Сон
Ее глаза меняли цвет от серого до малахитового и голубого в ясный день. Неизменной была только темная окантовка. Я ждал ее у каменной лестницы, надеясь, что сегодня нам удастся поговорить. Мы знакомы, кажется, всю жизнь, но только по возвращении из Парижа я увидел в соседской девчонке соблазнительную девушку. Старший брат говорит, это возраст. Я с ним не спорю, он главный в семье после смерти отца.
Она выбежала ко мне в голубом сарафане и с двумя косичками. А я не мог оторвать взгляда от ключиц и губ. Мы подолгу гуляли в роще, как делали это детьми. Только теперь, дотронувшись до ее руки, я потел и краснел, ее щеки тоже наливались румянцем. Она подарила мне первый поцелуй, и я понял, что ради таких моментов стоит жить.
Когда листья застелили ковром рощу, мы прижимались холодными лицами, я вытирал горячие капли слез и обещал писать. Зима длилась, кажется, тысячу лет. Конверты с ее ответами приходили реже, чем хотелось бы. А потом меня навестил брат.
Его губы были скомканы, как неудавшийся черновик. Вместо глаз у него, кажется, были гвозди, потому что я не мог пошевелиться.
— Ты женишься, — сказал он. А я молчал, зная, что решения не изменить.
Февраль покрыл улицы ледяным настилом. Я кутался в шарф и старался не упасть. Внутри меня росла чёрная всепоглощающая дыра, которая лишала всяких желаний. Я познакомился со своей будущей женой — приятной девушкой из обеспеченной дворянской семьи. Чтобы не потерять усадьбу, брату, мне и сестре придется заключить браки по расчету.
Погрузившись в мысли, я прошел четыре квартала, потом из-за угла показалось здание университета. Чем ближе я подходил, тем сильнее билось сердце. Только подняв взгляд, я понял, почему, — в клетчатом пальто с шарфом стояла она. Глаза почти сливались с бесцветным небом. Она улыбнулась так же тепло, как всегда и сказала, что готова бежать.
— Только бы рядом с тобой.
Мы снова плакали и целовались. А потом купили два билета на поезд до Рима. Я прижимал ее руку к груди, ловил дыхание, чтобы дышать одним воздухом и верил, что теперь все у нас будет хорошо. Но Италия стала последним пристанищем моей милой девочке. Бог наказал меня или просто остался глух к молитвам. Она словно сгорала изнутри, а врачи разводили руками. Мое сердце было растерзано, я перестал чувствовать боль и вкус еды. Мир навсегда потерял краски.
Я пишу эти строки зная, что и сам скоро покину этот мир. И жалею только об одном, что в тот морозный день купил билет в ее смерть. Я виноват и никто не отпустит мне этот грех. Если бы у меня был второй шанс! Я бы выбрал видеть ее живой и счастливой, даже не своей…
#любовьизпрошлойжизни
