Банное барокко

Сложно сфотографировать, всё бликует, просто поверьте

В Музее-квартире Архипа Куинджи, в бывшей спальне (комнате с печкой) камерная выставка «Зима – аллегория и реальность».

Графика из собрания МАХ, уютные жанры, аллегории и, конечно, романтическая зима. Всё, на что приятно смотреть, когда ты «в домике». Кажется, как раз такие вещи и должны висеть в спальне с печкой.

Здесь к каждой выставке перекрашивают стены и в каждом проекте есть мысль (куратор «Зимы» – заведующий музеем Максим Алексеевич Костыря), видно, что делают с любовью. Только посмотрите на эти ветви, «заснеженную» витрину, очень удачные, на мой взгляд, этикетки и кураторский текст. Жаль, что свечи на печи пластиковые. В остальном впечатление как будто мне пять лет, я сижу в комнате с «заклеенным на зиму» окном, на стёклах ледяные узоры (разглядывала их часами, вот она тренировка воображения, а что мы видим на стёклах пластиковых окон – разводы после ноябрьских дождей?), на выпуклом экране телевизора – «Снежная королева», с кухни пахнет пирожками, на мне мамин тёплый платок, потому что у меня как всегда кашель.

Будете рядом с Куинджи – сходите, не пожалеете.

Вышел мощный долгострой – моё эрмитажное интервью с хранителем коллекции фламандской живописи XVII века Владиславом Статкевичем и художником-реставратором высшей категории Марией Шулеповой про реставрацию «Вакха» Рубенса.

Мария, увидев «Вакха» в шестилетнем возрасте, разочаровалась в античных богах, потому что сочла Вакха «какой-то тётенькой».

Текст большой и очень интересный, формат, по словам редактора, «макабрический», а по-моему вполне барочный. Там есть всё, что вы хотите и чего не хотите знать про нюансы реставрации масляной живописи XVII века и, конечно, про Рубенса. Рекомендую читать.

https://www.fontanka.ru/2025/02/04/75025238/

В Большом зале Дома кино год назад заменили лампу, осенние цвета на экране смотрятся отлично. Рекомендую первый ряд.

«Что случилось осенью» (2024, Франция, реж. Франсуа Озон)

Идеальное кино для еврозимы в Петербурге. Пальто, кроссовки, пение птиц, которые не улетели на зиму, влажная дымка в воздухе. Запах мокрого асфальта и немного земли, талой воды, древесной коры. Можно, пожалуйста, зима всегда будет такой.

Фильм пахнет прелой листвой, грибами и горячим тыквенным супом. Осенняя по цветам и на ощупь картинка: кругленькая керамика, шерстяной свитер, мокренькие из земли овощи (и грибы).

Люблю, как Озон снова и снова элегантно опрокидывает все возможные «традиционные ценности» (наследие Просвещения, считаю я) и показывает, что мы – те, кем мы стали сознательно, а близкие люди – те, с кем мы сознательно близки. Никогда не знаешь, с кем окажешься в одной ячейке общества, ведь в безусловной любви нет смысла, если от неё одни неврозы.

Озон мне долго казался слишком попсовым, не случайно на презентации «Моего преступления» представители прокатчика назвали его «русским народным режиссёром». Но прошло время и я ему благодарна, наверное, как никому из мира кино за мастерство, такт, выбор тем и формы. За то, что он видит в зрителе партнёра и компаньона. Если рассудок и жизнь, а также ощущение себя как человека, у которого есть пространство для выбора и душевные силы для улыбки дороги вам – сходите посмотрите «Что случилось осенью».

Отрывки из интервью для «Кинопоиска»:

— Мне интересно показывать без осуждения разные способы взаимодействия людей с реальностью. Мишель в исполнении Элен Венсан интересна и симпатична мне — в первую очередь тем, что она умеет справляться с чувством вины. В то время как ее подруга Мари-Клод (Жозиан Баласко) с ним живет и умирает. Мишель находит в себе силы не тонуть в этой вине, идти дальше. На какие-то вещи она закрывает глаза, что-то предпочитает оставить, как говорится, под ковром, но это ее способ выжить, и другого у нее нет. Она понимает, что ей осталось недолго, и хочет насладиться последними годами своей жизни и общением с внуком, которого любит.

— А как же заповедь «не убий»?

— За моралью идем в церковь. А если идем в кино, то размышляем и задаем вопросы. И моя цель была в том, чтобы вы, зрители, подумали: а что бы я делал на ее месте? А еще мне нравится мысль, что за любым образом доброй бабушки всегда прячется гораздо более сложный человек. Мне вообще неинтересно черно-белое. Мне интересно показывать людей сложными. В общем, я здесь как Достоевский в каком-то смысле.

— Но у Достоевского за преступлением следует наказание.

— А я не мыслю в категориях «морально» и «аморально». Я разрешаю зрителю самому занимать стороны. Одним она покажется преступницей, другим — святой, и я добиваюсь именно этого — вариативности трактовок. Неинтересно, кто хороший, а кто плохой. Интересны противоречивые и сложные.

Про то, что в фильме нет ни сцены смерти героини Людивин Санье, ни ответа на вопрос, случайно ли мать приготовила «сатанинский гриб»:

— А в какой момент вы приняли это смелое решение — оставить зрительское напряжение без разрядки, буквально без сладкого?

— Ну сразу же, когда писал сценарий. А потом еще в процессе монтажа решил вырезать еще несколько вещей. Не нужно объяснять то, что и так поймут. Сегодняшний зритель очень образованный и насмотренный. И сам себе режиссер. Я решил делать фильм для умного зрителя.

Благодарю читателя за донат и комментарий к нему. Вдохновения не существует, но есть ромашковый чай, возможность выспаться и ваша поддержка🧡 Наверное тут стоит пошутить про гранты, но кажется все шутки уже придуманы.

Дом № 16 в Тучковом переулке (Кадетская линия, 21) мне всегда нравился. Неровная штукатурка, фасад без декора – он казался старше, материальнее соседних зданий. Это был волоокий ренессансный бастард, побледневший, как Вакх у Караваджо. Тени в арочных окнах лежали, как под густыми длинными ресницами. Бархатный серый бок дома хотелось потрогать, но мне казалось, что дом такое не любит. С Кадетской линии, признаться, он меня так не впечатлял.

В прошлом году дом отремонтировали. Рядом с ним лежали мешки с цементом, какие-то трубки и трубы, опустошённое нутро светилось, там ходили люди. Фасад больше не хочется трогать – на нём кондитерский доспех цвета желтка в яйцах С0 за двести рублей десяток. Я такое называю чизкейк-реставрацией: поверхность идеально ровная, как срезы разноцветных десертов после вакуумной заморозки. Вместо ренессансного бастарда – ленивый на декор нижегородский сундучок, чуть-чуть слишком шумный для Тучкова переулка.

Это дом Александра Павловича Брюллова. Постройка 1784(5?) года неустановленного архитектора, перестройка Брюллова 1845 года без изменения фасада. На дочери А.П. Софье женился архитектор Павел Сюзор, и именно в этом доме был Музей Старого Петербурга (Кадетская, 21) – предшественник Музея истории Санкт-Петербурга. Говорят, известково-гипсовые растворы, которыми были оштукатурены фасады, тщательно изучали перед реставрацией, а цвета максимально приблизили к оригинальным.

И конечно напомню, что вы можете меня поддержать. Потому как у меня нет не только «тринадцатой зарплаты», но и никакой зарплаты вообще, грантов, мужа и других источников дохода, кроме «как потопала – так и похлопала» нет тоже. А там может и про театр Бернини расскажу🙃

Мы не знаем наверняка, что имели в виду многие художники и как именно выглядели их работы. Мы можем лишь подышать воздухом возле вещей, и то – шедевры часто перекрыты стеклом и воздух у нас не общий.

Привычка считать, что мы знаем больше, чем люди прошлого, потому что чисто хронологически находимся как бы выше и у нас есть интернет, сыграла с человеком злую шутку – он с одной стороны стал самоуверенным, с другой перестал полагаться на своё знание. Всё изучено, определено, мы со школьной скамьи знаем, что хотел сказать автор. В нашей жизни нет десятков необходимостей, которые были у людей прошлого, мы свободны – убеждает себя общество, мы вылупились на вершине пищевой цепочки, мы – лучшая версия человечества. «В наше время уже неприлично говорить о», «невозможно в наше время так делать» (ещё как возможно всё что угодно). Пытливость от ощущения недостатка знаний о мире, от постоянного движения мысли выглядит глупостью или «загоном».

Мы считаем, что некие «родители» сделали всё, чтобы мы ни в чём не нуждались – хранилища знаний, которые всегда под рукой, и таким образом не нужно утруждать себя напряжением ума, систематизацией, анализом, скепсисом, тебе надо что-то уточнить – один клик и краткая однозначная формулировка загружена в мозг, ты можешь идти дальше. Придумывать и решать мало значащие вопросы, потому что всё большое и главное давно решили старшие.

Нет.

На самом деле мы не знаем, что хотел сказать автор. Мы можем только пытаться совместить фрагменты знания, чтобы реконструировать «взгляд эпохи», знания непрочны и подвижны и требуют постоянного глубокого переосмысления сверху донизу, и нужно усилие не одного человека, чтобы ворочать большие его сегменты с места на место, крутить и вытачивать из него детали, подходящие к актуальному механизму.

Мы знаем не больше и не меньше, мы такие же люди, плохо понимающие чужую логику через толщу времени. Предыдущие поколения уничтожали мир вокруг себя и одновременно собирали и созидали, в итоге до нас дошло несколько безразмерных хранилищ и нам нужно постоянно интенсивно вникать в форму и содержание явлений из этого каталога эстетик. И нам трудно, потому что всё свалено в кучу и потому что понимать и ворочать большие сегменты знания – это долго. Если упростить и сократить всё, мы не освободим в сознании место для чего-то свежего и важного, как кажется – скорее сделаем ошибки, на которых должны были учиться.

Это я читаю про театр/перформансы Бернини и думаю вот бы мне приснились что ли эти постановки 1630-х, так хочется самой прочувствовать, как это было.

Приветствую прибывших! Здесь я публикую ссылки на свои тексты в медиа, небольшие эссе и наблюдения. Краткая навигация по каналу:

Любимое из последнего – посты про героическую реальность в искусстве и воображении

Захватывающие посты про время в искусстве и искусство во времени

Текст про выставку памяти Аркадия Ипполитова в KGallery

Балет в петербургском Манеже (дорого-богато!)

Осеннее интервью Елизаветы Лихачёвой мне, которое крайне взбудоражило Петербург

Список фильмов для праздников/выходных (я адепт европейского зрительского кино)

Про театр (театр люблю в самом широком смысле, вот например старый текст про театр выборов на Кольте, для просмотра нужен ВПН)

Канал с прозой (да, и это есть)

Всем хорошего дня🧡

Покажу ещё вперемешку фото. В АХ рисуют, пардон, карты Таро, оказалось это благодатный материал, работы отличные. И какая крутая «Палата № 6»

Вместо «Гарри Поттера» читала книгу бельгийского историка Фрэнсиса Вейнса «Бурный XVI век. Габсбурги, ведьмы, еретики, кровавые мятежи». Популярная нидерландоцентричная история, есть странные ляпы, некоторые возможно связаны с переводом («Трентский собор»), некоторые, вероятно, как-то оказались в исходном тексте – «Веласкес (имеется в виду тот самый – прим. моё) работал во второй половине XVI века», мавританское завоевание Пиренейского полуострова уже в VIII веке ограничилось Гранадой, которую христиане штурмовали следующие семьсот лет и тд, я поздно поняла что надо это всё выписывать. И если даже я заметила, вопрос, на кого рассчитано издание, ну да ладно, в следующий раз буду читать «Гарри Поттера».

Примерно до середины книги это сугубо придворная история, габсбургские въезды-выезды, свадьбы и похороны, описания церемониала (какое платье было на Марии Бургундской, когда её впервые увидел Максимилиан – вот эти подробности). Социокультурная специфика и городская жизнь XVI века появляются, когда их уже не ждёшь, и тоже относительно монарших персон – например, врезка про шутов. Кроме того, в основном это история первой половины XVI века и даже лично Карла V.

Давно хочу иметь возможность, как герои испанского сериала «Министерство времени», подсматривать за императором и его многолетними спарринг-партнёрами Франциском I и Генрихом VIII. Мне нравится полуулыбка на портретах Франциска и то, как его видят авторы другого испанского сериала «Император Карлос». Он там красивый чёрт, не очень умный, но хитрый мамин пирожок с весёлой придурью (сам сериал можно смотреть, только если вас умиляет внутрииспанский продукт и интересен местный взгляд на XVI век, в других случаях не стоит).

Фрэнсис Вейнс частично помогает «подсмотреть»: вот Карл и Франциск воюют ради «вечной славы», отдыхают, пока нет денег на войну, находят деньги и снова воюют. Габсбурги добираются из Нидерландов в Испанию и обратно морем – чтобы не через Францию; Франциск в испанском плену и оставляет Карлу вместо себя сыновей (странно, но этот эпизод остаётся на периферии). Заключив перемирие, герои пируют, вместе охотятся и вообще приятно проводят время. Карл и Франциск однажды даже спали в одной комнате. И когда Карл ехал подавлять гентское восстание 1539/40 годов – он торжественно ехал через Францию, в Париже кричали ура и в воздух чепчики бросали, а Франциск его сопровождал в пути. Потом они, конечно, снова воевали.

Восстание в Генте автор описывает практически с негодованием, подчёркивая, что Карл не стёр город с лица земли, и объясняя милость сантиментом – всё-таки император здесь родился. Читала и думала, каким живучим был позднесредневековый средний класс, который восставал в Генте, как страшно Карл грабил Кастилию, чтобы воевать за что-то бесконечно далёкое от интересов испанских королевств.

Но, согласитесь, это скучно по сравнению с нарядными мужчинами, опустошающими казну ради бойни и зрелищ. Сложно сказать, так ли многое изменилось. Ну, мужские чулки вышли из моды (жаль).

Посмотрела «Анору» (США, 2024, режиссёр Шон Бэйкер).

Нежный, как душа героя Юры Борисова, фильм. После отзывов про ужасный финал ждала, что героиню закопают в чистеньком нью-йоркском лесу (видела аналогичное российское кино, там эскортницу без лишних сантиментов убили), но нет – в «Аноре» всё как-то по-доброму и всех немного жаль, даже родителей Вани – российских олигархов.

Анора – молодая красивая пробивная американка, у неё всё впереди, а они как и все российские олигархи могут потерять всё и сразу. И знают это, но не знают, когда это случится, а оторваться от ⅛ суши они не могут, приросли. Слишком русские, слишком олигархи. Ваню не очень жалко: его жизнь и личность формирует внешняя сила – родители – и его всё устраивает, он настолько пластичен, что его самого как будто не существует, как и Анора он ко всему адаптируется, хоть и в другом смысле.

«Анора» совсем не похожа на «Красотку» (думаю сравнение придумали ради маркетинга люди, не смотревшие фильм), при всех штампах она не сиропная и не пошлая, смотреть можно.

Мораль – если ваша американская мечта связана с русскими деньгами – выходите из проекта и начинайте заново. Будьте благоразумны и сохраните сувениры (шубы, кольца и прочее).

Рекомендация для январского дзена – лекции Максима Борисовича Атаянца. Роскошную серию про ордерную систему приятно смотреть, выключив смартфон и попивая травяной чай. Мне эти видео восстановили много нервных клеток. (Ссылки на Ютуб, включите ВПН).

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

И конечно с наступившим нас всех. Любите себя, свою жизнь и своих близких, а я постараюсь добавить интересных мыслей и приятных моментов🧡✨🧡

Картинки: Тинторетто, «Святой Георгий» (1543/44), Рафаэль, «Святой Георгий и дракон» (ок. 1506), The Clash, "London Calling" (1979). Последнее – просто визуальная ассоциация (видимо из-за опущенной головы, энергии и вектора).

Мой любимый эрмитажный Тинторетто – «Святой Георгий» (1543/44). Вживую всегда ощущение, что над ним движется, плывёт на зрителя большое белое солнце, и немного укачивает. У Брюллова в «Последнем дне Помпеи» похожая задумка – свет переменчивый, мы видим движение и в т.ч. поэтому как бы «внутри» картины.

Но Брюллов это ещё и рубенсовско-йордансовские горячие рефлексы, более дружелюбная к зрителю опера.

Дэвид Боуи, Тинторетто, Рождество

Дэвид Боуи однажды сказал, что Тинторетто был первой рок-звездой в истории. Действительно, когда смотришь, например, на его «Поклонение золотому тельцу» в церкви Мадонна-дель-Орто, понимаешь, что это не картина, а стадионный концерт. Я уже не говорю о «Тайной вечере» в Сан-Джорджо Маджоре, которую вообще сначала слышишь, и только потом начинаешь что-то различать. Любой, кто хоть сколько-то знаком с Тинторетто, знает об этом его фирменном гудении и потрескивании; о его тишине, пропущенной через усилок.

В живописном цикле для Скуолы Гранде ди Сан-Рокко, где картины первого этажа представляют собой жизнеописание Марии, а второго — Иисуса, есть единственный повторяющийся сюжет: Рождество, точка пересечения их судеб. От Тинторетто не ускользает момент, до того, кажется, очевидный, что на него почти никто и никогда не обращает внимания: Рождество для Марии и Младенца — это на самом деле два разных Рождества. Показывает он это через два евангельских эпизода, повествующих, по сути, об одном, но при этом не пересекающихся: поклонение волхвов (Мф. 2: 1-11) — и пастухов (Лк. 2: 8-16).

Для Марии взаимодействие с миром есть усилие — разума, веры, воли. Чтобы быть частью теодрамы, ей постоянно приходится включаться, вот, например, как-то соответствовать волхвам, с их туземно-церемониальной обходительностью, с их парчой и бархатом, с их златом, ладаном и смирной. Подыгрывать им (а что еще делать?). Через эту странную, неуместную, нездешнюю пышность и решена сцена, где Мария — царица поневоле в той же степени, что и по воле.

Для Младенца взаимодействие с миром есть дыхание, и взаимодействует с ним весь мир. Его Рождество — поклонение пастухов. Дырявая крыша, сено отовсюду торчит, усталый вол, какие-то люди, голубь прилетел, павлин откуда-то взялся, куриц и ангелов поровну. И, как это всегда бывает в лучших работах Тинторетто, происходит какая-то безостановочная движуха, конкретно здесь еще и веселуха — все вторит Малышу, все ему отзывается, все участвует во вселенском танце. Пространство есть движение. Космос размером с вертеп, и этого достаточно.

«Сальватор Роза и его сатиры», глава из монографии «История литературы Италии. Том III. Барокко и Просвещение» (издание ИМЛИ РАН, 2012), автор Кирилл Александрович Чекалов. Цитаты:

(Роман «Бранкалеоне», упомянутый в тексте по ссылке, можно найти тут, ну и в Букмейте/Яндекс книгах в переводе Романа Шмаракова)

«Роза не стремился прослыть маститым писателем, хотя, по свидетельству одного из современников, чрезвычайно болезненно относился к недостаточно восторженному отношению слушателей к своим стихам».

«Кроме того, Роза – который сам был не чужд музицированию – актуализирует топос музицирующего осла, часто встречающийся в средневековой иконографии; он развивает соответствующие метафоры и сравнения, связанные с порождаемой современными ему музыкантами какофонией. Поэт осуждает характерное для некоторых музыкальных сочинений его времени соединение профанного и сакрального начал (Miserere поется на мотив чаконы), критикует напыщенность и аморализм в музыке, использует по отношению к современному ему исполнительству лексику скотного двора (“хрюканье“, “гавканье“ и, разумеется, “ослиный рев“)».

«Когда-то музыка являлась уделом людей добродетельных, теперь же к ней обращаются римские распутницы, придворные шуты и прочие «низкие души». Нынешние сочинители музыки стремятся прежде всего к наживе, утверждает Роза. Возможно, молчание более угодно Господу, чем подобное музицирование; истинно восславить Всевышнего скорее сможет соловей, чем «жалкий кастрат» (здесь можно усмотреть скрытую полемику с известным эпизодом из поэмы Дж. Марино «Адонис», где музыкант выходит победителем из соревнования с птицей). В целом же сатира носит довольно умозрительный характер. Рим и Венеция в первой половине XVII в. становятся крупнейшими центрами музыкальной культуры, но у Розы о реальных достижениях музыки Сейченто не говорится ни слова».

«В третьей из сатир, «Живописи», Роза критикует чрезмерное, с его точки зрения, обилие современных ему живописцев (их больше, чем глаз у Аргуса!), причем в большинстве случаев они не обременены надлежащим образованием. Не в пример античным художникам, нынешние часто безграмотны. Здесь Роза целиком сосредотачивается на одном жанре – bambocciate, то есть жанровой живописи, и достаточно внезапно подвергает его резкому осуждению. Художник должен быть мыслителем; не довольствуясь изображением внешней стороны вещей, он продвигается вглубь, рисует мир воображения (примером тому – картина самого Розы «Искушение св. Антония», Галерея Питти). Увы, констатирует Роза, на практике все происходит иначе:

Лишь bambocciate видишь повсюду.

Не приходят художникам иные замыслы,

Как только писать бродяг и нищих. (Прозаический перевод С. Всеволожской)».

«И наконец, третий предмет критики со стороны Розы – известный маньерист Джулио Романо – удостаивается нелестных эпитетов за нашумевший графический цикл «Любовные позиции», выполненный художником совместно с М.А. Раймонди и П. Аретино. Эти рисунки Романо рассматриваются Розой как наиболее яркое проявление той непристойной тенденции, которая присутствует даже в живописи Тициана. (Кстати, опыты самого Розы в области «ню» были крайне неудачными). Таким образом, доминируют в оценке искусства Розой не пластические достоинства, а моральное содержание, и это объективно сближает его с классицистами».

Поразительно, как в одном человеке уживается моралист-классицист и артист эпохи барокко, а его гундёж – с темпераментом его живописи и графики, она же в основном такая – потная. Просто посмотрите на загорелые икры «Блудного сына» (1639/49) или эрмитажный же мужской портрет.

7. «Три мушкетёра: Д'Артаньян» (Франция, 2023, режиссёр Мартен Бурбулон)

Картинка, актёры, сценарий – роскошь, говорю вам это, с детства любя экранизацию с Боярским.

Про новых мушкетёров писала тут, с тех пор посмотрела ещё раз и они стали только лучше, от экрана невозможно оторваться. Идеальный подбор исполнителей, более чем идеальный свет, и я не шучу когда говорю что некоторые сцены смотрю дважды подряд. Отличный вариант для первого января.

8. Лучший фильм «под куранты», на мой взгляд – всё ещё «8 женщин» (Франция, 2001, режиссёр Франсуа Озон), но думаю тут никому не надо объяснять, насколько он бесконечно хорош :) Сама как-то смотрела с родными вечером 31го и это единственный фильм, который понравился всем.

Ииии, барабанная дробь, список фильмов для праздников!

1. «Тихая ночь» (Великобритания, 2020, режиссёр Камилль Гриффин)

Рождество перед апокалипсисом. Безупречная игра Киры Найтли и Мэтью Гуда, которых я обычно не люблю. Писала об этом фильме здесь. При всей размытости границ у кино перед сериалами преимущество: вас бегло знакомят с десятком героев, вы успеваете слегка проникнуться, но они остаются посторонними. В «Тихой ночи» узнавать героев лучше и переживать нет смысла – и вы и они в курсе, что в конце они умрут. Чинный средний класс, домашняя вечеринка людей, которые давно хорошо друг друга знают, и как всегда в таких компаниях есть недосказанность. Ни излишней бравады, ни чрезмерных сантиментов в «Тихой ночи» нет. Подойдёт спокойным реалистам и всем, кому не заходят контрасты и экспрессия, например, испанского кинематографа.

2. «Убойный огонёк» (Испания, 2015, режиссёр Алекс де ла Иглесиа)

На мой вкус это simply the best новогодняя комедия (но мой вкус специфичен). Писала про него тут: это фильм про съёмки испанского новогоднего огонька. Тонны грима, блёсток и перьев, помесь Шамана и Валерия Леонтьева (в лучшие годы) на сцене, пенная вечеринка драка за бутылочку со спермой Шамана-Валерия, массовые протесты и другие зажигательные вещи, вы не пожалеете. Смотреть под веселую суету и энергичную нарезку салатов. Если вам нравятся контрасты и экспрессия испанского кино – это ваш фильм. Очень ярко, очень быстрый темп. Оцените «русского» персонажа, по-моему он самый трагикомичный.

3. «Дворец» (Италия, Польша, Франция, Швейцария, 2023, режиссёр Роман Полански). Всем, кто помнит нулевые, посвящяется. Ещё более гротескно, чем «Убойный огонёк».

Миллениум, сверхбогатые люди богаты (глупы, капризны, эгоцентричны, хитры и абсолютно счастливы) напоказ. Туповатый беззлобный смех, питкий сценарий, пару сюжетных линий авторы бросают потому что могут убегают смотреть со всеми салют. Блёстки, перья, шубы, аферисты в автозагаре, женщины с губами – периферийные персонажи старательно переигрывают, рамочный герой Оливера Мазуччи безупречен.

Так уже не гуляют, тут как в балете нет невозможного: управляющий «Дворца» (Мазуччи) и шеф ресторана допускают, что кто-то из постояльцев заказал на ужин пингвина: «Мы что, уже готовим пингвинов? – С перчиком сойдёт за жирного голубя!».

Полуголые модели – собственность мужчин в шубах – накуривают швейцарского клерка, который ссыт на стену «Дворца», потому что в уборной встретил пингвина (которого всё-таки не съели). Есть традиционный русский с лицом кирпичом, есть Саша Петров, который отрастил щёчки и улыбается.

Лучший момент фильма – когда в финале в номер маркизы (Фанни Ардан) приходит сантехник. Накануне все ждали конца света, Фанни Ардан тоже считала, что в полночь все умрут, но на всякий случай назначила в четыре утра у себя в номере свидание молодому симпатичному сантехнику. И пока кто-то действительно умирал, а кто-то торговался за чемодан денег в сейфе, в котором Швейцария во Вторую мировую хранила золотой запас, маркиза дождалась своего сантехника. Когда вырасту, хочу быть как Фанни Ардан.

Всё, что писали критики про плохой сценарий, банальность и «похабщину» – правда, добавлю что «Дворец» – хорошее кино, не вижу проблемы во всём перечисленном. Рекомендую смотреть, если вы склонны к трэшу и угару.

4. «Моя большая испанская семья» (Испания, 2013, режиссёр Даниель Санчес Аревало, который снял «Тёмно-синий, почти чёрный» и «Толстяков»)

Идеальная семейная комедия (испанская, поэтому если вы ханжа – не смотрите). Свадьба, смерть, секс и футбол происходят в одно время в одном месте, главная интрига, разумеется, футбол. Если серьёзно – мне кажется семейные фильмы должны быть именно такими: про переменчивость юности и угасание старости, про невидимые миру драмы и родных «один другого дефективнее». Тепло, душевно и никакого сиропа, скорее трагикомедия, чем мелодрама – я такое очень люблю.

5. «Три тысячи лет желаний» (Австралия, США, 2022, режиссёр Джордж Миллер). Старый добрый ориентализм с освежающим налётом цивилизации. Представьте, что Джамбаттиста Тьеполо живёт в XXI веке и снимает кино (уверена, именно этим он бы и занимался) – вот такая 3D-радость вас ждёт в «Трёх тысячах лет» (3D в тьеполовском смысле, конечно). Бессмертный экзотический джинн в красивом халате исполняет желания современной андрогинной женщины, первое из которых – стать её любовником. Очень красиво, приятное послевкусие (прямо ОЧЕНЬ красиво).

6. «Спящая красавица» (Германия, Италия, Чехословакия, 1989, режиссёр Станислав Парницкий). Отличная чехословацкая сказка, писала про неё тут. Праздничная волшебная картинка. Визуально похоже на залы фламандского искусства Эрмитажа, в которые добавили Моне, Ренуара и Жана-Франсуа и Джона Эверетта Милле – то есть полный кайф, особенно если вы как и я любите лёгкий барочный перегруз и нажористую театральщину на экране. Бонус – это что-то вроде кроссовера «Спящей» с «Ромео и Джульеттой», в роли принца/Ромео – юный и щекастый Гедеон Буркхард.

Благодарю уважаемого читателя за донат. Список фильмов для каникул будет, не переключайтесь✨🎄✨

«Партенопа» (Италия, Франция, 2024, режиссёр Паоло Соррентино)

Отчасти суть фильма можно описать словами иноагента Рамазановой Земфиры Талгатовны: «пьяный мачо плачет оттого, что знает, как хорошо бывает».

Конечно это не история реальной женщины. Тут опять отблеск божественного – именно отблеск, как Соррентино – не Феллини, так и героиня – не совсем богиня. У неё голос смертной, и другие смертные могут видеть, трогать её, советовать, что ей делать. Невольно испепеляет она только одну душу, подошедшую слишком близко – родного брата.

В остальном в её власти лишь сказать «я не готова переспать с вами из одной вежливости» и оставаться всеми любимой. «Парте, ты просто дива!», – кричат ей вслед, хотя могли бы кричать «шлюха, ты что вырядилась», «ты слишком/недостаточно накрасилась», «вообще-то я хотел бы, чтобы ты надела другое платье» и всё остальное, что слышит молодая женщина, когда ей хотят сказать, что она сегодня восхитительна.

Конечно это «мужской взгляд» – было бы странно, если бы Соррентино имитировал «женский». Поэтому «Руку Бога» мы видели «изнутри» героя, в «Партенопу» смотрим «снаружи», поэтому героиня почти весь фильм говорит фразами, похожими на статусы «Вконтакте» 2008 года и это всех очаровывает: «Я ничего не знаю, но мне всё нравится». Идеальная проекция – женщина, которой хватает на всех. Герой Гари Олдмана отказывается от прогулки с Партенопой, потому что «не хочет украсть ни минуты её молодости», не понимая, что от богини не убудет, она не сможет себя расплескать, даже если захочет.

Соррентиновский «взгляд Бога» не только следует за объективной красотой (близкой к идеалу, то есть к Богу), но и любовно касается несовершенств. В начале фильма, весной, юноши идут «смотреть, как раздевается Неаполь» – гулять по центру города и кайфовать от вида разомлевших на солнце красивых людей, и следующие два часа зритель будет таким же счастливым и праздным наблюдателем.

Партенопа – героиня-рамка для неаполитанских открыток, тут полный набор: трущобы, чудо святого Януария, Везувий, Капри, секс на пляже (не единожды) и море, море, море. Идите смотреть, особенно если зимуете в Петербурге – где вы ещё столько зелени, солнца и загорелых людей увидите. Приятное послевкусие.

Благодарю уважаемых читателей за донаты и комментарии к ним. Хочу себе к НГ каталог выставки Брюллова, и вот вы буквально исполняете мечты, спасибо!🧡🎄

Самый сладкий пирожок на распродаже Издательства Ивана Лимбаха – «Сказочный» набор из трёх книг: четвёртого издания «Сказки сказок, или Забавы для малых ребят» Джамбаттисты Базиле (перевод и предисловие Петра Епифанова), «Аркадии» – романа-пасторали Якопо Саннадзаро (перевод и стостраничное предисловие также Петра Епифанова) и «Путешествия трёх королевичей Серендипских» (перевод и предисловие Романа Шмаракова).

Нет, это не реклама – не думаю, что у независимых издательств она вообще бывает и не представляю, каких усилий стоит продолжать сейчас заниматься издательским делом в России.

«Сказки сказок» уже нет в продаже на сайте издательства, а на маркетплейсах это издание стоит как два «Сказочных» набора. В общем последний шанс для тех, кто всё провафлил.

И, друзья, знаю, что некоторые из вас ждут новогодних списков фильмов и постараюсь успеть оформить один, пока карета не превратилась в тыкву. Кроме того, вы всегда можете погулять по ссылкам, новых рекомендаций будет не много.

Композиции. Андрей Васнецов, «Разгон демонстрации. 1905 год» (1965/85) и Жак-Луи Давид, «Сабинянки, останавливающие сражение между римлянами и сабинянами» (1799)

Андрей Васнецов в зале №82 Корпуса Бенуа. Рекомендую смотреть перед выставкой Виктора Васнецова. Мощные композиции, в отличии от деда он живопись прямо ваяет.

Выставка до 20 января 2025.

Написала про Виктора Васнецова в ГРМ (приплела Толкина и Сапковского). Искренне вдохновились архитектурой и режиссурой выставки, на мой вкус это пока лучший блокбастер эпохи Аллы Маниловой.

Благодарю уважаемого читателя за донат и комментарий к нему, и вас (что бы это не значило)✨🎄

Да, я же не рассказала – ко мне на днях впервые пришли адекватные люди с предложениями разместить их рекламу. Но я во-первых понимаю, что небольшим авторским каналам читатели наличие рекламы не прощают, во-вторых не готова рекламировать курс как стать искусствоведом даже от очень известной и уважаемой платформы, потому что сама не верю в такие продукты (и не тестила).

Честно, вы не станете искусствоведом ни за пять, ни за десять, ни за пятьдесят лекций. И это, скорее всего, к лучшему.

Искусствовед это профессия, максимально затратная по времени (стоило начать с детской художественной школы), деньгам (нужно ездить на выставки, желательно по всему миру, тут не как с кино, которое можно смотреть в любом зале – надо ходить ногами и смотреть вживую, покупать тонны дорогих книг, наконец просто хорошо выглядеть – в общем если вас не содержит состоятельный покровитель этот номер провернуть невозможно), вложению сил и нервов. Как у юристов и журналистов у искусствоведов нет нерабочего времени или состояния. Если это ваша стезя, вы бы давно поняли без всяких курсов.

Любить искусство, получать от него удовольствие можно не становясь искусствоведом (не все, кто так себя называет, сами любят и получают удовольствие), без всяких курсов, лучше действительно съездите куда-нибудь. Хороших книжек, если надо, я вам посоветую и так.

И всегда можно задонатить мне за крутые посты, чтобы я и дальше не впаривала вам то, в чём сама не уверена. Всех с наступающим🧡🎄

Узнала симпатичный слух: вроде как в хранении эрмитажного отдела истории русской культуры на стене сохранилась надпись 1917 года «ура анархия». Надеюсь получится выяснить точно.

Благодарю уважаемых читателей за донаты и поддержку моей веры в людей❤️

Мне не очень интересно об этом писать, но надо, иначе дальше будет хуже (опыт жизни в России подсказывает, что «дальше» наступит быстро).

В последнее время в Петербурге пресс-показы выставок устраивают, по сути, параллельно с монтажом (важное уточнение – это не касается Эрмитажа). То есть – ты приходишь смотреть выставку, чтобы составить впечатление/мнение, а там нет (вообще, совсем) этикеток, многое ещё буквально не распаковано. Не знаю, за кого держат журналистов в музее – видимо за дебилов, которым надо показать лишь бы что, они всё равно ничего не понимают. Не спорю, уровень действительно катастрофически хуёвый (другого слова у меня, простите, нет), но без этикеток и готовой экспозиции шанс получить проработанный отзыв/анализ ещё меньше. Потому что «дебилы» в таком случае точно ничего не поймут.

Со стороны может показаться, что арт-авторы обязаны знать на память абсолютно всё мировое искусство и все вещи, которые могут встретить на выставках, но, поверьте, это не так. Кроме того, к выставкам иногда меняют или уточняют атрибуцию, то есть то, что указано на этикетках ДЕЙСТВИТЕЛЬНО очень важно. В норме пишущий автор снимает часть/большинство/все предметы на выставке И ЭТИКЕТКИ К НИМ. Я перед каждым пресс-показом чищу память смартфона, потому что мне нужно место для 100/300 фото. Это не репортажная съёмка, которая сопровождает текст в медиа, а именно «техническая», которой я пользуюсь, когда пишу материал.

Отсутствие этикеток добавляет часов работы над текстом, организаторы же говорят «ну приходите ещё раз посмотреть, к открытию мы закончим монтаж», а учитывая, что большинство медиа до сих пор уверены, что красная цена рецензии – три тысячи рублей, вы можете представить, что дважды тратить полдня на работу «в поле» (не говоря о расшифровке разговора с куратором и вообще работе с текстом) авторам тупо не рентабельно.

Навеяло одним проектом, который видела на неделе. Текст писала в обнимку с каталогом Третьяковской галереи и мысленно благодарила ГТГ за хорошее издание и себя за то, что 4,5 года назад назад купила этот кирпич со скидкой и через Карелию пёрла в СПб (было неудобно и тяжело). Но не у всех есть под рукой каталог Третьяковки, да и на все случаи их не напасёшься. Из интереса хочу как-нибудь попасть на пресс-показ в Москве, посмотреть как там – показывают готовые выставки или как в СПб.

Желающие могут меня поддержать, потому что сил, времени и особенно нервов на эту историю ушло много, а в итоге я как вы понимаете не получу даже того символического гонорара, который предполагался. Можно было получить, оставив текст в том виде опубликованным анонимно, но на мой взгляд это ещё более неэтично (по отношению и к проекту, и к читателям).

Знаю, что здесь есть люди, которые ждут текст про ренессансную и маньеристскую графику в Эрмитаже. Не подумайте, что я месяц его пишу – я справилась за три дня. Замечательное издание, его заказавшее, сначала три недели собиралось его публиковать (меня уже на этом этапе насторожило, что нет комментариев, уточняющих вопросов и прочих вещей – словом, как таковой работы с текстом), а потом выкатило в таком виде, что я попросила снять публикацию как можно скорее. Для понимания – Василий Успенский там стал Вячеславом, вот такого плана возникли «неточности». (Если что – это не «Фонтанка», скорее я убедилась, что в Петербурге ни с кем кроме Фъ работать не стоит).

В общем, друзья, простите за ожидание и за то, что в таком виде и без картинок, но вот ссылка на док.

https://docs.google.com/document/d/1GwSoU0pnsHmF6LlK1XemTQlo67lWrX6qxYVaPcmoK9Y/edit?usp=sharing

«Конклав» (2024, Великобритания, США, режиссёр Эдвард Бергер, оператор Стефан Фонтен)

«Конклав» стоит смотреть в кино – на малом экране я наверное не оценила бы (не люблю всегда скорбное лицо Рэйфа Файнса). С первого ряда в большом зале «Родины» наслаждалась каждой секундой, даже заблюренные сигареты показались художественным приёмом (честно, так и выглядит).

В картинке есть и североевропейская прорисованность, и соррентиновский «взгляд Бога» (в сумме получается такой Лоренцо Лотто), и блуждающий приятный расфокус (не знаю, как он называется на профессиональном языке, но это из-за него я решила что блюр это фишка), и красный тут прямо порочный. Не тёплый и праздничный русский, не южный католический (хотя казалось бы) и не нарядный малиновый. Густой, хищный.

Их высокопреосвященства за столами, тщательно сервированными сёстрами, за обедом, приготовленным ими же и за ночными перекурами переживают, что понтификом станет человек, жаждущий крестовых походов и возвращения к Тридентской мессе, ну или просто коррупционер. Кандидат-либерал озвучивает сторонникам план победы: я за всё хорошее и против всего плохого, даже права женщин можем обсудить, ему говорят женщин пока не надо, а то тебя точно не выберут. Коллегия голосует за реакционера и коррупционера, и кардиналы-либералы выбирают из двух зол: «в конце концов, у нас были папы из Гитлерюгенда, и Церковь это пережила». Тут я подумала, что в определённом контексте факт Гитлерюгенда не был определяющим – ну, кто из нас не состоял в сомнительных организациях.

Вне исторических событий никто не знает, как себя поведёт если вдруг, приходится выбирать по формальным критериям и это всегда плохо. Когда-то было ок с папой из Гитлерюгенда, сейчас даже кардиналы, которые топят за католический джихад, никого на самом деле не вернут в Средневековье. И когда кардинал Лоуренс раскрывает секреты коллегии, оказывается, что кардиналы – обычные люди, напоминают прежних: кто-то даёт (а кто-то берёт) взятки, у кого-то ребёнок, а у кого-то (спойлер) есть яичники с маткой.

Мне не хватило юмора, хотя в процессе я об этом не думала.

И конечно почитайте текст Сергея Ходнева об истории вопроса.

Приветствую прибывших! Навигация по каналу:

Пишу про выставки: Балет в петербургском Манеже и современное искусство стран Африки там же, выставка Национальной картинной галереи Армении «The guises of the nude. Perceptions of Nudity in Armenian Graphic Arts», в чём-то программный для меня текст про неоклассицизм в ГРМ.

Про театр (через пару месяцев после публикации поста Акунина признали экстремистом, спектакль сняли с репертуара, но заметка осталась). А также пост про спектакль, не снятый с репертуара.

Свежие посты про кино: раз, два

Пост со ссылками на золотой фонд канала – списки фильмов

Захватывающие посты про время в искусстве и искусство во времени

Канал с прозой (а теперь ещё и с картинками)

Я здесь появляюсь не каждый день, потому что имею привычку собирать хотя бы немного осмысленные тексты и оттачивать формулировки (и работать за деньги), зато не спамлю рерайтом пресс-релизов, надеюсь вы оцените. Всем отличного дня❤️

Вижу тут какое-то движение, люди уходят-приходят, поэтому вот небольшой обзорный пост. (Акунин вроде бы ещё и иноагент).

Вижу, как коллеги недоумевают от количества синего цвета на выставках – Рерих в Главном штабе, «Передвижники» в Самой Новой Третьяковке (это моё ироничное название нового корпуса, не официальное).

Я весной была в Доме-музее Сарьяна в Ереване, там тоже есть ярко-синий уголок, и смотрится хорошо. Потому что оттенок – как на флаге Армении, на стенах – Сарьян, и это один небольшой зал. Посмотрите и вы, а то я тогда так и не придумала с какой подводкой запостить эти фото.

Посмотрела Петрова-Водкина в KGallery, очень понравилось. Видно, как живопись с вязкими мазками, лунным светом и русалочьим колоритом через героев с плотной румяной корочкой становится лёгкой, поджарой, скоординированной. С одной стороны стиль Петрова-Водкина заостряют Джорджоне с Беллини, с другой – упрочняет большая мировоззренческая стройка.

(Ничего не могу поделать с мыслью, что в «Изгнании из Рая» Адам и Ева как будто идут из бани с вениками (восхитительная вещь, как и весь зал), живите теперь и вы с этой ассоциацией).

Валентина Ивановна Бородина, директор Художественно-мемориального музея К. С. Петрова-Водкина в Хвалынске – потрясающая, никакие цитаты, конечно, не передают, но вот например её интервью 2010 года.

При этом мне кажется многим было бы ок, если бы Сикстинская капелла полностью состояла из сотворений Адама, люди вообще склонны говорить «зачем смотреть то-то, если есть оригинал/лучшее/великое» – принимая за исходную точку нечто, воспринятое таковым в силу разных обстоятельств. Отрыжка эпохи иерархии, в которой был идеал. Наверное с точки зрения дедов (или, скорее, прапрапрадедов) мы нынешние очень нелепы, потому что как правило не держим в уме весь объём данных, всю конструкцию, а знаем/видим только отдельные точки, поэтому на вершине рандомно собранной иерархии оказываются случайные вещи (да и не может быть иначе после романтической революции). Отсюда тенденция сравнивать случайные вещи и неизменно в чью-то пользу, использовать сравнения не ради исследования, интереса, открытия, а ради подтверждения своей точки зрения, самоутверждаться за счёт вещи, грубо затыкая таким образом её автора, игнорируя контекст. Наверное примерно это и Надежда Яковлевна Мандельштам и Кузьма Сергеевич Петров-Водкин имели в виду, когда писали про индивидуализм как про что-то неприятное.

Воображаемая версия художника или поэта всегда немного лучше оригинала. Исторические Моне, Микеланджело, Поллок, не важно — все немного уступают их образам, составленным на паттернах, впечатлениях, или даже непосредственных пожеланиях того, как оно должно быть. Шедевры держатся. Средний уровень — уже нет.

Именно это всегда пытаются исправить эпигоны и, в новой реальности, AI-генераторы изображений: переписать стиль индивидуального автора (времени, направления u.s.w.) без огрехов, лучше оригинала, потому что исторический Микеланджело выбивается из собственного паттерна, а симулякр следует ему целиком.

Парадоксальным образом, именно это делает стилизации хуже — они предсказуемы, пошлы, скучны, и выглядят именно тем, чем являются: попыткой что-то построить на основании повторяющегося и внешнего, как пародия, подающаяся всерьёз. Сикстинская капелла, полностью состоящая из сотворений Адама.

И да, на такую реализацию иногда любопытно взглянуть — но она возможна только в условиях, когда необходимость в этой реализации уже в прошлом. Она не нужна. Это всё равно что писать стихи стилем, каким хотелось писать десятью годами раньше: это несложно сделать, но какой смысл. “For us, there is only the trying.”

Склонность оригинального творчества проседать, ошибаться, не достигать лучшего, или не достигать ничего вообще — делает его открытым, существующим в том числе вне себя. Это расширяет его возможности, укореняет его в условиях подвижного мира. Открепляет от идолопоклонничества. Создает напряжение. Удивляет.

Это также влияет на качество конечной работы. Но тут уже можно остановиться.

Благодарю уважаемую читательницу за донат и комментарий к нему. Наверное составлю отдельный пост с пояснением, что я имела в виду. Такими темпами начну подозревать, что кому-то правда интересно, что я тут пишу, ахахах😏

Посмотрела выставку Михаила Рогинского в «Квартире №7» – галерее в доме Мурузи под патронажем «Полутора комнат». Внезапно очень кайфанула от света – на мой взгляд он идеальный, я бы всю живопись так смотрела.

Рогинского будут показывать три-четыре месяца, потом вещи скорее всего разойдутся по музеям и частным коллекциям, поэтому советую идти смотреть. Удивительно бесприютная живопись со сложной внутренней жизнью, которая тем не менее настроена на зрителя, ищет его.

P.S. Заголовок не мой, я не использую слово «пространство», мне кажется оно тяжёлое, но говорят сейчас так пишут везде. Сорян, если вы тоже считаете его зубодробительным😬

Благодарю уважаемого читателя за донат и комментарий к нему. Не представляю, откуда взять столько сил, сколько надо, пока лучше всего помогает волевое решение послать всех нахуй, подлечиться, сходить на вечеринку и выпить чаю с ромашкой. Рабочий метод, рекомендую)

Уже могу сказать, что «Вторая книга» Надежды Яковлевны Мандельштам для меня буквально вторая книга в этом году – вторая художественная (после «Отеля “Савой”» Йозефа Рота). Думала, просто пропал вкус к художественной прозе (хотя кто-то скажет, что и «Вторая книга» – не художественная). У меня нет, как у многих, цели прочитать сколько-то книг за год, я не паникую и не злюсь на себя, обнаружив, что не читаю художку или отстаю от плана (потому что плана нет). Мне кажется качество проживания важнее количества прочитанных страниц, и со всяким автором и текстом стоит встречаться, когда вы оба к этому готовы.

Возможно это из-за упоротого гуманитарного класса в упоротой гимназии, в которой я училась из-за того, что была прописана в квартире прадедушки на улице Гончарова в городе Ульяновске. После семи лет в режиме восемь-десять уроков литературы в неделю со всем возможным креативом (постановки пьес, сочинения в форме личного письма герою и тд, я кстати в одной из постановок играла Владимира Дубровского и до сих пор считаю это своей лучшей ролью, ещё Робинзон в «Бесприданнице» был неплох) я не вижу проблемы в том, что иногда художественная литература в меня не лезет. Потому что насильно никогда не читала и не буду – не знаю, откуда у людей в России стремление делать то, что не хочется, тем более когда речь о досуге вроде чтения, для которого нужен небольшой излишек времени, сил, места в голове.

Так вот, почему-то в последнее время художественные книги я закрывала после первого абзаца; везде кривляние, лишние и неточные слова, как будто у автора и/или переводчика нет навыка лепить, ваять, ковать эту материю – текст. А «Вторая книга» Н.Я. – настоящая литература, с полстрочки чувствуется власть над словом, воля, честность, точность, у автора совсем другой базовый уровень требований к себе и работы с языком.

Не знаю, как нейросети будут решать эту проблему, как различать слово живое и мёртвое, текст из мёртвых слов, написанный на мёртвом языке, и текст живой, точный и честный. Возможно, если люди умеют и то и другое, то и нейронки научатся.

Учитывая масштаб реплик на интервью Елизаветы Станиславны Лихачёвой мне я пожалуй тоже коротко отвечу, тем более что всё бамболейло происходит без моего участия (сорян, у меня нет времени, видимо поэтому все считают что сказать нечего и я просто человек-диктофон).

Комментарий Марии Элькиной по поводу интервью на «Собаке», комментарий Льва Лурье на «Фонтанке».

1. Во-первых, отчество спикера – Елизавета Станиславна (ударение на И), а не Станиславовна. Неплохо бы это учитывать при ответе, а то получается ей нельзя говорить слово «Питер», а вам можно не обращать внимания на такую «деталь».

2. Во-вторых, для меня аргумент про московский бюджет и Лужкова с Собяниным разбивается о простой факт, что не только в Москве бывает чисто; я, например, очень люблю Белгород и Калининград, оба города – не федерального значения, не миллионники. Если про Калининград ещё можно сказать, что там я бываю в более-менее туристических местах и вообще это анклав со своей атмосферой, то Белгород – нетуристический, но образцово чистый и ухоженный. Там в подземном переходе, простите, не ссаниной пахнет, а росписи красивые и динамик из которого птички поют. Я была там дважды, у меня много фото (потому что я не верила, что так бывает и фоткала каждую лавочку). Не думаю, что там какой-то выдающийся бюджет, но город выглядит любимым (в первую очередь – местными жителями). Когда я показала фото из Белгорода петербургским друзьям, они пошутили, что за брошенную мимо урны бумажку там отрубают руку, не иначе. И это при том, что Белгород – Черноземье, кто представляет, что такое чернозём, тот понимает, как непросто с ним в городе, это тяжёлая жирная земля, а не обычная пыль, которую в Петербурге смывает дождём. За каждым участком открытой земли, каждой клумбой надо постоянно тщательно ухаживать. В общем, не говорите что всё возможно только с московскими бюджетами.

3. В-третьих, в согласованной версии интервью был нюанс, который не вошёл в итоговую версию – о том, что здания, которые надо приспосабливать под нужды людей – людей XXI века, а не XVIII – не могут быть памятниками. Там действительно был спорный момент и нестыковка, поэтому я пересказываю косвенной речью. Говоря по делу: я училась в Академии художеств, и там максимально некомфортно заниматься, потому что в огромные окна этого выдающегося памятника ужасно дует. Ты заходишь в аудиторию, чтобы сидеть без движения ближайшие полтора часа, а под тобой ледяное дерево, и теплее не станет, потому что «надышать» в помещении такого объёма невозможно. Мама говорила не сидеть на холодном, чтобы не застудиться? Ха-ха, забудь, тебе даже верхняя одежда не поможет, ведь ты сидишь и не двигаешься, я уж молчу про состояние уборных (до сих пор интересно, как в туалете на втором этаже не замерзает вода). Пока ты в целом никто (студент/ка) – ты не обращаешь на это внимания и только потом понимаешь, что мама была права, на таких льдышках нельзя сидеть, и вообще заниматься в верхней одежде это ненормально, с этим надо что-то делать. Ну, зато вид из окон хороший и вообще – памятник. Нежно люблю Академию, этакий классицистический Хогвартс, но неужели совсем никак нельзя сделать его чуть человечнее.

4. Идея интервью была моя, продюсировала его полностью я, отстаивала идею тоже я. Очень хотелось взгляда со стороны. Мне нравятся лекции Елизаветы Станиславны и хотелось поговорить именно с ней – спасибо пресс-службе ГМИИ им. Пушкина за помощь в организации и спасибо вам, что читаете. Шалость удалась!

Я на днях начала читать «Вторую книгу» Надежды Яковлевны Мандельштам, и она интересно пишет про общество, в котором разрушены социальные связи, которое пропитал даже не страх (было бы слишком драматично), а стремление перетерпеть, пересидеть. Людей, которые хотя бы на краю сознания понимают, что происходит, она делит на оцепенелых и индивидуалистов; оцепенение – что-то вроде рефлекса жертвы, замереть, заморозиться. Индивидуализм – напротив, стремление отличаться во чтобы то ни стало, «получить паёк», а если что то – «не мы придумали эти порядки, мы только подчинились обстоятельствам». Ни то ни другое не имеет ничего общего с личностью, потому что «личность связана с миром, с людьми. Она находит себя среди себе подобных и, сознавая свою неповторимость, видит эту неповторимость в каждом».

Это, в общем, как Орацио Джентилески говорит, что ценит и Бальоне, из-за которого его допрашивают, и Караваджо, которого записали в его друзья, мы все друг друга знаем, но всё же разные люди. Публичность артиста Нового времени – реакция (в химическом смысле) личности и общества, других личностей, для меня эта цельность очень привлекательна, хотя я понимаю, что чаще любят романтических героев/индивидуалистов («Индивидуалист, подчёркивая в себе особенное, выделяет себя из всего окружения и борется за особое место в обществе или просто – за своё индивидуальное право на паёк, куда входит всё, даже дни и часы жизни»). Мне кажется это болезненная привязанность к образу, про который отчасти писала и Надежда Яковлевна.

Самое страшное, что видела Надежда Яковлевна в своей эпохе – именно стирание личности, превращение общества в «толпу оцепеневших за кучкой индивидуалистов». Наверное, поэтому у слова «театр» сегодня смутно негативный окрас – он предполагает (неважно, о театральной постановке речь или о суде) публичность, цельность, там все видят всех: актёров, зрителей, капельдинеров. Ни «оцепеневшим», ни «индивидуалистам» не очень такое приятно, ведь в театр стоит нести своё объёмное, настоящее «я».

В тексте про Брюллова я довольно много пишу про то, как он любил театр: ходил в театр в СПб, подсматривал пластику и мизансцены, чтобы воспроизвести в рисунках, играл в постановках с другими воспитанниками АХ и создавал декорации, то же самое делал в Риме, словом это был типичный артист Нового времени, не случайно ему нравились Рубенс и Тинторетто и не случайно я говорю, что в XIX веке, по моим ощущениям, такие живописцы-артисты перестали появляться. Это не отменяет декораций Коровина, Серова, Головина, просто изменился художнический мейнстрим: художники массово стали романтическими героями, а в романтизме нет игрового начала, которое предполагает встроенность в социум, некое публичное, даже деловое альтер-эго художника.

Публичность, наверное, главное слово, я всегда говорю, что когда вы смотрите Новое время, особенно раннее – держите в уме театр как основу мироощущения. Бернини проектировал театральные машины, создавал временные постройки/декорации для карнавалов, ставил пьесы и играл сам, Сальватор Роза тоже выступал как актёр и писал сатирические стихи, Рембрандт собирал реквизит, устраивал в мастерской костюмные «постановки» и говорил ученикам, что вы сами себе актёры (точно не помню фразу, это было в контексте автопортретов в книге Светланы Алперс «Предприятие Рембрандта. Мастерская и рынок»). Рубенс украшал Антверпен к прибытию испанского наместника в 1635 году (огромное количество временных конструкций, бочки со смолой в качестве огромных светильников, чтобы праздник продолжался ночью и тд).

В допросах Караваджо и Орацио Джентилески по поводу жалобы Джованни Бальоне от 28 августа 1603 года (Бальоне по заказу иезуитов написал «Воскресение Господне» и считал, что Караваджо с друзьями из зависти писал про него стишки) публичность вообще захватывающая.

Бальоне говорил, что Караваджо и Орацио Джентилески «порочили работу сквернословием и хулением и помимо того сочиняли стишки меня позорящие и бесчестящие, каковые раздавали и распространяли среди разных лиц». Джентилески на допросе всерьёз спрашивают, каких живописцев он считает выдающимися (среди них есть и Бальоне, и Караваджо), а каких – нет. Джентилески говорит, что приятельствует и с Бальоне, и с Караваджо, при этом (вот это спектакль) и тот и другой при встрече на улице всегда делают вид, что не знают друга, пока тот не поздоровается первым (снимет шляпу). «Они оба – мои приятели, но общего у нас мало», – говорит Орацио. И ещё – забавная деталь – «С Караваджо я не разговаривал месяцев шесть или восемь, несмотря на то, что посылал он как-то ко мне домой за рясой капуцина и парой крыльев, прося их ему одолжить; а дней десять тому назад он мне их вернул».

Испания XVIII века, как писал Ортега-и-Гассет, сходила с ума по театру, причём это был «плохой» театр, в котором на первый план вышли именно актёры, а не выдающиеся драматурги (ну и помним, что в Испании мистерии процветали даже когда их везде запретили). Неаполь – оперная столица, opera seria и opera buffa именно оттуда начали шествие по Европе, именно в неаполитанском театре Сан-Карло состоялась премьера оперы Джованни Пачини «Последний день Помпеи», на декорации к которой картина Брюллова похожа больше, чем на любой другой источник. Покровительница Брюллова Юлия Самойлова, опять же, возможно проплачивала медийный успех Пачини.

Фото из соцсетей Музея-усадьбы «Рождествено» и открытых источников

Пару дней назад коллекция Музея-усадьбы «Рождествено» пополнилась пейзажем XIX века с изображением, собственно, усадьбы – образца деревянного ампира XVIII века, дома на Горке, как называли это место ещё на шведских картах XVII века. Иногда постройку приписывают Ивану Старову, Фёдору Волкову или Николаю Львову, но это всё совсем не точно. В любом случае это лучший «пригород Петербурга», мой маленький секрет. Здесь как в рассказе Набокова «Облако, озеро, башня» есть однажды найденная и каким-то чудом длящаяся гармония: приятный рельеф, лес, кораллово-кирпичные пещеры, свежая зелень водорослей в железистой воде Оредежа, жемчужно-серо-голубой дом – идеальные пропорции и совпадение материалов (деревянный ампир – это лёгкий сухой «домашний» воздух, в усадьбе печное отопление и это ни с чем не сравнимое чувство).

Сегодня музей связан в основном с Набоковым – в 90-е годы XIX века усадьбу купил дед Владимира Набокова, золотопромышленник Иван Рукавишников, в 1916 она по завещанию отошла будущему писателю. И первый раз я ехала в Рождествено – час на электричке до Гатчины и оттуда ещё чуть больше часа на автобусе – именно чтобы увидеть «набоковские» места. Потом вернулась, и ещё, и ещё, устраивала пикники в парке, гладила котов, пригревшихся на тёплых деревянных ступеньках дома.

В 2021 году дом закрыли на реставрацию и должны были открыть в 2024, но в 2022 под ним нашли фундамент дворца Алексея Петровича первой четверти XVIII века, и сейчас говорят, что открытия ждать ещё три-четыре года.

«В начале XVIII столетия царевич Алексей Петрович получил в пожалование от отца Петра I Куровицкую мызу с 14 деревнями и 12 пустошами, а ещё 5 пустошей Орлиной мызы. Почему-то из всех деревень царевичу больше всего приглянулась деревня Грязна на реке Грязне — здесь на живописном холме в месте пересечения двух рек он построил свой путевой дворец и в 1713 году возвёл храм. Этот храм и дал нашему селу благозвучное имя — Рождествено.

Говорят, что царевич сам любил звонить в колокола, которые висели прямо на деревьях. Деревянное здание той церкви, к сожалению, не сохранилось. Храм, который встречает сегодня всех колокольным звоном, был построен позднее — в 1883 году». Источник.

Говорят, рядом с усадебным домом есть засыпанный ход, который вёл к Оредежу.

Понимаю, что после реставрации не будет облупившейся жемчужной краски и следов распада, которые так заметны вблизи и особенно весной, когда вокруг новорождённая зелень и блестящие почки. Будет, наверное, аккуратное, как новенькое, чистое, свежее. И пусть – очень хочу в этот дом и парк.

И конечно благодарю уважаемого читателя за донат и комментарий к нему. Работаю для вас🤍

А также взяла интервью у Елизаветы Лихачёвой. Елизавета Станиславна – спикер мечты, удивлена, что таких разговоров с ней как будто мало, возможно это пока.

Поговорили про её любимые места в СПб, про снег, про запах Балтийского моря и градозащиту.

Написала довольно лёгкий текст про залы, посвящённые католицизму, которые ГМИР открыл после нескольких лет реэкспозиции. Религиозные войны, Контрреформация, католический угар – всё как мы любим. Захотелось сделать интервью с Татьяной Николаевной Виноградовой, хранителем фонда открытого хранения западноевропейской живописи – она потрясающе говорит и хочет сделать выставку на основе испанской части коллекции (и она же составляла каталоги собрания живописи ГМИРа) – если вы из медиа и вам такое надо, напишите.

На самом деле будет ещё длиннее, я пишу текст и уже понимаю, какая это опять чёрная дыра, со своей стороны вы можете меня поддержать.

Благодарю уважаемых читателей за донаты и комментарии к ним! Друзья, я почему-то не сразу увидела сообщения – рада, что вам тоже зашла книга про Венецию, желаю от души кайфануть :) И спасибо, что благодарите за живые тексты, значит всё же заметно, чем я тут пытаюсь заниматься🖤

Фото

Рекомендую сериал «Белые линии» (2020, Великобритания, Испания). Жёлто-бирюзовая картинка (бассейны и пляжи, загорелые люди), ненавязчивая, но хорошая детективная линия, мумифицированный труп красавчика-диджея, сцена погони, в ходе которой из машины выбрасывают пакеты с кокаином и фен (в смысле для волос). Красавчик-диджей во флешбеках похож на парня из клипа Светланы Лободы «Твои глаза», главная героиня – его сестра, она очень бесячая и это единственный минус сериала.

Есть нюансы, которые покажутся странными, если вы не в контексте испанского кино, но я такое люблю. Очень красивый секс (ну, Испания), можно было побольше. Любовник главной героини, девочки, красивый (португальский актёр Нуно Лопеш), добрый, чуткий, не мудак и готовит лазанью, я не поняла как она дотерпела до пятой серии, но она бесячая, я говорила.

История, в общем, о том, что кошмар вашей жизни, возможно, пастораль с единорогами по сравнению с тем, чего вы ещё не знаете. Что самые близкие люди, возможно, мудят, но это не повод их не любить. Или замените на других, тоже близких – главное, чтобы
годы терапии не сыграли с вами злую шутку. Как часто бывает у испанцев, финал трэшёвый, но оставляет впечатление, что жизнь у людей налаживается (хотя кто-то умер, а кого-то сильно покалечили).

Кинопоиск так настойчиво предлагал посмотреть на бородатого Ивана Янковского с топором, что я просто закрыла вкладку и стала искать любой годный испанский сериал. Прости, великая русская культура, не сегодня, терзай кого-нибудь другого, я хочу бассейнов, пляжей, загорелых людей и португальских красавчиков.

Ещё пока писала про Брюллова думала про «имперскость» – ведь ему, получается, уже в XIX веке предъявляли за недонациональный характер (такого слова нет, я его придумала), т.е. это был упрёк изнутри, как будто то, что сегодня называют «национальным» («великий русский» Брюллов) было имперским по отношению к «настоящему» национальному, каким его конструировали в XIX веке (и которое сегодня считается особенно имперским, какая ирония).

Для меня главное, что у Брюллова была творческая и личностная цельность: после того, как пошли реализмы и романтические герои, такие «имперские» творцы просто не вырастают.

Империя это не только про утверждение форм и формул «метрополии» в провинциях, но и про вбирание-освоение форм и формул местных, и очевидно, что после распада империй перед бывшими метрополиями встаёт вопрос – что мы можем сами, каков наш потенциал. Особенно когда империи континентальные, а границы проведены как получится. Имперская культура работает как шейкер (в любых масштабах: в книге по истории Венецианской республики, которую я недавно читала, автор стабильно использует словосочетание «Венецианская империя»), это было возможно в том числе потому, что было представление об идеале, т.е. сама разность и своеобразие принимались как допустимые нотки экзотики, но не как базовая идентификация – центростремительная сила имперских культур работала на единстве идеала, вокруг его вертикали всё крутилось, иерархичный академизм был частью этой системы.

После империй от шейкера остаётся маленькая симпатичная пиалка – надо разобраться, чем она уже наполнена, что ещё мы можем туда уместить. Надо грамотно выбрать ингридиенты, потому что на всё что хочется пиалки не хватит. Моя подруга недавно ходила на мастер-класс по созданию парфюма – говорит, это очень интересно, но есть проблема в ограниченном выборе компонентов. Тебе дают, условно, пару видов баз и самые типичные сладкие «верха» – цветы-фрукты, таким образом сделать что-то за пределами среднего по палате вкуса сложно.

Вот и вопрос послеимперских культур, если воспринимать его буквально, сводится к тому что у нас есть и насколько мы способны к синтезу, если больше не можем брать чужое, вернее что-то привычное оказалось чужим; от чего будет питаться наш колодец теперь, не окажется ли, что он беден и вода там мутная, грязная, и нам её не хватает.

Не берусь судить, есть ли успешные примеры, мне кажется никакая по-настоящему имперская культура не откажется от своей сути, это не работает, просто модный дискурс, постромантическая отрыжка.

Послевкусие по Брюллову. Вроде бы надо радоваться, что теперь можно не катать в Москву, чтобы посмотреть большую хорошую монографию – их наконец-то начали делать в ГРМ (ну как начали, верхи хотят, посмотрим что будет). С другой стороны, примерно любого художника сейчас представляют в «национальном» ключе, а постоянные читатели знают, что для меня условности из XIX века знатный триггер. Врубеля в ГТГ при всей грандиозности выставки показывали романтическим образом без всякой дистанции, без анализа этой романтической составляющей, вот и «национальное» – давно заношенное, не стираное платье, которое плохо пахнет и потеряло форму, оно изначально-то было из секонда, а теперь подавно пора пустить на тряпки, однако его опять и снова носят без кавычек. Вся надежда на индивидуальный анализ; смотрите, думайте, большой труд и большое удовольствие приходить к каким-то выводам самостоятельно.

Хотя Брюллов такой художник, которого можно смотреть и не видеть, потому что ну глянцевое, ну женщины с гладкими жгучими, блестящими волосами, ну экзотика, ну какие-то отголоски галантности. Я сама относительно недавно поняла, что люблю этого художника и стала искать, почему. Читала, что Брюллов думал про Рубенса (вроде того что его живопись – настоящий пир, но пировать вместе с Рубенсом не стоит – надорвёшься, надо по-своему) и думала что он, наверное, хорошо понимал момент, в котором находится, у него было понимание своих исторических координат, поэтому он так эффектно выступил. Историческое мышление, осознание ретроспективы может обессилить, но у Брюллова был сильный темперамент, он был настоящий артист. Рисовальщик и живописец, вдохнувший романтизма, экспансивная личность в академической системе – обожаю это зрелище.

Итак, Брюллов и заголовок мечты: первая строчка песни Burito «По волнам», на мой взгляд, идеальный ёмкий образ художника.

Я честно не планировала публиковать эти фото, но мне очень нехорошо именно от того, что коллеги, кажется, воспринимают такое как норму.

Что ж, пора, наверное, учиться искусству прогрева. Последние пару суток с небольшими перерывами на сон я провела в контексте выставки Карла Брюллова в ГРМ, теперь дома кончилась еда, у меня болит спина, лежу на коврике для йоги выжатой тряпочкой в окружении нескольких букинистических изданий (чудовищно нерентабельное предприятие – пытаться написать годный текст, если вы были не в курсе).

И не могу не сказать: в последнее время ГРМ зовёт прессу вперёд всех, до открытий, даже до приёма экспозиции выставочным советом (так было с «Вестью»), и такой приоритет не может не льстить, но по факту получается, что пресс-показ совмещён с монтажом. Все уже смирились, что смотреть выставки приходится без этикеток, но говорить о «великом русском» художнике, как он много значит и какой бесценный, пока в соседнем зале вещи лежат буквально на полу без присмотра – это ту мач. Всё понимаю про сжатые сроки, но тогда и говорите, что зовёте на монтаж, потому что это не готовая выставка. Я бы предпочла увидеть финальную версию, потому что пока у меня сложилось очень смазанное впечатление. И мне до слёз обидно видеть вещи вот такими брошенными под разговоры о величии русской школы, хочется кричать спасите, помогите, сделайте что-нибудь, хотя всем кажется пофигу, то есть вообще всем.

Посмотрела «Каос» (Великобритания, 2024) – сериал про греческих богов.

Плюсы: приятный цветокор, альтернативная средиземноморская реальность, роскошная Гера (Джанет Мактир), Зевс (Джефф Голдблюм) похож на более возрастную версию Дейва Гаана с ебанцой.

Фаворит – Посейдон (Клифф Кёртис). Как будто артист, который в советском кино отвечал за кавказский «типаж», в 90-е преуспел в бизнесе и вот его позвали примерно на ту же роль, и он не то чтобы против, просто ему уже лениво отыгрывать это всё. Добряк.

Больше всех понравилась линия Эвридики и Кенея.

Минусы: темп и характер движения камеры, вспомнила ромкомы с Мэтью Макконахи и Эштоном Кутчером, где все бесконечно суетятся, а у меня такое не мэтчится со Средиземноморьем.

Ну и как-то я не кайфанула, хотя вроде всё на месте.

Дун Шубин, «Сын Земли» в вестибюле Академии художеств. Характерно, что «сын» лежит попой к ректорату. Без шуток круто смотрится.

Не могу не восхищаться тем, как Эрмитаж сохраняет лицо и в каком-то смысле «мяч» на своей стороне в истории с передачей РПЦ гробницы Александра Невского. Съездила в РХЦ, записала комментарии, коллега сделала отличные фото.

Сегодня показали пятиярусную дубовую пирамиду, каркас XVIII века, на котором обычно держится серебряный декор, и эта конструкция очень красивая, барочная, рада, что удалось её рассмотреть.

«Заведующий отделом русской культуры Эрмитажа Вячеслав Фёдоров заметил, что для музея рака Александра Невского — по-прежнему один из главных экспонатов, хоть его и переносят временно в лавру.

«Есть знаковые деревянные и металлические конструкции — такие, как Башня Татлина, — сказал Фёдоров. — И я считаю (это моё личное мнение), что этот экспонат (деревянная пирамида. — Прим. ред.) достоин самостоятельного экспонирования, однако он всё-таки часть единого памятника. Когда мы снимали декор с этой конструкции, мы не ожидали, насколько умно и качественно она сделана, на 10 000% прочности. Хотя её создавали не для того, чтобы её кто-то видел, она представляет собой подлинный образец декоративного искусства».

Полный текст – по ссылке.

Пожалуй вынесу сюда из личных соцсетей ещё один пост про Кгд, если вы тут ради живописи и сериалов – смело пролистывайте.

Я не знаю, сколько фотографий должно быть в этом посте – десять, двадцать, сорок пять, и насколько растянется этот текст (в том идеальном мире, где мне не надо бесконечно писать другие тексты). Мне снова очень понравилось в Калининграде; я снова видела в туристических местах людей, которым не нравится: где исторический центр, почему плохая погода, почему на Куршской косе только песок, море и деревья, почему здесь холодно, у меня в Саратове +26.

Погода была отличная – тёплая-тёплая осень, зелёная, с летними террасами. На косу ездила в тот день, когда в городе был ливень, а на побережье лёгкая морось-пульверизатор, я такое очень люблю – похоже на прохладный хаммам. По городу гуляла, когда было солнечно.

В СПб уже холодно, в воздухе лёд, ветер бьёт через платок и свитер, и я опять не знаю, как удержать тепло прогретого кирпича, тепло молочно-белого барашка, которого в зоопарке можно трогать, тепло вечера в порту с вином из Валенсии. Петербург пахнет асфальтом с ледовой коркой и мокрым бетоном, после изумрудного ветра в Кгд и лазурной Балтики это как-то жестоко и неуютно.

Для меня отдых в бывшей Восточной Пруссии – не совсем другая реальность, скорее возможность побыть той, кем я могла бы быть. Я душевно угловатый человек, а в Кгд становлюсь теплее и добрее, и это не состояние отпускного киселя – просто чуть больше зелени в городе, чуть более мягкий ветер и совсем другой масштаб всего говорят: привет, ты можешь переждать здесь, пока нервы штормят, можешь спрятаться в этом домике и на пару дней перестать ощущать себя песчинкой в огромной имперской декорации. И так получается, что важные решения-состояния складываются, пока я глажу барашка в Калининградском зоопарке или смотрю в глаза жирафу, или любуюсь захваченными виноградом столетними виллами, или гуляю по столетней трофейной водонасосной станции, или сижу в трамвае, который сделали в Дюссельдорфе в 60-е.

В прошлый раз я запостила одну картинку – в каком-то романе Хемингуэя было такое начало: те две недели герою было настолько хорошо, что он ничего не писал, вот и у меня так, но надо взять себя в руки и всё запостить, надеюсь у меня хватит времени и сил на подписи, а пока – благодарности.

Никите за рекомендации и поддержку, могу в ответ предложить тёплое пальто на случай визита на родину.

Саше за фланирование среди вилл, своевременный штопор в рюкзаке и фантастическую яблоню, увитую виноградной лозой (с яблоками и виноградом!).

Евгению за самый трушный Калининград, который я видела, самое душевное желание трогать стены (у меня на заставке телефона теперь клинкерные кирпичи и это не шутка) и самые точные ответы на вопросы)

Если вы искали самый монументальный материал о реставрации «Последнего дня Помпеи» – вот он. Мы с коллегой собрали фактуру ещё весной и потом это всё долго-долго дизайнили; в итоге у меня конечно дёргается глаз от бесконечного страдательного залога, но как я поняла сейчас многие так пишут и это уже норм. Всё-таки главное – комментарии специалистов, велком!

Благодарю уважаемого читателя за донат и комментарий к нему! Спасибо, что читаете и поддерживаете❤️❤️❤️

Я на сегодня запланировала два поста, но пока ленюсь редактировать их до приличного состояния, поэтому покажу фото утреннего Калининграда. Здесь, конечно, сумасшедший свет и фактурная штукатурка🔥