Publicaciones de Telegram de Алексей Алешковский. Дневник реакционера

Девушка, которая не слышала про скандал, спросила, какая связь между Сариком и Тарковским: он что, «Солярис» переснимает?

Евгения Альбац вспомнила, что когда-то вместо политики занималась сексом. Как хорошо было при советской власти!

А то, что свободный мир сделал с Украиной, тоже можно называть грумингом?

Внезапно обнаружилось, что из Украины сделали инструмент прокси-войны с Россией. Ну кто бы в свободном мире мог такое подумать, пока это не сказали госсекретарь США, глава немецкой разведки и Юлия Тимошенко? И кто бы мог подумать, что чувство реальности возвращается вместе с поражением? Оказывается, когда тебя нагнули, надо договариваться. А пока не нагнули, не надо. О, сколько нам открытий чудных...

Армянское радио спросили: чем Сарик хуже Тарковского?

История Сирии показывает, что будущее человечества — диктатуры. И прекрасное прошлое Ближнего Востока тоже было в светских диктатурах — Асада, Саддама, Каддафи, Пехлеви.

Ничего лучше просвещенного абсолютизма в истории не было придумано. Хотя местами ростки демократии ненадолго давали прекрасные всходы, не стоит забывать, что и посажены они были на поле рабства и угнетения.

Можно было бы вспомнить миролюбивую Швейцарию, но цюрихских гномов нагнули из Белого дома с такой скоростью и без какого-либо сопротивления демократических масс, что обсуждать вопросы свободы и независимости не приходится.

Свободная Англия, которая убивала китайцев опиумом, а индусов голодом, мало отличалась от уютной Бельгии, которая поднимала эффективность удаленного производства отсечением нерадивых туземных конечностей.

Просвещенный абсолютизм — тоже не гарантия справедливости. Хотя бы потому, что просвещенность далеко не всегда передается половым или конституционным путем. Но он хотя бы основан на реалиях, а не иллюзиях о человеческой породе.

Даже после Ближнего Востока, ковида и Украины не все поняли, что «цивилизованные демократии» — очередное фуфло для развода лохов. Или, пользуясь квазинаучной метафорой, очередная программа, придуманная админами операционной системы.

Речь, разумеется, не о рептилоидах, а о бенефициарах каждого геноцида. Вряд ли они являются его организаторами: людям достаточно дать возможность проявить свое стремление к свободе и справедливости. 300% прибыли поднимаются на дрожжах идеализма, кинутых в сортир ожиданий толпы.

Дорогие и прекрасные! В нашем жестоком и непостоянном мире есть мало ценностей, которые не подвержены девальвации. Перепады курсов, смены дискурсов, скачки цен, переобувания взглядов и перестройки государств не меняют нашей любви к вам, ибо так устроены мы. Пусть этот праздник и эта восьмерка символизируют бесконечность этой любви, а цветы — вечно возрождающуюся весну, которую без женщин представить невозможно!

ПАПУАСЫ ДУХА

В людях с хорошими лицами удивительнее всего ненависть к своему народу. К власти — понятно. К оппонентам — тоже. Непонятно, как это всё уживается в них с показной любовью к демократии, правам и свободам. Идеализировать народ так же глупо, как и отдельного человека. Ненавидеть — значит расчеловечивать каждого в принципе.

При этом чужой народ они могут истово и демонстративно любить, хотя от своего он мало чем отличается. Кроме того, что живет далеко от них под той властью, которая этих людей устраивает. Разумеется, тоже на расстоянии. Особой загадки в этом нет: "двуногих тварей миллионы для нас орудие одно". Обыкновенный идеализм.

Заключается ли он в идеализации институтов? Тоже нет. И закон для них как дышло — в зависимости от того, к кому применяется, — и диктатуры устраивают, если это сертифицированные свободным миром диктатуры. И ограничения свобод. И с честными выборами не все так однозначно. В общем, нормальные советские люди.

И вот у меня забрезжила догадка. Они ведь — из тех ворот, что и весь народ. А любой предмет нашей иррациональной ненависти должен рассматриваться как объект, наделенный неосознанным внутренним сходством с нами самими. Известен феномен освобожденных американских рабов, которые перебирались в Африку и начинали косплеить рабовладельцев в еще худшем изводе.

У карго-культа много общего с культурой отмены. Отменяя то, среди чего ты вырос и что тебя сформировало, но никак внутренне не изменившись, ты пытаешься походить на тех, кому подражаешь. Со стороны это выглядит анекдотически — словно нашими папуасами духа руководит лишь потребность выглядеть среди своих диких соплеменников несущими свет колонизаторами. С культом свободы и демократии из говна и палок.

7 марта 2022

Всё-таки глупость страшнее трусости. Трусость предсказуема, а глупость — неожиданна и беспредельна. Трусость ограничивает, а глупость окрыляет. Трусость имеет отношение к инстинкту самосохранения и связь с реальностью, даже если у страха глаза велики. Глаза глупости широко закрыты, реальность ей неинтересна. Глупость — это трусость помыслить и смелость представлять. Трусость склонна к стыду, а глупость — к гордыне. Трусость сознает себя недостойной, а глупость обладает достоинством. Трусость заставляет винить себя, а глупость — других. В отличие от трусости, глупость бывает красивой и почти всегда соблазнительна. От трусости хочется избавиться, а за глупость цепляться — ведь ничто не дается нам так дешево и не ценится так дорого. Трус может бороться с собой, но много ли вы видели идиотов, которые хотели и пытались поумнеть? Представление о безгрешности страшнее сознания греха.

Самое чудовищное в происходящем даже не то, что воюют два «братских» народа, или русские с русскими, а в том, что украинцы отправлялись воевать вроде бы за свободу и независимость. Оставим в стороне вопрос Донбасса, который они пытались уничтожить восемь лет подряд (тогда свои свобода и независимость требовали преимущественно чужих жертв, а с этим всегда проще).

Украина была свободной и независимой страной, которая выгодно манипулировала российскими интересами. Экономика Украина была завязана на России, а Россия заполнена украинскими гастарбайтерами. Понятно, что людям, которые охотно надевают на головы кастрюли, можно внушить всё, что угодно. Особенно — что они были ничем, а в результате революции станут всем.

Люди, которых собирали на майдан, догадывались, что их толкают под паровоз, не больше, чем пассажиры малайзийского боинга, — которых киевский диспетчер отправил на верную смерть. Как мавр в шекспировской пьесе, они просто должны были сыграть свою роль. Хотя что происходит, многие понимали уже тогда, а некоторые (Собчак, Лимонов, Жириновский) — и задолго до.

Но у каждого человека своя оптика, свой туннель реальности, свой горизонт и свои интересы. «Все побежали и я побежал» — образ действий людей, нуждающихся в руководстве. А бежать бороться за свободу и независимость — достойно и благородно. Правда, рациональные украинцы побежали в другую сторону — и теперь призывают к войне до последнего мобилизованного издалека.

У них другая мотивация: окончание войны сулит лишь возвращение в разрушенную страну. Так себе перспектива, лучше погонять вениками вице-президента США на лыжном курорте: мол, катайся в своей России! Идиотская мысль поехать самим кататься в Буковель им, разумеется, в голову не приходит. У этих со свободой и независимостью всё в порядке — платить за них должны американцы.

Проблема в том, что люди привыкли искать не решения, а виноватых. Точнее, единственное решение всегда очевидно: поменять виноватых. Как наши оппозиционеры, которые одними и теми же ртами говорили и «мы всё просрали» и «во всём виноват Путин». Они тоже хотят свободы и независимости, но в чём они заключаются, сформулировать не могут. Никогда не задумывались.

Свобода нужна гражданам, а независимость — государству. И только независимое государство может обеспечить своим гражданам свободу. А этим свобода и независимость нужны только для себя. Девизом прежних диссидентов было «за вашу и нашу свободу». Но сегодня можно или за нашу, или за вашу — ведь такого, чтобы свободой обладали все, представить невозможно. Кто же будет за неё платить?

Проблема со свободой и независимостью состоит в том, что и описывать их можно совершенно по-разному, и называть ими что угодно, а чувства они будут вызывать одни. Внутри нас заложено стремление к добру, а не понимание того, что такое добро. Добро, к которому стремятся обычно, называется социально одобряемым поведением. И если модели такого поведения представляют Мазепа и Бандера...

Образ Добра отстраивается от того, кто повинен в его дефиците. То есть, первичен Образ Врага. А он может легко модифицироваться — благодаря или манипуляциям пастухов, или перемене коньюнктуры. Всё зависит от точки зрения. На наших глазах Европа едва не ополчилась против США. Аргумента, который положил на стол Трамп, всем не показали, но Акела, судя по всему, не промахнулся.

Наверное, всё ещё не раз может поменяться, но дело не в этом. Если вас назначили расходными материалами, ваши свобода и независимость — только шарик, которого даже нет под наперстками шулера. За них можно героически погибнуть, но их нельзя обрести в рамках этой игры. Это урок не для тех, кто сделал свой выбор, а для тех, кому только предстоит изучать уроки истории и делать свой.