НА УДЕЛКЕ
— Рынок может и выглядит хаотичным, но у нас здесь есть определённая система и дресс-код, — возразил нам администратор, когда мы описали ему шестиметровую вышку-туру, которую хотели водрузить на блошином рынке. Наверх мы собирались посадить Вову Абиха, чтобы тот размахивал флагом, но об этом мы не успели рассказать. — Никаких строительных лесов и вышек мы здесь разместить не можем, из соображений безопасности и целостности дресс-кода. Но могу предложить вам сетку.
Как мы выясним в день открытия, имелась ввиду именно одна сетка, а не целая торговая зона, которая уже почти два десятка лет закреплена за продавцом мёда, но господин главный администратор быстро нашёлся и разместил нас в проходе между мёдом и хурмой, за что ему низкий поклон и вечная благодарность. Так было даже лучше — и людей больше вмещалось, и поток сторонних зрителей был вынужден проходить через нас.
Сколько в точности стоит аренда сетки я сказать не могу, но не меньше 500 и не больше 1000 руб/сутки. Стол под навесом на блошином рынке — 500 руб/сутки. Гараж — 45 000 руб/мес + свет. Размещение «на земле», в блошиной части — бесплатное, но! Во-первых, некоторая земля всегда занята кем-то, и нужно договариваться с «хозяином». Во-вторых, администратор собирает мзду с каждого, от 100 рублей, в зависимости, видимо, от козырности места, ассортимента и внешнего вида продавца. Знаю, что с тех, кто торгует краденым собирают всегда больше — судя по всему, за время работы у администраторов выработалась своя система профайлинга.
Мы же за аренду места ничего не заплатили, как администратор нам и обещал.
Здесь всех очень интересуют деньги, даже больше выпивки в обед, поэтому я о деньгах пишу. «Как продажи?» — это главный вопрос Удельного рынка, его задают друг другу в начале любого разговора. Как если бы мы с вами спрашивали: «как оно?» или «как дела?». Администратор спрашивал раза по три в день, но мы ему не признавались — картины-то все на месте висят до конца выставки. А то вдруг процент попросит? Мы же по 25 аж продаём, и по 15, по 10, гнутые приборы за 3500, открытки за 500…
В субботу к вечеру он встал подле меня, гружёный весь и кислый. Слушали вместе Андрея Люблинского, как он про свою серию «Дело в раме» рассказывает.
— Нам брезент снять на ночь? — спрашиваю я, чтобы начать разговор, хотя и так знал, что снимать необходимо при такой погоде.
— Да, — говорит, — а то снегу навалит.
Мы ещё немного помолчали.
— Как ваш день? — робко интересуюсь.
— Хуёво.
Я сначала заулыбался, потом резко перестал.
— Продаж нет, людей мало, — продолжил он, — Там видел что происходит? Всё развезло.
— Погода! — пожал я плечами.
Его это действительно сильно волновало. За несколько дней до выставки, когда я спросил, могу ли преподнести ему магарыч, бутылку или ещё что, он мне ответил, что он не пьёт и интересуется только своим рынком.
— Ну как, людям нормально? Не жалуются?
— А чего им жаловаться? — не понял я.
— Ну, что это на рынке у вас.
— Поверьте мне, — улыбнулся я, — все в восторге! Для нас и наших гостей Уделка — место культа, место силы. Все довольны. Даже если среди наших зрителей есть кто-то, кому рынок не по нраву, то они просто-напросто не пришли. Не переживайте!
— Вы главное, — поворачивается он ко мне с тяжёлым вздохом, — без хуйни, ладно?
— Стараемся, — пообещал ему я.
В воскресенье один из постоянных резидентов Уделки, Женя, рассказал мне, что уже весь рынок знает, что под белым тентом выставка идёт.
— Вас сектантами прозвали, — улыбался Женя.
— Почему это «сектанты»?
— Да не знаю, — отмахивался он. — Это в шутку.
Чего смешного в этом я не понял, но стало приятно, что слава наша разрослась до местного мема. Чуть помолчав, Женя тихонечко, уже без улыбки, но с трепетным волнением, поинтересовался:
— А это правда, что вы холст за 25 продали?
Откуда, думаю, ты это знать можешь? Я осмотрелся, чтобы удостовериться, что лишних ушей поблизости нет.
— Правда, — прошептал ему я, — но это большой секрет.
Женя понимающе кивнул и впился блестящими глазами в наш стенд. Считал, наверное.