Музейные коммуникации

Межрегиональный форум «Создание инклюзивной и доступной среды через проектную деятельность в учреждениях культуры»

28-30 ноября 2024 года АСДИИСК - ассоциация инклюзивного искусства приглашает руководителей и педагогов инклюзивных коллективов, проектных менеджеров и кураторов институций (музеи, театры, дома культуры, библиотеки и пр.), режиссеров, актеров и арт-практиков на форум, посвященный инклюзивному и доступному искусству.

7 лет подряд на форум приезжают энтузиасты и лидеры из разных городов, которые создают театральные, музейные, независимые, арт проекты для людей с инвалидностью, чтобы:

▶ познакомиться с передовыми инклюзивными театральными и музейными практиками;

▶ обсудить вопросы сотрудничества между государством и бизнесом;

▶ получить новые знания о создании доступной среды в учреждениях культуры;

▶ расширить круг профессиональных знакомств и договориться о партнерстве;

В программе форума — показ инклюзивных спектаклей «Здесь птицы не поют...» театра «Недослов» и «Автобусный сезон» от театрального содружества «Пространство игры».
___

Участие бесплатное.
️Заявки принимаются до 25 ноября.

По всем организационным вопросами пишите, пожалуйста, Ксении Казанцевой, администратору форума (89177456479, [email protected])

#МузейныеКоммуникации_событие

Музей без границ: конкурсы Фонда Потанина 2024/2025

Музей 4.0 — конкурс для воплощения смелых и нестандартных идей. Поддерживаются проекты, выходящие за рамки традиционной деятельности музеев для привлечения новых аудиторий и внедрения технологий.
Грант до 5 или 7 млн рублей в зависимости от номинации.

Креативный музей поддерживает проекты, созданные в партнерстве с креативным бизнесом. Это может быть линейка сувениров, созданная с художниками, событие или серия мероприятий, выставка или даже тематическое меню в кофейне. Грант — до 5 млн рублей.

Индустриальный эксперимент — для команд, работающих над сохранением индустриальных объектов и рассказом об их истории в формате культурных продуктов.
Грант – до 5 или 7 млн в зависимости от номинации. Плюс дополнительные средства на фрагментарное восстановление и консервацию.

Прием заявок на конкурсы — до 17 декабря 2024 года.

Подробности, анонсы открытых экспертных вебинаров для заявителей и полезные рекомендации можно найти в каналах конкурсов.

#МузейныеКоммуникации_гранты

Лекция Нади Плунгян

📍6 ноября в 18:00 мск «Современное искусство в России: как его пересоздать и причем здесь музей».

Если вы в Петербурге, то можно прийти в Европейский университет, а если очно не получается, то есть онлайн-участие.

Регистрация тут

Culture Index: сборник технологических инструментов*

* Спасибо огромное Насте Мишиной за находку и рассказ о ней

Форум памяти 2024: конференция, посвященная работе музеев с трудным прошлым.

25-26 октября в пространстве Noôdome (Романов переулок, 2с1) пройдет форум сотрудников музеев, экспертов гуманитарного знания, специализирующихся на истории и памяти, а также студентов и всех, кто интересуется темами дискуссий.

О том, как и зачем музеям говорить о трудном прошлом, как трансформируется коллективная память и насколько уместно применять психологические термины и подходы к осмыслению истории, расскажут специалисты Мемориального музея «Следственная тюрьма НКВД», Музея истории ГУЛАГа, создатели выставки «Город-герой Ленинград» из петербургского Манежа и другие эксперты из музеев, входящих в Ассоциацию музеев памяти.

Участие свободное по регистрации

▶ Предусмотрено онлайн-участие

#МузейныеКоммуникации_конференция

Музейный Олимп: подборка конспектов

С 14 по 18 октября 2024 года на теплоходе «Лебединое озеро» проходил Профессиональный форум «Музейный Олимп».

В одноименном конкурсе двухступенчатая система оценки заявок: длинный и короткий списки номинантов определяет экспертный совет, а победителей — жюри конкурса.

В финал конкурса вышли 23 проекта в 5 номинациях и 4 музея, претендующие на звание «Музей России 2024 года». Всего на конкурс было подано 189 заявок от 127 музеев из 7 федеральных округов страны.

Форум — этап, на котором команды музеев, попавшие в короткий список, защищали свои проекты перед жюри и участниками.
Победителей конкурса назовут на конференции ИКОМ России в середине ноября.

Каждый день форума был посвящен защите проектов в одной из номинаций и тематическим экспертным сессиям.

Конспекты сессий собрала из отдельных постов в заметки:

▶ Дискуссия «Музей о музее»

▶ Дискуссия «Экспозиционная концепция — энергия замысла»

▶ Дискуссия «Музеефикация современности: за и против»

▶ Презентация лаборатории «РЕ-музей»

▶ Диалог практиков «Экспозиция как поле битвы: хранитель — куратор — дизайнер»


#МузейныеКоммуникации_МузейныйОлимп
❤ Музейные коммуникации

Деловая программа: диалог практиков «Экспозиция как поле битвы: хранитель — куратор — дизайнер». Часть 4 (заключительная)

Андрей Шаповалов: Бывает, что не нравится настолько, что идете и меняете что-то?

Сергей Падалко: Это очень конфликтная ситуация.

Мария Правдина: Мы сталкиваемся с кураторами в ходе подготовки. Люди не работают в фондах и просят предметы, опираясь только на ГК и Камис. А предметы могут быть на реставрации или на другой выставке, а кураторы построили вокруг них концепцию. Здесь договариваемся.

Андрей Рымарь: Бывает, есть срок по концепции, а какие предметы нужны — объяснить не могут, или хранители про предметы не знают, или не знают, где они, или не могут про них рассказать. Много абсурдных ситуаций. Бывает все собрались, а ресурса у всех не хватает. В такой ситуации лучше встать и уйти. В реальности не всегда получается встать и уйти, когда еще можно это сделать.

Андрей Шаповалов: Когда у вас возникали трения с музеем? По какому поводу?

Сергей Падалко: Как правило, трудности возникают во время обсуждения концепции, хотя и на любом этапе тоже. Мировоззренческие проблемы — сходитесь или нет.

Андрей Шаповалов: У нас битва компромиссов…

Сергей Падалко: Это профессиональная работа (смеется)

Андрей Шаповалов: Вы можете назвать главные причины конфликтов?

Сергей Падалко: Глупость, амбиции.

Андрей Рымарь: «Хотим классную вещь, но эта вещь от нас самих требует трансформации». Не по Сеньке шапка. Хочется замахнуться на то, что не делал, и то что на вырост. А вырост сопровождается конфликтом с самими собой или во вне. У каждого возникает свой вызов. Как в любом коллективе, возникают цепочки перекладывания ответственности.

Сергей Падалко: Часто причина конфликта — недопонимание. Музей не дает себе труда вникнуть, или я плохо объяснял. То, что в итоге получается, как будто неожиданность для музея, и тут-то и возникает конфликт. А мы думали, будет не так (с)

Андрей Рымарь: Иногда художник делает высказывание, которое ему так нравится, что ему все равно, транслирует ли оно то, что должно транслировать.

Андрей Шаповалов: Мы знаем качество желаемого продукта?

Андрей Рымарь: Я выскажусь перпендикулярно. Меня тема битвы и ее причин не отпускает. Меня поразило впервые в музее, когда я оказался в ситуации, где очевидно, что в любой задаче есть такое количество дел, которые не сделаешь за всю свою жизнь. Люди решают нерешаемые задачи, иногда красиво.

Сергей Падалко: Полностью поддерживаю.

Андрей Шаповалов: Битвы бывают от того, что люди не хотят слышать друг друга. Давайте слушать друг друга. От этого будет много хорошего.

#МузейныеКоммуникации_МузейныйОлимп
❤️ Музейные коммуникации

Деловая программа: диалог практиков «Экспозиция как поле битвы: хранитель — куратор — дизайнер». Часть 3

Андрей Шаповалов: Предмет, не попавший туда, куда нужно, оказывается слабо защищен. Что вы делаете?

Мария Правдина: Буду биться. Я подготовилась и беседовала с главными хранителями. Они говорят, если замысел интересный, то тогда есть возможность искать компромиссы.

Андрей Рымарь: Мы никогда не спорим с уголовным и административным кодексами. Но всегда есть другие варианты.

Андрей Шаповалов: Отрицательные примеры есть? Когда все зашли в тупик?

Сергей Падалко: Да, переделываем концепцию. У меня есть такой случай прямо сейчас. Я переделываю, потому что не договориться никак.

Андрей Рымарь: Переделать не такая большая проблема.

Андрей Шаповалов: Я несчастный администратор — мне не везло ни с кураторами, ни с хранителями, ни с дизайнерами. Ни в срок, ни в бюджет не попадают. Что делать?


Андрей Рымарь: А вы видели попадающих в срок и в бюджет?

Андрей Шаповалов: Да, я такой. Я за это отвечаю.

Мария Правдина: Я ненавидела всех (смеется), здесь есть формальная часть — не свои коллекции, нужно зарегистрировать сделки в ГК и тп. Отбираем то, что можно, а потом лепим из чего есть.

Андрей Рымарь: Не так часто бывают принципиальные споры. Бывает много мелких препонов, которые люди чинят друг другу. Много административного самолюбия и споров.

Сергей Падалко: Если честно, я не попадал ни разу в такую ситуацию, мне везло на кураторов. За ними наблюдает целый музейный коллектив, кто-то приходит на помощь.

Андрей Рымарь: Сергей умеет спасать ситуацию (смеется).

Андрей Шаповалов: Как музей к этому относится?

Мария Правдина: Все раздражаются. Если есть мотивация сделать классную выставку, подбираем, делаем, ищем компромисс.

Андрей Шаповалов: На какие компромиссы вы готовы?

Мария Правдина: Хочется получить что-то вменяемое.

Андрей Рымарь: Тут не хватает фигуры директора. У него либо есть амбиция сделать классное, либо нет. Если есть, он организует коллектив.

Андрей Шаповалов: А если нет волевого директора?

Андрей Рымарь: Тогда за счет чего-то во имя чего-то.

Сергей Падалко: Бывают разные взгляды на результат: архитектору нравится, что получилось, а директор музея фыркает. Или куратор. Но потом рассудит время и зрители.

Андрей Шаповалов: Было такое, что приходилось переделывать экспозицию/выставку после открытия?

Сергей Падалко: Нет, такого не было.

Андрей Шаповалов: Бывало, что вам не нравилась своя экспозиция?

Андрей Рымарь: Бывало, что проект брошен, это чувствуется.

Сергей Падалко: Да, такое бывает. Я расстраиваюсь, если что-то меняют и меня не спрашивают, но ничего поделать не могу.

Мария Правдина: Бывает свет не соответствует, время выставки удлиняется — заменяем графику или другие носители бумажные, бывает смотрители что-то двигают…

▶ Продолжение в следующем посте #МузейныеКоммуникации_МузейныйОлимп
❤️ Музейные коммуникации

Деловая программа: диалог практиков «Экспозиция как поле битвы: хранитель — куратор — дизайнер». Часть 2

Андрей Шаповалов: Где люди? Где посетители?

Сергей Падалко: В моем ответе. Если мне интересно, то и людям тоже.

Андрей Рымарь: И в моем. Мы говорим о человеческих смыслах — герое, территории. Мы манифестируем путь, который встречается с путем человека/посетителя в этой экспозиции. Мы создаем пространство для эмоциональной или мировоззренческой трансформации.

Мария Правдина: Может хранителю люди не всегда нужны (смеется), но музей без людей не имеет смысла.

Андрей Шаповалов: У нас одинаковые как будто бы одинаковые цели. Никто денег не зарабатывает, вы все за высокое?

Андрей Рымарь: Деньги и амбиции вытекают из того, насколько мы реализуем свои задачи. Продавать дырявые сапоги недальновидная стратегия.

Андрей Шаповалов: Вы считаете битвой триединство в названии сессии?

Мария Правдина: Да. Потому что нужно защитить интересы коллекции и предметы, а иногда куратор и дизайнер так самовыражаются, что начинаются проблемы с сохранностью музейного фонда.

Андрей Рымарь: В моей практике битвы не было. Я могу представить такую ситуацию, но очень гипотетически. Мы не ломаем, не крушим и ничего не портим. Бывает ситуация, когда хранитель отчаянно хочет, чтобы в экспозиции было всё сразу. А там «мусор». Тогда возникает столкновение. Хорошо, если на стороне музея есть человек, принимающий решение, а иногда и человека такого нет. Есть ты и хранитель коллекции — и как хотите договариваетесь, а коллектив музея сидит с попкорном (смеется).

Сергей Падалко: Мой опыт говорит о том, что хранители изменяются во времени. Когда я начинал лет …надцать назад, хранители были в одном состоянии, а сейчас — в другом. Стали менее «хранители». Церберство охранное отходит на второй план. Мы отталкиваемся от кураторского замысла. Но всё может пойти и в перпендикулярном направлении. Тогда возникает конфликт. Такое у меня бывало и не раз.

Андрей Шаповалов: В чью пользу чаще разрешается такой конфликт?

Сергей Падалко: Чаще в мою (смеется).

Андрей Шаповалов: Кто чаще побеждает, когда дизайнер или художник настаивает на решении?

Андрей Рымарь: Во-первых, архитектор часто вынужден покрывать огрехи кураторского замысла, бывает нет концепции, одна видимость. Бывает, хранители не знают коллекцию, а Сергей, как представитель цеха, должен показать конечный продукт. Часто музей отдает инициативу . Или сомневается, зачем вообще куратор.

Андрей Шаповалов: Мы рассматриваем ситуации, когда всё работает правильно. Вы все такие добренькие. Я ни разу не был в такой ситуации. Если куратору нужно, чтобы было вот так, а у художника что-то не влезает, он переносит предметы в другой зал, возникает смысловая дыра.

Андрей Рымарь: Возникает, да. Чаще это история про встречу посередине. Мы все-таки пытаемся увидеть рациональное зерно в том, что предлагает архитектор. Пытаемся в нее что-то вписать. Если результат явно не вписывается, тогда проще вести полемику.
У нас с Сергеем был случай, когда мы ругались и ругаемся до сих пор. Хорошие архитекторы умеют предлагать решения, в которых есть своя правда. Понятно, почему они на ней настаивают. Работа у нас такая — на чем-то настаивать.

▶ Продолжение в следующем посте #МузейныеКоммуникации_МузейныйОлимп
❤️ Музейные коммуникации

Музейный Олимп: день четвертый (17 октября)

Деловая программа: диалог практиков «Экспозиция как поле битвы: хранитель — куратор — дизайнер». Часть 1

Модератор: Андрей Шаповалов, заместитель директора Всероссийского музея искусства по науке (Москва)

Участники:
Мария Правдина, ученый секретарь Тотемского музейного объединения, куратор проекта «Школа музейного развития в Тотьме» (Тотьма);
Андрей Рымарь, музейный проектировщик, сооснователь музейного бюро Solarsense (Москва);
Сергей Падалко, руководитель архитектурной мастерской «Витрувий и сыновья» (Санкт-Петербург)

Андрей Шаповалов: Начнем битву, которая обычно разворачивается на создании экспозиционного поля.

Сергей Падалко в нашем разговоре отвечает за визуальный смысл.
Андрей Рымарь — за кураторские смыслы.
Мария Правдина — за музей как таковой, за продукт.

Мне кажется было бы хорошо, если бы мы говорили вещи близкие к жизненной правде. Договоримся, что вы в дискуссии отвечаете не за себя лично, а за цех, за то, что в нем происходит. Мы не договаривались заранее о вопросах, поэтому я буду спрашивать, а вы — коротко отвечать

Андрей Шаповалов: Мы строим абстрактную экспозицию. Давайте определимся с целями. Зачем вы все пришли ее строить?

Сергей Падалко: Чтобы было не оторваться.
Андрей Рымарь: Я хочу проявить смысл предмета, территории, человека, в зависимости от того, чему экспозиция посвящена.
Мария Правдина: Чтобы звучали предметы, коллекции и музей.

Фото: Наталья Булкина

▶ Продолжение в следующем посте #МузейныеКоммуникации_МузейныйОлимп
❤ Музейные коммуникации

Что творилось на «Музейном Олимпе»

Фотограф: Наталья Булкина