Гейдар Джемаль. Архив

#стихи

Асимметрия снова
Горизонтов далеких
Асимметрия крова
И небес невысоких
Два крыла как ресницы
Безумного глаза
Что сияет в петлице
Сержанта спецназа
Это птица, которая бьет против правил
Как кулак, что блатную ухмылку поправил
Асимметрия слов, асимметрия слуха
Я опять все уроки прослушал в полуха
И сбежал по ступенькам в кривой переулок,
Оказавшись в тоннеле...
                он влажен и гулок
И в конце виден свет.
Но не выход наружу:
Отражение лампы, нацеленной в лужу
Асимметрия света, свободы и смысла
Где в итоговой сумме зачеркнуты числа
Никого не спасает тотальная боль
В уравнении мира решение — ноль
В центр лба
               строго смотрит зрачок автомата
Слышу прозу команд и поэзию мата
Асимметрия всполохом жизни существ
В их глубокой ночи разлаженья веществ.

Гейдар Джемаль, 2007 г.

#цитата

Коль скоро мы говорим об
обществе, мы должны принять за аксиому, что оно всегда строится на идее Блага как некой сверхцели, мотивирующей все многообразные формы солидарности между людьми. И взаимоотношения между работодателем и работником, и дисциплина подчинённого в отношении начальства, и гармония между мужем и женой, родителями и детьми — всё это вращается вокруг идеи Блага как последней высшей цели, определяющей смысл «естественного человечества».
Это «Благо» можно назвать по-другому, можно снизить платоновский пафос в значении этого термина. Например, в Конституции США Благо проходит под псевдонимом «счастья». Этот основополагающий документ постулирует, что США — это та площадка, где все граждане имеют равные возможности в преследовании главной жизненной цели любого человека — счастье. Довольно близко к американской версии выстраивалась и советская идеологема, определявшая цели и смыслы существования социалистического строя. Но, как бы то ни было, за всеми версиями предлагаемого людям высшего позитива стоит платоновская концепция Блага как Бытия.
В действительности, это совершенно метафизическая концепция, прописанная не только у великих эллинов, но, прежде всего, в индийской метафизике, которая является наиболее полным выражением «высокого жреческого мировоззрения»: Бытие — Сознание — Блаженство (Сат — Чит — Ананда, на санскрите). У Платона индийский концепт сознания из этой триады выступает в специфическом обличье Идеи.
Мы говорим в данном случае о том, что концепция Блага (= Бытие) является всецело достоянием так называемых «духовных кругов», которые спускают её остальному человечеству, как бы сообщая страждущим и угнетённым в этой земной юдоли, что вообще говоря, Благо возможно. Совершенно неважно, каким образом оно возможно! Может быть, Благо достижимо в жизни «будущего века», может быть, сразу после индивидуальной кончины... В других версиях допускается реальность достижения Блага в земном существовании. В консервативной эпохе это может быть Благо этическое, реализуемое через самопожертвование, аскезу, благотворительность. Наконец, в эпохи более грубые, где доминируют натуры чувственные и скептические, Благо может предстать в образе гедонистических наслаждений или уж, в совсем крайнем случае, как потребление на просторах супермаркетов, как шопинг!
В предельном нисхождении человеческого потенциала в истории Благо начинает отождествляться с самим Обществом как таковым. То есть «Общество» — это и есть Благо, безальтернативное, безусловное и абсолютное, за пределами которого существует только заблуждения, криминал или — совсем ужасное — экстремизм, впадение в грех «атеизма» в отношении Общества, превращённого в божество.
Такой крайний исход, который является ментальным положением дел современного человечества, означает лишь то, что Бытие, которое представляет собой собственно ключевую ипостась Блага, трансформировалось без остатка в социальную ткань, стало социальным. Ничто в нынешнюю эпоху не существует иначе как социально. Сказать о чём-либо, что оно «есть» — означает сказать, что это нечто является тем или иным аспектом социального. Это относится к ссылке на сферу духовного (Небо, Олимп, Мессия, Бог) к сфере природного (климат, космос, леса, экология), к сфере антропологического и т. д. Нет в современном мировосприятии ничего, что существовало бы «объективным» образом, ибо «объективное» стало социальным.
Однако важнейшим в нашем дискурсе является то, что и тогда, когда Дух царил над людьми, и тогда, когда Дух в невидимых, но неумолимых цепях превращён в простой атрибут социального, равным образом организаторами и кураторами человеческого пространства были и остаются те, кто контролируют семантику понятия «Благо». Мы говорим о клерикальном истеблишменте, о жрецах, о брахманах, иными словами, о той касте, в руках которой находятся секреты Solve et Coagula — «разрешай» и «связывай».

"БРАХМАНЫ И СОВРЕМЕННОСТЬ",
2013 г.

Гейдар был из «раскачивающих», а не «удерживающих», при этом его увлечённость, порой даже и как бы сиюминутной темой, всегда сочеталась со здравомыслием и некоторой отстранённостью вообще от личного, вряд ли он вышел бы гулять под бомбами, как это сделал Эвола, когда горел Венский оперный театр. Амбиции его были другого рода и превосходили метафизические устремления многих мэтров. В 1987 году он сказал мне: «Я хотел быть Императором Солнца, но потом понял, что быть простым мусульманином — это гораздо больше».

Максим Трефан, "Вспоминая Гейдара".

#цитата

Прежде всего, нужно сказать, что в пределе политической задачей радикального клуба является не создание очередной общественно-политической формации, не построение социализма, коммунизма или чего-нибудь еще в этом роде, а политической задачей является подготовка второго пришествия Иисуса Христа и Махди. Потому что, с точки зрения ислама, это двойное событие (Махди, как руководитель исламской общины), сопряженное со вторым пришествием Иисуса Христа, в которое мусульмане верят, так же как и христиане. Это пришествие является концом истории и одновременно фундаментальным изменением закона мироздания перед общим концом и воскресением и судом. Теперь это главная задача. В контексте этой задачи не проглядывается установление глобального господства в мире без появления Махди и Иисуса Христа. Они являются водителями человечества, и они являются печатью, которую Всевышний ставит на то, что усилия радикалов преуспели. Но они могут и не преуспеть, критической массы может не хватить. И в этом смысле вся история будет неудавшейся репетицией, потому что, с точки зрения, скажем, определенных метафизиков, определенных носителей традиционного знания, наше человечество является одним из многих в этой цепи, в которой повторяется постановка все время одной и той же задачи. Просто наши предшественники были абсолютно неуспешны. Не хватило критической массы для того, чтобы преодолеть мощь инерции. Но если ее хватит, тогда будет эсхатологический сценарий. Радикалы — это эсхатологи.
Но, предположим, на пути к этому в одном из отдельных регионов, действительно, радикальный клуб берет контроль, что, естественно, вызывает немедленно очень острую деструктивную реакцию со стороны господствующего традиционалистского клуба, который без эсхатологического вмешательства Всевышнего не одолеть окончательно, сразу говорю. То есть, нет такой возможности без вмешательства Всевышнего одолеть традиционалистский клуб. 

Гейдар Джемаль "Анатомия молчания", 2011 г.

#цитата

Вброшенный в мир человек имеет перед собой четыре уровня глины, с которыми он имеет дело: 1. его эмпирическое индивидуальное бытие, включающее в себя внутренний психический мир; 2. ближайшее формирующее его окружение, те, которые в Священных Писаниях именуются ближними или домашними; 3. общество и его институты, от школы до политических партий и правительственных учреждений; 4. большой мир, который настолько велик и сложен, что только отдельными своими сегментами входит в зацепление с сознанием достаточно ограниченного числа людей (в частности, эти сегменты простираются от физики микромира до древней истории и. т. д.).
Все эти четыре плана суть расширяющиеся горизонты структурированной глины, по отношению к которым скрытая в духовном сердце частица духа Аллаха должна выступить как оппонент, победитель и хозяин, при уповании в этом лишь на провидение и поддержку Всевышнего (Это, кстати, и есть содержание статуса «наместника на земле», упомянутого в Коране.
Теперь первой задачей верующего единобожника становится установление связи между этой «Частицей» (тайный центр его истинного «Я», которое подлежит спасению) и его эмпирической личностью. Путем к этому является принятие шахады (формулы Единобожия), утверждение своей духовной волей исламского содержания как императива для собственного сознания и, далее, салят (обязательная молитва) как конкретный непосредственный мост между упомянутым тайным центром и эмпирической телесной индивидуальностью. Если наличествуют все три аспекта (а такое наличие уже есть указание на помощь Всевышнего) мусульманин готов к дальнейшей экспансии против следующих рубежей организованной глины. Не случайно и Коран и предшествующие Священные Писания авраамизма указывают на то, что джихад надо начинать с «ближних»... Впрочем, хиджра из семьи также может быть тактической формой этого джихада на начальном этапе.
Те, кто рассуждают о нафсе, во-первых, не знают, что нафс переводится как сущность (мужчина и женщина сотворены из одного «нафса», что буквально означает: принадлежат к одному и тому же виду существ). Совершенствовать эту сущность или бороться с ней — не задача для мусульманина. Почему? Да потому что под борьбой или совершенствованием нафса имеется в виду не установление контроля частицы духа Божьего как центра своего истинного «Я» над личной «глиной», а нечто совсем другое: совершенствование самой этой глины, возгонка ее до более «тонких» состояний, «одухотворение» глины (т. е. субстанции индивидуального существа). В таком процессе совершенствующийся «нафс» полностью вытесняет сам принцип «тайного центра», практически исключает взаимодействие с ним. Это легко увидеть на примере высших клерикалов, которые обрели статус посвященных старцев и «стяжали благодать»: у них совершенно нет того, что мусульмане называют таква’, то есть «страха Господня». Они достигают состояния прозрачного и блаженного «слияния» с наиболее тонкими уровнями мировой субстанции, что на их языке называется «обожение».

Конференция "ИСЛАМСКАЯ СТРАТЕГИЯ НА КАВКАЗЕ", 2008 г.

#стихи

Если выразить очень грубо
Почему человек — не вошь:
Это мужество быть трупом
Вопреки тому, что живёшь

Это мужество быть старым
Вопреки тому, что ты молод
Это вызов прожить даром
Не теряя внутренний холод

И когда из-за глупой лени
Ты преступно разрушил всё
Не подламываться в коленях
Завывая последним псом

Но смотреть, не моргнув и глазом
Сквозь безликие дни вперёд
Ожидая, пока маразм
Твою ненависть не убьёт!

Гейдар Джемаль, 2006 г.

#цитата

Есть гегелевская триада. Это достаточно широко известный прием диалектического метода — тезис, антитезис, синтез. Мы видим, что на практике при применении этого интеллектуального подхода открываются широчайшие пути для упрощения, для банализации и фальсификации. В конечном счете мы видим убогих начетчиков марксизма-ленинизма, которые бубнят нечто об этой самой триаде, но уже такое деревянно-забубенное, т. е. открываются широчайшие пути к фальсификации этого. На первый взгляд это кажется очень емким и универсальным, очень понятным, очень четким и оторванным. Самое главное, что это оторвано от конкретики. А есть, допустим, картезианский метод, построенный на принципе очевидности, на принципе прозрачности, на принципе понимания открытого самого себя. Его невозможно фальсифицировать, никто и не берется, потому что эта методология в значительной степени питается корнями интуитивизма. Его нельзя отчуждать в форме ловких и ни к чему не относящихся понятий, понятий брэндов, т. е. тезис, антитезис, синтез, ловкие почтовые марки, которые легко клеить. Попробуйте фальсифицировать и банализировать принцип очевидности. Фиг, потому что каждый раз принцип очевидности действует в уникальном случае, поэтому Декарт менее популярен, потому что его нельзя разменять, нельзя свести к чему-то легко и удобно продаваемому, поэтому Декарта не любят. Декарт на самом деле очень интересный мыслитель, потому что он один из тех немногих, который как раз вплотную подошел к тематике нашего сегодняшнего разговора, потому что его теза о двух, он использовал слово субстанция, в данном случае не вполне меня устраивающее, но две субстанции. Одна, правда, выражена в точке, другая в протяженности. С моей точки зрения, субстанцией можно назвать только ту, которая связана с протяженностью. Эта протяженность противостоит точке, которая ее разрывает и нарушает. Обратите внимание, что эта точка совпадает с тезисом — мыслит, стало быть существует, но это не отождествление бытия и сознания, а это отождествление небытия и сознания, потому что точка не имеет измерений. Протяженность это как раз бытие, а точка ограничение бытия, небытия. Она-то является мыслеточкой. Это картезианский чудесный прорыв в ту сферу, о которой мы сейчас говорили. Это, кстати говоря, преамбула к методике очевидности, которая одна из методик. У меня есть методики, связанные с технологией применения мысли, о которой я говорил, т. е. работы на этой площадке мысли, но это отдельная тема.

Гейдар Джемаль. Из лекции 2008 г.

#цитата

Так, представление о вселенной, существующей миллиарды лет, возникло фактически в XIX веке и отнюдь не экспериментальным путем, потому что экспериментальным путем это доказать нельзя. Такое представление пришло в научный разум из плохо понятых индийских мифов, а дальше его начали доказывать с помощью радиотелескопов и синхрофазотронов. Идея Дарвина о происхождении человека из обезьяны также происходит из шаманского мифа. Различные тотемные концепты происхождения человека от разных животных популярны у разных примитивных народов. Но Дарвин для обоснования этого шаманского мифа разработал целую теорию естественного отбора. Когда в XX веке в этой теории обнаружились дыры, на смену пришла теория скачкообразных мутаций и т. д.⠀
Наука в современном смысле была создана талантливыми идеалистами-язычниками вроде Коперника и Джордано Бруно во имя политической борьбы с церковью. Сегодня она превратилась в самостоятельный мифологический институт — могучее средство для контроля массового сознания. Ведь обыватель верит, что окружающие его технологические «чудеса» созданы наукой. Ему и невдомек, что развитие технологий не только не опирается на научное мировоззрение, но часто осуществляется вопреки ему.

Из цикла лекций "Кризис реальности", 14 января 2009.

#цитата

Все это подводит нас к вопросу: как адекватно проявляется мужское недоверие к постмодернизму, который кажется ускользающим от прямой конфронтации, безликим и безлимитным протеем? Постмодернизм оспаривает любое предъявление в свой адрес как возврат к ценностной нарративной конструкции, которая заведомо дезавуирована как «ложный пафос». Но для того чтобы увидеть выход из кажущейся бесконечной ленты Мёбиуса, следует, прежде всего, понять, почему проиграл сам модернизм.
У модернизма есть прототип, который он воспроизводит искажённо и неэффективно. Этот прототип — авраамическое единобожие, системно выраженное в посланиях и деятельности пророков. Именно они задолго до модернистов явились теми «мужчинами» (мужами), которые поставили под вопрос внутреннюю когерентность изначальной мудрости как «предания первых». В этом отношении любопытна неожиданная интуиция Юлиуса Эволы, который, скандализируя ортодоксальных генонистов, усмотрел «дионисийско-лунный» аспект в ведической концепции безначального и всеобъемлющего Брахмана. Таким образом, ещё раз подтвердилась интуиция об аналогическом соответствии «женской» природы между пространством-протяжённостью внизу и апофатической всеобъемлющей ночью Абсолюта вверху.
Пророки оставили нам свой метод, дающий феноменальный результат, как инструмент преодоления постмодернистского сознания. Суть этого метода в том, что он основан не на гендерном недоверии, а на вере, постулируемой как агрессия аксиоматического.
Веру как агрессию аксиоматического можно отрицать или игнорировать, но ей нельзя «не доверять», поскольку вектор веры, в принципе, не входит в пространство доверия. Дихотомия доверия-недоверия основана на сопровождении нарратива через сравнение его с внутренней установкой (опытом, мнением). Вера изначально постулирует как исходную аксиому то, что не содержится во внутреннем опытно-верифицируемом дискурсе как отдельного человека, так и всего человечества. Иными словами, аксиоматический стержень веры формулируется как утверждение того, чего с позиций любых критериев наличным образом нет! Недоверие к аксиоме этого типа заведомо неадекватно, поскольку эта аксиома не предполагает в качестве позитива доверия. Примерно это и выражено в известных словах: «Мудрость мира сего — безумие перед Господом».
Авраамические пророки бросили вызов как «мужскому», так и «женскому» аспекту всеобъемлющей языческой мудрости. Отрицание «мужского» выразилось в критике причинно-следственной схемы разворачивания Вселенной из первоначального Принципа. Этому была противопоставлена креационистская доктрина свободного творчества всего сущего Богом.
Отрицание женского было дано пророками в отказе от метода созерцания и интеллектуальной интуиции как источника получения последнего объективного знания. Этому они противопоставили откровение, идущее в разрез со всеми «органическими» путями познания, основанными на аналогии микро- и макрокосмов. Именно поэтому дискурс пророков (ислам) даёт возможность выйти из безлимитности постмодерна, не впадая при этом в неомодернизм.
Постмодернизм, основанный на недоверии к повествованию, вместе с тем далёк от нигилизма. Нигилизм изначально включён в пророческую инициативу: она начинается с разбития идолов, с отрицания всякой видимой фиксации, всякого символа. Такой нигилизм, как легированная сталь, неуязвим для кислоты женского скепсиса. Пророческий нигилизм как «философствование молотом», вопреки постмодерну, был продемонстрирован талибами в акции уничтожения буддийских статуй.

Из книги "Революция пророков".

#цитата

Мысль есть прежде всего определение, прежде всего интерпретация. Это интерпретация, которая связана с тем, что человек, не будем говорить почему, по подсказке Всевышнего или потому, что его научила семья и школа он наделяет окружающие его пятна Роршаха значением смысла нагрузки и т. д. Т. е. через некоторое время он вправе сказать это стол, это ель, это резиновая кукла, это ванна, это родители и т. д. Пятна Роршаха получают интерпретацию. Интерпретация есть всегда утверждение. Мысль в основе своей из чистого утверждения. Опыт не является утверждением, он загадочен в своей сущности. Совершенно непонятно, что это такое — те ощущения, которые мы испытываем.
Представьте себе, чтобы не было бы, например, культуры, не было бы литературы XVIII–XIX веков, которые занимались детальной разработкой психической жизни индивидуумов в современном мегаполисе. Даже возьмем более широкий масштаб — литературу с романтизмом и т. д. Если бы человек не проходил бы в школе ни Евгения Онегина, ни Героя нашего времени, ни Гюго, ни Золя, ни Достоевского, он, встречаясь, например, со вспышкой ревности про себя, он бы просто не знал, как это назвать, а он видит, что у него уводят его подругу какой-то чужой молодец. Он испытывает некое горение и гнев внутри себя, но он не знает, что это ревность, ему никто не обозначил и никто не сказал: смотри, ты ревнуешь. Гнев то же самое. Он не знал, как его назвать, он не знал бы, что испытывает гнев, что он испытывает тоску, томление и массу других психических ощущений, я уже не говорю о более примитивных или более сложных вещах, т. е. все эти вещи должны быть осмыслены и названы, потому что ощущение психического типа это такой же феномен и такое же непознаваемое пятно Роршаха, как встреча с горячим утюгом впервые. Это нечто радикально внешнее, радикально чуждое, радикально непонятое и непознанное и от того, что оно внутри моего сердца, ни жарко, ни холодно, если я не знаю, что это такое.

Выступление в Школе культурной политики, 2008 г.

#цитата

Либеральный порядок не принимает позицию мусульман и стремится лишить их идентичности. Мусульмане пытаются сопротивляться и мировой порядок наказывает их за это. Теперь уже не ведутся разговоры об этичности применяемых методов — еще одно поколение назад, во времена моей молодости, сопротивление мусульман называлось антиколониальной борьбой, теперь же это терроризм и экстремизм. Либеральным порядком создан бренд «исламской угрозы» или «исламофашизм», с помощью которого Ислам демонизируется. И этот бренд ставит мусульман в позицию тех, кто оправдывается, тех, кто просит прощения, т. е. либеральный порядок стоит в активной позиции, в роли судьи. При сохранении этого status quo Исламская умма не может стать политическим субъектом.
Что же мы, мусульмане, должны предпринять? Я думаю, это очевидно — мы должны стать образцом для этих 80% униженных, вытесненных из истории людей и быть авангардом в их борьбе с мировой системой. Без вовлечения в борьбу всех протестных сил мы не сможем вернуть себе ту политическую легитимность, которая была у нас 90 лет назад. Посмотрите, как за эти 90 лет, которые прошли с момента ликвидации Халифита, Ислам стал ограничен и демонизирован! Халифат абсолютно не приемлем для либерального мира, т. к. он делает умму политическим игроком. Поэтому мы должны стать ведущей частью всех протестных сил, а не просто конфессией, закрытой для проблем не относящихся к ней людей. После того как левые силы ушли с политической сцены, после того как марксизм стал шуткой, только Политический Ислам может стать той силой, которая поведет человечество к триумфу над либеральным сатанизмом!

Выступление Гейдара Джемаля на сессии 24-го Международного конгресса исламских сообществ (30.11.2015).

#цитата

Справедливость не для людей. Справедливость существует вне человека, она может быть доступна ему, но никогда не является производной от человеческого фактора. В исламе справедливость имеет несколько терминов, есть "адалят", справедливость, проявляющаяся в праведном суде, это справедливость в значении юстиции, основанной на правде. Это справедливость суда Соломона, внешняя справедливость. Есть и другая — глубинная справедливость, "хакк", которая трансцендентна человечеству. В бытии как таковом нет справедливости, ни в каком смысле, потому что в нём присутствует чудовищная неумолимость бесконечности. Бесконечность бессмысленна, она — абсурд. Бесконечность — это миллионы тонн породы, которые похоронили под собой человека, он стёрт этой чудовищной массой, уничтожен в ноль. Бытие — это полное торжество объекта над субъектом, среды над свидетелем, сущего над должным. В конечном счёте получается, что есть только то, что есть, и оно, с точки зрения уничтоженного субъекта, и должно быть, потому что другое невозможно. А субъект как альтернатива сущему — уже ноль, потому что раздавлен бытиём. Таково бытие, но что такое справедливость?
Справедливость есть остановка этой бесконечности, это вызов ей, который восторжествовал. Когда по неумолимому закону тяготения яблоко должно упасть, а оно взлетает, потому что происходит чудо. Остановка неумолимых законов бытия, решение зеноновской апории, когда Ахиллес всё-таки догоняет черепаху, хотя не может этого сделать по условиям задачи — это милость Господа. Обычно под милостью понимают какую-то доброту, прекраснодушие, мягкость — нет. Милость Господа гораздо страшнее, чем неумолимая мощь бытия, потому что она взрывает ожидаемое, взрывает сознание и законы мышления. Милость Господня отменяет то, что должно быть непреложным и заменяет это парадоксальным чудом. Скажем, что такое воскресение из мёртвых? Это милость Господа, но она очень страшна. Ведь это воскресение для суда, за которым следует вечное осуждение и лишь в очень немногих случаях — спасение. Но лучше воскресение для осуждения, чем отсутствие воскресения вообще. Лучше ад, чем полная смерть Духа и его отсутствие. Воскресение — это повторение единичной индивидуальности, которая уже жила, здесь и теперь, повторение живого "я". С точки зрения неумолимых законов, повторения быть не может, потому что числовой ряд не знает повторов. В числовом ряду после "семи" идёт "восемь", а после "восьми" — "девять", и не может быть, чтобы вдруг встретилась ещё одна семёрка или восьмёрка, это исключено. В спирали, где один виток плотно приходится к другому, точки в разных витках могут быть сколь угодно близки, но они не одно и то же. В реальности нет повтора, а воскресение даёт его, отменяет реальность. Это удар по неумолимому ужасу сущего, и это происходит в виде чуда. За чудом следуют грозные последствия: суд, от которого трепещет всё, от которого раскалываются земля и небо. Но всё равно это лучше, чем бессмысленность и абсурд биллиардных шаров, сталкивающихся в бесконечной пустоте и бездне времени. Потому что в этом абсурде не может быть справедливости. Именно поэтому для религиозных людей концепция воскресения и Страшного Суда является сутью того, что такое справедливость. Отмена всех законов рока и наступление тотального чуда, стирающего всё. Это страшно, но только в условиях этого жуткого чуда будут судимы грешники, преступники, творившие зло с начала веков, и всё будет приведено в соответствие с тайным предназначением. Такова высшая справедливость. Эта справедливость находится за пределами человеческого фактора и может ли человек иметь какую-то собственную справедливость? Да нет, он на это неспособен. Он может понимать справедливость, приближаться к её пониманию или отдаляться от него. 

Интервью газете "Завтра" 29.08.2012 г.

Подпишитесь на аккаунт Гейдара Джемаля в Тик-ток.

https://www.tiktok.com/@dzhemal_new_theology?_t=ZS-8svhez5cLuZ&_r=1

#цитата

На самом деле человек относится к себе очень сложным образом. Если мы будем смотреть на дело достаточно беспристрастно, то увидим, что человек в широком смысле как обобщенное видовое понятие, не находится в гармонии с самим собой. Человек постоянно критикует себя в форме ли критики отдельных социальных групп, классов, в форме ли критики отдельных этносов, в форме ли критики отдельных периодов истории, в форме ли критики отдельных исторических явлений, таких, как империи, целые социально-исторические периоды, наконец, в форме критики носителей одной идеологии — идеологии других. Так или иначе человек постоянно находится в некой проецированной в объектной, вне «я», сфере самокритики.
Единственное, что очень редко случается, практически никогда не случается, это критика человеком самого себя как некоего глобального целого, т. е. критика человеком человека как феномена, как такового. Можно, конечно, указать на отдельные философские случаи, например на случай такого интеллектуального нонконформизма как Ницше и связанного с ним экзистенциалистского нигилистического направления, выраженного в лице его эпигонов, вплоть до Сартра, и на более значительное философское направление, которое заканчивается фигурой Хайдеггера.
Но по поводу Ницше здесь есть некоторые возражения, потому что Ницше критиковал человека на самом деле из глубинных гуманистических импульсов, он критиковал человека как нечто дефектное, что должно быть преодолено для утверждения опять же имманентного исправленного посюстороннего сверхчеловеческого варианта, причем сверхчеловеческое понималось Ницше не как глобальный метафизический разрыв с человеческим манифестированным уровнем, а как некая революционная пролонгация человеческого в такую вот динамику роста. Т. е на самом деле за ницшеанской критикой слишком человеческого стоит опять же страстный волевой порыв некоего гуманизма.
Человек постоянно находится в амбивалентном колебании: с одной стороны не принимая человеческое как последнюю правду и постоянно критикуя различные аспекты человеческого, с другой стороны человек в лице своих интеллектуальных представителей не решается идти до конца: подвергнуть человека критике как нечто целое, как некое фундаментальное космическое явления, феномен, который противостоит духу, противостоит истине, который противостоит попыткам высшей духовной силы направить его на оптимальный прямой путь.
А между тем, именно такой критической подход содержится во всех посланиях пророков, в том числе и в послании последнего Пророка Дома Авраамова — Мухаммада (САС).

Гейдар Джемаль "Арийский Ислам".

#видео

https://youtu.be/ZyEsN8Zyhy8?si=0OOUieKzQcmLHpCA

#видео

История мира - это история войн
https://youtu.be/0L58TGSW868

#видео

https://youtu.be/uneaRMV5NO8

#цитата

Пафос Ислама в том, что его субъектность высшего метафизического плана должна быть проведена на самые низшие слои. И вот сегодня как раз мусульмане бьются за то, чтобы стать субъектом и игроком в большой истории. Той истории, которая имеет движение, сюжет и конец. Ислам — единственная идеология, которая выражает этот принцип истории. Дело в том, что либералы не могут интегрировать в себя это понимание, которое одушевляет мусульман, потому что они не могут представить, что можно быть идеологически эсхатологом. Они не могут представить, что можно сражаться за реальное исполнение всех исторических обетований, за то, чтобы история остановилась, всё в ней было подведено к итогу, чтобы наступил конец этого ветхого мира, воскресение, суд, «новая земля и новое небо». Для верующих христиан все эти моменты были актуальны 300 лет назад.
На чём же должна базироваться идеология мусульман? Прежде всего, надо восстановить субъектность. Воевать за конец света нельзя, потому что о конце света знает только Всевышний. Всевышний является автором сюжета, по которому построено течение времени в событийной жизни нашего человечества. О том, как он будет развиваться, мы ничего знать не можем. Но мы знаем о том, что есть глобальное мировое общество, которое исключает Ислам, как фактор объективного духа. Для глобального общества религия это институт. Это Папа Римский, который является классным руководителем и наставником, хранителем ключей от понятия «добро». И вдруг является сила, которая говорит, что дух абсолютно объективен, он вне человеческого пространства, вне человеческого опыта и восприятия. Дух идёт вразрез с ожиданиями, воображением, интеллектуальными парадигмами. Это абсолютно неизвестное и запредельное. И он является здесь и теперь главным фактором, ради которого мы, мусульмане, будем бороться и умирать. Вот фундаментальная парадигма идеологии.
Эта идеология реализуется практически через утверждение шариата. Мусульмане занимают территорию и заявляют, что у них установлен шариат. Они поднимают это знамя, и начинают объединяться с другими территориями, на которых так же установлен шариат. Это образование субъекта. В организованное таким образом пространство приезжают разные люди, независимо от этнического происхождения, и их объединяет шариат.

Из видео-беседы "В чём проблема уммы?"

#видео

https://youtu.be/v8v021FLnUw

#цитата

Т. ДВИДАР: Что Вас привело в политический ислам?
Г. ДЖЕМАЛЬ: В первую очередь, понимание того, что ислам не может быть не политическим. Я прошёл через некоторое увлечение мистической, эзотерической стороной ислама. Я, естественно, интересовался и занимался тем, что называется "тасаввуф".
Т. ДВИДАР: Это суфизм?
Г. ДЖЕМАЛЬ: Да, это суфизм, тем более что на Памире, где я провёл достаточно много времени, я имел личные серьёзные контакты с Накшбандийским тарикатом, я видел шейхов, видел устазов. Даже поддерживал личные отношения с некоторыми из них. И до того, как я попал в это окружение, я познакомился с тем, что называется в современной практике традиционализмом. Это Рене Генон, это Шуон. Я знаком с французской школой традиционализма где-то с 1969-года. А благодаря своим контактам, в частности, покойному Евгению Головину, я к моменту, когда встретился с реальными живыми устазами, я на французском языке прочёл практически весь основной корпус работ Генона. Хотя надо ответить, что Генон в 12-м году почти ничего и не писал об исламе, он писал о традиционализме, метафизике, и примеры у него были в основном из ширка. Это язычество. Но это особая черта традиционалистов, что они сосредотачиваются на некотором ядре представлений, которые исламу как раз не свойственны, а исламу приписываются людьми, которые туда эти представления привносят. Проще говоря, в истории исламской философии, как и в истории христианства, был период доминации платонической греческой мысли. Эллинизм подмял под себя мысль в исламском мире. Неоплатоники стали настолько влиятельны, что если возьмёшь работу исламского учёного того времени, идущего этим путём, и сравнишь её с европейским неоплатоником, то как будто её писал один и тот же автор. Можно их менять. Разница только в стиле, и язык различается. Это не ислам. И в конечном счёте я пришёл к выводу, что ислам, и вся авраамическая традиция в её чистом стержневом, очищенном от искажений виде, была послана человечеству для того, чтобы освободить его от мейнстрима общечеловеческого мышления, общечеловеческой мудрости, потому что эта мудрость является истиной, констатацией того, что есть, но не правдой. То есть она не является правдой в духовном смысле.

Гейдар Джемаль на РАДИО РСН (26 ИЮЛЯ 2015 Г.)

#цитата

Одна из распространенных ошибок, особенно характерных для левого движения, — это разделение политики и религии. Такое разделение, кстати, навязано буржуазным подходом к вопросу. Правящие классы в своей внутренней политической кухне опираются прежде всего на религию — конечно, в специфически их элитарном эксплуататорском понимании. Религия дает содержание, направление и смысл их политической работе. Она оправдывает их господство, прежде всего в их собственных глазах. Именно поэтому правящие классы как огня страшатся того, что протестные силы получат теологическую опору для своего революционного мировоззрения. Не раз приходится слышать от либеральных экспертов, профессиональных идеологов эксплуататорского общества, что, дескать, нельзя смешивать религию с политикой. «Осторожно!» — кричат они — «Здесь имеет место политизация религии!» Вопли о том, что «с помощью религии прикрываются политические цели», раздаются только тогда, когда налицо религиозный вызов Системе.
Ислам на протяжении веков выступал как протестная сила, идеологический ресурс для всех, кто в Азии и в Европе под религиозным знаменем оспаривал социальную несправедливость. Катары и альбигойцы, анабаптисты, вальденсы и гуситы черпали свою революционную убежденность в корнях подлинно исламской идеологии. В то же время ислам нельзя смешивать с клерикальной идеологией, с поповщиной, которая представляет собой традиционалистские формы мировоззрения господствующих классов.
Ислам в его фундаментальном историческом выражении есть община верующих, которая противостоит насилию, несправедливости, угнетению и беззаконию в любых формах. Эта община есть живой вызов бесконечной традиции попрания человеческого начала, которое и составляет вселенскую историю. Мир состоит из царствующих беспрепятственно различных видов угнетения, по отношению к которым время от времени возникают проблески бунта и сопротивления. Однако ислам есть яркая световая нить, идущая сквозь ночь мировой истории. Это своеобразная контристория общины, никогда не смирявшейся, никогда не перестававшей бороться, изначально установившей принцип равенства среди своих членов.
Любой революционер знает, что «свобода» — это религиозный факт. В инстинкте революционера свобода идет в смысловом ряду смерти и братства. Для либеральных пошляков свобода есть свобода выбора между альтернативами потребления. Для подлинного теологического сознания свобода есть напряженная черная бездна, являющаяся одновременно общей могилой павших в борьбе товарищей и знаком Бога, Который выступает как Единый и Единственный Лидер всех борцов с несправедливостью.

Из интервью изданию ПРАВДА-info 04.05.2005

#цитата

Главной библейской историей является предание о Вавилонской башне. Люди решили возвести сверхвысокую башню, по которой они могли бы взойти на небо, но Господь помешал им, «смешав языки», в результате чего они не смогли продолжать совместную строительную деятельность. Именно смешение языков как блокирование успешного строительства Вавилонской башни становится причиной возникновения народов.
Как-то в  разговоре с одним башкирским националистом он выразил мне свое недоумение: «Удивительно, что наши националисты, бесспорные патриоты башкирского народа,  в обыденной жизни почти не пользуются родным языком, хотя прекрасно его знают. Да что говорить, сам я ловлю себя на том, что дома с семьей говорю по-русски!» Я ответил примерно следующее. Националист – это тот, кто любит свой народ, кто желал бы видеть его сильным, динамичным, стоящим  в центре актуальных проблем. Не маргинальным, не застойным, не архаичным. Если  вы, башкирские националисты, непроизвольно выбираете в обиходе русский язык, это означает, что ваш родной вас бессознательно чем-то раздражает. А именно – он ассоциируется на уровне подкорки с тем, от чего вы хотели бы избавить башкир: с коррупцией, чинопочитанием,  клановостью, конформизмом и т. п.
Т. е., с одной стороны, вам, башкирам, навязали такой ассоциативный ряд в связи с башкирским языком, с другой же стороны, именно те силы в башкирской нации, которые связаны с этим ненавистным для патриотов негативом, реально узурпировали башкирский язык как знамя своей среды. (Скажем, коррупционное этнократическое чиновничество...) Собеседник мой был шокирован. Но не моим суждением,  которое могло бы его задеть, а тем, что он сам этого не увидел. Ведь во многом выбор языка, начиная от склонности учить тот или иной иностранный, и кончая такой крайностью, как отказ от родного, определяется политической мотивацией. Политической в высшем смысле слова.
Национальные языки народов СССР также могут дать масштабный материал для иллюстрации этого тезиса. В советское время они были подвергнуты долгому и мучительному процессу делегитимации.
Для того чтобы вернуть языку легитимность, сделать его объектом взаимного познания наций в интернационале поствавилонской эры, необходимы революционные действия искупительного характера. Язык в сознании его титульных носителей должен ассоциироваться с центральной динамичной восходящей позицией, он должен быть языком силы, к которой бросаются приобщиться. 
Несколько столетий назад весь мир от Китая и Индии до Адриатики говорил по-тюркски. Первое, что нужно сделать для восстановления легитимности языка, – вернуть ему традиционный алфавит, уничтоженный в двадцатые годы. Кризис советскости вырастил вокруг нас толпы гнилых либералов, которые ходят и ноют о латинице, мечтая приобщить языки Бату-хана и Хромого Тимура к прелестям цивилизации супермаркетов и дискотек.
Но надо понять следующее: алфавит – это валюта. Есть большая разница, вы ли печатаете ваши деньги или все, что у вас есть за душой, вы размещаете в деньгах, напечатанных где-то. Никогда не подняться тому, кто инвестировал свой смысловой ресурс в чужую знаковую систему. Вот почему в условиях модернизации восходящими светилами являются хранители традиционных алфавитов Китай, Корея, Япония, Индия, Иран.
Никогда в это собрание не войдут по-настоящему Индонезия и Малайзия, пока не вернут арабский алфавит. Никогда не встанет на ноги  Большой Туркестан, пока не сделает того же самого. С арабского алфавита начинается суверенная легитимность любого языка мусульманского ареала. С легитимности языка начинается легитимность и самоуважение тех, кто на нем говорит.

«Алфавит – это валюта»
18 июля 2011.

#цитата

Т. ДВИДАР: Халифат — исламский золотой век, расцвет науки, культуры, технологий, культуры. Багдад в центре мира, это VIII-XII века, со всего мира съезжаются. В чём секрет успеха того времени, на Ваш взгляд?
Г. ДЖЕМАЛЬ: Это очень сложная диалектическая вещь. Потому что с одной стороны, это цивилизация — богатая, яркая, осуществившая очень много тех идей, которыми современный либерализм в принципе играет и привлекает к себе. В частности, свободное движение без границ — людей, товаров и идей. Человек мог родиться в Герате, учиться в Каире, а преподавать, допустим, в Кордове.
Т. ДВИДАР: Причём не обязательно быть мусульманином, можно христианином, иудеем или вообще не верующим в то время.
Г. ДЖЕМАЛЬ: Скорее всего, если он родился в Герате, а преподавал в Кордове, он всё-таки был мусульманином. Христиане имели протекцию со стороны Халифата в той мере, в которой они не противодействовали политической власти ислама. Евреи, правда, пользовались хорошей протекцией, покровительством. И как сыр в масле они катались и в Египте, и в Испании.
Т. ДВИДАР: Среди них было и много очень талантливых переводчиков, которые переводили эти трактаты.
Г. ДЖЕМАЛЬ: Переводчики были не только евреи. Скажем, в Испании очень интересная вещь, там христиане, которых никто не прессовал, они писали по-испански арабскими буквами. И по-арабски — латинскими буквами. Есть и такие, и такие тексты. Причём это видно, что христиане писали.
Т. ДВИДАР: Другими словами, доктор Гейдар, толерантность, наверное, секрет того успеха.
Г. ДЖЕМАЛЬ: Эта толерантность привела к тому, что в 1495 году это прекрасный толерантный мир, где был Кот Леопольд на каждом шагу, его снесли к чёртовой матери.
Т. ДВИДАР: Его снесла алчность.
Г. ДЖЕМАЛЬ: Его снесла реконкиста. Это не алчность, это цивилизационная установка на победу над исламом, которую исповедовали крестоносцы. И когда мусульмане, бегущие из Испании, договорились с Сицилийскими пиратами о перевозке, там было задействовано несколько тысяч судов, и они заплатили всё, что у них есть. Это было порядка 600 тысяч беженцев. Пираты вывели эти суда в Средиземное море, и потопили их. Это всё исследованные вещи. Например, Якуб Занкиев, прекрасный учёный, который занимается Кордовским халифатом, он все эти вещи поднимает в своих работах. 600 тысяч мусульман-беженцев, которые бежали из Кордовы, были уничтожены, и если мы посмотрим, что эта цифра значит по тем временам, то это примерно 60 миллионов сегодня. Это геноцид.

Гейдар Джемаль на РАДИО РСН (26 ИЮЛЯ 2015 Г.)

#цитата

Саудовская Аравия и «Израиль» стали теми двумя субъектами, которым был передан контроль над главными святынями ислама — Меккой, Мединой и Иерусалимом, а также контроль над политическим менталитетом мировой уммы. Саудовский монарх исполнял обязанности главного религиозного авторитета, в то время как «Израиль» задавал своим провоцирующим присутствием дискурс военно-политической обстановки на Ближнем Востоке и давал антиисламским правителям арабского мира предлог для диктата над своими народами. Без преувеличения можно сказать, что исторический период, начавшийся с момента образования сионистского «государства», является самым глубоким уровнем политической и религиозной деградации исламского мира за всю историю его существования.
Саудовская Аравия, которая с начала послевоенного времени была главным партнёром США в исламском мире, стремительно утрачивает свою стратегическую «полезность» и превращается в обузу. Во-первых, на глазах падает влияние саудовского идеологического дискурса в суннитском пространстве (ибо далеко не все салафитские течения отождествляют себя с саудовским фактором), что особенно ярко демонстрируют сейчас процессы, происходящие внутри сирийской «оппозиции», в Йемене, в Центральной Азии. Во-вторых, династия находится в глубоком кризисе, и очевидно, что после смерти ныне правящего короля её ждёт раскол на несколько противоборствующих кланов и междоусобица. В-третьих, значительная часть почти 30-ти миллионного населения Саудовской Аравии находится в оппозиции к правящему режиму и ждёт лишь момента, чтобы выплеснуть своё недовольство на улицы. В особенности, это относится к шиитской части населения страны, которая хотя и составляет не более 12–15% от общей численности, но в восточных провинциях оказывается большинством. А ведь именно восточные провинции представляют собой как стратегически наиболее уязвимую область королевства, так и основной резервуар нефтяных ресурсов Саудитов.
Саудовская Аравия и «Израиль» — это тот оперативный тандем, который до сего времени обеспечивал реальный контроль США над Ближним Востоком. Однако, стратегическая изоляция «израильского» островка посреди бушующего моря «Исламского пробуждения» с одной стороны, и нестабильность в Саудовской Аравии — с другой, вынуждают Соединённые Штаты искать новый, пусть даже, на первый взгляд, парадоксальный центр влияния, с которым они могли бы сотрудничать для того, чтобы в какой-то форме присутствовать в регионе и дальше.

Гейдар Джемаль. Интервью 14.01.2013 г.

Дорогие друзья!
Очень рекомендуем ознакомиться с каналом и на английском языке, посвящённом Гейдару Джемалю, рахимахуЛлах. Делитесь со своими англоязычными друзьями, распространяйте в англоязычном сегменте интернета.

https://youtu.be/JxE8znnqk8c?si=KaXwT8rO_qEQAjiP

#видео

ИСЛАМСКИЙ БАНКИНГ
https://youtu.be/dBpNlEVOnJk

Ассаляму алейкум, дорогие друзья!
Вашему вниманию арабоязычный канал с фрагментами лекций Гейдара Джемаля, рахимахуЛлах. Пока их не так много, но, надеемся, что работа будет продолжена.
Делитесь со своими арабоязычными друзьями и, возможно, это станет причиной их интереса к трудам мыслителя.

https://youtu.be/TgSiDBHNSgQ?si=zD987k4UdFHhNpx-

#цитата

Но если творение и вообще весь мировой процесс был человекоцентричен, то остаётся очень много незавязанных концов. Если же человек был исключительно функционален и инструментален, то понятно, что все это можно было повторять до тех пор, пока не появится правильное сочетание условий, и до тех пор, пока не будет решен этот момент, когда красная черта перейдена, останавливается вращение колеса, совершенно четко блокируется повтор циклов, вечное возвращение равного. И не возникает переход к совершенно другой реальности, в которой все становится правильно, черное становится белым, белое черным, а истина проявляется в том, что она обнажается, как отсутствующая в этой чаше, чаше данности, чаше данного. 
Такие соображения посещали меня именно в тот период, 1972-73 годы, но они продолжали тему, которая для меня была параллельна актуальной и ранее, — эта тема шла подспудно с Гегелем. Тема подлинного содержания реальности, подлинного смысла реальности, которая обязательно должна нести некую апористическую направленность. Реальность обязательно должна была в себе содержать некую безвыходность, тупиковость, абсолютный алогизм, который бы решался через взрыв, через некий скачок в сторону. 
Апория не была моим рабочим термином в те времена, да и диалектика «испорчена» марксизмом, отвергавшимся как официальная система мысли. Но конечно и апория, и диалектика были тем, что уже тогда в какой-то степени подразумевалось. Апория как безвыходность. Я нащупывал у разных авторов подозрение, что реальность устроена по принципу апории. Сама реальность есть ловушка и безвыходность, но в ней содержится парадоксальный прорыв, слом, возможность избежания. 
Даже у таких неоспиритуалистических авторов, к которым дисциплина генонизма относилась подозрительно и дистанцированно, вроде Гурджиева, даже и у таких авторов присутствовал довольно сильный намек на то, что реальность сформулирована и организована как ловушка, и побег из этой ловушки, из этой тюрьмы невозможен. Возможен побег лишь в тюрьму чуть побольше, но все-таки побег за счет некой непредусмотренной щели или случайно не запертой двери, 
или, скажем, случайно заснувшего пьяного солдата-караульщика. Я всегда чувствовал момент, привлекавший меня трагическим вкусом правды и вызовом, таким, я бы сказал, «трагическим пессимистическим позитивом», — возможность победы вопреки. Шанс героя, у которого нет шансов. Герой не может выиграть у Рока, но есть некая точка, через которую он может ускользнуть. Это достаточно традиционное мнение, и это мои ранние соображения. 
Позднее стало понятно, что все гораздо серьезнее, что все сводится не к апории и не к шансу на побег, — все это принадлежит к «высшей математике», где проблема решения уравнения абсолютно не касается человеческих судеб и даже судеб духа в плане, который инструментален и функционален.

Из автобиографической книги «Сады и пустоши», 2021

#цитата

В 1934 году карачаевцы восстали на советском Кавказе под лозунгом: «Не хотим ходить рабами!». Речь шла о запрете на ношение холодного оружия, составляющего неотъемлемую часть национального костюма горцев. Размах восстания потребовал использования бронетанковых частей и авиации, бунт захватил Кисловодск и Пятигорск. Проблема кавказского сопротивления государственному унисексу таким образом ещё до мировой катастрофы великой войны стала проблемой сопротивления мужского начала катастрофическим тенденциям современной истории.
Принцип мужской натуры действительно наиболее глубоким образом связан с системой военной демократии. В основе греческих полисов и кавказских общин лежал патриотический союз граждан, бдительно оберегавших своё пространство от появления в нём тирана. Сегодняшний ход истории прокатывается катком не только по военной демократии родоплеменного типа, но и по институтам представительной демократии, разработанным независимой молодой буржуазией 18—19 веков. Олигархи мира опираются на унисекс бюрократического государства, где «третий пол» физически воплощён именно в безбородой породе аппаратчиков. В мире осталось три главных цитадели настоящих мужчин. Это Афганистан, Балканы и Кавказ. Все три в ходе последних лет стали объектом разрушительной агрессии и геноцида со стороны Системы. Все три характеризуются упорными архаичными традициями мужского общинного самоуправления, противостоящего всякому отчуждению авторитета и власти в пользу бездушной политической машины.
Кавказ, однако, даже среди этих трёх — место особое. Это родина мифа о Прометее, согласно которому титан, похитивший олимпийский огонь, прикован именно к кавказской скале. Эта исламская традиция об Александре Македонском, который, согласно Корану, превратил Кавказ в линию обороны против Гогов и Магогов. Кавказ — это то место, куда на протяжении тысячелетий вытеснялись наиболее непримиримые и упорные осколки разных племён с юга и с севера Евразии, которых давили и преследовали распространяющиеся в равнинах торговые цивилизации: ассиро-вавилоняне, хазары и пр. Таким образом, на Кавказе возник заповедник воинской касты — кшатриев. Именно поэтому современное российское государство, ненавидящее в силу своей бюрократической сути мужчин любой расы и национальности, вошло в жёсткий клинч с Кавказом.

Из статьи: «Кавказский человеческий тип в современном мире», 2003 г

#видео

https://youtu.be/23TjYyVlYmU?si=1LBK_5u6UpUmTBvq

Поддержим дружественный канал!

t.me/docktorhayder


Ас-саляму алайкум!

Уважаемые братья и сестры, к сожалению, доступ к каналу "Традиция Пророков" был утерян. Он больше не актуален.

Создал новый, где и буду публиковать для Вас короткие, но полезные видеоролики с Гейдаром Джемалем. Работа продолжается )

Буду признателен, если подпишитесь, либо поделитесь с друзьями или сделаете репост на своем канале. Всем доброго дня!

#цитата

«Алексей, мое мировоззрение сформировали целые шкафы прочитанных книг. Но по современным обстоятельствам в мире рекомендовал бы таких авторов, как Майкл Хардт -  Антонио Негри ("Империя"),  Бодрийяр, Сиоран, Сейид Кутб, а также познакомиться в целом с "Очерком истории философии" Гуннара Скирбекка и Нилса Гилье и с книгой "История современной философии. Компаративистский подход"(Издательство "Лань" 1998г).
Прочитанное даст Вам вкус к дальнейшему».

Гейдар Джемаль. Ответы на вопросы читателей.

#цитата

2020 год - это 1440 лет ислама. Это два раза по 720 лет. 720 - это аср. Аср в исламе это мера исторической длины, тысячелетие тоже упоминается, на самом деле аср - это традиционный в исламе отрезок времени. Аср - это третья часть стояния солнца в зодиакальном знаке. 2160 лет, третья часть от этой цифры - это аср. Внутри асра - первая половина это всегда восхождение ислама, вторая - нисхождение. 360 лет до монголов и 360 лет после монголов, потом восстановление Османский халифат. Заканчивается нисхождение в 1440 году хижры, который есть 2020 год. Но самое интересное, что есть солнечный календарь и есть лунный. Так вот по солнечному календарю, который длиннее, 1440 год придется на 2060. Между 2020 и 2060, то есть 1440 лет ислама по лунному и 1440 лет по солнечному календарям, в эти 40 лет неопределенности, аналогичной той, когда Моисей водил свой народ по пустыне, вот за это время и решится то, что будет определять остаток 400-600 лет, о которых мы говорили. То есть будет ли исламский фактор освободительным, спасительным фактором для человечества, который не даст накрыть все господство человека Ноосферы, или враг воцарится и мы будем просто списаны в конце времен.

Из сборника "Освобождение ислама", 2004 г.

#цитата

Сегодня на Западе существует потребность в своего рода интеллектуальном алиби для того, чтобы, оставаясь демократом и правозащитником, перестать в обязательном порядке быть юдофилом. После 1945-го юдофилия была возведена в буквальном смысле в ранг юридической нормы. Однако если в 30–40-е годы еврейский фактор ассоциировался в первую очередь с левыми и в широком смысле протестными международными движениями, то к концу столетия это положение радикально изменилось.
Сегодня мировое еврейство вышло из интернационала обездоленных и лишенных доступа к распределению мировых благ. Конечно, среди разрозненных и дезориентированных левых и левацких групп еще заметно присутствие функционеров еврейского происхождения, но в основном еврейская политическая воля сегодня на стороне власть имущих, обозначивших себя кодовым наименованием «мировое сообщество». Достаточно указать на два примера: переход сионизма в целом с левого политического фланга на правый и ультраправый и измену молодежных лидеров 1968 года своим протестным идеалам с последующим встраиванием в агрессивно буржуазный истеблишмент.
Для западного либерала, осознающего разрыв еврейской массы с мировой революционной традицией, книга Солженицына («Двести лет вместе») будет кстати пришедшимся методологическим инструментом.

Гейдар Джемаль "Понять евреев".

#цитата

Вот сейчас ходят разговоры о третьем храме Соломона, о его возможном восстановлении. Третий храм Соломона уже построен — это Аль-Акса. Никто не думает о такой простой вещи, что первое, что сделал халиф Омар, когда пришел в Элию-Капиталину, так именовали римляне Иерусалим, — он заставил население расчистить фундамент Храма и возвел на нем мечеть, что означает в переводе с арабского “храм”. Если евреи считают, что этот храм должен восстановить «Машиах» («Мессия»),
Значит, Умар (р.а) как делегат Пророка ﷺ и есть Машиах. Он является историческим продолжением Пророка, а Пророк был истинным Машиахом. Почему? Потому что было предание. Симона бен Иешуа, который является автором Зогара, о том что придут Мохаджиры, потомки Агари Мохаджы, из пустыни на верблюдах, лошадях, ослах и пешком и освободят веру в истинного Бога от власти ромеев, власти язычников. Правда, тогда они были христиане, но византийские христиане воспринимались исламом как язычники из-за введения в христианство догмата о трех ипостасях. Эти книги были очень популярны за двести лет до арабов. Когда арабы пришли, то население Иерусалима встретило их приветственно. Очень многие иудеи перешли в ислам.
Так что палестинские арабы — это потомки того местного населения, иудеев, которые перешли в ислам. Это единственные оригинальные носители генотипа того народа, чьи предки вернулись из вавилонского плена, жили вместе с Иисусом, в отличие от всех тех, кто приезжает из Литвы якобы на историческую родину, у кого смесь польской, финской, славянской крови.

Из сборника "Освобождение ислама", 2004 г.

#цитата

Иерархия общества копирует иерархию внешней субстанции, которая условно может быть названа глиной. Она имеет два полюса: небесный полюс и земной полюс. Субтильная глина и грубая глина. И человек сделан из двух типов глин: грубая глина и тонкая рафинированная глина – и между ними существует ряд переходов. Общество копирует иерархию грубых и тонких слоев глины. Возгонка идет снизу вверх. То есть у людей так называемой грубой глины забирается жизненная энергия, которая отнимается и передается наверх с тем, чтобы выплатить её верховному, Великому Существу, которому жрецы и общество поклоняются как своему богу, то есть Иблису. А есть также воздействие тонких слоев на эти грубые. Что же в обществе получают люди, у которых отнимают жизненные соки и отдают их Иблису? Они в обмен за это получают «программирование» мозгов с колыбели, когда их строят, воспитывают и превращают в винтики, предназначенные для того, чтобы служить обществу и решать те или иные вопросы в виде слесаря, рабочего, офисного менеджера – кого угодно. Это первое. Второе – это управляемость. То есть ему, в качестве влияния тонких слоев, предлагают то, что он ходит «по струночке». Ему создают систему, в которой он зажат, как некий элемент автоматизированного механизма. И, самое главное, ему предлагают «ценности», то есть то суперэго, ради которого он должен жить и умереть и которое является симулякром, подменяющим ему смысл его жизни,смысл его времени, смысл похищенных у него соков. А хозяевами этих ценностей являются как раз жрецы. Именно они формулируют,
и именно они являются хранителями ключей при этих «ценностях».

ИЗ КУРСА ЛЕКЦИЙ «СМЫСЛ ВРЕМЕНИ». ЛЕКЦИЯ № 7. ПОЛИТЭКОНОМИЯ СОЦИАЛЬНОГО РАБСТВА

#цитата

Многие мусульмане уверены, что мир — это благо в любом случае. Само по себе. Что, надо стремиться к миру. Что ислам, это религия мира. Они постоянно доказывают это всем и друг другу. Вместе с тем, Всевышний совершенно определенно сказал мусульманам, что вы думаете, что для вас это благо, а для вас это зло. А то, что вы думаете, для Вас зло, для Вас это наоборот — благо. Имелась в виду именно война. Потому, что мир — это то, что будет только в последней жизни. В этой жизни мир нам не дан. И более того, Адам создан как таковой и поставлен халифом, то есть наместником Аллаха на землю, с учётом того, что при нём не будет покоя, будет смятение, будет борьба, будет кровопролития. И Аллах поставил Адама халифом, вопреки возражениям ангелов, которые считали, что это слабое и порочное существо. Аллах им ответил: «я знаю, а вы не знаете». Но мусульмане это не учитывают, мусульмане впитали в себя вот эту пацифистскую, языческую идею, о том, что мир хорош в любой ситуации, а война есть сама по себе зло. Война не есть зло. Потому, что война — есть добродетель воинов, которые призваны осуществлять свою миссию воинов, свою миссию борцов с несправедливостью на этой земле. А ислам, это религия воинов. Но, поскольку ислам попал в руки касты жрецов и опирается на поддержку третьего сословия, то есть сословия
торгашей и мелких мещан — приспособленцев, мировоззрение, которое было воинским во времена сахабов, сегодня изменилось. И большинство мусульман, к сожалению, несут на себе вот эту вот печать вырождения. Теологического и политического вырождения, которое осуществилось за последние века.

Гейдар Джемаль, август 2015 г.

Ассаламу алейкум! Приветствуем вас, читатели нашего канала!

Проект наших братьев из Кыргызстана, посвящённый раскрытию теории и методологии, разработанной Гейдаром Джемалем. Уже доступен новый выпуск. На данной встрече разбирается очередная фундаментальная тема.

Поддержите пожалуйста канал "Новая теология" подпиской и лайками. ✍️👍 Распространяйте ссылку на него, делитесь впечатлениями в комментариях.https://youtu.be/Xl8b0vbh3o4?si=FwCmfI3GNUQVf_ey

#интервью

1990-11-14 Литературная газета. Коран: "Пред Богом и Восток, и Запад".

#цитата

Есть такое исследование русского философа и публициста Розанова, который писал в конце XIX — начале XX века, «Люди лунного света». Оно посвящено особой физиологической природе клерикалов, т. е. людей, связанных с жреческой кастой, на примере известного ему христианства. Хотя подчеркну, все эти вещи являются универсальными.
Ислам не открывает каких-то возможностей перед людьми жреческой кастовой ориентации, потому что, прежде всего, он явился ударом по засилью жрецов языческого человечества. То есть это освобождение от жреческой касты, это создание братской общины мусульман, каждый из которых является священником для самого себя и для остальных. Любой из мусульман может быть имамом, любой должен изучать Ислам, и все они на равных правах.
В то время как жречество — это такая совершенно особая психофизиологическая организация человека, которая имеет пониженный тестостерон, о чём пишет Розанов в «Людях лунного света», отмечая, что старцы, монахи, вообще типология людей, которые профессионально практикуют религию — это типология людей третьего пола. Это люди лунного света, которые лишены вторичных половых признаков, у них редкие бороды или безбородость, они носят на себе печать пониженного тестостерона.
На практике многие склоняются к этому типу, к пониженной мужественности, к неким движениям к тому, что называется трансвестизм. Но есть два варианта гермафродитизма: уникальный физический вариант, подавление мужественности, некая общая депрессивная утрата активного начала, но есть и более спиритуальный, духовный тип андрогина, совмещающий мужское и женское в одном..
В этом отношении наиболее известен Иисус Христос, который является аналогом Адама до изъятия из него половины Евы, примером нового Адама до разделения на мужской и женский аспект. Коран сравнивает его с Адамом, и есть аят, который прямо говорит «и был Иисус как Адам», что совпадает, кстати, с учением христиан о том, что Иисус является новым Адамом. Он является этим новым Адамом, который стоит над мужским и женским, интегрирует это все, но не в форме гермафродита, а андрогина.
Андрогин – это высокая форма соединения мужского и женского в одном лице, а гермафродит–сниженная, депрессивная форма. Но клерикальный тип как раз тяготеет к гермафродитическому варианту, и в этом плане его поддерживают низшие касты – буржуазия и совсем темные касты неприкасаемых, при которых чаще всего доминируют матриархальные образцы социального поведения.

Из интервью для ИА "Исламньюс", 2013

#цитата

Чистый монотеизм, которыий дае‌т жизнь и политическои‌ теологии, и другим теологическим направлениям настаивает на том, что вера и воля — это одно и то же, потому что мы волевым образом полагаем предмет нашеи‌ веры как абсолютно императивное. Он нам не предъявлен в тактильнои‌ или визуальнои‌ очевидности. Потому что верить в то, что «стол это стол» — бессмысленно, это маразм. Мы верим в то, что мы блаженны: не видевшие, но уверовавшие. И это акт воли, акт духовнои‌, интеллектуальнои‌ воли. Потому что мы не только формулируем такой волевоий посыл, но мы расшифровываем его, мы расшифровываем его в деталях и нюансах семантики.

Из лекции "Анатомия молчания"

#цитата

"Истинная революция – это, конечно, не бунт субстанции против формы, это, на самом деле, восстание против Реальности, против чистого рока, против вечности без границ."

Из книги «Революция пророков», 2003 г

#цитата

По поводу языков современная материалистическая или позитивистская наука, языковедение, уверена, что языки возникли в человеческом обществе в ходе трудового процесса, в ходе вызовов среды и необходимости коммуникации, как бы они от похрюкивания развились до тех языков, которые мы знаем. В действительности, при всей дарвинистской рациональности этого подхода, дело обстоит совсем наоборот. Чем примитивнее, архаичнее языки, тем они сложнее и фундаментальнее, и несут больше информации, с которой, кстати, мозг говорящего не всегда справляется или вообще не справляется. Девяносто процентов всех импликаций значений, которые мы проговариваем вслух, мы осознаем только на уровне бессознательного, и нужны художественные средства, чтобы их выявить, поднять и так далее. В принципе, язык намного сложнее, чем сознание говорящего, и люди только портят языки, на которых они говорят. Мы, конечно, знаем по религиозным каналам, говоря уже в рамках, так сказать, чисто теологических, что языки являются богооткровенным материалом. Арабский язык был низведен Исмаилу (a. s.), сыну Ибрахима (a. s.) в тринадцатилетнем возрасте, то же самое можно говорить и об арамейском, и о санскрите, и даже о якутском или о чукотском языках, потому что ни один из этих языков не возник естественным путем. Если мы принимаем, что арабский язык был дан в Откровении, то мы не можем после этого сказать, что арабский язык стоит в исключительной позиции, а вот монгольский язык развился из похрюкивания, в ходе перетягивания канатов или складывания каких-то камышовых хижин. Это абсурд, потому что либо все языки возникли путем Откровения, либо ни один. И, фактически, на какой бы язык мы не посмотрели, мы бы увидели, что люди только портят его, не будучи в состоянии с ним справиться в ходе его использования. Так, санскрит, используемый низшими кастами, деградирует до пракритов, потом появляется пали, из пали — новые индийские языки и так далее. Это традиционная точка зрения индийских грамматиков. Что касается чисто арабского языка, данного Исмаилу, мы видим, что арабы тоже не справляются с ним, и диалекты появляются задолго до прихода нашего пророка Мухаммада (s. a. w. s.), и что к его приходу арабский язык уже практически не существовал в чистом виде, иначе как только в таких анклавах как поэзия; кораническое Откровение является восстановлением чистого языка Исмаила, в то время как племена продолжают говорить на диалектах, и дальше эти диалекты, расселяясь уже с выходом Ислама за пределы Аравийского полуострова, уходят в Магриб, на запад, на восток и так далее.

ИЗ КУРСА ЛЕКЦИЙ «СМЫСЛ ВРЕМЕНИ». ЛЕКЦИЯ № 7. ПОЛИТЭКОНОМИЯ СОЦИАЛЬНОГО РАБСТВА

#цитата

Принцип сознания по отношению к эмпирической персоне — это пассивное (спящее) мужское внутри активного самодовлеющего женского. Это не зависит от гендерной принадлежности самой эмпирической персоны. Задача состоит в пробуждении этого «мужского»... Сознание подобно непроглядной черной дыре, оно видит, будучи невидимым, оно есть ускользающая от встречи нетождественность ничему. Поэтому в этом состоянии оно называется «внутренней женщиной», ибо оно есть «внутренняя ночь». Но эта «внутренняя женщина» есть единственно подлинное мужское, которое нужно пробудить. Бытие же, противостоящие сознанию, есть метафизический матриархат. Проявленный «мужской» или вертикальный аспект бытия — это ложное мужское. Вертикаль, соединяющая зеркало нашего мира с оригиналом (небо над адом) — это фаллос Иблиса/Аполло/Ормузда, солнечного архетипа сущего, который в действительности есть абсолютная женственность.
Понятно, что эмпирическая женщина в гораздо большей степени, чем эмпирический мужчина, чувствует экзистенциальную солидарность с бытием. Поэтому на пути к реализации она должна преодолеть гораздо более сильное внутреннее сопротивление. Но это общее рассуждение. На практике все индивидуально.

Гейдар Джемаль, Ответ на вопрос подписчика, 2015 г.

#цитата

Мы живем в мире, который является относительно иллюзорным, потому что все-таки определенным существованием он обладает. Почему он иллюзорен? Для человека, который так и не состоялся в роли «абсолютного» созерцателя, этот мир вполне непреложен. Не просто обыватели, но иной раз и философы утверждают, что мир был всегда, материя неуничтожима, организованная проявленная вселенная всегда была. Даже вполне подготовленные люди уверены, что бытие существует как нечто неприложное.
На самом деле если все элементы структуры уничтожимы сами по себе (а это очевидно), то и сама структура уничтожима. А раз уничтожима сама структура, то нельзя говорить о том, что она (организованное бытие, Великий космос) представляет собой окончательное утверждение. Если параллельно, наряду с ней, внутри нее существует активно действующее уничтожение, то оно-то и есть подлинно то, что есть, оно (уничтожение) оказывается безальтернативным, единственным что утверждается. Мы говорили о косе негатива, которая косит все относительное, эта коса негатива и составляет чистое утверждение, потому что она утверждает только себя, отрицает все кроме себя. Утверждение — это то, что нельзя превозмочь, нельзя параллельно утвердить что-то рядом с утверждением, нечто большее. Если можно что-то рядом с этим утвердить, значит это уже не утверждение, его «утвердительность» иллюзорна.

ИЗ КУРСА ЛЕКЦИЙ «ТРАДИЦИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ». ЛЕКЦИЯ № 8. ЗЛО И ОБЩЕСТВО.

#цитата

Интеллектуальный метод, как показал опыт Европы, даже плохой и даже ошибочный, лучше, чем вообще полное отсутствие какого бы то ни было метода. Но нам не нужен ошибочный метод, нам не нужен плохой. Нам нужен интеллектуальный метод, основанный на Коране и Сунне, с помощью которого мы должны глубже понять Коран и Сунну, глубже понять то, что они ставят перед нами как задачу. Я задаюсь вопросом, — мусульмане обычно ориентируются на то, что сказано в Коране: в Коране упоминается философия как принцип или не упоминается? Многие скажут: «Нет, философия не упоминается в Коране». Упоминается ‛ilm, упоминается ‛irfan, допустим, есть такой глагол, ‛arafa. А где там философия? Но вот мы читаем в Коране: «Сказал Всевышний: О, Адам, извести ангелов о сути имен» (2:33). Извести о сути имен, дай им весть о значении и сути имен, информируй их о том, что эти имена значат. Это, собственно говоря, и есть философия — раскрытие сущности имен, раскрытие смыслов. Мы видим, что функция первого посланника Адама по велению Всевышнего обращалась к ангелам, потому что ’anbi’hum, означает «передай весть», это тот же корень, что nabi. И в данном случае этим nabi Адам по велению Всевышнего выступил по отношению к ангелам, говоря им об именах, которым, его научил Всевышний. Собственно говоря, философия есть не что иное, как раскрытие сущности смыслов, сущности значений. Если такова воля Всевышнего, значит, мы имеем право раскрывать ту суть имен, вернуться к тому подлинному знанию, которое является нашим наследием и нашим достоянием.

ИЗ КУРСА ЛЕКЦИЙ «СМЫСЛ ВРЕМЕНИ». ЛЕКЦИЯ № 1. АНТРОПОЛОГИЯ КАК ИСТОЧНИК ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ

#цитата

Язык – это зеркало. Наша перцептивная точка, которая находится в оппозиции к бесконечному, ограничивая его, без языка не может непосредственно соприкоснуться с миром феноменов. Маугли не может противопоставить свою точку перцепции реальному миру, он лишен этого. Почему мы можем? Потому что есть зеркало, в которое смотрит наше сознание – это язык. И этот язык существует как система имен, которая концептуально наделяет, исходя из нашей позиции, условными значениями все пятна Роршаха. Система имен предполагает их движение между собой: имена как словарь, просто список из 50 или 60 тысяч. И они вступают в отношения между собой, потому что есть медиатор – это точка оппозиции всему. Через нее 50 или 60 тысяч слов начинают вступать в отношения между собой, строя миры. Вы скажете – фиктивные, ведь это не более чем творчество писателя, или домыслы интеллектуала, фантазера. Но другого-то нет! Проблема в том, что сознание не может ошибаться, потому что нет ничего, что бы сказало ему: «Я более истинно».
Против сознания может выступить только другое сознание, то есть другая модальность сознания. И они могут доказывать истинность или преимущества одного или другого, не апеллируя чему-то вне сознания (потому что вне сознания нет ничего), а исходя из внутренних достоинств, собственно, процесса комбинаторики имен. Процесс комбинаторики имен и является мышлением. Мышление есть некая тайна оперирования смыслами, и она противостоит той инстинктивной мудрости, что связана с разумом. Инстинктивная мудрость может быть телепатична, основана на передаче импрессии без слов и на обмене психическими полями.
Именно мышление это тот инструмент, в котором и только через который сознание может поставить глобальную теологическую сверхзадачу: будучи следствием ошибки и вместе с тем единственным залогом истины, выйти на ту перспективу, в которой эта ошибка снимается как обновление бытия, как Новая земля и Новое небо, как выход в ту реальность, где вода течет вверх,  а из камней распускаются розы. Это реальность, которую обещает религия, теология. Она осуществляется, как ни странно, не через открытие неких источников мудрости, не через подключение к платоновским субтильным мирам, где живут идеи. Эта реальность осуществляется через мышление, которое является оперативной технологией политики, оперативной технологией власти и вместе с тем теологическим процессом.

Из лекции "Доктрина финализма", 03 августа 2015

#цитата

Во имя Бога, Милостивого, Милосердного!
Иерусалим — одна из величайших святынь Ислама, символ и крепость Единобожия, от которой во все времена исходил свет Откровения пророков Всевышнего. Его значение невозможно переоценить, он является одним из крупнейших мистических центров мира, к нему во все времена были обращены взоры праведников, исповедовавших Единобожие. Но и силы мрака во все времена стремились захватить этот священный центр, чтобы создать на его месте нечто подобное Святому Городу, только с обратным знаком, поставить на его месте сатанинское, языческое капище. Ведь именно так поступили римские язычники, поставившие на месте святынь Единобожия своих идолов.
Нечто подобное происходит и сейчас, когда вот уже 23 года Иерусалим находится под полным контролем израильских оккупантов. Трагедия Святого Города снова заставляет нас задуматься о том, каков провиденциальный смысл очередного «пленения Иерусалима». Ведь несомненно, что захват Иерусалима сионистами — это знамение. Чтобы понять его смысл, стоит обратиться к истории.
В 1099 году Иерусалим был захвачен крестоносцами, которые создали на месте Палестины Иерусалимское королевство как форпост для дальнейшей войны с мусульманами. И падение Иерусалима стало предвестником глубочайшего кризиса Халифата, и всей Исламской цивилизации в целом, далеко отошедших в то время от духовных и социальных императивов истинного Ислама. В исторической ретроспективе утрата Иерусалима и нашествие крестоносцев предшествовало гораздо более страшному и разрушительному вторжению монголов, разрушившему многое из того, чтобы создано мусульманами за предыдущие века. Таким образом, захват Иерусалима крестоносцами был провиденциальным предупреждением всем мусульманам, призывом к преодолению духовного кризиса.
Таким же предупреждением является и нынешняя оккупация Иерусалима израильскими захватчиками. Потеря Иерусалима — это симптом глубочайшего кризиса, поразившего мировую мусульманскую умму, симптом ее духовного неблагополучия. Причины этого появились не сегодня. Нужно отдать себе отчет в том, что само возникновение сионистского государства, оккупировавшего Иерусалим, стало трагической расплатой за поддержку арабскими элитами стран Антанты (Англии, Франции, США) против Османской Империи в первой мировой войне, за предельную пассивность в годы сионистской колонизации Палестины, за неспособность организовать отпор оккупантам уже после окончания второй мировой войны.
Важнейшая причина этого кризиса связана с тем, что многие мусульманские лидеры не смогли определить единственно верную в нынешних условиях духовную и политическую позицию, впали в иллюзию возможности интеграции исламской уммы в глобальную «мировую цивилизацию», находящуюся под контролем языческого Запада. Отстранение от власти Хасана ат-Тураби, являвшегося для многих «знаковой» фигурой, символизировавшей «исламский путь», но увлекшегося мифом о возможности «договориться» с Западом, найти для Ислама свою «нишу» в глобальном пространстве мировой системы, ясно показало всю наивность и ошибочность таких надежд.

Из выступления на Дне Иерусалима 23 Рамадана 1420 года. (31.12.1999)

#цитата

В платоновском смысле благо – это изобилие совершенного бытия, бытие без дефекта, бытие, потенциал которого нестираем, неистончаем. В монотеистическом Откровении то, что называется «благо», есть совершенная противоположность блага метафизиков, платоновского блага. Сама причастность к субъекту и есть благо. Это «мы» – конус света, рассекающий бесконечность мрака. А все остальное «не мы» есть зло, вселенная раскрашенных камней, великое, прекрасное и бессмысленное бытие. Наибольшим же злом является Великое Существо в центре этой вселенной идолов, идол идолов. Высшее центральное существо во всех языческих традициях – это дьявол Откровения. Подлинный дьявол оказывается, в сущности, сыном земли и неба, блаженным существом, которое пребывает в самосозерцании, будучи первым творением Бога, иными словами архетипом всех последующих существ. Как известно нам из текстов Откровения, дьявол непосредственно говорил с Богом, вел с Ним диалог, спорил, и Бог попустил ему быть Князем мира сего, коим он и является по сей день. Он является мэтром той первой реальности, первой структуры, того логосного космоса, который выведен как порядок из хаоса. Дьявол – это мэтр порядка, хозяин структурированной вселенной, гарант иерархии, гарант жестко эшелонированного бытия. А Бог упраздняет и отменяет всё
это. Бог является тем «черным-чернее-черного», из которого рождается освобождающий свет антисистемы. Только благодаря этому мы обнаруживаем себя на какой-то момент чувствующими существами в качестве обещания, в качестве залога будущей мегатрансформации. Когда мы умираем, различие между нами и простым объектным бытием стирается. В этот момент мы становимся камнем среди камней, свидетель в нас исчезает. Однако внутреннее содержание нашей души, ее запрограммированность картинами, образами, алгоритмами, продолжает
существовать распадаясь. Мир что-то писал на этой доске – надписи остались. Они будут блекнуть, стираться, осыпаться. Другой образ: из кинотеатра ушли зрители. Продолжает работать проектор, и на белом экране идет фильм. Кто же смотрит этот фильм, когда зрители ушли?
Когда зрители уходят из кинотеатра, этот фильм смотрит некто. Если свидетель исчез внутри человека, который умер, то картинки его распадающейся души смотрит Великое Существо, смотрит дьявол. Дьявол является внутренним зрителем трупа после того, как человек умер.

Из книги Г.Джемаля "Новая теология".

#фото

На митинге в поддержку Газы.

#цитата

Специфика современного «Израиля» заключается в том, что он только по видимости является «еврейским государством». В действительности — это перелицованный на еврейский фасон анклав Запада на Святой Земле, своеобразное продолжение «иерусалимского королевства» крестоносцев, которое было первым завоеванием Запада в современном империалистическом смысле. Оно принципиально отличалось от экспансии языческого Рима, поскольку проходило под идеологическими лозунгами и представляло собой начало глобальной стратегии вставшего на ноги нового западного проекта, который можно, условно говоря, назвать «Вторым Римом». Эпоха Великих географических открытий, мировых колониальных империй придёт на несколько столетий позже, но её предваряет именно это «государство» крестоносцев на вырванной с кровью из геополитического тела Халифата земле, которая всегда являлась сердцем Единобожия, и которую Запад всегда стремился поставить под свой контроль.
Современный «Израиль» ведёт политику, принципиально отличающуюся от политики своих древних предшественников (древнего царства и Израиля, восстановленного после вавилонского плена): в отличие от них нынешний «Израиль» является клиентом Запада, еврейской перчаткой, надетой на кулак ближневосточной экспансии и колониализма во всех его трансформациях. Нет никаких сомнений в том, что от момента задумки сионистского проекта до момента его реализации в виде «государства Израиль», этим «западным кулаком» являлась железная рука англосаксонского мира.
Сегодня миф о величии Запада, как некоем единственно верном в судьбе человечества алгоритме развития, рушится на наших глазах. Мир обнаруживает, что Запад, оказывается, не идеал человечества! Вместе с выходом этого осознания на глобальный уровень на глазах съёживается и вянет сионистский проект, превращаясь из разящей секиры в железной руке англосаксов в тяжёлую и неприятную обузу, от которой они планируют избавиться.

Специально для Иран.ру 11 января 2013

#цитата

Инфантилизм геополитического мышления мусульман, ответственных за судьбы своего проекта, будь то в административной или в интеллектуально-теоретической сферах, контрастирует с поразительной живучестью исламской общины в целом, которая как бы почти бессознательно, тем не менее выдерживает громадные невзгоды, обрушивающиеся на нее в течение истории и продолжает распространяться, завоевывая все новые регионы и все новые человеческие пласты в Индии, Африке, Китае, Европе, Америках. Бесспорно, эта стойкость целого вопреки многочисленным дефектам его частей есть прямое проявление покровительства Всевышнего, поддерживающего во имя провиденциальной задачи существование такого особого инструмента,каким является всемирная, всенациональная община монотеистов. 
Так или иначе, к началу пятнадцатого столетия своего исторического существования (первый год пятнадцатого века хиджры относится к 1983 году а.д.) умма подошла в тяжелом состоянии с точки зрения своей политической и цивилизационной организации. Несмотря на существование в течение последних шести веков Османского халифата, более или менее защищавшего народы ислама от натиска Запада, значительная часть этих народов, несмотря на отчаянное сопротивление, все же попала под колониальную пяту империализма. Индия моголов, Индонезия, Малайзия, вся Африка (кроме Египта), Средняя Азия, Кавказ — все эти территории контролировались напрямую Британской, Голландской, Российской империями. После 1945 года полтора миллиарда мусульман оказались заложниками примерно шестидесяти национал-бюрократических образований, гордо именующих себя «государствами», во главе которых стоят короли и президенты, ненавидящие ислам, получившие образование в западных центрах, готовящих элиту, лояльную
мировому антиисламскому проекту, и полностью контролируемые доминирующим «мировым сообществом». Коррумпированные клановые режимы, обеспеченные опереточными армиями, выпестованными только для подавления религиозных бунтов, но заведомо неспособными отразить никакую внешнюю угрозу, правят «исламской улицей». Эта «улица» хранит пассионарность фундаментального единобожия, но является отрезанной от интеллектуального ресурса и политических технологий, которые могли бы преобразовать энергию веры в историческую субъектность и политическую власть. 
В плане политической самодеятельности исламских низов положение едва ли не столь же трагично. На протяжении десятилетий большая часть политически активных элементов была интегрирована в ихванистское движение в его варьирующихся от страны к стране разновидностях. Ихваны («Братья-мусульмане»), делавшие ставку на легитимные, электоральные процедуры, проиграли повсюду, где можно проиграть. Они привели к власти Гамаля Абдель Насера в Египте и были им впоследствии политически разгромлены и перебиты. Они пришли к власти в Судане под руководством доктора Хасана ат-Тураби, который бездарнейшим образом проиграл все данные ему Всевышним возможности и кончил домашним арестом и «сворачиванием» своего политического проекта. Инициированная им всемирная
Хартумская исламская народная конференция — потенциально замечательный инструмент структурирования глобальной политической субъектности — ничего не сделала за все сессии своей работы, не приняла ни одного стратегического решения, и максимум того, что удалось добиться в ходе этого грандиозного предприятия, было, возможно, знакомство политически ориентированных мусульман из самых разных частей света между собой. Дело «архиважное», но все-таки несоразмерное по сравнению с грандиозностью первоначального замысла!

фрагмент из книги ИСЛАМСКАЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ИНИЦИАТИВА XX ВЕКА, 2005 г.

#цитата

С Мамлеевым были очень серьезные споры. Каждый раз, когда мы встречались, мы спорили, покрывает ли панлогизм всю реальность или есть «внелогичные» закутки, по поводу которых абсолютной Идее вообще нечего сказать. Пока я защищал позицию панлогизма, у меня было то самое видение Великого Существа, распятого на бесконечной расходящейся паутине миров. И в дальней периферии от Существа всё становится настолько мутным, что не имеет значения, потому что форма исчезает. И вот где-то посередине между распятым Существом и дальней периферией форма ещё сохранялась, но при этом Великое Существо было достаточно далеко, — это давало шанс на зазор, на свободу, на то, чтобы сорваться с того крючка, на котором распято Великое Существо. Великое Существо — это концентрация абсолютной несвободы. Оно само по себе — абсолютная несвобода, и разносит эту несвободу повсюду. 
После этого Гегель отпал как сухая корка с болячки. Здесь не было ничего, касающегося абсолютной Идеи, но она перестала быть актуальной. Это был ещё предгеноновской период. 
Сначала произошло усвоение Генона в «трехмерном» объеме, то есть это не только Генон, но и другие авторы, —тот же Эвола. Это была идея «великого тождества», которая, кстати говоря, сразу вызвала у меня внутреннее напряжение. 
Внутренний поиск шел у меня на самом глубоком уровне — еще до Гегеля или параллельно ему. Это пыталось как бы выразиться в этой «анфиладе», но не выразилось. Была идея трансцендентного, которая оформилась потом уже на уровне понимания Генона, — параллельно. Оформилась идея «Есть то, чего нет». То есть обратная Пармениду. То, что есть, — того нет. А вот чего нет, — то есть. В конечном счете это кристаллизовалась в глубоком убеждении, что ключевым словом ко всему является «утверждение». Это, собственно, было геноновской позицией, но в одном месте он говорит l’affirmation absolue: за пределами утверждения не может быть ничего, кроме ошибки. Есть утверждение и оно есть абсолютно всё. А вне его — только ошибка, которая не существует. И я сказал себе: стоп! Вот эта «ошибка, которая не существует», — она и есть то, что нас интересует. Ошибка, которая не существует, — она и есть единственно подлинная. Но дальше нужно было организовать диалектический гегелевский путь к этой ошибке, а потом — к её преодолению. Что значит «за пределами утверждения есть только ошибка, которая не существует»? Есть отсутствие. Но значит есть утверждение, которое включает в себя абсолютно все (опять возвращаемся к гегелевскому панлогизму), которое вместе с тем оказывается пустой чашей.

Из автобиографической книги «Сады и пустоши», 2021

#цитата
... Осознание небытия человека? Если вы осознаете небытие, будете бежать отсюда знаете до каких границ?
Может, до самого Лондона. Вы подумайте, что такое «осознание небытия»? Не словами, а «по-настоящему».

...Богом люди называют разное. Мы только что говорили о том, что для большинства язычников «бог» есть синтез сознания и Бытия. Или для других - «встреча Бытия с самим собой». Для третьих это - «макси-мальное Бытие в чистом виде». На то и язычники, чтобы абсолютизировать объект. Дело в том, что эти объекты им никак не помогут. «Абсолютное» Бытие, даже если бы они ткнули в него пальцем, точно так же не поможет им, как «абсолютный» глиняный идол. Представьте себе глиняного идола, которого не объехать, не обогнуть. Его глина так тяжела, что если он развалится, то рухнет и залавит все человечество. От этого вам не легче, потому что максимальное «наличие наличного» никак вас не поднимает и никуда не выводит, оно вас не трансцендирует.
...Авраам первым начал уничтожать идолов. Он уничтожил идола, сделанного его отцом, мастером по изготовлению идолов. Он их разбил, чудом избежал кары от разгневанного народа и ушел.
Потом все авраамические пророки (мир им всем) практиковали разбитие идолов. Мухаммед, войдя в Мекку, первым делом закрасил все изображения внутри Каабы и разбил всех идолов, которые стояли в Мекке. Разбивание и уничтожение идолов - это общая черта всех авраамических пророков. Моисей, когда ушел на Синай получать первые Скрижали, вернулся и обнаружил, что его народ отлил золотого тельца и стал ему поклоняться. Он вручил тогда половине народа мечи и приказал истребить другую половину, которая поклонялась. Поначалу он разбил первые Скрижали и должен был явиться за вторыми. Это конкретная черта всей авраамической цепи - уничтожение идолов. Это обязательная характеристика. На самом деле она предполагает очень глубокую вещь, потому что культура рождается из идолопоклонничества, а культура - это система подмены и имитации, которая уводит нас от реальной проблематики, от реальной жизни, - это и есть как раз культура. Культура тесно связана с идолами как заместителями реальности.

Из книги «Логика монотеизма», 2021 г

Подписывайтесь на инстаграм Гейдара Джемаля.

https://www.instagram.com/geydar_dzhemal?igsh=MWNzNDFjNGZjbHI5eA==

#цитата

Что такое иерократия? Это система трансцендентного фиска, это механизм взимания с человека того, что он может дать от себя, его соков, энергии.
Человек платит со своего «подноготного» последнего потенциала в те инстанции, которые, будучи сформированы из этого «бюджета», тратят в свою очередь на технологию исторического движения, на историю, на проект. Они моделируют движение в макроэтапах, в макроструктурах, формируя то, что они называют финальной сверхзадачей Цивилизации, без различения, римская это или китайская цивилизация.
Проектное движение, формирование метаисторического сюжета «стоит денег», точнее – неких затрат, в тонкой ли материи, в грубой ли материи. Тем более, что деньги – это, с традиционалистской точки зрения, видимое золото; существует также эквивалент невидимый, и они взаимопереводимы.
Известна идея пирамиды как наиболее устойчивой формы. Не куб, а пирамида оказывается более устойчивой, потому что она имеет базу тяжести. Она является фиксированной формой, в которой как бы «останавливается» время. Таково подобное пирамиде традиционное общество, в котором все «как надо», то есть вверху первосвященник, он легитимизирует все остальные структуры – от фараона и до последнего раба, эту пирамиду построившего. Другое дело – проект «ковчега», который плывет. На этот «ковчег» взято все необходимое, он плывет, появляется износ судна, происходит расход энергии. Если продолжить сравнение, в какой-то момент изначально существовавшее в виде пирамиды общество превращается в общество в виде ковчега. И если в пирамиде затратность на поддержание стабильности минимальная, то плавание уже весьма затратно. И чем дальше плывешь, тем больше нужно тратить, поэтому в конечном счете все человечество превращается не просто в данников, а в таких данников, которые должны отдавать по максимуму, то есть гораздо больше, чем отдавал раб во времена фараонов. С раба можно взять его мускульные усилия: он завернут в тряпочку, получает миску каши в день, чтобы не умер, и собственными руками, напрягаясь, перехватывает камень. Десять миллионов, сто миллионов рабов – с них мало что можно взять. Их коллективное усилие не продвинет нас по пути реализации таких серьезных вещей, как макроцивилизационный проект. Вот если превратить всех этих рабов в людей среднего класса, в буржуа, имеющих потребности и возможности, выкладываясь определенным образом, их удовлетворять, в тех, кто ездит на «тойотах», имеет коттеджи, отдает своих детей учиться в колледжи, и прочее, и прочее, чтобы таких было два-три миллиарда, – тогда взять можно немало. Эти люди отдают не только налоги.. Современное человечество может отдать очень много даже не физическими деньгами, а самим фактом своего существования. У раба нельзя купить его будущее, а у среднего класса – можно.

Из книги «Революция пророков»

Поэтому Умма встретит приближение прихода Махди и Мессии Исы (Мир над ними обоими!), борясь с даджалом, представителями которого позавчера, вчера и сегодня являлись и являются правящие элиты мирового сообщества.

Из книги «Стена Зулькарнайна»

#цитата

История — это борьба противостоящих аспектов или тенденций Сознания. Одни аспекты выражают, фигурально говоря, «интересы» материи, другие — «интересы» духа. Это происходит даже в языческой истории среди народов и цивилизаций, не знающих Единобожия. Когда же Откровение ниспосылается в мир, эта борьба обостряется неимоверно. То сознание, в котором присутствует влияние Откровения (говорю «влияние», ибо полнота Откровения совпадает только с безгрешным пониманием Пророка (САС), которого Аллах очистил от всех недостатков),— это сознание, которое противостоит и языческому «духу», и языческой «материи», ибо вдохновляется от Духа Аллаха, частицу которого Он вложил в Адама при творении. И у язычников есть «хорошее» и «плохое», добро и зло. Но для нас и их добро, и их зло — все равно, что грязь; для нас благо то, что Он приказал, и потому, что Он это приказал. Коран делает на этом особый акцент, упоминая об обольщении не только богатством, но и собственными детьми, которые и по сей день являются для многих символом «духовности», причем среди этих многих полно этнических мусульман.
Мы предали себя Всевышнему, чтобы на этом пути стать не только муслимами, но и му’минами, т. е. обрести совершенный Иман. Но Иман начинается с того, что ты убираешь камень с дороги, а кончается тем, что принимаешь смерть на пути Аллаха. Все это восхождение в Имане есть проявление джахд (усилие), и полнота всех этих усилий в сумме образует джихад.
Цель джихада — тотальное подчинение мировой глины частице Духа Божьего, которая присутствует в нас через нашу сыновность Адаму и следование за его потомком Мухаммадом (САС). Под «мировой глиной» я имею в виду не просто материальную субстанцию, но вообще весь тварный мир, в том числе в его самых тонких проявлениях, как то разум, душевные переживания, культура, творчество и т. п. Всевышний указывает нам в Своем Коране, что Он использовал для создания Адама два вида глины. Здесь есть указания на тонкую, или небесную, субстанцию (звучащую) и на грубую, или земную (смешанную с водой). Однако для Духа Аллаха, частица которого была вложена Аллахом в глиняную куклу Адама, и небесная, и земная — все суть глина. Она должна полностью подчиниться сознанию, которое несет на себе печать Откровения.
Это сложная и великая борьба, ибо глина обладает вместо собственной воли колоссальной инерцией, которая может быть еще неподъемнее сознательного сопротивления. И, разумеется, речь идет не только о нафсе (собственной эгоистической сущности), ибо сам нафс также сотворен из субстанции, которая вокруг нас и из которой сотворены любые иные объекты. Борьба с нафсом неотъемлема от борьбы с дунья (миром).
Тем не менее, борьба с миром не есть бегство от мира, а, наоборот, подчинение мира и контроль над ним. Хиджра (переселение) — это тактическое средство, а не стратегическое! И тем более не может речь идти о самоизоляции в своеобразном шариатском гетто, наподобие некоторых околохристианских сектантов, которые спасаются в своей «добродетели» в глухих уголках мира. Мы — четверть человечества, спрятаться не получится. А и попробуем, за нами придут и разбомбят, обвинив в чем угодно: взрыве башен, отравлении колодцев, поедании младенцев и т. п. Поэтому мысль о размежевании хороших и плохих в современном глобальном обществе еще более наивна, чем во времена фараона. Ну и тогда она не получилась: фараон ведь погнался за Мусой (АС)! Конечно, Вы скажете, что Аллах разверз воды Красного моря и потопил фараона и его воинство, но тогда вспомните, и кем был Муса, и какова была его миссия. И, наконец, последнее. Мы подразумеваем под революцией приход Махди (Да ускорит Аллах его приход!), имя которого переводится как «ведомый Богом». Это Божественная революция, в которой бытие полностью меняется и мир наполняется справедливостью! Путь к этому лежит через очищение Уммы последних поколений так, чтобы она стала достойной этого прихода. И спасение себя именно как УММЫ, а не как множества индивидуумов, подлежащих личному суду Аллаха за свои индивидуальные грехи и добродетели.

Ассаламу алейкум! Приветствуем вас, читатели нашего канала!

Проект наших братьев из Кыргызстана, посвящённый раскрытию теории и методологии, разработанной Гейдаром Джемалем. Новый выпуск в котором разбирается очередная фундаментальная тема.

Поддержите пожалуйста канал "Новая теология" подпиской и лайками. ✍👍 Распространяйте ссылку на него, делитесь впечатлениями в комментариях.

https://youtu.be/RmrjAKkF_sw?si=xSSCQY0ndzPi75fa

#цитата

Инфантилизм геополитического мышления мусульман, ответственных за судьбы своего проекта, будь то в административной или в интеллектуально-теоретической сферах, контрастирует с поразительной живучестью исламской общины в целом, которая как бы почти бессознательно, тем не менее выдерживает громадные невзгоды, обрушивающиеся на нее в течение истории и продолжает распространяться, завоевывая все новые регионы и все новые человеческие пласты в Индии, Африке, Китае, Европе, Америках. Бесспорно, эта стойкость целого вопреки многочисленным дефектам его частей есть прямое проявление покровительства Всевышнего, поддерживающего во имя провиденциальной задачи существование такого особого инструмента,каким является всемирная, всенациональная община монотеистов. 
Так или иначе, к началу пятнадцатого столетия своего исторического существования (первый год пятнадцатого века хиджры относится к 1983 году а.д.) умма подошла в тяжелом состоянии с точки зрения своей политической и цивилизационной организации. Несмотря на существование в течение последних шести веков Османского халифата, более или менее защищавшего народы ислама от натиска Запада, значительная часть этих народов, несмотря на отчаянное сопротивление, все же попала под колониальную пяту империализма. Индия моголов, Индонезия, Малайзия, вся Африка (кроме Египта), Средняя Азия, Кавказ — все эти территории контролировались напрямую Британской, Голландской, Российской империями. После 1945 года полтора миллиарда мусульман оказались заложниками примерно шестидесяти национал-бюрократических образований, гордо именующих себя «государствами», во главе которых стоят короли и президенты, ненавидящие ислам, получившие образование в западных центрах, готовящих элиту, лояльную
мировому антиисламскому проекту, и полностью контролируемые доминирующим «мировым сообществом». Коррумпированные клановые режимы, обеспеченные опереточными армиями, выпестованными только для подавления религиозных бунтов, но заведомо неспособными отразить никакую внешнюю угрозу, правят «исламской улицей». Эта «улица» хранит пассионарность фундаментального единобожия, но является отрезанной от интеллектуального ресурса и политических технологий, которые могли бы преобразовать энергию веры в историческую субъектность и политическую власть. 
В плане политической самодеятельности исламских низов положение едва ли не столь же трагично. На протяжении десятилетий большая часть политически активных элементов была интегрирована в ихванистское движение в его варьирующихся от страны к стране разновидностях. Ихваны («Братья-мусульмане»), делавшие ставку на легитимные, электоральные процедуры, проиграли повсюду, где можно проиграть. Они привели к власти Гамаля Абдель Насера в Египте и были им впоследствии политически разгромлены и перебиты. Они пришли к власти в Судане под руководством доктора Хасана ат-Тураби, который бездарнейшим образом проиграл все данные ему Всевышним возможности и кончил домашним арестом и «сворачиванием» своего политического проекта. Инициированная им всемирная
Хартумская исламская народная конференция — потенциально замечательный инструмент структурирования глобальной политической субъектности — ничего не сделала за все сессии своей работы, не приняла ни одного стратегического решения, и максимум того, что удалось добиться в ходе этого грандиозного предприятия, было, возможно, знакомство политически ориентированных мусульман из самых разных частей света между собой. Дело «архиважное», но все-таки несоразмерное по сравнению с грандиозностью первоначального замысла!

фрагмент из книги ИСЛАМСКАЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ИНИЦИАТИВА XX ВЕКА, 2005 г.

#видео

https://youtu.be/IDHoUZYw9AU?si=1ABAaU-GTK_bWfpC

#цитата

Кстати, чем меня всегда раздражал исторический гнозис: гностики бьются над идеей превосходства, выстраивают некую иерархию, то есть над этим «богом» еще «бог», а над сущим богом – не сущий, и так далее, а фактически они «бултыхаются» в болоте онтологии, то есть они не могут преодолеть идею бытийного наличия, бытийной реальности…
Всё, что я нахожу в этой сфере, оказывается «бултыханием» в сфере Бытия, потому что уже о самом Бытии нельзя сказать, что оно есть, то есть само Бытие не перепрыгивает через эту планку, потому что предикат «есть» можно выставлять только к феноменологии, которая создается благодаря Бытию. И Небытие включено в Бытие.

Из книги «Логика монотеизма», 2021 г.

Гейдар Джемаль - Разговор о литературе, фольклоре, языке и многом другом.

#цитата

Снесут Путина  — придет такой же человек. Единственный вариант, который может нас освободить, — через хаос, через революцию. Через пожары, через Сирию в России. 
Дело в  том, что Соединенные Штаты сохраняют свой контроль над миром, примерно как конькобежец, лавируя и делая пируэты, строя всё на  двойном и  тройном обмане. Они же не могут грубо на силовом контроле держать ситуацию. Даже «кум» на  зоне ведет политику и  играет очень 
сложную игру с авторитетами, шнырями, активом. Даже ему 
недостаточно грубой силы. 
Помимо США есть могущественные силы, которые рассматривают США как инструмент. Поэтому ситуация США сложная. 
Если в России произойдет разморозка, естественно, начнется хаос. Если начнется хаос, то  самолетами ничего не добьешься. Кого им бомбить? Москву?

Из автобиографической книги «Сады и пустоши», 2021

#цитата

"А что же человек? Проблема человека в том, что он уникально чувствует, интуирует совершенно особую, страшную, небывалую правду Субъекта и постоянно пытается отождествить этого Субъекта с собой в разных формах, и, вместе с тем, человек, конечно же, не является Субъектом. Человек есть объект, но только с потенцией иметь определенное отношение к Субъекту, только с определенной связью с субъектностью. Прежде всего, человек является существом в самом непосредственном объектном смысле, он сделан, он тварен, он вылеплен согласно некоторому проекту, так же, как и лошадь. Есть идея лошади, есть идея человека. Человек представляет собой нечто функциональное, заменяемое. Вместе с тем, человек отличается от всех объектов одной парадоксальной особенностью. Внутри человека смерть осознает самое себя. Если мы уничтожим камень, полено, животное, ангела, джинна, то это будет простое и чистое снятие некоего наличия. Это наличие может знать и предчувствовать свою конечность. Животные знают о том, что они не вечны. Джинны знают, что Аллах поражает их метеорами во время полета, и трепещут. Но это другое. Внутри человека смерть смотрит в свое собственное лицо."

Гейдар Джемаль, из книги "Революция пророков".

6 ноября 1947 года родился Гейдар Джемаль. Он покинул этот мир в 2016-ом.

Но его мысль, вброшенная в «древнюю скудость земли» — пульсирует, не давая уснуть интеллектуальной и духовной жизни.

Джемаль был мыслителем невыразимого уровня, где-то позади остались «социальные философы», позитивисты, гегельянцы, хайдегерьянцы, религиозные схоласты и другие строители словесных конструкций, говорившие примерно об одном — монистическом мироустройстве.

В то время как Гейдар Джемаль утверждал радикальный монотеизм, отсутствие любых и даже косвенных аналогий. В этом смысле он прямо следовал незамутнённому пути божественного благовестия.

Сам он не жил, он горел идеей, точно подтверждая высказывание классика, что «есть только две формы жизни: гниение и горение. Трусливые и жадные изберут первую, мужественные и щедрые — вторую».

Гейдар Джемаль не был типичным пожирателем книг и знаний, он прикладывал свой ум в практической деятельности, участвовал в политике, причём в нонконформистской, острой, опасной. Делал и говорил то, что некоторые и помыслить-то боялись. Пассионарий ума и тела!

Сейчас в связи в агрессией против Газы его аналитические расклады, видео интервью по теме вызывают большой интерес у людей. Он был точен в своих оценках тогда и они актуальны сейчас.

Он сам был вне аналогий, в том смысле, что такой величины носителя чистой мысли сейчас отыскать сложно. «Новая земля и новое небо» лучше нашей ветхой тверди. Молим Аллаха, чтобы он простил грехи нашего брата и ввел в сады фирдауса!

Есть пространство, где нам предстоит встреча, и она лучше той, где мы находимся, ИншаАллаh.

#интервью

…
Гейдар Джемаль: Моя задача – произвести революцию в понимании того, что такое перцепция, гнозис, дискурсивные технологии. Проще говоря, создать методологию мысли как действенного инструмента свободы, сначала внутренней, затем экзистенциальной, затем политической. Свобода для меня никогда не была механической возможностью выбора, но лишь абсолютным противостоянием внутреннего внешнему.

Алексей Цветков: Закончите, пожалуйста, фразу: Я живу, чтобы ...»

Гейдар Джемаль: Я живу, чтобы быть сподвижником ожидаемого Махди (да ускорит Аллах Его приход) и служить всеми своими делами обеспечению Его прихода и лидерства избранных верных в предстоящей финальной войне.

Из интервью Алексею Цветкову «Воля к Небывшему», 2003 г.

#цитата


СС - это ведь политический фасад, идущий от тевтонов после разгрома в Грюнвальдском лесу. Они пережили распад и восстановились как балтийский Орден, связанный с историей Таллина. Тевтоны как бы ушли в подложку. Балтийский Орден стал антитезой иллюминатов.
Иллюминаты, у которых крыша поехала на левой идее, превратились в левых радикалов.
Но уже тогда появивщиеся «балтийцы», Черный орден, правые радикалы с платформы рыцарской традиции, рыцар-ских орденских гештальтов противостояли иллюминатам.
В чем идея иллюминатов? Объясняю коротко. Раньше я это знал очень хорошо.
Третье сословие захотело через структуру посвятительной масонской организации взять под контроль аристократию.
Эти ребята, так называемые «ингольштадские отцы», выпустили Адама Вейсгаупта. Адам Вейсгаупт затянул в свои сети целые династии знати германских земель через подключение к мистериям. Но они находились на самой низшей ступени подключения.
Чем ты дальше от аристократии и ближе к третьему сословию - к проклятым аптекарям, бухгалтерам и всякой разночинной шпане, тем выше ты мог подняться по ступеням илюминатского ордена. Человек из рода великих курфюрстов саксонских не мог подняться выше третьей степени.
И тогда рыцарская знать, связанная с корнями тевтонского Ордена, который поднялся, как считается, как филиал иоанитов, — иоанитов, не захотевших заниматься проводкой паломников в Святую землю, а занявшихся язычниками в Жмуди, - и вот осколок этого рыцарского госпитальерского пути превратился в балтийский Орден, бросивший вызов Ингольштадту и иллюминатам.
Орден СС - политическая крыша, которую они получили уже в XX веке. Причем она многократно зашифрована.
По легенде, это были охранные войска на митингах партии. Но в основе лежала такая идея: есть левая масонерия, - мы же, дворянство меча, открываем по ним огонь, наносим по ним удар с позиции правой масонерии.
Это очень далеко от профанного представления о нацизме и фашизме.

Из книги «Сады и пустоши», 2021 г.

#цитата

Как известно, действие есть проявление веры, толкающей человека на усилие, на преодоление энтропии. Самой малой степенью проявления такого усилия является символическое устранение камня с пути: тот, кто не имеет имана, пройдет и не нагнется. (Опять-таки любопытно совпадение в исламском примере камня, загромождающего путь, с евангельским «краеугольным камнем», которым пренебрегли строители, но который должен лечь в основание храма.)

Одна из проблем «традиционных» мусульман — понимание веры так, как ее понимают неверующие, а именно — как некое полагание на истинность чего-то внешнего. В действительности иман как вера в исламском понимании — это внутреннее духовное свершение, которое по своей природе есть не что иное как волевое намерение.

«Вера — намерение — дело» — вот та триада, присущая героическому избранничеству, о которой мечтали язычники, позировавшие в статусе «сверхчеловека», но которая может быть нормально реализова- на только в Умме, внутри проекта «Новых политических джамаатов».

И это есть не что иное как раскрытие и точное исполнение коранической антропологии.
«Пoиcтинe, Aллax кyпил y вepyющиx иx дyши и иx дocтoяниe зa тo, чтo им — paй! Oни cpaжaютcя нa пyти Aллaxa, yбивaют и бывaют yбиты, coглacнo oбeщaнию oт Heгo иcтиннoмy в Tope, Eвaнгeлии и Kopaнe» (Сура 9 «Покаяние», аят 11).

Политико-информационная борьба, ведомая мусульманами Кавказа вокруг Имарата Кавказ, свидетельствует, что социальные и политические конфликты современности возвращаются под религиозное знамя, и дальнейшее историческое противоборство между мировым низом и мировой верхушкой будет проходить как война религиозная и теологическая по своему методу и по форме осмысления ее сути.

Аллаху Акбар!

Гейдар Джемаль, из статьи:  «Шейх Саид Бурятский как символ нового поколения
в эпопее кавказской борьбы».

#цитата

"В будущем теология должна создавать методологическую базу для нового осмысления физической среды.
Исламский мир будет производить научные и интеллектуальные технологии, но он никогда не станет зоной товарного производства подобно странам Юго-Восточной Азии. Антропологическая и бытийная организация мусульманской общины не позволяет без помех красть ее энергию, ее жизненное время, ее духовный смысл, превращая их в прибавочную стоимость. Такова религиозная природа мусульман. Даже если кто-то из них находится на периферии религиозной практики, он все равно остается включенным в перспективу Откровения. Исламский мир — это третье измерение экономики — не производство, не потребление, но порождение такого нетоварного продукта как смысл Истории."

Гейдар Джемаль, из книги "Стена Зулькарнайна", 2003 г.

«С одной стороны стоят те, кто носит свою смерть внутри себя, для кого она – реальный центр их существа, не то, что «случится» с ними когда-нибудь, в неопределенном виртуальном будущем, но то, что составляет именно суть актуального здесь-присутствия.
Эти люди составляют кадровую основу религии Единобожия, даже если они на данный момент по превратностям биографии, среды и т.п. являются атеистами или исповедуют какие-то случайные идеологии.
Они по своей конституции предназначены для армии духа; именно их называют модным словом «пассионарии»; так или иначе они будут призваны к своему истинному пути в соответствующих обстоятельствах "последнего времени".
Для других же смерть есть нечто категорически внешнее, как железная коса для зеленой травы.
Смерть для них максимально виртуальна, «исчезающе малая» возможность.
Мощной действительностью, вытесняющей смерть со всех горизонтов, для таких людей оказывается само общество, которое они воспринимают как некий пир, праздник солнца, в котором существуют концентры, иерархия приближения или отдаления по отношению к Благу.
Эти люди всегда стремятся с перифирии в центр, как в социальном, так и в политико-географическом смысле; они знают, что в дальних залах для «лучших» накрыты еще более роскошные столы, чем те, что перед ними.
Они верят, что даже самое ничтожное и заброшенное существо при определенном упорстве и везении может повысить свой уровень потребления и тем самым внести свой вклад во всеобщее дело вытеснения «смерти» в полную невозможность... Природу этих людей гениально выявил Ф.М. Достоевский».

Гейдар Джемаль: «Ислам как сакральная оппозиция мировой системе».
2 октября 2001 года

Журнал "Ат-Тавхид", главным редактором которого был Гейдар Джемаль.

Содержание выпуска журнала "Ат-Тавхид":
1. Русский выбор. (от редакции)
2. Гейдар Джемаль "Ислам как цивилизация"
3. Выступление Сейида Ахмада Хомейни по случаю 14-летия исламской революции в Иране.
4. Ахмадкади Ахтаев "Суфий должен быть политиком".
5. Анкета: ваше отношение к исламу (А.Проханов и К.Боровой).
6. Вадим Кожинов "Ислам в русской культуре".
7. Роберт Стойкерс "Ислам в трудах Л.Ф.Клаусса".
8. Мартин Линкс "СЕРДЦЕ" Глава из книги "Что такое суфизм".
9. Фарид-уд-дин 'Аттар "Изречения шейха Мансура Халладжа" Глава из книги "Мемориал святых".
10. Сергей Дунаев "С ними оружие, но с нами Бог".
11. Гейдар Джемаль "Заговор модернизаторов".
12. Мартин Индейк "Иранская и Иракская угроза на востоке и арабо-израильские переговоры на западе".
13. Якуб Заки "Давнишний союз Великобритании с Югославией бросает свет на текущую политику".
14. Грозит ли Азербайджану судьба арабов? (интервью с Джелялем аль-Машта, главой корпункта лондонской газеты "Аль-Хаят" в Москве)
15. Рене Генон "Вырождение денежной системы" Глава из книги "Царство количества и знаки времени".
16. Ахмад Зайад Абадинеджид "Босния и Герцеговина - истоки кризиса".
17. Ахмад Зайад Абадинеджид "Афганистан и борьба за власть".
18. Алексей Василевецкий "Ислам Каримов против "Адолата".

#цитата

"Человеческое общество словно гипнотизирует, переделывает под себя геофизическое пространство, на котором живет, и буквально навязывает ей модель своей травмы. Или напротив, если такой травмы нет, навязывает геофизической среде проекцию своего внутреннего благоденствия. Бог говорит в Коране: «Хорошая страна, в ней хорошо произрастают растения, и колос в ней полный; плохая страна – все увядает». Мы констатируем, что есть зависимость геофизической «объективной» среды от состояния общества. Значит, общество – это не собрание профанов, прижавшихся друг к другу локтями, чтобы согреться на краю пропасти или совместно что-то разрыхлить в земле, найти какую-нибудь личинку. Потому что смехотворно, несообразно говорить при несоизмеримости огромного враждебного космоса и мягкого уязвимого человека, что общество состоит из обычных людей, опытным путем ищущих средства к выживанию. Оно никогда не смогло бы найти такие средства. Известная нам материально-техническая организация, техногенная, антропогенная среда, которая выстраивает определенные компенсирующие системы, преграды, дистанции между человеком и внешним космосом, существует от силы сто лет. Еще время Диккенса фундаментально не отличалось от времени Римской империи. У людей, живших в средневековой Европе или в архаической Греции, не было никаких материальных техногенных приемов не исчезнуть. Единственная причина, по которой природа не «проглатывает» людей, одна: общество является манифестацией сверхчеловеческого факта."

Гейдар Джемаль, из книги "Революция пророков".

#цитата

"Информационное общество — это общество, которое постулирует право материи быть непрерывной, гомогенной и не иметь ни малейшего зазора посреди себя."

Из книги «Давид против Голиафа»

#цитата

... Прежде всего следует отметить, что либерализм не сводится к тому, что сегодня понимается под ним в таком патриотическо-государственническом дискурсе, когда пальцем показывают на западников или на пятую колонну в России, или на Америку. Конечно там либералы и здесь либералы. Но дело в том, что и в советском прошлом тоже страной правили либералы. Более того, те кто носит на руках всякие коловраты, свастики и т. д. - они тоже представляют собой некую версию либерализма. Либерализм имеет крайне правое выражение в виде нацизма, национал-социализма (условно говоря), он имеет крайне левое выражение в виде интернационал-социализма, и он имеет классическое выражение - то есть тот англосаксонский империализм британского производства, который восторжествовал сейчас уже в американской версии по всему миру, в качестве политического диктата доллара.
Но многие не понимают, что есть эти три версии либерализма: правый, левый, классический. И потом более поздняя форма - это культ и диктатура менеджеров, которые пришли в самую позднюю эпоху, в эпоху господства финансового спекулятивного капитала - это менеджерский неолиберализм.

Гейдар Джемаль: «Глобальный крах либеральной идеи», 2015 г.

#цитата

Человечество встаёт перед необходимостью резко поменять систему описаний реальности, систему, которая до последнего времени формировала и продолжает формировать глобальную человеческую матрицу. Самым важным аспектом этой системы, которую надо разрушить, является искренняя вера в то, что бытие, среда, сцепление неотменяемых законов внешнего мира образует базу, на которую опирается человеческое сознание.

«Бытие определяет сознание», эта максима Маркса довлеет не только над умами экономических материалистов, но и вообще над средним современным экспертным сообществом, корни которого, по большому счёту, мало отличаются от фейербаховско-энгельсовской парадигмы. Одним из наиболее устойчивых инструментов для формирования этой матрицы является так называемая геополитика. В своём символическом абстрактном выражении она наиболее четко проявлена в китайских историко-политических построениях: Север против Юга, Восток против Запада, Запад против Центра и т. п.

Геополитическая методология абсолютно бессодержательна и бессмысленна. Поэтому первые шаги нового мировоззрения должны начинаться со взлома этих стереотипов. Запад и Восток — вторичные или, скорее, виртуальные полюсы — ведут завораживающую игру, которая в сознании масс подменяет и вытесняет классовую борьбу, противостояние каст, войну религиозных и сакральных парадигм. Любая попытка сформулировать постмарксистское мировоззрение протеста упирается в это!

Убрав геополитику, мы выводим пассионарный элемент из царства виртуальных игр туда, где реально льётся кровь и она соединяется с почвой. Но эта почва не «внизу», а «вверху». И это соединение крови мучеников с небом над нами не имеет никакого отношения к политизированным «сторонам света», проливам, и ещё не до конца распиленным ресурсам.

Преодоление потерявших смысл описаний вводит нас в царство новой тишины, в которой начинают звучать сначала едва слышимые, а потом беспощадно громкие приказы Бога.

Гейдар Джемаль: Прочь из царства виртуальных игр!

#цитата

Героев, однако, постмодернизм не осилил, что уже является великим знаком того, что в пространстве симулякров есть не имеющая измерений точка подлинности. Поэтому «Клуб» объявляет пятому, не интегрированному в себя лучу пентаграммы беспощадную войну. В современном мире герой поставлен вне закона. Он лишен своего традиционного статуса и «переквалифицирован» в радикала и экстремиста. Экологи-представители всемирной партии «зеленых», меньшинства и иной параполитический мусор, позирующий в роли репрезентативной части демократии, но в действительности преданно обслуживающий криптотиранию «Клуба» (пока что крипто...), призывают к окончательному уничтожению героя, иногда в форме довольно экзотических стских нападок на «мужское начало», вплоть до предложений медицинскими средствами понизить уровень тестестерона в «сильной половине» человечества. Главная мысль в том, что если эта половина будет послабее, меньше будет проблем. Вопрос: для кого? Да понятно же, для начальника тюрьмы и его ребят с ключами и дубинками у пояса. «Демократия» сегодня говорит не менее причудливым языком, чем когда-то просветители-утописты, мечтавшие бороздить океаны верхом на дельфинах. Но результат интеллектуальной экзотики и тогда, и сегодня один: крепнут каменные стены и алюминиевые купола «фаланстеров», обнесенных колючей проволокой, а красного ли цвета над воротами лозунги или зеленого — это тем, которые с тачкой, извините, всё равно.
В «Интернационале» поется: «Никто не даст нам избавленья — ни Бог, ни царь и ни герой». С царями понятно, но относительно двух других мы бы не были столь категоричны. Конечно, трудно сказать, кого автор и бесчисленные исполнители этого старого пролетарского гимна называют «Богом», скорее всего, «Христа» в его официальной церковной версии. В этом случае, с ними также придется согласиться. Но вот герой... У человечества нет иного шанса, кроме как полагаться на героев. Никто кроме них не способен бросить вызов социальной тюрьме, не сбегая из нее в одиночку. Никто кроме них не способен обезоружить надзирателей и войти в кабинет директора. Для этого, однако, необходима самая малость: уверенность в том, что с Роком нельзя договориться, его можно только уничтожить.

Из статьи: «Наследие Кириллова», 2007

#цитата

Пока меньшинство не преобразится, пока его восстание будет питаться лишь инстинктивным возмущением, оно обречено оставаться жертвенным, страдающим, гонимым. Меньшинство должно из жертв стать мучениками, свидетелями; из общности гонимых стать цивилизацией героев. Подлинной идеологией такого мирового меньшинства может быть лишь Ислам, чистый Ислам Мухаммада (с.а.в.), доктрина Пророков, единственный подлинных революционеров. Их революция направлена против «абсолютного рока», который представляет собой высшую реальность для языческого сознания. Дахр, упоминаемый в Коране, Зерван древних иранцев, Уран эллинов, Брахман индуистов — разные названия одного и того же. Это бесконечная тяжесть всерастворяющего негатива, вечное повторение равного, метафизическая диктатура ничто, спасителем от которой выступает лишь абсолютный Субъект, личный Бог, именно поэтому называемый в Коране «Милостивым, Милосердным». Это Вседержитель, личная верность которому есть священная основа аристократизма, принцип духовной избранности, тайный и последний смысл истинного рыцарства как на Западе, так и на Востоке. Султан Салахеддин и Ричард Львиное Сердце, шах Исмаил Хатаи и Фридрих Барбаросса, все они носители этого благородного и страшного в своем нездешнем сиянии архетипа: вассал Единственного Сюзерена. Совершенное воплощение этот архетип обрел в нашем господине Мухаммаде (с.а.в.), Посланнике, воине, основоположнике новой мировой политики, названной идеологами Халифата ас-сийаса аль-илахийа — божественная политика.

Из статьи: «Русский выбор», 1994

#цитата

Если разговоры о кризисе интеллекта, кризисе науки, кризисе точного знания ещё не стали общим местом в современном западном дискурсе, то по крайней мере очень быстро общим местом становятся. Уже на протяжении восьмидесяти и более лет разговоры о кризисе идут с разной силой, с разными акцентировками. Но, пожалуй, начал эту тему в её всеобъемлющем характере Гуссерль, который впервые сформулировал проблему, что западная мысль не состоялась в своих сверхзадачах, которые полагались в том, чтобы создать универсальное сознание, универсальный метод, позволяющий интегрально решить все аспекты истины. Он назвал это кризисом смысла. И сегодня вслед за ним очень многие, прежде всего из постмодернистов, которые пришли на волне этого кризиса, и являются его экстериоризацией, говорят о кризисе смысла и даже апокалипсисе смысла.
Но что такое кризис? По крайней мере данный конкретный кризис как внутренняя проблема интеллекта, как внутренний сбой интеллекта. Кризис — это прежде всего ложная презумпция, лежащая в основе посылки, которая будучи незамеченной, потом как мина замедленного действия приводит к сбою, приводит к слому системы.
В данном случае Гуссерль попал философским пальцем в нервный узел проблемы, когда начал говорить о несостоявшемся прорыве к универсальному. Он попал в том смысле, что именно проблема универсального является форматом и описанием кризиса.
Что такое универсальное в данном случае? Когда мы говорим об универсуме, когда мы говорим об универсальном, мы попадаем в очень серьёзное метафизическое противоречие. Либо, с одной стороны, мы являемся свидетелями универсального, и тогда мы вне его, и тем самым мы ограничиваем его, и, таким образом, оно уже не универсальное. Либо же наоборот, мы утверждаем себя как часть универсального, но в этом случае, какое право часть имеет высказываться о целом? Как ни крути, сама постановка вопроса об универсальном или о том, что мы называем (с большой буквы) «Все» — это драматический вызов интеллекту, который с неизбежностью ведет к кризису.

Гейдар Джемаль: Современный кризис интеллекта и возможности его преодоления. Доклад на конференции «Дни Петербургской философии — 2007».

#цитата

Прежде всего, надо коснуться стратегических целей Ислама в мировой истории. Откровение о Единобожии ниспосылается Всевышним в человеческое общество, которое традиционно управлялось и до сих пор управляется жрецами, особой корпорацией мудрецов, которые своим сакральным авторитетом освящают и легитимизируют власть правителей. Всевышний ниспосылает нам о них в Святом Коране: «Мы установили во всех селениях правителей преступниками, дабы они интриговали...» Поэтому человеческое общество основано на преступном сговоре мудрецов и тиранов.
Учение жреческой корпорации сводится, в конечном счете, к утверждению о «Единстве сущего». Смысл этого учения в том, что тварь и Создатель, в конечном счете, различаются только степенью (или интенсивностью) бытия, которое одно, якобы, и во Всевышнем, и в тварном мире (как один и тот же по сути свет может быть ослепительным или тусклым).
Ислам ниспослан для того, чтобы разоблачить эту доктрину, лишить авторитета мудрецов и ниспровергнуть тиранов. В этой сверхзадаче, реализация которой прямо связана с открытием Ожидаемого Махди и вторым пришествием Мессии (Да ускорит Аллах их приход!), социальной опорой благовестия о Единобожии, то есть людьми, которые наиболее искренне воспринимают ниспослание Откровения, являются воины и их поддержка из самых обездоленных социальных слоев.
В данном случае, когда мы говорим о воинах, речь идет не о социальной функции, которая может случайно достаться кому угодно, а о врожденных свойствах души. Есть тип людей, сердца которых переполняет героическая любовь, которая выражается в жажде самопожертвования во имя того, что выше физического существования. Эти люди — герои, они рождаются во все времена и почти у всех народов, но в разной пропорции к общей численности. Большинство из них узнает в приходе Откровения реализацию своей жажды «хакк» — высшей справедливости.
Таким образом, стратегическая задача Ислама в том, чтобы в первую очередь организовать именно этих людей, о которых Всевышний говорит в Своем Коране: «Не равны те, которые выходят...» Их нужно освободить через Единобожие от морально-идеологического гипноза жрецов и от ложной лояльности правителям, которым они дали байа’. Далее их следует освободить от родоплеменных адатов и обязательств перед родом и племенем, согласно достоверному хадису нашего Пророка (с. а.): «Кто умирает за род — тот не из наших, и кто умирает за племя — тот не из наших». Именно такие воины, готовые в любой момент к очищению через принятие шахады, являются теми, кого Всевышний называет улу ль-амри минкум (обладателями власти из вас самих) и кому Он предписывает подчинение после Себя и Своего Пророка (с. а.)
Кавказ — это место, которое Всевышний удостоил упоминания в Святом Коране. Люди Кавказа — особый и даже уникальный человеческий тип, и среди них по сей день живо героическое начало, имеющее у кавказцев врожденный характер. Вместе с тем, в силу изолированности кавказского региона и ряда других конкретных геополитических моментов, Кавказ всегда был объектом ненависти и постоянного штурма со стороны шайтанских орд Яджудж и Маджудж (Гогов и Магогов). Конфликт с ними восходит к легендарным временам Зулькарнайна. Сегодня Кавказ управляется преступниками, опирающимися на авторитет мудрецов. (Следует отметить для тех, кто, может быть, будет удивлен, что «мудрецы» в нашем изложении — отнюдь не положительный термин. Мудрецы всегда противостояли Пророкам, о чем свидетельствует, в частности, история и опыт иудаизма, в котором конец пророческой эры знаменуется появлением Талмуда и фальсификацией мудрецами того, что было ниспослано через Мусу (а. с.)). И те, и другие, не в силах контролировать самостоятельно людей Кавказа, ищут поддержки со стороны крупных империалистических держав. Они готовы принести в жертву Ислам и свободу собственных народов, чтобы увековечить свое господство.

Стратегическая цель Ислама на Кавказе та же, что и по отношению ко всей истории: осуществить исламскую революцию воинов при поддержке обездоленных против жрецов, торгашей и коррумпированной национал-бюрократии, опирающейся на адаты и родоплеменной принцип.
Если Всевышний ниспошлет нам силы и умение реализовать этот исламский освободительный проект на Кавказе, начнется цепная реакция, которая приведет к очищению и возрождению всей Уммы.
Разумеется, это стратегический вектор самого общего характера. Тактические и оперативные вопросы здесь остаются за кадром.

Конференция "ИСЛАМСКАЯ СТРАТЕГИЯ НА КАВКАЗЕ", 2008 г.

#цитата

Чем руководствовался лично Сталин, уничтожая своих бывших политических соратников и приводя к власти деидеологизированного люмпена, превращавшегося в его структуре в циничного и наглого бюрократа, озабоченного лишь расширением рамок собственного материального потребления? На наш взгляд, внутренней психологической доминантой Сталина было стремление войти в мировую систему, которая имеет гарантию существования завтра, послезавтра и далее. Войти ее полноправным членом, что можно сделать только силой.

Сталина характеризует своеобразный консерватизм — он строит модель отношений в своей стране и между государствами на политической карте мира таким образом, чтобы из этих схем невозможно было вырваться. Такова структура режима полномасштабного сталинизма, сложившегося к 1949 году. Таков «ялтинский» мировой порядок, образованный при участии Рузвельта и Черчилля. Именно Ялта раскрывает внутренний пафос сталинского проекта — триумвират, правящий миром, опираясь на неисчерпаемые человеческие и материальные ресурсы. Некий коллегиальный всемирный фараон.
Сталинизм (а не военный коммунизм!) создал контуры постпотребительской экономики, главным мотором которой является осуществление сверхпроектов космического размаха. Индустриализация, великие стройки, атомная бомба, космос — сталинские пирамиды, меняющие природу мира. Именно таковы характеристики глобальной олигархической экономики завтрашнего дня в представлении ряда футурологов. Сталин не верил в наследственную передачу власти, не готовил Василия или Светлану в свои политические преемники, как это делают нынешние эпигоны, растрясшиеся из его шинели по просторам СНГ. Он считал, что преемственность — не в родственниках, а в аппарате, который для него имел мистический, даже фетишистский смысл. Аппарат должен был стать той самовоспроизводящейся моделью, которая отбирает из поколения в поколение нужные кадры.
В рамках России, как и предсказывал Троцкий, это привело к концу идеологической партократии и восстановлению капитализма в его ущербной, колониальной форме. Однако в масштабе мирового процесса сталинизм обозначил не столько завершение марксистской оппозиции буржуазии, сколько наступление постбуржуазного общества, в котором традиционное отношение к средствам производства (пролетарий, предприниматель) теряет смысл, и власть во всемирном масштабе оказывается в руках международной бюрократии и транснациональной мафии, вербуемых из все того же вездесущего люмпена.

Из статьи: "Мировая контрреволюция", 2003 г

#цитата

«Семья», «дом» для мужчины выступает как антитеза противостоящей ему враждебной среды, как тихая гавань, где он, якобы, оказывается «у себя» в надежде обрести передышку от неумолимого фатума. Мечтая реализовать свои глубочайшие подлинные побуждения. 
Мифологический концепт «дома» нагружен чаяниями идеальных свойств, которые должны помочь ему выйти из шизофренического тупика повседневной реальности. Может быть именно поэтому американские – в частности – мужчины тупо женятся раз за разом после очередных разводов, несмотря на накопленный ими и их мужским окружением негативный опыт законного брака.
Социальная шизофрения обывателя выражается в том, что семья для него превращается во второе теневое «Суперэго». Некое подлинное и понятное на подкожном уровне благо, которое противостоит и во многих случаях отменяет благо официальное, провозглашенное бесчеловечным механистичным социумом - «Кого ты больше любишь: маму или дедушку Ленина?»
Церковь всегда прекрасно понимала этот дуализм и именно поэтому на правах некой сверхобщественной и, разумеется, внечеловеческой силы держала руку на пульсе теневого «Супеэго». Конвертируя его в гармоническое примирение с внешним законом.
Мифологизирование «семьи» в сознании обывателя заходит довольно далеко. Культура нового времени активно эксплуатирует фетиш «частной жизни» - во что общество не должно совать нос. Что является сферой полномочий и компетенций исключительно хозяина дома и его дочадцев. Этот культ частного тесно связан с концепцией таинства супружеской жизни.
Однако, как раз культура в своем пристальном внимании к недрам «дома-крепости» в значительной степени подорвала однозначность и целостность этого мифа. «Анна  Каренина» и «Госпожа Бовари», Мопассан и Золя осуществили серьезную демифологизацию «семейной гавани», показав ее как гнездо аморализма и лицемерия. Как каждодневный ад, вынуждающий несчастного отца семейства спасаться в работе, пьянстве или адюльтере…
Но именно «дом» связывает и обезоруживает мужчину, не позволяя ему идти на конфликт с системой. «Дом» становится алиби для всех проявлений трусости и конформизма, тем рычагом, через который социум управляет своими данниками. 
Женщина в роли  теневого «Суперэго» внизу и общество как официальное «Суперэго» в виртуальных «небесах» современного человечества действуют в заговоре против мужчины. Таким образом, мужчина порабощен дважды: обществом через женщину, женщиной через общество!

Гейдар Джемаль: "Чёртовы куклы. Женщина как объект бесстрастного анализа", 2008г.

#видео

Ислам - это антиродовая доктрина!

Гейдар Джемаль

#цитата

Одна девочка, дочка моих знакомых, сначала училась в очень хорошей международной школе, где были обычные дети. Там она не находила поддержки своим творческим импульсам. Она постоянно рисовала, придумывала истории, создавала всякого рода хэппенинги. За это её школьные приятели не обидно считали её сумасшедшей. Со временем школа испортилась, утратила качество преподавания, и эта девочка перешла в школу для «особо проблемных и одарённых». Там она нашла себя. У неё теперь есть друзья, которые не говорят ей, что она сумасшедшая. Они вместе придумывают всевозможные хэппененги, всякого рода креатив...
Но вот что меня беспокоит. Атмосфера, которая царит в этой школе, оторвана от вкуса реальной объективной жизни. Не в том смысле, что те, кто были в предыдущей школе прагматичнее или твёрже стоят на ногах. Отнюдь! Просто креативные круги сегодня теряют всякую связь с ходом времени. Время работает не на них. Время работает не на придумывание историй, не на постановки, не на хэппененги — вообще не на клоунаду! Оно мрачное и жёсткое, и поощряет тех, кто воспринимает его буквально.
К сожалению, наши современники, даже те, кто считают себя прагматиками и твёрдо стоят на ногах, совершенно не подготовлены к такому изменению качества истории. Они не готовы к тому, чтобы воспринимать мир буквально. Они склонны к метафоре, они постоянно пытаются интерпретировать мир как шутку. Поэтому жизнь совковой лопатой сгребает их в сторону. Вместо них появляется несколько разновидностей тех, кто пытается, но не может адаптироваться к новому буквализму. Это самоуверенные, но невежественные журналисты, в голове которых сидят штампы. Это суровые, но абсолютно лишённые воображения законники. Это люди, которые понимают приказ времени воспринимать всё буквально слишком буквально!
Сейчас очень трудно объяснить что-либо кому-либо. Уходящие креативщики, пересмешники-постмодернисты как бы всё понимают, но понимают как шутку. И до самого последнего момента, пока пуля не заткнёт их стёб, они всё будут похохатывать и подмигивать, как бы намекая на то, что мы с вами понимаем, что всё не всерьёз.
Другие же, которые изобилуют сегодня, просто не понимают о чём им толкуешь. У них нет для этого ни знаний, ни ассоциаций, ни желания узнать, а в голове у них сидит совершенно иная матрица, в которой мир представляется хотя и очень простым и лишённым всяческого намёка на фантазию, но абсолютно ничего не имеющим общего с действительностью.
Наконец, идёт волна тех, кто вообще не стремится как-то интерпретировать мир. У них есть очень ограниченные установки, и эти установки работают только в том случае, если человек отказывается от любой аналитической деятельности, от любой привязки, установок к тому, что происходит вокруг. Наступает время тупых...
Тупые в течение некоторого времени будут править бал. Но потом уйдут и они, потому что без нового поколения risorgimento, без людей Ренессанса мы не сможем сделать последний шаг к смыслу всей той истории, которую прожили наши предки, и которую проживаем мы сами...

Гейдар Джемаль: Время тупых, 2013 г.

#цитата

«Евроремонт» ислама — это убогая и бессмысленная затея. Точно так же, как бессмысленно предъявлять исламской цивилизации претензии, что, дескать, Белл и Эдисон изобрели в рамках западной цивилизационной матрицы телефон и электрическую лампочку, а вот мусульмане, дескать, ничего такого не изобрели — а пользуются!
Сейчас такие голоса раздаются со стороны «партии» как бы патриотов ислама, недовольных его «цивилизационным отставанием» от Запада. Эта волна пошла от бывшего премьер-министра Малайзии Махатхира, который обратился к мусульманам с глобальной критикой: и нобелевских лауреатов-то у них мало, и университеты не такие передовые, как Гарвард или Итон, и технологии-то придумывают не в исламских странах…
Это означает, что и у Махатхира, и у тех, кто сегодня ему подражает, мозги повёрнуты совершенно в другую сторону! Ислам уже создавал материально-технологическое изобилие, цветущее пространство, в котором в соответствии с либеральными идеалами свободно циркулировали люди, идеи и товары. Это был Аббасидский халифат — единственная не имевшая реальных конкурентов сверхдержава за всю известную историю. Монголы этот халифат уничтожили за несколько лет…
Целью ислама не является изобретение лампочек и велосипедов. В системе, постоянно разрабатывающей все новые и новые технологии, заперты миллиарды потерянных людей, для которых проблема смысла настолько энтропировала, что они уже считают маргинальным даже поднимать сам вопрос о смысле.
Исламское сознание постоянно работает над генерированием смысла как некоего сверхмотива, сверхпобудителя человеческого существования. У Запада сегодня есть атомная бомба, но нет Платона. Кто-то скажет, что в нынешнем исламе тоже отсутствует Фараби или Авиценна. Да, но весь ислам в целом является колоссальной коллективной работой в референтном поле, к которому относятся, в частности, и Платон, и Фараби.
Исламское сознание стоит на грани колоссального духовного взрыва, рождения «сверхновой». Это будет возвращение к подлинному смыслу коранического Откровения после четырнадцати веков «Моисеева странствия» в человеческой пустыне. По сравнению с этим технологические достижения Запада выглядят трюками хорошо обученной обезьяны.

Гейдар Джемаль, из сборника  «Тайна слова Гейдара Джемаля», 2019 г.

#цитата

Человека преследуют воспоминания. Меня, например, преследует образ струящейся воды в ручье. Был момент, сидел на Памире ночью на берегу ручья и смотрел на бегущую воду при свете луны. Куда она убежала, чёрт! Тридцать лет прошло... Помню свои мысли пока смотрел на эту воду. Не поверите, думал о Гераклите. Тоже думал о преходящем. Задним числом странно. В тот момент я не понимал по-настоящему как она преходит. Две о мысли о преходящем тогда и тридцать лет спустя — об одной и той же воде...
Те, кто умерли за это время — они как окончившие школу старшие братья. Для них уже свершилось, а ты ещё учишься — пока... Хотел бы я снова оказаться на берегу того ручья, проверить Гераклита на вшивость. Можно или нельзя два раза в один ручей? Боюсь, и ручья того уже не найду. Вот Зара Муртазалиева за девять лет после зоны не узнала России.

«Мой Гераклит», 10 ноября 2012

Учениками Гейдара Джемаля напечатано репринтное издание «Ориентации Север» с оригинала. Оно является бесспорной библиографической редкостью.

Документы, подготовленные Гейдаром Джемалем в рамках созданной им в начале 2000-х годов Интернациональной социальной лиги.
Их революционный запал, идеологическая стройность и конкретика политических действий актуальны особенно сейчас.

#цитата

Контрэлиты во все времена состояли из героев-одиночек. Одинокий герой — это не романтический вымысел, не фраза, это совершенно фундаментальная реальность нашего общества. Проблема в том, что герой действительно одинок, а надо найти путь к союзу таких одиноких героев, который был бы вдобавок еще и эффективен как зажигательное ядро, носитель политической воли для тех низов, которые по определению подлежат уничтожению, лишены чувства собственной судьбы. Это колоссальное предприятие. Попытки через марксизм, через фашистское движение, через любые другие формы светского радикализма, хоть «левого», хоть «правого» были осуществлены практически на наших глазах, осуществлены эффектно, однако не привели к существенным результатам. Совершенно понятно, что путь к этому союзу лежит только через религиозно-политическое освободительное мировоззрение. Я хочу подчеркнуть, что не вижу ислам в качестве религии благожелательной поповщины, которая помавает дланью, призывая всех к миру и благоволению в человеческих сердцах. Речь идет о том, что все мы — смертные люди, и мы должны заслужить то, чтобы не кануть в безднах негативной вечности, которая все смывает, все уничтожает, все подвергает деструкции. На путях противостояния этой негативной вечности, перед лицом страшного зияющего Ничто, у нас есть только один световой путь — противостоять, подниматься вертикально, совершать усилие. Усилие это «джах», от которого производится слово «джихад». То есть усилие, вера, стойкость, непримиримость, абсолютная ориентированность на справедливость — вот те гаранты, те элементы, которые соль делают соленой. Потому что контрэлиты, одинокие герои, всегда готовые к смерти и победе — это соль земли. Утверждение этого, более-менее открытое, пронизывает весь ислам. Ислам — это антиклерикальная доктрина, это религия не попов, это религия Бога. К сожалению, в XIX и ХХ веке, с легкой руки Фейербаха, да и марксистов, да и наших базаровых, произошло тягостное, пагубное смешение двух понятий: клерикализма и религии. А это совершенно разные вещи. Клерикализм — это узурпация религиозных ценностей. А религия на самом деле — это тайное, внутреннее понимание свободного человека, почему он должен быть собой и оставаться свободным. Клерикализм способен оправдывать самые худшие злодеяния существующей Системы. Религиозность исключает клерикализм. Но в XIX и ХХ веке они вот оказались чуть ли не синонимами. Сегодня же происходит истинное разделение этих понятий. Сегодня на одной стороне стоят как бы попы, представляющие для всего человечества образ некоего суперЭго. Почему люди должны ходить на работу или получать социальное пособие, не бунтовать, не протестовать, придерживаться правил политкорректности и так далее? Да потому что вот существует некий конгломерат «высших человеческих ценностей», которые, как золотой Бафомет, превращаются в отдельных людей в виде там далай-ламы или папы Римского и так далее. Они существуют в качестве авторитетов, которые гарантируют возможности беспредела для мирской власти. То есть мы живем в эпоху продолжающегося господства клерикалов, в эпоху иерократии, как в Древнем Египте. Только там она была открытой, а здесь она закамуфлирована — пока что демократическими институтами. Но завтра этих демократических институтов не будет. Уже сегодня стало ясно, что экономика не нуждается в обывателе-потребителе, как это было в XIX веке. Раньше экономика зависела от того, что сотни миллионов людей из статуса фермеров и крестьян поднялись до статуса мещан и буржуа, и многократно выросли их экономические потребности. Сегодня спекуляции на глобальном уровне достигли таких масштабов, что все совокупные потребности частных лиц — это, как говорят американцы, «орешки», мелочь. На самом деле сегодня проблемами являются озоновая дыра, полеты на Марс, ПРО и прочие виртуальности. Все это — триллионные контракты, которые осуществляются не реальными, а «воздушными» деньгами. Чтобы такие воздушные деньги работали, надо усиливать систему политического и экономического давления на людей.

То есть завтра окажется, что не нужны парламенты, не нужна избирательная система. Ведь Жак Аттали проговорился в «Горизонтах-2000», что людей сорвут с места, превратят в номадов. И это уже реальность, этнические диаспоры размазываются по миру, как масло по бутерброду. То есть, словами Горбачева, «процесс идет».

Из интервью: «Огненный ислам», 2001 г.

#цитата

Религия и революция. Религия и есть истинная революция. Первая революция, с которой вообще начинается революция. Религия, как мы сказали, тема зла принесенная Пророками, и объявление всего сущего злом и было духовной революцией. Значит, реальная перспектива эсхатологическая — это перспектива революционная, потому что в ней то, что есть, сменяется на то, что является абсолютно противоположным. Ночь сменяется на день. Революция. Но, внутри этого зла противостояние этой протяженности, противостояние этому вампирическому, высасывающему вакууму вселенной. Это ведь есть наш долг, это и есть революционный путь, который нам заповедовали Пророки, который нам заповедовал Авраам, Моисей, Христос, Мухаммед, мир всем им. Разве царство небесное не силою берется? Но что такое царство небесное? Это то, Божье царство, которое грядет после конца истории, оно берется силой. Всякой силой, внутренней, внешней. Есть такой хадис в Исламе «Каждый верующий должен противостоять злу рукой, если не может — словом, если не сможет и словом — хотя бы в своем сердце». Хотя это самая слабая степень веры. Самая сильная, значит, — это противостояние рукой. Иными словами, человек должен выйти и сказать: «Вот, там где я стою — это зло не пройдет». Если его сметут, ну что ж, Господь оставит его живым, потому что Коран говорит: «Те, кто пали на пути Господа — живые, но вы не знаете». Поэтому цветы зла, они растут вокруг нас, они растут в форме всех тех элементов, которые являются привычными, ожидаемыми паттернами, клише. То, что каждому из нас кажется привычным, не вызывающим вопросов, предсказуемым, это и есть цветы зла. Все это цветы зла. Потому что в них цветет наша будущая гибель, наше духовное затмение, абсолютное торжество искусственного интеллекта и абсолютное торжество информационно-количественного потока, в котором не будет ни плюса, ни минуса, ни ноля, а только выскакивающие из окошка цифры, в которых будет кодироваться наше прошлое и будущее.

«Цветы зла», Лекция, прочитанная в Московской Международной Киношколе, январь 2002 г

#цитата

В языческом духовном мире главный закон – это двусторонность, зеркальность, взаимность. Один из важнейших текстов языческой метафизики гласит: «что вверху, то и внизу». Мост между человеком и иным – это путь с двусторонним движением. Жертва, которую человек приносит, обязывает не только его, она обязывает и божество. По сути дела, это сделка с роком, торговля с судьбой. Речь может идти о судьбе индивидуума, рода, племени, наконец, о судьбе всего человечества.
Отношения между людьми – это всегда только отражение отношения между людьми и богом. Языческое общество основано на принципе – ты мне, я тебе. Это делает общество социальным механизмом, основанном на балансе интересов. Проблема такого общества заключается в том, что оно обречено на постоянный циклический кризис, на постоянный крах тех принципов, на котором оно основано. Замкнутая система баланса интересов неизбежно приводит к тому, что первоначальный капитал духовной энергии быстро скудеет. Вот почему языческое мировоззрение всегда окрашена тонами пессимизма, цинизма, уныния.
Сфинкс для современного человечества символ загадки. Первые арабы, которые пришли в Египет, назвали его отцом ужаса. Но идея непостижимости Сфинкса возникла у, впервые увидевших его, греков. В действительности, Сфинкс является символом власти жрецов, символом открытой теократии. Это великое существо есть сама жизнь, которая в усмирённое волей жрецов-теургов, посредничающих между тем миром и этим, находится на страже горнего мира – высшей реальности.
Часто высшую реальность обозначают камни, скалы и пирамиды. Пирамида – это время, обращённое вспять, это кусок неба, спустившегося на землю. В каком-то смысле, пирамиду можно назвать наследием древнего рая, внутри которого спит ветхий Адам, ожидающий возвращения. Вот почему этот символизм непрерывной борьбы монотеизма, единобожия с фараоном, с тираном.

Из авторского фильма: «Подвиг веры», 1994

#цитата

Что такое, в сущности, любовь? Это жертва. Любовь - это готовность умереть, когда внутреннии‌ огонь «выхлестывает» за твои пределы и сжирает тебя.

Для меня Ислам — не то, что может быть воплощено в бюрократическои‌ организации. Он не может быть установкои‌ сверху, «охмурением» простых и угнетенных. Ислам — горение сердца. ⠀

Из интервью «Литературнои‌ газете»: „Говорить языком прошлой эпохи уже нельзя“, 2003

#цитата

За исторический материализм цепляться бесполезно. Он не выдерживает логической критики, потому что материалистические импульсы не образуют истории. История — это осмысленный драматический сюжет, который предполагает, что внутри Большого человеческого времени скрыт замысел. История — это конфликт типов сознания, который лишь прикрыт флером эгоистических интересов. Собственно, уже Гегель указывал на то, что мировой Дух использует людей как инструменты, вовлекая их в действие через их страсти, желания и корысть. Люди думают, что решают вопросы личного преуспеяния, а в действительности оказываются марионетками мирового Духа (Идеи).
Современный человек глобального либерального социума деклассирован изначально независимо от своего имущественного положения и социального статуса (исключение составляют только духовенство и наследственная аристократия, но об этом позже). Он деклассирован прежде всего потому, что лишен сословной принадлежности. Другими словами, у него нет сословной морали, идеологии, ориентиров, которые устойчиво определяли те или иные функциональные группы в вертикально иерархическом обществе. Но это не значит, что сегодняшний социум, политическое пространство мегаполисов, лишено вертикали. Главное разделение, которое бросается в глаза даже при поверхностном анализе, — это разделение между деклассированным элементом, который не организован, подвергается организации и контролю, и таким же на первый взгляд деклассированным элементом, который организован сам, а также организует и контролирует других.
На простом языке это есть не что иное, как поляризация общества на население и чиновников.
Секрет этой поляризации заключается именно в том, что в социально-антропологическом смысле и бюрократ, и человек с улицы являют собой один и тот же тип. Это лишенный корней городской «образованец», получивший в постбуржуазную эпоху (после 1945 года) новые права, возможности и свободы.
Для такого люмпена нового типа в отличие от старых люмпенов, которые представляли собой криминализованных безработных пролетариев отмирание в послевоенном западном мире ясной сословной структуры означает и исчезновение вместе с тем реальной дисциплины.
Довоенные отцы и деды мегаполисного планктона были пороты дома, биты учителями в школе и знали свое социальное место. Те из них, кто выслуживались в какого-нибудь «станционного смотрителя», невероятно уважали себя и ту систему, которая давала им статус «винтика», делавший их «людьми».
Послевоенные поколения напоминают частицы в броуновском движении: они атомарны, подчиняются только давлению полицейского закона, предельно оппортунистичны и ориентированы в той или иной степени на социальный паразитизм. Поэтому водораздел между теми, кто остается на улице или в лучшем случае в незначительных офисах, и теми, кто оказывается в кабинетах, определяется лишь способностью к дисциплине и готовности к корпоративным командным отношениям. Снаружи этих самых кабинетов остается неорганизованный люмпен. Внутрь попадает организованный. Как правило, этот тип госчиновничества формируется из деклассированного элемента, которого от земли отделяет наименьшее количество поколений. Иными словами, национальный бюрократ еще помнит деда-крестьянина.

Из статьи: «Два дракона», 2012

#видео

https://youtu.be/uvt4LndBG1k?feature=shared

#цитата

Я согласен с тем, что мы переживаем сейчас одну из начальных фаз кризиса, который начался не сегодня и не вчера. Но мы только сейчас начинаем понимать, что речь идет о тектоническом сломе цивилизационного масштаба, уникального за 300-400 лет. Проблема в том, что интеллектуалы сегодня не готовы к исследованию происходящего. Один из характерных моментов этого кризиса связан с тем, что вместе с началом кризиса одновременно кончились и те интеллектуальные инструменты, которыми было комфортно в XIX-XX веках познавать реальность. Марксизм сегодня умер, он ничего не описывает. Хотя это был инструмент, дававший глобальную картину мира, — сверху донизу, от макромира до микромира, с диалектикой и своеобразной метафизикой.
Марксизм был выстроен на основании монистического видения бытия. Это был гуманизм, центрированный на материи, которая, однако, определялась очень невнятно: то ли это было вещество, то ли движение, то ли некая субстанция, которая проявлялась в разных формах. Конечно, как только мы пытаемся разобраться в этой философии, мы тут же встречаемся с теми страшными противоречиями, которые очень быстро заставляют искать какие-то альтернативные методики. Но всё же там был некий визион.
Но и с точки зрения интеллектуала, который дошел до вершин интегрального понимания мира, понятно, что с той методикой, которой владели либеральные мыслители XIX-XX века, мир описать уже нельзя. Проблема в том, что альтернативных методик нет.
Постмодернизм разрушил все, в том числе и т. н. «буржуазные» попытки интегрального объяснения Вселенной. Поэтому сегодня все поползновения прокомментировать кризис выглядят очень жалко.
Одним из наиболее жалких «комментариев к кризису» я считаю объяснение, что мы живем будто бы в «эпоху столкновения/диалога цивилизаций». Дело в том, что «цивилизация» — это еще более маргинальный термин, чем мистическая «материя» Маркса.
Цивилизация еще менее оперативна как рабочая категория. Потому что цивилизация — это набор интерпретируемых символических признаков, которые являются в любом случае всегда очень внешними. Серьезные мыслители давно уже доказали, что любая цивилизация «переводима» на другую через некоторый общий метаязык. Есть традиционалисты, которые показывают, что некое сверхсодержание может быть изображено и в терминах египетской цивилизации, и в символах цивилизации инков, и в рамках китайской традиции и т. д. И всегда это будет одно и то же. Просто термины, образы, символы, знаки всякий раз разные, они адаптируются к внешним психофизическим характеристикам людей. Поэтому говорить о «столкновении цивилизаций» — это всё равно, что говорить о «столкновении культур», о «столкновении богем» или «столкновении схоластов», говорящих об одном и том же, но на разных языках. То есть эта теория ничего нам не объясняет.

Из статьи: «Последние станут первыми», 2008 г.

#видео

https://youtu.be/Wb83U3Qws8U?si=SAx3r4JUJYVaDMUB

#цитата

Современные полуинтеллигенты-«образованцы» в постсоветской России жадно накинулись на постмодернизм как на право ни во что не верить и ничего не принимать всерьез. Особенную радость вызывает у них отказ от так называемых «идеологических мифов», к числу которых они в первую очередь относят любое упоминание о гнете, несправедливости, неправедности богатств и т. п. Видимо они надеются на теплые лакейские места при выскочках-олигархах. Тем ни менее все, что отвергла партноменклатура во время приватизации, это не марксистский миф, а глубинная метафизическая правда о человечестве и его истории, которую марксизм, подвергнув сильной редукции, просто использовал.
Такие понятия, как «свобода» и «рабство», «тирания» и «справедливость» — это основы теологического понимания человеческого существования, религиозные категории, в которых описывается подлинное устройство мира. Дело в том, что как «религия господ», так и «религия рабов» всегда содержит в себе политическое измерение, которое раскрывается в теологии власти. Власть есть важнейшая категория общественно-политическое реальности, потому что в ней подразумевается вся сфера возможного и вся мера доступной в данный момент человеку свободы.

Из статьи: «Религиозная сущность Гражданской войны», 2004

Ассаламу алейкум! Приветствуем вас, читатели нашего канала!

Очередной качественный разбор от наших братьев из Кыргызстана, посвящённый раскрытию теории и методологии, разработанной Гейдаром Джемалем.

Поддержите пожалуйста канал "Новая теология" подпиской и лайками. ✍👍 Распространяйте ссылку на него, делитесь впечатлениями в комментариях.

Всей команде наших братьев из Кыргызстана желаем успехов и процветания на пути Аллаха! Да благословит Аллах труд, усилия и усердия всех лиц, кто был причастен к запуску нового проекта!

https://youtu.be/Cjzk1V2eE0k?si=7SJ8YRxRGmmTcArk

#видео

https://youtu.be/1iUKp3o5EBQ?feature=shared

#фото

Мэр Стамбула Реджеп Эрдоган и председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль.