Златенция Золотова

Циркулирует, бьётся, дышит.
В этом теле всё, как и прежде.
И, поверь мне, никто не слышит,
Что на сердце, в такой одежде.

Так надёжно под толщей кожи,
Как преступника, держит клетка.
И, поверь мне, сбежать не сможет.
Срок пожизненный (на заметку).

Но ему хорошо сидится.
Это зона его комфорта.
У всего есть свои границы.
У фантазий границы стёрты.

В них я снова тобой болею.
Здесь и ветер пугает свистом.
В мыслях все мы чуть-чуть смелее.
В мыслях все мы рецидивисты.
.
Я себе возвращаю царство,
Я за методы извиняюсь.
Не вини меня за лекарство,
Как могу, так и исцеляюсь.

Не вини меня за подходы.
Это всё от переизбытка.
Рядом нет никакой свободы,
Но вдали бесконечна пытка.

Я мечтаю об экзорцизме,
Я пыталась неоднократно.
Я себя возвращаю к жизни.
Жизнь приносит меня обратно.

Ты ошейником обнимаешь.
Нрав строптивый внезапно кроткий.
Память держит нас. Ты же знаешь,
У неё поводок короткий.

Златенция Золотова

Каким бы ни был двух людей союз,
Удачным с виду, вовсе неудачным,
Любые отношения - абьюз.
Любые. С предикатом однозначным.

Всегда. Смывая грань своих/твоих,
Амбиций и желаний измельчитель,
Один другому, каждый из двоих -
Естественный такой ограничитель.

И взятый ты, и взявший под конвой,
Навесишь без зазрений новый грузик.
И спишешь на заботу каждый свой
Большой, но чаще маленький абьюзик.

И это даже мило ведь почти,
И это даже очень органично.
Но за красивой вывеской прочти,
Как личность разрушается трагично.

Абьюзеры живут в любом из нас,
Абьюзеры под масками любимых.
Друг друга зная в профиль, и анфас
Мы любим идеальных, то есть мнимых.

Каким бы ни был двух людей союз,
Век воли не видать в таком союзе.
Любые отношения - абьюз.
И мы, конечно, в курсе об абьюзе.

Златенция Золотова

Нет в тебе трагедии, ну нет.
Драмы нет и жуткого раздрая.
Может, у меня иммунитет.
Как мне воскресать, не умирая?
Есть в тебе истерики и чушь
Только низкопробного порядка.
И придирки. Пусть их терпит муж.
У тебя стандартная зарядка.
Многим подойдёт такой разъём.
Проорёшься, выцыганишь что-то.
Будете довольные вдвоём.
Мне до жути скучно, как по нотам.

Нет в тебе манящей глубины,
Впадин бы подобно Марианским…
Делать виноватой без вины...
Это как поить себя шампанским
Не найдя бессовестный абсент.
Газики меня вставляют слабо,
Алкоголя мизерный процент.
Ну а в целом, клёвая ты баба.
И кому-то точно повезёт.
Бабки ошалеют на скамейках.
Будет у тебя вот это всё.
Ты и рядом муж в своих семейках.
.
А я хочу стоять горою.
Не за кого-то. Просто стойко.
Я отношения не строю.
Я заморозил эту стройку.

На сколько? Нет пока ответа.
Пока опасно строить выше.
Иначе съедет даже эта
Несуществующая крыша.

И вы сюда не приходите,
Я видеть вас ничуть не жажду.
А уж тем более не ждите,
Что все изменится. Однажды

Поставив крепость на фундамент
И растопив камин дровами.
Я буду точно так же занят.
Для вас, простите, а не вами.

Златенция Золотова

Запиши куда-нибудь в тетрадь,
Где-то между списками покупок:
Иногда ответственность не брать
Ох какой ответственный поступок!

Может быть, ответственно вдвойне
Взвесить, оценить и отказаться.
Подытожив: это не по мне,
Избегая полного абзаца.

Жизненный прокладывая путь,
Помни, обучаясь через слёзы,
Разучиться делать что-нибудь
Иногда приносит больше пользы.

Чувства - отражения безумств.
Для себя, особенно надолго,
Самое нечестное из чувств -
Это перед кем-то чувство долга.

Если нападёт сомнений рать,
Помнишь, между списками покупок?
Иногда ответственность не брать
Это твой ответственный поступок.

Златенция Золотова

Вот и всё, оставляю себя одну.
Я саму себя отбесила.
Мой кармический год, я пошла ко дну.
Оказалось, мне дно по силам.

Я бывала уже там, одним глазком
Посмотреть и обратно сразу.
Я туда проникала не раз ползком,
А надолго ещё ни разу.

Чтобы так загуляться и дотемна,
И под утро не возвратиться…
Я сама постучала себе со дна.
Я и псих, я и психбольница.

Я и тот, кто смог, и совсем не смог.
Иногда, чтобы сделать лучше,
Надо землю убрать себе из-под ног.
Надо полностью всё разрушить.

Или ты или всё, но уже тебя.
Если рушить, то лучше первым.
Полумеры во всём и всегда любя,
Здоровее не стали нервы.

Вот и всё, оставляю себя одну.
Руку помощи за спасибо
Я здесь либо сама себе протяну…
Впрочем, нет никакого «либо».
.
Выход ты или вход.
Мой кармический год.
Видишь ли, в эпизоде
Оба мы на исходе.

Внутренне и вовне
Это она по мне.
Карма прошлась успешно.
Браво, тебе, конечно.

Златенция Золотова

И мысли мелькают уже не так скоро,
Как будто бы разум покинула резвость.
Любимое чувство моё из набора,
Точней, состояние, всё-таки, - трезвость.

Когда не шатает, когда не заносит.
Эмоции есть, но они под контролем.
Полиция нравов подуть не попросит
Им в трубочку. Вряд ли друг друга потроллим.

Когда ни сарказма, когда ни цинизма,
Когда подустал от без правил и правил,
От этого бешеного онанизма -
Себе доставлять, что никто не доставил.

Когда ты не пил, а она ощутима.
Сама по себе без ответа на стимул.
Приятная трезвость едва уловима,
Пока меня снова мой мозг не покинул.

Любимая трезвость настолько прекрасна,
Что мне за неё даже выпить охота.
Но выпить за трезвость - звучит несуразно.
Любовь превращает тебя в идиота.

Златенция Золотова

Плевать, что вселенная даст тебе знак,
Ведь ты же прочтёшь его именно так,
Как хочешь сейчас, даже выкрутишь ловко
Из этого знака любую трактовку.

И сколько бы знаков она ни давала,
Прямых или явных, тебе будет мало.
Да что там… тебе же не будет покоя,
Пусть даже сам Бог путь укажет рукою.

Не то чтобы люди совсем дураки,
Не то чтобы хочется всем вопреки.
Но правильность, пользуясь бешеным спросом,
У сердца всегда под огромным вопросом.

Оно повторяет: какая же гадость
Любая такнужность, любая такнадость!
У сердца всегда однозначный сценарий.
Не то, что у мозга из двух полушарий.

Плевать, у кого ты попросишь совет,
Когда ты заранее знаешь ответ.
Решение там, на последней странице.
И не опровергнуть, и не убедиться.

Не то чтобы люди совсем дураки,
Не то чтобы хочется всем вопреки.
Но правильность, пользуясь бешеным спросом,
У сердца всегда под огромным вопросом.

Златенция Золотова

Светился, не прикладывая сил.
Светился где-то в области груди.
Я думала, он солнце проглотил,
Раз свет и позади, и впереди.

Глаза - два ярких солнечных луча
Собою ослепляли всех до слёз,
И каждый раз напротив хохоча,
Никто не понимал беды всерьёз.

Светился, будто обданный огнём,
В районе сердца с самого утра.
Казалось мне, что это солнце в нём.
Но вместо солнца там была дыра.

Дыра размером с сердце, потому
Никто не мог понять, откуда свет.
Ему известно было одному,
Что сердца у него, по сути, нет.

Он грел и он светился - проводник
Тепла и света в области груди.
Он в каждого по-своему проник.
Приди и зарядись… и уходи.

Иди, в тебе заряда на все сто.
Вернись, когда почувствуешь - пора.
Он в каждого проник, в него - никто.
В нём столько света!
А в груди - дыра…

Златенция Золотова

Как бы ни были эти станции
Соблазнительны на пути,
Не сходи со своей дистанции.
Ты успеешь всегда сойти.

Привокзальные территории,
Соблазнительный блеск огней
Приглашают в свои истории,
А твоя? Не забудь о ней.

В их историях ты - частичное.
А своя - у тебя внутри.
Не разменивай слишком личное
На какие-то фонари.

Не сходи со своей дистанции,
Заглушая мотор в груди.
Как бы ни были эти станции…
Кем бы ни были… Не сходи.

Златенция Золотова

Как объяснить в обычном разговоре?
Такой расклад: представь и ощути,
Как будто не успел на светофоре,
И не дойдя, стоишь на полпути.

Поток машин и спереди, и сзади,
И кажется, вот-вот - и перейдешь.
Но красный тут и там, а ты в осаде
Стоишь и, как дурак, чего-то ждёшь.

Уже готов присесть на середине,
На белой разделительной черте.
И временно побыть на карантине,
Раз нечем оправдать порывы те

Которые толкают, не толкая.
Назад два шага, после - два вперёд.
На месте стой, себя не упрекая.
Какой из голосов внутри не врёт?

Как знать… ты им судья не беспристрастный.
Быть может, если врут, то сразу все.
И, если из шагов любой - на красный,
На тонкой жди, но белой полосе.

Златенция Золотова

Ты погладишь и станет водою снег,
Вновь погладишь - нарушишь гладь.
Чтоб побег, наконец, совершил побег,
Надо просто его сломать.
⠀
Оторвать, отломать, отпилить… ну ок,
Сепарировать, как вандал.
Чтобы этот побег, если сам не смог,
Хоть название оправдал.
⠀
А потом ты хоть как его назови,
Это сломанное нутро.
Алкоголя в любви или от любви
Точно больше, чем в водке, бро.
⠀
Дуешь в трубочку - чисто. Ни грамма в рот,
Только в сердце. Но есть изъян.
Это трезвость, но трезвость наоборот,
Потому что чертовски пьян.
⠀
Пьян настолько, что сам себе худший враг.
Как ты водишь, когда ведом?
Зафиксируйте кто-нибудь этот мрак,
Опьяняющий от и до.
⠀
Златенция Золотова

Добра не посланы лучи,
Земля уходит из-под двух…
Покуда топчется, топчи!
Сказал с иронией петух.
⠀
Пусть изваляется в грязи,
Что после свалится из рук.
Пока несется, то неси!
Сказала курица, как друг.
⠀
Хоть лоб о стену расшиби,
Но это после, а пока,
Покуда долбится, долби!
Сказал мне дятел свысока.
⠀
И глядя ввысь: кто нас спасёт?
Я птицу мира разглядел.
Сказал мне голубь: сри на всё!
Не верь словам, словам без дел!
⠀
И голубь скрылся в облаках.
И слово делом подкрепил.
Я вижу: всё в моих руках!
Спасибо, голубь. Я дебил.
⠀
Златенция Золотова

Насмотревшись друг другу в лица,
Но от этого ли, не знаю…
Так не хочется поделиться,
Стоя молча с лицом моаи,
Ни эмоцией лишней даже,
Ни тем более лишним словом.
Дело, в целом, не в саботаже,
А в отсутствии такового.
Жизнь без выбора оставляет.
Ты со всей, а она вполсилы.
Кто-то мнение разделяет,
С кем-то мнение разделило.
Безразличие от расклада.
Надоели мирские страсти.
Надо есть, надоесть не надо.
Всем пока, никому не здрасьте.
⠀
Златенция Золотова

Ни одно состояние не такое,
Чтобы можно навек помахать рукой.
Эта жажда покоя не даст покоя:
Разве жажда вмещает в себе покой?
⠀
Я могу наслаждаться своей же тенью.
Тень красиво скрывает мои глаза.
Тень - без тени сомнения и смятения.
Я хотела бы спрятаться где-то за.
⠀
Не кипя о тождественном и о разном,
Исключая бинарности из ума.
Успокоится - это всегда прекрасно.
И ужасно. Ужасно ещё весьма…
⠀
Обрати меня тенью и силуэтом.
Ну зачем же откладывать на потом?
Упокой мою душу ещё на этом,
Этом свете, а после уже на том.
⠀
Златенция Золотова

Авиалинии трубят,
И как же это тонко:
Наденьте маску на себя,
А после - на ребенка.

Чтоб невзначай не обнажить,
Что спрятано подкожно.
Наденьте маску, чтобы жить.
Без маски выжить сложно.

Плевать, что сказка - это ложь.
Жить хочется, как в сказке.
Одной не хватит точно, что ж…
Меняйте чаще маски.

Хоть в самолете в нужный час,
Хоть на земле в час нужный
Будь в маске в профиль и анфас,
С ней ты не безоружный.

Наденьте маску на себя
И на ребёнка тоже.
По старой маске не скорбя,
Он новую сам сможет.

Златенция Золотова

Это слишком бессмысленно, чтобы быть
Правдой, которую нечем крыть.
Время, а мы ведь с тобою квиты:
Карты бывают друг другом биты.
После плевать, кто козырной масти,
Обе в отбое, а не у власти.
После плевать, кто был сверху/снизу.
Впрочем еще, не перечь капризу:
После отбоя мы вверх рубашкой,
Знаю, местами меняться тяжко.
Вроде, ликуешь при всех открыто,
А развернули, и всё - ты крыта.
⠀
Это слишком бессмысленно, чтобы дать
Благо, сомнительна благодать.
Мы обращаем друг к другу лица
Только затем, чтоб опять проститься.
Больше, наверное, половины
Жизни мы смотрим друг другу в спины.
Смотрим и думаем, не краснея:
Спины всегда были чуть честнее.
В чьей-то дыру просверлив глазами,
Спину кому-то покажем сами.
Дышишь в затылок, да черт с тобою!
В твой я ещё подышу в отбое.
⠀
Златенция Золотова

Ковыряясь в глубинах души, как в дерьме,
Испугавшись себя настоящих,
Показалось, что кто-то, сидящий в тюрьме,
Посвободнее всех не сидящих.

Потому что бессовестный антигерой
Шёл навстречу себе, а не мимо.
Наплевав свысока на общественный строй,
Допустил то, что не допустимо.

Наплевал на порядок, на всё, и на вся.
Здесь свобода есть чисто формально.
Чем вокруг не тюрьма, если выйти нельзя?
Из себя даже выйти нормально.

Не сходи, говорят, вот тебе колея.
Правовое очерчено поле.
Я на воле, но только на воле ли я…
По своей ли я воле - на воле…

Златенция Золотова

Излечившееся тело
Носит память о болезни.
Чем-то раз переболело,
И ответило - исчезни.

И уже с иммунитетом,
И болезнь, как запись в память.
А придёт опять с приветом,
Не сумеет больше ранить.

Жаль, болезни есть другие.
Те, что заново и снова…
Видно, сердцу дорогие,
Видно, цепкая основа.

Чем-то отболел навеки,
Разошлись экологично.
С чем-то - вечный гость аптеки.
Вот с людьми аналогично.

Златенция Золотова

Потому что мы судим других по себе,
Зная, что ожидать, и душою скрипя,
На лице - объявление, как на столбе:
Кто не любит людей, тот не любит себя.
⠀
Тот себя изучал, доставая до дна.
Тот пороки свои обнаружил внутри.
Люди разные, в целом, но сущность одна,
И не надо вокруг, вглубь себя посмотри.
⠀
Тот познал себя сам в ипостасях таких,
От которых бросало то в холод, то в жар.
Не каких-нибудь сверх, а в обычных людских…
Их обычность и есть настоящий кошмар.
⠀
Тот познал глубину и поверхность рябя,
Словно блики добра на обыденном зле.
Кто не любит людей, тот не любит себя.
Не конкретно себя.
Но себя в том числе.
⠀
Златенция Золотова

Мечты с реальностью вразрез?
За тяжкий труд - смешная плата.
А счастлив тот, кому процесс
Чуть-чуть важнее результата.
⠀
Когда он нужен, как вода,
И не похож на муки ада.
Когда он радует, тогда
Процесс и есть твоя награда.
⠀
Вся жизнь - игра на интерес.
В конце приз радует не слишком.
Жизнь тоже, знаешь ли, процесс.
И только в нём и есть вся фишка.
⠀
В процессе надо кайфовать.
С конечным счётом кайф не связан.
Концу счастливым не бывать,
А вот процесс им быть обязан.
⠀
Златенция Золотова

С тех пор, как мама родила,
Я вписан вдоль и поперёк
В проект - «послушные тела».
Проект - один сплошной упрёк.
⠀
С тех самых несмышлёных пор,
Как под себя, простите, ссал,
Односторонний договор
Я с этим миром подписал.
⠀
И завертелось, понеслось:
Ты так не ешь, так не сиди…
Я дрессированный насквозь,
До сердца бьющего в груди.
⠀
Но замечательно вдвойне,
Что муштру общество пройдя,
Оно её вменяло мне.
Словил кислотного дождя.
⠀
Они травмированы все,
Такими точно, как они.
Порочный круг во всей красе.
Ты не один. Все не одни.
⠀
Но круг не может быть пройдён.
Фигура замкнутая, друг.
Регламент действий соблюдён?
Так заходи на новый круг!
⠀
Казалось, вырос и надзор
Оставишь в прошлом. Но держись:
Твой социальный договор,
Увы и ах - длиною в жизнь.
⠀
С тех пор, как мама родила,
А я отчаянно завыл,
Все-все послушные тела
Следят, чтоб я послушным был.
⠀
Златенция Золотова

Иного выхода не вижу.
Чтоб не отчаиваться впредь,
Пора уже привыкнуть к движу:
Родиться, значит, умереть.
⠀
Навстречу двигаясь активно,
Одно понятно, наконец,
Что жизнь всегда бесперспективна.
Она - заведомо мертвец.
⠀
Она заходит только в гости,
Остаться - это черта с два.
Заходит чисто бросить кости.
А вечность, всё-таки, мертва.
⠀
И только сверху ходят люди
По тем, кто лёг в земную твердь.
Другой стабильности не будет.
Стабильна в жизни только смерть.
⠀
Златенция Золотова

Ты знаешь, на свободе нет свободных.
Вся жизнь - обрыв, а ты в ней - скалолаз.
Смотри, как мы похожи на голодных
Птенцов, раскрывших клювы вместо глаз.
⠀
Мы есть хотим безудержно и жадно.
А как иначе, всё-таки, в гостях…
Поэтому приятно и отрадно,
Что голод утоляют в новостях.
⠀
Огромные и круглые, как утки,
Откормленные впрок для фуа-гра,
Мозги так растянулись, как желудки.
Забавная голодная игра.
⠀
Тяжелые, и толстый слой налёта
На месте бы не вырос на пустом.
Замена для свободного полёта -
Свободное падение. Потом.
⠀
Глаза закройте, рты откройте смело.
Зачем смотреть, не видно же ни зги!
Нет смысла заточать в темницу тело,
Вполне себе достаточно мозги.
⠀
Златенция Золотова

Оно опять становилось пенным,
Когда штормило, и в этом вое
Всё становилось второстепенным,
И даже море, как таковое.
⠀
Как будто бы не существовало
Проблем, что множились постепенно.
В воде, на суше и у штурвала
Имела значимость только пена.
⠀
И то, что море разволновалось,
Разволновало и всех в округе.
Давила пена на страх и жалость,
Да так, что вспомнили друг о друге.
⠀
Но пеной дней становилась пена.
Как перевернутая страница.
И каждый помнил, но в том дилемма,
Что каждый бы предпочел забыться.
⠀
Златенция Золотова

Беспринципная и неверная,
Сколько раз бы ни подводила,
Всё равно мне нужна, наверное,
[Где же гордость твоя, чудила?]

То приходит ко мне, то снова я
На измене, а у неё там
Кто-то новый, а может - новая.
[Нефиг шашни водить с койотом.]

Забываю почти и кстати я
Даже думать о ней не смею.
Но приятна её симпатия.
[Снова думаю, чёрт бы с нею.]

Под раздачу попав, немыслимо
Выйти из-под её раздачи.
Страшно знать, как мы все зависимы.
От неё одной. От удачи.

Златенция Золотова

Ни ответа, ни привета.
Всем плевать на чудо света.
Не волнует так умы
Ничего, как чудо тьмы.

Даже если жутко, гадко,
Тьма влечёт, в ней есть загадка.
Точно рухнувший с небес,
В каждом есть какой-то бес.

Только спрятанный внутри.
И вдруг кто-то: на, смотри!
Достаёт и без стыда
Заявляет: круто, да?

Люди злятся: как он мог,
Чертов грешник, видит Бог!
Но со вздохом: не пойму…
Каждый пялится во тьму.

Златенция Золотова

Проснулась, встала, опять надела
Я на себя же свое же тело.
Никто другого не предложил,
А это мне по заказу сшил
Какой-то очень крутой дизайнер.
Он сшил, увидел и точно замер,
Любуясь, сколько же в нём идей,
Чтоб неодинаковых шить людей.
И никакие диоры/гуччи
Не переплюнут его, не круче.
Хоть надевай сверху всё подряд,
Под ними - вечно один наряд.

Проснулась, встала, в мозгу - ни грамма,
Но мозг опять загрузил программу.
Вернулись мысли от а до я.
Теперь в себе я. Ну здравствуй, я!
И никуда от себя не деться.
Дизайнер так сшил, что не раздеться.
Накрутишь мозг - получаешь сбой.
Вот и приходится быть собой.

Хоть многим хочется переделать
Своё нутро и своё же тело,
А эксклюзивное, от кутюр
Досталось даром и без купюр.
Но человечное - человечно.
Бывает мода, а что-то - вечно.
Один дизайнер плевал на всех
И до сих пор у него - успех.
Среди условий: не измеряя,
Безоговорочно доверяя
Его талантливости идей –
Неодинаковых шить людей.


На то рассчитывает дизайнер,
Чтоб ты увидел и точно замер
От эксклюзива и красоты.
Не кто-нибудь, а конкретно ты.

Не доказать себе, как ребенку,
Что всех нельзя под одну гребенку.
Диктует социум идеал
И на него ты насобирал.
Ты слышишь в клинике: pay the bill
Дизайнер думает: вот дебил.

Златенция Золотова

Когда несёшься, пыль клубя,
Постой. Плевать, где стадо.
Остановись, спроси себя:
Зачем мне это надо?

Куда, доколе, почему?
И что за Эльдорадо?
Задай один вопрос уму:
Зачем мне это надо?

Устав, но всё ещё гребя,
Какая ждёт награда?
Всё время спрашивай себя:
Зачем мне это надо?

В вопросе есть уже ответ,
Досада и отрада.
Раз нужно спрашивать, то нет.
Скорей всего, - не надо.

Златенция Золотова