Исследование, опубликованное в 2019 году Институтом экономики труда, аналитическим центром в Бонне, показало, что IGE тех, кто родился между 1970 и 1980 годами - молодых рабочих 1990-х годов, - составляет 0,39. Для тех, кто родился в 1981-1988 годах, он вырос до 0,44. Как и в богатых странах, отмечают авторы, снижение социальной мобильности шло рука об руку с ростом неравенства. Разрыв между богатыми и бедными в Китае резко увеличился в 1990-х годах, когда начались экономические реформы. В другой работе, также опубликованной в 2019 году, Мэнцзе Цзинь из Нанкинского университета финансов и экономики и соавторы отмечают, что страна была более социально мобильной, чем Америка, но менее, чем Великобритания, Канада и Германия.
Господин Си не признает, что происходит социальная стагнация, но призывает приложить усилия для ее предотвращения. «В некоторых странах увеличивающийся разрыв между богатыми и бедными и распад среднего класса привели к социальному расколу, политической поляризации и безудержному популизму», - заявил он в 2021 году. «Уроки глубоко значимы!» В июле Хань Линсю из Нанкайского университета, написав в официальном журнале, заявил, что не верит в существование стагнации, но «широкое распространение этих негативных эмоций» является «потенциальным политическим риском».
Чтобы решить эту проблему, партия в 2019 году выпустила свой первый программный документ на тему социальной мобильности. Как обычно, при обсуждении Китая в нем не упоминается слово «класс». Мысль о том, что могут образовываться новые, по-прежнему не нравится идеологам партии. Но в документе говорится, что устранение барьеров для мобильности станет «мощной поддержкой для устойчивого и здорового развития экономики». И она правильно определила некоторые из основных препятствий.
Наиболее очевидным из них является система регистрации домохозяйств «хукоу», которая ограничивает возможности мигрантов из сельской местности в получении доступа к субсидируемым городским услугам здравоохранения, образования и жилья. Около 300 миллионов человек, переехавших в города за последние три десятилетия, получили единовременный выигрыш в социальном положении. Но в городах к ним относятся как к гражданам второго сорта, часто не допуская к высокопоставленным должностям из-за требований к кандидатам иметь местный «хукоу».
Документ партии призывает к «уравниванию базовых общественных услуг... независимо от статуса хукоу». Реформы набирают обороты. Некоторые из них предлагают мигрантам, имеющим постоянную работу, пользоваться теми же льготами, что и местные жители, даже без смены хукоу. Но все еще существуют скрытые барьеры: у многих мигрантов нет контрактов, подтверждающих их занятость или статус проживания. И партия не хочет допускать больших изменений в крупнейших городах, где сосредоточены лучшие рабочие места. Главное опасение партии - влияние на социальную стабильность, если большое количество мигрантов станет безработными и не захочет уезжать.
В сельской местности неравный доступ к хорошему образованию является большим препятствием для прогресса. По уровню финансирования и укомплектованности кадрами сельские школы уступают городским. У детей с сельскими хукоу гораздо меньше шансов закончить среднюю школу. Значительное увеличение числа мест в университетах и колледжах Китая - в шесть раз за десятилетие до 2008 года - открыло гораздо больше дверей. Но сельские студенты крайне недостаточно представлены в элитных университетах. Лю Баожун из Китайской академии общественных наук считает, что в таких учебных заведениях почти 40 % студентов - дети менеджеров и менее 10 % - дети фермеров, хотя более 35 % китайцев живут в сельской местности.