Karfagen のテレグラム投稿

Историки до сих пор спорят о причинах падения Римской империи и наступлении Тёмных веков. Эволюционный психолог и социальный антрополог Назаретян видит эту причину в распространении христианства.
«Христианство послужило столь же своеобразной, сколь и эффективной местью самодовольной метрополии со стороны самой беспокойной, мятежной и ненавидимой римлянами колониальной периферии. Дело даже не в том, что христиане были изначально враждебны языческому Риму, поскольку ненависть к завоевателям объединяла едва ли не все покоренные народы, а римская пропаганда становилась все более эгоцентричной и все менее успешной. Христианство выработало механизм идеологического разложения, одним из эффектов которого сделалась прогрессирующая депопуляция.

Новая идеология, во-первых, решительно развенчала семейные узы. Во-вторых, она резко укоротила временную перспективу ожиданием грядущего Конца света, отвратив тем самым прозелитов от практической деятельности: «Не заботьтесь о завтрашнем дне» (Матф. 6, 34).
В этом контексте вполне логично, что ранние христиане крайне негативно относились к деторождению и даже поощряли сознательное оскопление («И есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами ради Царства Небесного" - Матф. 19, 12) и позитивно - к самоубийствам. К тому же снижение христианами требований к личной гигиене способствовало вспышкам смертоносных эпидемий.

В итоге с расширением христианских общин во всех слоях римского общества начало сокращаться население. Для выполнения социальных функций приходилось всё шире рекрутировать варваров, которые, быстро усваивая римские амбиции, сочетали их с ещё более примитивной ментальностью. Поражения римской армии от численно уступающих войск варваров, злорадное мародерство плебса и рабов были симптомами окончательного внутреннего разложения.

Раннее христианство представляло собой идеологию во многих отношениях ретроградную. Критическое мышление, разум и знание были развенчаны во имя слепой веры и бездумного подчинения Авторитету. Темпераментный Тертуллиан заявлял, что «не может быть ничего общего между философом и христианином, между питомцем Греции и небом. Лишь свободный от науки человек может быть настоящим христианином».

Феодальное общество, опирающееся на такую идеологию, характеризовалось кардинальным отступлением почти от всех элементов развитого римского общества к более архаичным формам. Торжество христианства на века превратило Европу в отсталый регион, а её народы - в аутсайдеров Евразийского континента.

Сегодня некоторые историки избегают говорить о тьме европейского Средневековья, поскольку такая установка мешает описывать внутренние реалии по-своему сложной эпохи. Но в эволюционном контексте бросается в глаза, что ценности знания, критического суждения и личностного самоопределения были вытеснены ценностями слепой веры, божьего страха и подчинения авторитету. Это отразилось на всех аспектах социального бытия, от бытовых ценностей и норм (забвение туалетов, бань и т.д.) до образовательных и экономических показателей.

К началу второго тысячелетия н.э. Китай, Индия и исламские страны Ближнего Востока далеко опережали Западную Европу в хозяйственном и духовном отношении. Так, урожайность зерновых и подушевое производство железа были в 3-5 раз выше, уровень урбанизации и ВВП на душу населения - в 1,5-2 раза, а уровень грамотности населения - в 5-10 раз».

(Далее он пишет, что только переосмысление христианства – через арабов возвращение к греческим истокам, когда вера перестала смотреть в прошлое и начала вглядываться в будущее, произошло Возрождение. «Выдвижение на передний план ценностей, связанных с гуманизмом и индивидуализмом, рациональным знанием, предпринимательской инициативой и целенаправленным переустройством несовершенного мира отозвалось потоком научных открытий. Новые представления о Земле и Небе дали дополнительный импульс политическим революциям»)

Торговый профицит Китая за последние 12 месяцев достиг рекордных показателей и приближается к отметке в $1 трлн. Это превышает ВВП Швейцарии и Польши и эквивалентно почти половине ВВП России.

А теперь важно, как скажется на этом показателе новая волна обещанной Трампом торговой войны. Он уже обещал ввести пошлину в 60% на все китайские товары. Маловероятно, что итоговое решение будет таким топорным, но торговое давление на Китай возрастет. Выиграют американские переклеиватели шильдиков импортозаместители, а также Мексика и Вьетнам, но проиграет Китай.

У Джованни Арриги встретил интересную историческую концепцию причин появления/непоявления капитализма в тех или иных регионах мира. Её высказал глава Центра социальной теории и компаративной истории в Калифорнийском университете, редактор и член редколлегии журнала «New Left Review», американский экономический историк и марксист Роберт Бреннер:

«Историк-марксист Роберт Бреннер обвинил Валлерстайна в сбрасывании со счетов классовой борьбы внутри европейских стран на заре Нового времени. Только так, утверждал Бреннер, можно было всё свести к безличной структурной эволюции атлантических рынков. К чести Бреннера, он не просто высказал типично марксистскую критику, но и предложил элегантное контробъяснение. Капитализм, по Бреннеру, возникает из патовой ситуации в вооружённом противостоянии крестьян и дворян, типичной для позднего Средневековья.

Там, где крестьяне в конце концов победили и значительно понизили феодальные ренты, если не освободились совсем (это случай Франции после Жакерии, считает Бреннер), феодалам оставалось только объединяться вокруг абсолютистской монархии и создавать сильное централизованное государство, чтобы восстановить свои привилегии и уровень изъятий ренты у аграрного населения. Напротив, победа помещиков над крестьянами, как в германских и славянских землях к востоку от р. Эльбы, привела к консервации феодализма, и в долгосрочном плане к слабым государствам и технологической отсталости. Капиталистическая динамика, утверждал Бреннер, возникла только в Англии из ничейного исхода борьбы между йоменами и джентри. В результате обоим классам для поддержания себя пришлось рационализировать свою экономическую деятельность и политику, превращаясь в капиталистических предпринимателей».

Пока все внимание звонку Трампа Путину и возможным маневрам по Украине, команда Трампа активно зондирует почву и на иранском направлении.

Что говорят советники Трампа по ближневосточным делам прямо сейчас?

Политика «максимального давления» на Иран, которая была «фирменным знаком» Трампа на первом президентском сроке, вновь будет центральным элементом в отношении Тегерана. Обновленная стратегия будет направлена на «изоляцию Ирана, усиление экономического давления и сохранение реальной угрозы применения военной силы в качестве сдерживающего фактора»;
«Затягивание экономической петли вокруг Ирана станет приоритетом внешней политики c первого дня, чтобы начать наводить порядок в ближневосточном беспорядке Байдена»;
«Трамп планирует запустить новую волну жестких экономических санкций в отношении Ирана и работать над прекращением экспорта нефти, одновременно усиливая поддержку Израиля»;
«Максимальное давление 2.0 не означает, что дела начнутся с той отметки, на которой они остановились 20 января 2021 года. Геополитический ландшафт на Ближнем Востоке радикально изменился за это время. Это меняет и переменные при рассмотрении вопроса о том, сработают ли аналогичные стратегии для ослабления Ирана на этот раз»;
«В каком-то смысле Тегеран уже ослаблен израильскими наступательными действиями, которые нанесли вред и Хезболле.
С другой стороны, военная кампания Израиля вызвала глобальное осуждение и негативную реакцию как в отношении Израиля, так и в отношении США по поводу гуманитарной катастрофы в Газе и ущерба, который Израиль нанес гражданской инфраструктуре в Ливане. Трампу придется справляться с последствиями этих вопросов, в то время как дипломатический и геополитический капитал США снизились»;
«Тегеран углубляет свое сотрудничество с Россией. Это добавляет к иранской политике новую сложность размером с Украину. Существует и риск дальнейшей эскалации между Израилем и Ираном с участием американских военных. Байден убедил Израиль не наносить удары по иранским ядерным объектам в ответных авиаударах, но Трамп, скорее всего, не будет пытаться поставить заслон Израилю.
В прошлом месяце в эфире Fox News Трамп в ответ на заявление Байдена, что Израиль не должен наносить удары по ядерным объектам Ирана, сказал: «Это был самый безумный ответ, потому что, знаешь что? Скоро у них будет ядерное оружие. И тогда у тебя будут проблемы».

В первый срок Трампа оператором иранской политики США был Брайн Хук (Brian Hook), возглавлявший т.н. Iran Action Group (IAG). Хук – ни разу не специалист по Ирану, но известен как хороший организатор и межведомственный диспетчер. Возможно, эти его таланты и сделали его сейчас руководителем переходной команды Госдепартамента в предвыборном штабе Трампа. На днях он сказал CNN, что «важно сохранять военную угрозу против Ирана», но что сам Трамп при этом «не заинтересован в смене режима» в Иране.

В общем, подход примерно понятный: добрым словом и пистолетом, как известно, можно добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом.

P.S. В шаблонных заявлениях, которые сейчас раздают члены переходной команды Трампа, частенько звучит словосочетание «восстановить мир посредством силы» (restore peace through strength) – к этому их вокабуляру снова придется привыкать.

Россия — мировой лидер по стоимости природных ресурсов, которые оцениваются в $75 трлн, что примерно в 37 раз превосходит показатель номинального ВВП по итогам 2023 года.

На втором месте следуют США с $45 трлн (в 1,64 раза превышает ВВП за 2023), на третьем — Саудовская Аравия с $34 трлн (в 31,8 раз превосходит ВВП за 2023).

Характерно, что следующий на 5 месте Иран с оценкой природных богатств в $27 трлн (что более, чем в 67 раз превосходит ВВП по номиналу по итогам 2023) обгоняет Китай, чьи природные ресурсы оцениваются только в $23 трлн.

Об истоках послевоенного немецкого чуда.
Почитал о том, что экономические основы послевоенной Германии были почти полностью разработаны уже в 1942-44 годах большой группой немецких экономистов и бюрократов.
На базе Академии германского права (АГП) в 1939 году была создана группа экономистов, разрабатывавших план устройства «Единой Европы» после победы Германии. В нём было почти всё, на чём позже был устроен Евросоюз – единая валюта для континента (рейхсмарка), единые рынок труда и железных дорог, единые стандарты высшего образования и т.д.
В группу вошли десятки известных экономистов-профессоров.

Но зимой 1941/42 группа поняла, что Германия проиграла – когда в войну вступили США. Экономисты одними из первых просчитали, что в войне против Англии и СССР Германия способна сыграть в положительную ничью (договор с СССР планировалось утвердить при отторжении от него правобережной Украины, Молдавии, Белоруссии и Прибалтики – дальше, как просчитывали экономисты, вермахту не надо было идти, т.к. убытки перевешивали прибыли). Но если в войну вступают США – Германия гарантированно проигрывает.

С этого времени группа начинает полулегально работать над планом «Б» - как восстанавливать экономику Германии после её поражения. Возглавляли группу фрайбургские профессора Вальтер Ойкен и Франц Бём, отчего её ещё часто называли «фрайбургский кружок». Большую поддержку группе организовали высокопоставленные нацистские бюрократы и даже ССовцы – это, к слову, о том, понимала ли часть начальства об обречённости Германии в войне. Да, уже в начале 1942 года понимала, но активно не выступала – лишь вот так пассивно, но в тех условиях и это было немало.

«В рамках Академии участниками «фрайбургских кружков» были установлены прямые связи с членами кружка Крайзау, с оппозиционными чиновниками из министерств и ведомств Рейха, с бывшими функционерами христианских профсоюзов во главе с Якобом Кайзером и др. Помогал им финансовый министр Пруссии Иоганн Попиц.
Большую поддержку оказывал группе высший министерский чиновник Отто Олендорф, постоянный представитель статс-секретаря в Имперском министерстве экономики и группенфюрер СС, под покровительством которого с конца 1943 г. в специально созданном Отделе по исследованию народного хозяйства в министерстве экономики осуществлялось проектирование контуров хозяйственного регулирования Германии после окончания войны.
Как писал в середине 1944 г. Олендорф: «То, что мы хотим, это свободное хозяйство, свободное также от монополий, картелей и синдикатов. Индивид, который неразрывно связан с обществом, в котором он родился и живёт по его основным законам, должен иметь возможность действовать в условиях полной свободы».

В общем, к концу 1944 года план послевоенного устройства Германии был готов, тем более что страна к тому времени уже лежала в руинах.
После окончания войны члены кружка и АГП вошли в состав Научного совета при Экономическом управлении Бизонии (англо-американской зоны оккупации в Германии, 1947-1949 гг.) Те, кто был участником «фрайбургского кружка» и группы в АГП, автоматически получили защиту от преследования за участие в нацистских органах власти (даже ССовцы). Их приравняли к «группам сопротивления». А их экономический план начал претворяться уже в 1947 году – новое начальство Германии не имело против него никаких возражений.
Что же касается экономической программы, то её очень кратко сформулировал сам ССовец Олендорф летом 1944 года: «В новой Германии мы будем противниками и англо-саксонского либерализма, и советско-азиатского планового хозяйства. Основа страны - средний предприниматель. Все конфликты разрешаются в свободных судах».

Любопытный тренд, отмеченный Financial Times: Демократы присоединились к множеству других правящих партий по всему миру, которые в результате выборов этого года проиграли или, как минимум, потеряли долю голосов избирателей. В Великобритании разгромили Консерваторов, во Франции просели макронисты, в Германии на местных выборах ослабли партии из правящей коалиции.

Такой тренд отмечается впервые в истории.

​​МИД Китая в своем первом комментарии по поводу исхода выборов президента США потребовал от Дональда Трампа «с осторожностью» подходить к проблеме Тайваня. Официальная представительница министерства Мао Нин на пресс-конференции в Пекине назвала этот вопрос «самым важным и чувствительным» в контактах с Вашингтоном. «Нужно действовать так, чтобы не нанести серьезного ущерба китайско-американским отношениям и миру в Тайваньском проливе», - сказала она, напомнив о необходимости соблюдения принципа «одного Китая». США, напомним, с 1970-х годов согласились считать Тайвань частью КНР, однако поддерживают с островом широкие экономические и военные связи.

Трамп, кстати, поразил мир в 2016 году, когда после своего предыдущего избрания на пост президента США немедленно позвонил президенту Тайваня Цай Инвэнь. Тогда это расценили как первый залп в политико-экономической войне с КНР, которую всерьез собирался начать новый глава Белого дома. В ходе нынешней, только что завершившейся избирательной кампании Трамп наговорил массу куда более противоречивых вещей и о Тайване, и о его отношениях с Пекином.

Трамп, например, пригрозил, что немедленно введет пошлины в 150-200 процентов на все китайские товары в случае нападения Пекина на остров. По словам теперь уже избранного президента США, председатель КНР Си Цзиньпин не решится нанести удар по Тайваню, потому что знает, что Трамп – «сумасшедший».

С другой стороны, в одном из интервью в июле 2024 года Трамп ушел от ответа на вопрос о том, будет ли защищать Тайвань при возникновении военного конфликта. Вместо этого он пустился в рассуждения о том, что остров очень богат и должен больше платить Штатам за военную защиту от Пекина. При этом Трамп обвинил Тайвань в том, что тот украл у США их промышленность по производству полупроводников и теперь на этом наживает огромные деньги.

Судя по всему, власти острова будут теперь пытаться заключать с Трампом сделки по закупке вооружений или другие экономические соглашения на многие миллиарды долларов, чтобы смягчить обвинения в «бесплатном использовании» американской защиты. Такие контракты неминуемо вызовут резкую реакцию со стороны Пекина.

Для Тайваня (впрочем, как и для всего мира) очень важно и то, кого Трамп назначит, допустим, на пост государственного секретаря США. Идеальной для властей острова была бы кандидатура экс-госсекретаря Майка Помпео – он в свое время высказывался за установление нормальных дипломатических отношений Штатов с Тайванем, что означало бы отмену всей прежней стратегии Вашингтона на китайском направлении.

Разговор о создании «альтернативной» системы платежей, которая продолжит функционировать, даже если на страну-участника наложат (некоторые) санкции, связан вот с какой проблемой: такая система нужна более-менее двум, может, ещё нескольким странам. Она совершенно не нужна таким странам, как Китай, Индия или ОАЭ. Это не означает, что они не хотели бы иметь альтернативную платежную систему! Хотели бы, конечно. Но не в формулировке «которая продолжит действовать после введения санкций», поскольку их не устраивает более-менее никакой серьёзный уровень санкций. И они не собираются жить при санкциях и не собираются сдерживать своё развитие санкциями. Ничто не указывает на то, что они толерантны к идее жизни при санкциях, что они готовы жить при санкциях, готовы пойти на огромный риск и, если что, «потерпеть». Их модель развития и интерес — совершенно другие. Поэтому «альтернатива» может и будет. Но разговор этот будет вестись вокруг того, «чья рента» от системы (если таковая будет), а не «устоит ли она» под давлением. Система, чьей основной функцией является устойчивость к давлению, этим странам не нужна.

Победа Дональда Трампа вызвала быструю реакцию в мире. Первым поздравил с победой президент Сальвадора Найиб Букеле. Демократическая администрация США игнорировала Букеле, считая его авторитарным деятелем, а сам он положительно отзывался о Трампе. У сальвадорского президента образ радикального противника абортов и крутого борца с преступностью – казалось бы, он легко найдет общий язык с Трампом. Но Букеле дружит с Китаем – именно китайцы реализуют престижные проекты его президентства – Национальную библиотеку (построена) и Национальный стадион (строится). И Трамп публично обвинял его в том, что он отправляет своих преступников в США. Так что Букеле надо было «отметиться», чтобы перебить негатив.

Из лидеров Латинской Америке победе Трампа больше всех, пожалуй, рад президент Аргентины Хавьер Милей. А опечален Лула, у которого выстроены отношения с демократами. В 2026 году Жаиру Болсонару баллотироваться запрещено, но Лула все равно подумывает выдвигаться на новый срок, чтобы не пустить к власти, как он выражается, троглодитов (байденовский «мусор» имеет аналогию). А теперь «троглодит» - то есть тот, на кого как на своего кандидата, укажет Болсонару – будет пользоваться максимальным расположением Трампа.

Большинство европейских элит опасается непредсказуемости Трампа. Интересно, что одним из первых его поздравил президент Франции Эммануэль Макрон, но поздравление получилось двусмысленным. В коротком тексте сказано о желании вместе работать, но «с вашими и моими убеждениями» (то есть убеждения разные). А после поздравления отдельно сообщил, что Франция вместе с Германией будет работать «над созданием более единой, более сильной, более суверенной Европы». Сотрудничая при этом с США, но «отстаивая наши интересы и ценности».

А вот кто в Европе действительно рад победе Трампа, так это Виктор Орбан. Он в этом году посещал Трампа в его флоридском поместье. С победой Трампа Орбан рассчитывает на то, что позиции Венгрии в Европе усилятся – а претензии Орбана далеко выходят за национальные рамки (он фактически сконструировал блок «Патриоты за Европу» в Европарламенте – третье по величине депутатское объединение). В следующем году парламентские выборы в Чехии – и Орбан рассчитывает на успех его коллеги по блоку Андрея Бабиша; в этом случае сложится неформальная коалиция трех из четырех стран Вышеградской группы. Недаром Орбан ликует, называя успех Трампа «очень нужной победой для всего мира».

Отдельная история с Великобританией, связанной с США узами атлантического партнерства. Из британских политиков у Трампа наилучшие отношения с Борисом Джонсоном, но тот даже не депутат. Зато в США на помощь Камале Харрис отправились активисты Лейбористской партии, что вызвало гнев республиканцев – так что стартовые условия для выстраивания отношений не лучшие. Но Кир Стармер все равно в числе первых европейских лидеров поздравил Трампа, причем без макроновской двусмысленности. Его надежды могут быть связаны с хорошим знакомством будущего вице-президента Джея Ди Вэнса и главы британского МИД Дэвида Лэмми (впрочем, Лэмми когда-то назвал Трампа «неонацистским социопатом» - но и Вэнс раньше отзывался о своем будущем начальнике весьма некомплиментарно).

Явно доволен Биньямин Нетаньяху, который как раз в день выборов в США уволил более умеренного министра обороны Иоава Галанта. Для демократов нынешнее израильское правительство было слишком правым и жестким, тогда как Трампа это не интересует. В трудном положении Тегеран, которому Трамп никогда не доверял, считая, что реформаторы являются лишь ширмой для КСИР (в его президентство санкции были введены против одного из лидеров реформаторов, Мохаммада Джавада Зарифа, тогда главы МИД, а сейчас вице-президента). Но его надежда – на миролюбие Трампа, который не любит войн и обожает сделки. Впрочем, не любые (обамовскую ядерную сделку он разорвал), а те, которые считает безусловно выгодными для Америки и себя. Причем себя и Америку Трамп, кажется, не разделяет.