«Ошибаться можно, врать нельзя», — когда неделю назад Андрей Белоусов, выступая перед Советом федерации, рассказал, что всю жизнь руководствуется этим принципом, российские военные пропагандисты были в восторге.
На третий год войны, которая сопровождается не имеющими ничего общего с реальностью сводками от генерал-лейтенанта Игоря Конашенкова, они решили, что при новом руководителе изменятся и подходы оборонного ведомства к информационной политике.
Пошли даже слухи, что Конашенков подал рапорт об отставке, но по прошествии первой недели работы нового министра характер сводок министерства обороны и не думает меняться. Наоборот, если верить ежедневным бюллетеням, российская армия в очередной раз «взяла» Крынки, Работино, вчера — Белогоровку в Луганской области.
Военнослужащие непосредственно с линии фронта все эти победные реляции опровергают. И говорят, что они ведут лишь к дополнительным потерям. Если уж победный пресс-релиз выпущен, то вслед за ним командование стремится скорее привести реальность в соответствие с ним, бросая пехоту на новые мясные штурмы, с огромными потерями, которых можно было бы избежать.
Сергей Шойгу на протяжении всей своей более чем тридцатилетней карьеры сначала во главе МЧС, затем губернатором Московской области, а последние 12 лет министром обороны занимался построением «потемкинских деревень» для руководства страны, отчитываясь об успехах, которые никак не соответствовали реальности. Поэтому когда на оборонное ведомство назначили Андрея Белоусова, а он пообещал впредь не врать, многие заговорили, что в министерстве будет проведен масштабный аудит с целью сделать его работу более эффективной.
«Вся логика назначений (а она есть) выстроена вокруг военного кабинета: Новак — Мантуров — Белоусов, — объяснял автору рассылки человек, хорошо знакомый с новым министром обороны. — У Белоусова есть четыре задачи: готовность исполнить любой (да-да, и этот в том числе) приказ. [Ядерный] чемоданчик при нем. Не ссылаясь, что у военных „другое мнение“. Второе — отмобилизовать экономику для войны, которая по длительности и параметрам отличается от плана, мягко говоря. Третье — политически „унасекомить“ военных, которые в ходе войны всегда начинают политически набирать вес. Четвертое, и, может, главное — безопасность. Военные играли важную роль в свержении/сохранении вождей, их вожди боятся. Его задача, чтобы и тени заговора не было».
На первом совещании, которое Белоусов провел в качестве министра и которое длилось буквально полчаса, он пообещал, что никаких значимых изменений ведомство в ближайшее время не ждет. О том же говорилось и на встрече, которую со старым и новым министрами обороны, а также с командующими военных округов провел президент Владимир Путин. На ней также присутствовал глава Генштаба Валерий Герасимов, и президент дал понять, что менять его пока не будут, а значит не будет меняться и командующий так называемой «специальной военной операцией».
Однако кадровых перестановок в минобороны ждали все и гадали лишь о том, будут ли они сопровождаться посадками (неприятность, которая уже произошла с бывшим заместителем министра Тимуром Ивановым) или же пройдут гладко. 20 мая перестановки начались: своим указом Путин отправил в отставку заместителя министра обороны и главу его аппарата Юрия Садовенко. Садовенко последние тридцать лет строил свою карьеру в команде Сергея Шойгу сначала в МЧС, а затем в Минобороны. Вместе с посаженным замминистра Тимуром Ивановым и экс-советницей Шойгу Марией Китаевой Садовенко построил в оборонном ведомстве запутанный «коррупционно-любовный» треугольник, и, в общем, было очевидно, что после смены руководства его дни на прежнем посту сочтены.
Любопытнее, кто стал новым руководителем аппарата министра. На эту должность из Счетной палаты пришел Олег Савельев, начинавший в 1990-е как политический пиарщик, работавший в избирательном штабе партии «Наш дом — Россия» Виктора Черномырдина. Со стороны его приход может казаться логичным началом того самого аудита работы министерства обороны.
