От метро до присланного матерью адреса надо было идти минут двадцать, и Иван опаздывал. Он шёл через скучный серый спальный район, дома сливались в сплошную бетонную стену. Когда между двумя блёклыми девятиэтажками появилось нужное здание, он даже притормозил. Это не было похоже на стандартные места отцовских мероприятий.
Перед ним было старое здание детского сада, неотличимое в своей серости от окружающих домов. Всего три этажа – пробник дома. На низком решётчатом заборе висела скромная табличка: «Благотворительный фонд "Надежда"».
Во дворе садика толпилось несколько десятков человек. Иван прошёл мимо «газели», из которой солдаты демонстративно – на камеру – вынимали пачки памперсов и мягкие игрушки.
– Отлично. Стоп, – скомандовала журналистка с перманентно белыми волосами и оранжевой помадой. Она сверилась с листом бумаги в руке. – Вот вы привезли памперсы в фонд. Теперь нужно снять, как вы помогаете сотрудникам погрузить вещи, чтобы отвезти в детский фонд. Грузите обратно. Нет, не сейчас, подождите, я скажу когда. Мальчик, уйди из кадра.
Она яростно замахала Ивану, который в этот момент остановился, зажатый между «газелью» и солдатами с плюшевыми медведями. Он увидел в стороне мать и поспешил к ней.
Другая группа солдат трудилась на местных клумбах. Трое пропалывали сорняки, четверо поливали цветы с такими широкими улыбками и маниакальным рвением, будто собственноручно запускали второй всемирный потоп. Ещё парочка решили прикинуться флористами и демонстрировали матери цветы в горшках. На фоне этого ботанического великолепия отец давал интервью другой съёмочной группе.
– Когда новобранцы нашей части узнали про инициативу руководства оказать помощь подведомственному благотворительному фонду, ими было принято единогласное добровольное решение провести здесь свои увольнительные, – отец рассказывал о благотворительности в своей извечной казённой манере.
Рядом мельтешил Всеволод, пресс-секретарь шестой общевойсковой армии. Мерзкий, по мнению Ивана, тип. Все эти «мероприятия» для журналистов были делом его рук. За спиной отца тем временем красовались Лиза и… патлатый парень, с которым она целовалась в метро. Который знатно врезал Ивану.
У Ивана перехватило дыхание от возмущения. Заявился сюда, на отцовское мероприятие. Он двинулся к парню и не заметил, что оказался в кадре. Отец резко схватил его за шиворот и рывком поставил рядом с собой, похлопывая по плечу тяжёлой рукой.
Анна Вейл – Проклятые ночи
Перед ним было старое здание детского сада, неотличимое в своей серости от окружающих домов. Всего три этажа – пробник дома. На низком решётчатом заборе висела скромная табличка: «Благотворительный фонд "Надежда"».
Во дворе садика толпилось несколько десятков человек. Иван прошёл мимо «газели», из которой солдаты демонстративно – на камеру – вынимали пачки памперсов и мягкие игрушки.
– Отлично. Стоп, – скомандовала журналистка с перманентно белыми волосами и оранжевой помадой. Она сверилась с листом бумаги в руке. – Вот вы привезли памперсы в фонд. Теперь нужно снять, как вы помогаете сотрудникам погрузить вещи, чтобы отвезти в детский фонд. Грузите обратно. Нет, не сейчас, подождите, я скажу когда. Мальчик, уйди из кадра.
Она яростно замахала Ивану, который в этот момент остановился, зажатый между «газелью» и солдатами с плюшевыми медведями. Он увидел в стороне мать и поспешил к ней.
Другая группа солдат трудилась на местных клумбах. Трое пропалывали сорняки, четверо поливали цветы с такими широкими улыбками и маниакальным рвением, будто собственноручно запускали второй всемирный потоп. Ещё парочка решили прикинуться флористами и демонстрировали матери цветы в горшках. На фоне этого ботанического великолепия отец давал интервью другой съёмочной группе.
– Когда новобранцы нашей части узнали про инициативу руководства оказать помощь подведомственному благотворительному фонду, ими было принято единогласное добровольное решение провести здесь свои увольнительные, – отец рассказывал о благотворительности в своей извечной казённой манере.
Рядом мельтешил Всеволод, пресс-секретарь шестой общевойсковой армии. Мерзкий, по мнению Ивана, тип. Все эти «мероприятия» для журналистов были делом его рук. За спиной отца тем временем красовались Лиза и… патлатый парень, с которым она целовалась в метро. Который знатно врезал Ивану.
У Ивана перехватило дыхание от возмущения. Заявился сюда, на отцовское мероприятие. Он двинулся к парню и не заметил, что оказался в кадре. Отец резко схватил его за шиворот и рывком поставил рядом с собой, похлопывая по плечу тяжёлой рукой.
Анна Вейл – Проклятые ночи
