Отцеводство

Андреич услышал какой-то скрип за окном и говорит со странным тревожным вниманием, показывая туда:
-- Мяу!
Ага, ясно.
-- Киса? - уточняет Даша.
-Да! -- уже с восторгом подтверждает Андреич, хотя никто там никого пока не видел.
-- Любишь таких? - интересуюсь я.
Он, кажется, чувствует, что отец не до конца разделяет его радость, и рассеянно кивает.
-- Я ать (то есть возьмет кошку. - А.К.)! - и показывает матери, как будет ее гладить да обнимать.
Похоже, Андреич прикипел именно к кошкам. Собак-то он пока не очень приемлет. Одна его хотела укусить, похоже; залаяла, когда он мирно завтракал в кафе, причем оба, и собака, и мальчик, сидели на руках у хозяек. Андреич сдержался, а избалованное животное, бесстыдно поедавшее бекон из тарелки на столе, через минуту опять просто излаялось, хотя Андреич на его бекон совершенно не претендовал. И тут уж Андреич, конечно, расплакался. От досады, конечно.
-- Гладить будешь? - кивает Даша. - А потом?
Андреич в это время ест кашу. Вернее, Даша пытается кормить Андреича кашей, и ее задача - заговорить его, чтобы закормить.
Но дураков-то нет, он кашу не ест, а на вопросы отвечает.
Показывает на холодильник:
-- Я ать (откроет холодильник.- А.К.)! Пф-с-с (показывает, как пьет.- А.К.) ту!
То есть будут пить молоко оба.
-- А потом? - начинаю допытываться уже и я.
Он рассказывает, что посадит ее в машину и будет катать. То есть кошке будут оказаны высшие почести в доме.
Потом Даша стрижет ему ногти, и он говорит:
-- Я мяу!
То есть он будет стричь ногти кошке.
Ну это уже совсем лишнее.
Поиграв с машинками и вроде отвлекшись на них, Андреич потом подходит к рисовальной доске и сообщает матери, которая уже вернулась за стол и теперь пьет чай с сушками:
-- Мама, я дро-о-о мяу!
Ого, он и правда нарисовал кошку, то есть круг с глазами и ушами наверху, а не сбоку, как у нас у всех, у нормальных людей.
Наконец ему , видимо, надоели все эти недомолвки, он подошел к Даше и прямо сказал:
-- Мама, дай мяу!
Мама отводит глаза и при этом с подозрительным ожиданием посматривает на меня.
Тут приходит Алеся и говорит:
-- Андрюша так кошек любит - это вообще! Я даже мужу говорю: надо Андрюшу в гости позвать, чтобы с нашим котом поиграл!
А про Андреича не надо в третьем лице при Андреиче рассказывать: он же все слышит.
И кивает: да, надо, надо!
Теперь придется звать в гости.
А пока он повторяет:
-- Мама, дай мяу!!
Но ведь у меня аллергия на кошек и собак, и сильная.
Как же ему сказать об этом?

Да... Мальчику как-то обьяснили, что папа уехал в Уфу.
Он повторил. Получилось! Все остались очень довольны, и даже папа.
Еще бы! Ты звонишь и спрашиваешь Андреича:
-- Как ты думаешь, куда я уехал?
И он торжествующе отвечает:
-- Вуфу!!
И так можно не меньше десяти раз подряд с ним поговорить. Радость-то какая! А что, нет?
Не предусмотрели мы только одного. Теперь, куда бы я ни отлучился, Андреич считает, что я в Уфе.
Сегодня поехал в аэропорт, звонит Даша и, задыхаясь от смеха, рассказывает, что мальчик обьясняет Алесе отсутствие отца однозначно:
-- Папа вуфу!
А чего задыхаться-то? Ведь я не в Уфе, а в Казани.
Я понимаю: попробуй скажи "Вказань". А "вуфу" - пожалуйста.
Так формула становится универсальной.
Тем более что "вуфу" - это что-то вроде "фьюить!" Был - и нет его!
Неужели так теперь и будет? Как ветром сдуло. Куда бы ни делся - "вуфу"!
Но Даша все равно не поверит.

Андреич собрался сегодня на Луну. Увидел ее из окна и затосковал.
-- Мун, - говорит, - Мун...
И пальцем показывает.
- - Мун... - И машинку берет, и взмывает с ней туда, на Луну.
-- Один туда собрался? - спрашивает Даша.
-- Ноу, -- говорит Андреич. - Мама, папа, Ва-Ва, Ма...
Ну что ж, уже не скучно.
Потом, когда из другой вселенной вышли на связь бабушка с дедушкой и тетя Аня, он великодушно решил и их взять на Луну.
-- Но что же там делать? -- спрашивает Даша. - Ты придумал?
-- Даун, -- говорит Андреич, и показывает, как он отвезет обратно на Землю сначала маму, потом Ваню, потом и остальных...
То есть он все продумал. Покажет им, то есть нам, Луну и вернет на Землю.
-- Я - Мун! - показывает он затем.
Да, машинка опять взмывает к небу в слабеющей руке. Ведь он уже почти спит. И, может быть, просто рассказывает маме сказку на ночь, хотя бы в благодарность за то, что она рассказывает их ему каждый вечер. Может, он понял, что вечерами люди рассказывают друг другу сказки.
Но все-таки. То есть он намерен вернуться на Луну. Вот оно что.
-- Что же ты будешь там делать? -- интересуется тревожная мать.
-- Дом, -- поясняет Андреич.
Построит дом и будет там жить.
И главное, так ведь может и случиться.
-- И ты будешь один на Луне? -- переспрашивает Даша.
-- Ноу, - качает головой мальчик. - Я папа!
И вот мы теперь думаем, что он хотел сказать и что повторял, пока не стерлась зыбкая, как всегда, граница между сном и явью, и продолжение последовало уже, надо полагать, там, во сне... И сама Луна, и его дом на Луне ему уже только снились, но это, может, было даже гораздо интересней, чем то, что он успел придумать сам.
Но что же он хотел сказать, когда так и выразился: "Я папа!" Что возьмет с собой меня? Что он станет там папой?
Зная этого мальчика, могу предположить, что он все-таки имел в виду своего законного папу. Вторую мысль ему пока, наверное, осилить потруднее. И не надо за него ничего додумывать. Тем более что выбрал он кого надо. Да, в День отца.
А я, если что, готов. Как сказала мне когда-то Валентина Терешкова, когда я спросил ее, понимает ли она, что если полетит, как очень-очень хочет, на Марс, то на Землю уже не вернется:
-- А смысл? -- переспросила она тогда.

Все-таки Андреич умеет расставлять приоритеты.
Вот бабушка с дедушкой обрадовались, что он освоил слово "мой" - и давай сами проверять его на прочность, хотя мы-то уже во всем давно убедились, и я даже писал об этом. Но каждый, согласен, должен открыть для себя Андреича сам.
-- Андрюша, а чей автобус? - спрашивает бабушка.
-- Мой! - крутит Андреич в руках любимый с детства школьный автобус.
-- А чей горшок в туалете?
-- Мой! -- смеется Андреич.
-- А папа чей? - спрашивает дедушка.
Вопрос провокационный: а что если ответит не так? Не знаю, как, но вот не так. Это же сразу будет ясно.
Но мальчик справляется:
-- Папа мой! - кричит он.
-- А яблоко чье?
-- Мой! - ну это очевидно.
Они уж не знали, про что еще спросить, а потом догадались::
-- А диван чей?
Андреич задумался на одно мгновение, а потом честно сказал:
-- Папа!
Ну не поспоришь же.
Все четко.

Андреич против каши, как почти что все дети, видимо. По крайней мере, мои.
Но и гарниры тоже.
И котлеты из гречки сегодня.
На огороде он видит зеленый еще лук.
-- Я ноу ам! - говорит он, и нет такой силы.
Тыкву даже не предлагайте.
-- Я пфу-у-у!! - он показывает, как выплевывает.
И выплевывает.
И капусту тушеную:
-- Я ноу люблю (это он уже выговаривает хорошо).
А раньше ел!
Но яблоки! Но соленые огурцы!
Неужели это и называется "разборчивость"?!

Андреич каждый вечер на ночь слушает аудиоверсию "Трех поросят" в исполнении Даши. Ни к чему другому он пока так не прикипел. Много попыток занять их место было у разных персонажей. Некоторое время держалась Мэри Поппинс, но и она не устояла под натиском Наф-Нафа, Ниф-Нифа и Нуф-Нуфа. Они воцаряются в детской комнате каждый вечер. Ментально, если можно так выразиться.
-- Тли, - говорит и показывает Андреич и делает носом. - Хр-р!.. Хр-р!.. Хр-р!..
И включается аудиоверсия. Даша читает, считай что наизусть уж.
И вот поросята появились наконец, так сказать, живьем. Резиновые, правда.
Вид у Андреича был, когда он их увидел что надо. Такого выражения лица я даже и не припомню. То есть загодочно-торжественно-восторженное. Он обнял их, понес умываться и чистить им зубы на ночь. Потом взял с собой спать - чтобы чего не вышло. Спрятал их поглубже.
Он принял их. И принял очень уж всерьез - как родных. Как членов семьи.
Он был о них наслышан.
И мне даже не по себе теперь. Потому что вместе с ними он начал побаиваться волка. А это лишнее.
-- Мама, -- говорит Андреич, - у-у-у!..
То есть волк где-то близко.
-- Я, - продолжает он, - ы-ы-ы!...
И он содрогается напоказ, но ведь объясняя, что чувствует.
-- Поросята уже прогнали волка, -- объясняет ему Даша, -- и потом только пришли к тебе. Смотри, какие они веселые.
-- У-у-у!.. - недоверчиво воет Андреич.
Волк недалеко, похоже, ушел.
Тем более что в темное окно тычутся еловые ветки. Кто его знает, что там, среди них. Опасность, расслабляться нельзя. Поросята тоже не сразу бдительными стали.
Но можно просто задернуть шторы.

-- Оги! - повторял Андреич. -- Оги!
Алеся не могла понять, в чем дело.
-- Оги!!-- - беспомощно оглядывался по сторонам Андреич.
На помощь пришла Даша. Допытывалась. Но так и оставалось непонятным, что же имел в виду Андреич. Что за Оги? В чем он так нуждался? В ком?
Я тоже решил поучаствовать.
-- Машинки? - прямо спросил я Андреича.
Он сразу с готовностью кивнул.
Мольба в его глазах была именно что детской, то есть страшной силы, не сравнимой ни с какой другой.
-- Так, --продолжал я расследование. - Что за машинки?
-- Оги! - с готовностью подсказал Андреич.
-- Из подарков, которые тебе дарили на два с половиной года? - переспрашивал я.
-- Да! -- выдохнул он.
-- Ага! - обрадовался я. - Там была машина, которая больно пуляет шариками...
Андреич поник головой и показал на стоявшую рядом красную машину с пушкой для метания шариков.
Нет, Андреичу недоставало не ее.
Расследование продолжилось с новой силой.
-- Тогда "Тайо"? -- переспросил я.
Ему подарили еще набор автобусов из мультика про Тайо.
-- Да! - крикнул Андреич.
Но какой?
-- Стойте! -- крикнула и Даша. - Я сейчас!
Она убежала и вернулась с компьютером. Начали искать, как зовут друзей Тайо.
-- Красный автобус ? - с состраданием пока спрашивала Алеся.
-- Ноу!
--Желтый?
--Ноу!
-- Зеленый?
-- Да-а-а!! - заорал Андреич.
В общем, там, в "Приключениях Тайо", участвует зеленый автобус. Лучший друг Тайо. Роги.
"Р"-то мальчик пока не выговаривает, вот в чем дело.
-- Роги? - уточнил я, хотя и так все было ясно.
Андреич кивнул со всем душевным трепетом, на какой только был способен.
Расследование было почти закончено. Оставалось, собственно гоаоря, найти Роги. И где же он?
-- Да он же на дне бассейна остался! -- вскричала Даша. - Точно! Андрюша его утром бросал в бассейн, как папа научил.
Да. А потом нырял за ним. Как научила тренер Инга.
И тут, конечно, задумаешься. Проще всего оставить все как есть до следующего раза. Не тащиться же в бассейн за Роги. И где его там искать? Или тащиться?
Можно не тащиться, конечно. Но тогда ты больше не посмотришь в глаза Андреичу. Потому что если вдруг посмотришь, то потащишься в бассейн, пусть он хоть в ста километрах от тебя, если в тебе хоть капля сострадания к человеку осталась. Если ты вообще способен на сострадание.
Там он, короче говоря, и был, Оги-Роги. Уже давно сушился на стуле около бассейна.

Мы выдали Андрею новую пижаму. И он, надев ее, конечно, обратил внимание, что все руки и ноги у него теперь усеяны грибами с коричневыми шляпками и странными белыми пятнышками и прожилками на них. Нет, я бы такие не взял.
И вот эти грибы, облепившие его руки и ноги, теперь не дают Андрею покоя. Он ходит, показывает их всем и особо обращает внимание:
-- Я ноу! Папа да!
Просто он видел пару раз, как я вернулся домой после грибов, и уж не мог не запомнить, я думаю, этого. Иначе с чего бы он такое начал повторять?
А однажды мы и его самого взяли в лес еще в бессознательном возрасте, то есть года в полтора, а не в таком зрелом, как сейчас, и он даже нашел белый. Ну как нашел - увидел. Когда я показал. Но все это было.
-- Андрей, - говорю я ему, - пойдешь со мной за грибами?
Он категорично качает головой: да нет, куда там.
Тогда я пожимаю плечами и ухожу заниматься своими делами.
Проходит, наверное, час или больше, прежде чем он находит меня, дергает за шорты, чтобы я сел и чтобы мои глаза оказались почти на уровне его.
И только потом отчаянно кивает пять раз подряд.
И мы, конечно, понимаем, о чем это он.
Пойдет со мной.
Понял, что расстроил отца.

Издательство "АСТ" и "Читай-город" уже подготовили предзаказ на книгу "Хроники дошкодного возраста". Вот она.) Обложка была готова давно, оставалось поставить название, которое мы и утвердили не без труда)) ✊👌👍 Сейчас скидка 30 проц., если что)

https://www.chitai-gorod.ru/product/hroniki-doshkodnogo-vozrasta-3068659

-- Хо-хо-хо!

Накануне, как известно, снег свалился на голову. Это не могло не произвести впечатления и на Андрейку.
Алеся собрала снег с фонаря и слепила кирпичик.
-- О, аи! - обрадовался Андрейка.
Але, он хотел позвонить.
-- Кому мы будем звонить? - интересовалась Алеся, передавая кирпичик Андрейке.
-- Хо-хо-хо! - пояснил Андрейка, прикладывая снежный кирпич к уху. - Хо-хо!
Он выбрал правильный адрес, единственно возможный в такой ситуации. Он звонил Санте/Деду Морозу.
-- Хо-хо-хо! - радостно повторял Андрейка в трубку.
Но трубка молчала.
-- Хо! - еще раз сказал он, уже обреченно.
Он, кажется, в какой-то момент понял, что Дед Мороз не ответит, но все-таки звал и звал его.
Алеся сказала Андрейке, что, наверное, они рано побеспокоили Деда.
Но было поздно: в глазах Андрейки уже стояли слезы. Да какое стояли: лились по щекам, хоть и не ручьями: Андрейка старался держаться. Или все-таки это, как обычно, ветер был.
-- Ты пойми, - втолковывал я мальчику уже дома, -- Алеся все правильно сказала. Просто рано позвонили. Дед Мороз еще спит.
Андрейка глядел на меня, мне казалось, с мольбой. И в глазах был только один вопрос: а когда не рано?
Да разве я знаю.
Но я точно знаю, что время придет.
Они еще наговорятся.
Только бы не растаял телефон.

Андреичу исполнились два с половиной года. Что ж, по такому случаю он встал раньше обычно, то есть в семь утра, и занялся рутинным делом именинника: начал не спеша получать подарки.
А там же и от отца с матерью, и от бабушки с дедушкой, и от Маши с Ваней, от тети Ани... В общем, он ходил меж новых машинок, разгребая их ногами, как просто какой-то полупьяный.
Но особенно заинтересовала его одна машина. Она очень большая, вернее длинная, и отличается от всех, что у Андреича были, тем, что наверху, на кузове, который можно и нужно использовать как гараж (и уже Андреичем, разумеется, используется), установлена чудо-пушка, которая пуляет плотными шариками размером примерно с те, что для гольфа.
И как пуляет! Нажимаешь рычаг - и шарик летит со свистом у виска, как пуля.
Андреич мгновенно научился заправлять шарик в жерло пушки. Он дернул рычаг - и ба-бах! Шарик так сильно ударился о дверцу комода, что прикрыл ее. И еще раз! Улетела с ковра машинка, в которую он сразу попал (жерло можно направить не только влево-вправо, но и вверх-вниз). Не перестарались ли Ваня с Машей, выбирая подарок?
Андреич, по-моему, и сам был озадачен мощью, с которой машина метала шарики-ядра. Он заложил очередное ядро, положил руку на рычаг и заглянул пушке прямо в жерло. Он хотел понять, откуда берется мощь. Теперь ему надо было только резко опустить рычаг, а это он, слава Богу, мог сделать уже с закрытыми глазами. И все ему и с ним будет ясно.
Это кстати, едиственное, что могло его спасти, - закрытые глаза. Правда, он мог успеть подставить еще лоб. (Или щеку; а то и другую).
Но все-таки глядеть в жерло он намерен был глазом, а не лбом. И глаз по идее должен был быть открыт, если уж он хотел что-то там увидеть. То есть прогноз был так себе.
Я хотел закричать, но понял, что он может нажать рычаг от испуга. Броситься к машинке и повторить подвиг Матросова, отшвырнув мальчика? Нет, не успел бы.
Ситуация вдруг оказалась патовой. Ничего нельзя было сделать.
-- Ноу!-- сказал Андреич и показал на заправленный шарик. - Бум!
И теперь он показал на свою переносицу и потер ее, как будто шарик уже влепился ему между глаз. И засмеялся.
Он и сам все понял. Ну что он, дурак, что ли, под пули лезть?
Просто заглянул в глаза опасности. Чтобы оценить ее масштаб и осознать, чего стоит избегать.
А я бы, конечно, нажал тот рычажок.

На туалетном столике Андреич нашел все, что ему нужно. Даша как раз собиралась куда-то, так что здесь лежали и карандаш для губ, и подводка для глаз, и еще много штучек. У Андреича появилась прекрасная, почти уникальная возможность быстренько, на скорую руку перекрасить кузов синей машинки. Он даже мне притащил и машинку, и карандаш и показал, как это делается. Я, конечно, одобрил.
А вот Даша почему-то оказалась не в восторге.
-- Андрюша! - воскликнула она. - это не для машинок! Это для лица!
Андреич подумал и сделал знак рукой, чтобы Даша приблизила лицо. Он понял все правильно и намерен был попрактиковаться.
Даша отчего-то решила пойти до конца и подставила мальчику лицо. Мгновение - и левая щека матери была выкрашена в алый цвет карандашом для губ. Ну чисто румяна.
Затем он попытался изобразить на другой щеке какие-то палочки. Он так рисует "пипл". Но на этот раз получилось что-то вроде тюремной решетки. Это было лишнее.
Андреич рассматривал лицо Даши как мольберт.
В каком-то смысле он был прав.
Но права на эту картину принадлежали не ему.

Мальчик потерял одну машинку и запереживал.
-- Ва-ва, -- причитает Андреич, - ноу тр-р-р!..
И он еще так безнадежно разводит руками, что спазмом перехватывает горло, и мне самому хочется плакать. Ну так, условно.
То есть он не может найти машинку, которую ему подарил Ваня.
Дашу переполняет сочувствие, и вдруг ее как током бьет:
-- Да знаю я, где я видела эту машинку. Помню ее! Красная?!
Андреич доверчиво и с надеждой кивает. В глазах - все стоны мира.
И ведь правда Даша находит ее.
Но мальчик смотрит на красную машинку, которая закатилась под диван и не выкатилась, и расстроенно качает головой : не та.
Потом он вдруг сам вспоминает, где она, и мы удивляемся: да как это? Надо же обнаружить ее в душевой кабине, за пластиковой лесенкой, которую он достает каждый раз, чтобы дотянуться до крана и вымыть руки после горшка, который стоит поблизости.
А чего не обнаружить, если он сам ее туда и поставил на ответственное хранение. Просто подзабыл, с кем не бывает.
-- И как он их отличает? - удивляется Даша. - Одна же копия другой! Я вообще была уверена, что у него одна такая красная машинка!
--Ну ладно уж! -- с чувством абсолютного превосходства и полной солидарности с Андреичем говорю я Даше. - Ничего общего! Только цвет. Одна - "Ауди", другая "Хонда".
Тут Андреич кивает (ой, мама не может "Ауди" от "Хонды" отличить!), и эти яростные, самозабвенные кивки - самое главное во всей истории. Он кивает со знанием дела и без улыбки на лице: папа-то прав.
Прячу скорее улыбку и я.
В машинном деле мы с ним заединщики.
Попутчики то есть.

Андреич выучил новое слово, и жизнь изменилась, причем не его, а моя.
То есть утром он теперь входит ко мне со словами:
-- Папа, чай!
Да, будит! Но что это в сравнении с тем, что это правда и что это происходит со мной.
Нет, он не вносит еще чашку чая на подносе, конечно.
Но полное ощущение, что мог бы.
Может, еще и внесет.
Ну да, вряд ли.
Но все-таки... Все-таки чай и правда готов.
И даже остывает.
А этого нельзя допустить.
Уже иду!

Читательским голосованием с ничтожным численным перевесом, но все-таки, утверждаем победу "Хроник..." ! Всем искреннее спасибо!
Ссылку на предзаказ книги с крайне ощутимой скидкой для подписчиков скинем в ближайшее время!

Видимо, это должно было произойти. Издательство АСТ выпускает книжку из историй про Андреича. А что, разве он не заслужил?!
И вот какая проблема. Название, конечно. Это всегда сложнейшая тема.
На сегодня есть два. И столько же мнений. Они разошлись то есть. И я не буду скрывать:
ДНЕВНИК ЕГО ПАПЫ.
и
ХРОНИКИ ДОШКОДНОГО ВОЗРАСТА.
Ведь уже не за горами и шкодный)
Я решил попросить помощи читателей канала даже. Вы не подводили меня целый год. Но и я вас!
Решить надо как всегда быстро)