Блокада Ленинграда и Великая Отечественная. Экскурсии.

Смотрите рекомендацию Павла Перца, самого крутого гида по Питеру - да и Москве тоже!

Лучший гид о блокаде и ВОВ. Искренние рекомендации @blokada_ekskursii

За годы изучения блокады, от военных документов до устных свидетельств, постепенно погружаясь как в детали известных событий, так и совсем никому не известные области вроде никем не смотренных и не использованных папок ЭПРОНа, я постепенно начал видеть многообразие жизни под когда-то опущенным на неё покровом беспроглядного траура и плакатного героизма. И мне постепенно стало понятно, почему из этой потрясающей воображение и душу истории, превосходящей своим драматизмом все битвы и трагедии мира, не родилось ни одного культового произведения.

Из монументально-патетического шаблона невозможно скроить жизненного рассказа о героях блокады, и так как подлинное искусство универсально - рассказа о преодолении страстей и юдоли человеческой. Замершие в вечной мерзлоте ужаса блокады, фигуры в героических позах пригодны для отправления ритуалов, но историю и сюжетную арку персонажа из них не построишь. Для многих это оцепенение и "ужас перед сакральным" стали нормой восприятия, и потому они воспринимают любую насмешку над начальственной дуростью как "поругание памяти жертв блокады", а естественные эмоции и проявления жизни - как "искажение истории". Их желание законсервировать "всё, как было раньше" понятно, как и опасения по поводу срывающего покровы с отцов Хама. Но из надгробной статуи не родится живое предание, и нужно идти вперёд, переосмысляя историю, не забывая о принципе историзма.

Если "ревнителей древлего благочестия" на самом деле беспокоит не отсутствие должного, по их мнению, пиетета, но раскрытие правды, то тем хуже для них. Подлинные ценности поругаемы не бывают, и в итоге герои останутся героями, подлецы - подлецами, а дураки - дураками. Я же продолжу писать о людях, которые в самые страшные годы радовались, умирали, трусили, геройствовали, крутили романы и пили водку, бросались на доты и писали доносы - как оркестр, что играет на свадьбах и похоронах. Слова Берггольц о "тех, кто всё хотел бы сгладить" в том числе и об этом. Буду надеяться, что из моих текстов в итоге родится музыка. Some say prayers, I say mine.

https://histours.ru/node/168

В продолжение темы путешествий во времени.

Попаданец в книгах:

"Сейчас отправлюсь в годы войны, товарищу Сталину на пальцах объясню устройство ядерной бомбы, на салфетке нарисую реактивный двигатель, быстренько с Гитлером разделяемся и потом всю галактику покорять!

Устроюсь-ка я поначалу простым политруком, а то сразу маршалом не интересно. Там вроде работа - не бей лежачего, и к Сталину сразу пустят."

Попаданец в реальной жизни:

Обзор состояния политических информаций на кораблях и в частях КБФ

Начальник политотдела Политуправленя КБФ
Полковник ДОБРОЛЮБОВ
17.04.1943

"...Заместитель по политчасти командира батареи (КУС)* майор Пузан проводил политинформацию на тему: "Значение разгрома немцев под Сталинградом". Что и говорить, тема интересная и весьма нужная. Но тов. Пузан безответственно отнёсся к делу, не подготовился к информации и вместо убедительного разъяснения исторического смысла сталинградских событий, только запутал вопрос и ничего разумного людям не сказал. Он совершенно не следил за своей речью, изрекал такие перлы: "Сталинград не смотрел на опасность, никуда не убежала. Там разбили 16 Армию Клейста".

Об этой политинформации бойцы говорят так: "Политинформации майора скучны и понятны только ему, а не нам..."

ЦВМА,Ф.171,о.3,д.15,л.76

* Кронштадтский Укреплённый Сектор

Сегодня киношники в особняке Румянцева, где я водил экскурсию по блокадной экспозиции, обеспечили мне "полный антураж". Особенно впечатлило технологическое превосходство немецкой армии: уже тогда каждому немецкому солдату выдавался штатный смартфон с цейссовской камерой. В Красной Армии же смартфоны были редкостью, хотя как свидетельствуют исторические фотографии, по некоторым параметрам они превосходили английские разработки.

Сегодня, 81 год назад

https://histours.ru/ru/news/26-yanvarya-1944-gatchina-nasha

Сегодня, 81 год назад

https://histours.ru/ru/news/25-yanvarya-1944-okkupaciya-gatchiny-i-poslednie-dni-pered-osvobozhdeniem

Из обзора политинформаций на КБФ

Начальник политотдела Политуправленя КБФ
Полковник Добролюбов
17.04.1943

"Младший лейтенант Яковлев (БСДА) решил провести политинформацию о верности присяге. Тему он назвал "Свято храни в своём сердце клятву, данную Родине"... При изложении материала т. Яковлев приводил небольшие выдержки из произведения Лермонтова "Беглец", Гоголя "Тарас Бульба", Джамбула и Горького, в которых ярко выражено традиционное отношение русского народа к изменникам и трусам. Не ограничившись этим, руководитель привёл примеры расправы советских бойцов и командиров с трусами и предателями. Особенно был показан эпизод, происшедший летом 1942 года во время десантной операции в районе Усть-Тосно. Старшина 2 статьи т. Кокшерский заметил одного краснофлотца, удирающего с поля боя. Здесь же, на месте т. Кокшерский расправился с негодяем, застрелив его.

Политинформация произвела сильное впечатление, тем более что т. Яковлев излагал материал живо, страстно и увлечённо."

ЦВМА, Ф.171,о.3,д.15,л.76

Логика приведённой выше инструкции для военкомов подразделений Балтфрота предельно понятна, как и последствия трусости одного или тем более нескольких солдат в бою. Так же, как и практика казни за трусость в армиях мира. Для избежания ненужных обсуждений очевидного, я хотел бы сразу сосредоточиться на вопросе насколько эффективно работало такое "закошмаривание" и не могло ли они приводить к совсем другому эффекту на аудиторию?

Данные о дезертирах и перебежчиках в Красной Армии и в войсках Ленинградского фронта в частности пока остаются очень обрывочными, и подробного исследования я пока не видел. Учитывая, что для этого нужен доступ высокого уровня в архивы ФСБ, едва ли такое исследование появится в скором времени. Да и общий курс на преподавание истории в патриотическом ключе в духе графа Бенкендорфа явно этому не благоприятствует.

Тем не менее, даже по имеющимся сейчас данным, в частности исследованиям Никиты Ломагина, бежали в тыл куда глаза глядят либо к немцам довольно многие, причём не только в первую страшную блокадную зиму. В немецких документах вплоть до самого конца войны постоянно упоминаются перебежчики, говорят о них и советские ветераны в опубликованных после 1991 года интервью. Столь аномально высокий процент расстрелов за трусость и дезертирство в сравнении с армиями других стран заставил меня задуматься о его причинах, и хотя до сколь-либо вменяемого исследования проблемы мне далеко как до Луны, понемногу кусочки мозаики начинают складываться.

Если представить себя на месте новобранца, не уверенного в том, что он в первом бою не спасует перед врагом, то после такой политинформации перспектива бежать к немцам выглядела более выигрышной стратегией, чем быть застреленным как собака своим же командиром или же неминуемо погибнуть в бою. Мне встречалась пара упоминаний об "антисоветских разговорах" в политдонесениях, где солдаты говорили своим сослуживцам, что "терпеть это всё нету сил, пусть отправят на фронт в штрафную роту, а там я к немцам перебегу".

Сколько солдат использовали отправку в штрафники для перебежки к немцам и насколько им это удавалось, надо изучать по советским и немецким донесениям. Но как минимум, идея такая была, и судя по тому, что она была зафиксирована в разных документах разных частей и в разное время, она была достаточно распространённой. Не причинил ли страх расправы за бегство без суда, следствия и второго шанса больше вреда, чем пользы? Что ещё хуже, хотя в инструкциях для военкомов давались указания о формировании чувства локтя, товарищества и взаимовыручки в бою, внушении патриотических чувств посредством обращения к классикам русской культуры - всё это могло обесцениваться финальным аккордом такого устрашения. "Будь достойным предков героем - а то пристрелим на месте".

Сегодня, 81 год назад

https://histours.ru/ru/news/24-yanvarya-osvobozhdenie-pushkina-i-pavlovska-konclagerya-i-genocid-ruiny-dvorcov

Как известно, летом 1943 года Балтийский флот принимал участие в боевых действиях разве что своей артиллерией да подчинённой ему авиацией. Огромная часть моряков оставалась на кораблях и береговых базах без какого-либо достойного применения, что было чревато скукой и моральным разложением. Надраивание палубы несколько раз в день и занятия боевой подготовкой имеют свои пределы, за которыми матрос просто взвоет от одурения. В эти тягостные дни у Политуправления Балтфлота родилась гениальная идея организовать первый в мире гипертекстовый фидонет оффлайн-TikTok.

Все 17 отделений КБФ, включая его Аварийно-Спасательную Службу (ЭПРОН) получили приказ подготовить номера художественной самодеятельности до октября 1943 года. Согласно анкете, заполненной военкомом Бураченко летом того года, у его подопечных было 2 драмколлектива и 3 струнных кружка, но при этом ни одного джаз-банда. Возможно, этот досадный недостаток и пытался исправить неутомимый военком, когда производил ревизию мандолин в Осиновце. Несмотря на то, что слёты запевал и затейников ЭПРОН проводил аж 7 раз, были сочинены всего две песни: "Эпроновцы" и "Мать". Проводилось ли их исполнение в полном водолазном снаряжении, не сообщалось.

Прискорбное отставание ЭПРОНа привело их к закономерному провалу по количеству лайков и репостов от квалифицированных пользователей флотской соцсети: водолазы заняли только 15 место из 17. В отличие от матросов, пребывавших в ресурсе и потоке на своих кораблях в Кронштадте и на Неве, эпроновцы постоянно занимались экстремальным дайвингом от Ораниенбаума до Волхова, и столь суетный образ жизни не мог дать им необходимой для творчества гармонии.

Ещё одним отделением, провалившим ответственную задачу ПУБАЛТа, была Ладожская Военная Флотилия, которая вместо духовного саморазвития всё своё время тратила на прогулочные круизы по Ладожскому озеру. Как написали организаторы, "ЛВФ не приняла участие по неуважительной причине: смотр проведён только после заключительных общефлотских концертов".

К счастью, в других отделениях нашлись более сознательные моряки, которые частушкой и танцем смогли дать достойный отпор врагу. Всего флотская комиссия просмотрела 528 номеров с 10 по 20 октября, что пожалуй, больше, чем шоу "Голос" за всё время его существования. О составе комиссии и психологическом состоянии её участников к финалу выступлений в документе не говорилось, хотя некоторые номера мог бы выдержать только очень эстетически подготовленный человек.

Среди лауреатов премии в 500р был ансамль гусляров Эскадры под руководством к/ф Цаплина и эскадренный хор казахов под руководством Межерицкого. В числе получивших премию 250 рублей были сержант Юдович "за пародийное исполнение "Страдания" и краснофлотец Пруссаков "за исполнение детских рассказов". По 150 рублей получили, среди прочих, лейтенант Бова и к/ф Кобровцев "за исполнение ковбойского танца", а также краснофлотец Сендлер как "гимнаст на турнике".

Советский TikTok однозначно опередил своё время, так как в отличие от буржуазных аналогов пользователи получали в подборке только наиболее достойные, идейно выдержанные произведения. Так, комиссией был снят с исполнения "ряд идеологически и художественно не выдержанных, пошлых номеров (цыганские ансамбли из Осиновца и Кронштадта, песня "Подводный крейсер" на цыганский мотив, песня о бомбардировке Киева на мотив "Синий платочек", пошлые анекдоты о русских мужиках и некоторые др.). Кроме того, почти во всех соединениях комиссией отмечены низкие по художественным качествам номера, так называемого жанра "цыганщины".

В итоге комиссия осталась не вполне довольна предоставленным контентом и сделала заключение "обязать писателей, работающих на Балтике, создать репертуар - Вишневский, Крон, Фогельсон, Крухимович." Что любопытно, в жюри комиссии были два человека с рангом "композитор-капитан" с фамилиями Круц и Минх, а также "поэт-мичман" Фогельсон.

ЭПРОНу же приказали "резко улучшить руководство самодеятельностью", так как нырять в воду каждый умеет, а вот чтоб бить врага песней и мандолиной - для этого умение нужно!

ЦВМА,ф.171,о.3,д.19,л.499

Сегодня, 81 год назад

https://histours.ru/ru/news/23-yanvarya-plennye-i-trofei-v-leningrade

Вчера нашёл очередное свидетельство тому, что полноценное изучение истории как военных подразделений, так и в особенности отдельных солдат невозможно по одним только официальным документам частей. Как и в гражданских организациях, военные в своих документах могут врать, делать приписки и покрывать друг друга.

Как правило, историки дополняют и перепроверяют их воспоминаниями, но с ними связаны известные риски, такие как искажение памяти со временем, смешивание памяти со слухами, а иногда и полуосознанное стремление выдать желаемое за действительное. Могут возникать и "коллективные галлюцинации", вроде сидящих на деревьях финских "кукушек", существование которых сами финны, всегда готовые похвастаться своими военными успехами, яростно отрицают. В финале "Горя от ума" прекрасно описан процесс генерации таких коллективных убеждений: "Шампанское стаканами тянул!/Бутылками-с, и пребольшими!/Нет-с, бочками сороковыми!"

В такой ситуации крайне важен независимый источник информации, на который напрямую не может повлиять ни начальство, ни общественное мнение, который не будет трястись от ужаса перед перспективой задеть чувства родных и знакомых или получить нагоняй по службе. В идеальном мире этим должна заниматься служба собственной безопасности, но как показывает российская практика, без введения "опричнины" в том или ином виде своими силами система не справляется, энтропия в ней нарастает и приводит её к потере даже базовых функций.

Вчера в эпроновской папке с перепиской и директивами Политуправления Балтфлота я обнаружил такую назидательную рассылку для военкомов подразделений. Привожу отрывок:

Директива начальникам Политотделов соединений КБФ

"... в предоставяемых политдонесениях некоторые начальники Политотделов не всегда объективно оценивают отдельные недостатки в политико-моральном состоянии и чрезвычайные происшествия, не реагируют на них, иногда пытаются скрыть, замазать или извратить их существо.

Представляемый один раз в месяц перечень происшествий изобилует неточностями, запаздывает со сроками и не даёт полной картины положения на соединении.

Например: 4 ноября с.г. помощник командира 9 ШАД ВВС полковник Смиренский в пьяном виде поднялся на самолёте в воздух и, не справившись с пилотированием, разбился насмерть. Об этом безобразном случае по строевой линии было донесено в штаб КБФ как о боевой потере, а начальник Политотдела дивизии полковник Лукьянов вообще ничего не донёс в Пубалт. Лишь после посещения дивизии работником Пубалта, который установил причины гибели Смиренского, полковник Лукьянов представил политдонесение, в котором также не сделал должных выводов.

Начальник политуправления КБФ
Капитан 1 ранга /ВОЛКОВ/
1 декабря 1943г.
ЦВМА,Ф.171,о.3,д.15,л.142

В интернете я нашёл одно единственное упоминание о том, что Смиренский был пьян, однако основано оно исключительно на словах его сослуживца. Как я писал выше, надёжным свидетельством эти слова быть не могли, но вот теперь это можно считать установленным фактом.

Что интересно, заявление политуправления не имело никаких последствий. В документах до сих пор значится, что он погиб в воздушном бою. Возможно, это стало следствием известного "урезания" полномочий политсостава армии в 1942 году. В одной из директив Пубалта за 1943 год я видел разнос военкома одного из авиасоединений за то, что он при разборе полётов "своей речью фактически отменил приказ командира". Выходит, что с "комиссарскими замашками" боролись так рьяно, что это осложнило борьбу с покрывательством и круговой порукой в армии. Где находится золотая середина между запрещающим "трусливо копать окопы" Мехлисом и ничего не решающим болтуном-задушевником, четкой формулы пока никто не придумал.

В день прорыва блокады, помимо долгожданного освобождения наземного коридора в Ленинград, произошло ещё одно событие. У подножия Синявинских высот были впервые захвачены целых два танка "Тигр", причём один из них был подорван экипажем, а другой попал нам в руки в почти неповреждённом состоянии.

Эта история описана во множестве статей и книг. Однако ни в одном из источников, что мне удалось найти, авторы не обращают внимания на важную часть этого события, а именно как эти танки удалось отбуксировать в тыл. В самом лучшем случае этому уделяется пара строчек в цитируемых воспоминаниях.

Между тем, вопрос этот совершенно не праздный. Ранее я приводил пример участия эпроновцев в вытягивании танков КВ-1 из болот в той же местности, и как в отчёте их руководства, так и в наградных листах отмечалась сложность работы и важность их уникальных навыков. При этом КВ-1 весили в среднем 47,5 тонн. "Тигры" весили на 13 тонн больше, что вызывало огромные сложности у немецких ремонтно-эвакуационных бригад. Осенью 1942 года они с трудом смогли вытянуть 3 утонувших в болоте "Тигра", но четвёртый не поддавался даже коллективному усилию трёх 18-тонных тягачей. Промаявшись с этим утопленником всю осень, угробив до взвода солдат и не сумев его вытащить, командир "тигровой роты" майор Маркер отправился на ковёр к Гитлеру, который в итоге дал разрешение взорвать намертво застрявшую машину.

Даже если учитывать, что зимой почва всяко твёрже и рядом были дороги и насыпи узкоколеек, вопрос эвакуации таких махин как минимум заслуживает упоминания. Увы, ни один российский историк не озаботился поиском документов, описывающих этот процесс. У всех как по трафарету: вот вам несколько противоречащих друг другу версий из воспоминаний, потом он телепортируется на полигон в Кубинку и дальше начинается самое интересное. А именно та порнография из цифр баллистической статистики, которую так обожают российские авторы.

По мне, так над этой обязательной для русского "научпопа" частью товарищ Огурцов, автор учебника по математической статистике и самый злостный вогон запили бы горькую с тоски. Но такой поток материала у нас песней зовётся, а нарративизация научных данных, то есть их глубокая переработка для превращения в увлекательный рассказ у нас остаётся строго verboten. Потому что русский историк должен утопить читателя в потоке не всегда структурированной, но очень подробной информации, дабы его не смогли коллективно заклевать за пропуск заклёпок на броне и стежков на униформе.

К счастью, я пришёл к военно-исторической теме не через российские источники, а читая о блокаде различные статьи и книги таких авторов как Джонс, Солсбери, Анна Рид и даже Гланц, который несмотря на свой нудный и сухой стиль давал последовательное изложение материала. В этих книгах было полно неточностей или вранья (в случае Рид), но при этом они были написаны так, что их было интересно читать.

Видимо, потому в этом эпизоде мне стал интересен не размер заклёпок до микрона, но то же, что и Роберту Форчику, автору небольшой книги о блокаде Ленинграда от известного издательства Osprey. Рекомендовать её я не могу, так как многие данные из неё устарели, а по задействованию первичных источников она скорее напоминает реферат старшеклассника. Тем не менее, при наличии большого количества цифр она представляет из себя приличный научпоп: всё ясно и чётко, события увязываются одно с другим, а второстепенные детали отсекаются. Вот как описывается захват танка у него - summary:

- немцы потеряли 4 Тигра от вражеского огня (это не так)
- один из Тигров съехал с дороги в болото (это так), немцы начали готовить танк к подрыву (нет), тут набежала советская пехота (скорее да) и им пришлось спешно ретироваться (да)
1. Пехота залезла на Тигра (да)
2. И начала выбрасывать взрывпакеты (нет, их не было)
3. Советские командиры быстро пригнали 5 танков Т-60 из 61лтбр (нет, только Жуков их упоминает, и у него их 4)
4. Тигр зацепили, тянули-потянули, вытянуть смогли и доставили в тыл (да)

Вопрос о том, почему такая картинка с таким описанием появилась "у них", а не у нас, остаётся риторическим.

По многим сайтам и соцсетям гуляет эта фотография с подписью "Ленинградцы читают новости о прорыве блокады". На самом же деле снимок был сделан практически ровно через месяц. На сайте ЦГАКФФД фотография подписана "Ленинградцы на проспекте 25 Октября за чтением газет о взятии советскими войсками города Харькова".

В ночь на 18 января немецкие войска, зажатые в тиски у самого берега Ладожского озера, пошли на прорыв. У группировки в примерно 2,5 тысячи человек оставался единственный путь отступления вдоль узкоколейки, проходившей от Шлиссельбурга через рабочие посёлки к Синявино. На эту узкую нить были "нанизаны" их опорные пункты, построенные как срединная оборонительная полоса внутри "бутылочного горла" или Шлиссельбургско-Синявинского выступа.

Примерно в 3-4 часа ночи, в глубокой темноте, немцы стали проходить через Рабочий Посёлок №1, оставаясь незамеченными для советских войск в непосредственной близости от них. Однако пройдя пару километров на юг, они врезались в порядки 136-й дивизии Симоняка. Одновременно с этим немцы ударили с Синявинских высот, пытаясь прорубить коридор для выхода большей части своих войск. И в ту ночь "ханковцы" заслужили своё гвардейское знамя не менее, чем в крайне успешный первый день операции. Они не только выдержали внезапный удар с двух направлений, но и нанесли врагу чувствительные потери. Несмотря на то, что части окружённых немцев удалось выйти к своим, значительного количество врагов было уничтожено, а в плен взято более 700 солдат. Это был первый крупный "улов" пленных на Ленинградском фронте, до того знавшем только оборонительные бои и неудачные наступления.

Около 9 утра, с рассветом, войска Ленинградского и Волховского фронтов встретились у Рабочего Посёлка №1. Блокада Ленинграда была прорвана!

Несмотря на драматическое изображение этого события на картине, немцев в нём не было уже несколько часов. Через 3 часа после непродолжительного боя такая же встреча произошла в Рабочем Посёлке №5. После потери Шлиссельбурга этот посёлок, согласно одобренному Гитлером плану, должен был стать мощным "шипом" между Ладожским озером и Синявинскими высотами, который не дал бы проложить по освобождённому коридору железную дорогу. Реальность опрокинула эти планы едва ли не раньше, чем они были напечатаны. И хотя Красной Армии не удалось достичь конечных целей операции, а именно, освобождения Синявинских высот и выхода ко Мге и Кировской железной дороге, на освобождённом коридоре под обстрелом немецкой артиллерии можно было начать строить железную дорогу в Ленинград.

Событий, изображённых на карте, в этот день произошло множество, и в первую очередь это встречи войск двух фронтов. Эту фотографию памятного знака у развалин ВИМТа к востоку от РП №5 я сделал со своими туристами 2 недели назад. Фундаменты деревянных зданий за многие годы поглотила земля, и только искалеченный железобетон до сих пор служит напоминанем о тех боях.

На картине также показаны прорывающиеся к своим на юг солдаты северной "группы Хюнера", идущие скученной толпой по железной дороге. Из-за необычно тесных боевых порядков этот эпизод в некоторых советских изданиях назывался "психической атакой". На деле же у зажатых с двух сторон немцев в тот момент не было возможности ни рассредоточиться, ни применить обходные манёвры. На льду Невы видна группа пленных немцев, которых уводят в советский тыл.

Одним из самых невероятных эпизодов того дня стал бой танка Т-60 Дмитрия Осатюка с двумя немецкими Т-III, который впоследствии назвали "танец малютки". В советских источниках эти танки записали как "Тигры", однако даже против "трёшек" крошечный танк Осатюка был совершенно беззащитен. По всем параметрам калибров орудий и толщины брони этот бой должен был завершиться за пару минут. Но здесь вмешался "человеческий фактор". Как впоминал Осатюк, он скомандовал своему механику водителю: "Ваня, танцуй!"

Долго тренировавшийся выделывать дрифты и крутые виражи Иван Макаренков начал крутить такие фуэте на снегу, что немцам не помогал ни солидный опыт стрельбы, ни цейсовская оптика. Раздосадованные не желающей умирать добычей, они двинулись вслед за "танцующим танком", который ещё и норовил попасть в их смотровые щели из своей 20-мм пушки. К тому времени наши артиллеристы успели развернуть свои орудия и ударили в борта увлекшимся погоней немецким машинам. По итогам этого боя обоим танкистам было присвоено звание Героев Советского Союза.

Пятничный пост!

Рассылка Политуправления КБФ

О политико-моральном состоянии частей немецко-фашистской армиии по показаниям военнопленных. 16.09.1943

Подписано - использовать в агитработе

Из протокола допроса Антонио Марин Пиво, 1921г.р. деревня Ла-Ремола пригород Кордовы. Солдат 1 взвода 4-й пулемётной роты 1 батальона 263 пехотного полка 250 пехотной "Голубой" дивизии Вермахта

О "слонячьем радио":

"Вопрос: Что вам известно о положении на Восточном фронте?

Ответ: Около 10 июля среди солдат распространился слух, что немцы начали наступление где-то там, под Москвой, что они захватили территорию и находятся теперь в 100 километрах от Москвы. В это наступление немцы пустили какие-то новые танки "тигры" и др. новое вооружение. Потом наступление остановилось, потому что русские применили газы."

О секретности:

"У нас очень боятся русской разведки, о её хитрости и ловкости много говорят. Сержант Карога говорил, что особенно страшно было зимой, т.к. русские подползали одетые в белое и их невозможно заметить. Поэтому, когда он проходил по траншее, и его окликал часовой "кто идёт", - он не отвечал "сержант". А вдруг русские где-нибудь притаились рядом, захватить сержанта для них будет более заманчивым, чем солдата, поэтому он кричал в ответ "дерьмо", ведь важно, чтобы стоящий на посту узнал голос.

Вопрос: Разве не полагается говорить пароль?

Ответ: У нас всегда один и тот же пароль: "Испания"

ЦВМА Ф.171, о.3, д.19,л. 352-355

К 17 января положение немецких войск внутри Шлиссельбургско-Синявинского выступа стало близким к катастрофическому. У дивизий Ленинградского и Волховского фронтов были "окна возможностей", когда они могли полностью отрезать немецкую группировку к северу от Рабочего Посёлка №5, однако измотанность атакующих войск, просчёты командования и яростное сопротивление "группы Хюнера" не дали этому случиться. Несмотря на то, что у немцев едва оставалось боеприпасов на ещё один день боёв, они держались до последнего. Тем не менее, все основные дороги снабжения группировки были перерезаны или простреливались советскими войсками, и полное окружение оставалось делом времени, причём самого ближайшего.

В 17.00 командующий 18-й Армией генерал Линдеманн получил от Гитлера разрешение на отход из Шлиссельбурга, Липок, Рабочих Посёлков №1-3 и Ладожских каналов. Самой северной точкой должен был стать Рабочий Посёлок №5, который должен был стать немецким "шипом" посередине выступа и предотвратить установление наземной связи между Ленинградом и остальной страной. К реальности надежды немецких штабов, к счастью, имели очень мало отношения. Войска Ленинградского и Волховского фронтов разделяли всего несколько сотен метров, Посёлок №5 плотно обжали полки дивизии Симоняка, а бетонные здания завода Всесоюзного института механизации торфяной промышленности (ВИМТ) у посёлка № 5 в тот день несколько штурмовали солдаты Волховского фронта.

За многие годы посещения Диорамы и прослушивания рассказов местных гидов я не слышал рассказа об особо примечательных событиях 17 января 1943 года, которые были отображены художниками на картине. Потому в этот день я посвящу пост забытым подвигам той операции, о которых возможно, никогда никто и не вспомнил, если бы в книге "Семь январских дней" авторам не потребовалось привести пример подвига одного солдат 12-й лыжной бригады. Описывается он так:

"Массовым был героизм воинов 12-й лыжной бригады. Пять суток, не зная ни сна, ни отдыха, вели они ожесточенные бои, прорывая со льда Ладожского озера сильнейшие укрепления врага па Ладожских каналах.

17 января исключительное мужество проявил младший лейтенант А. Рядовкин. Еще затемно с горсткой бойцов он блокировал вражеский дзот и лично уничтожил шестерых гитлеровцев. Огонь соседнего дзота сразил наших бойцов, а младший лейтенант укрылся в отвоеванной огневой точке. Фашисты долго и безуспешно пытались захватить русского офицера живым, но их отгоняли назад автоматные очереди. Однако настало время, когда были израсходованы все патроны. Остались лишь две ручные гранаты. Осмелевшие гитлеровцы ворвались в дзот и набросились на младшего лейтенанта. Раздался взрыв. Младший лейтенант Алексей Николаевич Рядовкин предпочел смерть вражескому плену и, уходя из жизни, уничтожил еще трех фашистов."

На "Памяти Народа" я нашёл его наградной лист. Описание его в целом совпадает с приведённой цитатой, хотя и с некоторыми отличиями:

"При блокировании дзота в 5.00 17.1.1943г. на участке мыс (западнее Липки) убил двух офицеров и четырёх солдатов и во главе группы бойцов ворвался первым в дзот и громил беспощадно гитлеровцев. Но враг, сгруппировав силы, принял контратаку и ценой огромных потерь ему удалось взять обратно дзот. В это время младший лейтенант Рядовкин уничтожал немцев до последнего патрона и чтобы не даться живым противнику, взорвал себя и 3 немцев гранатой."

За такой подвиг посмертно могли дать как минимум орден Красной Звезды, иногда давали орден Красного Знамени. (Орден Славы был учреждён позже, потому его не рассматриваю) Описание подвига Анатолия Бредова, служившего на Карельском фронте, выглядит очень похожим, и за него он получил звание Героя Советского Союза.

Рядовкин же получил медаль "За боевые заслуги", самую низшую фронтовую награду, что в его случае выглядит постыдным недоразумением и несправедливостью. Чем руководствовались писавшие представление к награде командиры, неясно. Я уверен, что наверняка были сотни подобных ему людей, кто не числился в списках героев и кому не отливали бюсты в их городе. Вспомним сегодня и об их вкладе в Победу.

Пятый день операции был отмечен упорными боями в районе Рабочего Посёлка №5, к которому вплотную подошла дивизия Симоняка, а также у подножия Синявинских высот. Центральная часть "бутылочного горла" сузилась до размеров около километра-полутора, но на этом небольшом пространстве немцы сосредоточили большую часть своих отступавших войск. Гитлер приказал удерживать Шлиссельбург любой ценой, и тонкая полоса узкоколейки от города до Синявино стала последней полосой обороны зажатых в тиски солдат из множества разных соединений Вермахта.

В то же время на флангах продвижения практически не было. Атаки с Невского Пятачка захлебнулись в море огня с неприступной железобетонной громады 8-й ГРЭС, а полки 86-й дивизии полковника Трубачёва, наступавшей на Шлиссельбург, "топтались на месте", как потом писал представитель Генштаба полковник Духарев. За день до того Трубачёву передали резерв - 34-ю лыжную бригаду, которая вступила в бой утром 16 января. Предлагаю вашему вниманию фрагменты воспоминаний одного из её бойцов о своём первом дне в бою.

Абдукадир Хасьянович Васипов родился в татарской семье в Пензенской области, и впоследствии сменил имя на Николай, потому на "Памяти Народа" у него две "папки". За годы войны он прошёл буквально полмира, от высот Синявино до сопок Маньчжурии, а поселился в итоге в Шлиссельбурге, где в 1943 году принял свой первый бой.

"Лыжники из. Морозовка направились в боевой путь и преодолели Неву у п. Марьино. На пути следования видя убитых товарищей, каждый идущий понимал, что и он в любую минуту может погибнуть и лежать замёрзшим, а всем очень хотелось жить и особенно когда тебе восемнадцать...

Ночью прибыло очень много аэросаней, хотели нас на лыжах, державшихся за верёвки, забросить в тыл немцам для перекрытия их отхода, но это не осуществилось. Аэросани с места набирали скорость с сильным завихрением воздуха и мы разлетались по сторонам.

Перед боем командир взвода Синтебов получил письмо от жены, целовал это письмо, рассказал с большой любовью о жене и не стесняясь своих подчинённых, прослезился. Синтебов погиб при освобождении Шлиссельбурга...

Перед лыжниками была поставлена задача выйти к Старо-Ладожскому каналу, ударить во фланги и тыл шлиссельбургского гарнизона, отрезать фашистам пути отступления.

Без особого труда группами сосредоточились у оставшихся деревянных домов, со стороны городского кладбища. Вышли на исходную позицию и по сигналу в атаку лыжники дружно рванулись вперёд, пробежали несколько десятков метров беспрепятственно, но фашисты открыли шквальный огонь из пулемётов, которые были установлены на чердаках домов. Потери были велики. Совершая короткие перебежки, продвигались медленно вперёд.

Но вдруг сквозь неумолимую трескотню пулемётов и автоматов, фашисты предприняли ожесточённую контратаку. Фашисты получили помощь своей дальнобойной артиллерии, которая обрушила в тылу и в рядах лыжников губительный шрапнельный ливень...

Лыжники были прижаты к земле, каждый метр продвижения стоил человеческих жизней...

После короткой паузы по цепи дали команду продвигаться короткими перебежками по-одному... Маскхалаты на бойцах были в человеческой крови, преодолевая усталость, шли вперёд, освобождая метр за метром. Стиснув зубы, поднимались с покрасневшего от крови снега, снова и снова бросались в бой.

Гитлеровцы бешено отстреливались и бросались время от времени в контратаки, трудно представить создавшуюся тяжёлую обстановку для ребят, которые получали первое боевое крещение, важно, что мальчишки не дрогнул, они рвались вперёд к Староладожскому каналу. На войне закон, если ты не убил противника, то он это сделает за тебя... С наступлением темноты отправили связного в штаб батальона с просьбой о помощи, собрав всех штабных - обозных, вроде немного облегчили обстановку.

Прошедший день показал создавшееся тяжёлое положение, задача дня не выполнена, находясь поблизости от командования батальона видел, как они всю ночь обсуждали, предлагали варианты. Трудно доставалось ребятам, они забыли о еде, хотя уже три дня не ели, все жили одной мыслью не выпустить ни одного фашиста из города..."

В переписке ЭПРОНа с Политуправлением КБФ встречается немало загадочных указаний об изъятии и уничтожении пропагандистских материалов. На поверхности в них даже в теории не должно быть ничего крамольного, но ПУ, следуя заветам Тараса Бульбы, время от времени убивало порождённые им же произведения.

Например, 9 мая 1943 года вышел приказ по нижестоящим политуправлениям "немедленно изъять брошюру "Гвардейский корабль "Стойкий". Была ли там допущена опечатка в имени Сталина, или автор что присочинил, да так, что держать в библиотеках стало неудобно, пока узнать невозможно. Все мотивировочные части и вся "внутренняя кухня" пока под грифом "секретно" или ДСП.

То же самое можно сказать о сообщении "Разработку "Поход подводной лодки под командованием капитана 2 ранга Грищенко" изъять." Выпущена в октябре 1942, дата требования 19.05.1943. Или "Журнал "Краснофлотец" №19-20 1942 года не распространять и изъять. "

Но более всего меня удивило требование "собрать в вашем соединении и сжечь плакаты с надписью "Немцы-звери - смерть им" и листовку-песню "Мой отец". Заместитель начальника политуправления КБФ Капитан 1 ранга Рыбаков [Ф.171,о.3, д.19,л.61]

Я обнаружил этот плакат в Госкаталоге, и на нём указано, что напечатало его всё то же Политуправление Балтфлота, а его автором был известный ленинградский художник Соломон Боим. Я иногда показываю другую его картину на своих экскурсиях.

Чем этот плакат, не сильно отличавшийся от других ему подобных, так не угодил начальству, не понятно. Листовка "Мой отец" (скорее всего, это именно она), тоже вполне стандартная для того времени.

Об этой истории на диораме сейчас почти никогда не рассказывают, так как на "деталях" срезают углы.

В этот день экипаж самолёта Ил-2 943-го штурмового авиаполка Иван Пантелеев и Пётр Сологубов совершили огненный таран немецкой автоколонны в районе совхоза Торфяник и Рабочего Посёлка №6. Другие самолёты из их эскадрильи также атаковали немецкий поезд, находившийся на железной дороге от РП №6 к 8-й ГРЭС. Оба этих боевых эпизода были запечатлены на картине-диораме.

Произошедшие в тот день в небе над Синявинскими высотами события были описаны в книге А.В. Бурова "Блокада день за днём":

"Лётчики в этот день помогли пехотинцам не только непосредственной поддержкой на поле боя, но и ударами по тылам противника. Ударами, которые имели далеко идущие последствия. Пилот 943-го штурмового авиаполка Владимир Шиманский получил приказание нанести удар по железнодорожным эшелонам врага, подошедшим к Рабочему поселку № 6 со стороны Мги. Зенитный огонь был исключительно плотным. Тем не менее Шиманский шесть раз водил свою группу в атаку. Рисковать стоило: в трех эшелонах начали рваться боеприпасы...

Группа штурмовиков этого же полка обнаружила в районе Синявина 8 эшелонов противника, а рядом, на шоссейной дороге,— большую автоколонну. Штурмовики, прорвавшись сквозь заслон истребителей и зенитный огонь, пошли в атаку. При выходе из нее самолет старшего лейтенанта Пантелеева от прямого попадания зенитного снаряда загорелся. Что произошло дальше, лучше передать словами очевидца — командира группы майора Васильева.

— Пламя быстро подбиралось к кабине,— рассказывал он после боя,— а самолёт Пантелеева снова разворачивался на цель так, словно с ним ничего не случилось. Нацелясь на колонну вражеских автомашин, Иван Пантелеев сбросил остаток бомб, выпустил все снаряды. Сзади все это время не переставал вести огонь воздушный стрелок Петр Сологубов. Затем я увидел, как горящий штурмовик врезался в самую гущу колонны. Когда немного рассеялся дым, поднятый сильным взрывом, мы увидели, что большой кусок дороги опустошён... [За этот подвиг старший лейтенант И. С. Пантелеев и старший сержант П. С. Сологубов уже на следующий день были посмертно награждены орденом Отечественной войны 1 степени.]"


* По какой-то причине в листе из журнала боевых действий 277-й штурмовой авиадивизии местом боевого задания указано Анненское, находившееся в 8 км от места тарана.
** Фотография Ивана Семёновича Пантелеева. Фотографию Петра Семёновича Сологубова найти не удалось.

Сегодня съездил в Гатчину и по итогам визита в архив сделал пару новых дополнений к делу Соколовой:

1. В деле с перепиской Главного Управления ЭПРОН ВМФ по вопросам строительства трубопроводов (в 1942 году ЭПРОН работал ещё на Каспии и на Сахалине) я обнаружил только один документ, который был самостоятельно написан Соколовой - тот самый, который я цитировал ранее. Все остальные бумаги, где есть упоминание её имени, это короткие рапорты начальника ГУ ЭПРОНа Аполлона Кузнецова и военкома Казначеева о строительстве трубопровода для ГКО и их начальника адмирала Галлера, где Соколова значилась как "исполнитель".

Никаких продуктов её самостоятельной интеллектуальной деятельности, как то рекомендаций, аналитических записок, указаний по ведению подводно-технических работ я не обнаружил. То есть она получала информацию от Ленинградского отделения о ходе работ, обрабатывала её и отдавала на подпись руководству. Фактически она была обычным делопроизводителем, то есть выполняла работу, хотя и требующую определённой квалификации и понимания производственных процессов, но никак не влиявшую на ход дела ни в плане советов, ни тем более в плане административных решений. Для человека, утверждающего, что именно он придумал саму идею трубопровода, столь скромный интеллектуальный вклад в ходе его строительства выглядит странно.

Кроме того, оба упомянутых документа было выполнены ей 2 июня 1942 года, то есть в самый разгар строительства трубопровода. Если совместить это с канонической версией её подвигов, то получается, что она одной рукой укладывала трубы на Ладоге, а другой печатала документ и относила его на подпись начальству в Москве. В принципе, "стальная русалка" - существо мифическое, может так всё и было.

2. Я также обнаружил вероятную причину, по которой из всех водолазов Соколова выбрала именно Трифона Борисова в качестве "труса". Мне казалось странным, почему ей нужно было во всех интервью чётко проговаривать его имя, хотя можно было бы обойтись общей фразой "был один водолаз, я его заменила". Об этом будет отдельный пост.

3. Я знаю, что в архивной практике это редкость, но мне выдали переписку политуправления ЭПРОНа с ПУБАЛТом. Это, конечно, ещё тот сундук со сказками: выговор "Человеку-ЭПРОНу" Бураченко за недостаточное ведение разъяснительной работы среди молодёжи о роли партии, загадочное изъятие официальный советских журналов и газет из читален, подробный детектив о побеге советских солдат к финнам и многое другое.

Проблема только, что к ним в зал в январе практически не попасть - всё расписано до конца месяца. Все как с цепи сорвались и в архивы побежали.

Об этом эпизоде говорят некоторые экскурсоводы на диораме, а некоторые на нём экономят время. Потому я лучше расскажу о нём здесь, хотя он и достаточно известен.

Утром 13 января немцы подготовили мощную контратаку со стороны 8-й электростанции и 2-го Городка, своей самой мощной укреплённой позиции на берегу Невы, "Невского Измаила". На карте я очертил бурым цветом позиции 268-й дивизии до начала атаки примерно в 13.00 и красным - к 18.00.

Солдаты 268-й дивизии генерала Борщёва устроили настоящий драп-марш, не имея ни серьёзной противотанковой артиллерии, ни тяжёлых и средних танков, которые смогут переправить только на следующий день. Некоторых солдат останавливали в двух и даже трёх километрах к северу от их позиций заградотряды их соседа, 136-й дивизии генерала Симоняка.

В журнале боевых действий дивизии о намерениях немцев говорится довольно лаконично: "Нанося этот мощный контрудар из разных направлений, противник, прикрываясь одним полком со стороны наступающей 45 гвардейской стрелковой дивизии [она наступала с Невского Пятачка, то есть с юга, см. карту - А.Ш.], рассчитывал смять части дивизии, расчленить их, сбросить в реку Нева и выйти к переправам через р. Нева." Учитывая первоначальную панику, вся операция "Искра" могла пойти крахом в считанные часы.

В тот момент на пути у немецких танков оказался противотанковый дивизион, только что переправившийся на левый берег. Вооружён он был 76-мм пушками-"полковушками", которые к началу 1943 года были пригодны разве что для близкой поддержки пехоты. Пробить броню немецких танков они могли только при большой удаче.

Несмотря на разбегающихся вокруг них солдат, оставшись одни на поле боя без стрелкового прикрытия, артиллеристы приняли бой. Каким-то чудом они подбили 2 танка ценой гибели почти всех расчётов. Так описан подвиг командира дивизиона Николая Родионова в посмертном наградном листе на орден Ленина (дали в итоге орден Красного Знамени):

"В бою 13.01.43 года огнём дивизиона без поддержки пехоты отразил контратаку противника. Дивизион вёл огонь до последнего снаряда. Подбил 2 танка, уничтожил 6 пулемётов и до роты пехоты противника. В трудный момент, когда большая часть личного состава орудийных расчётов была выведена из строя, лично вёл огонь из орудия, не зная страха и устали. Погиб у лафета орудия". Эта задержка стоила немцам всей контратаки, так как потеряв 2 танка и столкнувшись со срочно переправленными подразделениями, они предпочли отступить. "Искра" была спасена.

В 2020 году на шоссе недалеко у диорамы был установлен памятник Николаю Родионову в виде 76-мм "полковушки". Если бы немцы в тот день дошли дотуда, никакого прорыва блокады бы тогда не было. Почему памятник установили именно там - хороший вопрос к местной администрации. На деле же Родионов совершил свой подвиг на территории современного города Кировска, примерно там, где находится местная поликлиника.

Со временем у меня накапливаются материалы для ежегодных репостов. Сегодня ещё раз публикую прошлогодний материал, посвящённый 12 января.

Прорыв блокады, или кофе с коньяком для Филологической Девы

В первый день операции "Искра" со стороны Ленинградского фронта наиболее успешно действовала 136-я дивизия генерала Симоняка. Её сосед справа, 268-я дивизия, добилась меньшего успеха, но также смогла закрепиться на левом берегу Невы. Наступавшая с Невского Пятачка 45-я гвардейская имела ещё меньшее продвижение, столкнувшись с самыми мощными укреплениями немцев. А 86-ю дивизию постиг оглушительный провал: на её участке произошло то, чего более всего опасались и чего пытались избежать в ходе подготовки прорыва. Немецкие огневые точки на левом берегу не были подавлены и открыли уничтожительный огонь по бегущим по льду солдатам. Дивизия понесла огромные потери и вынуждена была отступить.

Это максимум информации, который сейчас сообщают на Диораме о провале 86-й дивизии. Ранее же в ходе полноценного рассказа там говорили об инциденте с танковым батальоном, который могли угробить сразу же после гибели первой волны пехоты. Штаб дивизии захотел отправить на через реку лёгкие танки 548-го бронебатальона, чтобы "подбодрить" прижатых ко льду пулемётно-миномётным огнём солдат. В книге Ильи Мощанского это описывается так:

"Не подавленные огневые точки в полуподвалах зданий и на пристанях вынудили подразделения 169-го и 330-го стрелкового полков залечь на льду Невы. Именно в этот критический момент разгорелся скандал между командиром [548 - А.Ш.] бронебатальона 61лтбр Легезой, который был придан 86 сд, и пехотными командирами из этого соединения. Комбриг Хрустицкий прибыл на место происшествия и лично разбирался с командиром батальона броневиков. Вот что он рассказывал об этом:

"Легеза оказался прав! Отыскал его на КП стрелкового полка. Спорят с начальником штаба полка, да так, что пух и перья летят. Пехотный капитан трибуналом грозит, трусом Легезу называет. Я заставил их замолчать и требую от Леонтия: "Докладывай!" А он мне: "Разрешите, я Вам на месте покажу, без слов станет ясно". Повёл он меня к наблюдательному пункту:

"Взгляните".

Оказывается, на Преображенской горе огневые точки противника не подавлены. С того берега враг ведёт пулемётный и миномётный огонь, а на Неве - лёд раскрошен, полыньи, отовсюду клубится пар.

"Правильно ты поступил, капитан, здесь ни людям, ни машинам не пройти. Пойдём в штаб".

После этого в трусости уже стали обвинять Хрустицкого. Но комбриг и полковник - это не капитан. Несмотря на протесты штабных офицеров, Хрустицкий связался с военным советом армии и изложил своё мнение: надо воспользоваться успехом у Марьино и на том участке перебросить через Неву и стрелков, и броневики. Как ни странно, его предложение было принято и стало частью нового плана по наступлению на Шлиссельбург".

Во всех источниках причиной провала атаки называется наличие неподавленных ДОТов на горе Преображенской и Фабричном острове Шлиссельбурга, которые не смогла разбить наша артиллерия. Хотя я и обещал своим читателям лишь дополнение к стандартному рассказу, но всё же заморочился немного покопаться в "Памяти народа". В отчёте о деятельности дивизии за март 1943 года я нашёл совсем иное описание причин провала форсирования Невы.

Не знаю, насколько я могу претендовать на "научную новизну", но в основных трудах по этой теме я упоминания этого документа не встречал. Вот что пишет о ходе операции полковник Генштаба Духарев:

"4. Так называемая "артподготовка" (командный состав штаба дивизии и полков в своих боевых документах придерживается указанной терминологии) не дала желаемых результатов ввиду "боязни" разбить кромку льда у левого берега р. Нева. Хотя необходимости в такой "боязни" не было, так как при артиллерийской обработке переднего края конечно были бы возможны попадания отдельных снарядов и по кромке льда, но это не могло служить помехой продвижению войск."

Что же касается неуничтоженных ДОТов, на которые взвалили всю вину за остановку наступления, то как пишет далее Духарев, "в полосе наступления их почти не оказалось".

Следует отметить, что 136-я и 268-я дивизия провели тщательную разведку вражеских ДОТов и уничтожили их огнём прямой наводкой, не боясь разбить лёд, что обусловило их успех в первые часы операции

Сегодня я начинаю обещанный ежедневный "марафон" по 7 дням прорыва блокады Ленинграда. Это будет не рассказ о всех подробностях операции, так как это заняло бы сотни страниц, но о небольших эпизодах, которые можно увидеть на диораме "Прорыв блокады Ленинграда". Идея этих постов заключается в том, чтобы читатель, придя на диораму и послушав рассказ о событиях в целом, смог дополнить и оживить его этими боевыми эпизодами.

Когда-то на диораме рассказ длился 30-35 минут, а рассказчиком выступал сам Олег Суходымцев, автор многих статей о Невском Пятачке и операции "Искра". Сейчас он отошёл от ведения экскурсий, руководство диорамы сменилось, и весь рассказ гида длится 20-22 минуты. Почти все мои туристы оставались им недовольны, однако сделать тут ничего нельзя. Если ранее мне разрешали рассказывать туристам на английском, так как местных специалистов всё равно не было, то на русском сторонним гидам вещать с 2021 года строго запрещено.

Ещё одна тревожная тенденция заключается в том, что после строительства "музея-Панорамы" в 50 метрах от диорамы, последняя стала нелюбимым ребёнком администрации, которого едва ли не стыдятся. Когда я звонил туда последнюю пару раз, чтобы узнать, можно ли туда будет попасть в день экскурсии, меня с недоумением переспрашивали: "Вам точно в этот старый советский музей нужно?" И действительно, в Панораме манекены, макет танка и полный диснейленд - какое тут сравнение с большой, но всё же 2D картиной, которую рисовали участники операции "Искра"?

Вся проблема заключается в том, что на "трёхмерной панораме" изображены события, происходившие 13 января 1943 года ровно 8 километрах от места её нахождения, на Невском Пятачке. Изначально её там и планировалось построить, но потом решили, что коммуникации подводить туда дорого, и вообще это охранная зона, и потому построили музей рядом с открытой в 1984 диорамой, рядом с Ладожским мостом.

Всё бы хорошо, но во-первых, её назвали "Прорыв", в то время как с Невского Пятачка никакого прорыва никогда не было. Во-вторых, её начали дико пиарить и чуть ли не отговаривать людей от посещения оригинальной Диорамы. И в-третьих, после посещения её, в отличие от Диорамы, у человека останется крайне смутное представление о ходе операции "Искра", если он вообще что-то поймёт.

Зато есть лазырь-шоу, бубух и пиф-паф. Дети в восторге, родители счастливы, что приобщили их к истории, музейное агентство отчитывается о посещаемости. Мелкие, правда, пугаются и ревут от "сцены ночного боя", но историческая наука требует жертв. Диорама же остаётся экспозиционным пасынком администрации, на которую она смотрит примерно как на "немодного дедушку", с которым выходить на публику стыдно, но и совсем убирать с глаз долой неудобно.

Пост с первым эпизодом будет сегодня в 12 часов.

В комментарии я прикрепляю ссылку на изображение в хорошем разрешении, автор - SsV Media.

Вместо заключения

В идеальном мире с мудрыми чиновниками и настоящими историками во властных кругах сложившуюся вокруг истории финской оккупации ситуацию пришлось бы решать во всех смыслах долго и сложно. И самое главное, идеальное правительство должно было бы честно признаться народу, что в советское время эту правду специально замалчивали. Об этом я писал в множестве своих постов, а недавно этот факт публично признал профессор Сергей Веригин. Причём делали это не потому, что приехавшие в страну финны, увидев памятник жертвам оккупации, внезапно поразрывали бы все контракты и рванули в НАТО - это было бы физически невозможно. То есть кровь, пот, слёзы и унижения наших людей советское правительство продало за чечевичную похлёбку не по причине давления финнов или кого-либо ещё, а исключительно из соображения "кабы что не вышло". То есть буквально как в "1984" решили, что историческая память будет такая, какую они объявят правильной. Народ всё примет, он у нас терпеливый и послушный.

Признание проблемы, как известно, уже часть её решения - но это в идеальном мире. В реальности же историческим образованием и политикой памяти нашей страны управляют недалёкие двоечники с апломбом, чей багаж знаний состоит из статей газеты "Совершенно секретно" вперемешку с байками краеведов и фолк-хистори теориями. Эти люди лишены малейших признаков научного мировоззрения, но наделены звериной жаждой власти и связями во властных кругах, где понимание нашего прошлого находится примерно на таком же уровне. Они шизофренически почитают ортодоксальную советскую версию истории как истину в последней инстанции (вспомним Мединского и 28 панфиловцев), при этом одновременно вешают доску Маннергейму и говорят о безбожных большевиках.

С такой эклектичной кашей в голове они подошли к очень сложному вопросу истории финской оккупации, отягощённому послевоенной советской политикой, и предсказуемо решили его наихудшим образом. Процитирую самого себя из своего более раннего поста: "Сейчас же вместо того, чтобы создать двустороннюю комиссию историков и архивистов (в Финляндии есть достаточно видных учёных, которые "непатриотично" пишут о преступлениях своей страны) и развернуть долгоиграющую медиа-кампанию, дабы рассказать и своим, и чужим о преступлениях финнов, наши власти пошли традиционно по наихудшему пути "внезапного" судебного решения. Финны в результате с полным правом могут указывать на политический характер этой акции, и даже для не сочувствующих им сторонних наблюдателей хоть какие убедительные исторические доказательства российской стороны будут скомпрометированы этим фактором. То есть наше руководство буквально вырвало медийное и дипломатическое поражение из пасти бесспорной юридической победы. Впрочем, не в первый раз."

Как говорил генерал-белоэмигрант у Тэффи, "все это, господа, конечно, хорошо... — А вот ке фер? Фер-то ке?" Если честно, я не знаю. Мне в такие моменты хочется стать опоссумом и прикинуться мёртвым сказать, что я вообще немец и русский народ моему рассудку непостижим. Буду писать дальше, пока не запретят за дискредитацию чего-то или кого-то.

В этой ситуации в очередной раз осознаёшь ценность независимых научных институтов и исследователей, причём заключается она даже не в абстрактной академической свободе как необходимой вещи в себе. Когда во власть попадают подобные персонажи, несведущий обыватель убаюкивается их красивой самопрезентацией как стражей полностью правдивой истории, хотя на деле они ведут её к неизбежной катастрофе.

Пресловутые манкурты появляются не только потому, что человеку специально выжигают память. Такой же эффект отлично достигается теми, кто с высоких трибун похабит историю неумным и топорным враньём, убеждая массы, что из этого шлака вся их память только и состоит. И в такие моменты должен найтись кто-то не только знающий правду, но и не повязанный по рукам и ногам связями с чиновниками, грантами и прочими путами, чтобы сказать, что "короли истории" не просто голые, но открыто плюют своим подданным в лицо.

Часть последняя. Ч.18 - здесь

МЯГКОВ под самый конец передачи переходит к теме, которой я давно интересуюсь и на тему которой написал уже много постов. Начинает, как обычно, с неверного утверждения: 6 концлагерей было не на территории Карелии, а только в одном Петрозаводске и окрестностях. Всего же, как пишет профессор Сергей Веригин, "для 86 тысяч человек, оставшихся на захваченной финскими войсками территории,
было создано более 100 таких мест: 14 концлагерей, 34 трудовых лагеря, 42 роты для военнопленных, 9 тюрем и одна колония".

Потом он говорит об инциденте с замурованными солдатами, но при этом он не говорит самого главного, а именно сколько погибло советских граждан в финском плену. Разговор подхватывает МЯСНИКОВ и сообщает кровавые подробности о снятии кожи. Всё это шокирует, но никак не сообщает зрителю о том, в чём заключался геноцид.

Между тем, смертность советских пленных в финских концлагерях составила почти 30%. Больших показателей добились только японцы, у которых в плену погибли 40% американцев, и немцы, уничтожившие голодом и расстрелами около 60% советских солдат. В лагерях для русских и "неблагонадёжных элементов" финны содержали в разное время от 15 до 24 тысяч человек. Из них погибли от 4 до 7 тысяч. Если брать средние значения, смертность мирных жителей только в лагерях составила примерно 35%.

МЯСНИКОВ упоминает кризис в связи с территориальными претензиями к Турции, ставший одним из крупнейших провалов сталинской дипломатии. Претензии начали выдвигать ещё в 1945 году, а турки "хитро раз - и заключили договор" в 1952 году, вступив в НАТО. Воистину, шустрые подлецы!

Далее он говорит то, что формально подпадает под статью о фальсификацию истории, а именно что советские войска не стали освобождать Норвегию и "встали на границе". Тут у меня реально перехватило дух. Главный специалист в области исторического просвещения молодёжи явно никогда не слышал о Петсамо-Киркенесской операции, и я даже не говорю об основательно забытом фильме 1974 года "Под каменным небом" совместного норвежско-советского производства с Евгением Леоновым.

За этой фразой следует "то же самое с Японией", и здесь с хотя бы минимально образованным человеком можно было бы поговорить о технической возможности высадки на японских островах у СССР, а также той цены в человеческих жизнях, которую при наличии десантных кораблей и большого опыта таких операций американцы платить не захотели. Но это явно не его случай.

Сразу после этого очередную порцию топлива в ядерный реактор кринжа голыми руками подбрасывает МЯГКОВ, который сказал, что США буквально заставил СССР "оставить финнов в покое", и как союзнику США, СССР пришлось подчиниться. Высказывание абсолютно бредовое, но в нём заключена своя логика. В этих словах проскальзывает его подспудное желание рационального объяснения советского "заговора молчания", о котором он вскользь упоминал на 1.21.20: "Кто с финнов спросил? Они стали друзьями нашими, а вот сейчас надо спрашивать?" Видимо, через пару минут он сам осознал абсурдность такого "махания кулаками после драки" и на ходу придумал версию с американским давлением. То есть не мы подружились, а нас заставили.

Потом МЯГКОВУ задают вопрос о том, как боролись с диверсионными группами в Ленинграде, на что он отвечает "жёстко боролись". И здесь я бы его даже поддержал: какой вопрос, такой и ответ. Если человек ожидает короткий ответ на крайне обширную тему в спектре от методов оперативно-розыскной работы до описания стратегии немецких спецслужб, то лучше ответить одной фразой.

На этом передача, к всеобщему облегчению, заканчивается.

Меня редко заносит на Нарвскую, а если и заносит, то по другую сторону от станции метро я оказываюсь довольно редко. Потому, наверное, установленный год назад памятник оставался для меня неизвестным, хотя я и видел новость об его установке в новостях. И вот сегодня буквально на него натолкнулся. Ранее я считал, что его поставили на Винокурцевском проезде, названном в честь погибшего героя, но оказалось, что он стоит примерно метрах в ста от того места, где он совершил свой подвиг. Подробно об этой истории рассказывается на сайте МВД:

"8 ноября 1941 года сержант милиции Павел Винокурцев обеспечивал общественный порядок, помогая гражданам укрываться в бомбоубежищах. Внезапно возле дома №1 по Сутугиной улице (ныне - Перекопская), когда уже вовсю рвались бомбы, он заметил девочку, которая в ужасе металась возле убитой матери. Добежав до девочки и схватив её на руки, милиционер побежал к ближайшему укрытию. Но очередной разрыв бомбы застал его на середине улицы. Винокурцев упал на трамвайное полотно, прикрыв ребенка своим телом.

Когда бомбежка прекратилась, подбежавшие люди нашли лежавшими на земле перепуганную, заплаканную, но невредимую девочку и Павла Винокурцева, с тяжёлыми ранениями в голову и спину.

От полученных ранений сотрудник милиции скончался, не приходя в сознание. Девочку (личность которой не установлена) передали в детский дом, и она была эвакуирована из блокадного Ленинграда в район средней Азии.

За стойкость, самоотверженность и бесстрашие, проявленные в период Великой Отечественной войны (при спасении девочки во время артобстрела города немецкой артиллерией) Винокурцев Павел Дмитриевич был представлен к награждению медалью «За оборону Ленинграда» посмертно (решение Исполкома Ленгорсовета № 92 от 06.06.1943)"

И ещё одна деталь, которую я стараюсь упоминать у себя на пешеходной экскурсии (из статьи проф. В. Гриднева:

"сотрудники ленинградской милиции, несшие свою нелегкую службу в блокадном городе, снабжались продуктами на общих условиях, по рабочим карточкам. В специальном донесении на имя начальника УНКВД по ЛО П. Н. Кубаткина 11 ноября 1941 г. начальник политотдела Управления милиции г. Ленинграда В. В. Коротков сообщал, что рядовой состав милиции в это время нес службу по 14–16 ч, а командный — по 18–20 ч в сутки. От недоедания и ис-тощения ежедневно не выходило на службу в ОРУД 55–65 чел., в отряде речной милиции — 16–20 чел. Нередко были случаи, когда на посту умирали милиционеры от дистрофии."

Думаю, в архивах МВД наверняка есть много интересных подробностей о работе милиции, и учитывая интерес к этой теме странно, что работ по этой теме довольно мало. Может, когда-нибудь доберусь и до этих архивов, хотя попасть в них будет куда сложнее, чем в РГА ВМФ.

*картины В. Морозова и О. Зубарева

Часть 18, ч.17 - здесь

МЯСНИКОВ с восторгом учащегося 3 класса школы начинает рассказывать про фотографию лилового негра из Divizion Azul, который подаёт манто держит винтовку на морозе. Оставив за скобками познания редактора образовательных парков в расовой теории, можно лишь искренне порадоваться его уникальной находке, так как испанские источники не подтверждают отправку мавританских солдат в СССР. В этой статье говорится о единственном упоминании о них в тексте полковника Хосе Эспарсы, который сообщает, что видел одного мавра в Посаде в 1941 году. Если на фото был действительно он, то к нашествию "двунадесяти языков" можно добавить свирепые орды всего Африканского Cоюза.

Потом у МЯГКОВА внезапно случается прояснение и он начинает в общем и целом говорить правильные вещи об оккупации и уничтожении около 80000 советских людей только в Гатчинском районе. Далее он говорит о памятнике жертвам геноцида, который установило РВИО. Если вам случится увидеть мемориал, который повергнет вас в недоумение или даже вызовет стыд, можно быть на 95% уверенным, что это творчество птенцов гнезда Мединского. Я об этом писал здесь и здесь.

Потом ЗАЛЕССКИЙ начинает говорить о Прорыве блокады и говорит в таком ключе, что Говоров специально дождался "проблем Гитлера в районе Сталинграда" и тогда только начал операцию, "прекрасно рассчитав" время операции. На самом деле никто ждать у моря погоды не собирался, блокаду пытались прорвать почти непрерывно с небольшими передышками, и операция "Искра" была начата по директиве Ставки. Единственно, что она была перенесена с 1 на 12 января из-за оттепели, вследствие которой лёд был недостаточно прочен даже для лёгких танков.

А потом вице-президент ассоциации историков Второй Мировой Войны говорит, что "Говоров посмотрел, где стоят ублюдочные авиаполевые дивизии, и ударил по ним". Учитывая, что разговор шёл именно о Прорыве блокады, ни одна авиаполевая дивизия в ходе этой операции не участвовала, так как все они находились минимум в 70км от места её проведения. Что касается испанцев, то уехали они только в октябре 1943 года, причём далеко не все.

Далее МЯГКОВ говорит о картографах Ленинграда, которые составляли карту Берлина, и упоминает, что при её составлении были использованы аэрофотоснимки, сделанные советской авиацией во время налётов на столицу Германии в августе 1941 года. Учитывая, что налёты проводились по ночам, фотографии необходимого качества было сделать довольно затруднительно.

Как пишет О. Чистовский в книге "Фронтовые топографы", использовались "свежие снимки". Учитывая, что в 1943 году СССР налетов на Берлин не производил, было бы интересно узнать, не поделились ли ими союзники. Большая же часть работы по составлению точной карты была сделана посредством кропотливого сбора всех имевшихся тогда путеводителей, карт и туристических фотографий.

МЯСНИКОВУ задают вопрос о "минной блокаде" Ленинграде, которую ранее я уже упоминал. Почему-то он упоминает участие финнов как едва ли не "братство по оружию". Действовали они не совсем по доброй воле, так как к этому их обязывала статья №4 Приложения к Московскому перемирию: "...траленье и очистка от заграждений фарватеров на подходах к советским территориям производится силами финских войск и военно-морского флота в возможно короткий срок и не более 40 дней с момента подписания Соглашения о перемирии." Как пишет сайт Кронштадтского музея, "они тралили лишь западную часть акваторий Финского и Ботнического заливов, где мин было немного."

После этого СУРЖИК подхватывает тему и говорит, что финско-эстонское военное взаимодействие началось в 20-30-е годы, и в целом это верно. Насколько эта история "о современности", как он говорит, скорее вопрос политических убеждений автора и его аудитории. Не очень понятно, правда для чего только эстонцам нужно "оживлять крепости", когда военно-морская парадигма сменилась после появления ракетных вооружений в 1950-е годы, и меняется прямо сейчас с появлением БЭК.

Завтра будет последняя часть с финальным кринж-аккордом, чему я очень рад. Разбирать этот фестиваль слабоумия сил уже никаких нет.

Часть 17, ч.16 - здесь

Итак, МЯГКОВ говорит о том, что "немцы были в бешенстве" после прорыва блокады, что является излишне драматичным описанием их реакции. Понятно, что оставлять даже такой маленький и ненадёжный коридор для снабжения города им было очень неприятно, однако при крайне скудных резервах этот результат был вполне предсказуемым. При этом они смогли избежать ещё большей катастрофы для себя, остановив "Полярную Звезду" - советское наступление в феврале 1943 года.

С прорывом блокады немцы действительно мириться не собирались и летом-осенью 1943 года планировали организовать операцию Parkplatz. В случае успеха на Курской дуге группа армий "Север" могла получить 8-9 дивизий для окончательного решения "Ленинградского вопроса". К сожалению, в русскоязычных источниках я никакой информации об этом не нашёл, зато обнаружил архивный номер микрофильмов переписки по этой операции в NARA. Если кто-либо знает проверенного дилера снимков, прошу мне написать в личку.

Итак, МЯГКОВ походя называет Дорогу Победы Дорогой Жизни, достаёт свой schwerer Flammenwerfer и начинает жечь адским нечеловеческим напалмом! Говорит он буквально следующее: "Проложили железную дорогу - вмораживали столбы прямо в лёд Невы. Не забивали - ну зима! Мы обладали технологиями! Немцы не обладали такими технологиями, чтобы вмораживать рельсы и сваи в лёд, чтобы шли поезда".

Безусловно, с момента изобретения копья и лука вмораживание палок в лёд было настоящей научно-технической революцией. Жалким тевтонам с их "Тиграми" и баллистическими ракетами Фау до таких новшеств был примерно так же далеко, как мелкому счетоводу Гейзенбергу до могучего интеллекта научного директора РВИО.

Я совершенно не сторонник репрессивных мер за "дискредитацию" истории или чего-либо ещё, но сейчас действительно захотелось призвать государственные кары за настолько идиотское описание очень необычного, рискованного и при этом великолепного своей простотой решения Ивана Зубкова и инженеров Ленфронта. Естественно, сваи забивали в дно Невы - я бы хотел посмотреть на МЯГКОВА, который попробует проехаться хотя бы на легковушке по тупо воткнутым в лёд столбам.

Подробно об этом прочитать можно здесь. Я лишь подчеркну, что в итоге деревянный мост на деревянных сваях, без ряжевых оснований или каменных быков, не только выстоял до конца зимы, но даже использовался летом как дублёр построенного месяцем позже "нормального" моста. А строили его мобилизованные в Ленинграде женщины под жестокими артобстрелами и бомбёжками - смотрите прикреплённый отрывок из "Коридора Бессмертия".

Светоч исторической мысли не останавливается в своём огненном потоке откровений, и перечисляет всех "добровольцев в борьбе с большевизмом", которые стояли под Ленинградом. Из упомянутых им национальностей полноценную дивизию составляли одни только испанцы. Помимо прочих он упоминает шведов, которые в количестве около 120 человек прибыли в район Ораниенбаума в декабре 1943 года ("Нордланд"), а также французов, которые к Ленинграду вообще не подходили ближе, чем на 700 километров.

По его словам, это свидетельствовало о присутствии под Ленинградом "Евросоюза". В последнее время это модная тенденция: в музее Дороги Жизни уже стоит табличка, где о битве за остров Сухо говорится, что там была разгромлена "объединённая флотилия европейских стран". Проблемность подобных утверждений заключается в том, что из всех воевавших под Ленинградом "европейских" подразделений только отправка испанской дивизии была официально санкционирована независимым от немцев правительством. Остальные же были отправлены либо марионеточными режимами, либо вербовались на оккупированных территориях. И даже учитывая массовое участие латышей и эстонцев в различных нацистских формированиях, невозможно игнорировать участие солдат из этих народов в боях на стороне Красной Армии (например, 8-й Эстонский СК и 130-й Латышский СК).

На этом тираду МЯГКОВА прерывает МЯСНИКОВ, в очередной раз обеспокоенный утратой лидерства в соревновании по кринжу, и выкладывает последний козырь - историю про негра. Но об этом - в следующей части.

Часть 16, ч.15 - здесь

Завершая тему посещаемости учреждений культуры, я решил посмотреть статистику на сайте Публичной библиотеки, о которой говорит СУРЖИК на 01.07.58. При всём изобилии данных о жизни её сотрудников и состоянии фондов, единственная приведённая цифра количества посетителей во время блокады как на сайте, так и в оцифрованной научной статье, это ни о чём не говорящие "42 597 читателей за годы войны".

Какую долю от этого числа составляют посещения за 2 месяца до начала блокады и более года от окончания блокады до конца войны, естественно, не уточняется ни на страничке, ни в предоставленной по ссылке научной статье. Я уже не говорю о таких нюансах, как статистика за наиболее тяжёлый период с декабря 1941 по май 1942 года.

Здесь нельзя не вспомнить формулировку о пресловутых "713 танках за второе полугодие 1941 года" из официальной истории ЛВО, которая у множества конспирологов и шарлатанов от истории стала основой для измышлений на тему того, что "еду людям в город не везли, а промышленность снабжали хорошо". Хорошо им подсобил, сам того не понимая, д.и.н. Михаил Фролов, который в комментарии к этой цифре подчеркнул, что "ноябрь-декабрь были одними из самых тяжёлых месяцев". Фактически же производство танков в Ленинграде прекратилось в ноябре 1941 года.

Каждый раз, когда советское руководство играло в подобные игры со статистикой ради создания иллюзии красивых показателей, это создавало огромные проблемы в будущем. Проявлялись они в спектре от распространения антинаучных теорий до воспитания у населения недоверия к исторической науке в целом. Что ещё хуже, когда деятели, подобные гостям передачи, за незнанием иных данных начинали опровергать фальсификации при помощи советской статистики, они только усиливали позицию фальсификаторов.

Далее МАМОНТОВ говорит о кинотеатре, где зрители не стали бежать в бомбоубежище. По правилам сеанс обязательно прерывался и все должны были идти в укрытие. Теоретически такой единичный эпизод можно себе представить, хотя дирекции кинотеатра могло сильно за это влететь. Многие блокадники перестали бегать в убежища уже в ноябре 1941 года, а к началу 1942 года это делали единицы. Знаменитые синие таблички из-за этого и появились в октябре 1943 года - здесь моё старое видео на эту тему.

МЯГКОВ начинает рассказывать о "Ленфильме", который снимал документальные фильмы в блокаду. На самом деле "Ленфильма" в городе не было, так как студия была эвакуирована в Алма-Ату. Документальными съёмками в городе начиная с апреля 1942 года занималось объединение Лентехфильма и Ленкинохроники. Здесь хорошая статья на эту тему.

Потом МЯСНИКОВ говорит о том, что в Гатчине были захоронены вещи из дворца-музея, а потом их "найти не могли". Возможно, Александр Леонидович перепутал сотрудников музея с белками, забывающими орешки в земле, так как захоронения экспонатов проводились в присутствии многих сотрудников, а их точные места фиксировались на картах. Не снижая градус абсурда, он рассказывает удивительную историю про паралич директора Тихвинского музея и спрятанные им сокровища, которые никто не нашёл. Откуда он это взял, нигде не сообщается, а единственная ссылка на эту информацию ведёт на написанную с его же слов статью. Казалось бы, тут можно было рассказать историю чудотворной иконы Тихвинской Божьей Матери, но то ли он был не в курсе, то ли она мало сочеталась с патетическим тоном передачи.

Далее он же говорит о 21 храме в Ленинграде, хотя на самом деле внутри блокадного кольца действовало 11 храмов, из которых 7 принадлежали Московскому патриархату, 3 - обновленцам и один храм принадлежал иосифлянам. Уже в третий раз, чтобы зрители точно не забыли, он рассказывает очередную версию колокольного звона небольшой церкви на дальней окраине Ленинграда, который "весь город слышал".

Но всё это были мелкие погрешности по сравнению с тем ядерным инферно, которое разверз своей следующей тирадой МЯГКОВ. Перефразируя Алису, "я видел такую чепуху, по сравнению с которой эта чепуха — полевой устав армии". Об этом - в следующей части.

Сегодня Рождество, и в этот день полагается рассказывать святочные истории. В этом очень коротком отрывке из воспоминаний 11-летнего мальчика, у дома которого я регулярно вожу экскурсии, нет ангелов и звёзд, зато есть волхвы и дары.

Одни волхвы привезли муку и мандарины через предательски ломкий лёд Ладоги, выжив под огнём с воздуха и земли.

Другие волхвы испекли хлеб, сварили суп с кашей и сделали желе, хотя вид и запах этой еды сводил их с ума.

Третьи волхвы смогли подарить детям радость и дать им хоть на час почувствовать праздник, когда монотонность голого выживания уничтожила у многих улыбки и слёзы.

А также тысячи других волхвов, благодаря которым Ленинград остался городом живых.

Блокадная ёлка Валентина Звонарёва

*картина Жукова Ф.И. "Зеркало блокады"

Часть 15, ч.14 - здесь

ЗАЛЕССКИЙ далее говорит о "полных аншлагах в театрах", что вызывает вопросы не столько к нему, сколько к общему советскому нарративу о блокаде. Если говорить о промышленности, то "всю блокаду работали заводы", если о библиотеках, то "все массово читали", если о театрах, то "ходили и из последних сил аплодировали". Даже умирать времени не было - все совершали подвиг во имя улучшения статистической отчётности.

У человека, которому одновременно с этим живописуют ужасы голодной смерти, возникает когнитивный диссонанс. Существование этих двух противоположных реальностей пытаются соединить "волшебной силой коллективной веры и подвига", но такое ходульное объяснение либо оставляет чувство недосказанности, либо убеждает человека в том, что историки говорят ему одну лишь ложь, и он ударяется в конспирологию в духе "блокады на самом деле не было". Конечно, есть ещё и огромное число людей, которые готовы принять всё, что им с авторитетным видом сообщают, но сейчас разговор не о них.

В случае театров традиционная приводимая статистика о полных залах ещё более манипулятивна. В своей статье сотрудник Института истории РАН Мария Гаргянц делает следующие выводы о театральной публике:

"В январе 1942 г. силами артистов Театра музкомедии и Театра им. Ленсовета было поставлено 40 спектаклей, которые посмотрели 20 000 зрителей. Средняя стоимость билета для зрителей составляла 12,45 руб. – достаточно значительная сумма в условиях блокады... [Это] высокая цена за билеты, которую могли заплатить, скорее всего, только военные и их семьи."

Профессор Владимир Пянкевич приводит весьма откровенные мнения простых горожан о контингенте зрителей блокадных театров:

"Посещение театра, концерта становились подчас не отдушиной среди неимоверных тягот, а поводом для негативных впечатлений и горестных раздумий.

"Сегодня шла “Марица”. Театр был битком набит, – записывает в дневнике в марте 1942 г. учитель А. И. Винокуров. – Среди посетителей преобладают военные, официантки из столовых, продавщицы продовольственных магазинов и т. п. – люд, обеспеченный в эти ужасные дни не только куском хлеба, а и весьма многим."

«Был на “Сильве” в Александринке. ...у хористок под гримом – следы дистрофии. В зале много военных в скрипящих портупеях и завитых девушек нарпитовского типа» (23 июля 1942 г.).

Такие же эмоции вызывает значительная часть театральной публики у М. В. Машковой: "Чтобы вырваться из плена голода и забыться от смрада смерти, поплелись сегодня с Верой Петровной в Александринку… Народ, посещающий театр, какой-то неприятный, подозрительный. Бойкие розовые девчонки, щелкоперы, выкормленные военные, чем то напоминает НЭП. На фоне землистых истощенных ленинградских лиц эта публика производит отталкивающее впечатление".

Подобные мнения можно найти в многих дневниках блокадников. Вот только 3 записи, которые я нашёл быстрым поиском: А. Августынюк, А. Бартошевич и З. Лившиц.

Получается, что "в силу открывшихся обстоятельств", то есть ранее известных, но не освещавшихся публично, традиционный нарратив о блокадных театрах должен быть пересмотрен и пересобран. В нём не будет фантомных толп умирающих дистрофиков, которые оставляли семью и борьбу за выживание, чтобы пойти в театр. В нём будет неудобная правда о том, что в Ленинграде были более привилегированные слои населения, которые и делали основную статистику театрам. Зато в нём останутся актёры на грани голодного обморока, чьё призвание создавать иллюзию во утверждение жизни получило такое прямое и страшное воплощение. Останутся едва оправившиеся от дистрофии люди, которые всё же тянулись к пище духовной, едва устояв на грани потери человеческого облика.

Господа из передачи точно воспримут эту идею в штыки, но такова их работа. Нам же стоит бояться только того, что вцепившись в ветхий и ложный нарратив, мы расчистим дорогу Грядущему Хаму, который выплеснет с водой ребёнка. Против фальсификации можно будет бороться, против фактов - нет.

Часть 14, ч.13 - здесь

Потом ЗАЛЕССКИЙ говорит о столовой Смольного. Не буду здесь уточнять и придираться, и перехожу сразу же к МЯГКОВУ. В разговоре о жизни православных в городе он на удивление сильно не выдумывает. Разве что митрополит Алексий не делал обращения 22 июня, но только передал послание Патриаршего Местоблюстителя. Своё обращение он сделал 26 июля, но это детали.

Короткий период просветления у МЯГКОВА длится недолго, и пружина патриотически-церковной восторженности в конце монолога резко распрямляется. Оказывается, в блокадном Ленинграде "количество верующих и официально, и не официально было подавляющим". Иногда ловлю себя на мысли: "ну соври ты хотя бы красиво и правдоподобно, или факты подтасуй, или сманипулируй статистикой - я бы тебя даже похвалил". Если так хочется представить нечто большим, чем оно есть на самом деле, можно набрать кучу частных примеров и их выдавать за статистически значимые. Но нет - если нести околесицу, так яростно и самозабвенно.

Потом студент задаёт вопрос об агитационных мерах, и тут же МАМОНТОВ совершает самую кринжовую вещь за всю программу (1.06.22). Я видел всякое на экскурсиях со школьниками и подвыпившими взрослыми, но даже самые отвязные персонажи не додумались громко цокать языком, подражая звуку блокадного метронома.

Явно обеспокоенный таким резким прыжком уровня кринжа у ведущего, МЯГКОВ пытается наверстать отрыв, чтобы на таком фоне не выглядеть никому не интересной своей нормальностью говорящей головой. В своей речи о Шостаковиче, он сообщает, что тот "дежурил на крыше, сбрасывал эти зажигалки и одновременно сочинял Седьмую симфонию". В общем, сбросить зажигалку - как две ноты написать.

Начать можно с того, что ни одной зажигалки Шостакович не потушил. Он вышел на несколько дежурств на крыше консерватории в конце июля - начале августа, после чего его от них под разными благовидными предлогами отстраняли. До 6 сентября ни одна бомба на территорию города не упала. Дмитрий Дмитриевич понимал, что его слишком берегут и время от времени порывался убежать на фронт, а эвакуировали его из Ленинграда 1 октября 1941 года почти принудительно.

Дальше же начинается чистый восторг. МЯГКОВ начинает рассказывать об исполнении Седьмой симфонии в Ленинграде. Здесь я предварю его версию официальной версией, дабы было понятно, о чём идёт речь. Согласно некоторым статьям, документального подтверждения которым я нигде не находил, вся артиллерия Ленинграда устроила массированный обстрел всех известных позиций немецких орудий на окраинах города.

Задачей этой операции под кодовым называнием "Шквал" было подавить вражеские батареи, чтобы люди смогли спокойно приехать на концерт, послушать его и вернуться домой, а само исполнение не было бы прервано влетевшим в зал снарядом. Было это или нет, ещё предстоит установить, но сама идея по крайней мере логичная. Что же сказал МЯГКОВ?

"Филармония Ленинграда играла это на всю страну, и чтобы немцы не заметили, мы дали такой артиллерийский залп, что они просто-напросто попрятались все в норы свои". (1.07.03) То есть звук из Малого зала Филармонии был слышен на всю страну, и чтобы немцы его не услышали, был дан залп из пушек, в результате которого вся страна слышала музыку, несмотря на заглушившие её пушки, а немцы попрятались в норы. "Это невообразимое впечатление", резюмирует доктор исторических наук.

Что касается футбольного матча, то здесь я опять соглашусь с Никитой Ломагиным, который говорит о том, что это был скорее сигнал для внешнего мира, чем для блокадного Ленинграда. Я лично не видел упоминаний об этом матче в дневниках ленинградцев, и на сайте "Прожито" ничего связанное с футболом в этот период не находится. Здесь есть хорошая статья проекта ТАСС на эту тему.

В следующей части будет о блокадных театрах и почему я не люблю о них рассказывать, а также об "уникальной технологии вмораживания столбов в лёд", посрамившей всю немецкую науку.

Часть 13, ч.12 - здесь

Далее СУРЖИК ещё раз подчёркивает, что Жданов не объедался во время блокады и говорит, что тот был "осунувшийся" после блокады. Здесь опять становится заметно то слепое пятно истории блокады, которое не освещают ни "патриотические" историки, ни их идеологические оппоненты, а именно повсеместная коррупция на всех уровнях цепочки распределения продовольствия.

Первых останавливает нежелание противоречить старому советскому мифу о том, что "все заодно плечом к плечу выносили тяготы и сражались с одной целью, за исключением незначительной горстки отщепенцев". Для вторых "распылённость" воровства по всей вертикали власти и снабжения не даёт возможности сфокусироваться на конкретных "объедавших народ большевиках".

Казалось бы, для обличения всей системы им тут все карты в руки, но по причине примитивности своих представлений о работе государственной власти они ещё могут помыслить Жданова как "объедателя народа", но не способны воспользоваться уже найденными Никиты Ломагиным архивными данными о том, что до 70% уголовных дел по хищениям не раскрывалось в блокадном Ленинграде. Работа рынков-толкучек, благодаря которым выжило подавляющее большинство блокадников, начисто игнорируемая официальными музеями, у обличителей тоже не вызывает интереса, хотя при желании они могли бы превратить её в пропагандистский клондайк. Но о толкучках будет отдельный пост.

Далее СУРЖИК говорит о чудесах, что вполне логично для религиозного канала. Подобные истории есть у многих блокадников, но как минимум столько же нерассказанных историй есть и о тех, кто не смог вовремя убежать от снарядов и бомб.

Что ж, не буду развивать тему, дабы не стать Гринчем, крадущим Рождество. Я лишь отмечу, что не меньшую поэзию можно открыть и в том ежедневном труде всех, кто защищал город от налётов, от девушек МПВО до артиллеристов, как и столь же чудесном переходе от неминуемой гибели к победе, который творился посредством воли, разума и веры в победу. К сожалению, превращать руду ежедневной рутины войны в золото захватывающего рассказа у нас почти никто не умеет.

Следует поправить СУРЖИКа - грузовик перед Лидией Говоровой был не разбит снарядом, а провалился под лёд, как сообщает созданный внуком маршала сайт. Вообще странно, что такую историю не дали рассказать именно ему.

Далее СУРЖИК заявляет, что рядом с Говоровым жил Шостакович. Композитор был эвакуирован из Ленинграда 1 октября 1941 года, а Говоров жил в этом доме с 1942 по 1946 год. После эвакуации в Самару Шостакович жил в Москве, и во время своих визитов в Ленинград останавливался у родственников. В квартиру на Большой Пушкарской, 37 он более не возвращался.

СУРЖИК добавляет, что Шостакович был "якобы жертвой репрессий, но на самом деле это фейк". Дмитрия Дмитриевича действительно никуда не ссылали и не арестовывали. Тем не менее, как друга Тухачевского его в 1936 году вызывали на допросы, причём Тухачевский незадолго до своего ареста заступался за него после выхода известной статьи "Сумбур вместо музыки".

Во времена, когда арестовывали по спискам, такая близость почти неизбежно означала арест. Можно представить себе, как Шостакович жил в эти годы. В итоге Сталин сменил гнев на милость, и если рассуждать в парадигме анекдота "добрейший души человек - мог бы и бритвой по горлу полоснуть", то СУРЖИК безусловно прав. Возможно, рассказ о репрессиях можно действительно повернуть так, чтобы, как он утверждает, "расколоть власть и общество". Но на мой взгляд, без всяких шпионов и вредителей власть тогда справлялась с этой задачей самостоятельно.

Часть 12, ч. 11 - здесь

МЯСНИКОВ продолжает рассказывать о Симоняке и как атака его дивизии в январе 1943 года была "тайной историей, о которой нельзя было говорить" (1.01.55). Видимо, поэтому биографию генерала, цитаты из которой он ранее приводил в крайне вольной интерпретации, издали в 1971 году тиражом всего 50000 экземпляров. Скорее всего, агент КГБ всё же вырвал тайную книгу у него из рук и он не дочитал последние главы. Иначе следующий его пассаж никакому логическому объяснению не поддаётся: "[Симоняк] не поехал после войны в Москву, не стал там нигде учиться".

С одной стороны, учиться никогда не поздно. С другой, военную академию им. Фрунзе он закончил в 1936 году, а за годы войны прошёл путь от командира бригады до командующего корпусом, дослужился до звания генерал-лейтенанта и был награждён орденами Суворова и Кутузова. Что такому человеку надо было изучать в Москве и у кого - вопрос крайне любопытный.

Не желая сразу переходить к следующему участнику передачи и одновременно пользуясь возможностью высказаться о наболевшем, приведу здесь цитату из скандально известных мемуаров Николая Никулина. Мне не хочется начитать сейчас разбор этой книги, однако эта цитата меня резанула при первом прочтении довольно сильно:

"Вспоминаю еще один эпизод времен войны. Одному генералу, командовавшему корпусом на ленинградском фронте, сказали: «Генерал, нельзя атаковать эту высоту, мы лишь потеряем множество людей и не добьемся успеха». Он отвечал: "Подумаешь, люди! Люди – это пыль, вперед!"

Этот генерал прожил долгую жизнь и умер в своей постели. Вспоминается судьба другого офицера, полковника, воевавшего рядом с ним. Полковник командовал танковой бригадой и славился тем, что сам шел в атаку впереди всех. Однажды в бою под станцией Волосово связь с ним была потеряна. Его танк искали много часов и наконец нашли – рыжий, обгоревший. Когда с трудом открыли верхний люк, в нос ударил густой запах жареного мяса.

Не символична ли судьба двух этих полководцев? Не олицетворяют ли они извечную борьбу добра и зла, совести и бессовестности, человеколюбия и бесчеловечности? В конце концов добро победило, война закончилась, но какой ценой? Время уравняло двух этих полководцев: в Санкт-Петербурге есть улица генерала и рядом с ней – улица полковника-танкиста."

Тем, кто знаком с историей битвы за Ленинград, угадать имя танкиста не сложно - это Владислав Хрустицкий, один из самых талантливых танковых командиров Ленфронта. В бою за Волосово 26 января 1944 года он возглавил атаку и погиб от немецкого снаряда. Понятно, что искать танк не надо было, так как всё это произошло на глазах у других экипажей, а "жареное мясо" пусть останется на совести рассказчика.

Генералом же в этом сравнении является Симоняк, и опознаётся он не по высосанной из пальца истории с лубочно-злодейским диалогом, а по названию улицы. Кроме него, именем другого генерала в том районе Ленинграда улицы не называли. Соврал для красного словца Никулин и о "долгой жизни" генерала - он умер в 55 лет от сердечной недостаточности. Между делом, я не могу не отметить, что читатель должен обладать исключительно дурным вкусом, чтобы в тексте, состоящем из категорических обобщений и прямолинейных манипуляций видеть "Глас Истины о Войне".

В защиту Симоняка можно сказать, что его внимательное отношение к подготовке солдат и заботе о них отмечают все известные мне биографии, а его полководческие успехи были обусловлены не швырянием резервов в топку фронта, но тщательной подготовкой и руководством операций. Не везде ему сопутствовал оглушительный успех, но в боях за прорыв и снятие блокады Ленинграда он был без сомнения лучшим командующим дивизионного и корпусного звена. Так, например, 15-19 января 1944 года соседний с ним 109-й стрелковый корпус плотно застрял в Урицке, потеряв несколько сотен человек убитыми, в то время как его войска смогли преодолеть мощную немецкую оборону на Пулковских высотах. С чего у Никулина образовался "зуб" на Симоняка, непонятно. Так или иначе, это высказывание является высосанной из пальца клеветой, как и значительная часть утверждений в его книге.

Сегодня, 83 года назад - освобождение Малоярославца

В начале января 1942 года продолжалось контрнаступление Красной Армии под Москвой. После жестоких и очень кровопролитных боёв в конце декабря был освобождён Наро-Фоминск, что заставило опасавшегося окружения врага начать отвод войск к юго-западу от этого города. Войска 43-й армии, занимавшие позиции вдоль реки Нары, заметили этот отход и пришли в движение после месяца позиционных боёв.

Наступая вдоль Киевского шоссе, войска 33-й армии завязали в последний день декабря бои за Боровск, а 43-я армия преследовала немцев по Варшавскому шоссе. Уже 28 декабря было освобождено Белоусово, а на следующий день советские войска находились всего в 6-7 километрах от центра Малоярославца.

Как сообщает журнал боевых действий 475 полка 53 стрелковой дивизии, "успех операции по-прежнему зависел от внезапности и обхода противника с флангов". Несмотря на попытки немцев организовать планомерный отход, получалось у них это далеко не всегда, и рапорты наступавших частей пестрели сообщениями о трофеях.

В новогоднюю ночь Малоярославец атаковали несколько советских подразделений с разных сторон, и к середине дня центр города был освобождён. Судя по всему, немцы стягивали в город сломанную технику для ремонта, но ни починить, ни отбуксировать её не смогли. Так описан штурм города в документах 475-го полка:

"В 4.30 утра 01.01.42 батальон под командованием капитана Кравченко ворвался в окраину Малоярославца и через несколько минут с других направлений вошли другие подразделения нашего полка. Завязались уличные бои, но враг не был готов к сопротивлению, атака была для него неожиданна. Сопротивлялись отдельные группы автоматчиков, и за ними охотились наши бойцы в течение дня.

Захвачены трофеи: танков - 5; автомашин - 19 грузовых, 5 легковых, 9 санитарных; бронемашин - 8, автомашин отечественных - 25, орудий - 6, пулемётов - 15, автоматов - 20, винтовок около 350, лошадей - 38, повозок 19, овса до 15 тонн, консервов - 50 ящиков, хлеба белого - 2 тонны, мыло - 15 ящиков, убито немцев около 400 человек. Данные эти далеко не полные. В течение дня 1 и 2 января 1942 продолжалась очистка города от автоматчиков."

Наступление этого полка началось из леса к с северу от города, и потому скорее всего в списке трофеев упомянуты именно те бронемашины, которые вы можете видеть на фотографии.

В начале января город посетил писатель и корреспондент Илья Эренбург и написал очерк "Весна в январе", который был опубликован в "Правде". Привожу в сокращении:

"Сначала я считал брошенные немцами машины, потом запутался. Их были сотни. Нагло и жалко глядели на восток морды пушек. Как пойманные слоны, послушно плелись немецкие танки. Я вспомнил слова берлинской сводки: «Мы добровольно укоротили фронт...» Чудаки, они укорачивают костюм вместе с мясом. «Укорачивают» и мимоходом теряют танки...

Дощечка осталась: «Село Покровское». А села нет. Село сожгли немцы. Что видишь по дороге на запад? От изб остались трубы, да скворечники на деревьях. Отступая, немцы посылали особые отряды «факельщиков» — жгли города и деревни.

Когда не успевали сжечь все, жгли самое хорошее. Жгли со смаком. В Малоярославце эти культуртрегеры показали себя вовсю: сожгли две школы-десятилетки, детские ясли, больницу и городскую библиотеку с книгами.

Вот их трупы. А рядом бутылки из-под французского шампанского, норвежские консервы, болгарские папиросы. Страшно подумать, что эти жалкие люди — господа сегодняшней Европы... Часть «господ», впрочем, уже не будет пить шампанского: лежит в промерзшей земле...

Пусть в Малоярославце люди радуются — сегодня снова начала работать электростанция, и в домах светло. Пусть в Боровске вставляют в рамы стекла — люди наконец-то отогреются. Пусть в Ильинском колхозники выветривают и чистят загаженные немцами дома. Все это позади. Красная Армия идет вперед, и она смотрит вперед. Она думает не о Малоярославце, не о Боровске. Она думает о Вязьме, о Смоленске. Перед ней люди, которых нужно спасти от смерти, — русские люди. И по пояс в снегу, не зная усталости, идут вперед любимцы России — бойцы Красной Армии..."

Поздравляю всех своих читателей с наступающим Новым Годом!

Так как в уходящем году у меня главной темой стали флотские дела и водолазы, то и открытка соответствующая.

Вот, что планирую сделать в следующем году в первую очередь:

- опубликовать статью Сильке Арнольд де-Симин о памяти и травме. Мы с Димой Евменовым наконец доделали перевод, теперь будем её вычитывать и шлифовать.

- написать ещё несколько постов в дополнение к делу Соколовой, получить заверенные архивные копии документов и завершить статью примерно к февралю

- писать заметки о Ленинградском отделении ЭПРОНа

- добраться наконец до музея МПВО в школе рядом со Смольным

- хотя бы до конца следующего года закончить многосерийный разбор передачи Мамонтова

- делать посты на памятные даты со своими коллажами из разных городов

- опубликовать отрывки из воспоминаний моряков и водолазов, которые я нашёл в архиве Н.П. Чикера

- планировать новые экскурсии

И многое другое! Увидимся 2 января!

Часть 11, ч.10 - здесь

МЯГКОВ, как и ранее, путает "Англетер" с "Асторией" в качестве места нахождения стационара. Стоит добавить, что к апрелю эта идея была признана неудачной и вместо стационаров организовали столовые усиленного питания.

Далее МЯСНИКОВ начинает говорить о генерале Симоняке, верно отмечая его полководческие таланты. И потом сразу же рассказывает старую легенду, настолько въевшуюся в традиционный рассказ об "Искре", что её повторяют сотрудники Музея-Диорамы. Конечно, немцы не настолько сошли с ума, чтобы регулярно поливать берег водой. В. Мосунов в своей работе о прорыве блокады писал, что никаких упоминаний о таких гидравлических работах в немецких документах не было. Зато была оттепель, из-за которой операцию перенесли с 2 на 12 января, и наледь образовалась естественнным образом.

Дальше же начинается чистое безумие. Оставим "мальчишек, которые ещё держались на ногах" - это я разбирал ранее. Не будем говорить, что зимняя экипировка штурмовых групп - это всё же не признак гениальности полководца, хотя умный командир конечно же должен заботиться об амуниции своих солдат. МЯСНИКОВ предлагает радикально новый взгляд на операцию, от которого у меня вновь перехватило дух.

Оказалось, что всё, что мы знали об операции "Искра" - это ложь. Как и кинохроника. Точнее, от нас скрывали правду, потому что это был секрет. На самом деле всё было так: воружённые ботинками с шипами и "еле держащиеся на ногах" солдаты Симоняка сделали Невероятное. Они рано утром, пока было темно, с Большими Ножами взлетели на ледяную гору, "перерезали весь первый эшелон немцев", а потом и "началась вся эта операция". Жуков, Хозин, Федюнинский, да и Говоров тоже коллективно рвали волосы на голове от горя и досады, так как за полтора года им эта идея в голову не пришла.

Если вы вспомнили анекдот "в Политбюро не дураки, мы вас ночью на Солнце пошлём", то вы вспомнили его правильно. Здесь даже немного теряешься, с чего начать. То, что, как МЯСНИКОВ говорит, не применяли авиацию и артиллерию - это, конечно, очевидная даже незнакомому с той историей человеку чушь. Артиллерию как раз применяли, причём так нестандартно и ювелирно, что рассказ об этом мог бы даже далёкому от военной науки человеку быть намного интереснее слабоумной сказки про ночных бегунов.

Более месяца разведчики наблюдали за берегом и делали вылазки, засекая местонахождение амбразур немецких дотов, "врезанных" в берег Невы. Были созданы закамуфлированные артиллерийские позиции у берега, а прямо перед наступлением в них были заведены 122мм гаубицы, которые открыли огонь прямой наводкам по противоположному берегу. Таким образом пулемётные гнёзда и доты можно было уничтожить, не разрушив лёд. Всё это долго и кропотливо планировалось, многократно проигрывалось на макетах и штабных играх. В результате получилось вот что - опять цитирую Бычевского:

"Около двух тысяч пушек, гаубиц и минометов нацелено на врага... Второй раз прошли на бреющем полете штурмовики 277-й авиационной дивизии...

Наносят третий по счету десятиминутный удар тяжелые батареи по разведанным и засеченным вражеским огневым позициям, штабам и узлам связи. Орудия прямой наводкой раздолбили всю крутизну левого берега... Противник молчит. Он, видимо, оглушен и в буквальном смысле подавлен таким ураганным огнем...

Глухой топот ног по льду. Пустынное поле Невы мгновенно заполняется людьми. Бегут с лестницами, досками, баграми. Криков «ура» не слышно. Солдаты знают, что на морозе перехватит дыхание за семь минут бега... На шестой минуте мы видим, как достигают берега противника первые группы пехоты с саперами, ставят лестницы, взбираются по обрывам.

Видны уже взрывы на противоположном берегу. Значит, саперы Соломахина уже там и расчищают танкам проходы.

Я вижу, как Симоняк выходит на бруствер. На нем черная кубанка и черный полушубок... Все три полка его дивизии форсировали Неву в одном эшелоне. Это широкий, смелый бросок. В резерве у него лишь два батальона.

На льду все-таки лежат неподвижные фигуры, но их сравнительно мало. Там уже работают санитары. Бой быстро уходит на том берегу за первую траншею немцев."

Часть 10, ч.9 - здесь

Если бы в распоряжении Говорова были такие солдаты, которые от крика "Ура!" не могли бежать, то будь он хоть трижды Ганнибалом или Цезарем, победить бы не смог. На Ленинградском фронте действительно был случай в ноябре 1941 года, когда солдатам именно в таком состоянии предстояло атаковать немецкие позиции, и закончилось там всё очень печально.

На самом деле многомудрые эксперты в очередной раз "услышали звон, но не знали, где он". Задача была не сохранить едва теплящуюся жизнь в измождённых солдатах, а позволить им максимально быстро пересечь лёд Невы, не сбивая дыхания. Чем меньше времени солдат проведёт на открытом льду, чем быстрее он достигнет берега, где можно укрыться за складками местности, тем больше у него шансов выжить и победить. Потому бежать надо было максимально "спортивно", пожертвовав известным психологическим эффектом от дружного крика. Так об этом пишет тот же Бычевский как в биографии Говорова:

"часто в землянке на командном пункте 67-й армии командарм генерал Духанов и Говоров уточняют и уточняют детали будущего сражения.

Детали? И да, и нет... За сколько минут солдаты пробегут по льду до вражеского берега? Пять, семь или восемь минут? Но это с автоматом, винтовкой. А со станковым пулеметом или минометом? Кричать на бегу «ура», или сорвешь дыхание в мороз?"

так и в его книге "Город-фронт":

"Бегут с лестницами, досками, баграми. Криков «ура» не слышно. Солдаты знают, что на морозе перехватит дыхание за семь минут бега."

Далее Алексей Говоров говорит о том, что операция из-за болотистой местности могла проводиться только зимой. Утверждение это довольно спорно, так как в районе наступления были незамерзающие болота, из-за которых танки не могли везде идти вровень с пехотой. Кроме того, в конце августа 1942 года наши войска смогли достичь серьёзного прорыва южнее Синявино, и если бы не ставшие неприятным сюрпризом свежие немецкие резервы, у той операции был бы хороший шанс на успех. А вот необходимость форсировать Неву на лодках и понтонах в противоположность перехода её по льду была куда более серьёзной причиной для предпочтения зимы лету.

Далее следует вопрос о питании Жданова и партийной элиты, до сих пор "токсичный" и требующий длительных пояснений. Если коротко, то элита себя не забывала, хотя свидетельств "лукулловых пиров" нет. Жданов скорее всего питался хоть и сытно, но скромно. Что касается пресловутых ромовых бабах и кондитерских изделий, ещё раз дам ссылку на эту статью о кондитерском производстве в блокадном Ленинграде.

Что касается закрытого распределителя, но несмотря на публикации, опровергающие его существование или утверждающие, что в "Елисеевском" была устроена лишь единовременная выдача продуктов представителям академической элиты, я склонен доверять Никите Ломагину как главному авторитету в исследованиях блокады. В этом интервью он говорит о списке из нескольких сотен имён, фигуранты которого могли получать весьма достойный даже по довоенным меркам паёк, проходя со стороны Малой Садовой (Пролеткульта) в "Елисеевский" через "потайной" боковой вход.

Как правило, такие факты используются для обличения советского строя, хотя стоит отметить, что критики никогда не приводят примеры других режимов, где элита в схожих обстоятельствах вела бы себя по-другому, или хотя бы умозрительно моделируют такую ситуацию. На мой взгляд, здесь в очередной раз себе выкопала яму советская пропаганда, ставшая заложником линии на превознесение руководства города как морального идеала, готового пожертвовать здоровьем ради единения с народом. Когда очевидная истина о том, что чиновники не с хлеба на воду перебивались, стала публичным знанием, вместо общих выводов о "природе человеческой во все века" были закономерно сделаны куда более радикальные умозаключения.

Довольно символично то, что на 59.02-07 появляется фотография того, что в музеях и, как ни странно, публичных дискуссиях, является странной фигурой умолчания. Об этом я напишу завтра утром в следующем, последнем в этом году посте.

В начале разбора передачи сделаю несколько оговорок относительно методологии. Я решил сфокусироваться исключительно на фактических ошибках участников, которых уже достаточно для нескольких страниц даже самого лаконичного описания. Я сделаю исключение только в паре мест, которые касаются той темы, которую мы с Дмитрием Евменовым поднимаем в переводе о памяти и травме. Очень многое - да наверное почти всё, что было сказано формально правильно, я бы рассказал по-другому и с другими акцентами, но лучше я это сделаю в своих текстах, чем стану раздувать объём разбора без необходимости.

После короткого вступления ведущего [на Бадаевских складах сгорело от 2500 до 5000 тонн сахара, а не "десятки тысяч"] с 2.12 начинается короткий информационный фильм, который оказался по меркам остальной части передачи удивительно вменяемым. Фотографии поезда, привезшего первый груз в Ленинград с Большой Земли были аутентичными, что можно определить по присутствию на них большого портрета Сталина (в 1960-е годы этот портрет был много где заретуширован). Удивление вызывает только описание встречи - на перроне Финляндского вокзала 10 000 человек не поместилось бы, а о том, что люди опустились на колени, я слышу впервые.

Пассаж о том, что "правда если и замалчивалась, то не искажалась" вызывает некоторое удивление. Мой любимый и самый очевидный пример - отсутствие информации о первых четырёх неудачных попытках прорыва блокады в тематических экспозициях музеев города, равно как и в школьной программе. Замалчивание этих событий явилось прямой причиной искажения исторической правды: именно из-за этой неосведомлённости, вина за которую целиком и полностью ложится на плечи послевоенного советского руководства, появился миф о том, что "Сталин не хотел спасать Ленинград".

Помимо упоминаемых в фильме ром-баб и прочих сладостей в Ленинграде производили целый ассортимент кондитерских изделий, которые в конце 1941 г. становились всё менее съедобными, так как рецептура менялась в худшую сторону почти еженедельно. Руководство города безусловно имело к ним доступ. Насколько Жданов или кто-либо другой имел право есть больше и лучше умирающей матери с ребёнком - сложный и очень абстрактный этический вопрос. Что бы случилось с теми же матерями и всем городом, если бы эти, куда менее вызывающие сочувствие люди, упали в голодный обморок и не отдали требующих немедленного исполнения приказов, вполне очевидно без всяких абстракций.

Единственная серьёзная фактическая ошибка в этом мини-фильме - это утверждение, что самолёты были отозваны из-под Ленинграда в октябре 1941 года (14.18). На самом деле как раз тогда воздушный мост и был организован. Одну группу самолётов отозвали в ноябре 1941 года, а почти все остальные - в конце декабря.

Наиболее проблемным в фильме, не столько с фактологической, сколько с точки зрения нашего понимания блокады и памяти о войне, является разговор о людоедстве и утрате человеческого облика (17.15). В современных исследованиях памяти о войне и Холокосте (и об этом тоже будет перевод статьи Арнольд де-Симин) затрагивается вопрос "facile redemption", "поверхностного искупления". Данный фильм является хорошим примером этого приёма, так как попытка "заглянуть в бездну" немедленно пресекается путём немедленного отвода внимания зрителя к примерам героизма. "Сюда не смотри, туда смотри".

Причина такого "поворота головы рукой" понятна, однако неосведомлённому, но пытливому и наблюдательному уму это не даёт сколь-либо убедительного ответа на вопрос о моральном состоянии людей в то время. В лучшем случае он отправится в самостоятельный поиск и не найдёт ответа, а в худшем он придёт к противоположным сделанным авторами фильма выводам. Как именно об этом говорить просто и прямо, не срезая углы и не впадая в пошлость и макабр - задача титанической сложности. Тем не менее, ответ на этот вопрос должен быть найден обязательно, так как любая фигура умолчания или "ложь во спасение" чреваты той трещиной, которая грозит обрушением всего нашего здания истории о блокаде, которое мы любовно собирали из кирпичиков правды.

Далее - во второй части.

Часть 2, ч.1 - здесь

Что именно послужило причиной масштабной и подробной ревизии дел ЭПРОНа в 1940 году, мне не известно. Историю принятия этого решения надо наверняка искать не в РГА ВМФ, но в РГАСПИ. Ещё ранее, в 1937-38гг, из ЭПРОНа было уволено 147 человек, из которых 67 было арестовано. Так, один из крупнейших специалистов организации, автор учебника "Судоподъём" Вячеслав Кюнстлер был арестован в 1938 году по обвинению в шпионаже и терроризме, но через 2 года освобождён "ввиду отсутствия состава преступления".

В годы наиболее масштабных репрессий руководителю ЭПРОНа Фотию Крылову удавалось выйти сухим из воды. Однако в 1940 году, уже после окончания "Большого террора", удача внезапно от него отвернулась. За ревизию его организации взялся такой инквизитор, как Лев Мехлис, который в тот период занимал пост наркома Государственного контроля.

О том, какая именно риторика в обвинениях ревизора неизбежно означала арест или расстрел, сказать сложно. На мой взгляд, приведённые ниже цитаты из обнаруженного мной в архиве заключения, звучат довольно зловеще:

"...Интедант Алюнов В.Н., с ведома начальника ЭПРОНа Крылова Ф.И., на протяжении ряда лет проводил антигосударственную практику в финансовой деятельности ЭПРОНа... фиктивные прибыли за счёт недоиспользованных средств бюджета и завышения смет подрядчикам на проведение подрядных работ доходило до грабительских размеров..." По сообщению Мехлиса, директорский фонд использовался на "необоснованное" премирование путёвками отдельных сотрудников и строительство дачи начальника. После долгого и подробного описания финансовых махинаций Алюнова Мехоис пишет о: "попустительстве, очковтирательстве и притуплении политической бдительности со стороны начальника ГУ ЭПРОНа контр-адмирала Крылова", который "продолжает линию выгораживания Алюнова". ЦВМА,ф.436,о.27.,д.8,л.15

В постановлении СНК "О результатах деятельности ЭПРОНа" от 06.02.1941 года Молотов и Чадаев (наверняка взяв за основу доклад Мехлиса) красок тоже не пожалели: "Распущенность финансовой дисциплины в ЭПРОНе открывала возможность для расхищения государственных средств... В Московской экспедиции ЭПРОНа шайка преступников путём жульнических махинаций расхитила свыше 1 миллиона рублей. При ревизии Экспедиции Северо-Западного района ЭПРОНа Наркоматом Госконтроля обнаружено значительное количество подложных денежных документов...

Начальник ЭПРОНа т. Крылов, вместо выдвижения на руководящую работу людей, имеющих специальное образование, специальный опыт и показавших свою способность на деле, ориентировался на бескультурие, подбирал в аппарат малограмотных работников, окружая себя негодными и нередко явно сомнительными дельцами. Управленческий аппарат ЭПРОНа оказался засорён этими элементами".

Не обладая всей информацией, делать выводы о справедливости этих обвинений сложно. Через год-два после масштабной чистки опытных кадров было бы странно, если бы на их места немедленно встали столь же опытные люди с профильным образованием, которые при этом были бы преданные делу партии бессеребрениками. С другой, ЭПРОН был в своей сфере монополистом, работавшим на хозрасчёте, и потому искушение получить сверхприбыли было велико. К этому можно добавить искушение "медными трубами", что во все времена создавало гремучую смесь. Так, в одном из писем Б.В. Земскова Н.И.Чикеру упоминается случай с одним из высокопоставленных начальников Каспийского отделения, который растратил 5000 рублей, но был спасён Крыловым посредством списания этих убытков и переводом на другое место работы.[РГА ВМФ,ф.2243,о.3,д.39,л.3(об)]

Почему Крылов отделался только выговором, сказать сложно. Возможно, Мехлису намекнули, что если он окончательно доконает единственную организацию, способную поднимать корабли, то ему придётся их поднимать самому и без скафандра. К худу или к добру, в начале 1941 года в ЭПРОНе прошла ещё одна чистка, пусть и меньших размеров, и Крылову пришлось искать ещё более честные и патриотичные кадры. Ключевой же вопрос о взаимодействии организации с флотом хотя и был поднят в теории, но так и повис в воздухе, и решать его пришлось на ходу.

Вчера мой спокойный вечер был разорван в клочья присланной друзьями ссылкой на запись передачи Аркадия Мамонтова о блокаде. Я по своей наивности думал, что рассказ Тамары Эйдельман переплюнуть никто не сможет, но вот наконец-то собрался конклав патриотических историков, который по своему научному весу превосходит её раза в четыре, а по физическому - раз в семь.

Канонада их интеллектуальных залпов была оглушительней артподготовки в битве при Сомме, и я провёл почти 3 часа в состоянии нестихающего изумления, просматривая видео и делая пометки. Сейчас спрашиваю помощь зала, как именно выкладывать разбор: серией заметок или одним большим текстом у себя на сайте?

С одной стороны, большие тексты редко кто читает, с другой - было бы неплохо весь текст иметь в одном месте. Пока что склоняюсь к тому, чтобы сначала выложить порциями, а потом склеить их воедино на одной странице сайта.

Небольшой анонс:

- беби-бум в блокадном Ленинграде в 1943 году - женщины весом 40кг массово рожали нормальных детей и не жаловались

- икона, остановившая немцев на подходах к Колпино

- шведы, французы, и марокканцы(!), осаждавшие Ленинград - "вот этот вот Евросоюз"

- а также американцы, заставившие Сталина дружить с финнами после войны и всё им простить.

Дабы вы не подумали, что я тут отвлекаюсь на мелочь и ерунду, вот список приглашённых экспертов:

Мягков Михаил Юрьевич - доктор исторических наук, профессор кафедры всемирной и отечественной истории МГИМО, научный директор Российского военно-исторического общества

Мясников Александр Леонидович - писатель, историк; главный редактор исторического парка "‎Россия - моя история"

Залесский Константин Александрович - историк, журналист, вице-президент Ассоциации историков Второй мировой войны имени О. А. Ржешевского

Суржик Дмитрий Викторович - главный специалист Национального центра исторической памяти при Президенте Российской Федерации, кандидат исторических наук

Если судить по титулам и регалиям это однозначно цвет российской исторической науки.

Поскольку сегодня мой визит в архив был остановлен лично Президентом Российской Федерации, у меня появилось время написать первую часть разбора.

Часть первая

История рождения ЭПРОНа звучит как сказка или сюжет из научно-фантастического романа начала 20 века. В 1923 году в ГПУ обратился морской инженер В.С. Языков, который предложил чекистам отличный план добыть кучу золота. В 1855 в районе Балаклавы штормом невероятной силы было разбито множество кораблей, в том числе и новейший пароход "Принц", перевозивший жалование британским солдатам - по тогдашним ценам около 20 миллионов рублей золотом. С тех пор идея поднять эти сокровища будоражила умы многих энтузиастов, но все их затеи так ничем и не заканчивались. А нужно было всего-то организовать поиски на морском дне площадью в несколько квадратных километров.

Языков был по всем внешним признакам очередным прожектёром, и по идее, ему должны были указать на дверь. К счастью для него, высокие посты в органах безопасности тогда занимали люди, которые ещё совсем недавно грабили банки, а потому идея быстро прийти к успеху показалась им привлекательной. К тому же они не очень понимали, как работает бюрократия, и по своей наивности ценили реальный результат выше формальной отчётности. В итоге тот самый Генрих Ягода дал добро на ассигнование средств. Была образована Экспедиция Подводных Работ Особого Назначения, и процесс пошёл.

В бухте, где затонул "Принц", водолазы обшарили каждый сантиметр, подняв кучу якорей, цепей и прочих предметов, которые были остро необходимы для только зарождавшемуся советскому торговому флоту. Сам же корабль поднять не удалось, так как он был разбит на куски и задавлен горными породами. Всё, что с него удалось снять, это было 7 золотых монет. Случились это на лет 15 позже или в наши дни, все эти люди дружно бы отправились в Сибирь за растрату государственных средства и невыполнение KPI. "Мама сказала золото, мама сказала "Чёрный принц", и где оно всё?" Однако Ягода не только простил авантюристам этот провал, но даже стал им потворствовать как какой-нибудь венчурный инвестор.

И всё же своё сокровище на дне моря ЭПРОН нашёл, притом самым неожиданным образом. В 1926 году японская фирма, незадолго до того успешно поднявшая корабль с золотом со дна Средиземного моря, обратилась к Советскому правительству с просьбой разрешить им поднять знаменитый "золотой корабль". Получился анекдот про КГБ и огород, только наоборот: чекисты разрешили японцам искать и забрать себе все сокровища на том условии, что те при любом результате оставят всё своё оборудование и передадут технологии - тогда самые передовые в мире. Не ожидая такого коварства и веря, что у них "инфа-сотка", японцы согласились, и предсказуемо ничего не нашли. В результате ЭПРОН и советское государство за бесплатно получили специально заказанный японцами в Германии для этих целей землесос, плашкоуты и новейшие водолазные маски.

За годы работы "под крылом" ОГПУ ЭПРОНовцы своей авантюристской деятельностью заработали себе славу если не на уровне лётчиков дальней авиации и полярников, то как минимум сопоставимую с ними. ЭПРОН доставал со дна морского множество кораблей, в том числе английскую подлодку, башни линкора "Императрица Мария", и даже вызволял из ледового плена ледоколы. Отделения экспедиции появились не только на Чёрном море, но и на Балтике, на Каспии, а также на Тихом и Северном Ледовитом океане.

В 1931 году ЭПРОН перешёл от чекистов к Наркомату путей сообщения, и до 1940 года ещё несколько раз сменил государственных кураторов. Всё это время организация действовала на хозрасчёте, что позволило ей получать прибыль, причём немаленькую. В советском государстве такие финансовые вольности закончились в конце 20-х, а в конце 30-х выглядели совсем неприлично.

Но вот авантюристы во власти сменились наконец людьми с правильным государственническим мировоззрением, которые отошли от кровавого хаоса революционного террора в сторону научно обоснованных цифр количества шпионов на квадратный метр площади в единицу времени. Как ни старался "крёстный отец" ЭПРОНа приспособиться к новым трендам, даже перевыполнение расстрельных квот ему не помогло. А через 2 года пришла очередь и созданной им организации. Но об этом - в завтрашнем посте.

Сегодня случайно оказался рядом с Левашовским хлебозаводом, который несколько лет назад был переделан в бизнес центр. В этом здании в годы блокады выпекали хлеб для жителей Петроградской стороны, и благодаря близости к реке работа на нём не останавливалась даже в те дни, когда прекращалась подача воды от водонасосной станции. В память о блокаде девелопер организовал небольшой мемориал, до которого я дошёл только сегодня.

"Пространство памяти" организовано в виде небольшой комнаты, где на стены с прямоугольными экранами-окошками проецируются фасад дома, претерпевающий метаморфозы военного времени. Повествование идёт по стандартной схеме: мирные звуки уличной жизни 1941 года прерываются воем сирен и взрывами бомб, фасад облезает, покрывается инеем и трескается. Потом в окнах начали вспыхивать и исчезать имена жителей, погибших в домах на соседних с хлебозаводом улицах, будто надписи на ячейках колумбария. Заканчивается сеанс салютом и образами послевоенной жизни.

Объяснения происходящему не было ни до сеанса, ни во время, ни после. В комнату кроме меня зашла молодая пара, которая минут через 5 после начала вышла, очевидно не вполне понимая суть происходящего. Поясняющего рассказа о блокаде или этом аудиовизуальном перформансе я нигде не нашёл. Только выйдя из комнаты внимательно осмотрев стенды на стене, я обнаружил, что одним из авторов выступил "Дом культуры Льва Лурье". Длинный перечень имён в окнах получил своё объяснение - именно Лурье много лет продвигает идею с чтением "мартиролога" ленинградской блокады в день 8 сентября.

Подробно критиковать его концепцию у меня не хватит места в посте, и я ограничусь лишь тем, что его исключительная концентрация на смерти и страдании ничем не лучше и достовернее ура-патриотической политиздатовской теории блокады. В данном случае меня поразило удивительное сходство двух разных мемориальных проектов от если не противоположных друг другу идеологически, то явно разнонаправленных подходов к исторической памяти.

И условно "либеральный" Лурье, и условно "патриотические" авторы мемориала жертвам геноцида в Зайцево отказываются от текстов о сути и смысле события, карт и даже фотографий жертв. Пространство блокадной памяти для них - самодовлеющий и невысказываемый комок скорби, в который необходимо окунуть зрителя для его психологического "причащения к правде о войне". В обоих случаях авторы пасуют перед задачей дать хотя бы малейшее объяснение этим событиям настолько, что не поставили даже короткой справки перед входом. Ни те, ни другие не способны были выработать связное повествование - только немой крик ужаса. Как написано в короткой аннотации, это "сакральное место, где можно подумать о важном". Они раскладывают стол, но дать пищу для ума не могут и не хотят.

В Зайцево есть лица, но нет имён, здесь же есть имена, но нет лиц. В результате у стороннего наблюдателя не возникает простой человеческой эмпатии, для которой любовь и сочувствие являются ключевыми элементами. Но эти чувства индивидуальны, а полюбить абстрактное и безликое сообщество людей невозможно. Ссылки на то, что это "пространства памяти и скорби обо всех" и истории отдельных людей не поместятся в блокадную гекатомбу либо глупы, либо неискренни. В любом европейском мемориале Холокоста, что я видел, обязательно были и личные истории, и описания событий. Интересно, что если от государственных учреждений мы привыкли не ожидать многого, то куда более "европейский" Лурье со товарищи мог бы и воспринять передовой опыт. В очередной раз убеждаюсь, что все они вышли из одной шинели: "советский-антисоветский, какая разница?"

Эта "борьба и единство противоположностей" напомнила мне о том, что я хотел написать проблеме "восторженного краеведения" по всем сторонам политического спектра и борьбы за историческую память. На следующей неделе постараюсь выложить пост.

22 декабря 1941 года - освобождение Одоева

В этот день конники 1 гвардейского кавалерийского корпуса генерала Белова, преодолев покрытую льдом реку Упу, ворвались в центральные кварталы Одоева в его северной и восточной части. В то же время с юга немцам грозила окру приданная кавалеристам 322-я стрелковая дивизия, которая завязала ожесточённые бои за деревни на окраинах города. По дороге на Белёв потянулись обозы отступающих немцев, однако остававшиеся в городе арьергардные отряды сражались до раннего утра 23 декабря, когда город был окончательно очищен от врага.

К началу Великой Отечественной и советская, и немецкая армия использовали конную тягу в обозах, но кавалерия на поле боя уже считалась едва ли не анахронизмом. Хотя в те годы и были зарегистрированы редкие случаи успешных сабельных атак, использовались конники почти всегда как драгуны - мобильная пехота. Однако в декабре 1941 года под Москвой для Красной Конницы счастливо "сошлись все звёзды". В своей классической роли мобильного войска, преследующего отступающего противника, у которого техника застревала в снегах или отказывала от сильного холода, кавалерия вновь блистала как сотни лет назад. Тем более когда её вёл в бой такой опытный и талантливый командир, как генерал-майор Белов.

Красной Армии получалось освобождать города и ранее в том году: в ходе контрударов под Сольцами, Ельней и в менее масштабных операциях. Тогда сроки вражеской оккупации составляли тогда от нескольких дней до пары недель, и после освобождения было сразу видно, кто из местных жителей с готовностью встал на путь предательства, а кто сторонился сотрудничества с немцами. Однако количество времени под властью врага переходило в качество острой моральной проблемы: согласиться на сотрудничество или умереть. Об этом рассуждал поэт и фронтовой корреспондент Константин Симонов, посетивший Одоев вскоре после его освобождения:

"...[Город] представлял собой невеселое зрелище и был сильно побит — очевидно, не только немецкими, но и нашими бомбежками. Кроме того, немцы, уходя, успели кое-что поджечь. Во всем городе были разбиты окна. Население на три четверти разбежалось по окрестностям и только сейчас начинало собираться. По улицам шли растерянные люди. Они заглядывали в дома, в пустые окна, и горестно пожимали плечами...

...В комнате не было еще ничего, ни одного стула, только кривоногий стол. Но в соседней уже толпились первые посетители, и среди них начальник местного коммунального хозяйства, инженер, который при немцах восстановил здесь разрушенный водопровод. Об этом нам сказал председатель райисполкома.

- Сейчас будем с ним говорить, - сказал он.

И мне независимо от данного случая пришла в голову мысль, что в городе, который занят немцами и в котором остались жители, возникает много сложных человеческих проблем. Скажем, хотя бы эта: вот инженер-коммунальщик; он застрял в городе, по какой-то причине не успев уйти с нашими войсками. Предположим, что это честный советский человек. Но его вызывают немцы и говорят, что вот в этом городе живут ваши, русские, а взорванный водопровод не работает, наладьте его. Спрашивается, что он должен делать? С одной стороны, плохо идти на службу к немцам, а с другой стороны, плохо оставлять город без водопровода...

...В городе живут женщины с детьми, дети хотят есть, а снабжение могут получить только те, кто работает или служит. И вот мать троих детей — именно такой случай был в Одоеве — идет работать при немцах в городской магистрат машинисткой. Не потому, что она любит немцев, и не потому, что хочет изменить Родине, а просто потому, что ее детям нечего есть, а если она будет работать машинисткой, то получит свои триста или двести пятьдесят граммов хлеба.

Иногда, находясь на войне, забываешь о том, что быт остается бытом, хлебный паек — хлебным пайком, коммунальное хозяйство — коммунальным хозяйством, а дети — детьми. И фигура какого-нибудь отъявленного мерзавца и предателя несравненно менее важная проблема для пера писателя, чем проблема вот такой машинистки городского магистрата, матери троих детей..."

Сегодня я хотел бы на время закрыть тему Соколовой, несмотря на то, что об этом деле ещё можно написать с дюжину постов. У меня остаётся ещё много параллельных проектов вроде рассказа об эволюции финской русофобии и перевода статьи об исторической травме, которые остались в стороне из-за ежедневного описания находок в архиве Н.И. Чикера. Кроме того, хотелось бы найти время на посты о годовщине освобождения городов Подмосковья.

Однако ранее я обещал описать два главных аргумента Соколовой и её сторонников в пользу её участия в работах на озере. На первый из них, воспоминания главного инженера 27 отряда ПТР В.К. Карпова, я дал достаточно полный ответ в нескольких предыдущих постах. Теперь настал черёд официального документа, на который Совету ветеранов указывали в качестве доказательства участия Соколовой в работах на озере.

Фактически из всех найденных ответов архивный адрес документа приводится только в письме Зиновия Русакова, который в 1970-е годы работал в музее истории Ленинграда. В ответе капитана Гайдара из военного отдела редакции "Правды" не упоминается ни адрес, ни название документа, и говорится лишь, что слова Соколовой "подтверждаются архивными данными". Ещё раз я увидел упоминание "подтверждающего слова Соколовой рапорта" в совсем недавней статье.

Учитывая, что ни в одной известной мне публикации или письме иные документы в подкрепление слов Соколовой не упоминались, можно смело сделать вывод о том, что речь идёт именно о нём. Я также сомневаюсь, что Русаков или "правдисты" обращались в архив и запрашивали этот документ, так как если ни работавший в той структуре Н.И. Чикер и знавший, "где копать", ни ваш скромный слуга таких документов обнаружить не смогли, то и куда менее озабоченным их поиском людям это вряд ли удалось бы сделать. Потому можно вполне обоснованно полагать, что документ этот запросила сама Соколова.

Итак, о чём нам говорит этот рапорт? Во-первых, он подтверждает, что Соколова работала не в Ленинграде, так как она прибыла в город в командировку. Во-вторых, все её действия согласно рапорту можно охарактеризовать как "первичная рекогносцировка на местности". Ни о каких работах, произведённых ей лично, она не сообщает. Её отправили из Москвы в качестве "глаз руководства" и специалиста подводно-технического отдела, чтобы сделать приблизительное заключение об объёме работ.

Служебные командировки в ЭПРОНе могли иногда длиться месяцами (я видел примеры отправки сотрудников ГУ на Каспий на несколько месяцев и т.д.), но это точно не случай Соколовой. О встречах с ней в мае-июне в Москве сообщают сотрудники ЭПРОНа в своей переписке с Чикером. Да и сама Нина Васильевна не предоставила никаких других документов о своей работе на озере, то есть эта бумага с очевидностью была её самым лучшим аргументом.

Была ли в итоге Нина Соколова сопричастна к строительству трубопровода? Безусловно да, как и весь персонал Главного Управления ЭПРОНа, дававший ценные указания и помогавший с подготовкой проектной документации. Она в некоторых интервью, а также в письме Чикеру пишет, что "вся документация проходила через неё". Это мне ещё предстоит выяснить в архиве, но пока можно взять эти слова на веру. Насколько значимы были "ценные рекомендации" из Москвы, сказать сложно, однако начальник Ленинградского отделения Чарнецкий в отчёте за 1942 год писал буквально следующее: "АСУ (ЭПРОН) ВМФ практически ЭПРОНу КБФ не оказало никакой помощи" [ЦВМА,ф.171,о.1,д.15,л.39]. Эти слова можно счесть предвзятыми, но объективная реальность блокады заставила многие отделения крупных общероссийских организаций действовать полуавтономно. Так или иначе, план подводных работ был разработан Ленинградским отделением с минимальной помощью извне.

Соответственно, из этого скромного вклада ГУ можно попробовать высчитать личный вклад Нины Васильевны, занимавшейся пересылкой бумаг в Ленинград и обратно. Называть же это "участием в строительстве" было бы насмешкой над памятью Чарнецкого, Карпова, и всех тех героических водолазов, которые в шторм и под бомбёжками укладывали трубы на дно Ладоги.

Итак, сегодня пятница, и потому пост о политдонесениях.

Политуправление: "Всем выгладить форму, надраить палубу, отделить мешок чечевицы от гороха и вот вам список из 50 тем по политинформации, всё сделать ко вчерашнему дню и в лучшем виде"

Комиссар корабля: "Say no more!"

Политуправление: "Правильный выбор темы политинформации имеет большое значение в достижении более осязательных и действенных результатов в работе. На гидрографическом судне "Лот" ухитрились провести 30-минутную информацию по теме: "Положение на фронтах Отечественной войны, события в Африке и маскировка кораблей". Вполне понятно, что такие информации никакой пользы не дают, а иногда наносят агитации вред".

ЦВМА,ф.171,о.3.,д.15,л.73-74. Обзор политуправления КБФ за 17 апреля 1943г.

Вот это находка!

Пишу сейчас прямо из архива. В деле с личной перепиской обнаружились письмо В.К. Карпова. Он был главным инженером 27-го отряда подводно-технических работ на Ладоге и непосредственно руководил строительством бензопровода по дну Ладоги летом 1942 года. На его авторитет и авторитет его статьи ссылались практически все журналисты и редакции газет и телевидения, когда отвечали на возмущённые письма Совета ветеранов ЭПРОНа. О его связи с Соколовой я писал в предыдущем посте, а здесь он вполне открыто и без всякой двусмысленности говорит о роли Нины Васильевны:

Письмо В. К. Карпова Н.И. Чикеру. Получено 14.10.72

Что касается Нины Васильевны, то на Ладожском озере в 1942 году (т.е. при прокладке трубопровода и кабелей её не было. Она приехала в Ленинград в августе м-це 1943 г. и сменила меня в должности главного инженера 27 ОПТР. С 1-го сентября 1943 я был в Москве, в АСС ВМФ. [В Ленинграде она появилась 5 апреля 1943 года. Первое упоминание о ней в документах я увидел в деле Ново-Ладожской базы, она была там с 27 по 29 мая 1943г. Скорее всего с апреля по август 1943г. она выполняла какие-то задачи на Береговой Базе АСС КБФ на Петровском острове и на Ладоге в качестве водолаза появилась только в августе месяце - А. Ш.] Думаю, что на Невской Дубровке её также не было, потому что если бы была здесь, то мы бы встретились, т.к. были дружны, да и сейчас находимся в самых хороших отношениях. В Ленинград в прошлом году приехал корреспондент "Комс. правды" т.Фёдоров, он напечатал в газете статью "ОС-6 - Дорога Жизни". В ней объективно сказано о бензопроводе ("Комсомольская правда" от 21.01.1971г.) У вас, вероятно, есть книга - "Ладога родная", там я достаточно подробно пишу о её роли (правда с её слов) по прокладке бензопровода и указываю, что с середины августа 1943г. её назначили главным инженером отряда. До этого времени её в Ленинграде не было.

...Из Москвы к нам (в 27-й Отряд ПТР) никто не приезжал (я имею в виду 1941, 1942 и до августа месяца 1943 года). Насчёт ранения и контузии Н.В. я слышу впервые. Думаю, что это ошибка.

В следующем письме он добавляет: "...Фёдоров знает роль Н.В. в работе по трубопроводу и потому о ней он ничего не написал в своей статье в "Комсомольской правде"... Л. 11(об)

Кто же реально укладывал трубы в штормовую погоду и под бомбёжками? Карпов только навскидку приводит несколько фамилий, хотя только из ЭПРОНа их было минимум ещё несколько десятков человек, и не только водолазов:

М. Н. Чарнецкий [начальник Ленинградского отделения ЭПРОНа, капитан 1 ранга - А. Ш.] на наших работах бывал очень часто: первое время - каждый день, потом через день-два.

В.А. Михайлов, как командир отряда, бывал каждый день. Он лично руководил работами по прокладке всех пяти кабельных линий через Ладожское озеро. При прокладке пятой линии он был ранен (был налёт немецкой авиации), но остался до конца на работе. В этот день был убит водолаз Садовский, ранен водолаз Пестеров; были жертвы и среди сотрудников Ленэнерго.

В моих материалах, которые я печатаю на машинке и вышлю вам в ближайшие дни, я пишу о всех участниках отряда ПТР (инженеры, водолазы, и т.д.), пользуясь данными книги "Ладога родная"; это документальные данные, составленные не только мной, но и Королюком, Соколовым Б.Н., водолазами - Молчановым, Сазоновым и др. М.Г. Королюк умер 3 года тому назад.

ЦВМА (сейчас РГАВМФ),Ф.2243,о.3,д.39,л.9,9(об),10,10(об),11(об)

Согласно мобилизационному плану, ЭПРОН в случае начала войны должен был быть выведен из состава Наркомата морского флота и переведён в подчинение НК ВМФ. Однако к 1941 году помимо этого постановления, по сути лишь декларации о намерениях, не было сделано ничего.

Большую и сложную в техническом отношении гражданскую структуру нужно было "вписать" во флотскую систему управления, или хотя бы сделать некие подготовительные шаги к этому. Флотское же руководство, видимо, рассуждало в таком ключе, что "мы воюем, а вы нам помогаете - чего сложного?" или же не рассуждало вообще. Потому не проводилось не только каких-либо совместных учений, но и даже понимания о том, как этот ЭПРОН использовать, не было.

Я задумал этот пост пару дней назад, и сегодня нашёл совсем свежую статью, подтвердившую мои предположения. На флоте не только не было своей службы судоподъёма, но сама идея об этом была едва ли понятна флотским чинам. То есть за живучесть кораблей, несомненно, готовы были бороться, но "что утонуло, то утонуло - потом достанем как-нибудь".

В итоге Ладожское отделение ЭПРОНа оказалось в положении ополченцев лета 1941-го: даже если они понимали, что им нужно делать, то как именно это делать, с кем взаимодействовать и кто у них вообще командир - неясно. Что ещё хуже, Ладожская Военная Флотилия сама по себе была "внезапно" созданным ad hoc формированием.

Командование флотилии летом 1941 года менялось несколько раз, как и её задачи, которые из поддержки небольшого количества войск "на всякий случай" выросли до их срочной эвакуации и снабжения 3 миллионов человек. К тому же в самом начале блокады была потеряна главная база и порт флотилии в Шлиссельбурге. Оставались Осиновец и Морье, где портов вообще не было, а также плохо приспособленная для размещения озёрной флотилии Новая Ладога, так как она была больше ориентирована на проводку судов из Волхова в Ладожские каналы.

И вот в едва справляющуюся со стремительно ухудшающейся обстановкой структуру, которая в самой себе толком не может навести порядок, "запихивают" корабли ЭПРОНа. Причём миссия у них из разряда "полезной помощи" становится вопросом выживания как флотилии, так и всего города. Барж на Ладоге было очень мало, новые привезти неоткуда, и каждую потонувшую скорлупку нужно было кровь из носу - но вытаскивать. В годовом отчёте руководителя АСО ЛВФ капитана II ранга Серебрякова за 1942 год эта ситуация описывается так:

"...Аварийно-спасательная служба на Ладожском театре в первый период Великой Отечественной Войны не имела оформленной организации с конкретными задачами, как отдел или подразделение ЛВФ. Спасательные корабли номинально числились входящими в Невско-Ладожскую группу ЭПРОНа, которая возглавлялась интендантом I ранга тов. Загвоздкиным, но практически они, особенно с/к "Сталинец", не имели никакой связи с этой группой по 20-30 суток, до случайной встречи кораблей, на одном из которых (с/к "Водолаз") находился командир группы. С получением задания, которое давалось помимо командира группы, корабли расходились, не имея никакой связи с командиром.

С прибытием в какой-либо из районов Ладожского озера, корабли поступали в распоряжение старшего командира или района, на весь период пребывания в этом районе. С уходом из этого района, связь с этим командиром прерывалась и корабли в новом районе поступали в распоряжение другого командира. Каких-либо руководящих указаний, приказов и прочего на корабли не поступало и отчётов по работе, учёта и ответственности материальной никто не только не требовал, но составленные и предъявленные никто не принимал.

Деятельность кораблей в этот период в основном заключалась в выполнении боевых операций в непосредственном соприкосновении с противником (десантные операции, подвоз боеприпасов и продовольствия на огневые позиции, переброска частей РККА и проч.) и попутно с этим оказание помощи в ходе боевых действий. Поэтому аварийно-спасательную службу ЛВФ в 1942 году пришлось налаживать, начиная с приведения в порядок самых элементарных вопросов организации..."

ЦВМА, Ф.171,о.1,д.45,л. 71-72

Благодаря "внезапно открывшимся обстоятельствам" дело Нины Васильевны Соколовой я смогу закрыть если не до конца этого года, то наверняка в начале следующего. Сегодня, говоря с одной из сотрудниц ЦГА, я вскользь затронул эту тему и упомянул о том, что наверняка ветераны ЭПРОНа должны были о Соколовой что-то знать. Скорее в порядке риторического жеста - "Разве можно найти архив ветеранской организации? Это же наверняка не сохранилось", чем желая всерьёз что-то искать, я набрал в поиске "ветераны асс ладожская флотилия".

Через секунд 20 на моём экране было то, что вы видите в закреплённых картинках. Завтра пойду регистрироваться и закажу дела. Судя по другим описям фонда контр-адмирала Чикера, там есть ещё очень много интересного. Я сразу заприметил воспоминания того самого Ивана Демидова, который "всю войну был капитаном "Сталинца" и потом стал секретарём Совета Ветеранов ЭПРОНа.

Также будет крайне интересно посмотреть "справку об освобождении Чикера из мест заключения МВД в 1955 году со снятием судимости и поражения прав", так как это не упоминается ни в одной из найденных мной его биографий. В некоторых источниках пишется, что он "с 1950 по 1956 год выполнял спецзадание в Германии".

В качестве отдельной единицы хранения выделена икона святого Николая - не самый типичный предмет в наследии высокопоставленного советского командира.

И главное сокровище фонда - воспоминания ветеранов, причём не только неопубликованные, но и черновики тех, что были напечатаны, но прошли цензуру и подгонку под "правильный" советский нарратив. Чувствую, что в этом архиве я пропаду на пару месяцев, благо что ездить придётся не в Гатчину, а в самый центр города, на Миллионную.

Почему я не нашёл всего этого раньше? Сейчас это кажется очевидным, но во-первых, на сайте РГА ВМФ написано, что на Миллионной хранятся документы только до 1940 года. Сотрудники гатчинского архива с полной уверенностью это подтверждают. А так как этих документов в Гатчине нет, то их нет и в других местах. Во-вторых, я просто не подозревал, "а что, так можно было?"

При этом с гатчинским архивом я пока не прощаюсь, так как остаётся ещё немало документов Главного Управления ЭПРОНа, которые предстоит изучить. В настоящий момент как раз туда еду на утренней "Ласточке".

Мне очень хотелось написать всё одним постом, но и без того пришлось сильно порезать предыдущий текст, потому публикую отдельно. В нескольких десятках метров от мемориала солдатам 16-го пограничного полка НКВД, которые под командованием капитана Джаманкула Дженчураева яростно бились за Юшково, находится мост через реку Десну. За 83 года ландшафт немного изменился, но к счастью, складки местности и повороты дорог всё те же. На этом месте 4 декабря 1941 года была сделана знаменитая фотография корреспондента Ивана Шагина, коллаж с которой я прикрепил к посту. (На заднем плане видна северная часть деревни, за которую развернулись ожесточённые бои вечером 2 декабря 1941 года)

Авторская подпись её такова: "В числе красноармейцев, вступивших в отбитую у фашистов деревню Юшково, был красноармеец Михаил Коломейцев, бывший колхозник этой деревни. Как родного сына, встретила его колхозница Ксения Васильевна Федотова. Она рассказала ему о зверской расправе фашистов, учиненной над ее мужем, заместителем председателя колхоза, другом М. Коломейцева".

Надо сказать, что немцы проявили удивительную "работоспособность", учитывая бессонную ночь в боевых условиях. За неполный день пребывания в деревне, постоянно отражая атаки советских войск, они находили время искать и казнить неугодных им жителей. В книге В.М. Мельникова приводятся довольно обширные выдержки из воспоминаний немецких солдат, оккупировавших Юшково, но о казнях они скромно умалчивают, так же как и о "панцершоколаде", без которого дело явно не обошлось.

Несмотря на расправы и жестокий бой, некоторым жителям деревни удалось не только спастись, но и спасти раненых советских солдат. За этот подвиг три сестры Шинковы: Антонина, Александра и Пелагея получили медали "За отвагу". Текст награждения можно увидеть на "Памяти Народа", а фотографию сестёр и статью о них я нашёл только здесь.

Рано утром 1 декабря на линии фронта к югу и северу от Наро-Фоминска начинается мощная канонада, после которой в 6.45 пришли в движение дивизии 4-й Армии Вермахта. Несмотря на то, что сил у немцев откровенно не хватало для глубокого прорыва, расчёт в очередной раз делался на выучку и тактическое мастерство, а моральный дух солдат должна была укрепить мысль о том, что это будет последнее напряжение сил, после которого наступит конец войне.

Вырвавшись на Наро-Фоминское шоссе к северу от города, немцы устремились в двух направлениях. Одна боевая группа стала продвигаться вдоль шоссе на Кубинку. Там ей сначала посчастливилось нарваться на несколько тяжёлых фугасов, в результате чего она потеряла несколько танков и командира батальона. Когда с подпорченным настроением группа подошла к Акулово, неудача улыбнулась им во второй раз в виде такого экзотического препятствия, как роты фугасных огнемётов в засаде. После этого день у немцев окончательно не задался, и хотя бои вокруг Акулово продолжались до 4 декабря, продвинуться дальше там они не смогли.

Второе направление было куда более опасным. Двигаясь по лесной дороге параллельно Киевскому шоссе, немецкая боевая группа, включавшая пехотный полк, дивизион штурмовых орудий и ещё несколько подразделений, начала глубокий обход наших позиций. Правда, здесь тоже не обошлось без приключений. Если на севере пыл немцев охладила огнемётная засада, то на востоке вместо деревни Кутьменево, где они планировали переночевать, обнаружилось только несколько сараев. После устройства Алабинского полигона в конце 30-х деревня были расселена, а карты немцы обновить не успели.

Не найдя ожидаемого ночлега, они заняли круговую оборону на господствующей высоте 210.8, и достаточно успешно смогли отразить ночную атаку стянутых туда немногочисленных подразделений генерала Ефремова. К утру 2 декабря для советского командования ситуация начала становиться из угрожающей почти катастрофической, так как если бы немцы вырвались глубже в тыл, то кроме одного полка НКВД на всём пространстве до Москвы других войск не было. Как пишет В. Мельников, в 5 километров к югу от их позиций, в Яковлевском, был штаб 33 Армии, но немцы отказались от "синицы в руках" ради ожидавшего далее на востоке "журавля" большого окружения.

В второй половине дня 2 декабря немцы без боя заняли Юшково и Бурцево. До Киевского шоссе оттуда было 2,5 километра, до Минского - 7. И если дорогу на юг успели перегородить несколько танков полковника Сафира, то на севере немцев ждал неприятный сюрприз в виде 20-го танкового полка, который генерал Говоров успел оперативно отправить на "перехват" немцев. В 17.00 начинаются жестокие бои за Юшково, в которых отличились как танкисты, так и батальон войск НКВД капитана Джаманкула Дженчураева. В истории 258-й пехотной дивизии написано, что советские войска до конца дня атаковали деревню 6 раз:

"Вскоре русские ворвались в деревню. В Юшково танки вели себя как хотели... Перебегая от одного дома к другому, солдаты пытались спрятаться от их огня, но нигде не могли найти спасения... В бой был брошен последний резерв штурмовых орудий, которым прямыми попаданиями удалось поджечь 2 тяжёлых вражеских танка Юшково, несмотря на огромные потери, осталось в наших руках"

Именно эти бои сыграли решающую роль в задержке немецких войск и спутали их планы. Понеся серьёзные потери и не имея резервов, немцы решают отступить. Здесь В. Мельников, опираясь на документы с обеих сторон, показывает, что никакого лихого штурма Юшково в начале 3 декабря, как это иногда освещается в советских источниках, не было. Ещё ночью немцы сняли посты и начали организованно отступать к Наро-Фоминску, а по наступавшим на деревню войскам стреляли стоявшие в километре от села орудия, оставленные в качестве арьергарда. Причём уйти боевой группе удалось в полном порядке, уведя с собой раненых и с минимальными потерями. На тактическом уровне немцы в очередной раз оказались на высоте, но как говорил один китаец, "тактика без стратегии — просто суета перед поражением". Через пару дней Красная Армия напомнила им об этой древней мудрости.

Сегодня пытаюсь успеть дочитать пару глав книги В.М. Мельникова "Наро-Фоминский прорыв" немцев, чтобы завтра выложить пост к памятной дате. Автор проделал громадную работу, использовав не только советские документы и воспоминания, но и аналогичные материалы с немецкой стороны (ссылки на NARA есть почти на каждой странице, что очень отрадно видеть), а также лично исследовал все поля боёв и добавил уникальный краеведческий контекст. И всё равно читать книгу, где 4-5 дней боёв на многокилометровом участке описываются поротно и повзводно более чем на 400 страницах, довольно непросто.

Есть чтение, которое подразумевает простое усвоение информации, есть чтение, которое требует размышления над каждой строчкой, но книги, подобные этой, заставляют читателя проделывать свою часть работы, чтобы получить конечный интеллектуальный продукт. Для того, чтобы не "смотреть в книгу и видеть фигу", нужно сесть перед компьютером, одновременно открыть карты Гугл/Яндекс, сервис сравнения старых и новых карт Etomesto, а также постоянно что-то искать в поисковике. Поэтому если вы проводите менее 10-15 минут за чтением одной страницы такой работы, вы только делаете вид, что её читаете.

В идеале такие книги должны издаваться в электронном формате, где можно кликнуть на каждое название деревни и получить не только место, где она находится или находилась, но и подробные, желательно анимированные карты движения войск и линии фронта. Но пока что приходится иметь дело с бумажным изданием, где единственными изображениями являются фотографии военачальников на нескольких страницах.

Сегодня, 83 года назад, завершилась оборона полуострова Ханко

И вот пришла последняя минута.
К востоку повернули корабли.
В последних вспышках берега Гангута
Растаяли и скрылися вдали.

М. Дудин

В течение полугода, с 26 июня по 2 декабря 1941 года, почти 30 тысяч советских солдат держали оборону небольшого полуострова, едва выдающегося в море на фоне изрезанной береговой линии Финляндии. Отданный Советскому Союзу в аренду по итогам Зимней войны, Ханко находился в 450 километрах от Ленинграда и мог снабжаться только по воде. Необходим он был для того, чтобы контролировать судоходство у южного берега Финляндии и вместе с советскими силами на севере Эстонии закрывать проход в Финский залив.

За год обустройства базы там был построен мощный комплекс укреплений и создана группировка крупнокалиберной артиллерии. Нельзя сказать, что финны обрушили на советских солдат всю свою мощь, но и мириться с существованием "пистолета, направленного в сердце Финляндии", как высказался финский президент Ристо Рюти, они не хотели. Начинается позиционная война с постоянными обстрелами и вылазками десантных групп. Окружённый гарнизон не сидел сложа руки и активно проявлял инициативу, захватив целых 19 островов, окружавших базу.

На фоне стремительно ухудшающегося положения города в первую блокадную осень новости о державшемся столь долго гарнизоне были маленьким "светом в окне" для ленинградцев, и упоминания о Ханко в некоторых дневниках можно найти наравне с Одессой и Севастополем. Однако после захвата немцами Эстонии и Моонзунда удерживать Ханко стало бессмысленно, и советское руководство начинает эвакуацию гарнизона. Было организовано несколько конвоев, которые с переменным успехом смогли доставить большую часть солдат и припасов в Ленинград. Немало кораблей подорвалось на минных полях, и самой большой трагедией эвакуации стала гибель корабля "Иосиф Сталин" с более 5000 человек на борту. Из них более 1000 человек погибли, и почти 2000 были взяты в плен.

В мясорубке лета 1941 года на гигантском фронте основной территории СССР нередко рождались полководческие таланты и сплочённые, закалённые в боях части - и сразу же гибли в лавине немецкого наступления. В этом смысле ханковцами повезло: в боях "низкой интенсивности", когда боевой опыт не исчезает после окружения или с потерями в 100-200% личного состава в месяц, была выкована, наверное, лучшая дивизия Ленинградского фронта. Оборонявшая полуостров 8-я стрелковая бригада станет потом 136-й стрелковой дивизией, а в январе 1943 года - 63-й гвардейской. Эти люди прорывали блокаду, эти люди брали "Чёртову" Синявинскую высоту, эти люди шли в первых рядах на штурм Пулковских высот в январе 1944 года. Командовавший ей с 1940 года полковник Симоняк, названный впоследствии "Генералом Прорывом", участвовал в параде Победы 1945 года уже в звании генерал-лейтенанта.

Там же, на Ханко, был выкован и поэтический талант Михаила Дудина, которого я считаю вторым по значимости поэтом блокады после Ольги Берггольц. Он прибыл на базу в числе первых в мае 1940 года и убыл в последний день эвакуации. В октябре 1941 года он прославится своей листовкой - "диссом" Маннергейма на манер письма запорожцев султану. В цензурированной форме она была зачитана по ленинградскому радио, а оригинал вы можете увидеть выше.

Героическая оборона Ханко не была забыта, и уже в 1944 году была спроектирована огромная памятная доска-брандмауэр на месте стены разрушенного дома по улице Пестеля. Сделано это было не случайно, так как стоящая напротив Пантелеймоновская церковь посвящена Гангутскому морскому сражению 1714 - а Ханко и Гангут это разные названия одного и того же полуострова. Другой известный поэт, живший совсем рядом, написал о ней стихотворение с таким строками:

Здесь должен быть фонтан, но он не бьёт.
Однако сырость северная наша
освобождает власти от забот,
и жажды не испытывает чаша.

Думаю, и Бродский, и Дудин были бы немало удивлены, узнав о том, что вместо починки фонтана для ханковцев власти поставят доску их смертельному врагу. Но это уже совсем другая история.

Сегодня, 83 года назад

Пламенная встреча французов под Москвой

На данный момент это самый длинный из написанных мной текстов, который я опубликовал ровно год назад. В значительной части он является пересказом книги Олега Бэйды, а в описании боя я пользовался книгой Кристиана Бене. Помимо этого я брал информацию и фотографии из нескольких статей. Это не научная статья, а скорее интерпретация этого сюжета с точки зрения любителя истории. Я оставил длинное вступление, чтобы читателю было понятно, какими судьбами питерского гида занесло в Подмосковье. С тех пор утекло немало воды: я опубликовал этот маршрут у себя на сайте и успел свозить по нему 3 русские группы и даже одного живого американца.

Сегодня, 83 года назад - казнь Зои Космодемьянской

В январе этого года я съездил со своими московскими друзьями в Вязьму. Так получилось, что решение посмотреть место гибели Зои Космодемьянской мы приняли в самый в последний момент. Прочитав о том, там недавно открылся новый музей, я решил обязательно посетить его как из исторического, так и профессионального интереса.

О приказе №0428 я писал двумя неделями ранее, и считаю, что от него в итоге было больше вреда, чем пользы. Впрочем, если не только в отчаянные дни ноября 1941 года, но и весь следующий год в тыл врага засылали отряды после смехотворно короткого обучения, часто без необходимого снаряжения и с установкой "кормиться с земли", то проблема куда глубже, чем один плохо продуманный приказ.

Что касается самой истории Зои, то мне наиболее взвешенной из прочитанных статей показалась эта работа Виталия Левина. Помимо разбора официальной версии событий и изложения своей, он препарирует скандальные высказывания господина Бильжо. Я разве что не соглашусь с его оценкой тактики "выжженной земли" как преступления, но и с этим не всё абсолютно однозначно. Например, более чем лояльные государству юристы из СПбУ МВД РФ, признавая законность серии приказов о "выжженной земле" как чрезвычайной меры, в завершении своей статьи всё же увязывают их обоснованность с оценкой их эффективности.

Так как музей я посетил совершенно спонтанно и "слёту", оставить о нём полноценный отзыв я не могу. Тем не менее, даже без экскурсии и вдумчивого осмотра о музее можно сказать несколько важных вещей.

Во-первых, организаторы музея смогли хорошо продумать "подготовительную часть" истории Зои, то есть предоставить посетителям необходимый исторический контекст. Это и в мире до сих пор редкость, а для России практически прорыв. В первых залах рассказывается о том, что окружало Зою в процессе её взросления в СССР 1930-х годов: какие фильмы смотрели люди, чем занимались, о чём мечтали и о чём их призывали мечтать. Вопреки линейной логике, которой у нас часто грешат подобные музеи, здесь представлены не только личные вещи главной героини, но и то, "из чего выросли и на чём росли" советские школьники. Этот переход от частного к общему даёт ключи к пониманию того, почему и за что шла на смерть не только Зоя, но и тысячи других молодых людей. Создатели музея чётко осознали, что "войны выигрываются за школьной партой", и за это им отдельное спасибо.

Во-вторых, если оформление "вступления" очень достойное, последующие залы вызвали у меня смешанные чувства. Видимо, без "3D-интерактивов" музейные проекты у нас уже не принимают, и авторам пришлось вставить видеопроекции немецких часовых. Это как раз тот случай, когда надо было делать либо очень хорошо, либо не скатываться в бутафорщину и обойтись фотографиями. С компьютерными технологиями, правда, не всё так плохо: мне понравилась визуализация линии фронта в ходе битвы за Москву. В сравнении с халтурой на "Первой Победе" это день и ночь.

В целом музей произвёл на меня благоприятное впечатление. Брутальный архитектурный стиль здания может навести на подозрения в том, что это очередная "новомодная пустышка", но к счастью, это тот случай, когда форма не соответствует содержанию. Тексты подписей и аудиовизуальные отрывки на инфопанелях, мне видятся продуманными, а порой даже глубокими.

В заключение скажу и о самой Зое, возвратясь к скандалу с Бильжо. Для совершения героических поступков действительно необходимо иное устройство психики, чем у большинства обывателей. Грань гениальности и помешательства может быть тонка, также как и грань между жертвенностью во имя народа и тягой к смерти. О личности Жанне д'Арк до сих пор идут дискуссии, но национальной героиней Франции она быть не перестала.

Я остаюсь при том мнении, что выполняемый ей приказ был неудачным, но признаю, что лишь волей таких людей, как она, готовых встать и умереть вопреки всем прогнозам на успешность их усилий, мы тогда удержались над пропастью. И если говорить об уроках её подвига, хочется надеяться, что таких людей, как она, мы научимся не только чтить и помнить, но и беречь.

28.11.1941 - Операция "Отчаяние" или забытый караван

Регулярно показывая туристам знаменитые фотографии конного обоза на Ладоге, я обращал внимание на странную деталь, объяснения которой не находил. На заднем плане были видны корабли и баржи, причём некоторые ещё с дымящими трубами. Проблема была в том, что в бухте Петрокрепость, где пролегал путь ледовой Дороги Жизни, они могли оказаться только случайно. В 1941 году в Кобоне ещё не было порта - что они забыли в той бухте? Я успокоил себя объяснением, что корабли туда занесло штормами. И во всех источниках пишут, что это ледовая трасса. Но сомнения оставались, и как оказалось, они были обоснованны. Итак, обо всём порядку.

Последний караван судов с продовольствием из Новой Ладоги пришёл в Осиновец 27 ноября 1941 года. Ледовая трасса через Ладогу действовала уже 4 дня, но муки через неё привозилось катастрофически мало. 26 числа привезли 124 тонн, 27 - 126 тонны. Но чтобы выпечь всем обещанную с 20 ноября пайку смертника в 125 грамм нужно было 600 тонн муки в день. Как писал Сталин руководству города об организации ледовой трассы, "всё это дело малонадёжное", и говоря холодным языком математики и физики, он был абсолютно прав.

Навигация официально закончилась ещё 15 ноября, а только что пришедшие корабли шли в Осиновец 3 дня вместо обычных 12 часов. Ледовый покров крепчал с каждым днём, и температура держалась сильно ниже ноля. И тогда руководство Ладожской флотилии решается на безумный или отважный, кому как нравится, шаг. На следующий день, 28 ноября, оно отряжает последний караван в Новую Ладогу - группу кораблей, способных в теории пройти 105 километров во льдах. Это была канонерская лодка, два транспорта, одна баржа, тральщик и тот самый эпроновский "Сталинец", о котором я писал здесь и здесь.

В чём состоял расчёт экспедиции, рационально объяснить сложно. Возможно, надеялись на то, что удастся проскочить сотню километров и потом ещё сотню обратно - если так можно назвать медленное пыхтение вперёд под взрывы льда зарядами аммонала. Возможно надеялись на оттепель - парадоксальным образом вопреки своим же надеждам на укрепление льда на Дороге Жизни. Не имея ледокола, шанс быть раздавленным льдом или отнесённым ледовым дрейфом на многочисленные скалы и мели Ладоги был крайне высок. Но если люди бросаются в огонь, чтобы спасти своих близких, почему бы не рвануть через лёд?

Выйдя из Осиновца 28 ноября, корабли за 3 дня почти смогли дойти до Новой Ладоги. На расстоянии 5-13 миль от цели они упёрлись в толстые льды 1 декабря. И тогда вновь вопреки логике, климату и судьбе к ним из порта решают везти муку, чтобы загрузить их и отправить обратно. Впрочем, логика всё же была: в конце ноября наступила оттепель, потому 1 и 2 декабря по льду Ладоги смогли привезти всего лишь 30 и 40 тонн муки соответственно. Это примерно по 6-7 грамм на человека в день. Караван же мог привезти до 2000 тонн - в столь отчаянном положении любой риск был оправдан.

Первые конные обозы смогли подойти к кораблям только через 3 дня, 4 декабря. С целью запечатлеть погрузку на них муки был присланы фотографы Тарасевич и Федосеев, благодаря подписям которых я и смог определить место съёмки. Погрузка продолжалась ещё целых 5 дней, однако температура вновь упала, и шансы на возвращение кораблей на западный берег таяли с ежедневным укреплением льда. В итоге прибывший в порт адмирал Трибуц личным приказом остановил ставшую совершенно безнадёжной операцию, и караван остался на зимовку во льдах.

Операция эта оказалась забытой на фоне трагических событий того времени, и даже её фотографические свидетельства приписали совсем другому месту. К тому же, у нас традиционно не любят говорить о неудачах, пусть и самых героических. На стеле памятника в Новой Ладоге написано: "Отвага и долг беззаветных героев вели корабли Ленинграду на помощь по ладожским волнам", и к этой подписи можно добавить "и льдам". Пусть посетители удивятся такой формулировке, спросят и узнают о тех отчаянных днях, когда моряки готовы были идти наперекор судьбе и стихии, пытаясь выхватить хотя бы призрачный шанс накормить умирающий город.

Традиционный репост - пивной переполох в Ленинграде

Вчера, 83 года назад, 24 ноября 1941 года вышло постановление горкома Ленинграда о выдаче пива населению города по талонам. Учитывая, что вина и более крепкие напитки в городе перестали продавать уже в конце сентября, пиво единственным спиртным напитком, который ещё можно было свободно раздобыть в городе. Однако с конца октября и его достать было невозможно, потому объявление о продаже пива по талонам заставило многих ленинградцев отправиться на поиски вожделенного напитка, который из категории "алкоголь" всё больше стал переходить в категорию "калорий".

Читайте статью "Пиво в блокадном Ленинграде" и смотрите ролик, который я 2 года назад снял со своей коллегой Еленой Карцевой

Прошлись сегодня небольшой, но дружной компанией по Петроградской стороне. Спасибо большое Александре Асоновой за фотографии.

Деревня Хрусловка, 25.11.1941 - декабрь 2021.

Танк КВ-1 и 85-мм зенитное орудие, уничтоженные немцами при взятии Хрусловки. На фото подпись: "Захвачена тяжёлая зенитная пушка, оборонявшая мост"

После наступившей в конце октября оперативной паузы на фронте, связанной как с отрывом немцев от баз снабжения, так и с осенней распутицей, наступление на Москву продолжилось в середине ноября 1941 года. Основной удар был нанесён на северо-восточном направлении, где за неделю немцы продвинулись на 70 километров, захватив к 20-м числам ноября Истру, Клин и Солнечногорск. Линия фронта стала проходить в менее 50 километров от Кремля по прямой, и расстояние это медленно, но неумолимо сокращалось. Гитлер делал ставку на последний решительный выпад с целью захвата советской столицы, несмотря на то, что часть немецкого командования на местах считала выполнение этой задачи невозможной.

Так сложилось, что практически весь популярный рассказ о битве за Москву затрагивает бои на северо-западном направлении, что вполне объяснимо, так как именно там немцам удалось подойти к столице на минимальное расстояние. Южную же "клешню" немецкого наступления вспоминают гораздо реже, хотя там разворачивались не менее драматические события.

Не сумев сходу взяв Тулу и получив неприятный "удар по зубам" на окраине города в конце октября, войска генерала Гудериана также берут оперативную паузу длиной в две недели. В середине ноября, вместе со остальными немецкими силами, направленными на Москву, Гудериан переходит в наступление. После жестоких боёв 21 ноября наши войска оставили важный транспортный узел с "говорящим названием" Узловая. Вокруг находящегося к северу от Узловой города Венёва советское командование пытается создать "боевой участок" из сборной солянки из нескольких дивизий, а точнее - того, что от них осталось.

Как писал в отчёте командир 108-й танковой дивизии Иванов, город обороняли только 18 танков, из которых 5 было неисправно, против 41 танка у немцев. При этом, как пишет историк Денис Махель, "командиры танков, по всей видимости, боевого опыта не имели. 23 ноября во время боя у села Семьянь один из танков КВ-1 придя на подмогу оборонявшимся артиллеристам, не занял позицию рядом с ними, а в одиночку пошел в атаку против десятков немецких танков и моментально был подбит. 24 ноября в Стрелецкой слободе командир танка КВ-1 принял передовой немецкий танк Pz.III за свой, и махнув рукой из люка предложил ему следовать за собой в город".

Атака на город началась в 9 утра, и уже за 2 часа город оказался в руках противника. По донесению Иванова, наши войска в районе станции продержались на несколько часов дольше, но решить исход боя они не могли. По итогам сражения за город в немецких плен попало более двух сотен советских солдат, о судьбе которых будет отдельный пост.

Одним из решающих ударов, которым немцы окружили город с севера, был захват деревни Хрусловка и моста через реку Осётр. В немецких документах это описано так: "Наступление западней Венёва развивается стремительно. Для захвата моста в Хрусловке, расположенного северней города, выделяется группа Куно, в состав которой так же включается первая рота 6 танкового полка.

Они быстро достигают цели и выходят к дороге южнее моста. Оберст Куно посылает разведывательный танк наблюдать за перемещением грузовиков по мосту. Вскоре охрана моста уничтожается, два 52 тонных танка находившихся на северной стороне подбиты с близкого расстояния. Группа Куно разворачивается на юг и продвигается к городу, где встречает упорное сопротивление вражеских танков и пехоты укрывшейся в домах. К 12.00 часам входит в центр Венёва."

Захватив Венёв, немцы начинают быстро двигаться на север, и к концу следующего дня были уже у деревни Зендиково под Каширой, в 110 км от Кремля.

При написании использованы статьи из сайта veneva.ru

Благодаря замечательному специалисту в области архивоведения и генеалогии Александре Асоновой я смог немного больше узнать о жизни своих дедушки и бабушки до войны. В призывном свидетельстве деда было написано, что он проживал по адресу Новгородская, 8. Сейчас такого дома не существует, точнее на его месте были какие-то гаражи автосервисов, а теперь идёт строительство. Однако в архиве сохранилась домовая книга, причём улица названа "Ново-Городецкой".

Когда мне было лет пять-шесть, отец часто гулял со мной по Невскому и подводил к табличке на дворце Белосельских-Белозерских, где заставлял меня читать её текст и прежде всего фамилию архитектора - "Штакеншнейдер". Вот это я понимаю - всем немцам немец, но как в моей фамилии "Шмидке" умудряются иногда сделать аж 2 ошибки, мне до сих понять сложно. Здесь же совсем уму не постижимо, как с простым русским топонимом "Новгородская" могли произойти такие метаморфозы за столько короткое по историческим меркам время.

Как это часто бывает при копании в истории, что одной семьи, что целой страны, новые данные вызывают больше вопросов, чем ответов. По призывным документам на "Памяти народа", деда призвали в первый день войны. Однако в домовой книге пишется, что он "выбыл в РККА" 26 августа 1941 года. Что же он делал целых 2 месяца? И к тому же эта дата в точности совпадает постановлением Военного совета Ленфронта об эвакуации немцев из пригородов. С другой стороны, вряд ли бы стали писать о "выбытии в РККА" и как говорил отец, у деда был беспрерывный стаж работы на заводе 40 лет и знак "Ветеран труда", что возможно только при сохранении стажа при призыве в армию.

Фактически работа по высылке "нежелательного элемента", в который наравне с уголовниками и "политическими" включались этнические немцы, велась ещё с конца июня. Об пишет как историк Ирина Черказьянова в своих работах о судьбе ленинградских немцев, так и некоторые блокадники в своих воспоминаниях. В недавно процитированной мной книге Натальи Дунаевской есть такой абзац:

"Люди рассказывали друг другу о том, что немцы засылают в Ленинград диверсантов, причём в огромных количествах... Всё это были слухи, но удаление из города лиц немецкого и финского происхождения имело место. До войны было очень популярно нанимать преподавательницу немецкого языка из числа обрусевших немок. В садике напротив нашего дома [сквер рядом с Каменноостровским, 27а - А.Ш.] одна из таких дам постоянно выводила гулять своих маленьких подопечных. Примерно 5-6 мальчиков и девочек. Мы обращали внимание, что наставница говорила с ними только по-немецки. В августе они исчезли из нашего поля зрения. Уже после войны няня моего старшего сына, финка по национальности, рассказала нам, что ей было официально предложено уехать из города." Стало любопытно, подрабатывал ли мой дед подобным образом? Квалификация сварщика с лингвистикой и педагогикой связано мало, но учитывая, что до недавнего времени в России носитель языка мог зарабатывать неплохие деньги на курсах без какого-либо образования вообще, почему бы и нет?

С бабушкой тоже не всё понятно - в карточке на медаль "За оборону Ленинграда" пишется, что она была чернорабочей на заводе им. Ленина, где работал и дед, в книге - что она была штопальщицей на фабрике им. Тельмана. Эти предприятия находятся недалеко друг от друга, за Невской Заставой, где выросла Ольга Берггольц и которую она часто упоминала в своих книгах. Перейти с одного завода на другой - не самая удивительная метаморфоза, но зачем было уходить на менее квалифицированную работу? Из-за консервации/эвакуации завода или дед её "переманил к себе"?

И в конце концов, только сейчас узнал о том, что с дедом жила моя двоюродная бабка Ванда. Что с ней стало в итоге? Я знаю, что после войны часть семьи переехала в Германию, а кого-то забрали ещё во время войны как фольксдойче. К сожалению, связь с родственниками прервалась в начале 80-х после смерти деда, и теперь для восстановления семейной истории остаётся полагаться только на архивы.

Напоминаю, что в это воскресенье состоится экскурсия:

24 ноября - Блокадная Петроградка - блокадная булочная, памятник Низами, дом трёх Бенуа: Шостакович, Говоров, Попков и другие, памятник Женщинам, защитившим Ленинград и ОСОАВИАХим, семейная лав-стори из военного госпиталя и Михаил Дудин. Начало в 10.00, окончание в 12.00. Место встречи: выход из метро "Петроградская". Стоимость 1000р, без дополнительных расходов.

Запись через личку: @histours

Сегодня, 83 года назад - самые низкие нормы пайков и судьба одной собаки.

В этот день, 20 ноября 1941 года, были установлены самые низкие нормы выдачи продуктов. Иждивенцы, служащие и дети стали получать по 125 граммов хлеба. О сложившейся вокруг города ситуации, свидетельствах ленинградцев и первом конном обозе, который в этот же день прошёл по льду Ладоги, я писал 2 годами ранее.

Готовясь к воскресной экскурсии по Петроградке в годы блокады, я наконец достал воспоминания ленинградской школьницы Натальи Дунаевской, которой в 1941 году исполнилось 15 лет. Жила она в доме по адресу Каменноостровский, 27 - как раз там, где проходит мой маршрут. Заполучить этот текст было непросто, так как в электронном виде я его не нашёл, равно как бумажное издание не продаётся ни в одном интернет-магазине или обычном книжном. Получив книгу в библиотеке вчера вечером, я посмотрел её выходные данные. Тираж - 100(!) экземпляров.

Семья Натальи накануне войны состояла из 5 человек: мама, папа, бабушка, младшая сестра, и сама Наташа. Как она сама написала, "ещё одним членом семьи являлся наш ирландский сеттер Джой". Меня время от времени спрашивают на экскурсиях о выживании домашних животных в годы блокады, и я отвечаю, что хотя рассказы о переживших войну собаках и кошках циркулируют в сети, фактических подтверждений я не видел. Те из них, что жили в городских квартирах и не "работали" охранниками и крысоловами на складах и заводах, шансов выжить имели меньше, чем их хозяева. Впрочем, и служебные животные выжить могли далеко не всегда.

В этих двух коротких отрывках - судьба одной собаки в блокаду. Пусть на фоне огромной человеческой трагедии тех лет она выглядит незначительной, но важно не то, кем ты родился, а то, кем ты стал для близких тебе людей:

"Ещё одной моей обязанностью было получение питания для Джоя. Владельцам породистых собак, получившим специальное разрешение от Общества кровного собаководства, располагавшегося, кажется, на улице Желябова (ныне - Большая Конюшенная), раз в месяц выдавали разрешение на корм. Ходить за ним надо было на Мельницу Ленина*, которая располагалась за Александро-Невской лаврой.

Там находился сарай, в котором выдавали так называемые "сметки" - собранный с пола мусор, образовавшийся при молотьбе зерна. В октябре Джою выдали 8 килограмм "мучных отходов", в ноябре - только 5. Употребить "сметки" сразу было невозможно. Их требовалось просеять, чтобы отделить мучную пыль от мелких камней, щепок, пакли, кусков верёвки и прочего мусора.

9 октября, когда я получала в Кровном собаководстве очередное разрешение на "сметки", меня предупредили, что 14 октября могут выдать "что-то ещё", в дополнение к "муке". Этим что-то оказался бумажный пакет, который я развернула, только придя домой. В нём лежали пугающего вида внутренности животных. И наша бабушка, разобрав эту жуткую массу также засолила её впрок...

... В ноябре мы добрались до "сметок" нашего верного Джоя. Собаку стало попросту нечем кормить. Кроме того, с ним было невозможно выйти на улицу. Голодные люди пытались отнять Джоя то у меня, то у мамы. В итоге он справлял свои естественные нужды прямо в квартире. На лестницу его также было опасно выводить. Когда мы подтирали за ним, Джой плакал от стыда. Слёзы лились из его карих глаз ручьём, но он никогда не скулил, ничего не просил и просто тихо лежал на своём месте.

Под его мордой растекалась лужа из слёз и слюны. Бабушка пыталась подкармливать Джоя нашей "бурдой", но он был слишком большим, чтобы наесться. Однажды к нам пришёл полотёр, услугами которого мы пользовались до войны, и попросил отдать ему собаку. Он честно признался, что хочет её съесть. Мама отказала ему и через несколько дней отвела Джоя в ветеринарную лечебницу в Новой Деревне, где его усыпили. Вернулась она домой почерневшая от горя и слегла с высокой температурой."

* об этой мельнице позже опубликую ещё один текст

На фото: Джой, его удостоверение, Наталья (в центре) со своей младшей сестрой Таней (слева) и двоюродной сестрой Ирой. Картина Скуляри М.Н. "Интерьер военного времени".

Со своими историческими публикациями я начинаю забывать, что по вечерам я немножечко шью вожу экскурсии по Коломне. Это не город, а район Питера, и находится он на самом западе исторического центра. Северной его границей служит Новая Голландия и Адмиралтейские верфи, южной - Фонтанка, западной - Крюков канал, а на востоке - Финский залив и Балтийское море. Если вы уже много раз бывали в городе и хотите ощутить дух если не старого Петербурга, то послевоенного Ленинграда, приходите заплутать в коломенских подворотнях и переулках с двух-трёхэтажными домами. К тому же, оттуда не видна проклятая кукурузина башня Газпрома, что уже гигантский плюс для любой локации.

На этой картине под названием "Ф.М. Достоевский. Белая ночь" Илья Глазунов изобразил Фёдора Михайловича у ограды канала Грибоедова рядом с Никольскими рядами. Великому писателю остаётся сделать буквально несколько десятков шагов в направлении его взгляда, чтобы оказаться в той самой Коломне. Если вы ездили на автобусную экскурсию по городу, то вас наверняка привозили это место.

Как следует из рассказа гидов, если не динозавры, то как минимум бегавшие в этих местах всего тысяч 10 лет назад шерстистые носороги загадывали желания у Семимостья, и они непременно сбывались. Что позволено носорогу, тем более позволено москвичу, и эта остановка неизменно оказывается одним из главных гвоздей туристической программы".

Вопрос же мой связан с достоверностью картины: что с ней не так? Петербургозавры и ленинградорацопсы наверняка знают ответ, но вдруг его угадает кто-то из иногородних? На всякий случай, сразу скажу, что хотя автором картины является Глазунов, не стоит искать в кустах Ельцина в объятиях Вавилонской Блудницы. Всё гораздо проще и сложнее одновременно.

Финская свастика (см. часть 1 тут)

В ответ на снятие таблички некоторые краеведы и правозащитники заявили, что претензии властей к свастике совершенно смехотворны, так как она не имеет никакого отношения к нацизму. На первый взгляд они правы: финны обзавелись этим символом тогда, когда Гитлер едва только начал помышлять о создании собственной партии. Кроме того, свастика в начале 20 века использовалась повсеместно: от государственной символики до рекламы. Тем не менее, история этого символа была не так безобидна, как может показаться.

Введение этого символа в широкий оборот было связано c ориенталистскими и мистическими увлечениями образованных слоёв общества на Западе. Поиск истоков арийской расы в индийских преданиях наряду с пробудившимся в конце 19 века интересом к древним корням европейских народов, увлечение мистикой Востока, сдобренное доморощенным спиритизмом и оккультизмом - всё это создавало ту притягательную "духовность", перед которым не могли устоять даже самые просвещённые умы того времени.

Шведский учёный, исследователь, меценат и "светский лев" Стокгольма, граф Эрик фон Розен, ещё в юном возрасте обнаружил знак свастики на одном из рунных камней на острове Готланд. "Косой крест" настолько захватил его воображение, что он приказал нанести его на всё своё личное имущество во время экспедиции в Южную Америку, а в своём родовом имении прикрепил табличку с ней на самое видное место у камина. В марте 1918 года сочувствовавший финской Белой гвардии аристократ подарил ей свой самолёт, который стал первым в воздушном флоте Финляндии. На самолёте красовался личный знак графа, и вскоре он стал главным символом финских ВВС.

Что потом пошло не так, не скажет однозначно ни один историк. Возможно, это была катастрофа Первой Мировой, а возможно, это было уже запрограммировано в тех, кто бежал от непонятного им Модерна в объятия мистики. Так или иначе, когда-то водившие хороводы в лесах немцы начали стекаться под знамёна с Hakenkreuz, а в Финляндии графская свастика стала главным символом победы белых в Гражданской войне, их расправ над побеждёнными - а также знаменитого обещания Маннергейма "не вложить меч в ножны, пока из Восточной [то есть российской] Карелии не будут изгнаны большевики". Кроме того, она должна была символизировать прозападную ориентацию страны, совершив транспереход из восточной экзотики в символ "европейского выбора". Ей, как частью "Креста Свободы" также украшались все памятники белым, в то время как побеждённым красным было отказано даже в надгробных плитах.

Свастика, будто проклятый амулет, затронула и своего "первооткрывателя". Фон Розен в 1930-х годах возглавил шведскую национал-социалистическую партию, которая выступала за союз с Германией. А ещё в 1920 году он познакомил своего друга, немецкого аса и будущего военного преступника, Германа Геринга, с сестрой своей жены, на которой тот вскоре женился.

В начале 1919 года, после уничтожения белыми более 20 тысяч "неугодных" в 3-миллионной Финляндии, Маннергейм решил сделать формальный шаг к примирению и упразднил орден Креста Свободы. Однако через 20 лет эта награда была возрождена: теперь её вручали всем, кто отличился на полях сражений Зимней Войны. В 1941 году актуальность свастики выросла как никогда, и за день до вторжения Германии в СССР, 21 июня 1941 года, она была нанесена на всю финскую бронетехнику - в Зимнюю войну у финнов на танках были нарисованы сине-белые полосы в цвета финского флага.

В заключение можно сказать, что финский "косой крест", с одной стороны, не имел прямого отношения к нацизму и не является его прославлением. С другой стороны, он является его ближайшим родственником как по общему идейно-культурному происхождению, так и буквально по родовой линии и судьбе его создателя. Он был одним из символов как финских экспедиций в Советскую Россию в 1918-1922 годах, так и тем более, вторжения финнов в 1941 году. Потому российская сторона имеет полное право потребовать убрать его изображения и заменить на более нейтральные символы вроде традиционного креста.

Огромное спасибо т. Евменову за помощь

Сегодня, 83 года назад - приказ №0428

В этот день был издан, возможно, самый неоднозначный приказ советского командования, предписывавший уничтожение жилого фонда в прифронтовой полосе на глубину в 40-60 километров для того, чтобы "выгнать немецких захватчиков из всех населённых пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и тёплых убежищ и заставить мёрзнуть под открытым небом".

Рассуждения о моральной обоснованности этого решения - дело достаточно неблагодарное, так как спорящие стороны сразу же упираются в вопросы веры и своих моральных аксиом. К сожалению, в основном дискуссии вокруг этого приказа строятся вокруг древней проблемы "насколько цель оправдывала средства", но практически никто не спрашивает, насколько эти средства помогли реально добиться цели.

Я попытался найти аналитические статьи или книги, где была бы собрана и обработана информация по эффективности действий в рамках этой стратегии, но кроме общих рассуждений на тему морали с той или другой стороны ничего толкового обнаружить не смог. Сколько немецких солдат получили обморожение в районах действия партизан, как именно эти действия нарушили немецкую логистику, как это отразилось на смертности и моральном состоянии местного населения и, самое главное, как соотносились положительные и отрицательные последствия выполнения этого приказа - всей этой нудной бухгалтерией, похоже, никому заниматься не интересно, несмотря на наличие данных в советских и немецких документах.

Даже если командам поджигателей удавалось уничтожить несколько домов (всю деревню при наличии в ней даже небольших немецких гарнизонов спалить было невозможно), немцы могли выталкивать местных жителей на мороз и занимать уцелевшие жилища. То есть без тотальной эвакуации советских граждан в тыл, что не было сделано и в принципе было невозможно осуществить в тех условиях, это приводило в основном к жертвам среди местного населения без сколь-либо серьёзного воздействия на оккупантов. А начавшееся в те же дни немецкое наступление вскоре сделало прифронтовые территории глубоким тылом.

В битве за Ленинград этот приказ не мог быть выполнен в том же объёме, так как установившаяся ещё в сентябре сплошная линия окопов в стиле Первой Мировой делала проникновение за линию фронта сложным делом даже для одиночных разведчиков. Кроме того, большая часть населения ещё в сентябре была вывезена немцами из прифронтовой полосы в концлагеря, потому жилищного фонда у них было достаточно. Ленинградской спецификой выполнения этого приказа стало уничтожение советской артиллерией исторических зданий вроде Большого Дворца в Петергофе, где оборудовали свои наблюдательные и оборонительные пункты немецкие солдаты. Как пишет историк-архивист Л.В.Грабова, "трагические последствия для Петергофа имел приказ ставки Верховного главного командования № 0428"... Осенью 1941 г. корабли КБФ в общей сложности выпустили по Петергофу более 2 тыс. снарядов".

В то время, как в кронштадтском Морском соборе экскурсовод от военного ведомства откровенно говорит о том, что помимо разграбления немецкими оккупантами, большие повреждения Петергоф получил от артиллерии Балтфлота, на сайте дворца-музея написано, что дворец был "взорван". Нежелание сотрудников дворца менять тексты описаний понять можно, так как представить этот факт широкой публике, выросшей на традиционной версии событий - задача не самая тривиальная.

Я всё же уверен, что в данном случае сделать это будет проще, чем оправдать решение жечь деревенские дома под Москвой. В отличие от них, дворцовые постройки были точно выявленными разведкой военными целями. Не снимая ответственности с немцев за трагедию Ленинграда, признание обстрела дворцов даёт прямой ответ на пресловутую фразу Виктора Астафьева о том, что "отдали миллион жизней за коробки" - именно коробки как раз не жалели. И тем не менее, необходимо указать, откуда были выпущены снаряды, что произвели такие разрушения - хотя бы для того, чтобы манипуляторы и лжеисторики не преподносили этот факт как откровение, ставящее клеймо ложности на всей официальной версии истории.

На днях произошёл ещё один мини-скандал с тем, что сейчас называется "героизацией фашизма". У бывшей церкви коммуны Эйряпя, ныне Барышево, местные власти удалили мемориальную плиту в честь местных уроженцев и неизвестных финских солдат, павших в войнах 1939-1944гг. По прошествии почти трёх десятилетий после установки плиты они внезапно обнаружили, что на ней финских солдат называют "героями", а между русским и финским текстом изображён финский Крест Свободы, в основании которого лежит свастика.

Прошлой зимой произошёл аналогичный инцидент в городе Приморске, бывшем Койвисто, также расположенном на Карельском перешейке. Общественники сняли памятные знаки на могиле уроженцев этих мест, павших в советско-финских войнах 1939-1944гг., так как они не были согласованы с властями района.

Каким образом финнам удалось изобразить свои свастики на захоронениях, может показаться удивительным на первый взгляд, но на второй - совершенно понятным всем, знакомым с нашей действительностью. В 1992 году между Россией и Финляндией был заключён договор об уходе за военными кладбищами силами уполномоченных организаций. Договор российской стороне был действительно нужен, так как хотя почти все поля сражений с финнами находятся на российской территории, печально знаменитый разгром двух советских дивизий на Раатской дороге имел место на современной территории Финляндии. Финны поддерживают построенный там мемориал и кладбище в достойном состоянии, что обязывает российскую сторону к взаимности. Кроме того, необходим уход за захоронениями военнопленных, погибших в лагерях обеих сторон.

С российской же стороны соглашение действовало в основном на бумаге, и установка мемориалов, равно как и уход за ними были де-факто отданы на откуп финнам и местным общественникам. О финнах пойдёт разговор во второй части статьи, а с общественниками у нас та же беда, что и в целом со страно- и регионоведением в СССР и современной России. Уже немало исследователей отметили, что аналитику по национальным окраинам в центральный аппарат государства поставляли в основном их же элиты и интеллигенция, и зачастую эта информация не имела ничего общего с действительностью.

Примерно такая же ситуация сложилась в Карелии: как правило, для того, чтобы выучить сложные финский/карельский языки, человеку нужно быть фанатом этой культуры или желать уехать в Финляндию. В результате главным экспертами по истории Карельского перешейка у нас выступают люди из ИКО "Карелия", которые ведут популяризаторскую деятельность по истории Перешейка в радикально профинском ключе.

Так как "других экспертов у нас для вас нет", в центральной библиотеке Выборга предлагается книга главы организации Евгения Балашова с цитатой-предисловием, которую он благоразумно позаимствовал у иностранного автора, где Красная Армия называется "распространителями революционного вранья, во главе которых стоит вождь, мечтающий завладеть всем миром." У меня нет сведений о том, принимали ли участие балашовцы в установке этой таблички, но они регулярно проводят "вахты памяти" с уходом за подобными табличками, возлагают на них цветы и ленты в цветах финского флага и зажигают на них свечи.

После инцидента с кладбищем у кирхи в Приморске российская сторона внезапно проснулась от многолетнего сна и направила финнам письмо, где запросила сведения об финских военных захоронениях в России, которые подпадают под защиту закона согласно упомянутому выше договору, в отличие от частных табличек. Глава Финского союза охраны памяти павших солдат заявил, что русские в своем праве, так как в России есть только 12 официальных финских воинских кладбищ, а всё остальное делалось в инициативном порядке частными лицами и организациями из Финляндии, а также их русскими симпатизантами.

Что касается свастики, то с ней ситуация намного более интересная, чем об этом говорят как наши казённые патриоты, так и патриоты Финляндии, которые волею судьбы имели несчастье родиться русскими. Но об этом будет во второй части через пару дней.

Большое спасибо Дмитрию Евменову за неоценимую помощь с поиском информации на финском.

Итак, сегодня пятница, и вот вам очередной выпуск приключений имперского комиссара Бураченко. В этот раз он изгоняет демонетту и сражается с нойзмарином бдительно следит за соблюдением не только этических, но и эстетических норм во вверенных ему частях.

Доклад начальнику Политуправления КБФ капитану I ранга тов. ВОЛКОВУ от начальника политотдела АСО /ЭПРОН/ БУРАЧЕНКО

Содержание: О воспитательной работе с политсоставом

"...Далеко не все кают-компании обеспечены и используют шахматы, шашки, биллиарды, музыкальные инструменты, шахматно-шашечные турниры проводятся очень редко. Существующее обслуживание в командирских клубах ни в какой мере не удовлетворяет запросы командиров и не случайно клуб бывает без посетителей, когда там нет водки, так как вместо хорошего содержательного концерта в клубе командирам преподносится халтура, с бессменным повседневно пьяным баянистом-затейником. В командирском клубе в г. Новая Ладога, кроме демонстраций старых картин и танцев с "штатными" танцовщицами ничего не бывает."

К сожалению, подробностей о перекрёстной корреляции посещаемости клуба с количеством водки и улучшением репертуара в докладе я не нашёл, равно как и резолюции о принятых мерах.

"...Инженер-капитан-лейтенант ШЕФФЕР вступил в связь с женой одного командира, подлежащей выселению из базы Морье за недостойное поведение, повлекшее драку среди отдельных командиров. Его старший командир - капитан-лейтенант СУЛЯЛИН не только не повлиял на своего подчинённого с точки зрения исправления его ошибки, а наоборот помог ему оформить командировку для их совместного выезда в г. Новая Ладога, где она послужила причиной новых скандалов и драк среди командиров. Откуда она была всё-таки выселена административным порядком." ЦВМА, Ф.171,о.3,д.25,л.118-119

Я специально посмотрел данные по обоим командирам. О Сулялине в наградном документе написаны такие строки: "в боях за очищение островов Выборгского залива Тейкарсаари, Соуниенсаари, Эссаара и ряд других, капитан Сулялин проявил образцы героизма, мужества и бесстрашия, воодушевляя личным примером весь состав не только своего дивизиона, но и всего отряда, принимавшего участие по очищению островов".

Шефферу же, как инженер-механику, не довелось ходить в такие атаки "под пулемётной пургой", но дело своё он разумел хорошо и выкладывался до предела. О нём в наградном листе написано так: "тов. Шеффер по обеспечению своевременного ремонта и введения в строй указанных плавсредств и агрегатов проявил исключительную самоотверженность, высокое мастерство и умение в своём деле, чем обеспечил выполнение заданий командования по судоподъёму и несению аварийной службы. Лично т. ШЕФФЕР работал на ремонтных работах не считаясь ни с чем, иногда несколько суток не отдыхал".

Ни дать ни взять - настоящий гусар, лихой как на войне, так и в амурных делах. Разве что конь не белый или вороной, а морской. Как, согласно легенде, говорил в этом случае товарищ Сталин: "Что делать будем? Завидовать будем!"

Сегодня, 83 года назад - снижение продуктовых норм в Ленинграде

Коллаж: Елисеевский магазин ноябрь 1941/ноябрь 2020

К середине ноября 1941 года поток грузов, приходивших в Ленинград, сократился до совсем ничтожных значений из-за нарастания ледового покрова на Ладоге. Деревянные баржи ещё в конце октября начали отводить в гавани и скалывать вокруг них лёд, а способных проходить всё более тяжёлый лёд кораблей было крайне мало. Выделенные несколько десятков транспортных самолётов решить проблему не могли, да и работали они преимущественно на нужды фронта.

Норма выдачи хлеба в 200 грамм в день для служащих, детей и иждивенцев, была введена ещё 1 октября, и общая калорийность продуктового пайка стала заметно меньше необходимой нормы - даже если все карточки удавалось отоварить. В эти дни в Ленинграде были зарегистрированы первые смерти от голода. Первыми жертвами, как правило, становились люди одинокие, без семьи и друзей, чаще потомственные горожане, не имевшие деревенской привычки откладывать продукты впрок, а также бывшие "лишенцы" и те, кто не имел хорошей работы, где они могли получить дополнительное питание либо как "подкормку" от дирекции, либо "собственными силами".

Из дневника Василия Павловича Аргировского. Сын священника, родился в 1890 году в селе Ухтома Череповецкого уезда, окончил Новгородскую духовную семинарию, затем поступил и окончил в 1915 году Императорскую Петербургскую Духовную Академию, получив степень кандидата богословия первого разряда. С 1915 по 1917 годы – был студентом историко-филологического факультета Императорского Петроградского Университета. В советское время преподавал русский язык в фотокинотехникуме.

Запись от 13.11.1941

"Четверг. Наконец-то наши власти откровенно заговорили о тяжелом продовольственном положении Ленинграда и о полном немецком окружении города. И по радио, и в местной газете призывали к мужеству и терпению в перенесении тяжелых испытаний, которые в будущем будут еще тяжелее. Сегодня уменьшили норму выдачи хлеба до 150 грамм. Город блокирован, немцы окружили его сплошным кольцом.

Власти утешают тем, что армии, защищающей Ленинград, дан приказ прорвать окружение. Почему такой приказ дан только сейчас, а не полтора месяца тому назад, когда у нас было больше снарядов и когда окружение не было сплошным, так что прорывались некоторые поезда и по Октябрьской, и по Северной дороге; прорывались автомобили и даже некоторые пешком имели возможность уйти из Ленинграда. Железнодорожники рассказывают, что немцы укрепились на линии Северной дороги, прекрасно окопались, продовольствие получают с самолетов. Выбить их из окопов чрезвычайно трудно. Они испортили полотно дороги на расстоянии 35 верст, рельсы сбросили в болото.

Вообще на прорыв железного немецкого кольца нет никакой надежды; а между тем в Ленинграде люди уже начинают умирать с голоду. Сегодня на улице Правды видел первого человека, который упал на тротуаре и умер. У него раскрыт рот и широко открыты глаза. Вероятно, я увижу еще много таких людей, а потом так же умру сам. Жизнь в "социалистическом" отечестве ничем не привлекает, но хочется еще пожить, чтобы видеть, чем кончится мировая война и что будет с Россией.

Продовольствия в Ленинграде, говорят, осталось на семь дней. Ноябрь мы еще проживем, а в декабре можем легко отправиться ad patres. Чувствуется, как постепенно падают силы: с трудом поднимаешься по лестнице, не можешь ходить быстро и т. п. Об исхудании напишу в следующий раз."

Василий Павлович умрёт от голода 1 февраля 1942 года. Его жена, Елизавета Леонидовна, преподавательница русского языка и литературы, выпускница высших женских Бестужевских курсов, погибнет от голода 26 февраля 1942 года. Сын Сергей, ушедший с географического факультета ЛГУ на фронт, числится пропавшим без вести с января 1942 года. Выживет только дочь Татьяна, которая после войны закончит ленинградский Политех и будет многие годы работать в атомной промышленности в Челябинской области.

Использованы материалы проекта "Прожито". Фото Василия, Елизаветы и Сергея Аргировских.

Напоминаю, что 17 ноября состоится экскурсия "От Народной Воли до Красного Террора".

Поговорим о наиболее значительных демонстрациях, восстаниях, политических убийствах конца 19-начала 20 века, а более всего о событиях 1917 и 1918 года. В программе Июльские дни, Заговор Послов, поэма "Двенадцать" и политический цирк как метафора и реальное место действия русской революции.

Начало в 10.00 у выхода из эскалатора станции метро "Гостиный Двор" (тот выход, что в самом Гостином Дворе), окончание у метро "Горьковская" в 13.00. Стоимость 1000 рублей без дополнительных расходов.

Всем экскурсантам предоставляются радиогиды с наушниками. Если у вас есть свои проводные наушники - приносите.

Запись через личку

Вдогонку к постам о питании и спецодежде для водолазов.

Я как-то в очередной раз пожаловался своей коллеге о том, что туристы в Питере если и хотя узнать о блокаде, то исключительно о жизни мирного населения и часто даже не представляют о том, какая борьба шла за прорыв блокады и за снабжение города. Она ответила, что такая катастрофа с мирными людьми была только в Ленинграде, а солдаты воевали везде. Почему такой взгляд не совсем верен, надо писать отдельный пост. Но даже если так, то в Ленинграде это выходило за пределы "стойко переносить тяготы и лишения военной службы", если не за пределы человеческих возможностей вообще.

Из Отчёта о работе АСС (ЭПРОН) КБФ за 1942 год:

"Водолазные работы ЭПРОНа КБФ в 1942 году характеризуются тем, что они проходили в условиях боевой обстановки, нередко под обстрелом и бомбёжкой противника.

Первая половина года характерна ещё и тем, что Ленинград переживал известные затруднения. Резко сократились нормы выдачи продовольствия, временно был отменён дополнительный водолазный паёк. Это обстоятельство не могло не отразиться на физическом состоянии водолазов. Появились случаи заболевания дистрофией и цингой.

Произведённое в мае медицинское освидетельствование водолазов ВВК [военно-врачебная комиссия - А. Ш.] у 25% водолазов обнаружен резко выраженный авитаминоз и у 40% в слабой форме, 16% водолазов не были допущены к спускам под воду. Средняя потеря в весе равнялась 6,5 кг, достигая в отдельных случаях 15-19 кг.

В этих условиях водолазный состав с честью выполнял возложенные на него задачи, не прекращая ни на час своей работы...

Ленинградская группа водолазов под руководством водолазного специалиста Михайлова в течение зимы обследовала свыше 30 судов, намеченных к подъёму. При суровых морозах, достигающих -30°, водолазы впрягались в салазки и перевозили свои станции от объекта к объекту, т.к. из-за отсутствия горючего и невозможности получить автомашины это был единственный вид транспорта...

В зиму 1942 года (начало и конец) на ледовой трассе Ладожского озера, других трассах и районах поднято: танков КВ - 2шт., автомашин - 152шт., тракторов -13шт., самолётов - 4шт."

Пожалуй, к ставшей символической фигуре дистрофика, везущего под обстрелом на саночках кастрюлю к полынье, можно добавить дистрофика-водолаза, в полынью погружающегося. Ленинградская диалектика огня, воды и духа.

P.S. Особенно понравились "известные затруднения" в тексте. Я давно знал, что британцы излишне монополизировали понятия understatement и stiff upper lip - здесь начальник ленинградского отдела ЭПРОНа Чарнецкий вежливо, но твёрдо заставляет их подвинуться.

Ф.171, о.1, ед.хр.15, л. 15, 35-36

Фото: спуск водолаза под лёд. Ленинград, 24.12.1942

К началу Великой Отечественной Экспедиция Подводных Работ Особого Назначения или ЭПРОН, был гражданской, а не военной организацией, несмотря на свою богатую историю выполнения военных заказов. В июне 1941 года ЭПРОН подчинили ВМФ согласно предусмотренным ещё до войны мобилизационным планам. Что эти планы не предусматривали, то ли из-за идей о скоротечной войне "малой кровью, могучим ударом", то ли по недомыслию, это работу водолазов в любое время и при любых погодных условиях. И если для подъёма какой-нибудь британской подлодки в Балтийском море можно было подождать полгода-год и выбрать дату поудобнее, то поднимать зерно с затопленных барж нужно было здесь и сейчас, в любой холод и ветер. Цена каждого мешка составляла десятки, а то и сотни жизней в сутки.

В октябре 1941 года погода заметно испортилась, и предвидя ещё более тяжёлые месяцы работы на пронизывающем Ладожском ветру, начальник Ленинградского отдела ЭПРОНа контр-адмирал Фотий Крылов шлёт запрос начальнику Управления Тыла ВМФ Москаленко. В документе от 23.10.41 говорится о том, что экипировка мирного времени непригодна для ведения работ в сильные холода, в связи с чем предлагается на одобрение новый табель одежды, где перечислены полушубки, валенки и прочие тёплые вещи.

Колёса военной бюрократии крутятся неспешно, особенно когда дело касается таких фундаментальных вещей, как табель штатной одежды. По состоянию на 9 декабря документ ещё проходил утверждение у замнаркома ВМФ Л.М. Галлера. К тому времени навигация на Ладоге уже была завершена, и по всей видимости, в Москве решили, что до начала новой навигации что в утверждении новых табелей нет необходимости. Какие были приняты меры для того, чтобы водолазы могли работать на Ладоге и Финском заливе хотя бы с небольшим шансом не превратиться в ледяную статую, я в этой папке не обнаружил. Так как о повсеместной практике моржевания на Ладоге я упоминаний не встречал, скорее всего приходилось обходиться своими средствами.

Так или иначе, проблема сама себя не решила, и 9 марта 1942 года начальник ЭПРОНа Чарнецкий и военком Бураченко опять шлют запрос в Главное Управление ЭПРОНа контр-адмиралу Аполлону Кузнецову с просьбой утвердить табель. Судя по всему, ответ был в духе "одежды нет, но вы там грейтесь". И только 28 апреля "сбылися мечты сумасшедшие, полушубок платье было надето, фиалки цвели": табель был утверждён, а к середине мая подразделения ЭПРОНа должны были предоставить по нему отчётность. Как раз к окончанию самой холодной зимы 20 века.

Я с очень большой осторожностью провожу исторические параллели, но в данном случае не могу не заметить, что plus ça change, plus c'est la même chose.

ЦВМА, Ф.171, О.1., ед.хр.13, л. 3,5,17

На фото: водолазы ЭПРОНа в 1942 году

Написал отзыв о выставке "Освобождение" в Гатчинском дворце-музее

https://histours.ru/ru/news/vystavka-osvobozhdenie-v-gatchinskom-dvorce

Скажу пару слов по поводу активно тиражируемой в истории с боем у острова Сухо. В последнее время этому эпизоду войны на Ладоге начали придавать какое-то гипертрофированное значение, будто это была некая ладожская Прохоровка на воде. В музее Дороги Жизни пару лет назад у памятника защитникам острова появилась табличка, сообщающая практически о вторжении "объединённой флотилии всей Европы", а в заявлениях официальных лиц это сражение буквально "стало переломным моментом в защите Дороги жизни, жизненно важного пути доставки грузов в блокадный город". В настоящее время проходят съёмки фильма "Остров Сухо", и режиссёр буквально заявляет, что "здесь 22 октября 1942 года разыгралось одно из важных сражений, от которого зависела судьба Дороги жизни и Ленинграда. Несколько десятков боевых защитников многонациональной армии СССР держали бой против целой армады. К сожалению, некоторые посчитали это малозначительным эпизодом в летописи Великой Отечественной войны. Но это не так. Для фашистов захват острова имел огромное значение, и его удержание было стратегически важным."

В общем, ещё чуть-чуть, и пришёл бы каюк Ленинграду. Я не буду писать долго и подробно, и ограничусь цитатами историков.

Во-первых, о захвате острова, прерывании навигации на Ладоге и прочих последствиях гипотетической немецкой победы хорошо написал Владислав Гончаров, работавший с немецкими источниками: "Вопреки распространённым легендам, никакого удержания острова не предусматривалось: Сухо лежал слишком далеко он немецких и финских баз и слишком близко к советскому берегу, его было бы крайне трудно снабжать. Но главное — остров был слишком мал для размещения крупного гарнизона, на нём элементарно не имелось мест для установки большого количества орудий, размещения артиллеристов и боеприпасов. Тем более он не годился в качестве передовой базы для малых кораблей: здесь негде было даже хранить снабжение для них.

Даже в случае захвата и укрепления Сухо он стал бы обузой, а не подспорьем для немцев. Оборона острова от неизбежных советских атак была возможна лишь с помощью авиации и флота, то есть постоянно оттягивала бы на себя не только корабли, но и самолёты, которых немцам остро не хватало в других местах."

Во-вторых, 22 октября - это самый конец навигации 1942 года. К тому времени Ленинград успел накопить достаточно продовольствия и прочих запасов, чтобы продержаться вторую зиму. Из книги Валентина Ковальчука "Ленинград и Большая Земля": "В ноябре 1942 г. положение с запасами продуктов, доставленными в Ленинград, давало основания для оптимистических прогнозов. На 1 ноября 1942 г. на складах и базах Ленинграда хранилось 49 045 т муки, 17 190 т зерна, 13 901 т круп и макарон, 1592 т мяса и мясных продуктов, 3505 т рыбы, 2104 т животного масла и 1691 т сахара. Этого количества продуктов было достаточно для того, чтобы обеспечить ими ленинградцев по существующим нормам в течение нескольких месяцев." При этом "значительная часть грузов была перевезена по малой трассе (Осиновец-Кобона). Перевозки людей были осуществлены на самоходных судах, из них 80% - на кораблях Ладожской военной флотилии, ходивших по малой трассе". Малая трасса находилась в 60 километрах от острова, и потому даже если бы немцы при полном бездействии советских войск чудом закрепились на Сухо, основной поток грузов они прервать не смогли бы. Причём до конца навигации оставался всего месяц, а в конце октября начался ледостав.

Подводя итог, можно сказать, что удержание немцами острова, крайне маловероятное по описанным выше причинам, не смогло бы нанести сколь-либо серьёзного вреда ладожским перевозкам. Гарнизон острова и ладожские моряки сражались отважно и заслуживают всех почестей, которые им сегодня воздают. Ладожская флотилия по меркам советского флота того периода проявила себя вполне достойно и несмотря на несколько досадных накладок, смогла прогнать немцев, нанеся им чувствительные потери. Но ни о каком "переломном моменте в судьбе Ленинграда" или "удушении города" речи однозначно быть не может.

Фото таблички: Мария Зинакова

Итак, благодаря Дмитрию Евменову с его знанием немецкого языка и чёрному поясу по гугл-фу, тайна батальона "Жених" была раскрыта всего за пару часов!

После недолгих поисков Дима смог найти мемуары немецкого миномётчика Ганса Рефельдта, который служил в том самом "Гроссдойчланде" в декабре 1941 года. В тексте обнаружился следующий пассаж: "The remnants of the ‘Reinforced Infantry Regiment Grossdeutschland’ were amalgamated into ‘Company Wackernagel’ due to our enormous losses over the last three weeks." (первая строка 4 главы) То есть: "остатки усиленного пехотного полка "Великая Германия" были влиты в "Роту Вакернагеля" из-за гигантских потерь, которые мы понесли за последние три недели".

В превращении роты в батальон удивительного мало, но с Вакернагелем вышла более интересная история. Получить при переводе "жениха" можно было только двумя способами: под галлюциногенами или используя плохой автоперевод. За отсутствием доказательств первой версии мы взяли за основу вторую и решили исследовать этимологию этой фамилии. То, что она означает, вы можете видеть на прикреплённом скриншоте.

По аналогии с "Эдельвейсом", "Нахтигалем" и прочими названиями батальонов, автор скорее всего счёл "Вакернагеля" не фамилией, а словом, и в буквальном переводе обозначавшийся им набор качеств безусловно делал гауптмана Вакернагеля завидным женихом. За неимением ничего более приличного и в лучших традициях российского пуританского перевода, когда "Кобелино! Импотенто!" озвучивали как "Поди прочь, я более тебя не люблю!" в русской версии он превратился в "жениха". Встречался ли Вакернагель на поле боя с офицером Мудищевым, доподлинно неизвестно, но мы продолжим исследования в этом направлении.

В заключение хочется пожелать тульским журналистам не уподобляться немецкому командиру и практиковаться именно в переводах с немецкого, а не в других, менее пригодных для их ремесла сферах.

Возвращаясь в Москву из Брянска, я с друзьями заехал в Белёв, и перед посещением города решил почитать о его судьбе в годы войны. В ходе поиска наткнулся на такой пассаж, который поставил в тупик не только меня, но и знатоков военной истории и немецкого языка. С Grossdeutschland получилось как в анекдоте про миллионный выигрыш: не СС, а Вермахт. И "в остальном было бы всё верно", если б не батальон "Жених". Причём усиленный. Я пытался найти любую информацию об этом уникальном подразделении, но все ссылки вели только к труду некоего Александра Лепёхина, "писателя и краеведа", причём довольно плодовитого, судя по списку его книг.

Кто мог быть в составе батальона? Участники шоу "Heirate mich"? Забракованные кандидаты программы Lebensborn? Тайный мизогинный орден СС?

И самая главная загадка - почему, судя по ссылкам, журналисты копипастят эту дичь из года в год и ни у кого в голове не "ёкнет", какой это нафиг жених?

В сотне метров от мемориала партизанскому аэродрому, где дорога пересекает ещё не заросшую деревьями взлётную полосу, я обнаружил информационный стенд. Как оказалось, это было начало "Партизанской тропы" длиной полтора километра. Рядом были видны всё никак не выйдущие из моды листы ржавого железа, и в сочетании с современным дизайном панелей всё указывало на очередной эксперимент "молодого и энергичного творческого коллектива" в плохом смысле этого слова. Я решил панели в любом случае посмотреть - не зря же приехал в такую даль.

С первых минут чтения стало понятно, что текст сочинила не музейная тётенька-методист, диктующая наставления из нафталиновой ванны, и не профессиональный историк, становящийся на публике плохой пародией на лектора из "Карнавальной ночи". Слова были легки и понятны, и складывались во фразы, бившие в суть вопросов пришедшего туда простого человека: кто такие были партизаны, как жили, каковы их истории. Об историях стоит сказать отдельно: если они накопали их сами, то я искренне снимаю шляпу, так как без знания контекста просеять тонны словесной руды крайне сложно.

Сопутствующие панелям арт-объекты также заслуживают отдельного описания. Я не любитель всех этих artsy-fartsy фиговин, которые чаще служат удовлетворению амбиций посредственных оформителей, чем усилению посыла экспозиции. И всё же этим ребятам удалось создать нужные символы из ржавых железяк, которые именно здесь оказались очень уместными. Это и отсылка к поисковой копанине, что лежит в любом сельском музее, и оружейный металл войны, и наша память, неизбежно подверженная тлению. Вот немецкий автомат, который можно увидеть на сотнях фотографий партизан, вот женские волосы, буквально унесённые ветром. А вот и истории ушедших в партизаны крестьянок, городских жителей, солдат-окруженцев. В них нет бьющего наотмашь горя и макабра в духе "Иди и смотри", но осознание приходит ожогом после прочтения. Так, из-за спокойного и будничного ритма текста не сразу осознаёшь отец, уходя на фронт, нежно желает сыну поскорей умереть, чтобы не быть обузой оставшейся без поддержки матери.

Читатель переходит от одной таблички к другой, удаляясь с дороги дальше в лес. Об этом уходе в сторону чистого и страшного бытия вдали от цивилизации напишет после войны другой человек, находившийся тогда по другую сторону фронта. Пожалуй, партизанам нашлось бы что рассказать Юнгеру и чем его дополнить. Прогулка в сосновом бору из невинного отдыха на природе превращается не только в исторический экскурс, но приоткрывает завесу над первобытной жестокостью природы, силой рока и бытия человеческого. Тексты, символы, лес - всё действует так, что перед посетителем остаются только голые идеи Судьбы, Выбора и Стихии.

Как я выяснил после поиска в интернете, сделан этот проект был в 2016 году фирмой, специализирующейся на оформлении природных заповедников и экотроп. Эйзенхауэр, как считается, говорил, что "есть две профессии, где любители превосходят профессионалов: это проституция и военное дело". К счастью, этот проект каким-то чудом не попал ни в болезненно-изломанные пальцы профессиональных искусствоведов, ни в душные объятия профессиональных музейщиков, ни, что особенно отрадно, в мертвящую хватку профессиональных патриотов из РВИО. Оказалось, что достаточно умному человеку с хорошим вкусом ознакомиться с материалом, хорошо подумать, и получится то, что попадает в самое сердце. На их странице я нашёл такую фразу:

"Знаний много не бывает?

К сожалению, бывает — если речь о контенте для информационных стендов. Главные принципы здесь — лёгкость и интерес. Увы, люди не будут вникать в информацию, если её восприятие требует усилий. Важно не только подавать материалы в разном формате, но и выдерживать баланс между текстом, иллюстрациями и свободным пространством, а также делать само ознакомление с контентом удобным для посетителя."

Золотые ж вы мои, если б только вы выиграли контракт на оформление стендов в Ленобласти, где горы унылого текста скопипащены из справочников и скверно переведены на английский. Впрочем, кто ж им даст...

Итак, правильный ответ на вчерашнюю загадку - скипидар. Победителем стал Алексей Словцов, первым написавший ответ.

Прикрепляю фотографию стенда из "Партизанской поляны" и макета установки по производству скипидара из хвойной живицы. А выражение Козьмы Пруткова - это, конечно, "и терпентин на что-нибудь полезен".

В краеведческом музее Козельска я обнаружил инструкцию по альтернативному применению скипидара в боевых условиях времён Первой Мировой войны. Достоверных сведений о таком его использовании партизанами я не нашёл, но всё равно прикрепляю её в качестве бонуса.

Памятник военным водителям на въезде в Брянск. Водители салютуют в память о них своими гудками.

Посетил деревню Смелиж, где находился штаб партизанского движения к югу от Брянска. Там был оборудован аэродром внушительных для партизанского лагеря размеров, военный госпиталь и большой палаточный городок. Созданный в 1942 году партизанский край занимал огромную территорию порядка 2000 квадратных километров, на которую каратели долгое время боялись заходить. После подрыва стратегически важного Голубого моста и серии успешных нападений на гарнизоны оккупантов, а также ввиду начала подготовки наступления на Курской дуге, немцы выделяют огромную силу в 130000 человек с целью раз и навсегда покончить с этим "очагом напряжённости" в своём тылу.

В мае 1943 года начинается операция "Цыганский барон": немцы со всех сторон окружают партизан, захватывают деревню Смелиж и уничтожают аэродром. Партизаны уходят на 5км севернее, где в ночь на 1 июня они организуют прорыв вместе с десятками тысяч мирных жителей, которых ждала неминуемая смерть или рабство. В 4 утра огромная колонна из более 50 тысяч женщин, детей, стариков и партизан скрытно подошла к немецким позициям и обрушилась на передовые заслоны. Расчищавшие путь штыком и гранатой партизаны понесли страшные потери от пулемётного и миномётного огня, но вывели людей из окружения карателей.

Я хотел доехать о своими друзьями до места сбора крестьян и партизан перед прорывом, но проезд на территорию был закрыт шлагбаумом заповедника. Всё же мне удалось посетить мемориалы Смелижа, в том числе реконструированный полевой госпиталь, сфотографировать поле аэродрома и постоять на месте первого исполнения песни "Шумел сурово брянский лес".

"Вспоминает Александр Софронов - ему довелось быть первым, кто принес ее в Брянские леса, в ночь с 6 на 7 ноября: ..."Я ее спел один раз, меня попросили спеть еще раз, потом в третий раз. Меня обнимали. И вдруг кто-то вспомнил, что имеется свой гармонист, и что его надо обязательно к утру найти и привести сюда, и что у него хороший слух и он обязательно запомнит ее...

На другое утро в этом же доме оказался слепой гармонист. Я не помню ни его имени ни фамилии. Я посидел с ним около часа, медленно напевая ему мелодию песни, и где-то уже к концу этого часа он пел эту песню со мной, а вокруг нас собрались в этом деревянном домике среди сгоревшей деревни люди и тоже вместе с нами пели песню "Шумел сурово Брянский лес..."


ШУМЕЛ СУРОВО БРЯНСКИЙ ЛЕС
записано от С.Г. Бондарева, бывшего командира взвода из партизанской бригады им.Д.Е.Кравцова
Музыка С.Каца, слова А. Софронова

(вариант песни во время первого исполнения в 1942 году в селе Смелиж)

Шумел сурово Брянский лес,
Спускались темные туманы,
И сосны слышали окрест,
Как шли на немцев партизаны

Тропою тайной меж берез
Спешили дебрями густыми,
И каждый за плечами нес
Винтовку с пулями литыми.

В лесах врагам спасенья нет:
Летят советские гранаты,
И командир кричит им вслед:
"Громи захватчиков, ребята!"

Шумел сурово Брянский лес,
Спускались темные туманы,
И сосны слышали окрест,
Как шли с победой партизаны.

Только что приехал на место крупнейшей партизанской диверсии Великой Отечественной - подрыву Голубого моста, но мемориал у моста вблизи сфотографировать не удалось. Как объяснил нам охранник, "сами понимаете, какая сейчас ситуация".

Мы встали примерно там, где к мосту вышла группа Ильина из Отряда им. Щорса, атаковавшая немцев с неожиданного для них восточного направления. Дерзость нападения захватывает дух: хорошо укреплённый немецкий гарнизон моста с траншеями, пулемётными вышками и дотами атаковала практически равная им по численности группа партизан. Весь расчёт был на скорость, скрытность и тщательное планирование. Такое и спецназу не всегда удавалось, а здесь партизаны, да ещё и без тяжёлого вооружения и авиации.

Привожу отрывки из статьи "Взрыв Голубого моста", описывающие к события, происходившие рядом с местом съёмки:

"Левое крыло группы захвата под командованием Ильина сковало противника с восточной стороны. Практически в это же время шли бои и на других объектах от Полужья до Хмелева. Со стороны Выгонич доносились взрывы - это взлетали в воздух шоссейные мосты, пути подхода вражеским резервам были отрезаны. Партизаны настолько ошеломили врага, что, как потом выяснилось на допросах пленных, фашисты решили, что это регулярные советские войска прорвали фронт...

Слышится команда: "Всем отойти от моста! К взрыву подготовились!" - кричит Лапшин и снимает шапку. Через несколько минут раздался оглушительный взрыв. Взметнувшееся огромное багровое пламя рассекло темное небо, озарило широкую пойму Десны, а могучий гул взрыва, долго не утихая, все катился по ее берегам...

Такого партизаны еще не слышали. Немецкие эшелоны с живой силой и техникой, так необходимые во время подготовки гитлеровцев к Курской битве, теперь не проходили через станцию Выгоничи. Почти месяц понадобился немцам на восстановление взорванного объекта, но и после этого пропускная способность Голубого моста резко сократилась. По нему могли проходить 5-7 эшелонов в сутки, да и то на малом ходу".

В одном из донесений политотдела АСС (ЭПРОН) нашёл такой абзац:

Начальнику Политуправления КБФ
Генерал-Майору т. Лебедеву

№092 20.12.1942

ПОЛИТДОНЕСЕНИЕ

Содержание: о состоянии работы с молодым пополнением

<...> На фоне в основном здорового политико-морального состояния отрицательные моменты имеют место со стороны отдельных бойцов, так: краснофлотец Беляков Ф.Т., беспартийный, Ярославской области, колхозник, выражал жалобу на недостаток питания, заявляя, что "он уже похудел на несколько килограммов". После разъяснения ему обстановки Ленинграда и задач, которые стоят перед личным составом, он понял и больше вопроса о питании не поднимает" <...>

Начальник АСО КБФ инженер-капитан I ранга ЧАРНЕЦКИЙ
Начальник Политотдела АСО КБФ БУРАЧЕНКО

Ф.171, о.3, ед. хр.11, л. 77

К сожалению, точная дата инцидента с Беляковым не приводится, но если это конец 1942 года, то в те дни даже простые ленинградцы делали записи у себя в дневниках в таком духе, что "ещё голодно, но выживать можно". Почему часть специального назначения Балтфлота не получала достаточного калоража в условно "сытое время" - вопрос интересный. Что касается приведённого в тексте решения этой проблемы, то оно было довольно стандартным в то время.

В тексте также говорится о показе новобранцам кинофильмов и проведении митингов для поднятия боевого духа, а также о проверке вновь прибывших на наличие родственников на оккупированных территориях.