"С нашего балкона я наблюдала за одной красивой девушкой. Она проводила время у бассейна, то плавая, то загорая на солнце. Ее кожа с каждым разом становилась более золотой. Это была Настасья Кински – немецкая актриса, на несколько лет старше меня – самый лучезарный человек, которого я когда либо знала. Я стала ее подругой и последовательницей.
Режиссер Роман Полански привез Настасью и ее мать в Америку, чтобы девушка смогла усовершенствовать английский язык и избавиться от своего акцента в актерской студии Ли Страсберга. Полански хотел, чтобы Настасья снялась в фильме «Тэсс» – романтической трагедии, которую он собирался создать по мотивам романа Томаса Харди. Ради нее он отложил съемки фильма – ждал, когда Настасья будет готова. Вот как сильно он верил в нее, и это, безусловно, произвело на меня впечатление. Насколько я могла судить, она была само совершенство.
Сдержанная, но в то же время уверенная в себе, Настасья знала о своей сексуальности и умела с легкостью ее использовать, как никто другой. За всю свою жизнь я не встречала таких. Настасье было всего семнадцать, а она уже снялась в четырех фильмах. Ее карьера начала набирать обороты в Голливуде, она регулярно получала сценарии от режиссеров, желающих сотрудничать с ней. Вот здесь и пригодилась моя помощь. Настасья хорошо говорила по-английски, а вот читала плохо. Поэтому я зачитывала ей вслух сценарии, а она решала, в каких проектах хотела бы принимать участие.
Она пристально смотрела на меня своими бездонными зелеными глазами и внимательно слушала, а когда я заканчивала читать сценарий, уже точно знала о своем решении. Ее уверенность произвела на меня такое же впечатление, как красота и сексуальность. Сочетание этих качеств давало потрясающий эффект. Я сама видела, как окружающие были впечатлены ее ощущением комфорта, свободы и силы. Тогда мне казалось это силой, но в ней было что то еще. Я не знала что, но хотела стать такой же.
Правда, ее мама заслуживала еще меньше доверия, чем моя. Настасья с двенадцати лет обеспечивала их обеих. Я не содержала нас с мамой (пока), но осознавала ответственность за человека, который должен был отвечать за меня. Я чувствовала, что уберегать Джинни от смерти – моя работа. Это был печальный, но в то же время очень важный момент, который сближал нас.
Я решила последовать примеру Настасьи. Мне хотелось заниматься тем же, и если для этого необходимо было начать действовать, значит, так тому и быть. Я изучала окружающих, наблюдала, спрашивая себя: «Как этот человек делает это? Что нужно, чтобы получить эту работу, – может быть, найти агента?» (Нет: я хочу быть актрисой. Но: с чего мне нужно начать?) Вместе с Настасьей я стала ходить на ее уроки танцев, пытаясь подражать ее грации. А однажды она взяла меня на ужин с Полански. Спустя месяцы после того вечера он нашел меня и пригласил пообедать. Я согласилась и пошла с мамой. Странно, но в оба эти вечера он вел себя как идеальный джентльмен, хотя его обвиняли в интимной связи с тринадцатилетней девочкой. (Я видела подобного рода взаимоотношения. В тринадцать заниматься подобным, конечно, немного слишком, но в моем окружении – хотите верьте, хотите нет – отношения с несовершеннолетними девочками были нормой.) Он ожидал, что ему дадут условный срок после признании вины, но судья смотрел на это иначе. Столкнувшись с угрозой тюремного заключения, Полански бежал из Соединенных Штатов в Париж. Это случилось через несколько дней после нашего второго ужина. В итоге он снял фильм «Тэсс» во Франции. Фильм получил три «Оскара», а Настасья – премию «Золотой глобус».
Мне было грустно, что она переехала из нашего жилого комплекса. Прошло двадцать лет, прежде чем мы снова увиделись. Это было неожиданно, на воскресном ланче у Элизабет Тейлор. Когда мы обнялись, я почувствовала себя снова дома. Мы знали друг друга, как никто другой."