В фильме не совсем четко говорится о составе Нобелевского комитета. Например, утверждается, что в 1922 году «из состава комитета ушли некоторые консервативные экспериментаторы, на смену им пришли прогрессивные теоретики». Можно подумать, что в Нобелевском комитете по физике какая-то мощная текучка кадров. На самом деле, комитет состоял из пяти членов, утвержденных Шведской королевской академией, из него никто не выходил, а был дополнительно включен один новый член – Карл Озеен. Он и предложил компромиссную формулировку – дать Эйнштейну премию за закон фотоэффекта. Обсуждая суть этого закона, в фильме делается не совсем правильное утверждение: «То, что Планк выдвинул как гипотезу, Эйнштейн смог доказать в виде закона». Здесь две неточности. Во-первых, Эйнштейн тоже выдвинул недоказанную гипотезу о квантах света, которая потом была экспериментально подтверждена, и, во-вторых, это совсем не те кванты, которые предложил рассматривать Планк. Планк рассматривал взаимодействие излучения с веществом, со стенками абсолютно черного тела. И этот обмен энергией он предложил рассматривать как дискретный, состоящий из обмена квантами энергии. Эйнштейн же рассматривал свет в свободном пространстве и предложил его рассматривать как поток частиц, обладающих энергией и импульсом. У Планка – кванты энергии, у Эйнштейна – кванты света, которые потом назовут фотонами.
Вся эпопея, связанная с неприсуждением Эйнштейну Нобелевской премии по физике за теорию относительности, подробно описана в моей статье «Нобелевские премии по физике в контексте истории. Первая четверть ХХ века» в двух номерах «Семи искусств» (№№6,7/2024).
В части, посвященной травле Эйнштейна за его еврейское происхождение не совсем точно евреи Германии делятся на две части – ассимилянты и сионисты. Были евреи, как Эйнштейн и Ратенау, которые против ассимиляции, но и не стремились в Палестину. Слова, будто Эйнштейн «с некоторыми оговорками относил себя к сионистам», сомнительны. Эйнштейн помогал сионистам создать Еврейский университет в Иерусалиме, восхищался достижениями еврейских поселенцев в Палестине, но сам никогда не выражал желания переехать на Святую Землю. Более того, когда в 1933 году он остался без работы и постоянного места жительства, а руководство сионистского движения и Хаим Вейцман прежде всего настойчиво приглашало его в родной университет в Иерусалиме, Эйнштейн решительно отказался и даже опубликовал в газете порочащую университет статью. Курт Блюменфельд, руководитель сионистов Германии, писал Вейцману: «Эйнштейн – вовсе не сионист, но он всегда готов помочь в конкретных делах». Называть Эйнштейна сионистом, даже с некоторыми оговорками, сильное преувеличение.
Рассказ о Ленарде, ставшем злейшим врагом Эйнштейна, в фильме следует в основных чертах моей книге «Альберт Эйнштейн в фокусе истории ХХ века» и не вызывает больших вопросов. Разве что город, в котором родился Ленард, произносится Бреслау, а не Бреслов.
Еще несколько мелочей. Собрание, которое устроил для разоблачения Эйнштейна проходимец Вайланд, я бы не называл, как в фильме, «конгрессом». И хотя это собрание проходило в зале Берлинской филармонии, никакая «музыка из оркестровой ямы» доноситься не могла – это явная выдумка создателя фильма.
Несколько упрощенно показаны в фильме непростые отношения Эйнштейна и Бора. «Теплые дружеские отношения» до конца жизни – это явное преувеличение. В конце жизни Эйнштейна отношения его с Бором были достаточно прохладные. А последнюю просьбу Эйнштейна, буквально за несколько дней до кончины, – подписать меморандум против ядерного оружия, который потом назовут Меморандумом Рассела-Эйнштейна, – Нильс Бор просто проигнорировал.
Говоря о заслугах Вернера Гейзенберга, в фильме упоминается только его принцип неопределенности, хотя создание матричной механики, ставшей первой реализацией новой науки квантовой механики – достижение не меньшего значения.