Жертва научпопа टेलीग्राम पोस्ट

Пока разная жизненная муть мешает мне записать новый сезон подкаста, я поняла, что страшно соскучилась по микрофону. И чтобы не одичать совсем, попробую формат сказки на ночь. То есть – начитать небольшой фрагмент из симпатичного мне нонфика. Вот, допустим, “Фактологичность” Ханса Рослинга.

В 2018 году, когда эта книга вышла, она звучала как призыв протереть свою оптику, сбросить фильтры восприятия и понять, что в мире все не так уж плохо. Не знаю, остался бы сейчас Рослинг при своем мнении, если бы был жив, – но теперь эта книга звучит иначе: мир еще менее познаваем, чем мы думаем, но давайте хотя бы перепроверять всякие расхожие утверждения.

Про поиск закономерностей в мире розовых пони (люблю такие сюжеты). Дано: несколько точек на глобусе - Окинава, регион Барбаджа в Сардинии, залив Никоя в Коста-Рике, острова в Греции и т.д. - где сконцентрированы супердолгожители. Они могут дожить до 100, а то и до 110. Невероятно, да? Надо понять, что они такое делают, чтобы так долго пребывать в добром здравии. Или местность так влияет? И вот эти точки на карте названы голубыми зонами, туда отправляются авторы бестселлеров, путешественники и мотивационные спикеры. Интервьюируют местных жителей, вдохновляются и предлагают свои версии.

Наверное, близость моря? А может специальная диета – рыба, овощи, бобовые? А может то, что люди никуда не спешат и почитают старших? А может стаканчик хорошего вина по вечерам? Ну да, сложно спорить: прибухнешь – и вроде обратно жить хочется. А может теплые дружеские отношения между людьми так влияют? Пишутся книги, Нетфликс снимает сериал про голубые зоны. И тут появляется некто Сол Ньюман из Лондонского университета (неприятный, по всей видимости, тип) и сообщает: ребят, я тут немножко проанализировал демографические данные в зонах с наибольшим количеством долгожителей, и у меня к вам несколько вопросов. Почему в подавляющем большинстве регионов с долгожителями население так бедно? Почему достаточно нездоровое население этих регионов умудряется дожить до 100 лет?

Разгадка в том, о чем не расскажут долгожители в своих интервью. Многие из них уже давно мертвы, но родственники не спешат извещать социальные службы об этом – и годами продолжают получать дедушкину пенсию. Другая часть этих долгожителей не имеет свидетельства о рождении (или имеет их несколько) – и вопрос о том, сколько лет бабушке, 80 или 95, становится очень дискуссионными. Ну а на страхе старения можно зарабатывать годные деньги, если ты мотивационный спикер.

Внезапно кучно пошли любопытные книги, связанные с темой паспорта. Поэтому – подборка нонфика про паспорта.

Кристин Сурак. Золотой паспорт. Идея “сильного паспорта” (который дает владельцу больше прав, возможностей для путешествий и ведения бизнеса) быстро приводит к другой идее: если ваш паспорт слабоват, его можно усилить. Это не проблема, это расходы. Так быстро взлетел транснациональный рынок, предлагающий гражданство в обмен на инвестиции. Кристин Сурак из Лондонской школы экономики провела несколько лет полевых исследований и описала схемы покупки гражданства и их участников: самих покупателей паспортов (которые не собираются жить на новой родине), устройство международных посреднических сетей, процедуру покупки гражданства и заинтересованные государства: от стран ЕС и Канады до микрогосударств, которым очень нужна денежка.

Патрик Биксби. Паспорт: культурная история от древности до наших дней. На Патрика Биксби мысль о том, что паспорта (распространившиеся вместе с национальными государствами) вроде бы должны давать гражданам права и свободу передвижения, но на деле их ограничивают – видимо, действует как-то угнетающе. Поэтому он сквозь призму паспорта смотрит на культуру: как собственные паспорта влияли на известных людей, как осмыслялись в кино и литературе, какие бывают фантастические паспорта – несуществующих стран и организаций, или как мумия Рамзеса II совершила авиаперелет из Каира в Париж со свеженьким египетским паспортом.

Альберт Байбурин. Советский паспорт. История, структура, практики. И вот “я достаю из широких штанин”, смотрите, завидуйте, я гражданин. Ок, присмотримся, что там внутри советского паспорта: этому посвящена монография Байбурина. Он рассматривает как саму паспортную систему – инструмент учета населения и контроля его передвижения, так и эволюцию документа: что и как должно быть написано в паспорте. Звучит довольно отстраненно, но внутри – полно драмы: здесь и паника от введения паспортной системы, и графа “социальное положение”, и проклятый институт прописки (и как ее получить обходным путем), и введение графы “национальность”. В последней части паспорт становится способом конструирования идентичности своего владельца. Вот уж казалось бы: в паспорте есть всего 2 места, где можно проявить себя – фото и личная подпись. Но в интервью информанты рассуждают о том, почему фото на паспорт такие уродливые, почему там люди не похожи на себя и как на них влияло фото в собственном паспорте.

The Passport Book by Nicola Von Velsen. Скорее развлекательная книжка-картинка, где собраны паспорта разных стран мира и снабжены кратким набором фактов о стране, выдающей такой вот паспорт. Всё очень нарядно, но актуальность этой информации, боюсь, ненадолго.

То чувство легкого самодовольства, когда новогодние каникулы только закончились, а ты уже на середине книги 2025 года издания. Нашла себе 600-страничную забаву – “Цивилизацию рассказчиков” Тамима Ансари. Вот парень умеет не только долго запрягать, но и растечься мыслью по ключевым нарративам всех древних цивилизаций нашей планеты.
А хочется уже поскорее вот про это:

"Когда мы обретаем настоящий язык (…), мы достигаем того уровня, когда извлечение звука создает в воображении наших соплеменников иллюзию целого мира. Когда двое обсуждают, как завтра днем они встретятся и съедят тако, они не просто взаимодействуют в мире, который каждый из них воображает, - они воображают один и тот же мир. В противном случае они не оказались бы на следующий день в одном и том же месте в условленное время. Это по-настоящему потрясающая штука: они представляют в своем воображении один и тот же мир!"

Или:
"Когда ребенок приобщается к тому же миру символов, что и его группа, - можно сказать, он просыпается в той реальности, которую группа создала и поддерживает".

Поставлю точку в конце этого года подборкой книг о творческом подходе к решению задач, какими бы они ни были.

Рик Рубин. Из ничего: искусство творить искусство. Давно ожидаемый перевод книги одного из влиятельнейших музыкальных продюсеров. Рик Рубин работал с Джаггером, c Red Hot Chili Peppers,приложил руку к стёбному музыкальному альбому персонажей Саус Парка и в целом имеет репутацию профессионала, способного помочь другим раскрыть потенциал, о котором они даже не догадывались. Наверное, продюсерскому тексту логично было бы расположиться где-то на шкале, с одного конца которой Творчество С Большой Буквы, а с другого оно же – инструмент капитализации. Но Рика Рубина на этой шкале нет: для него творчество – необязательно искусство, выставленное в рамке. Это подход к решению стоящих перед тобой задач, это способ воспринимать или перезаписывать свой опыт. И творчество в каком-то смысле не самоценно: это одно из проявлений природы или пульсации идей. Но кроме философии, у Рубина есть конкретный набор приемов: как уловить эту пульсацию, от как отделить сигнал от шума и что потом делать с идеями, с которыми непонятно что делать.

Если кажется, что планка абстракции Рика Рубина слишком задрана (хотя конкретики у него тоже навалом), есть другая книга:
Майкл Микалко. Рисовый штурм и еще 21 способ мыслить нестандартно. Автора этой книги упрекают в том, что он понадергал отовсюду разных способов подкачать свою креативность, но не объединил их никакой центральной идеей. А может быть еще одна причина недовольства в том, что к книгам такого рода обращаются в критической ситуации, когда “я горю, велосипед горит, и всё в огне” – а у Михалко нет палочки-выручалочки, там 700 деталей из набора “сделай сам”. Облом. Но зато в спокойной ситуации “Рисовый штурм” – неплохой способ оценить свои типовые методы решения задач и подцепить пару новых.

Стивен Прессфилд. Война искусств (или Война за искусство в другом переводе). Небольшая книга вроде бы о писательском мастерстве, но вообще-то просто о мастерстве. На пути к мастерству (к профессионализму, если угодно) мы сталкиваемся с сопротивлением, которое мешает нам делать свое дело: разные формы самосаботажа или стремление к быстрому дофамину. Умение быстро распознавать эти формы сопротивления и иметь под рукой способы борьбы с ними, потихоньку делают из любителя профессионала. То есть, человека, который играет вдолгую и теми картами, которые получил при раздаче, который терпелив, выдержан – и да, хорошо владеет своим инструментарием. И, наконец, про то, как не ошалеть от собственного профессионализма – то есть, иной раз соизмеряться с тем, ради чего я все это делаю и насколько мои цели – про меня.

#подборки

С вами рубрика "Наши любимые иноагенты": Вахштайн поясняет за концепт счастья и его трансформации. И за то, как поляну счастьеведения поделили между собой социологи, психологи и экономисты. Да, и какая может оказаться культурная нахлобучка на этом концепте.
https://youtu.be/W3cfi7fL1Zk?si=VjZA055PUtsnYAd0

Внезапно – драконы! Почему? Потому что вспомнился мне чудесный курс лекций Андрея Квашенко про биологию драконов. Идея такая: если взглянуть на дракона глазами биолога (а Квашенко преподавал биологию в московской 1543) – то с драконами проблемы. Конструктивная: чтобы рептилия полетела, ей нужна жесткая продольная конструкция, серьезная мышечная масса и другая система подачи топлива (кислорода и питательных веществ) – иначе в воздухе она не удержится. Эволюционная: у дракона 4 лапы и крылья. Предположим, крылья – это мутировавшие лапки. Но, простите, 3 пары конечностей – у позвоночных такого не бывает. А еще 3 головы (сиамские близнецы?), дыхание огнем… В общем, это невероятно остроумные лекции, дающие представление о биологии, анатомии и физике через конструкцию дракона. После смерти Андрея Николаевича его ученики собрали весь материал в книгу и дополнили ее, получилась “Теоретическая драконистика: могла ли эволюция создать дракона?”

Но есть кое-что еще о драконах.

Скотт Брюс "Мифы о драконах. От змея-искусителя и лернейской гидры до скандинавского Фафнира и морского Левиафана". Такой широкой охват разных чудищ подтверждает идею рептильного происхождения дракона. Скотт Брюс занимается следами драконов, оставленными в культуре: где живут, чем занимаются, что изрыгают (пламя, яд, молнии – выбрать нужное). И как так получилось, что из адского чудовища драконы пришли в детскую литературу новейшего времени прирученными милахами. Иллюстрации там прекрасные, но: у Скотта Брюса нет почти ничего про азиатских драконов. Впрочем они есть в другой книге:

М.В. де Фиссер “Драконы в мифологии Китая и Японии” – труд голландского востоковеда начала 20 века. И здесь все серьезно: китайский и японский дракон был, по мнению автора экспортирован из Индии вместе с элементами буддийской культуры. Но здесь же – о том, как гадать на драконах (вдруг приснится), как использовать драконьи кости, зубы, слюну и рога в народной медицине, и каковы были различные типы орнаментов, в которых фигурировали драконы.

И совсем не серьезная, детская книга – “Северные драконы и искусство их обнаружения” (Карин Линдерут). Здесь полная классификация скандинавских драконов, их нравов, привычек, образа жизни, типов яиц и следов лап. Зачем? Конечно, чтобы отправиться на их поиски. Иллюстрации – кайф.

#подборки

Во-первых, это красиво: Below the Surface - архив вещей, которые когда-либо были найдены на дне каналов Амстердама, причем рассортированные по эпохам. Справа есть таймлайн - и можно домотать до Средних веков (там еще кусок палеолита как-то затянуло на дно). Но дело в том, что можно еще кликать на каждый артефакт - и залипать на нём. Ну ничего, впереди выходные.

Когда на планете Земля еще не было мобильного интернета, а мы вместо поступления в аспирантуру уехали с рюкзачками мотаться по Китаю и Тибету, то для связи с внешним миром нам постоянно были нужны интернет-кафе. И в каждом новом городе это проблема: английского никто не знает, автоматических переводчиков нет, значок Эксплорера никому непонятен. И тут мой спутник говорит: идея! – и, стараясь воспроизвести шрифт, пишет на бумажке Counter Strike. Выглядит, говорю, как жест отчаяния. Удивись, отвечает он, и идет с этой бумажкой к кучке старшеклассников. Они окружают нас и ведут в интернет-кафе (совсем недалеко), в котором поголовно все посетители рубятся в Контру. И эта бумажка нам потом еще не раз открывала кратчайшую дорогу к интернету. И в этом посте – подборка про исследования неожиданных сторон онлайн-игр.

Этнография: My Life as a Night Elf Priest: An Anthropological Account of World of Warcraft by Bonnie Nardi (pdf здесь).
Ровно так же, как этнографы прошлого ехали, например, в Полинезию, чтобы наблюдать и описывать жизнь, быт и нравы коренного населения, этнограф современности, Бонни Нарди (профессор Калифорнийского университета) отправилась в мир WoW, чтобы методом включенного наблюдения собрать материал и описать повседневность, нормы и практики игроков, да и шире – описать и осмыслить этот игровой мир.

Поведение: Джейн Макгонигал "Superbetter / Суперлучше". Есть такая популярная идея, что шутеры делают игроков не более, а менее агрессивным, потому что дают легальный способ канализировать свою агрессию. Порой к этой идее пристраивается вывод: вот вы сидите там в своих игрушках, сливаете агрессию и фигней всякой занимаетесь, а заводы стоят. Так вот Макгонигал пишет книгу о том, как игровой подход и игровые практики делают человека адаптивнее, а не наоборот. Буквально – учит искать союзников, объединяться для решения задач, подкреплять победами свою самооценку и конструировать себе немного другую личность и быть автором собственной истории (привет, нарративная практика).

Медицина: в многопользовательском игровом мире, пусть даже не в самом сложном, есть коммуникация. А где коммуникация – там может распространяться инфекция. И однажды WoW действительно стал площадкой для создания матмодели распространения инфекционного заболевания. У каждого игрока был цифровой след и, следовательно, ученые получали более полные данные, чем при моделировании на данных из реальных ситуаций.

Юбилейный 10-й кинофестиваль «Дни этнографического кино» (Москва, 20-22 сентября 2024 г.)

Всем ценителям визуальной антропологии и вообще хорошего документального кино имеет смысл обратить внимание на фестиваль "Дни этнографического кино", который в ближайшие дни пройдет в Московском институте психоанализа.

В программе не только премьерные показы свежих фильмов документального антропологического кино со всего мира (которые скорее всего сложно будет потом посмотреть где-то ещё), но и встречи и обсуждения с авторами фильмов, а также с приглашенными экспертами-антропологами, которые занимаются смежными темами (надо сказать, состав экспертов очень достойный!).

Полная программа фестиваля доступна в Сети. Вход на все показы и обсуждения абсолютно бесплатный, однако предварительно нужно пройти регистрацию на интересующее вас мероприятие.

Мы, как всегда, больше всего топим за антропологическое кино по городской тематике. И да, такие фильмы в программе тоже есть. Вот краткий обзор трёх фильмов из программы, действие которых происходит в разных городах мира.

Город Бейрут (Ливан)
Показ 21.09 в 18.30

Я не Лакит / I'm not Lakit
Ливан, Румыния, 2022, 74'/ Lebanon, Romania, 2022, 74'
Мари Сурае / Marie Surae

Главному герою фильма Салеху 23 года. Он живёт в Бейруте и не имеет ни паспорта, ни даже фамилии. И всё потому, что он брошенный незаконно рождённый ребенок, которого в исламской традиции называют "лакитом". Фильм показывает его жизнь в Бейруте и ставит вопрос о том, какого быть лишенным самых базовых прав от рождения. После показа будет встреча и обсуждение фильма с режиссером Марией Сурае.

Город Барселона (Испания)
Показ 21.09 в 17.10

Под взглядом Джаганнатха: Ратха Ятра в Барселоне / Under Jagannath’s Gaze: Ratha Yatra in Barcelona
Испания, 2024, 23’/ Spain 2024, 23’
Роджер Каналс / Roger Canals

На оживленных улицах Барселоны разворачивается древний индуистский праздник Ратха Ятра, проводимый местным сообществом Кришнаитов. Фильм показывает чувственное измерение Ратха Ятра, праздника родом из Пури, в центре которого – божество Джаганнатха. В фильме показываются все аккуратные приготовления, все тонкости этой древней традиции. В этом фильме туристы, молящиеся, иконы и прохожие собираются вместе, чтобы встретиться лицом к лицу с божественным.

Город Каспийск (Россия)
Показ 22.09 в 12.00

Бей первой! / Hit First
Россия, 2023, 52’ / Russia, 2023, 52’

Воодушевляющий фильм про первую и единственную женскую футбольную команду Дагестана, которая борется с предрассудками и стереотипами, согласно которым будущим женам и матерям не полагается гонять мяч по полю. Мусульманкам, играющим в мужской вид спорта, приходится доказывать свое право быть собой и заниматься любимой игрой.

Место проведения фестиваля: Кутузовский проспект, дом 34, строение 14.

ethnocinema.com
vk.com/ethnocinema
t.me/ethnocinema