Эндрю Миньярд уверен, что он отвратительно справляется с ответственностью и потрясающе от нее сбегает. и в то же время он берет на себя ответственность за такие вещи, за которые в жизни не сможет ответить. лишь бы другие не поверили, не заметили, не поняли, как обстоят дела на самом деле.
они с Нилом живут вместе — скоро будет три года, как съехались. уютная квартирка, Сиэтл, одна команда на двоих, одна кровать. ужины вдвоём, когда Эндрю готовит, а Нил болтает обо всем, свидания в осеннем городе, непривычный комфорт, когда просыпаешься ночью и обнимаешь крепче, чувствуя, как тепло чужого тела сливается с твоим собственным теплом.
и всё-таки: давит, душит, не дает покоя, наседает тяжелым весом на грудную клетку.
Эндрю знает, что целей в жизни у него не так много, если вообще есть, но одна — вполне определенная: помогать детям. если хотя бы один ребенок из тысячи избежит такого же детства, какое когда-то было у него, цель будет выполнена. если двое или трое — он даже попробует собой гордиться. но для того, чтобы стать фостерной семьей для ребенка, им нужно убедиться, что они могут нести эту ответственность. Эндрю даже не заводит эту тему с Нилом, потому что он знает: сам он ни черта не готов.
— мы можем взять кота из приюта. — предложение возникает будто из ниоткуда, рассыпается в воздухе, пока они лежат на диване и смотрят «теорию большого взрыва». ладонь Эндрю покоится на голени Нила, голова Нила — у Эндрю на груди. в эти секунды он замирает, будто обрабатывая слова.
— ты хочешь взять кота? — уточняет он.
— я думаю, это могло бы научить меня ответственности, — признает Эндрю, и Нил понимающе кивает.
котенок появляется у них в квартире уже через неделю: серый, пушистый до ужаса, будто наэлектризованный, с огромными голубыми глазками и жалобно мяукающий. Нил возится с ним без перерыва, а Эндрю просто сидит рядом и смотрит. боится даже трогать этот пушистый комочек, чтобы не сделать ему больно, — и в конце концов котенок сам забирается к нему на колени, устраивается поудобнее, сворачиваясь клубочком, и закрывает глазки. теплая вибрация расползается по телу Эндрю, когда котенок начинает мурчать.
Эндрю отказывается двигаться с места, пока кот не проснется, и говорит с Нилом исключительно шепотом, так что… да: Нил заваривает ему чай, приносит плед — и все это на полу их спальни. котенок продолжает спать, а Эндрю мягко поглаживает его по голове, и все внутри дрожит от осознания того, что в его руках — жизнь этого маленького существа.
даже когда Сэр подрастает и становится котом, который никогда не сидит на месте, а они заводят вторую кошечку, трехцветную и пушистую, которая любит спать у них в ногах, просит есть жалобным взглядом и почти никогда не мяукает, — даже тогда трепет Эндрю не до конца угасает. потому что осознание ответственности возрастает с каждым годом, когда они отвозят Сэр в ветеринарку посреди ночи, когда ставят сетки на окна, когда следят за тем, чтобы у него всегда была еда, а на полу в квартире не валялось мелких вещей, которыми он мог бы подавиться. ответственность растет, когда у них в доме появляется вторая кошечка, когда они три дня не вылезают из ветеринарной клиники, чтобы выяснить, что с ней происходит, когда уходят с тренировок пораньше, чтобы отвезти Кинг на капельницы. и Эндрю теперь знакомо это чувство, когда пол уходит из-под ног от мысли о том, что с питомцем что-то случится, когда сердце замедляет темп на словах врача «ещё немного, и было бы поздно», когда он возвращается домой, и его встречают два довольных комочка шерсти, которые потираются о его ноги.
теперь ему знакомо это чувство: ответственность. и теперь Эндрю понимает, что оно было знакомо ему всегда — зачастую он просто заглушал его, потому что не оправдывать ожидания — больно, особенно — свои собственные. но когда Нил говорит Эндрю о том, что на него можно положиться, ему можно доверить жизнь, что он на самом деле способен на большее, чем подозревает, Эндрю почти незаметно опускает ладонь ему на поясницу и понимает, чем они займутся сегодня вечером — потому что ещё никогда он не были так близок к своей цели, как сейчас.