Но где искать духовников?
Беда в том, что старцев, даже духовников, нельзя искать, потому что можно обойти весь мир и не найти; но опыт подсказывает, что иногда Бог нам посылает нужного человека в нужную минуту хоть на короткий срок. Тогда он вдруг делается для нас тем, чем старцы были в продолжительном отношении.
Знаете, я часто думаю, что мой как бы небесный покровитель – валаамова ослица, которая заговорила и открыла пророку то, чего он сам видеть не мог: в том смысле, что так часто ко мне приходит человек, и я не знаю, что ему ответить, вдруг нечаянно скажу что-нибудь – и оказывается правильно. И я думаю, что в такой момент Бог дает слово; но рассчитывать на то, что твой опыт, твоя начитанность тебе даст возможность это всегда делать, невозможно, и поэтому приходится очень часто благоговейно промолчать, а потом сказать человеку: «Знаешь, я сейчас не могу тебе ответить».
И у нас есть замечательный пример в жизни Амвросия Оптинского; к нему приходили люди, прося совета, он их заставлял два три дня ждать; в одном случае купец пришел, говорит: «Мне надо возвращаться, у меня лавка закрыта, а ты мне ответа не даешь!» И Амвросий ему ответил: «Не могу тебе ничего сказать! Я спрашивал ответа у Божией Матери, и Она молчит». И я думаю, что и мы порой могли бы сказать: «Я мог бы тебе от ума, от книг, от рассказов что-то сказать, но это было бы нереально; и вот я не могу тебе ничего сказать. Молись, буду молиться, если что-нибудь мне Бог на душу положит, я тебе напишу, я тебе скажу». И человек относился бы тогда к слову, которое так ему скажешь, совсем иначе, чем когда на все случаи жизни у тебя прописные истины, потому что все наизусть знают твои прописные истины: единственный вопрос в том, что человек не знает, которая к нему относится вот сейчас.
Теперь я хочу пояснить, что, когда я говорил о гениальности, я не говорил ни о священстве, ни даже о категории духовного отцовства, а специально и исключительно о старчестве. И я употребил слово «гениальность», потому что в области разговорного языка оно выражает то, что можно иначе назвать «благодатность». В области мирской это гениальность музыкальная, артистическая, математическая: это нечто, чего мы не можем достигнуть никакими собственными усилиями. Поэтому я говорил не о священстве вообще и, конечно, не думал порочить приходского священника, самого молодого, простого, но искреннего, который делает свое священническое дело, исповедуя людей, делясь с ними тем, чему он научился от Отцов Церкви, от богословов, от собственного духовника, от окружающей его христианской молитвенной среды. Это драгоценная вещь. Но есть момент, который меня немножко смущает: это то, что некоторые священники (это относится также и к мирянам, но сейчас я бью по священникам, потому что они «профессионалы»), чем больше они духовно неграмотны и незрелы, тем легче думают, что, как только они облечены в рясу, надели епитрахиль, они будут говорить от Бога. Помню, очень уважаемый человек, которого сейчас многие считают великим старцем на земле, мне говорил: «Я больше не молюсь, когда люди ставят мне вопрос, потому что, так как после молитвы я говорю Святым Духом, то, если они не исполнят точно то, что я скажу, они грешат против Духа Святого и им нет прощения». Вот это я имел в виду; это, конечно, слава Богу, крайность. И я в ужасе, что человек может думать, что потому что он трижды сказал: «Господи, просвети мой ум, еже помрачи лукавое похотение», то следующие его слова будут просто пророчеством от Бога.