В ночь на 23 октября преставился к вечной жизни Владимир Борисович Микушевич – тонкий знаток мировой культуры, изумительный поэт, философ и переводчик.
Его передачи «Магистр игры» на канале «Культура» были образцом синкретического мышления, сопрягающего разные миры и сферы. Религия, философия и искусство в целостном полилоге превращались в симфонию торжествующего над пепелищем современности смысла.
Он представлял собою тип человека вневременного, сопричастного вечности и смотрящего сквозь призму максимальной удалённости. В личности Владимира Микушевича сопрягаются и образцовый православный традиционалист, и продолжатель русской религиозной философии, и тончайший искусствовед.
Микушевич создал целую библиотеку мировой поэзии в собственных переводах. Новалис и Нарекаци, Вийон и Петрарка, Нелли Закс и Кретьен де Труа, Э.Т.А. Гофман и Петрарка, Готфрид Бенн и Эрнст Юнгер, Бодлер и Рембо, Гёлдерлин и Эйхендорф, Рильке и полный корпус сонетов Шекспира – вот лишь некоторые имена писателей, которых успел перевести Владимир Борисович.
Его стихотворение «Памятник», возводящее нас через цепь великих поэтов, от Александра Пушкина до первоисточника – оды Горация «К Мельпомене», написано им было уже в 1977 году и, смеем полагать, не просто из дани классическим образцам.
В музейной рухляди была забыта лира,
Забыта Библия среди сожженных книг,
А я себе в мой век не сотворил кумира
И памятник себе поэтому воздвиг.
Готовый предпочесть изгнанью заточенье,
Гонений избежав и не снискав похвал,
Уединение и самоотреченье
Соблазнам вопреки я смолоду избрал.
И не участвовал я в повседневном торге,
Свой голос для других в безвременье храня;
Кретьен, Петрарка, Свифт, Бодлер, Верлен, Георге,
Новалис, Гёльдерлин прошли через меня.
В готических страстях и в ясности романской
В смиренье рыцарском, в дерзанье малых сих
Всемирные крыла культуры христианской -
Призвание мое, мой крест, мой русский стих.
Останется заря над мокрыми лугами,
Где речка сизая, где мой незримый скит,
И церковь дальняя, как звезды над стогами,
И множество берез и несколько ракит.
В России жизнь моя - не сон и не обуза,
В России красота целее без прикрас;
Неуловимая целительница Муза,
Воскресни, воскресив меня в последний час!
Смеем надеяться, что это стихотворение – это глубокое прозрение Владимира Микушевича собственной посмертной судьбы. Он, безусловно, превзошёл своё время, выйдя за его пределы, и останется навеки в плеяде лучших деятелей русской культуры.