Джерри Дарреллу сто лет.
К нему не стоит относиться как к источнику знаний. Энциклопедии. Он вообще не учёный. В книжках Даррелла меня подкупает прежде всего бесшабашная история, а внутри истории – юмор.
Именно юмор – сосредоточение которого Моя семья и другие звери, конечно. Юмор этот подойдет не всем (ведь это очень личная вещь, как зубная щетка). Но если книжка попадет в цель, найдет «своего» - читатель падёт жертвой. В прямом смысле – я трясся от хохота при первом прочтении Зверей. Я не мог читать от судорог! Самое начало прощупывает тебя: дождливая Англия, пестрое семейство с кучей болезней. Энергичный эгоистичный Ларри, скучающий и раздраженный обращается к маме и брату. Брат вытаскивает кусок ваты из уха: что ты сказал? Я описываю пресно, Даррелл умудряется из этого сделать старт. Очень весёлый.
Да, я забыл: в самом начале книжки мальчишка разбирает свою коллекцию ракушек: и это тоже крючок. На него попадутся те, кто дружил с лугом и ручьём. Делал убежища, правил цветами и рубился с крапивой.
Мальчишка, который попадает в своё место – совершенно своё! Где деревья, запахи, крестьяне, жуки – всё для него. Эта история хватает за сердце (извините за нелепую фразу, но это так). Я хорошо помню, как искал и строил «свой Корфу» - в овраге за дачей. Этот кусочек мира был моим – моим и остается. Овраг пока не застроили, не засыпали – там всё те же кусты шиповника и заросли хвоща. Только склоны постепенно зарастают золотарником, напастью почище борщевика.
В своих книжках Даррелл абсолютно открыт для критики. Лодырь-мальчишка болтается по острову, не получает нормального образования (в классическом его понимании – писать грамотно для него задача нерешаемая). Потом ловит по всему миру диких зверей. Они мрут и в местах отлова. И по пути в Англию. Во время экспедиций автор квасит с местными напропалую. Настолько, что при совместном с сыновьями чтении Гончих Бафута я пропускал целые главы. Герой ведет себя вообще не героически – ленится, стонет, мерзнет, ругается.
Но для него, если начистоту, есть главное в жизни наслаждение – прямое общение с дикими существами. И он не может в своих путешествиях не видеть очевидного: живые существа в беде. Живые существа массово пропадают. Совсем! И беда – это не очевидный в своём злодействе Зверолов с сетью и клеткой.
Беда выглядит респектабельно – освоение территорий, прогресс, предприятия. Заполненные заморскими фруктами полки магазинчиков в любом городе, сахар, хлопок – плантации возникают на месте древнего леса. Толстое дерево росло тысячу лет и за пару дней превратилось в древесный уголь. Достаточно вырубить лес, чтобы совсем-совсем погубить тысячи существ, которые в нём жили – даже не заметив, как это произошло. Или можно привезти на цветущий островок: крыс, лис, овец, кроликов, собак, дроздов – список бесконечный.
В истории про Даррелла-человека (не про его героя) мне дорог и этот его поворот: к природоохране. В своеобразном его понимании: отработав много-много лет в зоопарках, он видит в них возможность попытаться сохранить хотя бы кого-то из тех животных, дом которых нельзя сохранить. Ковчег на острове. Поймать, перевезти, адаптировать, подобрать условия содержания… Тяжёлая работа. В которой неудача – смерть живого существа. Но, однако, зоопарк на острове Джерси и фонд Даррелла появились на свет.
Я благодарен ему за искренность и юмор. Джерри Дарреллу 100 лет! Ура!!
