Как Царская Россия брала духовенство в Карачае и на всём Кавказе под свой контроль
Первым делом, после установления
своей власти над той или иной областью Кавказа, царизм ограничивал влияние духовенства на общественные дела, прежде всего в сфере судебного разбирательства, стремился в некоторой степени изолировать его от населения.
Видя такое отношение к себе царских властей, духовенство стало всерьез опасаться за свою дальнейшую судьбу. Вдобавок, оно лишалось немалых материальных выгод, которые полагались ему при разборе судебных дел по шариату.
В результате, значительная часть служителей ислама оказалась в оппозиции к царизму и развернула активную деятельность против колониального режима.
Однако в первой половине XIX века
Россия не вела, по крайней мере, открытую войну против ислама,
как религии. Ей это было не по силам, да и просто не нужно.
Опыт Татарии и Башкирии показывал, что в общем-то само исповедывание мусульманства не несет в себе прямую угрозу царской власти. Достаточно лишь поставить в зависимость от
этой власти должностное и материальное положение мулл и
эфенди, тогда и лояльность России большей их части будет
обеспечена.
Потому и на Кавказе царизм стремился поставить ислам себе на службу, не забывая при этом вести непримиримую
борьбу с протурецки настроенным духовенством и религиозными течениями, призывавшими к неподчинению «неверным».
В Карачае к моменту принятия первой присяги на верноподданство
государю императору в 1828 году сложилась следующая ситуация.
Усиление позиций ислама вылилось в возникновение шариатского суда-махкеме, обязательство перед султаном
Османской империи, через посредство Анапского коменданта Гасана-Паши, вести разбирательство всех судебных дел по шариату, прибытие для осуществления этих функций назначенного из Анапы кадия и, как следствие всего этого, принятие
турецкого подданства в 1826 году.
Обеспокоенное таким поворотом событий царское командование одним из главных виновников произошедшего видит шариат, проповедуемый духовенством.
Поэтому после покорения Карачая в 1828 году царское командование сразу же вмешивается в его духовную жизнь и религиозные учреждения. Присланный из Анапы кадий Хаджи-Ахмет был арестован и сослан в Вологду. Взамен
был прислан лояльный царизму эфенди Абдулла из Бабуковского аула Кабарды.
Таким образом, российские власти впервые дали понять Карачаю, что не потерпят нахождения на должности эфенди человека, враждебно относящегося к ним, и оставляют за собой право, в случае несговорчивости или нелояльности эфенди, смещать его с занимаемой должности и заменять другим.
Духовная жизнь общества и религиозная деятельность мулл была поставлена царизмом под свой контроль и развивалась в строго очерченных рамках, всякий выход за пределы которых строго пресекался. Это делало эфенди зависимым от военного
начальства Кавказской линии.
Впоследствии, должность эфенди занималась фактически только по согласованию с командованием на Кавказской линии, и сохранить свой пост он мог только в случае преданности
российской администрации и призывам к послушанию ей.
В 50-х годах XIX века духовных лиц в Карачае - а в других местах
еще раньше - стали ставить на «довольствие» и платить жалование.
Это делало эфенди фигурой хоть и влиятельной, но, отнюдь, не самостоятельной в своих решениях и делах.
Даже выносимые им приговоры могли отменяться по представлению
пристава начальством на линии. Свое право смещать и назначать эфенди российские власти продемонстрировали еще раз в 1855 году.
После неудачной попытки восстания бежавшего в Абхазию эфенди Хубиева объявили абреком и в административном порядке заменили на Муртазали Алиева, «бывшего в этом звании в полуэскадроне лейб-гвардии Кавказском горском, в настоящее время занимающем эту обязанность в вольном
Нахичеванском ауле»
Источник:
Р.М. Бегеулов. Карачай в Кавказской войне XIX века
🏔️КЪАРАЧАЙ-МАЛКЪАР ТАРИХ