САМА ВИНОВАТА
Сегодня я дослушал подкаст Насти Красильниковой «Творческий метод». Это ее новое журналистское расследование про рэпера Оксимирона. С Настей мы знакомы довольно давно. Она дважды была в гостях у меня на подкасте. И я убежден в ее профессионализме, ответственности и независимости как журналистки.
Если вкратце, то «Творческий метод» рассказывает истории трех девушек, столкнувшихся с сексуализированным насилием со стороны Оксимирона.
Прежде чем продолжить, я бы хотел крупным текстом прямо в середине написать:
НЕЛЬЗЯ ТРАХАТЬ ДЕТЕЙ❗️
Теперь самое интересное.
1. Посты про это расследование некоторым образом заполонили либеральные интернет-пространства, что в целом не может не радовать. Почему, спросите вы? Ведь Окси так спасал в тяжелые времена. Хотелось включить его пронзительные треки и больше уже не выключать. Слушать их по кругу, раз за разом приобщаясь к общей боли и общей надежде. Однозначно, это так. Но тем важнее учиться обращать внимание на близость насилия, на его многоликость, на его психологические тонкости. Представить себе телевизионного кровопийцу, насилующего детей, очень просто. Но насильник — не всегда кровопийца во всех аспектах своей жизни. Чаще всего мы понятия не имеем, кто может делать ужасные вещи.
2. Ужасные вещи — это всегда про определенную оптику, всегда про взгляд с разных сторон. Девушка из расследования рассказала, что Мирон общался с ней с 13-летнего возраста. А в 16 лет занялся с ней сексом. С юридической точки зрения — все ок, конечно. Но что представляет из себя человек в 13, 14, 15, 16 лет? Можно сколько угодно говорить про возраст согласия, взрослых подростков, контекст. Но насколько легко манипулировать эмоциями подростка? Насколько легко использовать свой социальный и экономический статус в отношениях с подростком? Вопросы открытые.
Здесь еще раз, пожалуй, напишу:
НЕЛЬЗЯ ТРАХАТЬ ДЕТЕЙ! НИКОГДА❗️
3. Когда я заходил в комментарии к постам про это расследование, я не ожидал увидеть там поддержку жертвам насилия и самой Насте. Конечно, такие комментарии тоже есть. Но по большей части люди оказались не готовы к тому, что их кумир (еще и с активной политической позицией) окажется не идеальным (совсем не идеальным).
Здесь стоит сразу отметить, что комментарии осуждения жертв и самих таких расследований довольно типичны и представляют из себя некие защитные механизмы, заложенные в нас эволюцией.
Большинство мужчин будут ассоциировать себя с мужчинами. И, думая об этой ситуации, подсознательно защищать насильника.
Возможно, так работает когнитивная ошибка «сверхобобщение»: раз такое случилось с ним, может, за что-то придут и отменят меня самого?
Или это просто социальное давление. Человек склонен присоединяться к мнению большинства.
Часть женщин тоже будет осуждать жертв.
Например, это может быть на фоне ожиданий справедливости от мира. «Плохое случается только с плохими людьми».
Иногда, присоединяясь к агрессору, женщина может чувствовать больше контроля над ситуацией. Мол, я бы туда не пошла, я бы за себя постояла.
4. Самыми странными мне кажутся комментарии типа: «Почему они столько лет молчали?»
Разве отсутствие повествования на протяжении долгого времени равно отсутствию преступления? Типа есть какая-то идеальная жертва, которая сразу со всем разобралась и пошла в суд? Многие, к сожалению, не могут найти в себе силы на определенном этапе, а когда находят… на тебе — слишком долго молчала.
К тому же травмирующие события могут восприниматься по-разному на разных этапах жизни. Вспомните свои 14–15–16 лет. Там наверняка и так хватало вины, стыда, непонимания. Травмирующие события умножают любую тяжесть в несколько раз.
НЕЛЬЗЯ ТРАХАТЬ ДЕТЕЙ! ДАЖЕ ТЕХ, КОТОРЫЕ ХОТЯТ ЭТОГО❗️
5. «Почему же жертвы не пошли в суд, зачем все эти расследования?»
Большинство случаев насилия происходят без свидетелей. Доказательства собрать сложно.
Суд — не гарантия справедливости. Но гарантия того, что ты потратишь на это сильно много денег и сильно много здоровья.
