Орит Марк Этингер
(на церемонии годовщины 7 октября)
Я думаю, что за этот год мы научились плакать. Мы научились тому, что можно идти и прямо на улице плакать, и это нормально и оправданно.
К сожалению, я пережила очень много горя в своей жизни. В 2016, когда был убит мой отец, и в 2019,когда убили моего старшего братика, он был в Моссаде. И я думала - всё, теперь со мной ничего такого уже не случится.
А потом началась война, и 7 октября очень многие призвались. Мой младший братик Пдайя пошёл к своим солдатам уже в 8 утра, а в 10 утра ушёл воевать мой муж, резервист. Мои двоюродные братья, Эльханан и Менахем Кальманзон, отправились из Отниэля спасать людей в киббуце Беэри, и спасли больше ста человек. Сто одного человека, потому что одна из женщин была на сносях и вскоре родила дочь. Эльханан погиб, мой любимый двоюродный брат. Он погиб утром 8 октября, в одном из домов Беэри. Эльханан был для меня как отец, он организовывал мою свадьбу, а когда вышла моя книга, там на первой странице посвящение ему и его жене:" Моим вторым родителям".
Когда я потеряла его, то это будто бы я потеряла себя. Я не верила, что смогу встать от такого горя.
И тогда я посмотрела назад, на нашу историю. Меньше ста лет тому назад случился Холокост. Тогда не то что один из семьи выживал - едва ли один из огромного клана, все потомки, целыми поколениями были стёрты, вырезаны. У них не было даже страны, чтобы жить, даже клочка земли! Но вот один-единственный выживший выбрал встать, всмотреться в горизонт, в будущее, приехать в Страну (Израиль). Он создал здесь семью, и у него родился сын. Бени. Рав Бени Кальманзон, мой дядя. И он тоже выбрал жизнь, создал семью и у него родился сын. Эльханан. Мой двоюродный братик Эльханан Кальманзон, который в Чёрную субботу спас больше ста человек.
Так вот, если бы тот единственный выживший в Холокосте не выбрал встать, то этих ста человек сегодня не было бы в живых. Если бы все выжившие в Холокосте в Стране и в мире не выбрали встать, кто знает, может, мы бы и не сидели здесь сегодня, потому что у нас не было бы ни армии, ни страны, ни медицинских команд. У нас вообще бы не было как себя защитить.
Самое ужасное случилось, да. Но если они тогда, после Холокоста, сумели подняться, да кто мы такие, чтобы не суметь?!
Две недели после смерти Эльханана мой младший братик Пдайя, который был с отцом во время теракта, когда отца убили... он вообще был освобождён от призыва, но он призвался, дослужился до офицера и был одним из первых 4 000 солдат, вошедших в Газу: на "намэре", с улыбкой на лице. Как по мне, это и есть победа - беспомощный ребёнок, переживший теракт, идёт воевать, одетый в форму Цахала. Через три дня после входа в Газу Пдайя погиб.
Пдайя учил нас, что можно плакать. Нужно плакать! А потом нужно продолжать. Потому что если после той травмы, которую он пережил - видеть, как твоего отца убивают у тебя на глазах, а маму критически ранят... у мамы же до сих пор нет половины лица...Кстати, моя мама сидит здесь, в зале, и она и есть победа. Если он сумел и она смогла подняться после такого, так я верю, что мы все, каждый из нас тоже можем подняться после 7 октября. Я вот хожу по своей стране, знаете, гордая, как павлин какой-то - какие у нас люди! Даже вот здесь, со мной на сцене... столько боли - и столько глаз хороших...герои же! Я бывала в психиатрических отделениях - у людей ранены души, но они все - победители. Каждый день, каждое утро они находят в себе силы встать. У каждого чтобы хватило мужества справится с этой Катастрофой, с 7 октября. Да, это случилось, но мы продолжаем дальше. Продолжаем рожать детей, продолжаем творить добро, которое должно быть здесь.
Свою книгу я назвала: "Переломленный луч света". Потому что каждый из нас в этом мире - луч света, каждый несёт свой свет. И мы все переломаны, потому что такова реальность. Но когда луч света преломляется, возникают новые лучи и новые цвета радуги, которых не было прежде.
