,,..Удивительный случай спасения.
Из книги "Откровенные рассказы странника духовному своему отцу" (о Иисусовой молитве)
"Так я и жил один года три. Служивший мне мальчик (крестник) был с быстрыми способностями и все домашние дела мои исправлял, убирал комнату, топил печь, варил мне кашицу, грел самовар. Но при всем этом он был чрезвычайно резв и неумолкаемый шалун, беспрестанно бегал, стучал, кричал, резвился и потому весьма меня беспокоил; а я по болезни, да и от скуки, всегда любил читать духовное. У меня была прекрасная книга Григория Паламы об Иисусовой молитве: я почти беспрестанно читал ее, да понемногу творил и молитву. Мешал мне мой мальчик, и никакие угрозы и наказания не воздерживали его от шалостей. Вот я и придумал такое средство: стал сажать его у себя в комнате на скамеечку, приказывая, чтобы он беспрестанно говорил Иисусову молитву. Это сначала ему чрезвычайно не понравилось, и он всячески от сего уклонялся и почасту умолкал.
Я, чтобы заставить его исполнять мое приказание, клал возле себя розгу. Когда он говорил молитву, я спокойно читал книгу, или слушал, как он произносит; но лишь только он замолчит, я показываю ему розгу, и он испугавшись опять принимался за молитву; и это меня очень успокаивало, ибо начиналась тишина в моем жилище. По некотором времени я заметил, что уже розги не нужно, мальчик стал охотнее и усерднее исполнять мое приказание; далее я усмотрел совершенную перемену в его резвом характере, он стал тих и молчалив, и домашние работы отправлял успешнее. Это меня порадовало, и я начал более давать ему свободы. Наконец, что вышло? Он так привык к молитве, что почти всегда и при всяком деле творил ее без всякого моего понуждения. Когда я спрашивал его об этом, он отвечал, что непреодолимо ему хочется всегда творить молитву. Что же ты при сем чувствуешь? Ничего, только и чувствую, что мне бывает хорошо, когда говорю молитву. Да как же, хорошо? Не знаю, как сказать. Весело, что-ли? Да, весело.
Ему было уже 12 лет, как началась в Крыму война, я уехал к дочери в Казань, и его взял с собой. Здесь поместили его в кухне с прочими людьми, и он от этого очень скучал и жаловался мне, что люди, играя и шаля между собою, приступили и к нему, и смеялись над ним, и сим мешали ему заниматься молитвою. Наконец, месяца через три он вошел ко мне, да и говорит: я уйду домой; мне здесь нестерпимо скучно и шумно. Я сказал ему: как можно тебе одному идти в такую даль и в зимнее время? Дожидайся когда я поеду тогда и тебя возьму. На другой день пропал мой мальчик. Везде посылали искать, но нигде его не нашли. Наконец, я получаю из Крыма от людей, оставшихся в нашем хуторе, письмо, что оный мальчик, 4 числа апреля, на второй день Пасхи найден мертвым в пустом моем доме. Он лежал на полу в моей комнате благообразно, сложивши руки на груди, картуз под головою и в том самом холодном сюртучке, в котором ходил у меня и ушел. Так и похоронили его в моем саду. Получивши это известие, я чрезвычайно удивлялся, каким образом так скоро добрался мальчик до хутора. Он ушел 26 февраля, а 4 апреля найден. В один месяц перейти около трех тысяч верст, дай Бог и на лошадях. Ведь придется верст по сто в день. А притом в холодной одежде, без паспорта и без копейки денег. Положим, что может быть, кто-нибудь и подвозил его по дороге, но и это все не без особенного промысла и попечения о нем Божия. Вот мальчик мой, сказал, наконец, барин, вкусил плод молитвы, а я и на старости лет моих еще не пришел в его меру...
Боже мой, размышлял я сам в себе, каких дивных явлений силы Божией не бывает от сей молитвы! И как мудро и поучительно сие происшествие; мальчика розга научила молитве, да еще и послужила средством к утешению! Не те же ли розги Божии наши скорби и напасти, встречаемые на молитвенном пути? А потому, чего же мы боимся и смущаемся, когда показывает нам их рука Отца нашего небесного, исполненного беспредельной любви, и когда сии розги научают нас прилежнее поучаться молитве и ведут нас к утешению неизреченному? "
