Nika’s Tsundoku Club

Извините, конечно. Но у нас полредакции Театра теперь в финалистах Литблога. Что за день! 🤪🥰

Определены финалисты премии «_Литблог», которая уже седьмой год награждает автора лучшего блога о современной литературе📚🖋

Экспертный совет ознакомился с заявками и выбрал пятнадцать финалистов:
🔺Агдеева Наиля, блог «Книжный гриб»
🔺Зиятдинова Гузель, блог «Короче, о книгах»
🔺Куплевацкая Кристина, блог «Книжная среда Куплевацкой»
🔺Маркина Анна, блог «Маркина: чего хорошего»
🔺Мартыщенко Екатерина, блог «Острые страницы»
🔺Мурзаева Наталья, блог «Книговизор»
🔺Нещерет Елена, блог «Марселизация»
🔺Секретов Станислав, блог «Станислав Секретов | книги, статьи, рецензии»
🔺Ставитская Майя, блог «Book Addict»
🔺Сулименко Валентина, блог «Валентина | Заметки о книгах»
🔺Сызганцев Сергей, блог «Записки книжного странника»
🔺Трубина Татьяна, блог «Bookoвски»
🔺Урскова Мария, блог «Книжный рейв»
🔺Усова Анастасия, блог «Дом Астерия»
🔺Юрасова Вероника, блог «Nika’s Tsundoku Club»

На следующем этапе жюри во главе с писателем, переводчиком и литературным антропологом Ольгой Брейнингер определит лауреата. В работе жюри также принимают участие журналист и художественный критик Татьяна Сохарева, филолог и писатель Яна Москаленко, писатель и переводчик Марина Степнова, а также редактор, литературный обозреватель, автор блога «Заметки панк-редактора» и лауреат шестого сезона премии «_Литблог» Анастасия Шевченко.

Имя лауреата будет объявлено на церемонии вручения Национальной литературной премии «Большая книга» 5 декабря 2024 года. Победитель получит денежный приз и ноутбук.

👉 Подробнее

Написала о двух новинках автофикшена (писала и буду писать «фикшен» с е). И потихоньку принимаюсь за другие книги, изданные к Нонфику. Это будет весело, классного как всегда – море. Подборка от нас с дорогой редакцией будет обязательно. А пока – две книжки о неврозах и тревогах (все как мы любим привыкли).

Там, в мире мертвых, Серега надеялся, что все они, бывшие живые, наконец, смогут отдыхать. Но оказалось иначе: тут все мертвые были обязаны отработать в службе доставки «Postumus scriptu». С утра до поздней ночи они приносили поэтам, писателям, художникам и кинорежиссерам смыслы и слова, плотно упакованные в пупырчатую пленку. Иногда посылки оказывались пустыми внутри, оставляя своим обладателям оберточную бумагу взамен текста. Иногда город-поэт путался и передавал еще живым прохожим и жителям стихи и слова то через листву деревьев, то сквозь размазанные с грязными разводами волны Исети, то в форме выхлопных газов местных заводов и производств, как контрабанду.

Егана Барскова «Отделение неверных связей»

Егана Джаббарова «Дуа за неверного»

Все-таки невозможно странное чувство, когда можно послушать Шамиля Идиатуллина в 15 минутах ходьбы от дома.

Просто зашла вам сказать, что Soyapress издали еще 2 книжки Бакуниной, которые уже можно заказать. Я пока что взяла себе «Любовь к шестерым». ВБ обещает привезти 25 октября. Такие дела.

Лекторий о современной литературе от CWS я поначалу слушала фоном, наивно полагая, что нового там ничего (для меня) не будет. Однако сегодня обнаружила себя, добавившей в список прочтения 7 электронных книг, и купившей 2 бумажные. И это только 10-я лекция из 15. 
 
Ещё, признаться, была у меня мысль, что лекторы будут продвигать только лучшее из лучшего, самое премиальное из самого премиального. Но я ошиблась и тут – в момент, когда Максим Мамлыга стал рекомендовать «Ovum» Кирилла Куталова (которая, кстати, скоро выйдет в АСТ, но до этого существовала только в электронном издании Ridero) и «Балконы» Алины Моисеевой, с которой я училась когда-то на курсах письма – я и решила написать этот пост. 
 
Повторюсь, что это большущий лекторий с вечным доступом и большим количеством неочевидных книг. Так что если вы из тех людей, кому книгу «продаёт» живой рассказ о ней гораздо больше, чем что-то ещё, и вы хотите пополнить свои библиотеки, то вам точно оно надо. 
 
Подробнее об этом лектории завтра расскажут его идейные вдохновительницы Майя Кучерская и Наталья Осипова – послушать их можно, записавшись на онлайн-встречу – тут.

😢Друзья, у нас новости — 1 ноября закрывается наш интернет-магазин Киоск. Как это часто сейчас случается, закрывается по независящим от нас причинам, может однажды вернуться, но все же сейчас нам с вами придется зажить по-новому.

Что важно сказать:

— так или иначе, мы выполним все обязательства по заказам и предзаказам, а в случае любых сложностей пишите не только на почту [email protected], но и нам в комментариях;

— предстоящее закрытие Киоска никак не влияет и не повлияет на наши издательские планы — но уже немножко отсрочило открытие предзаказов на новые книги: ждите залп анонсов новинок в ближайшие недели;

— сегодня на сайте стартует финальная большая распродажа (и продлится до 27 октября) — таких цен явно больше не будет примерно никогда, так что, если вам хочется нам немножко помочь и получить хорошие книги, дерзайте.

Простите, что так получилось. Надеемся, это не конец истории. Надеемся на вашу поддержку 💔

💔

Пока Антон Секисов продолжает переносить своего непутёвого главного героя из романа в роман, на этот раз обстебывая релокантов и девочек с сибаинами (тут я чуть не обиделась). Пока Марина Степанова сокрушается на тему того, что от перемены стран легче не становится и изобретает роман-велосипед, чтобы донести эту несложную мысль не самым коротким образом. Пока все гадают, кто же получит сегодня премию «Молодость» от Ясной Поляны (тут ещё хотя бы есть интрига, с основной номинацией всё уже понятно) и обсуждают, стоит ли читать Хан Ган или ничего не будет потеряно – я вам расскажу о совершенно неочевидной книге, про которую почему-то написано в моём инфополе очень мало. Нидастатачна сказано о ней. 

«Это не точно» Ани Федоровой подкупает уже самим названием, заложенной туда сладко-горькой самоиронией. По сути, это автофикшен о детстве, воспоминания о семье, отношениях с родственниками и подругами – что тут нового? А нового тут оптика и тон повествования. Я бы очень хотела посоветовать эту книгу людям, убеждённым в том, что автофикшен – это обязательно изливание боли и жалоб, что любой текст, написанный в этом жанре, исключает иронию и не может вызывать искреннюю улыбку.
 
Анин роман совсем не такой. Да, она пишет о разводе родителей, о том, как быть дочерью запойного алкоголика и как ходить на стрелки, чтобы не стать «гнидой», но одновременно с этим в тексте полно тёплых и даже забавных воспоминаний. Например, рассказ о том, к чему приводит использование чёрной магии из книг Натальи Степановой (у меня, кстати, срабатывало! правда однажды техника начала шалить, а косметика летать по дому, но это уже другая история), и как ещё можно влюбить в себя Лёшку и парочку Стасов, если без сибирского колдовства. 

Аня нигде не уходит в серьёзку слишком надолго. Это миллениальский текст, который чаще вызывает не горечь узнавания, а что-то тёплое и ностальгическое, типа воспоминаний о своих клетчатых капри и высоченных каблах, телефонном терроре понравившихся мальчиков и том, как сложно бывает сказать то самое «остановите на остановке». В общем, берите, если вам чуть за 30 и вы хотите выжать из своих детских воспоминаний немного тепла для дня сегодшнего. Это такой текст-обогреватель, текст-вязаный плед, который почти не колется. Сейчас подходящая для него пора.

Смотрю на свой Лайвлибовский список прочитанного и продолжаю делиться тем, что понравилось. Так получилось, что все книжки так или иначе про материнство и детско-родительские отношения: 
 
«Пустые дома» Бренды Наварро рассказывают о двух женщинах разного возраста и социального статуса, пытающихся решить свои жизненные трудности за счет одного и того же ребёнка. Драматический триллер, написанный совершенно без жалости к чувствам читателя. Читать это больно, но послевкусие богатое. Идеальный выбор для книжного клуба нетревожников.
 
«Пойте, неупокоенные, пойте» Джесмин Уорд – семейная сага, умеренно готическая, местами неумеренно жалобливая с небольшим перебором по мистике, но с достоверной социальной канвой. Леони – молодая чернокожая мама, родительский инстинкт у которой напрочь отсутствует. Она существует для любви, а пока муж в тюрьме, свою зависимость от него – заменяет наркотической, забывая о двух своих детях и их потребностях. Разные сюжетные линии то напоминают «Мальчишек из Никеля», то «Яд» Тани Коврижки (не советую читать эти книги параллельно или рядом), так что людям чувствительным открывать с осторожностью. 
 
«Вода в озере никогда не бывает сладкой» Джулии Каминито – третья книга подборки и тоже стекло, что ты будешь делать. Но здесь хоть речь и об Италии 90-х, а как будто все узнаваемо и на постсоветском пространстве: нищета, бюрократия, бесправие, постоянная борьба. История взросления выцарапывания себе нормальной жизни от 36-летней итальянки. Нарратив в духе Гай Германики и/или Ферранте, как будто расшеривших свои подростковые дневники. Длинный список ЯП - 2024. 

P.S: Адаптированные обложки книг Наварро и Каминито совершенно невнятные, но пусть это не останавливает вас от чтения/покупки.

Сентябрьской книгой месяца в Teatr To Go стал аудиосериал «Семь способов засолки душ» Веры Богдановой. Как будто хотелось поговорить о читательских ожиданиях и праве писателя им не соответствовать, но, наверное, тут каждый сам разберется.

Советую параллельно с книгой Веры почитать еще «Говорящих с духами» Андрея Шаповалова (про сибирский шаманизм) и посмотреть про секту «Ашрам Шамбалы» на ютубе – это поспособствует погружению.

Смотрю я на это и думаю – надо ехать. Ну, во-первых, там можно будет послушать Оксану Тимофееву и Алексея Конакова. Лично я возможность взаимодействия с этими людьми приравниваю к бесплатной психотерапии. А во-вторых, там будет большая распродажа Individuum и popcorn books. Не говоря уже о куче мероприятий, мастер-классов и прочего околокультурного движа. Ну вдобавок это Переделкино. Пост вышел короткий, но, мне кажется, достаточно убедительный.

Eventing, hugging, messing around

Сложно не заметить, как много появляется романов, написанных девушками, чьи героини возвращаются в прошлое лет так на 20, ностальгируют по детству и одновременно узнают страшные тайны, оставленные им в наследство бедовыми родственниками. 
 
Книжка Евгении Овчинниковой «Сквозь огонь» оказалась у меня благодаря литагентам (которые существуют), иначе я бы ее никогда не нашла на просторах сети. А это было бы плохо, потому что для меня этот триллер становится в один ряд с уже популярными «Под рекой» Аси Демишкевич и «Детьми в гараже моего папы» Анастасии Максимовой. Я бы даже сравнила с «7 способами засолки душ» Веры Богдановой, но как будто тексту Евгении не хватает выверенности, хотя ее книга тоже очень «сериальная».
 
Так, главная героиня — 35-летняя Саша, возвращается в городок детства в Приамурье после многих лет счастливой жизни в Питере. Цель её визита в родную глушь – похоронить внезапно найденные останки близкой подруги, убитой 20 лет назад. Преступника так и не нашли, и Саша хочет заняться этим вопросом вплотную, постепенно распутывая клубок из видений, тревожных воспоминаний и встреч со старыми школьными знакомыми. 
 
Саша пишет сценарии для хорроров и выбор её профессии понятен – она умеет «читать» воспоминания людей, просто заглядывая им в глаза. Насмотревшись всякого в потемках чужих душ – грех не использовать это в работе. Овчинникова вводит это фантастическое допущение, чтобы выделить свою Сашу среди реалистичных, постоянно рефлексирующих и самоопределяющихся об свое прошлое персонажей-миллениалов. 
 
Фоном читателя погружают в красочные дальневосточные реалии – жуткие лесные пожары, разрушительные наводнения, нюансы рыбной ловли, свежевания оленей и поиска в тайге пропавших детей. Иногда эти безумно любопытные штуки отвлекают от сюжета, иногда поддерживают и украшают его, раскрывая персонажей. Но главное – это очень выделяет историю среди похожих. А подобных книг сейчас выходит правда много.
 
«Сквозь огонь» отличается, пожалуй, кинематографичностью и постапокалиптическим антуражем, хоть и проигрывает вышеназванным книгам по глубине и психологизму. Но сериальный пейдж-тернер получился у Евгении на 100%, так что отложить книгу, не возвращаясь к ней мыслями, очень непросто. Она затягивает, и хотя ты уже ближе к середине догадываешься, что убийца садовник, это не уменьшает желание дочитать до финала.

А вот и контент.
Написали вместе с @miunastya и @sortasorta про 6 книг о сложностях материнства. Каждая книжка достойна вашего внимания, ручаемся, зуб даем.

Пока все (и я тоже) кинулись читать «Табию тридцать два» с подачи Галины Юзефович, я по-быстрому расскажу о более ранней работе поэта и критика Алексея Конакова – «Дневнике погоды». Читать я её начала по рекомендации Оксаны Васякиной, которая говорила о книжке в контексте соременного мужского автофикшена. Однако мне не показалось, что “авто” часть занимает в романе (?) много места. Куда больше отведено форме, языковым играм и очаровательному коверканью слов (искажённых не по воле автора, а больше вследствие изменённого внешнего мира).

Не знаю, читали ли вы Леона Богданова, я вот да (уже не помню, что и кому я хотела этим доказать) и открыв «Дисторшны» Конакова поняла, что эта проза наследует Богдановской. Дневник наблюдений за погодой, людьми и событиями одновременно описывает скучающую повседневность небогатой молодой семьи, живущей на окраине Петербурга и вместе с тем полон аллюзий и отсылок. То тут, то там торчит Тургенев с его нигилизмом, а жена главного героя – Ася лишь подтверждает догадку. 

«Дневник погоды» – маленькая по объёму книжка, но прочитать её залпом вряд ли получится. Текст сработает как анестезия, только если обращать внимание на детали, вникнуть в то, как главный герой утешается повседневностью, в чём находит (или нет) силы противостоять окружающему застою. Конаков пишет одновременно о достоинстве простой жизни и том, как её вообще вывозить. Его герой много думает о конспирологии и ведёт антинаучные рассуждения – абсолютно понятное антикризисное увлечение для непростых времён. 

Кто-то скажет – опять эскапизм, умничанье, замкнутость письма на самом себе, герметичность. А я скажу, что подмечать жизнь – не эскапизм, а часто вынужденная мера. И если реальность искажена, то и язык, описывающий ее, должен исказиться следом: стать исковерканным, неуверенным, с выскакивающими помехами и сбоями мысли. Может, именно эта форма поможет усиленно сидящему в домике читателю раскрутить цепочку событий в обратную сторону и осознать – о, кажется, в устройстве нашего мира действительно что-то наебнулось.

Это же дуэт Ромы Декабрева и Ивана Шипнигова, только под псевдонимом, да? Мне нужно знать.

«Улан-Далай» Натальи Илишкиной – роман, попавший в этом году в шорт Большой книги, и имеющий все шансы на призовое место. Некоторые мои книжные знакомые собираются болеть за эту сагу. Я пока только готовлюсь выбрать фаворита, но уже понимаю, почему Наталья Илишкина, скорее всего, возьмет призовое место – «Улан-Далай» сделан на богатом историческом материале, слишком экзотическом, чтобы остаться в тени. 
 
Книга посвящёна истории трех поколений донских калмыков (и истории страны, конечно, тоже) – роман охватывает период от 1880 до 1957 года. Герои переживают Революцию, советизацию, раскулачивание и переселение в Сибирь по национальному признаку. Что примечательно – даже имея разные политические взгляды (два брата оказываются по разные стороны баррикад во время Революции), семья не разваливается, а наоборот, становится крепче. Это очень хороший, хоть и немного фантастичный по нынешним меркам посыл, который кажется магистральным в романе. Все пройдет: сменится власть, закончатся войны и репрессии, а семья останется.
 
Илишкина писала с мужской перспективы: повествование в разные годы передается от одного мужчины к другому. Причем когда возраст героя становится достаточно зрелым, а взгляды безвозвратно костенеют – слово у него навсегда отнимают и передают его сыну. Сначала повествует Баатр (богатырь с калмыцкого), который впоследствии станет отцом семейства, затем Чагдар, партийный и честолюбивый, назвавший всех своих детей в честь советских политиков, а в конце романа – его сын Санька (который вообще-то Йоська, но спецпереселенцу-предателю носить имя Вождя не пристало). 
 
Мир романа хорошо визуализируется. И это приятно, когда шторы не просто зеленые, потому что зеленые, а потому что отражают что-то важное во внутреннем мире героев. Заиндевевшие вагоны для скота, в которых люди умирали, на пути в Сибирь, цветущая Алма-Ата, где калмыки спасались от раскулачивания, временно релоцируясь (история поразительно циклична) по собственному желанию, разграбленная Элиста, встречающая вернувшихся песчаными бурями и ароматом полыни – все это необходимо тексту и читателю. 

«Улан Далай» (переводится, кстати, как «красный океан» – что-то вроде символа ада, почти как у Маккарти) – вобрал в себя черты «Зулейхи», «Вечной мерзлоты» и «Тихого дона» – и язык, и уровень эпичности, и сами темы – у этих историй много общего. За книгой Илишкиной стоит огромная работа с фактами, архивами и диссертациями. Получилась ли при этом скучная историческая проза – нет. Но если бы в романе можно было что-то улучшить, то это что-то было бы укорачиванием. Пожалуй, единственный минус книги в затянутости. А в остальном – большая литература, что еще сказать.

Написали с коллегами о книгах "папье-маше". Это электронное издательство, публикующее современный автофикшен – смелый, честный и болезненный. Для меня это более всего истории, напоминающие практики по реализации своей свободы, тексты о поиске себя или своего места и том, как отстоять право на личное счастье. Подробнее – тут.

От «Леса» Светланы Тюльбашевой поначалу ждёшь вторых «Вьюрков» (у них с Дарьей даже фамилии созвучные). Дизайн обложки, аннотация, да и первые страниц 50 – всё обещает провинциальный хоррор. Читаешь дальше, и вот уже веет славянским фольклором и мистикой: лешие водят по лесу, не давая спастись, сидят на пеньках мёртвые старушки, а некоторые эпизоды чуть ли не повторяют кадры «Ведьмы из Блэр». Но вы, пожалуйста, не ведитесь, это всё для красоты.
 
Всё-таки скажу, хоть и боюсь спойлернуть, что «Лес» – это не новая энциклопедия карельской нечисти, не ужастик, в котором герои – лишь функции, которых при случае пустят в расход. Нет. Перед нами survival-horror, (с двумя хорошо прописанными героинями и одним мальчиком), туго спелёнутый мистической пелёнкой, разворачивать которую перед читателем будут очень неторопливо: каждый дойдёт до разгадки на своём этапе и в своё время. И это правда круто, особенно для дебютного романа. В «Лесу» очень много действий, и мало пояснений, история буквально проносится перед глазами, как увлекательный сериал.
 
При этом тематически Тюльбашева не выбивается из ряда современников (Поляринов, Вагнер), которые пишут о том, что самое страшное, что с нами случается – другие люди. Выбирая для этого высказывания не автофикшен, не литературу травмы, не трукрайм, а хоррор – Светлана уверенно занимает место в нише качественной жанровой российской литературы. И очень радостно, что в этом году она (хоррор-литература) представлена в коротком списке БК книжкой «Магазин работает до наступления тьмы». Возможно, скоро мы уже придём к тому, что жанровый окрас потеряет для широких кругов негативную коннотацию. 
 
«Лес» – одновременно хтонический, мистический и реалистичный роман, отдалённо напоминающий по антуражу «Топи» Глуховского. Но если там студенты едут в монастырь, а попадают в лимб посмертия, то у Тюльбашевой на пограничный мир есть разве что намёки. Он всегда где-то рядом с героями и читателем, но по-настоящему бояться стоит только чего-то осязаемого.

Май, это уже, конечно, лето в наших широтах.
И чтобы вспомнить, что удалось начитать, пришлось лезть на Лайвлиб, мозг такую информацию удерживать отказывается. 
 
В мае мне понравились:
«Лес» Тюльбашевой» - survival horror, поначалу прикидывающийся сказкой о леших.
«Отслойка» Алтынай Султан – рассказывала вот тут
«Тетрадь Катерины Суворовой» Горалик. Мощно, грустно, секты, доносы, карательная психиатрия. 
«Пустые дома» Наварро. Кажется, еще не вышла из печати, читала с клубом Жени Власенко. О желанном и нежеланном материнстве и промежуточных состояниях.
«Брак с другими видами» Мотои. Японские рассказы все же потрясающе упоротые, но с каждой новой книгой я становлюсь к ним все более толерантна.
 
Оставили после себя ровное впечатление:
«Нью-Йоркский обход» Стесина
«Я ничего плохого не делаю» Лукияновой
«Грибные места» Трайден
 
О том, что совсем не понравилось, как обычно, не пишу. For my stupid mental health.
 
Если о чем-то нужно рассказать подробнее – опрос для тыканья ниже. 
 
В июне готовлюсь дочитать 3 огромных художественных талмуда, разбавляя их текстами лицеистов. Но, как известно, человек предполагает, а распологает кто-то другой.

P.S. Григорий Перель начитал «Бояться поздно» ШИ, и аудиоверсия (вместе с электронной) выйдет уже через пару дней на Букмейте. Вдруг вы не знали.

О чём мы писали этой весной в Театре? 
 
Как обычно, о самых заметных и достойных новинках. Соберу все наши весенние труды в один пост для удобства: 
 
 ◦ Майя рассказала про одну из главных новинок весны – «Тоннель» Яны Вагнер (книга марта), а также про антиутопию «Песнь пророка» Пола Линча, и (the last but not the least) – о «Вавилонской башне» Антонии Байетт.
 
 ◦ Настя Усова написала про жутковатый «Лес» Светланы Тюльбашевой (книга апреля) и про автобиографичную «Отслойку» Алтынай Султан (книга мая) 

◦ Настя Толочкова сделала двойную рецензию на книги с рассказами японских писательниц, в которых реальность искажается и гипертрофируется (и нет, это не Саяка Мурата)
 
 ◦ Дина Озерова написала о важнейшей новинке весны – «Кадаврах» Алексея Поляринова 

 ◦ Лена Чернышева рассказала о переизданиях детской классики и новинках детской и подростковой литературы, вышедших этой весной
 
 ◦ А я – про 2 новинки о школьниках – книжках Аси Володиной и Ивана Бевза
 
 ◦ Общими усилиями редакции мы подготовили гранд-подборки к нонфику (взрослую и детскую) и рассказали про любимые сборники эссе, написанные женщинами. Последний материал мы выпускали к 8 Марта, но я забыла своевременно принести его сюда 🙂
 
Что ещё? Я подумала, что вам будет удобнее не ждать дайджесты постов каждый месяц (или дольше), а подписаться на небольшую папку с каналами наших авторов – мы все оперативно уносим опубликованные материалы в свои тележки.
 
Скоро мы напишем, например, про новый роман Шамиля Идиатуллина, многочисленные новинки Поляндрии No Age и все-все-все вышедшие книги издательства Папье-маше. В общем, вы знаете, что делать, чтобы ничего не пропустить.

«Отслойка» Алтынай Султан – книга, создающая напряжение уже одним названием, в котором заключён патологический процесс, угрожающий жизни роженицы и ребёнка. Здесь также важен корень «слой» – ведь речь в романе пойдет не только о том, что происходит в государственных роддомах Казахстана, но и о том, почему. О расслоении общества, и о том, что бывает, когда слои перемешиваются.
 
«Отслойка» – автофикшен-триллер о женщинах, находящихся на пороге материнства, в самом уязвимом состоянии из всех возможных. Алтынай постоянно задаётся вопросом – почему роддом, место, где появляются на свет новые люди, часто становится точкой средоточия боли, презрения и отсутствия сострадания. Женщины, вместо того, чтобы поддерживать друг друга, проявляют мизогинию, нетерпение, злость. Виноваты гормоны, общий стресс, навалившаяся ответственность, или же постсоветский роддом – модель мини-государства со своими правилами, богами и демонами и не всем под силу быстро адаптироваться в этой Вселенной?

Автогероиня Алтынай (Саида) – не самая приятная девушка. Она заносчива, может прочитать мораль или пояснить за философские понятия, рыдает из-за того, что деньги не помогают перевестись в платное отделение и постоянно упоминает о своем достатке и образовании. Случайно (по скорой) попав в мир бесплатной медицины, она переживает серьёзный стресс – как это не всё можно купить?!
 
Я думала, зачем она такая, почему позволяет себе быть выше других, выпячивая это. И пришла к выводу, что автогероиня занимает метапозицию. Она одновременно богата и образована, но в то же время росла среди людей, которые привыкли осуждать женщин, пугать их «уятом» и всегда делать их крайними. Так может ли Саида быть идеальной, являясь частью этого общества? Похоже нет.

Очень тяжело, рассказывая об этом тексте, не уйти в личные воспоминания, тем более роман так устроен, что говорит с читательницами об общем через частные случаи. Алтынай собирала воспоминания реальных женщин, их страхов, потерь и боли. Так, читая о неспасенных младенцах, умерших роженицах и вовремя не оказанной помощи, понимаешь, что таких историй до сих пор тысячи. И что молчат о них тоже тысячи. И шанса это изменить нет, если делать вид, что нас все устраивает. 
 
При этом Алтынай позволяет читателю заглянуть по обе стороны – она не делает из медработников монстров. Да, кто-то берет взятки, жмется сделать лишний укол и презрительно смотрит на казашку, не говорящую на родном языке. Но есть и другие. Те кто тайно заботятся о душе мертворожденного младенца, те, кто помогут помыться после операции, приговаривая «не переживай, чего я там не видела», обратятся к тебе не ЭЙ ТЫ, а жаным (дорогая). Такие нянечки и медсестры просто ведут себя по-человечески – и этого уже много. Именно они не дадут тебе свой номер телефона, чтобы ты не скинула им денег за помощь, но именно их тебе захочется благодарить. За человечность. За эмпатию. За этот островок ясности среди хаоса новой жизни в роли мамы. «Отслойка» и про таких женщин тоже. 
 
«Рожать – это ни терять, ни приобретать. Это добавлять к жизни другого» – писала Элен Сиксу в «Хохоте медузы». Иногда этот процесс сопряжен с неожиданностями, всегда – с неизвестностью, часто – с осложнениями. И, я думаю, насколько же важно женщинам быть в такие моменты заодно, и как горько, что этого в силу разных причин не происходит даже в наши дни. Надеюсь, что такие книги как «Отслойка» медленно, но верно будут работать как инъекция против рутинной злобы на мир там, где она меньше всего нужна. В местах, где мы добавляем к жизни других.