Посты канала Тараканы в голове

Патентованный патентный

Работа в нашей сфере зачастую сталкивает с людьми, которых в иной жизни бы и не встретил. В моём случае — это уникальный патентный поверенный. Вообще патентные — это дотошные и внимательные ребята, что досконально шерстят все классы мкту, чтобы не случилось проблем с регистрацией, придумывают, как пройти этот сложный путь, а потом на эту регистрацию же и подают. Но наш патентный обладал уникальной супер способностью пропадать наглухо. Сперва исчезновения были на пару дней, после чего он рапортовал, что улетал срочно по делам, ездил к родственникам и даже, что особо впечатляло, был на секретном совещании. Мы в целом понимали, с кем он совещался. Ну бывает. Это бесило, что протягиваем на пустом месте сроки, но в остальном претензий не было. Пока не случилось пропадание в пустоту на три недели. На совсем, даже в сети не был. Через три недели патентный всплыл. Написал, что был на Байконуре, там космонавты, нет интернета, не был в доступе и не мог ответить. Стало понятно, что с ним нет смысла работать. Я видел много объяснений запоев. Но Байконур — это высший пилотаж. Можно сказать, космос. И главное, ведь не докопаешься и не проверишь. И теперь у нас в агентстве этот эвфемизм «быть на Байконуре» используется в конкретных ситуациях. Респект космонавтам.

Пушкин делать будет

Пары в училище заканчивались где-то в полпятого, после чего делать мне особо было нечего. На момент учёбы из явных хобби кроме выматывающего рисования у меня были книги. Музеи обычно закрываются в семь. Так что обычно я топал в какой-то из музеев с книжкой подмышкой почитать. В Третьяковке мне было как-то не уютно, так что обычно это был Пушкинский, который я за годы учёбы посетил под сотню раз. Где тихо садился в одном из залов, раскрывал книгу и сидел до закрытия. Тогда я точно не мог подумать, что когда-нибудь на портике Пушкинского будет висеть символ, соавтором которого буду я. В декабре прошлого года в тендере участвовало несколько агентств, но нам повезло. Наша тендерная презентация строилась на простой идее, что Пушкинский – это в первую очередь концептуальное пространство, которое не менее важно, чем сами экспонаты. И мы внезапно выиграли. А идея появившаяся ещё на тендере история и претерпевшая определённые изменения, уверенно зашла на стратегию, а потом и в графику. Изначальное неформальное техническое задание на тендер звучало максимально просто. Это должен был быть как логотип Шанель, только про музей. Наверное, так оно благодаря нам и команде Пушкинского и вышло. Весь кейс лежит на нашей Супрематике.

Ленина пакет

В 1982 году Косолапов нарисовал свой главный постер «Ленин Кока-кола». И закрепил выдуманной цитатой. Впоследствии он многожды реплицировал этот подход и продолжал делать мэшапы образов политической и массовой культуры, но так ярко и броско, как мне кажется, не вышло никогда. Этот постер для меня является таким квинтэсенциальным постмодерном с русским/советским акцентом. Образы, что обьединяет массовость занятых рекламных поверхностей и дихромная гамма, слепились как родные. И то и другое манифест, в одном случае строительства коммунизма, а в другом — капиталистического рая. И тем не менее смысла за этим постером нуль. В 2022 году Кока-кола громко хлопнула крышечкой и ушла из России. Подменив все свои бренды нашим отечественным посконным именем. И я подумал, пора сделать этому постеру версию, соответствующую духу времени. Надеюсь, студия Туман не обидится за то, что я скромно взял их логотип, но чёрт возьми, с этим брендом Ленин стал неизмеримо роднее. Прямо сошёл со строк Маяковского про самого человечного человека. Я думаю, в тот момент когда постмодерн находит и примеряет на себя смысл, он становится метамодерном. Был бессмысленный и саркастичный пост, а так стал ироничный мета. Так вижу. И теперь я могу со всей серьёзностью утверждать, что Ленин не гриб, он — кола.

Холст, акрил
100х70

Красные и белые

У дверей Красно-белого лежал мужик в по-киношному припорошённой шапке деда Мороза. Приняв позу микеланджеловского скорчившегося мальчика, безбожно втиснутый между урной и фасадом, он спал. И я вспомнил картину, что при схожих обстоятельствах не навевала грустные мысли о тлене бытия и праздненств, а дышала оптимизмом. Наступила весна, московскую грязь наконец сожгло солнце и домели гости с южных республик. Температурка была капельку ниже нуля, ну так, чтоб немного щипало нос. Солнце то выглядывало, то уходило за тучи. У парадного входа в метро Сокол в разбитом скверике кучкой собрались разбитые люди. Они быстро разливали по пластиковым стаканам полуторалитровую бутылку. И на фоне их взвинченности был один самурай, что скорее всего уже выпил. Он возлежал на скамейке, опершись локоть. Один глаз сощурил на солнце. Другой обратил в книгу, что нежно держал за листок. И глаз этот увлечённо читал. Книга была явно вытащена с разбора макулатуры, что-то из советских изданий классиков. Ветер шевелил его лохматые кудри. И мне стало неожиданно так завидно. Ему не надо на работу, он в прекрасном настроении, впереди целый весенний погожий денёк и интересная книга. Мечта а не жизнь. Жаль, уже через часик его начнёт колотить от необходимости новой дозы. А зимой вполне себе может замёрзнуть также нелепо насмерть.

Юг Ра

Самолёт в Ханты-Мансийск полон брутальных мужчин. Суровые дяди, плотно втиснутые в пространство кресел. Часть кресел заняты мрачными кавказцами в каракулевых шапках. Чтобы закрепить ощущение маскулинного душа, на выходе из самолета в рукаве избитые и полуголые мужчины рекламируют бои международного турнира в УФС. Аа, вот куда эти в шапках летят. Маленький аэропорт, совмещённый с вертопортом. Выхожу. Всё в снегу. Темнота полгода, и минус тридцать семь несколько месяцев подряд. Я прилетел в минус два. Организаторы слёта похвастались, что с погодой повезло. Теперь такая будет только в марте. Из гостиницы вместе со мной вышел мужичок в лыжных ботинках. Вышел, подхватил палки и покатился. Лыжная трасса прямо по центру города плавно ведёт к подъёмнику, что также плавно перевозит в другую часть города. Нормальный такой транспорт. Застроенные небоскрёбами окраины и уставленный двухэтажными бараками центр. Не так чтобы очень похоже на административную столицу богатейшего района страны. Об этом говорят только утыканные по всему городу стадионы, дающие разнообразие досуга в условиях очевидного мягкого усложнения покупки алкоголя. И гигантский аквапарк. Просто страшно представить, сколько стоит обогревать в условиях такого климата подобное сооружение. Имперски. Вызывает искренню имперскую гордость. Скромных размеров Иртыш и парк мамонтов. А ещё мамонты на зданиях, мамонты в виде светящихся скульптур. Мамонты повсюду. Новости сюда доходят явно с опозданием, так вот случится ядерный апокалипсис, а ты и не заметешь посреди сугробов его. Задержка рейса обратно на 6 часов, и полный самолет хмурых мужиков обратно. Любопытно, что все абсолютно все будут говорить, какие добрые люди за Уралом. Не возможно спорить с этим, это именно так. Тут, наверное, по-другому не выжить. Но до чего ж радикальный контраст между их внешней лютой хмуростью и нежной мякотью.

Почти вся реклама этого медвежьего угла – реклама контрактной службы. Я шёл по заметаемому снегом городу и думал. Мы живём в удивительное время, когда у 70 миллионов мужиков в гигантской стране есть план Б. Тяжёлое расставание с девушкой, банкротство с ипотекой, увольнение с любимой работы, утонувший бизнес, ад из-за лудомании, алкоголизм и в конце концов просто депрессия. Всегда есть план Б. И план этот с системой вин-вин. Либо ты поднимаешь несколько миллионов, закрываешь долги и находишь простой смысл жизни. Либо это всё просто кончается. Идеальный, беспроигрышный план.

Тара для тараканов

Это ж как меня разобрало на Дизайн Просмотре, что только сейчас наконец разобрало. С годик назад я уже писал, что в плане самовыворачивания на публику никто не переплюнет Лимонова. Тем не менее, сама игра в то, чтобы вывалить всю внутреннюю черноту на публику, нагрузив зал и разгрузив от этого груза себя, притягивает. Для повествования на Просмотре мне не хватало финального графического аккорда. И я подумал, почему бы не нарисовать себя. Мой первый автопортрет был нарисован в художественном училище на паре по композиции. Тогда я нарисовал себя тушью в отражении окна поезда метро с надписью «Не прислоняться». Чрезвычайно *сарказм оригинально для студента 16 лет, который так хочет чтоб его не трогали. И более к теме автопортретов не возвращался. Но какой художник может быть без автопортрета? Вот тот же АЗ [я себя с ним не сравниваю разумеется] автопортретов тысячи накидал, так, что вполне мог бы только в рамках этого жанра и остаться, а всё равно став величайшим рисовальщиком прошлого века.

И потому для лекции я снова нарисовал себя спустя 23 года после выпуска из училища. И раз уж этот телеграм-канал называется «Тараканы в голове», а я сторонник буквальных решений, то я и нарисовал содержимое головы. На холсте 100х70 и акрилом.

Дизайнер про смотр

Всей команды метнулись в Питер и вернулись, где я рассказал то, что готовил несколько месяцев. Как заметил герой фильма Кловерфилд 10, я к этому готовился, я был готов, и я доволен. Тем более, раз у меня есть вот такая трибуна, я хочу с неё озвучивать то, что важно лично для меня.

Как человек тщеславный, я не мог удержаться и не посмотреть, что же там по голосованию лучшей лекции дизайн-просмотра в Питере. Тщеславие – ужасный грех, но я понял, что некоторые вещи просто не побороть. Не знаю, насколько полезно было дизайнерам слушать то, что я говорил, тем более там не было ни слова про дизайн, а лишь рефлексия никому не нужного художника. Но, вероятно, я редкий персонаж, кто со сцены дизайн-конференций отчётливо артикулирует то самое слово «война», хотя за три года можно было уже и перестать стесняться.

Впрочем, все это не так важно. Важно другое. Год назад я озвучил, что дизайн – это новый рэп. Этой весной мы сделали обложку для альбома, которого не существует, под тем же названием. И наконец, в эти выходные, закрывшись с Борисом Шилиным в студии, записали первое демо. Есть в этом смысл? Ну как заметил философ Папич, если это интересно, то это не бессмысленно. Депрессивные слова под депрессивный синтезатор на фоне прямой бочки. Вай нот. Трек вместе с обложкой в комментариях. Ну и полагаю, в этот раз лекцию даже если выпустят, то покромсают на монтаже по полной.

Хруст хрусталя

Был себе обычный осенний денек, я гулял по центру увешанной рекламой Москвы мимо запаркованных прямо на тротуаре машин. Меня окружал набравший силу лужковский ампир и немного пожухший от кризиса гламур. Полтора года назад закрылось агентство, где я работал, а я постепенно стал типичным фрилансером в тёмной комнате на окраине Москвы. И внезапно подумал.

Ну вот спрашивается, кто я такой? Насколько солидно быть просто Вовой Лифановым? То ли дело, если ты зовешься агентством. Деньги потекут ко мне рекой, подумал я. Немного накинув в первом же баре, я развивал мысль. А классно было бы называться длиннющим названием честь моего любимого направления в искусстве. Идея поразила меня. Я сразу позвонил знакомому и похвастался мыслью. Он не очень уверенно меня поддержал. Но мне казалась, что эта мысль так оригинальна, что надо срочно действовать. Я отложил бар-хоппинг. Побежал домой и срочно зарегистрировал домен, пока его кто-то не зарегистрировал за меня. Как известно, все стартапы начинаются с идеального домена. Все остальное уже приложится в целом. Уже через месяц я открыл первую версию сайта, переоформил и залил туда все свои работы, тогда же появился значок из треугольника квадрата и кружка. Был стремительно куплен дополнительный телефон с московским номером, на который отвечала моя девушка, на неё же было оформлено ИП. И всё завертелось.

Было 29 октября 2009 года, а домен звался suprematika.ru. Я просто не хотел работать под собственным именем, а спустя 15 лет мы все еще существуем.

Снится пицца

Мы в Супрематике очень любим буквальные решения. Прям так любим, что есть не можем в буквальном смысле. И нам очень нравится использовать буквальные решения в таком ракурсе, чтобы они были настолько очевидны, что перестают быть очевидными. И если слоган самой большой сети пиццерий в Узбекистане Bellissimo Pizza – «Пицца – это причина улыбаться», то мы сделаем так, что после ребрендинга эта сеть будет улыбаться отовсюду, с каждого элемента. И улыбаться будет буквально и буквами и по максимуму. Весь проект есть у нас на сайте.

Глядеть в оба

Не поверите, но когда-то этот скромный канальчик создавался, чтобы писать про дизайн и немного подробнее раскрывать проекты, что мы делаем в Супрематике, демонстрируя внутреннюю кухню на взгляд непосредственного участника и креативного директора, но тараканы в голове вышли из под контроля. Тем не менее. Вот проект Eyeket, например. Чем дольше вы будете смотреть на логотип Eyeket, тем настойчивее тот будет смотреть на вас. Мне нравятся проекты, что несмотря на суровую отрасль не стесняются быть ироничными. Не обязательно делать серьёзные проекты с излишне серьёзными лицами. Можно смотреть на вещи и с улыбкой. Тем более если и у логотипа пусть и тройной, но всё равно схожий взгляд. Проект Eyeket можно посмотреть целиком у нас на сайте.