На приёме у Кашпировской

Люди приходят в терапию, чтобы исцелиться, чтобы им не было больно, чтобы им было хорошо. Но мало кто из них задумывается, а что будет после того, как они исцелятся, что поменяется в их жизни. Им кажется, что им просто перестанет быть больно, а они будут делать всё то же самое. Буду лежать на диване, но без тревоги. Буду откладывать, но без чувства вины. И если порасспрашивать себя, какой я вижу жизнь после, то можно прийти к очень неприятной правде, что, оказывается, что нет видения будущего, где не больно, потому что там, где не больно, там свобода. А что сделать со свободой вообще непонятно.

Если задать вопрос, как ты видишь свою жизнь, когда тебя ничего не тревожит, то часто можно встретить ступор и растерянность, потому что жизнь воспринимается как сопротивление и борьба с трудностями. И в ней нет места для чего-то другого. Здесь особенно активно проявляется саботаж, потому что не для чего что-либо делать. Зачем себя «лечить», если глобально ничего не изменится.

Но еще меньше люди задумываются о том, что иногда поиск исцеления — это высшая форма избегающего поведения. Когда я буду вечно счастлив, мне не надо будет принимать решения, мне не надо будет ничего делать, меня ничего не будет ранить. Я просто буду неуязвим. Я не буду сталкиваться с жизнью в той форме, в которой она есть. Эта иллюзия счастья создает напряжение между точкой сейчас и точкой на горизонте, где я никогда не сталкиваюсь с сложностями и трудностями, где я в вечной нирване без ощущения боли и переживаний. Что мало похоже на реальность.

Без понимания, что жизнь без страданий мало чем отличается от жизни со страданиями, будет сложно видеть прогресс в терапии и наслаждаться своим процессом изменений.

«Исцеление» не лишает жизнь сложностей, оно делает их переносимее. Иногда. А иногда делает жизнь сложнее. Потому что если до терапии были микрозадачи, то в процессе приобретения силы задачи ставятся все больше и сложностей становится все больше.

По мере того как человек растёт и помещает в себя все больше разного, видение жизни будет меняться. И то, что сегодня кажется идеалом результата завтра может стать пустотой. Единственным постоянным остается движение. И тогда понимаешь что нет смысла ничего форсировать, потому что нет точки «Я дошел до главного босса и закончилась игра», есть точка «А теперь мне туда».

На днях я начала читать книгу, которая обещает мне трансформацию, но книга очень большая, около 1000 страниц, что предполагает длительное чтение. И вот читаю её и ловлю себя на мысли, что мне хочется поскорее закончить, чтобы это поскорее произошло. Не отдавая себе отчёт, что целью есть не конечная трансформация, а сам путь и есть цель.

Бежать от жизни в идею развития, трансформации, исцеления — это эскапизм. Cut the corners. Миновать трудности через ментальные концепции. А если видеть возможности для изменения в каждом дне, каждом деле, каждом действии, жизнь преображается сама по себе.

Вы там, где должны быть. Вы везде и всегда вовремя. Другого места нет. Все везде и всегда возможность для трансформации. Но для начала это надо увидеть.

До просветления руби дрова и носи воду, после просветления руби дрова и носи воду.
Mariya Zhygan

Сегодня на интервизорской группе долго жаловалась, что не могу закатить полноценный скандал. Уж очень жаль бить в труху индивидуально окрашенный фарфор, который выбирался для моментов когда я в сознании.

Коллега посоветовала революционный метод - заморозить воду в пластиковых тарелках и с легким сердцем хуярить их о любые поверхности не опасаясь деструкции и финансовых потерь.

Конечно, по-хорошему, мы ищем формы для экологичного выражения и проживания тяжелых чувств. Гнев переживается как глубокий, иногда даже смущающий рассудок импульс. И мы ментализируем, дышим, используем проективные методики. Но что есть жизнь, как не творческое приспособление к среде? Иногда многим из нас хочется крушить без последствий и это отличный, проверенный способ.

Звереем on a budget так сказать

Субъект достижений, по Хану, активно эксплуатирует себя и доводит до выгорания, исчерпав в конечном итоге все внутренние ресурсы, но до последнего верит, что он «может больше» и ему нужно еще сильнее напрячься, чтобы стать более успешным и счастливым. Внутренне это похоже на «жизнь на пределе», когда люди в социальных сетях регулярно в итоге сетуют, что они «не вывозят». Однако принципиально ничего не меняется. В атомизированном обществе вынужденных «предпринимателей самих себя» репрессивное поведение заставляет быть более продуктивным с сопутствующей приватизацией стресса, перфекционизмом и гиперответственностью: любые неудачи по этой логике должны лишь стимулировать с большим энтузиазмом двигаться дальше.

Хан настаивает на том, что субъект достижений ведет войну с самим собой, когда верит в безграничность собственных возможностей и принимает очередную порцию насилия в отношении самого себя в качестве неизбежной платы за возможный успех.

Из статьи «Психополитика и нейрональное насилие».

Я всегда знала что буду очень внимательной и где-то даже тревожной мамой. Не столько потому что этот паттерн прослеживается в моей семейной истории, столько из-за того, с какой интенсивностью и легкой паранойей я забочусь о своей домашней кошке.

Владельцы животных сейчас меня поймут: достаточно быстро мы обучаемся замечать оттенки настроения и самочувствия наших питомцев. Слишком интенсивно ластится, или непривычно мало ест. Может быть что-то не так?

В отношении себя самих мы сплошь и рядом пропускаем те моменты, когда вот этот вопрос нужно задать себе: «может быть что-то случилось?»

Это же частая история, с первичным симптомом невнимания к себе. Когда серьезные перемены настроения и здоровья уходят на второй план, потому что нам было «как-то не до себя». Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Правда, мы ещё можем своевременно обратить внимание на внешку. Это наша встроенная установка поглядывания на себя глазами внешнего наблюдателя. Зрелище должно быть как минимум «прилично», а вот что там у нас со здоровьем и ментальным статусом уже никому не интересно.

И дело не в забывчивости, и не в отсутствии фактического времени. Просто себя и свое тело мы привыкли не учитывать, не считать чем-то важным. Само пройдёт на обезболе и морально-волевых.

А вот это классическое: «поболит и пройдет», или «подожду и пройдет» Это же блестящий пример недоверия и обесценивания собственных ощущений. Боль вроде есть, но она не становится фигурой. Тело и душа — всего лишь фон, на котором разворачиваются наши неурядицы, квартальные отчеты и любовные драмы.

И естественно, что такая тенденция к пренебрежению собой сильно ограничивает нашу способность затормозить и начать задавать себе вопросы: как я вообще себя чувствую? Когда последний раз на меня смотрел врач? В какой обстановке я живу? Что мне нужно-то вообще от жизни?

Мы няшим и лелеем и любим наших четвероногих друзей, не забывая при этом о календаре прививок и сбалансированном питании, но до себя руки редко доходят.

В этом тексте кошко-собачек можно с легкостью заменить на партнеров, детей и родню — смысл останется прежним.

Но рано или поздно нам придется встать перед выбором: кормить всех нуждающихся, искать и ждать этой возможности к кому-то приложить свое тепло, или отвлечься от привычной картинки и вспомнить, что сами со вчера ничего не ели.

З.Ы. Покажите в комментах своих животе ❤️

#psychomasha_talks

В 1941 г. в гетто города Лодзь заключенные там евреи получали скудный рацион в 500-1200килокалорий в день. В концентрационном лагере Треблинка было научно установлено, что 900 килокалорий в день — это минимум, необходимый для поддержания жизнедеятельности человека. В «лучших в стране клиниках для похудения», где «пациенты» находятся на лечении вплоть до года, рационы питания такие же.

В современном обществе отказ от еды воспринимается как хорошее, правильное поведение для женщины и плохое — для мужчины.

Исследователи из Остинской клиники стрессовых состояний установили, что у женщин «озабоченность по поводу диеты» ассоциируется с «положительными женскими качествами», а у мужчин ограничения в еде ассоциируются с «женственностью».

Текст: Наоми Вульф, The Beauty Myth: How Images of Beauty Are Used Against Women

#psycho_txt

Интересное к общему дискассу о похудении, РПП, оземпике и возвращении «моды на стройность»

«В академическом исследовании, проведенном в университете Миннесоты, 36 добровольцев были посажены на продолжительную низкокалорийную диету, и «ее психологические, поведенческие и физические последствия были тщательно задокументированы».

Участниками эксперимента были молодые, здоровые, «сильные личности, демонстрирующие эмоциональную стабильность и высокий уровень развития интеллекта». Они начали шестимесячный цикл, во время которого их рацион питания был уменьшен вдвое, что является обычной практикой, используемой женщинами для снижения веса.

«После того как испытуемые потеряли 25% своего изначального веса, начали проявляться негативные последствия голодания». Участники эксперимента «становились все более озабоченными вопросами, связанными с едой и питанием, до такой степени, что они не могли не думать обо всем, что имеет хоть какое-то отношение к еде, начали собирать рецепты и кулинарные книги и демонстрировали аномальное поведение во время приема пищи, такое, например, как чрезвычайно медленное пережевывание и утаивание предметов, имеющих отношение к еде». Затем в результате голодания большинство из них «начали страдать от той или иной формы эмоционального расстройства, в частности, от депрессии, ипохондрии, истерии, вспышек ярости, а в некоторых случаях и дезорганизации, доведенной до уровня психоза». После этого они теряли способность работать и функционировать в обществе из-за апатии, отсутствия энергии, чувства отчужденности от людей и снижения интереса к сексу. В конце концов «спустя несколько недель после уменьшения количества принимаемой пищи» они сообщали о сильных приступах голода, а также о безудержном желании нарушить установленные диетой правила. Некоторые не выдерживали и начинали объедаться, после чего их рвало, и они начинали осуждать себя. Неуемный голод не проходил даже после сытной еды во время выхода из голодания.

Некоторые испытуемые «ели не переставая и никак не могли остановиться, в то время как другие проходили через циклы обжорства и рвоты, которые они были не в состоянии контролировать». Добровольные участники эксперимента «начали бояться выходить на улицу, за пределы клиники и за рамки эксперимента, где они могли подвергнуться искушению съесть то, от чего согласились отказаться... Если они не выдерживали и поддавались искушению, то потом истерично признавались в содеянном, находясь на грани сумасшествия». Они стали раздражительными, постоянно находились в состоянии нервного напряжения, все время чувствовали усталость и много жаловались. «Они не могли отделаться от ощущения, что их преследует какая-то зловещая сила». Некоторым из них врачи были вынуждены прописать транквилизаторы.

Участниками этого эксперимента были совершенно нормальные здоровые мужчины, студенты колледжа.»

#psycho_txt

«Повествовательный подход к формулированию навязчивых идей (O'Connor, Aardema, & Pélissier, 2005)
Этот подход основан на предпосылке, что клиент, жалующийся на навязчивую идею, обеспокоен сомнениями, полагая, что его или ее пагубная интерпретация события может быть верной и, следовательно, необходимо действовать. Однако все, что делается для того, чтобы развеять сомнения, обычно неэффективно и, в конечном итоге, усиливает их. О'Коннор и его коллеги формулируют проблему в терминах «сомневающихся историй», конкурирующих с «историями, основанными на реальности». В последнем случае сомнения могут быть сняты с помощью сенсорной информации, к которой каждый имеет доступ. С историей, основанной на сомнениях, лучшее, что можно получить, - это некоторое успокоение, потому что неопровержимые доказательства недоступны. Например, неясно, как убедительно разрешить следующее сомнение: «Поскольку у меня возникла эта мысль, я проклят и отправлюсь в ад». Сомневающаяся история обычно важнее любых сенсорных доказательств, которые могут быть представлены. Например, заверения священника могут быть отклонены по разным причинам, а в случае сомнений относительно микробов чистота неубедительна, потому что микробы невидимы.
Формулировка направлена ​​на выявление сомнительных историй и потенциально убедительных историй, основанных на реальности, которые могут выступить в качестве замены. Процесс рассуждений, используемый в историях сомнений, обычно ошибочен, и это также необходимо идентифицировать. Не предполагается, что истории о сомнениях являются свидетельством патологии - в конце концов, сколько рекламных объявлений о бытовых чистящих средствах поощряют веру в опасные невидимые микробы? В случае сомнений по поводу проклятия, вполне вероятно, что истории такого рода относятся к практике воспитания детей. Таким образом, контекстуализация истории сомнений является частью оценки, позволяющей клиенту проследить ее происхождение. История сомнений начинает рассматриваться как история, а не как описание реальности, в которую вложен и вовлечен клиент. Подробный анализ истории помогает клиенту понять, что его или ее навязчивые выводы действительно исходят из рассказа, а не из «фактов».
Здесь нет необходимости подробно описывать процедуру оценки и все различные факторы, которые необходимо учитывать при формулировке (например, триггеры, настроение, первичные и вторичные выводы, нейтрализация сомнений, избегание и т. Д.). Существенный момент заключается в том, что формулировка требует экспертных знаний, основанных на убедительном обосновании и практическом опыте. Теоретическая основа основана на исследованиях повседневных рассуждений, структуры повествования и его отношения к убеждениям и воображению. Формулировка является идиографическим выражением общих принципов, установленных на теоретической основе.»

Текст: Kieron P. O'Connor

#psycho_txt

Чем шире твои границы толерантности и чем большее количество проявлений ты называешь нормой, тем сложнее тебе видеть патологию. Если ты одинаково хорошо реагируешь на всех странных, то есть шанс пропустить клинически странных

Архетип старшей дочки это базово архетип Героя. Ты должна контролировать пиздец. Твоя задача прийти и все раскидать. Ты откладываешь назад своё детство, свои слабости, ты чувствуешь себя единственным двигателем семьи.

Ты жертвуешь своими чувствами, потому что никого это не ебёт, потому что маме плохо; потому что ты как-то вывезешь. Ты сражаешься с драконом - ты не можешь бросить семью в сложной социальной ситуации. Тебе не на кого надеяться . Тебе никогда не было на кого надеяться.

Ты чувствуешь ярмо долга. Кто, если не ты. Ты отчаянная и сильная девочка, которая привыкла к весу доспехов. Внутри пусто и холодно. Ты же знаешь, что тебя никто не спасет. Доспехи врастают в кожу. Потому что самой проще. Самой легче. Тебе одиноко, но об этом лучше не думать. Ты выполняешь свой долг, охраняешь порядок.

Завидуешь принцессам, им можно с легкостью, а на твоих плечах пол царства. И ты привыкла. Ты знаешь, что может быть иначе. Но не выбираешь.

Ты не выбираешь иначе.

#psychomasha_talks

Работа со снами в ГТ

Относиться к трактованию сновидений можно по-разному. Суеверно пользоваться уже составленным сонником и серьезно гуглить «К чему выпадают зубы». Или наоборот, смотреть на вещи прагматично и не верить картинкам.

Издревле люди придавали большое значение интерпретации сновидений. В разные эпохи сны воспринимались как пророчества, несущие благие или наоборот дурные предзнаменования. Часто сновидение представлялось как особое пространство, где божественные силы общались с человеком, транслируя ему свою волю.

В современной психотерапии к феномену сновидений тоже относятся по-разному. Что для юнгианского аналитика хлеб с маслом, то для бихевиориста золотой звезды хрустальный вентилятор.

Гештальт-терапевт, в свою очередь, смотрит на сны несколькими способами. Всем известный Перлз, охарактеризовал сны как проекции. Разработанная им техника работы со сном, при которой человек увидевший сон разыгрывал его элементы, была создана для того, чтобы сновидец вновь интегрировал то, что он спроецировал.

Как это работает:
1. Разворачивание сновидения. Сновидец пересказывает от первого лица в настоящем времени свое сновидение.
2. Фокусировка на деталях. Клиент сам выделяет наиболее эмоционально заряженные элементы сна и начинает с ними работать. Внимание уделяется ощущениям, запахам, звукам, цветовым оттенкам и эмоциям, связанным с отдельными образами сновидения.
3. Идентификация с образами. Человек последовательно идентифицируется с каждым образом сновидения, произносит монолог от его имени.

Я собака, которая несется за Васей.
-Что ты чувствуешь при этом?
-Азарт, хочу отгрызть Васе жопу.

4. Организация диалога между элементами сновидения. Какие отношения и переживания возникают между ними?
5. Формулируя содержание. На этом этапе клиент устанавливает связи между элементами сновидения, последовательно называя и присваивая какие чувства, переживания и конфликты оказались отражены в сюжете.

Но к счастью, гештальт не ограничивается Перлзом и на данный момент существуют еще несколько любопытных точек зрения. Многие терапевты, в том числе Джоэл Латнер поддерживают идею о том, что содержимое сна совсем никакая не проекция, а самый банальный ретрофлексивный механизм— когда чувства которые предназначаются кому-то/чему-то во вне, человек проявляет по отношению к себе.

Также есть поклонники теории, в которой сон — это экзистенциальное послание. Хотя, такой взгляд мало вяжется с самой философией гештальт-подхода.

Что важно: Мы не интерпретируем сны за клиента. И не предлагаем готовых ответов — «машина это отсылка к материнскому лону». Такое положение вещей способствует поддержанию власти терапевта и подчиненной роли личности в терапии + работает против заявленной направленности психотерапии — способствовать росту индивида. Мы так не делаем, даже если очень хочется.

#psychomasha_talks
#psycho_info

Лонгрид на сегодня

https://brickofknowledge.com/articles/philosophy-of-psychiatry

#psycho_txt
#psycho_info

«Каждое горе имеет свой собственный отпечаток, такой же характерный и неповторимый, как и человек, которого мы потеряли. Боль потери так сильна, так душераздирающа, потому что в любви мы глубоко соединяемся с другим человеческим существом, а горе — это отражение утраченной связи. Мы думаем, что хотим избежать горя, но на самом деле мы хотим избежать боли от потери. Горе — это процесс исцеления, который в конечном счете приносит нам утешение в нашей боли».

Текст: О смерти и умирании, Элизабет Кюблер-Росс.

трудо_выебудни

Обычно усталость связывают с переработкой, эмоциональным перенапряжением, и когда человек уставший, ему хочется пойти и отдохнуть, чтобы восстановиться. Но мало кто задумывается о том, что усталость может быть от длительного сдерживания своей энергии для действий. Когда внутри есть желания, намерения, цели, но при этом есть куча страхов, ограничений и барьеров, то энергия направляется внутрь и бомбит все изнутри.
Такому человеку не помогает ни отдых, ни медитации с йогой, ни всякие расслабляющие штуки. Ему наоборот надо бы взять, да напрячься, чтобы выпустить энергию, получить удовлетворение и вернуть себе силы. Но пока он думает, как бы удобнее лечь, чтобы стало лучше, он теряет остатки сил. И потом получается «я все пью, а мне все хуже».
Свернутая энергия может быть не менее опасной, чем вечная гонка за успехом. От бездействия можно быть более разбитым, чем после многочасового рабочего дня или даже недель. Это все усугубляется, когда человек работает работу, но сдерживает свои личные проекты. Так он теряет силы на основной работе, а остатки съедаются всеми теми «хотелось бы сделать, но мне страшно, хотя не очень-то и хотелось, пойду пожру, посмотрю кино, и вообще какие нафиг мечты, я по работе устал».
Прокрастинация - это не просто откладываемые на потом дела. Длительное откладывание ценностных действий в долгосрочной перспективе может привести к депрессии, выгоранию, постоянному унынию, апатии и зависимостям.
Если вы долго-долго по жизни уставшие и ничего вам не помогает, посмотрите вглубь на предмет спрятанных желаний, которые вы боитесь начать исполнять, мечт, в направлении которых вы хотите идти, дел, которые очень важные, ценные, но капец какие опасные.
Высока вероятность, что когда вы начнете двигаться к этим страшным задачам, чудесным образом вернуться силы и пройдет бесконечная усталость.
Мария Жиган

Подумываю написать о работе со сновидениями в гештальт-подходе. Не самая популярная тема, потому прошу вашего отклика — надо ли нам?

Сколько раз за эту неделю вы внутренне говорили себе «ну я и пиздец»? Винили себя в ситуациях где от вас мало что зависит? Или ругали себя за допущенные ошибки?

Как показывает практика, никто не умеет так качественно нас унизить, как мы умеем сами.

Выйти из порочного круга самоистязаний и вины помогает практика самосострадания (self-compassion).

Самосострадание — это наше ответное действие на переживание внутреннего дискомфорта. Это не какое-то особое состояние, которого можно достичь, и не просветление. Это способность в
момент, когда нам плохо, остановиться
и позаботиться о себе.
Проявить к себе доброту, человечность и внимательность.

Для самосострадания не нужны высокая самооценка, вера в себя и понимание своих компетенций. Единственное, что действительно необходимо, — это факт страдания.

Шаг 1️⃣
Принять свои эмоции (да, опять) по поводу сложной ситуации. Позволить этим чувствам существовать и признать, что испытывать гнев, страх или эмоциональную боль - это
нормально.
Обратить внимание на телесные ощущения, в какой части тела локализирована боль, или тревога.

Шаг 2️⃣
Проявить к себе человечность. Наши ошибки и провалы не уникальны. Ежедневно, огромное количество людей сталкиваются с похожими проблемами, это часть нашего общего, коллективного опыта. С вами не происходит ничего, что не происходило бы с другими. Вы не одиноки. И в целом, быть человеком и жить без ошибок невозможно.

Шаг 3️⃣
Проявить доброту. И позаботиться о себе любым из доступных в моменте способов. Представьте, будто бы вам нужно комфортить любимого человека, или близкого друга и поступайте соответственно.

В следующий раз, когда захочется назвать себя пиздосей и растяпой, попробуйте притормозить и попробовать что-нибудь новое.

#psychomasha_talks

Что такое бессилие и как оно появляется?

Бессилие — это результат чрезмерных усилий, которые не привели к желаемому исходу. Например, если вы хотели убрать упавшее на дорогу дерево, но смогли лишь немного его сдвинуть, вы ощутите бессилие. Неважно, что вам хватило сил протащить его на значительное расстояние — это не было вашей целью, и ваши усилия покажутся напрасными.

Бессилие состоит из нескольких параллельных процессов:

- Ощущение утраты контроля над собой или ситуацией;
- Потеря надежды на то, что в будущем усилия приведут к изменениям;
- Ощущение одиночества перед фактом отсутствия прогресса;
- Недоверие к возможности получить помощь извне.

Бессилие возникает либо из-за недостаточной ориентированности в ситуации, либо по причине обстоятельств, которые человек воспринимает как невыносимые и требующие немедленных действий. В последнем случае бессилие может служить защитным механизмом от чувства вины и стыда. Нам бывает легче заняться заведомо бесперспективным делом и дойди до бессилия, чем переживать последующий ущерб связанный с нашим бездействием.

Текст: Константин Логинов

#psycho_txt

Лучшее клиентское:

«Ветеран внутренней войны за чувство собственной значимости»

Вторичные выгоды и первичные потребности

В популярной психологии широко распространено понятие вторичных выгод. Обычно, речь идет о некоторых преимуществах, которые человек получает, находясь в невыгодной, неприятной, сложной ситуации. Мотивацию вторичными выгодами приписывают людям с хроническими заболеваниями, о них говорят, когда жертва насилия не спешит покидать абьюзера, или когда полный человек безуспешно худеет годами.

Долгое время, в своей терапевтической работе я тоже искала эти самые клиентские бонусы. Зачем тебе это? Что ты таким образом реализовываешь? - любимые вопросы гештальтистов, которые я задавала годами. К счастью, времена меняются, и я не так давно нашла для себя новую оптику, которой хочу поделиться.

Сама идея извлечения выгоды из своего бедственного положения начала попахивать для меня чем-то средним между позитивным мышлением и виктимблеймингом. С одной стороны это попытка найти ложку меда в бочке говна, а с другой стороны, недоверчивый, обвиняющий вердикт - да тебе просто нравится так. В поисках вторичных выгод мы занимаем несколько высокомерную, инвалидирующую позицию по отношению к клиенту/другу, представляя его недостаточно честным и осознающим происходящее. Из этой позиции не хочется помогать, из нее сложно сочувствовать.

Почему в ситуациях испуга, где человек непроизвольно опорожняет мочевой пузырь никто не говорит о том, что обоссаться было вторичной выгодой потерпевшего?

Для себя я пришла к двум выводам. Первый назовем банальной причиной. Банальные причины состоят в том, что иногда люди не «не хотят выбраться», а испытывают дефицит. Дефицит навыков, поддержки, опоры на материальное благополучие. Люди могут не знать, не уметь, и не иметь нужных нейтронных связей. Мы не рождаемся прохаванными и осознанными из коробки.

Вывод второй: то что называют вторичной выгодой, на самом деле является неудовлетворенной первичной потребностью. Полная девушка действительно нуждается в безопасности. Жертва абьюза катастрофически нуждается в близости. И хронически больной человек искренне хочет внимания и бережности со стороны медперсонала.
Неуверенные правда хотят позитивного фидбека, а депрессивные мамы действительно хотят чтобы от них все отъебались. Никакая это не выгода, это естественное желание утолить голод и нужду.

Людям удобно переносить причины и мотивацию в зону бессознательного. Предполагать и уповать на незримое. Объяснять неудобные вещи необъяснимыми и непроверяемыми факторами. Проще уверовать в бессознательное в поиске выгоды, чем признать реальное бессилие и неспособность справиться. Никому из нас не нравится переживать отчаяние, или сталкиваться с ним.

К чему я веду: одна из задач терапии заключается в установлении контакта между человеком и его подлинными потребностями. Это требует времени, любопытства и доверия между сторонами. И такие штуки гораздо проще реализовать там, где нет навязанной вины, стыда и готовности подловить.
Давайте быть чуточку добрее, а то че мы как эти.

#psychomasha_talk

Ведущая разница между паранойяльными тенденциями и психозом - паранойя не приходит внезапно.

«Если ранний опыт депривации или нечуткий уход за ребенком вызывал у младенца сильный стресс, могут выработаться формы поведения, напоминающие манию, вплоть до поведенческих нарушений. Как правило, младенец или маленький ребенок сталкивается с тем, что ухаживающий за ним человек отвечает на его сигналы, например выражающие его желание близости, защиты и безопасности, не телесным контактом, а весьма недифференцированно, скажем, предлагая ему еду. В связи с этим ребенок очень быстро получит подкрепление в виде уменьшения ощущения стресса, но его первоначальная потребность так и остается неудовлетворенной. Поэтому он снова будет подавать сигналы требовательно и капризно, но при известных условиях ему снова предложат пищу. Так он будет все больше набирать вес и очень быстро выработает структуру пищевой зависимости. Зависимое поведение с годами может направляться и на другие объекты, которые на короткое время уменьшают стресс: это могут быть не только беспокойная и бесцельная деятельность, игромания (видео- и компьютерные игры), трудоголизм в виде навязчивой одержимости учебой и работой, зависимые отношения, - но и зависимости от различных веществ: пищевая, алкогольная и наркотическая. Суррогат в виде болезненной страсти, заменяющий чуткого человека, к которому можно было бы привязаться и который регулировал бы напряжение возбужденной системы привязанности, может меняться в ходе судорожных поисков, формируя при этом все новые зависимости. Даже сопровождающийся болезненной страстью поиск новых, непродолжительных, в том числе и сексуальных отношений, но без настоящей эмоциональной связи, можно понять именно так.

Преимущество объекта зависимости в том, что он, как правило, имеется в наличии в любое время или его можно легко достать и контролировать. Если же доступ к веществу, от которого появилась зависимость, заблокирован или невозможен, то возникает психический или физический - в зависимости от наркотика - абстинентный синдром.
Таким образом, человек вырабатывает патологическую привязанность к веществу, от которого он становится зависимым, как к суррогату реального человека, с которым у него могли бы быть тесные отношения привязанности.

Эта форма нарушения привязанности очень трудно поддается лечению, потому что вещество, от которого возникла зависимость, как правило, бывает легче достать, и оно гораздо быстрее снижает стресс, чем человек, к которому испытываешь подлинную привязанность, потому что ее еще ведь нужно сформировать. Однако проблема состоит именно в нарушении привязанности, поскольку такие люди, как правило, очень боятся вступать в близкие взаимоотношения. Понятно, что при таком нарушении привязанности особую сложность представляют начало и организация терапевтического процесса, поскольку люди испытывают огромный страх, решаясь на терапию, и часто быстро прерывают ее.»

Текст: Карл Бриш, Терапия нарушений привязанности

#psycho_txt

Пока ты размышляешь над тем, как спасти клиента в долгосрочной перспективе, ты игнорируешь его в здесь и сейчас

В копилочку 🎉

Из вчерашней отношенческой дискуссии:

1) Вообще, ожидания от отношений - это прерывание контакта. Это проекция, трансфер или профлексия. Более здоровый способ - это говорить о своих желаниях, просить, а не ожидать чего-то конкретного. (Профлексия: с людьми надо так-то, я обращаюсь с ними так, какого черта они со мной не обращаются так же, ведь я показываю, как я жду, чтобы со мной обращались!) И так далее.

2) Идея о том, что партнер угадает, или «сам поймёт» ваще привет первичный нарциссический конфликт. Мама должна понять, что я хочу - сисю, ручки, или кекать. А после того как поймёт, то обязана воплотить. Но в нужный момент остановиться, чтобы я мог ассимилировать опыт. Поиск партнера который все поймёт это поиск кормящей мамы

#psychomasha_talks