Эта история ещё со времен работы на телевидении, но смешная.
Была у нас практика звать героев сюжетов на прямой эфир. И вот в один чудесный день репортер снимала татуированного деда-художника, звонит и прямо дифирамбы поет в трубку, какой он классный, его точно надо позвать. Я думаю, прикольно, приглашай. Время под него выделили.
И вот 10 минут до эфира. Я встречаю его на улице перед телестудией, а он стоит с козой🐐. Говорит, на трамвае с ней ехал через весь город. У деда татуировки на все лицо, он ещё и с голым торсом приехал. Почему-то я игнорирую эти звоночки и веду их в студию. Охрану решаю не шокировать козой, бизнес-центр всё-таки. Идем через подземный паркинг. И пока ждём лифт, дед начинает совершать характерные движения, как будто насилует козу. Я в а**е. Ещё и оказалось, что он говорит так неразборчиво, что для прямого эфира по этому показателю точно не подходит, вообще не разобрать, что он там мямлит. Но мы почему-то продолжаем путь к студии. Я понимаю, что этот пи***ц в прямом эфире допустить нельзя, но перед дедом неудобно - все-таки мы его пригласили, и он ехал через весь город на трамвае с козой. И скрипт готов давно, программа сверстана.
Коза заходит в студию и первым делом ссыт под камерой с суфлером. Ох***евший студийный оператор все это вытирает.дед начинает мыться в раковине прямо в студии.
До эфира 4 минуты. Но я почему-то не могу сказать - нет. Мы с ведущей экстренно решаем прямой эфир РАЗЫГРАТЬ.
Говорим деду - Вы в эфире. Всё по настоящему. Режиссер орет - камера, мотор, поехали, отбивка на экране, все дела. Вся студийная бригада очень хорошо изображает настоящий эфир - операторы за камерами, свет горит, все за стойками. Деду вопросы задают, я моргаю, и он уже отжимается, коза по студии бродит, в аппаратной истерика. Я ору, чтобы ржали потише, репортер звонит и орет - как мы могли так с дедом поступить.
И все бы хорошо, но настоящий эфир должен начаться через минуту, а у нас в студии коза, дед и вся бригада в истерике. Быстренько прощаемся с дедом, я под локотки его выпроваживаю, звучит отбивка, и начинается эфир под прощальное блеяние козы.
С тех пор никого не согласовывала в качество гостя, не поговорив лично и не убедившись в адекватности.
Дед уходил гордый, мы вроде даже запись ему скинули на память, но это не точно.