как ни странно, гендерный фактор: священник и диакона РПСЦ — относительно молодые мужчины, а наставницы соборных беспоповцев — женщины в возрасте. Так вот способность договариваться с властями (о помощи со строительством храма и проч) и быть хозяином у местных прихожан ассоциировалась именно с фигурой мужчины. Интересно, что ученые-археографы из Москвы предприняли некоторые попытки содействовать сохранению беспоповской традиции в селе через создание музея, а также наставник из Древлеправославной Поморской Церкви (ДПЦ) в Москве попробовал увещевать местных беспоповцев сохранить приверженность своему согласию, но эти попытки ни к чему не привели.
В 1997 г. Предстоятель РПСЦ Митрополит Алимпий освятил новый храм во имя Рожества святого Иоанна Предотечи. Храм в селе стал центром общественной жизни, где прихожане получили доступ ко всем таинствам и возможность крестить, венчать и отпевать. С тех пор глава старообрядческой Церкви регулярно посещает приход, а в самом селе есть постоянный старообрядческий священник (страница прихода).
Вынес интересное обобщение как гипотезу — в связи с широким распространением Белокриницкой священнической иерархии в изначально беспоповских селах во второй половине XIX в и с новой силой в 1990-ые некоторые особо строгие этические установки и ограничения, которые циркулируют и обсуждаются внутри среды, могут иметь беспоповские корни. В частности неодобрение излишне пышных свадебных торжеств (где поют что то кроме богослужебного и духовных стихов) — соборным беспоповцам участие в любых свадебных торжествах было строго запрещено вообще.
Записки о старообрядчестве
Продолжаю читать книгу Дугласа Роджерса про старообрядческую общину села Сепыч в Пермском крае. Изначально село было полностью беспоповским поморского согласия. Во второй половине XIX в возник раскол в общине из-за различного понимания этических границ допустимых поступков для духовного наставника общины. По мнению одной части общины наставник недопустимо смешал духовное и мирское: начал активно извлекать прибыль, занялся предпринимательством. Также есть версия, что спор дополнительно усугубился из-за участия женщины, которая сыграла провокативную роль в обострении конфликта (мужчины из числа соборных "поссорились из-за бабы"). В итоге община разделилась на "деминских" и "максимовских", по именам наставников в момент разделения.
В советское время в обоих сообществах поддерживалось строгое разделение на мирских и соборных. Последние были допущены к молитве и состояли из детей, стариков и безбрачных, и не могли сообщаться с мирскими в пище и молитве. Во второй половине XX в соборные состояли преимущественно из женщин старшего возраста. Причем как правило мирские в молодом и зрелом возрасте, активные партийные и общественные деятели, сотрудницы местной администрации, и соборные в старости, активные богомолки, — это были одни и те же женщины, на разных этапах своей жизни.
После распада Союза в селе появились представители Белокриницкой иерархии старообрядцев, приемлющих священство (РПСЦ), которые при активном содействии главы приватизированного совхоза Сепыч начали строительство старообрядческого храма в Сепыче. Администрация выделила участок на видном месте. Интересна мотивация как ее раскрывает автор — для предводителя местного бизнеса и сотрудников администрации строительство храма это был общественный проект и возможность замолить грехи за участие в антирелигиозных действиях в советское время. Они осознавали что это по сути другая старообрядческая конфессия, но по сравнению с децентрализованной сетью беспоповских общин, тем более разделенных в самом селе, единая церковь с выстроенной иерархией и обученными церковной грамоте и знаменному пению священник и диакона имели преимущество в деле объединения верующих в новую эпоху. Также объединению верующих старообрядцев вокруг храма РПСЦ поспособствовали такие факторы как отсутствие у поповцев строгого поколенческого раздела на мирских и соборных, которое сохранялось у беспоповцев, и, как ни странно, гендерный фактор: священник и диакона РПСЦ — относительно молодые мужчины, а наставницы соборных беспоповцев — женщины в возрасте. Так вот способность договариваться с властями (о помощи со строительством храма и проч) и быть хозяином у местных прихожан ассоциировалась именно с фигурой мужчины. Интересно, что ученые-археографы из Москвы предприняли некоторые попытки содействовать сохранению беспоповской традиции в селе через создание музея, а также наставник из Древлеправославной Поморской Церкви (ДПЦ) в Москве попробовал увещевать местных беспоповцев сохранить приверженность своему согласию, но эти попытки ни к чему не привели.
В 1997 г. Предстоятель РПСЦ Митрополит Алимпий освятил новый храм во имя Рожества святого Иоанна Предотечи. Храм в селе стал центром общественной жизни, где прихожане получили доступ ко всем таинствам и возможность крестить, венчать и отпевать. С тех пор глава старообрядческой Церкви регулярно посещает приход, а в самом селе есть постоянный старообрядческий священник (страница прихода).
Вынес интересное обобщение как гипотезу — в связи с широким распространением Белокриницкой священнической иерархии в изначально беспоповских селах во второй половине XIX в и с новой силой в 1990-ые некоторые особо строгие этические установки и ограничения, которые циркулируют и обсуждаются внутри среды, могут иметь беспоповские корни. В частности неодобрение излишне пышных свадебных торжеств (где поют что то кроме богослужебного и духовных стихов) — соборным беспоповцам участие в любых свадебных торжествах было строго запрещено вообще.
Записки о старообрядчестве
