A spy in the archives

Квир-артефакт, получается.

Помните историю, рассказанную Ларисой Бельцер-Лисюткиной, которая в 1978 сопровождала как переводчик в Москве двух гей-активистов из Западного Берлина? Они приехали официально, по приглашению Ивана Капитонова – секретаря ЦК КПСС, как представители очередной левой молодежной группы, заинтересованной в общении со своими товарищами в СССР. В принципе, так оно и было. За исключением того, что ребята представляли Homosexuelle Aktion Westberlin (Гомосексуальное движение Западного Берлина), о чем советская сторона не знала. Вроде бы даже сериал хотели снимать по этой истории. Но это было до войны.

А история, о которой я сейчас расскажу, произошла позже, в 1985 году. Первоначально, хотела вставить ее во Вспышку, но, строго говоря, к теме ВИЧ она особо отношения не имеет, а вот к квирятине – прямое. Кстати, и фильм об этой истории уже снят (в 1986). Такой, что ни один кадр здесь показать невозможно, чтобы бан не словить. Хардкороное гей-порно под названием Moscow Does Not Believe in Queers. Понимаете, да? Это авторская фантазия на тему гей-секса в СССР, снятая после поездки в Москву.

Итак, 25-летний в середине 1980х канадский активист и режиссер Джон Грейсон – источник и главный действующий герой этой истории (и автор упомянутого перверзейшего фильма). Он рассказал ее в книге, посвященной его творчеству. Вышла в 2013 году.

В 1985 году Грейсон оказался в летней вылизанной Москве. Он прилетел на XII Всемирный фестиваль молодёжи и студентов. Грейсон тогда – звезда андеграундной сцены Торонто; левак, гей, активист, режиссер. Фестиваль проходил под лозунгом “За антиимпериалистическую солидарность, мир и дружбу!” Грейсону не чужды были эти ценности.

В отличие от немецких гей-предшественников, попавших в Москву по нелепой ошибке с советской стороны, Грейсон утверждает, что приехал на фестиваль как представитель Международной Гей Ассоциации Торонто официально (Toronto's International Gay Association, IGA) и очень этим гордится. Конечно, еще больше хотелось бы узнать о тех героических советских клерках, внесших его в списки. Ну, когда-нибудь и это произойдет.

Грейсон рассказывает, что приехав и разместившись в отеле, он сразу отправился искать членов голландской делегации: “Ходили слухи, что они там все квиры. Я знал, что это не так, но кое-кого из них я встречал в Торонто на конференции IGA”. В поисках представителя делегации он шастал по отелю, расспрашивая людей, пока не наткнулся на женщину, хорошо говорящую на английским, с “легким нидерландским акцентом”, которая, кажется, искренне хотела ему помочь. Но чем больше он объяснял ей, кого ищет, тем сильнее она смущалась. Выяснилось, что она советская переводчица.

Голландцы все же нашлись. 50 человек было в их группе и треть, по словам Грейсона, квиры – геи и лесбы, точно такие же идейные, как и он. “Мы сели обсуждать, как за десять дней конференции мы можем поднять квир-тему”. И лучший способ сделать это заключался во включении квир-повестки в официальную декларацию, которую готовили все национальные группы. Грейсон говорит, что голландцы декларацию писали мучительно долго и со скандалами, в группе были представители самых разных политических активистских групп, но в конце концов все сложилось. Увы, в советских опубликованных источниках этой декларации нет. Но мы и не удивились, правда? Кстати, реакция советских властей отразилась в архивных документах - усилия голландцев обозначены как "провокация".

Еще одним способом ведения публичной дискуссии на фестивале была активность в так называемых рабочих группах. Их было 15, и каждая была организована вокруг определенной темы: мир, антиимпериализм, спорт, культура. Делегации направляли своих членов, опираясь на их интересы и подкованность в конкретном вопросе. Грейсон решил, что наиболее подходящей рабочей группой для квир-тематики будет та, что посвящена дискриминации на рабочем месте (была и такая). И выступил. Говорит, услышал жидкие аплодисменты и возмущение. Представитель Голландии выступил в этой же рабочей группе и тоже по квирятине⬇️

Но основные силы голландские квиры бросили на выступление в антифашистской рабочей группе. И этот эпизод очень драматично описан у Грейсона. Советская сторона упрямилась и уверяла, что квирятина к антифашизму отношения не имеет. Голландцы возражали и напоминали советским о розовом треугольнике на робах заключенных нацистских концлагерей. Потом советская сторона заявила, что тема ок, но времени нет. Голландцы парировали – они зарезервировали время на выступление конкретно в этой группе за несколько месяцев до фестиваля, в апреле. Нечем крыть, до появления закона «о пропаганде» 40 лет. Выступление состоялось. Опять-таки, где-то в московском архиве пылится и этот документ, ведь записывали всё, тем более, речь об официальной программе, а не о неформальном общении (его спорадически тоже записывали, впрочем).

Голландцы вообще были самыми активными и в рассказе Грейсона они главные. Их представительница-лесба выступила в женском центре фестиваля. Её не очень хорошо принимали, но после выступления посыпались вопросы. От советских делегаток. Вопросы довольно гомофобно сформулированные, но с твердым намерением узнать больше деталей о сексе между женщинами. Конкретных деталей, уточняет Грейсон.

К концу фестиваля оформилась квир-фракция: британцы, итальянцы, ирландцы, американцы, голландцы и группа русских мужчин. Дальше всё по классике: летняя знойная плешка у Большого театра, бани и гей-пляж на севере Москвы (интересно, конечно, что за место).

Абсолютный netflix. Когда-нибудь.

PS Пару самых невинных кадров Moscow Does Not Believe in Queers повешу, если будет спрос.

«Вера Ивановна Преображенская сказала: “Ну, хорошо, вы все педерасты, а я кто?”. Мы стояли на площади и гадали, что с нами будет? Сколько часов остается? Чему верить? Вышлют из страны? Арестуют? Пошлют на лесозаготовки? Снимут с работы, исключат из союза? Ведь не кто-нибудь, а глава государства говорил все это. Что правильно?»

«Никита Сергеевич молчал около двух минут, а затем громко, с ненавистью произнес: “Говно!”. И, подумав, добавил: “Педерасты!”. И тут все сопровождавшие его государственные люди, как по команде, указывая пальцами то на одного, то на другого из нас, закричали: “Педерасты!”».

"Манеж 1962, до и после" художника Леонида Рабичева (1923-2017) одни из самых интересных из прочитанных за последнее время мемуаров. Он был в группе абстракционистов и учеников Белютина в Манеже зимой 1962, на которых Хрущев обрушился с бранью. Да, конечно, тогда стенограмму не опубликовали (уже только в наше время), но это знаковое событие, ставшее впоследствии символической точкой в оттепельной эпохе, о котором всем стало известно не только из газет, но и по многочисленным слухам. Не в последнюю очередь из-за того, что Хрущев сравнивал художников с "педерастами" и ... не мог остановиться.

Это было не единичное высказывание высказывание, а поток (взяла из стенограммы): "Сколько есть еще педерастов; так это же отклонение от нормы. Так вот это — педерасты в искусстве", "Вы нормальный физически человек? Вы педераст или нормальный человек? Это - педерасты в живописи", "Я опять повторяю, я вас считаю педерастами. Казалось бы, педерасты - это добровольное дело, договоренность двух типов, а государство за это дает 10 лет, а раньше — каторга."

Самое интересное, пожалуй, что Рабичев предлагает интерпретацию хрущевской фиксации, которая в научных работах не упомянается. По его словам, тогда же была "разоблачена группа гомосексуалистов" в издательстве "Искусство", о чем доложили Хущеву. Такое вполне могло быть, а суд прошел в закрытом режиме, возможно, когда-нибудь узнаем больше. Но это лишь одна деталь из богатого ими и прямо захватывающего текста.

Именно этот онтологический зазор, непостижимый для некоторых раннесоветских экспертов (впрочем, были яркие исключения, об одном таком хирурге, помогавшим совершать переходы, я расскажу), образовывает один из главных аргументов книги о переигрывании квирами знатоков, большинство из которых видели в наблюдаемых ими случаев красочные комбинации пограничных расстройств (впрочем, это со снисходительной симпатией как правило тогда), а все вокруг ...ну людей, субъектов, небезинтересных науке как раз в силу их решительности жить так, как они выбрали.

В книжке, в главной книжке, которая расскажет о раннесоветской гендерной и гомосексуальной эмансипации после революции, есть большая глава о транс-людях. А это один из многочисленных героев, знакомьтесь, Вольдемар, стенографист. Психиатра, столкнувшегося с Вольдемаром в крупном городе на юго-западе в 1920е и вооруженного наисовременнейшим знанием о сексуальных психопатологиях и перверсиях, смущало, что не только он, Вольдемар, но и все вокруг называют его этим именем, несмотря на то, что он "очевидно биологически является женщиной" (Вольдемар был год в браке и муж .. тоже почтительно обращался к нему Вольдемар)⬇️

Почему в Советском Союзе ВИЧ воспринимали серьезнее, чем сегодня в России?

Когда-то СССР был на шаг впереди многих стран в понимании опасности ВИЧ. Несмотря на цензуру и ограниченность информации, советские граждане требовали честных данных о вирусе.

Сегодня же Россия, которая когда-то имела фору в борьбе с ВИЧ, занимает первое место в Европе по числу новых случаев. Почему? Отсутствие секспросвета, а также цензура, оправдывающаяся «традиционными ценностями».

Соавтор книги «Вспышка. Неизвестная история ВИЧ в СССР» Ирина Ролдугина в рамках квир-издания Just Got Lucky написала колонку для «Холода» о том, почему в позднем Советском Союзе ВИЧ волновал всех и, как ни парадоксально, объединял общество. Читайте ее текст на нашем сайте.

Подписаться | Поддержать | Предложить новость

Вешаю два небольших материала к выходу Вспышки🎗

Во-первых, колонка на Холоде с новыми иллюстрациями.

Во-вторых, отрывок из моей главы про ВИЧ и позднесоветское общество (мы писали главы не совместно, каждый занимался своим сюжетом). Спасибо, Карен. Единственная странность, отрывок опубликован без сносок на источники. Ну что ж, нужно заказывать книгу и читать во всей полноте.

Сегодня хороший повод рассказать, что историкесса Ирина Ролдугина (именно она годами радовала нас архивными сводками о лесбиянках) и культурологиня Катерина Суверина выпустили книгу «Вспышка» о том, как начиналась эпидемия ВИЧ в СССР.

В 1980-х в стране считалось, что болезнь — удел «проституток, гомосексуалистов и наркоманов» (само собой все эти слова лучше не использовать, но именно так говорили советские власти). Да и вообще вся проблема от буржуазии капиталистического лагеря и разнузданности западного общества. Конечно же, это не так.

Книга основана на архивных источниках, свидетельствах очевидцев и прессе того времени. Текст сопровождается иллюстрациями — плакатами, коллажами и фотоснимками, часть из которых публикуется впервые.

Удивительно, как «Вспышка» вышла в России в 2024 году. Срочно покупайте, пока есть.

Почему повод хороший? Сегодня Международный день борьбы со СПИДом. В связи с этим важно напомнить:

🔹 ВИЧ/СПИД существует, но это не приговор. Терапия работает.
🔹 ВИЧ проблема не только геев и наркопотребителей.
🔹 ВИЧ могут передать друг другу и лесбиянки. Да, мы не в группе риска, но нам тоже надо проверяться.

На Ирину тоже подпишитесь, потрясающий канал.

​​📕 «Вспышка». Ирина Ролдугина, Катерина Суверина
2024, Россия

В России вышла «Вспышка» —  книга, которой, казалось бы, в нынешней России быть не должно. Она рассказывает, каких жертв советскому обществу стоила ложь властей, обнищание медицины, идеологические препоны. Этот труд можно считать предупреждением любому социуму, где государство, жестко регулируя частную жизнь, принуждает своих граждан к игре со смертью.

👉 подробней о том, чем интересна «Вспышка»

«С одной стороны становится страшно. С другой стороны, все быстро упрощается, куча проблем сразу уходит. Не будет никакого пожилого гея, которых я уже много повидал на той же «плешке» и которым становиться ну совсем не хотел. А тут на тебе, подарок судьбы —  не будешь ты пожилым геем. Учиться, работать? Тоже вопрос. Зачем учиться, если ты потом…».

#кропоткинкниги

1 декабря, в день, когда весь мир объединяется в борьбе против ВИЧ/СПИДа, хочется рассказать об уникальном историческом исследовании, которое проливает свет на малоизвестные страницы советского прошлого. Новая книга «Вспышка. Неизвестная история ВИЧ в СССР», написанная историком Ириной Ролдугиной и культурологом Катериной Сувериной, – это не просто хроника эпидемии. Это история о том, как идеология и предрассудки могут стать смертельным оружием против собственного народа.

Представьте себе 1983 год. В то время как западный мир бьет тревогу из-за нового смертельного вируса, в СССР предпочитают отмахиваться от проблемы, называя СПИД «болезнью загнивающего капитализма». На страницах советских газет ВИЧ преподносится как результат коварных экспериментов ЦРУ, а единственными его жертвами объявляются «социально чуждые элементы». Но авторы книги идут дальше газетных штампов и идеологических клише. Они рассказывают истории реальных людей: врачей, которые первыми столкнулись с неизвестной болезнью; ученых, пытавшихся найти способы диагностики и лечения; журналистов, рисковавших карьерой ради правды; и, конечно, самих пациентов, оказавшихся один на один с системой, отказывавшейся признавать их существование.

На страницах «Вспышки» оживает позднесоветская эпоха со всеми ее противоречиями: героизмом врачей и бюрократической черствостью, научными прорывами и идеологическими запретами, человеческой солидарностью и государственным равнодушием. Книга, основанная на богатейшем архивном материале, интервью с очевидцами и анализе прессы того времени, дополнена уникальными визуальными материалами – от агитационных плакатов до никогда ранее не публиковавшихся фотографий.

Это исследование – не просто исторический труд. Это предупреждение о том, как опасно могут быть стереотипы и замалчивание проблем в борьбе с эпидемиями. История ВИЧ в СССР – это урок, который актуален и сегодня, когда мир продолжает сталкиваться с новыми вирусными угрозами. «Вспышка» – это книга о том, как вирус пережил систему, которая отказывалась его признавать. Это памятник тем, кто боролся с эпидемией вопреки официальной позиции, и напоминание о том, что перед лицом глобальных угроз нет «чужих» болезней и «чужих» проблем.

P.S. Я уже прочел эту книгу и хочу поделиться своими впечатлениями. "Вспышка" – это редкий и очень удачный пример того, как серьезное академическое исследование может быть представлено в увлекательной и доступной форме. Авторы проделали колоссальную работу с архивными документами, но при этом сумели избежать сухого академизма. Они рассказывают захватывающую человеческую историю, где за каждым фактом, за каждой цифрой статистики стоят реальные судьбы и драмы.

Я уже говорила, что во Вспышке много уникальных илюстраций. Конкретно эта газетная 1989 года не вошла в текст, так что поделюсь здесь.

Вообще ВИЧ и позднесоветская визуальная культура вполне могли бы стать темой для диплома или диссертации. Источников масса и никто их пока системно не анализировал. В том числе куча архивных плакатов, которые присылались художниками на конкурсы (как в этом случае).

Меня поразило, что практически все позднесоветские плакаты и газетно-журнальные иллюстрации по теме ВИЧ аппелируют только к одной эмоции - страху. Плакаты не информировали, не поддерживали, не выражали сочувствие, а только пугали смертью.

Конечно, это сейчас смотрится дико, когда вирус больше не приговор (при условии доступа к медицине), а тогда антиретровирусной терапии еще не существовало. И все равно, если сравнить с плакатами других стран, довольно интересно.

А еще во Вспышке много иллюстраций, в том числе несколько квирово-уникальных, которые я достала из личных архивов.

По поводу Вспышки. Это не медицинская история вируса, конечно, а социальная. Книжка основана на архивных источниках, газетных публикациях и интервью.
Не знаю, насколько подробно буду ее рекламировать, но пока подчеркну два важных для меня момента.

Во-первых, на основе архивных источников книга опровергает существующий консенсус о том, что первым ВИЧ-положительным советским гражданином был мужчина-гомосексуал, работавший в Танзании. Об этом написано в медицинских статьях, публицистических текстах и эта же история рассказана в сериале "Нулевой пациент". Но это не так. В 1984 году в институте вирусологии Ивановского ВИЧ-положительный статус подтвердили 12-летней девочке и взрослому мужчине.

Они, однако, не подходили на роль первых советских граждан с ВИЧ, в отличие от мужчины "с обесцвеченными волосами и чрезмерным использованием косметики" (цитата из статьи 1988 года в Терапевтическом архиве о якобы первом советском случае), рассказавшего о гомосексуальных контактах. Именно он официально стал "первым советским гражданином с ВИЧ", хотя его ВИЧ-положительный статус был подтвержден три года спустя двух случаев в институте вирусологии (их засекретили).

О том, как ВИЧ повлиял на само/восприятие гомосексуалов и их жизнь в книге есть целая глава.

Второе важный момент связан с источниками, с которых и начался мой интерес к этой теме. Письма советских граждан в прессу и различные органы власти (в Верховный Совет, Политбюро, Минздрав, КПСС, лично Ельцину) о проблеме ВИЧ. Любые письма увлекательный источник. Но эти в особенности. Эти источники осели в ГАРФе (гос архив РФ на Пироговке). Пенсионеры, ветераны ВОВ, инженеры, партийные функционеры низжего звена критиковали власти за сокрытие информации о распостранении ВИЧ и видели в этом угрозу для здоровья себя и своих близких. Несмотря на выступления некоторых высокопоставленных экспертов, например, Петра Бургасов, главного санитарного врача СССР, о том, что ВИЧ касается только «наркоманов, проституток и гомосексуалистов». Но как показывают материалы, собранные нами в архивах, люди в большинстве своем не верили этим популистским заявлениям, они их злили, и критиковали систему за неэффективность.

Почему? Я утверждаю, что советская модель здравоохранения, основанная на принципах бесплатности и общедоступности, и в целом социалистическая модель (плюс перестройка) определили достаточно уникальный взгляд общества на ВИЧ в целом, который давал огромный гандикап в борьбе с вирусом (увы, неиспользованный). Советские граждане воспринимали ВИЧ как проблему от которой невозможно отгородиться в стране с формально отсутствующими классовыми и расовыми барьерами.

Короче, советую читать.

🎗Документальная история о том, что не принято вспоминать, территория сериала «Нулевой пациент», расширенная и очищенная от киноромантики, — открываем предзаказ на книгу Ирины Ролдугиной и Катерины Сувериной «Вспышка. Неизвестная история ВИЧ в СССР».

🦠 Позариться и озариться в магазинах:

— Ozon
— Читай-город

В 1983 году, когда был обнаружен ВИЧ, советская пропаганда называла его «вирусом наркоманов и гомосексуалистов», а в его создании обвиняла американские спецслужбы. Факты замалчивались, контрацепция и секс-просвет в стране, где «секса нет», были недоступны. «Вспышка» — документальный портрет позднесоветского общества на фоне разворачивающейся эпидемии. Герои этой книги — врачи, активисты, ученые, журналисты и обычные люди, которые столкнулись с опасным вирусом и воспринимали его как общую беду, от которой невозможно отгородиться. В результате ВИЧ пережил само государство, которое пыталось его не замечать. Книга историка Ирины Ролдугиной и культуролога Катерины Сувериной основана на многочисленных архивных источниках, свидетельствах очевидцев и прессе того времени. Текст сопровождается иллюстрациями — плакатами, коллажами и фотоснимками, часть из которых публикуется впервые.

Заказывайте книгу пока она доступна.

На днях решила отвлечься и почитать что-нибудь не по работе, не по исследованию, не по квирятине. Что в итоге получилось уже можно догадаться. Взялась за биографию Нины Берберовой, чей Курсив мой в юности был проглочен с огромным интересом и удовольствием. Это, что называется, база.

Книга Ирины Винокуровой Нина Берберова. Известная и неизвестная вышла в 2023 (доступна на Литресе с любой картой). Винокурова была с ней, кстати, знакома. А еще здорово так поработала с ее архивом, написав о романе Берберовой с Миной Журно (Mina Journot), переводчицей, арт-диллером, который длился много лет, начиная со второй половины 1940х, и стал причиной развода Б. со вторым мужем Макеевым. Никто об этом не писал до сих пор. Почти все следы этих отношений в ее зоне досягаемости Берберова уничтожила (переписку, отдельные места в дневнике). Винокурова нашла альтернативные источники и отмечает, что эти отношошения были важнейшими для Б., в том же ряду, что и совместные годы c Ходасевичем. Словом, нужно читать книгу, там довольно много интересных подробностей и цитат из сохранившейся переписки адресатов Б.

Милая деталь - гонорар от беллетризированной биографии Чайковского, в которой, кстати, Берберова писала о его гомосексуальности и была первой, кто подробно остановился на этом аналитически, а не в формате сплетен, она потратила на подарки своей возлюбленной ("сапожки, шерстяные перчатки, два свитера").

"Мы очень любили друг друга, она очень интересный, многогранный, чуткий человек. Она открыла мне целый мир, как и я ей открыла мир (российский), - но я не в силах отдавать себя так, как отдавала до сих пор."

С отъездом Б. в Америку их связь не прервалась, вернее, прервалась не сразу. Они посылали друг другу весточки и подарки с оказией. Однажды роль курьера исполнил .. Александр Керенский. Берберова посвятила Журно книгу о Блоке.

О последующей жизни Журно ничего неизвестно. Даже фотографий ее нет. Может быть, когда-нибудь найдутся. Кто-нибудь раскопает.

Фото подлинного документа. ГАРФ. Ф. Р393. Оп. 60. Д. 28.
#иринквирархив

4. Местный орган ЗАГС, в которой подано заявление, на основании полученной выписи, делает соответствующие исправления во всех документах, удостоверяющих личность заявителя и выдает последнему полученную выпись о рождении.
5. О всех изменениях записей, сделанных местными органами ЗАГС, последние обязаны немедленно извещать губернские органы ЗАГС в порядке ст. 14 Кодекса Законов об а. г. с.
6. Заявления, указанные в п. 1-ом об исправлении пола, имени и фамилии, освобождаются от гербового сбора.

Ввожу в научный оборот важный исторический источник с указанием архивного шифра, считая это политическим шагом в контексте дескриминационных предложений мизулиной в Семейный кодекс, ограничивающих права и возможности трансгендерных и интерсекс-людей.

Циркуляр НКВД РСФСР за номером 146 от 22 апреля 1926 года один из самых интересных, но в то же время малоизвестных раннесоветских актов в области гендерной политики. Впервые его привел в своей книге Судебная гинекология: руководство для врачей и юристов (с. 126-127), опубликованной в 1928 году, руководитель советской судебно-медицинской службы Яков Лейбович. На него, но не на подлинник, ссылается Дан Хили в фундаментальной монографии Гомосексуальное влечение в революционной России. На одном из выступлений меня справедливо спросили, существовал ли циркуляр в действительности? Без подлинника в руках историк не может этого утверждать.

Но прежде всего важно объяснить, в чем новаторство этого акта. Этот циркуляр один из первых в мире вводил протокол изменения в документах пола и ФИО, целиком и полностью отдавая эту процедуру в руки медицинских экспертов. Текст указа приведен ниже. Там вы встретите устаревший термин "гермафродит", вместо которого в современном мире используется понятие интерсекс. Однако, очень важно подчеркнуть, что циркуляр 1926 года отвечал интересам не только интерсекс-людей, но вообще всех, кто хотел изменить приписанный при рождении биологический пол, поскольку в понятие "гермафродитизм" в раннесоветские (да и позже) годы входила также трансгендерность, рассматриваемая тогда как "психическая двуполость". Хирургическое вмешательство не являлось условием смены документов. Мы пока что мало знаем о реализации этого циркуляра на практике, но несколько свидетельств его применения есть, я расскажу об этом в другой раз. Более того, сам текст документа (Ввиду запросов с мест о порядке исправления записей актов рождений в отношении перемены пола...) говорит о том, что он возник в ответ на запрос со стороны граждан при активной поддержке медицинских экспертов.

Я решила найти подлинник, так как, повторюсь, циркуляры Народного коммисариата внутренних дел РСФСР никогда не публиковались. Это удалось сделать еще прошлым летом и сейчас пришло время поделиться информацией. Подлинник находится в Государственном архиве Российской Федерации в составе фонда Р393 НКВД РСФСР. Опись 60. Дело 28. Дело микрофильмировано и в следующем посте я выложу фото.
#иринквирархив
Текст циркуляра из монографии Якова Лейбовича.
Об исполнении записей в регистрационных книгах рождения пола имени и фамилии гермафродитов. В виду запросов с мест о порядке исправления записей актов рождений в отношении перемены пола, имени и фамилии гермафродитам, Народный Комиссариат Внутренних Дел предлагает руководствоваться нижеследующим:
1. Граждане, имеющие признаки гермафродитизма (двуполые) и желающие переменить имена и фамилии, в соответствии с выявлением пола, представляют в органы ЗАГС по месту жительства письменное заявление, метрическую выпись о рождении и постановление медицинской комиссии, установизшей наличие гермафродитизма, с указанием преобладания определенного пола (мужского или женского).
П р и м е ч а н и е . Освидетельствование граждан, имеющих признаки гермафродитизма, для установления пола производится медицинской комиссией, назначаемой для этой цели местным отделом здравоохранения с обязательным участием судебно- медицинского эксперта.
2. Органы ЗАГС, получив указанные в п. 1-ом документы, направляют их в соответствующий орган ЗАГС, по месту совершения и хранения записи акта рождения заявителя.
3. На основании полученного постановления медицинской комиссии и заявления гражданина, орган ЗАГС, в порядке ст. 16-й Кодекса законов об а. г. е., делает исправление записи, пола, имени и фамилии в книге акта рождения и после исправления высылает выпись из регистрационной книги в орган ЗАГС, по месту жительства заявителя.
Примечание. В графе „особые примечания" регистрационных книг указывается No и время постановления медицинской комиссии.

Читаю переписку москвича, артиста Большого театра второго плана, осужденного за мужеложство в 1934 году и попавшего в Сиблаг. Помимо тяжелого физического труда он участвует в местной добровольно-принудительной самодеятельности: на постановки, которые проходят в зале, рассчитанном на триста человек, как он пишет, регулярно приходит лагерное начальство.

"Мы спросили начальника, 'скажите, если гомосексуалист будет играть девушку, ему не прибавят еще срок...?' Он рассмеялся и сказал: 'ерунда, глупости, искусство это искусство'. Яша очень боялся играть, но выхода не было".

Просто впечатлил носитель: диапозитив от завода Физэлектроприбор под названием "Гигиеническое, нравственно-этическое и половое воспитание школьников", 1987 год, а внутри слайды и про венерические заболевания в раннем возрасте, и про походы, которые укрепляют дружбу между мальчиками и девочками. Лампово в буквальном смысле слова.

http://imwerden.de/publ-13212.html Теперь в открытом доступе. Самое время.

Вот исходник, вдруг пригодится (Коля, спасибо за помощь 👋🏼)

Обложка книги Баткиса. А программа конфы здесь.

Красный человечек со знаменем взят из брошюры Григория Баткиса, социального гигиениста, протеже Семашко. В 1920-е он ездил в Берлин и работал в Институте сексуальных наук (Institut für Sexualwissenschaft) Магнуса Хиршфельда, участвовал в конгрессах всемирной лиги сексуальных реформ.

В 1925 году он, или, точнее, его немецкие коллеги, инициировали издание его брошюры "Сексуальная революция" на немецком языке в Берлине (Die Sexualrevolution in Russland. Berlin: Syndikalist, 1925). Брошюра вышла в престижной серии Beiträge zum Sexualproblem, каждое издание которой оформлялось по-разному. На фронтиспис поместили обнаженного хрупкого мужчину с красным флагом со звездой, весьма далекого от аполлонического идеала или того, что станет им в советской визуальной культуре 1930х годов (условно, Дейнека).

На русский язык эта брошюра, не слишком оригинальная по содержанию, скорее, суммирующая новаторство законодательства 1920х в области регулирования сферы секса и гендера (симбиоз самоустранения и признания/оформление свободы выбора), не была переведена. Полагаю, автор сам не очень к этому стремился.

В конце 1920-х, поняв, куда ветер дует (как любой конъюнктурщик), Баткис сделал вид, что не при делах. Жил он долго (ум. в 1960), не выпадая из советско-медицинского мейнстрима в роли марксистского социального гигиениста. В его архиве, который теперь хранится в ГАРФе, нет ничего, что свидетельствовало бы о его интересе к эпохе 1920х с неортодоксальной точки зрения, то есть в рамках доминирования независимой экспертизы, а не партийного диктата в области секса и гендера.

И все-таки этот красный хрупкий голый человек символ независимости и сексуальной свободы, возникшей при большевиках и ими же уничтоженной.