Няня появилась у Дануси в 5 месяцев.
Мне было красивых 28 лет, я жила в военном городке и много работала. Дана была грудной лялечкой, привязанной к маме буквально: по принципу питания самым лучшим, что придумала природа для крохотных людей.
Мысль о том, что нужна няня, пришла ко мне в момент отчаяния: я понимала, что если и дальше буду работать с крохотным человеком в обнимку, я закончусь.
Вопрос стоял ребром: или так, или никак. Дана бывала со мной даже на прямых эфирах, которые я вела для курса по текстам. Иногда, конечно, она плакала. Я дико извинялась и прерывала поток полезной речи на то, чтобы поправить соску, прикоснуться к личику, или вложить палец в маленькую ладошку.
"Няня для грудного ребенка?! Да ты с ума сошла...", — крутилось в моей голове. Меня никто не поймет. Особенно один конкретный человек — отец этого грудного ребенка.
Но вопрос стоял ребром: мои ресурсы были истощены, времени на работу требовалось больше, чем длился дневной сон 5-месячного человека. Перестать работать я не могла, это бы означало конец той ниточки, на которой я держалась. Без работы хлипкая конструкция моей не самой счастливой жизни рухнула бы.
Я решила искать няню втайне. И нашла.
Давид ходил в садик в военном городке. Там работали воспитатели советской закалки, в коридорах пахло супом и рыбными котлетами, как в детстве.
Анжелла Павловна — женщина с сильным госолом и прямым взглядом, красными волосами и твердым внутренним стержнем. Она мне нравилась. Про такую понимаешь: у нее дома чисто, в холодильнике свежий борщ, в огороде грядки под линеечку, и пахнет выстиранным бельем.
— Анжелла Павловна, у меня есть младшая дочка, ей 5 месяцев. Я ищу ей няню на несколько часов в день. Вы не знаете, к кому можно обратиться?
— Ко мне! Машенька, привози ее ко мне домой. Мне так будет удобнее. В садике я работаю через день.
На следующий день я привезла крошку Дану в частный дом на одной из улиц Буденновска. Анжелла Павловна пригласила внутрь.
Мы зашли сначала в крытый двор, а потом в дом. Все, как я представляла. Маленькая чистая прихожая, кухня с клеенчатым столом, зал с большим мягким диваном и стенкой-гостиной во всю ширину комнаты. Уютно. Тепло. Хорошо пахнет.
— У меня же внуков сколько! И вот игрушечки есть.
— Как у вас здорово...
— Здравствуйте! — в комнату вошел мужчина с темными волосами в камуфляжном костюме и улыбнулся. Муж.
От вида мужчины я напряглась. Я не знала о его существовании. Но нет, все в порядке: безопасный. Сразу же вышел.
— Давай ее мне, Машенька!
Я передала пухлую голубоглазую девочку с круглыми щечками в руки крепкой, улыбающейся женщины.
— Через два часа вернусь! Если что, звоните! Она поела. Должно быть все хорошо.
Так у Данусевы появилась няня, а у меня — спасительница.
Я привозила Дану к Анжелле Павловне три раза в неделю на два-три часа в день: то утром, то после обеда, в зависимости от графика ее работы в садике.
О том, что я нашла няню, папа Даны узнал спустя несколько недель. Когда уже все было налажено и работало как часы.
Каждый день, когда наступало время забирать крошку, я понимала это и без вгляда на циферблат: грудь наполнялась молоком так, что было горячо. Я закрывала ноутбук, прыгала в машину и мчалась в уютный частный дом, и, взяв на руки дочку, довольную тем, что с ней играли три часа подряд, быстро и благодарно прощалась.
Даночка ездила к няне больше полугода, пока ей не исполнился год и еще несколько месяцев и я не задумалась о частном садике.
На глазах Анжеллы Павловны Даночка начала есть прикорм, ходить и делать другие милые малышовые вещи. Я всегда была спокойна и знала, что она в надежных, и даже — любящих руках.
А ухоженный дом Анжеллы Павловны, ее добродушный муж и их шутки друг с другом, огород без сорняков и заготовки на зиму на полочках во дворе стали для меня тихой гаванью, на которую я могла смотреть и думать "так бывает".
Вспоминаю с теплом в сердце.
Спасибо, Анжелла Павловна!