Я вижу ее, утопающей в молодых березках, цветущих вишнях и яблоневых садах.
По крохотным улочкам гуляют запахи сонной нежности, сирени, жареной картошки
и молока.
Холеные курочки важно вышагивают по двору,
за ними едва поспевают пушистые желтые дети, картину довершает насупившийся петух, наблюдающий за их премещениями одним открытым глазом.
Между нашими домами нет заборов: мы свободно перемещаемся с крыльца на крыльцо, у нас общие кухни и иногда спальни - позже слово "иногда" исчезнет из этой картинки, и она станет идеальной.
Не преукрашенно-вылизанной для того, чтобы не жить в ней,
а только повесить на стену - нет, она станет живой и мягкой,
я смогу погрузиться в нее целиком, не оставляя себе никаких условий.
Никаких, кроме одного.
У каждого дома есть свой сарай. У каждого сарая есть свой хозяин и одно очевидное правило: нельзя вбегать в резиновых сапогах на босу ногу в чужой сарай с вилами наперевес и орать, что все
вот это сено, любовно складываемое несколько лет аккуратными рядами -
на самом деле навоз,
и тут же выбрасывать его
из дверей и окон.
Нельзя, понимаете?
И, тем более, не стоит при этом искренне удивляться,
что перед вами не падают
на колени, словно перед Спасителем и не рассыпаются в благодарностях.
Прекрасная деревушка на два дома и одно очень простое правило.
Вы поймете, только если
по-настоящему захотите жить в этой деревушке.