Я не случайно описала четыре кейса о том, что водителей, возмущавшихся ситуацией с энергоносителями, привлекали к уголовной ответственности. Полагаю, могли быть привлечения и по другим статьям в аналогичных ситуациях.
Эти кейсы, как и дело Дустова, показывают, что за возмущения ситуацией, которую создало государство (надеюсь, никто это не отрицает?), государство же и наказывает. Это стало системой. С точки зрения закона эти люди совершили преступления (например, оскорбили президента). С точки анализа системы, в которой мы все живём, в этом уравнении больше переменных.
1️⃣ Cитуация с энергоносителями, которая повторяется каждую зиму. Полагаю, люди знают, что Узбекистан является экспортёром газа, и его отсутствие не может не вызывать вопросов у тех людей, чья работа (водители) и минимальный комфорт (тепло дома) зависят от него. Однако энергоресурсами у нас распоряжается государство, и что могут сделать люди, когда оно лишает их доступа к ним? Смотрите следующий пункт.
2️⃣ Фрустрация. Это состояние, когда человек имеет какую-то потребность, но не может её удовлетворить. Одно дело, когда удовлетворение потребности зависит от самого человека, но ситуация усложняется, если это зависит от внешних факторов (то есть человек не может на них повлиять). Фрустрация может накапливаться внутри человека, вызывая апатию, раздражение, тревогу, отчаяние. Если государство монополизирует какие-то сферы, но временно лишает людей доступа к ресурсам, либо не выполняет свои обязанности по обеспечению надлежащего уровня жизни населения, защиты прав человека, обеспечения справедливости — всё это неизбежно вызывает фрустрацию в людях. Она накапливается, и может никак не проявлять себя внешне, но может вылиться в реактивную агрессию (ответная реакция на фрустрацию или провокацию), которая не имеет отношения к смелости или мужеству.
3️⃣ Либерализация в разных сферах, которая началась в 2016 году. Приведу выдержки из книги L.Berlowitz “Aggression” (возможно, лучшая книга по агрессии): «Французский социолог и политический деятель Алексис Токвиль (Alexis de Tocqueville, 1805-1859) в своей знаменитой книге «О демократии в Америке» (в русском переводе вышла в 1897 году) выражал, по сути, ту же самую идею фрустрации, когда утверждал, что ослабление тирании фактически может вести к политической смуте. Граждане страны могут «терпеливо сносить» гнет и несправедливость до тех пор, пока не дойдет до того, что «никакое улучшение положения не представляется возможным». Однако, замечает Токвиль, как только в умах появляется хотя бы проблеск осознания возможности облегчить страдания, то далее угнетение становится непереносимым. В то время как раньше граждане были только апатичными, теперь, с появлением надежды, они становятся активно негодующими». Неудивительно, что в такой ситуации могут звучать призывы к смене власти, в том числе президента, если народ видит в нём единственный источник власти (формирование культа личности — пожалуй, отдельная тема).
Эти и другие факторы в совокупности создают ситуацию, когда у людей есть определённые ожидания от властей, но не всегда их ожидания претворяются в реальность. Мне кажется, что у населения довольно высокий уровень фрустрации, которая не выражается публично. Но как только появилось видео человека, у которого фрустрация трансформировалась в реактивную агрессию — он стал символом скрытого недовольства. Люди выражают солидарность с его мнением, но в то же время остаются в безопасности — за поддержку никто не посадит.
Символ — да. Но не герой, а человек, проявивший в моменте реактивную агрессию. Реактивная агрессия может быть нормальной реакцией на ситуацию. Однако её героизация опасна тем, что формирует представление о том, что агрессия — это черта героев, а значит, она воспринимается обществом как приемлемое поведение. Социальное одобрение создает иллюзию безопасности агрессивных действий, в результате чего агрессия кажется безобидной. А это уже распространяется на все виды агрессии.
@contextuz
