Друзья, а ведь я Его видел. И вот ведь в чем затык - все правильные слова то уже сказаны, все смыслы проявлены. И ведь всегда о том же говорил... Но одно дело - когда говоришь так с уровня Ход. Или даже с Тифарет, по осколкам воспоминаний. А другое - лицом к лицу. Не возьмусь оценивать, Хесед, или даже, черт возьми Хокма...
Свет. Сила. Мощь. Безграничная, беспредельная свобода, дарящая восторг. И одновременно ужас, ужас вечной боли, вечного вытаскивания этого мира по йоте, по атому, по миллиметру. Заведомо невозможная, обреченная затея. Настолько невозможная что невозможность известна с самого начала, словно прописана в коде мироздания - "здесь же ошибка! - Да я знаю, я знаю, я знаю".
Исток. Из которого идут мириады серебряных нитей. Серебряных судеб, серебрянных искр. Это серебро что тысячекратно дороже золота. В каждой ниточке, в каждой жизни, каждой кто наш, кто смеет жить по своему закону, кто не торгует своим бытием, и не позволяет системе откусывать от себя по кусочку. В каждой - Он. Сотни - известных. Сотни тысяч - неизвестных. На фоне миллиардов никаких и ничего, в каждом - он начинает с начала, низвергаясь в холодную бездну материи, вечное колесование на мандале бытия.
У наших нет заповедей, законов, запретов. Есть один завет - Гори. Или это то о чем первые телемиты говорили как следовать истинной Воле. Быть.
И каждая ниточка, каждая искра, каждый всполох, проигрывая побеждает, гаснув - передает огонь. Не на час, не на метр, на наносекунду, на пиктомилиметр сдвигает эту голодную и мертвую тишь. Незаметно, ничего не изменилось, бесполезно. Глаз не может видеть этот нанометр. А мир - хоть чуть но сдвинулся, и в точке отчаяния угасающей нити, умирая целиком, без дураков, Он улыбается своей последней, уже незримой улыбкой. Сдвинулось. Больше жизни, больше огня, больше света.
И какое спокойное достоинство в этой непрекращающейся трагедии, вечной смерти, вечной растрате своего света, и мучительного прорастания почти с исходной точки. Почти.
Зазор. Маленький зазор, который со следующей бездной станет на нанометр больше, и живых, настоящих, свободных станет еще больше. Чем-то напоминает восточное учение об отказе от нирваны пока каждая искра не станет Буддой, То есть не станет живой. И из черного свинца, из радиактивных элементов, когда их пронзает Его свет, взрывается Радуга. Вот оно почему - видящие связывали Радугу с Ним. Все цвета взрываются из света истока когда свет проникает в самую дальнюю точку тьмы.
Ах да, маленькая, великая тайна. То что называют адскими котлами. Это на самом деле алхимические тигли. Атаноры. Очень важно чтобы стены были достаточно плотные. Ведь так много мертвого, лживого, грязного. И не убьешь его - что мертво умереть не может. Поэтому, только трансформировать, только преображать, только алхимизировать, дождидаясь когда в очередном котле-тигле вдруг вспыхнет еще одно обреченное серебрянное солнце. Эоны ждать. Но их есть у меня, что же делать...
Что еще сказать... Наши звери то уже в основном известны - Змея, Дракон, козлик который Бафомет отпущения. Но есть еще одно. Про него часто забывают - пора его вернуть.
Павлин. Великая мультипликация, игра бликов цвета в черной воде. Мелек Тавус. Козлик он ко всем послан, змей к немногим, а вот чтобы увидеть его Павлином - это надо согласиться на сораспятие с Ним, долго идти.
Что еще добавить? Конечно же. Lucifer Rising друзья мои, Lucifer Rising